Текст книги "Присвоенный (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
Дж. Р. Уорд
Логово Оборотня, книга 1
«Присвоенный»
Перевод: РыжаяАня, Naoma
Редактура: Андрованда
Перевод осуществлен для группы vk.com/jrward
Посвящается.
Паре, которая заслужила будущее.
Каким бы невозможным оно ни казалось.
Глава 1
Город Уолтерс, основан в 1834 г.
Северная часть штата Нью–Йорк.
Судьба Лидии Суси пришла за ней под покровом ранней весны в обычный четверг.
Она бежала по лесной тропе, две мили по петле, которая должна была провести ее через северо–восточную территорию заповедника, и всматривалась в светящуюся линию, что обводила контуры гор. Вскоре полоса расширится до ауры, и после этого солнце примет эстафетную палочку времени у луны, и наступит день.
Ее дед всегда говорил ей, что было два вида сумерек, два вида проблеска вечерней зари, и если ты хочешь найти свое прошлое, нужно уйти в сосновый лес вечером, когда садится солнце. Если хочешь, чтобы будущее пришло к тебе, ты отправляешься в лес одна, под покровом раннего утра, во время священного перехода ночи в утро. Тогда, сказал он ей, когда граница между тем, что управляет светом, и тем, что удерживает власть над тьмой, становится едва различимой, когда луна и солнце соприкасаются прямо перед тем, как вращение орбит разлучит их, в это мгновение смертный мог столкнуться с бесконечностью в поисках ответов, направления, наставления.
Конечно, это не означало, что ты получишь хорошие новости. Узнаешь именно то, что хочешь узнать.
Но жизнь не была буфетом, где можно выбрать все, что душе угодно и положить на тарелку – еще одно мудрое слово человека, дожившего до ста одного года, до самой смерти курившего трубку и выпивающего стакан симы[1]1
Сима – финский напиток. Сима напоминает известную во многих странах медовуху или медовое вино. Финская медовуха, правда, готовится без добавления мёда, но зато с лимоном, за счет чего имеет освежающий вкус и аромат. Медовуху стали изготавливать в Финляндии с начала восемнадцатого века, в основном в помещичьих усадьбах, по причине дороговизны основных компонентов – мёда и сахара.
[Закрыть] после обеда каждый день в течение многих лет.
– Зачем ограничивать весну только до Ваппу[2]2
Ваппу – один из самых главных праздников Финляндии – начинается 30 апреля и плавно перетекает в Первомай, официальный выходной день. Этот праздник, словно многоцветный ковер, созданный искусными переплетениями финско–шведской истории, мистики, религии и современных традиций.
[Закрыть]? – говаривал он.
Лидия никогда не верила его суевериям. Она была исследователем, ученым, и то, о чем говорил ее дедушка, противоречило ее докторской степени в биологии, на которую она взяла образовательный кредит у федерального правительства и который до сих пор выплачивает.
Так что нет, этим утром она не искала никаких предсказаний от Вселенной. Она закончила тренировку, прежде чем отправиться в свой офис в Проекте Исследования Волков. Учитывая, как дела шли в последнее время, она моргнуть не успеет, как настанет семь вечера. Из–за нехватки персонала и недостаточного финансирования «ПИВ»[3]3
«ПИВ» – здесь и далее – сокр. Проект исследования волков.
[Закрыть] постоянно боролся за ресурсы, и к тому времени, когда она каждый вечер запирала двери, Лидия чувствовала себя совершенно измотанной. Итак, карпе кардио[4]4
Лови кардио – от карпе дием – лови момент.
[Закрыть] был ее девизом, и почему она оказалась в этой туманной тьме…
Лидия остановилась.
Ее дыхание вырывалось облаками пара, которые улавливали и удерживали лунный свет, и когда ветер прошел по тропе, ее тело проделало то же самое с холодом, выхватывая его из воздуха и впитывая под ветровку.
Дрожа, Лидия оглянулась. Тропа, по которой она шла, была самой широкой в заповеднике, скорее шоссе, чем улица, но она не могла видеть, что таилось между деревьев. Сосны теснились у обочин утрамбованной тропы, и туман, просачивающийся сквозь скалистые стволы и пушистые ветки, еще больше заслонял лес.
Быстро сориентировавшись, Лидия решила, что находится в добрых трех милях от любого другого человека, в двух милях от своей машины на стоянке у тропы и в сотне ярдов от того, что привлекло ее внимание.
Там, впереди, что–то двигалось близко к земле.
Сражайся или беги, Лидия, – подумала она, – что ты выбираешь?
Она потянулась к пояснице. На ремне ее поясной сумки были прикреплены два цилиндра, и она пока не стала трогать газовые баллончики. Щелкнув фонариком и направив его свет вперед, она развернула луч по широкой дуге…
Слева вспыхнули глаза, сетчатка вернула ей свет в виде точек. Взгляд был примерно в трех футах от земли, а зрачки расположены близко друг к другу, как у хищников.
Лидия снова огляделась.
– Я тебя не потревожу, – сказала она. Как будто серый волк понимал по–английски.
Рычание было мягким. А потом послышался шорох. Животное кралось к ней.
– О, черт.
Только вот...
Лидия, направляя луч на упавшие сосновые иглы, тоже шла вперед. Что–то было не так с волком, его походка была шаткой и неровной. И все же охотник в нем оставался неуклонным… и она была идентифицирована как добыча.
Лидия была примерно в двадцати футах от него, когда почувствовала полностью зрелую особь. Он был крупный, весом около ста тридцати фунтов, с пестрым белым, серым и коричневым мехом, густым и пышным, особенно на хвосте. Но его голова свисала под неправильным углом, и он волочил задние лапы, продолжая сокращать расстояние между ними.
Было очевидно, что волк вот–вот упадет. Хотя его голова была направлена вперед, его тело накренилось в сторону, но воля оставалась несгибаемой, даже когда его задние, а затем и передние ноги потеряли силу.
Он приземлился на мягкую подушку из сосновых иголок боком, и немедленно попытался встать, бесполезные лапы хлопали по разреженному воздуху и наземному покрову. Когда Лидия приблизилась к нему, он зарычал, сверкнув длинными белыми клыками, его золотые глаза сузились.
– Ш–ш… – прошептала она, опускаясь на колени.
Ее рука дрожала, когда она достала сотовый телефон. Набирая номер из избранного, она пыталась дышать ровно.
В свете фонарика Лидия увидела, какими серыми были десна. Волк умирал… и она знала почему.
– Черт возьми, возьми трубку, возьми... – слова вылетели из ее рта, словно пули. – Рик? Просыпайся, у меня есть еще один. На главной тропе… что? Да, то же самое… хватит болтать, вытаскивай свою задницу из постели. Я нахожусь на петле, примерно в двух милях от… а? Да, бери все и поторопись.
Она оборвала связь, когда ее голос сорвался.
Позволяя себе сесть, она смотрела в эти прекрасные глаза и пыталась излучать любовь, принятие, мягкость… сострадание. И что–то получилось, морда величественного самца расслабилась, лапы замерли, бок поднимался и опускался в прерывистом дыхании.
Или, может быть, он умирал прямо сейчас.
– Помощь идет, – хрипло сказала она животному.
* * *
Ричард Марш, доктор–ветеринар, направил квадроцикл по тропе, рокот двигателя без глушителя эхом разносился по тихому и спокойному лесу. Когда шины врезались в корни деревьев, он сильнее сжимал руль, пытаясь удержать курс. Из–за ветра в лицо приходилось часто моргать. Ему следовало надеть очки. Или, по крайней мере, снять контактные линзы.
Спустя почти десять минут после начала гоночной схватки, за деревьями промелькнул свет фонарика, и он прибавил газу. Придавив тормоза, он остановился и спешился. Его медицинский рюкзак представлял собой спортивную сумку, достаточно большую, чтобы вместить клюшки для гольфа, и вес напряг его больное плечо, когда он поднял его с грузовой платформы и направился прямо в сосны.
И остановился как вкопанный.
– Что, черт возьми, ты делаешь?
Длинное худощавое тело Лидии Суси лежало на ложе из сосновых иголок… рядом с взрослым самцом серого волка, который, вероятно, весил столько же, сколько и она. Это было дикое животное. Способное на все.
– Ш–ш, – прошептала она, как будто знала, что он кричит на нее в своей голове.
Рик выругался.
– Отойди от волка. Ты забиваешь на здравый смысл и профессиональные стандарты… давай уже. Ты же не настолько глупа…
– Просто заткнись и спаси его.
Лицо женщины было не более чем в двух футах от звериной морды, ее глаза прикованы к закрытым векам волка, ноги в беговых легинсах и кроссовках скрещены, а ветровка свободно болталась на верхней части тела. Волки могли бегать со скоростью почти сорок миль в час, но это умение не требовалось, чтобы просто укусить ее. Эта тварь могла просто броситься вперед и вонзить все свои сорок два зуба в мягкую кожу…
– У него посинели десны. Это тот же антикоагулянт, что и раньше, – сказала Лидия.
– Думаешь? – Рик отложил сумку и расстегнул молнию с одной стороны. – А теперь, отойди к чертовой матери…
– Не вздумай вколоть ему транквилизатор, – прошипела она, садясь.
– Ты не ветеринар. И ты слегка не в себе. Тебе не приходило в голову, что это животное могло быть заражено бешенством?
– У него нет пены изо рта… – Лидия понизила голос. – Усыпив его, ты его убьешь.
– О, ладно. Так что я просто устроюсь поудобнее, как ты, и попрошу его подписать согласие на лечение. Он может нанести отпечаток лапы на бланки…
– Рик, я серьезно! Он умирает!
Когда она снова повысила голос, волк дернулся и открыл глаза. Рик мгновенно стал центром внимания, и животное подняло голову, чтобы слабо зарычать.
– Отойди от него, – мрачно сказал Рик. – Сейчас же.
– Он не причинит мне вреда…
– Я не стану его лечить, пока ты не выйдешь за пределы досягаемости.
Рик встал, держа в правой руке транк–пистолет, а его ноги в походных ботинках застыли на месте. Как и следовало ожидать, Лидия продолжала говорить, но когда поняла, что он не двинется с места... в конечном итоге выполнила его просьбу. Когда она, наконец, отошла от серого волка, Рик выдохнул, осознав, что даже не почувствовал, как сдерживал дыхание.
С другой стороны, когда дело касалось спеца–бихевиориста «ПИВ», ее реакция не должна удивлять. Лидия была тем исключением, с которым он до этого никогда не сталкивался.
По крайней мере, сейчас все происходило быстро. Когда она накрыла рот обеими руками и прижала колени к груди, Рик выпустил транквилизатор в бок животного. Из–за низкого кровяного давления у волка седативный эффект действовал медленнее, чем обычно, но довольно скоро эти золотые глаза закрылись надолго.
И Рик надеялся, что не потому, что Лидия окажется права, и он убьет животное.
Рик подтащил к себе сумку, вытащил стетоскоп и прижал металлический диск к грудной клетке. Сместил его.
– У тебя есть витамин К? Ты ведь привес витамин К?
Голос Лидии послышался прямо рядом с ним, и Рик отпрянул. Она переместилась к морде волка, положила голову животного себе на колени и гладила пестрый серый мех четвероногого. На мгновение Рик засмотрелся на то, как ее пальцы успокаивающе скользят сквозь…
– Может, дашь мне сначала провести осмотр? – спросил он. – Прежде чем начать выписывать антидоты?
– Но у тебя витамин К с собой?
Рик осмотрел челюсть. Серые десны, вялое, неравномерное сердцебиение… он знал, что происходит, и не только потому, что это был третий волк, которого они нашли в таком состоянии за последний месяц.
– Я сделаю то, что целесообразно с медицинской точки зрения, – отвернувшись, он схватил фонарик, – когда буду готов. И не могла бы ты положить его голову обратно на землю? Спасибо.
Когда он вернулся к животному, Лидия сделала то, что он просил… ну почти. Она отодвинулась в сторону, но все равно наклонилась, все еще пытаясь успокаивать волка.
Он разлепил волку веки и направил внутрь свет. Нечувствительный зрачок.
Рик хотел выключить тонкий луч, когда капля дождя упала на щеку волка. Когда кристаллическая капля выросла в размере, а затем медленно стекла по тонкой шерсти морды, он взглянул на небо. Странно, но когда он шел по тропе, светила луна, и все еще было…
– Ох, Лидия, – произнес он.
Когда она посмотрела на него, их лица были близко друг к другу. Так что его руке не пришлось тянуться далеко.
Когда он смахнул следующую слезу с ее холодной щеки, она перестала на него смотреть. И снова сосредоточился на волке.
– Просто не дай ему умереть, – прошептала она.
Рик почувствовал, как время замедляется. В лунном сиянии, которое просачивалось сквозь сосновые ветви, лицо Лидии было залито мягким светом, плоскости и углы, которые делали ее лицо неповторимым, визуально подчеркивались освещением. Ее естественно выгоревшие волосы, стянутые в «конский хвост», выбивались завитками возле ушей и на шее. А ее губы манили такими обещаниями, от которых у него пропадал сон по ночам и которые отвлекали его днем.
Теперь уже Рик отвел взгляд.
– Конечно, я не позволю ему умереть.
Во многих отношениях он не был удивлен, что эта женщина заставляла его пообещать то, чего он не мог гарантировать. Но влюбленное сердце любого делало глупцом.
И чертовски одиноким.
Но кто вообще задумывался о пользе безответной любви.
Глава 2
Через час и сорок пять минут после того, как Лидия нашла волка в посреди леса, она ехала на квадроцикле, возвращаясь в заповедник. Солнце уже полностью взошло над горным хребтом, лучи проникали сквозь сосны, рассыпаясь как золотые монеты, выпавшие из кармана Бога. Тропа впереди была такой же пустой, как и раньше, она видела лишь тени, отбрасываемые этим прекрасным светом…
Двигатель заворчал без предупреждения, размеренный рокот прервался весьма некстати. Отпустив газ, Лидия вздохнула с облегчением, но ненадолго. Движение вперед прекратилось, когда мощность снизилась, а массивные колеса и полное отсутствие аэродинамического дизайна свели скорость квадроцикла к нулю.
– Черт побери, – пробормотала Лидия, постучав по манометру.
Красная булавка не двигалась с нижнего левого края буквы Е.
– Вот дерьмо, – спешившись, Лидия оглядела тропу. – Дерьмо.
Она поборола желание пнуть одно из больших задних колес, вместо этого решив избавиться от разочарования, взявшись за рукоятки задней решетки и подавшись на нее всем своим весом. Когда квадроцикл оказался на обочине, она поставила его на «паркинг» и вытащила ключи.
Перейдя на бег трусцой, Лидия уверенно завернула по тропе. Примерно через четверть мили она приблизилась к узору стволов, отмечавшему место, где она видела глаза волка в темноте. Она проследовала по своим собственным следам в чащу леса и остановилась, когда подошла к потревоженному участку в сосновых иглах, где волк упал, где его лечили и, наконец, откуда его перенесли на квадроцикл.
После минуты грустной беспомощности Лидия продолжила шагать вперед, уходя все дальше от тропы. По дороге она обходила колючие кусты, гниющие пни, сосны, упавшие тут и там. Она постепенно спускалась по склону, который привел ее к водоразделу, прорезавшему спуск через западный фланг возвышенности. Оказавшись у реки, она посмотрела на тропинку из полированных камней. Пока не время для весенних дождей, так что поток, который хлынет на них через месяц, был весьма вялым. Однако скоро между валунами и камнями будет нечто гораздо большее, чем просто влажный песок и грязь.
Лидия запрыгнула на тропу, состоящую словно из кусочков пазла, и подпрыгнула вверх, перепрыгивая с плоской вершины на плоскую, удерживая равновесие, раскидывая руки из стороны в сторону, стараясь избегать лишайников и мха, на которых могла поскользнуться.
Над головой кружили и перекликались вороны, птичье жюри, казалось, следовало за ней и комментировало каждый ее шаг. Она не подняла взгляд, чтобы поприветствовать папарацци.
Увлекается очеловечиванием? И подумать только, она считала себя ученым.
Лидия нашла первого мертвого стервятника примерно в полумиле вверх по руслу реки. Три дня, судя по состоянию останков. Следующим был енот. Также у реки, ярдов двести вверх.
По мере того, как подъем становился все круче, Лидия раздумывала, стоит ли продолжать, потому что, по сути, она искала иголку в стоге сена. Притормозив, чтобы отдышаться, она посмотрела через плечо на долину внизу. Голубое озеро в форме саламандры, зажатое между гроздьями темно–зеленых гор, ловило и отзеркаливало лучи солнца. От блеска она заморгала, даже стоя вдалеке, но разве можно было игнорировать такое великолепие?
В душе она знала, что неизбежно окажется здесь. Вся эта естественная красота, это пространство… и отсутствие людей.
Также было неизбежно, что найдется денежный мешок, который загубит эту красоту.
На другой стороне долины, на той высоте, на которой она находилась, машинами и взрывчаткой был расчищен участок вечнозеленых растений длиной в полмили. Сырая земля и обнаженный гранитный выступ смотрелись на горе словно рваная рана, и на то, чтобы залатать и частично заживить нанесенный урон, потребовалось бы десятилетие, если бы природу оставили в покое. Но этому будущему не суждено сбыться. С одной стороны вверх тянулись огромные стальные двутавровые балки, как лес искусственных стволов, которые вскоре должны были стать толстыми стенами, поддерживающими тяжелые потолки.
На этом месте возводят курорт, паразитирующий на пейзаже, к радости людей в поиске «роскошных спа–впечатлений».
Медитация и хорошее самочувствие от «American Express»[5]5
«Аме́рикан Экспре́сс Ко́мпани» – американская финансовая компания. Известными продуктами компании являются кредитные карты, платежные карты и дорожные чеки.
[Закрыть] и прекрасных ребят из «Diners Club»[6]6
Diners Club International – компания, выпускающая пластиковые карты.
[Закрыть]…
Треск ветки заставил ее развернуться и одновременно потянуться за баллончиком. Но она сразу же узнала высокого, напряженного мужчину, который подошел к ней сзади, не издав ни звука. Пока он не захотел сам, чтобы о его присутствии узнали.
– Ох, это вы, Шериф.
Шериф Томас Иствинд был мужчиной лет сорока, с волевыми чертами лица и длинными черными волосами, вечно заплетенными в косу. В униформе, полностью вооруженный и сосредоточенный даже в глухом лесу, но с другой стороны, он был главным в Уолтерсе. Со штатом из трех других офицеров он обеспечивал соблюдение закона не только на территории всего заповедника, но и в полудюжине маленьких городков между Уолтерсом и канадской границей.
– Я нашел то, что ты ищешь, – сказал он. – Сюда.
Иствинд развернулся и направился в лес… и не было сомнений, что она пойдет за ним. К счастью, не отставать ей было легко, даже несмотря на то, что его шаг был широким, и мужчина ни разу не сбился на каменистой неровной земле.
– Волк выживет? – спросил он, когда они обогнули сосны.
Не было причин спрашивать, откуда он узнал, что найден еще один.
– Мы узнаем это в следующие двадцать четыре часа. По крайней мере, так говорит Рик.
– Это был один из ваших?
– На нем наше клеймо, да. Самец. Он был великолепен… я имею в виду, он и сейчас великолепен.
Больше они не произнесли ни слова, пока шериф не остановился и не показал пальцем.
– Там.
Лидия моментально сосредоточилась на том, что он нашел, и рванула вперед, раздвигая сучья. Ловушка на живца была прикована цепью к молодому деревцу, ящик из нержавеющей стали вентилировался и открывался сверху. Внутри высохли остатки мяса, закрепленные проволокой.
– Ублюдки, – прошептала она, опустившись на колени и проверив звенья цепи. – Мне нужно взять это с…
– Подойди, встань позади меня.
Подняв глаза, она увидела, что Иствинд снял с плеча ружье и держал его на бедре.
– Меня не пристрелите.
– Хорошо.
Торопливо уйдя с дороги, она закрыла лицо руками – глупый жест…
Хлоп!
Когда пуля попала в цепь, раздался лязг и хлюпанье грязи, а в последовавшей паузе ворона вспорхнула с ветки и с пронзительным криком улетела прочь.
Вернувшись к ловушке, Лидия размотала тросы и взвалила штуку себе на плечо.
– Вы же знаете, что они специально убивают волков, – сказала Лидия. – Чтобы защитить людей, чтобы их не беспокоили животные, которые имеют больше прав на пребывание здесь, чем мы.
– Я отвезу тебя обратно в штаб. – Шериф повернулся и пошел прочь. – Моя машина в том направлении.
– Ты не можешь позволить им делать это. – Лидия осталась на месте. – Я знаю, что этот курорт привлекает сюда рабочие места, но непомерной ценой для дикой природы.
Шериф просто продолжал идти.
– Я попрошу Алонзо отбуксировать твой квадроцикл.
– Они забирают то, что им не принадлежит, – крикнула она хриплым голосом.
Иствинд продолжал игнорировать ее, и Лидия посмотрела через долину на строительную площадку. Проклятый отель и его пятьсот акров «безмятежности и омоложения». Если бы она могла взорвать это место, то подожгла бы фитиль и бросила динамит прямо в эту секунду.
Впервые в жизни она всерьез задумалась об убийстве.
* * *
База «ПИВ» располагалась в начале заповедника, недалеко от окружной дороги, которая огибала подножие горы Дир и берега озера Доброе. Автостоянка являла собой простой участок утрамбованной земли с гравийной насыпью, а само здание – скромное строение, одноэтажное, с кедровой черепицей и обшитое канадской елью. Когда подъехали Лидия и Иствинд, на парковке уже стояли джип и седан, а также хэтчбек Лидии и грузовик «ПИВ», который последний раз был на ходу еще во времена президентства Клинтона.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Лидия, открывая дверь.
– Пожалуйста.
Со стоном, она вытащила ловушку из колесной ниши. Перекинув груз через плечо, она подошла, чтобы закрыть дверь…
– Лидия.
Она остановилась и облокотилась на внедорожник.
– Да?
Темные взгляд Иствинда был серьезным.
– Я не предлагаю тебе помощь только потому, что знаю, что ты откажешься.
Посмотрев вниз, она покачала головой.
– Необходимо, чтобы вы позаботились о нашей проблеме в долине. Это единственное, что мне нужно от вас. Прекрати защищать сильных мира сего, это недостойно того, кого я всегда считала человеком чести.
Ответа Лидия не стала дожидаться. Она просто закрыла дверцу и зашагала не к передней части здания, а к заднему входу в клинику. Когда она оказалась в помещении, полном ветеринарных принадлежностей и устройств слежения, то почувствовала запах антисептического чистящего средства и окинула взглядом пространство в свете люминесцентных потолочных панелей. Смотровые кабинеты Рика, где лечили и откуда выпускали отравленных волков, а здоровых осматривали и клеймили, были полностью изолированы от административной части.
– Я видел тебя на мониторе, – сказал Рик, выходя из комнаты. Он замер в процессе вытирания руки. – Что это. И нет, ты не можешь знать наверняка, что все, что там было…
– Он еще жив? – Лидия протянула ему ловушку. – И, конечно, вот, чем его отравили…
– А у нас есть кадры, как волк ест…
– Проверь то, что осталось! Господи Иисусе, Рик, я добуду тебе видео…
– Ш–ш, потише.
Лидия отвела взгляд. Снова посмотрела на него.
– Пожалуйста. Я просто... он еще жив?
– Да, но придется побороться.
Лидия вручила ловушку Рику и направилась к открытой двери смотровой комнаты. В центре выложенного плиткой пространства, на столе из нержавеющей стали, лежал интубированный обессиленный волк, его бок поднимался вверх и вниз благодаря оборудованию. В бритой части передней лапы торчала капельница, и тихий писк отслеживал вялую частоту сердечных сокращений.
Подойдя к животному, Лидия почувствовала на себе взгляд Рика. Но, к счастью для него, он не сказал ни слова о том, что ей нельзя приближаться к волкам.
– Я здесь, – мягко сказала она, поглаживая его плечо. – С тобой все будет в порядке.
На столешнице лежало флисовое одеяло, чистое и аккуратно свернутое. Дотянувшись до него, Лидия взяла мягкий груз и накинула его на нижнюю половину волчьего тела. Потом просто стояла там.
Ее глаза блуждали по стройному и сильному телу волка, пытаясь понять, жив ли он или умер. Все, что она получила, – это узор на одеяле: нарисованный бигль, гоняющийся за летающими костями и мисками с водой по выцветшему зеленому полю. Улыбка на мордочке мультяшной собаки показалась ей ложным оптимизмом, не стоило давать такие вещи детям.
Но разве стоит лишать детей беззаботных лет, предшествующих тому моменту, как их настигнет суровая реальность?
– Я проверю, что здесь, – смиренно сказал Рик.
Лидия погладила лапу волка и подошла к двери.
– Расскажешь потом?
– Конечно, я позвоню тебе…
– Я буду в своем офисе. – Когда он нахмурился, Лидия склонила голову. – Что?
– Ты не пойдешь домой переодеваться?
Лидия посмотрела на свои беговые трико.
– На кого я должна произвести впечатление? И это займет слишком много времени.
Да, потому что пятнадцать минут до маленького домика, который она арендовала, нужны для того, чтобы упаковать сумку со сменкой и бутерброд. Но уезжать сейчас… казалось неправильным.
– Сообщи, что ты узнаешь, – повторила.
Когда она отвернулась, Рик сказал:
– Так и сделаю.
В дальнем конце клиники она вошла в административные помещения. Дверь исполнительного директора была закрыта – ничего нового. Конференц–зал был пуст, как и подсобка с принтерной. Но в комнате для отдыха варился свежий кофе, а в передней части здания Кэнди Маккалоу с интонацией Шерлока что–то быстро вещала о доставке «UPS», которая еще не пришла.
Трудно было не пожалеть того, кто взял трубку и сказал «чем Браун может помочь вам?».
Какой старый лозунг, не правда ли? – подумала Лидия, щелкая выключателем в дверном проеме своего офиса.
Когда загорелся свет, она нахмурилась.
Что–то было...
Шагая по жесткому ковру, она подошла к своему столу и посмотрела на стационарный телефон, свой компьютер, на лампу. В ее кружке было полно ручек и карандашей. Блокнот и два документа, которые Кэнди оставила в почтовом ящике.
Дрожащей рукой Лидия отодвинула лампу от края стола, где она обычно стояла. Затем вернула ее на место.
– Ты чокнутая, – сказала она себе, упав в офисное кресло.
– Обязательно переходить на личности? – спросила Кэнди, облокотившись о дверной косяк. – Это тебя Иствинд привез?
– Да, мне нужно было кое–что забрать в заповеднике. Она потерла усталые глаза. – Он отбуксирует квадроцикл сюда. Кончился бензин…
Когда Кэнди пренебрежительно фыркнула, Лидия подняла глаза и потеряла ход мыслей. Шестидесятилетняя женщина была, по ее собственным словам, «круглой, как бильярдный шар, но уже не такой гладкой», и ее приземистое тело в настоящее время было втиснуто в брюки цвета хаки и белую водолазку. Вязаный вручную жилет был словно трехмерный, узловатые цветы и вьющиеся лозы окружали ее торс, бабушкин шик не соответствовал ее ровному взгляду, бруклинскому акценту или бритым вискам и затылку.
– Я... – Лидия все еще не понимала, на что она смотрит. – У тебя розовые волосы?
– Ага. – Кэнди небрежно махнула рукой. – Где твой кофе? Ты еще его не получила?
– Эм, выглядит неплохо. Цвет тебе идет.
Что было удивительной правдой. Он даже подходил к вязаным розочкам.
– Дорис сделала. А я принесу тебе кофе.
– Ты не обязана. – Лидия наклонилась в сторону и открыла самый нижний ящик. – Я нисколько не устала, поверь мне.
– Тебе он понадобится, поверь мне.
Когда Кэнди вышла, Лидия застыла. Затем покачала головой и вытащила салфетки с «Лизолом». Открыв крышку, она достала пару и протерла ламинированную поверхность стола, огибая подушечки, ручки, телефон, монитор и почтовый ящик. Желание очистить все заставило ее заглянуть в дверной проем и быстро мысленно подсчитать, сколько времени понадобится Кэнди, чтобы вернуться с кофе, о котором ее не просили.
Когда ты повернута на чистоте, публика нужна тебе меньше всего.
– Итак, ты готова? – потребовала ответа Кэнди, входя и со стуком поставив кружку на высыхающий, почти больничный антисептик.
– Без обид, но что… – На самом деле, кофе пах великолепно, и, взяв его в руки и сделав пробный глоток, Лидия решила, что Кэнди права. Она действительно нуждалась в этом. – В чем дело?
– Ну, во–первых, мы с тобой снова пользуемся туалетом для мальчиков.
Лидия позволила себе откинуть голову.
– Может, мне не стоит ничего пить весь день.
– Но это не самая большая новость. Сейчас будет сенсация. Ты все поймешь, когда увидишь это.
– Это? – Лидия бросила на женщину тяжелый взгляд. – Пожалуйста, не говори мне, что ты скрутила водителя «UPS» и примотала его изолентой к тележке, которая тебе так нравится. Нельзя держать человека в заложниках в обмен на посылку. Даже если она опаздывает на неделю.
– Эй, спасибо за хорошую идею. Ты – гений мотивации. Но нет, дело не в этом.
Когда Кэнди направилась обратно в зону ожидания, Лидия крикнула:
– К твоему сведению, я никогда не соглашусь на захват заложников. Нельзя держать человека в шкафу, это уголовное преступление...
Одеколон.
Она чувствовала запах... одеколона. Лесной, очень… приятный... запах.
И тогда она услышала шаги. Тяжелые. Реально тяжелые. Мужские.
Кэнди снова появилась в дверном проеме с лукавой улыбкой на лице.
– Кандидат здесь.
– Кандидат?
– Ну, ты знаешь, на замену Трику?
– О, нет, Питер должен собеседовать…
– Я сказала, что, поскольку наш исполнительный директор находится на встрече, ты проведешь предварительную беседу. – Кэнди отступила назад. – Лидия Суси, познакомься, это… как вы сказали, вас зовут?
– Дэниэл Джозеф.
Человек, шагнувший за порог ее офиса, был настолько высоким и широким, что сам был подобен живой, дышащей двери: он загораживал весь свет и делал невозможным вход и выход кого–либо.
По мере того, как взгляд Лидии поднимался все выше и выше, она отметила джинсы, подчеркивающие мускулистые бедра, выцветшую фланелевую рубашку, которая была недавно отглажена, и плечи…
Которые наводили на мысли, далекие от собеседования.
– Могу войти? – спросил мужчина глубоким ровным голосом.
Хихиканье Кэнди исчезло вслед за ней самой.
Лицо этого мужчины притягивало долгий взгляд, черты сложены таким образом, что невозможно было не воспринять их одномоментно, такие уравновешенные, симметричные, мощные. Чувственные, благодаря этому рту. И, конечно же, его темные волосы падали аккуратной лесенкой со лба, кончики касались его шеи, и слегка вились за ушами, густые и блестящие.
– Или мы перейдем в другое место? – спросил он.
Или меня сейчас унесет куда–то не туда, – подумала Лидия. – Из–за чего меня ждут проблемы с отделом кадров.
Обдумав все внутренние правила, которые она нарушала… и даже, вероятно, какие–то федеральные законы? – Лидия решила, что ей действительно следовало просто перевернуться и снова заснуть, пока ее будильник не сработает в пять утра.
Но спасибо Господу за кофе Кэнди.
