Текст книги "Воровка (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
Глава 15
Марисоль… Марисоль!
Эссейл кричал имя женщины в своих мыслях, паря над своим телом, словно его сознание отделилось от физической формы, как воздушный змей покачиваясь на экзистенциальном ветру, привязанный к плоти невидимой нитью… которую Марисоль держала в своей руке.
Ее присутствие вернуло его сюда, в эту больничную палату, в которой он наблюдал за своим телом уже… как долго? Ее появление здесь, неожиданное, приносящее радость, это чудо, которое как зов сирены вернуло его из туманного небытия, в котором он пребывал.
Марисоль! – сказал он снова.
Он был прямо над ней, парил подобно мысли, которую необходимо было выразить. Почему она его не слышит?
Когда он попытался снова, она присела на край высокого матраса и стерла слезу с глаза.
Не теряй в меня веру, говорил он ей. Ради тебя, я вернусь… не позволяй им убить меня.
Когда она расплакалась, он почувствовал запах ее слез и переместился таким образом, чтобы видеть ее. Жаль, у него нет рук, чтобы обнять ее, груди – чтобы прижать к себе, тела – чтобы защитить ее и почитать.
Нет, он был всего лишь духом.
– О, Боже, Эссейл… – Шмыгнув носом, Марисоль взяла одну из его привязанных рук. – Жаль, что я не знала. Я приехала бы раньше. Поэтому ты звонил мне? Почему ты не поговорил со мной, когда я отвечала? Почему не рассказал мне?
Протянув руку, он коснулся ее щеки…
Марисоль вскинула голову и посмотрела прямо на его эфемерное Я. Но потом, покачав головой, словно встряхнувшись, она сфокусировалась на той его части, что лежала на больничной койке.
– Я тот час бы приехала.
Как ему вернуться? – гадал Эссейл. Его тело представляло собой запертый дом, и как бы он не хотел попасть внутрь, он не мог пробиться сквозь дверь.
– Я так сильно скучаю по тебе. – Марисоль подалась вперед и вытащила салфетку из коробки и прижала к щекам. – Я была в Майами, смотрела на ночной залив… и так хотела, чтобы ты был рядом. Я не думала, что ты появишься в моей жизни. Не ожидала встретить… тебя.
Марисоль, простонал он.
– Я должна была сказать тебе раньше, я должна бы сказать хоть что–то… но я так боялась. Я никогда… – Она прокашлялась. – Я никогда не думала, что могу чувствовать нечто подобное… я думала, что не рождена для этого.
Она водила пальчиком по его руке, и ее прикосновение резонансом било по его душе, он пытался прочувствовать каждый нюанс, использовать ощущения как отправную точку.
– Люди вроде нас с тобой, нам не светит долго–и–счастливо с забором, собаками и детьми. – Она сделала глубокий вдох. – Такое будущее не для нас. Но если бы все зависело только от меня, я могла бы остаться после убийства Бенлуи. Я могла бы… но бабушка всегда для меня на первом месте. Я не могу рисковать собой, потому что без меня она пропадет… я должна позаботиться о ней.
Я понимаю, сказал он ей. Но мы с радостью примем ее. Я бы никогда не попросил тебя выбирать, я бы позаботился о вас обеих.
– Ты ушел прежде, чем я успела попрощаться с тобой. В ту ночи, когда мы с бабушкой уехали, я искала тебя в доме, но ты… ты ушел.
Неправда. Он прятался в тенях за домом, наблюдая в одиночестве за их отъездом. Он не доверял себе и боялся скатиться до мольбы, поэтому несмотря на агонию, он уважал ее желание пойти своей дорогой.
Но наблюдая, как она уходит, в нем умерла какая–то его часть.
Она продолжила разговаривать с ним, рассказывая о ее кондо в Майми, ее бабушке, католической церкви, которую они посещали, а он пытался вернуться в свое тело… привести плоть в движение… снова обрести доступ. Толкаясь, толкаясь внутрь, он искал вход в оболочку, которая раньше вмещала его душу.
Он никогда не понимал, что все живые делятся на две части.
А у мертвых была лишь одна.
Сейчас он понял.
Но чем сильнее он старался, тем больше злился, и это, казалось, работало против него. С вспыхнувшей яростью он все меньше ощущал прикосновение Марисоль, ее запах, терял ее голос.
– …молилась за нас. – Марисоль грустно улыбнулась. – Представляешь? Моя бабушка, она молилась Господу о том, чтобы мы снова воссоединились, а потом ко мне приехали твои кузены.
Приготовившись, Эссейл собрался с силами, расположился лицом к лицу со своим телом, закрытые глаза и бритая голова и бледность служила ужасающим напоминанием о том, что его былая привлекательность безвозвратно потеряна.
Сейчас! – приказал он себе. – Я должен вернуться немедленно!
Сопротивление было огромным. Словно его тело окружало силовое поле, и чем сильнее он давил на него, тем крепче оно становилось. И была боль, его метафизическая суть бросалась на преграду снова и снова, и вспыхивали электрические разряды, словно его усилия вызывали статическое трение.
В конечном итоге, он лишился сил и отступил.
Ничего не получится, осознал он. Ничего…
– Поэтому я должна была рассказать тебе раньше, – прошептала она. – Но… я боялась. Я не доверяла тебе. Я не доверяла себе… временами я задумывалась, был ли мой отъезд из Колдвелла действительно связан с тобой…
Что? – спросил он. – Что ты хочешь мне сказать?
– Я люблю тебя, Эссейл. Я люблю тебя всей душой и всегда буду, и если ты умрешь сегодня ночью, завтра или послезавтра, я просто хочу, чтобы ты знал, что ты всегда будешь со мной. Вот… здесь.
А потом это произошло.
Когда она дотронулась до своего сердца, его накрыло восхитительное умиротворение, и вместо того, чтобы с боем прорываться в свое тело, он словно легкий ветер просочился между клеток, наполняя пустой сосуд, оживляя то, что пребывало при смерти…
* * *
Хрип был столь тихим, Сола подумала, что ей показалось… или, может, это она? Ее грудь и горло сдавило так сильно, что каждый вдох и выдох давался с трудом.
– Я люблю тебя, – повторила она… потому что, как бы грустно ни было, она чувствовала легкость, избавившись от этой тайны…
Хрип… кашель.
Сола отшатнулась.
– Эссейл?
Его глаза снова открылись, красные белки и черные зрачки пугали и вселяли надежду.
– Ты вернулся? – спросила она, подаваясь к нему.
Свободной рукой она погладила его лоб так, словно он сохранил свои густые волосы, и она смахивала пряди назад.
– Привет.
Голос подводил ее, а тело дрожало, но Соле было плевать. На это короткое мгновенье он вернулся к ней… и она знала без медицинской оценки, что все могло кончиться в любую секунду.
– Я рядом.
Хрип… кашель.
Он пытался говорить, его язык шевелился в пересохшем рту.
– Ш–ш. – Сола улыбнулась ему… надеясь, что нормальной улыбкой. На самом деле она с ужасом приготовилась к очередному приступу, ждала, что медики ворвутся в палату, и все повторится.
– Нет, не пытайся говорить. Еще будет время. У тебя будет все время в мире.
Она выдавила ложь, и оба знали это. Но иначе она бы разревелась…
Его рука дернулась в ее, и Сола сжала ладонь.
– Я рядом.
Она погладила его по лицу. Прижалась губами ко лбу. Расправила брови.
– Оставайся со мной, – сказала она напряженно. – Прошу, не покидай меня…
Эссейл закачал головой, но не сводил с нее взгляда, и оборудование молчало… так что это не припадок. Нет, он общался с ней.
– Ты останешься? – прошептала она.
Когда он кивнул, она расплакалась, слезы скатывались на его щеки.
– Хорошо. Это хорошо… – Сола улыбнулась. – Я соскучилась.
Смотря на его лицо, ей было все равно, что Эссейл лишился волос, или что его глаза были другими. Не имело значения, что он лежал на больничной койке, что его тело уменьшилось в два раза.
Любовь преобразила его, снова сделав тем мужчиной, которого она знала.
Для нее он был красивым, как бы не выглядел.
Глава 16
– Говорить сейчас нужно не мне.
Когда Лэсситер оставил его замечание без комментариев, Вишес подумывал о «за» и «против» того, чтобы прилюдно проехаться катком по падшему ангелу.
На стороне «черт, да»: зал для аудиенций был достаточно просторным, Ви есть где развернуться; Лэсситер более чем заслужил хорошую порку и за меньшие грехи, начиная от свинской приватизации пульта от ТВ и заканчивая легинсами с принтом под зебру, по которым так соскучился Дэвид Ли Рот[52]52
Дэвид Ли Рот (англ. DavidLeeRoth, известный также, как «DiamondDave» – «Бриллиантовый Дэйв»; 10 октября 1954) – американский рок–вокалист, автор песен, актёр. Наиболее известен как изначальный и действующий вокалист хард–рок–группы «VanHalen». В 2007 году был включён в Зал славы рок–н–ролла.
[Закрыть] из 1985–х; и, у Ви, благодаря божественному происхождению, больше всего шансов пережить неминуемый ответный удар.
На стороне «идея так себе, бро»: Роф, вполне вероятно, не оценит, если совещание превратится в бой без правил; у Лэсситера полно козырей в рукаве, причем весьма болезненных; и, ко всему прочему, это не развяжет его язык.
Если ангел не хотел распространяться о тенях, то никто не заставит его открыть варежку.
– И что это должно значить? – требовательно спросил Ви через никотиновый ком во рту. – Ты знаешь, что это за херня или нет?
Когда Братья и Ублюдки принялись следить за ситуацией, как за матчем на «Уимблдоне», все головы повернулись в сторону Лэсситера, словно они ждали лайн–драйва[53]53
Лайн–драйв (LINEDRIVE) – отбитый мяч, направляющийся непосредственно прямо к игроку по прямой траектории.
[Закрыть] в ответ на высоко подброшенный мяч, а Вишес посмотрел на Рофа. Брови Короля были низко опущены, огромное тело громоздилось на кресле так, словно взрослый протиснулся в детское автомобильное кресло.
Сложно сказать, что Брат думал об этой ситуации. Может, он злился. Может, забавлялся. Но, что более вероятно, он просто ждал развития событий.
Однако, нет, он не излучал флюиды «Ви, вперед, надери ему зад!».
Черт возьми.
Сосредотачиваясь на Лэсситере, Ви протянул:
– Давай, ангел, поведай, что ты знаешь.
Лэсситер покачал головой, его странные красивые глаза были непоколебимы, как якорь на дне океана.
– Я не могу вмешиваться в происходящее. Мне нельзя влиять на ваши решения.
Ви вгрызся в жвачку, понимая, что да, сейчас что–то будет. Либо так, либо его ждет припадок от раздражения.
– Почему ты говоришь, как долбаный Морфеус[54]54
Морфеуc (англ. Morpheus) – персонаж фильма «Матрица», исполняемый актёром Лоуренсом Фишберном. Его имя связано с имеющейся у него властью над снами.
[Закрыть]? Твой типаж Фло из «Прогрессив»[55]55
Фло – персонаж из более чем 100 рекламных роликов, снятых корпорацией «Прогрессив».
[Закрыть].
– Достаточно, – отрезал Роф. – Ви, рассказывай, что случилось.
Ви начал, прищурившись, и не отрывая взгляда от ангела, провоцируя его подключиться к разговору.
– Мы с Бутчем патрулировали территорию. Существо появилось из ниоткуда и напало на нас. Черная сущность, эластичная, способна формировать конечности и растягиваться, как резинка, но твердая, словно сталь, когда бьешь по корпусу. Она также вооружена парой заурядных кинжалов.
– Вы были ранены? – спросил Роф.
– Нет. Никто. – Когда Бутч закашлялся от этой лжи, Ви сразу же продолжил. – Я убил ее… или разрушил, да пофиг… обстреляв в упор. Она визжала, как сучка… а потом исчезла. Останков нет. Запаха тоже. Ничего. – Он помедлил. – Ангел, ничего не хочешь добавить?
Лэсситер не среагировал. Просто стоял в углу, отдельно от воинов, золотое сияние вокруг него напоминало нимб, при виде которого Ви становилось не по себе.
Что–то не так с ним.
– Если не планируешь внести вклад в происходящее, то зачем вообще пришел? – наехал Ви на ублюдка.
– Вишес, угомонись. – Роф обвел комнату взглядом, укрытым за черными солнечными очками. – Я не стану спрашивать, видел ли кто–то из вас еще это дерьмо. Уверен, вы бы молчать не стали. Очевидно, у Омеги появилось новое оружие.
– Сомневаюсь, что это проделки Омеги. – Ви поморщился, когда достал самокрутку из кармана, а бицепс взорвался болью. – Вероятно, на доске появился новый игрок.
– С чего такие выводы?
Ви прикурил от «Бика», и было проблематично курить с «Никоретте» во рту, но он приноровился.
– Она не пахла лессером. Не ощущалась как сущность Омеги… я чувствую зло. Бутч тоже. Не было ни намека.
– Я не знаю, что это было, – сказал коп. – Но, по крайней мере, ее можно застрелить.
– Думаю, нужно удвоить вооружение, – вмешался Тор, стоявший рядом с Рофом. – Нужно обеспечить всех дополнительными припасами.
– Жалко Эссейл вышел из игры, – пробормотал кто–то. – Он поставлял нам шикарные игрушки.
– Мы можем выйти на его поставщиков? – спросил другой.
– Его кузены должны быть в курсе…
– Есть еще кое–что. – Когда все уставились на него, Ви выдохнул. – В переулке был кое–кто перед самым нападением. Не так ли, Кор?
Кор, который стоял рядом со своими парнями, поклонился Королю.
– Мой бывший заместитель, Тро. Он был там.
– О чем, черт возьми, ты толкуешь? – требовательно спросил Роф.
– Я почувствовал одеколон в переулке, из которого пришла тень. – Ви пожал плечами. – Запах принадлежал вампиру. Кор пришел и сразу же установил личность.
Комната наполнилась разговорами, и Роф угомонил всех, просвистев через два пальца так громко, что задребезжал хрусталь на люстре.
– Кор, – сказал Король, – твой парень может похвастаться особенными талантами? Что–нибудь, о чем нам стоит знать?
– Он был и, я уверен, остается аристократом, – ответил Ублюдок. – Не считая знания этикета, который ему был без надобности за время, проведенное в нашем обществе, всему, что ему известно, обучили его мы.
– Значит, совпадение, – сказал Тор. – Тро по чистой случайности оказался в той части города?
– Может, он подсел на наркотики, – сказал кто–то.
А Ви продолжал смотреть на Лэсситера. Что–то не складывалось.
И речь не только о приятеле Кора и черной тени.
Когда его накрыла волна странной дурноты, он встряхнулся… а потом посмотрел на самокрутку. Еще пожевал баскетбольный мяч во рту.
Гадая, сколько никотина попало в его организм.
Самое время добавить алкоголя, решил он. Как только встреча закончится, он снимет головокружение «Гусем» и вволю выспится.
Чего он делать не станет – так это возвращаться в Яму и наблюдать полное отсутствие Джейн.
Не–а. Он даже думать об этом не в состоянии.
* * *
Палата, в которой Джейн ночевала, была стандартной для пациентов в не критическом состоянии. Обычная больничная койка, с поднимающимся подголовником и опускающимся изножьем, и каждый раз, когда она ложилась на матрас, то вспоминала, что, наверное, им стоит обновить простыни и подушки.
Закрывшись внутри, она словно выдохлась и просто стояла там как кукла, уставившись на смятые простыни. Принимая все во внимание, она сработала идеально, истощение было настолько глубоким, что как только голова коснется подушки, она сразу же отключится. Но была одна проблема. Каждый раз, закрывая глаза, Джейн видела любовь Солы и Эссейла друг к другу, и была уверена, что это воспоминание не даст ей заснуть.
Направившись в ванную, Джейн не стала включать свет, потому что не хотела смотреть на себя в зеркале. Горячая вода – вот что ей нужно, а не ее отражение, и, наклонившись в узкую душевую кабинку, она включила душ.
С радостью скинула «Кроксы». Потом сбросила на пол униформу. Хотя на это ушло не больше минуты, казалось, прошел целый час, прежде чем она оказалась под теплыми струями, наклонив голову и смачивая волосы.
Да, призраки не принимают душ. Если сами того не захотят… и порой было так приятно поиграть в нормальность… притвориться, что ей нужно мыть голову, тело, скрабировать–прости–Господи–кожу.
Была своя польза в рутине. Когда чувствуешь себя потерянным, ритуалы дают ощущение ложного порядка, как бумажные стены для карточного домика, иллюзия, что все предсказуемо и нормально, порой это – единственное, что способно помочь тебе справиться с ситуацией.
Схватив «Биолаж»[56]56
BIOLAGE – это гамма биоуходов за волосами профессионального американского бренда MATRIX, основанная отцом бренда в 1990 г. парикмахером Арни Миллером.
[Закрыть], Джейн чересчур агрессивно выдавила на руку целую ладонь шампуня, но она не станет тратить его впустую.
Словно это купание – изначально не пустая трата ресурсов…
Когда она шмякнула горсть шампуня на макушку, в наружную дверь раздался настолько громкий стук, что она услышала его даже при включенном душе.
– Да? – крикнула Джейн.
– Он снова пришел в себя, – ответила Элена.
Джейн отдернула шторку и высунула голову.
– Эссейл вернулся?
Медсестра, заглянув в комнату, улыбнулась.
– Да! И без приступов. Он пьет воду.
Джейн смахнула мыльные пузыри со лба.
– Прости… что?
– Ты меня слышала. Через трубочку.
– О, Боже, это фантастика… но не снимайте ремни. Нам предстоит долгий путь. Я сейчас выйду…
– Нет, он в порядке. – Элена беззаботно махнула рукой. – Не торопись, я дам знать, если возникнет экстренная ситуация…
– Я нужна им…
– Джейн. Все в порядке. Я позову, если что–то случится. Наслаждайся душем.
Джейн резко задернула шторку и начала смывать шампунь.
– Я всего минутку!
Выскочив из кабинки, Джейн торопливо вытерлась и снова оделась, едва не забыв надеть носки под «Кроксы». Выскочив в коридор, она…
Застыла на месте.
Мэнни выходил из палаты Эссейла вместе с Эленой. Но он не улыбался.
– Что стряслось? – спросила Джейн. – У него остановка? Дайте мне…
– Нет. – Мэнни перегородил ей дорогу. – Тебе не нужно сейчас туда.
Джейн нахмурилась.
– Прошу прощения?
– Мы с тобой прогуляемся. Элена останется здесь и проследит за всем. Если мы понадобимся, она найдет нас.
– В чем дело? – Джейн переводила взгляд между ними. Потом покачала головой. – Плевать, я просто проверю…
Мэнни положил руку на ее.
– Я все проверил. Он в сознании. Его показатели стабильны, чуть ниже положенного, и он обездвижен. Тебе там нечего делать. Ты только помешаешь им.
Джейн открыла рот. Закрыла, стиснув челюсти.
– Не понимаю, в чем проблема.
– И поэтому мы с тобой прогуляемся и поговорим.
Мэнни развернул ее и направил в противоположную от клиники сторону… и с каждым шагом ей все больше хотелось… кричать… от навязчивой необходимости зайти в ту палату и просто… сделать что–нибудь.
– Это смешно. – Джейн посмотрела на своего напарника. – Я про этот… это наезд?
– Да, так и есть.
Когда она споткнулась, он поймал ее – чтобы удержать или просто протащить дальше. И когда они дошли до бассейна, Мэнни открыл дверь во влажное и теплое помещение. Он пропустил ее, и Джейн, будучи взбешенной, топая, пересекла плитку предбанника и зашла в зону бассейна с высокими потолками и дорожками олимпийских размеров.
Она повернулась к нему.
– Хочешь сказать, что есть претензии к лечению моего пациента? Я – чертовски хороший врач и хирург от Бога. Тебе не на что жаловаться…
– Джейн, не знаю, как выразиться мягче...
– О чем ты, черт возьми…
– Ты перестала быть объективной. – Мэнни уперся руками в бедра, его привлекательное лицо помрачнело. – Ты проводишь здесь слишком много времени… ты уработалась до истощения, и, рано или поздно, ты совершишь ошибку.
Мгновение она могла лишь смотреть на него так, будто впервые видит. Но нет, он все тот же: огромный, высокий, темноволосый парень, с которым она прошла огонь, воду и медные трубы, они были как Ястреб и Ханникат[57]57
Прозвища персонажей сериала «МЭШ». «M*A*S*H» (в российском прокате «МЭШ» или «Чёртова служба в госпитале МЭШ») – американский телесериал, созданный Ларри Гелбертом (англ.)русск. по мотивам романа Ричарда Хукера (англ.)русск. «МЭШ: Роман о трёх армейских докторах» (англ.)русск. (1968), последующей серии рассказов и кинофильма «M*A*S*H» (в русском переводе «Военно–полевой госпиталь») (1970).
Выходил в эфир на канале CBS с 1972 по 1983 год.
[Закрыть].
– Не верится, что слышу такое от тебя, – ответила она жестко. – Ты тоже работаешь сутки напролет.
– Я делаю перерывы. Я сплю со своей женой. Я вижу ее каждый день…
– Не своди все к Вишесу. Не смей сводить все к личным проблемам…
– Джейн, это – личная проблема. И профессиональная тоже.
– Плевать, я делаю здесь важную, необходимую работу. Я отдаю всю себя пациентам, и тебе это известно…
– Ты отдаешь чересчур много. В этом проблема. – Он вскинул руку, когда она попыталась возразить ему. – Нет, ты выслушаешь меня. А когда я закончу, можешь послать меня на все четыре стороны, если захочешь. Но сейчас ты заткнешься и выслушаешь меня.
– Не могу в это поверить, – пробормотала она.
– А ты поверь. И ты на самом деле думаешь, что ты – первый терапевт, с кем я начинаю подобный разговор? Да ладно? Я был главой отделения в Святом Франциске до перехода сюда. Я собаку съел на этом с кучей народу, вроде нас с тобой. Тебе нужно время, иначе ты оступишься и потом не простишь себя.
Джейн хотела запустить руку в волосы и обнаружила, что они были все еще мокрые после душа. Наверное, даже с пеной. Да пофиг.
– Слушай, у нас не хватает людей, и тебе это известно. Есть ты, я и Элена. Братство и солдаты могут в любое время прибыть с ранениями…
– И для этого создали телефон. Джейн, я говорю тебе как друг и коллега, тебе нужно посмотреть со стороны. И тогда, может, у вас с Вишесом наконец–то…
– Так, ну–ка подожди. – Обозленная, она подалась вперед. – Это по его просьбе ты затеял все это? Чушь собачья. Мэнни, не смей занимать его сторону из мужской солидарности…
– Сторону? Я не занимаю ничью сторону…
– Он рассказал, что изменил мне? А? Упомянул об этом?
Мэнни отшатнулся.
– Господи, Джейн…
– Похоже, он умолчал.
– Мы с Вишесом не обсуждали это…
– Плевать, вы, мужики, всегда поддерживаете друг друга. Но после всего, что мы пережили, от тебя я ожидала большего.
Мэнни перевел взгляд на зелено–голубую гладь воды. Когда он вновь посмотрел на нее, его лицо было холодным, а глаза ничего не выражали.
– Знаешь, хватит с нас разговоров.
– Отлично. А сейчас, господин хороший, я могу вернуться к работе?
– Нет, не можешь.
– Прошу прощения?! – Джейн приподняла бровь. – Ты здесь не главный. Ты пришел сюда после меня.
– Здесь главный Роф. И если ты не возьмешь выходной на сутки, я пойду к нему и выскажу, что, по моему профессиональному мнению, в настоящий момент ты не можешь выполнять функции терапевта. Выбирать тебе, и решай сейчас. Ты либо сама уйдешь, либо я сниму тебя.
– Я не сделала ничего плохого!
– Может, по твоему мнению, но меня не устраивает, как резво ты продвигаешься с Эссейлом. Ты прыгаешь по его палате, хватаешься за шприцы, пускаешь их в ход без проверки…
– Я сама их заправляла! Я знаю, что было там!
– Мы не просто так проверяем все дважды. Что, если Элена или я поменяли эпи на что–то другое?
– Но ведь это не так!
– Откуда ты знаешь? – Мэнни подался вперед. – Мы с тобой руководим этой клиникой вместе и должны присматривать друг за другом. Здесь нет Комитета по контролю качества лечения, нет Совета попечителей больницы, перед которым мы отчитываемся, смешанной комиссии, которая бы приехала и убедилась, что мы придерживаемся стандартов мировой практики. Ты да я, и нам нужно контролировать друг друга.
– У Элены нет проблем со мной.
– Кто, по–твоему, первым поднял этот вопрос?
Джейн покачала головой, уставившись на плитку, скользя взглядом по бледно–голубому и черному узору. Потом она просто пошла на выход.
– Отлично, – бросила она через плечо. – Хочешь сам заправлять здесь, гений, так подавись.
