Текст книги "Желание (ЛП)"
Автор книги: Дж. Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)
Дж. Р. Уорд
Желание
Падшие Ангелы, книга 2
ПРОЛОГ
Пустыня, далеко от Колдвелла, штат Нью-Йорк, или Бостона, штат Массачусетс, или… здравомыслия.
Через два года после того, как Джим покинул специальное подразделение, он пришел к выводу, что Исаак Рос, Ублюдок Матиас и он сам кардинальным образом изменили свои жизни в ту ночь, когда в песках взорвалась бомба.
Конечно, в то время никто не осознавал смысла и последствий произошедшего. Но такова жизнь: гид к персональному тематическому парку[1]1
Тематический парк – парк аттракционов, посвящённых одной определённой теме.
[Закрыть] не предоставляется никому. Приходиться осматривать достопримечательности, так сказать, никогда не зная, придется ли по душе попутчик… или же от ублюдка тебя стошнит сахарной ватой и корн-догом[2]2
Корн-дог – хот-дог, обжаренный в кукурузном тесте. Подается на палочке.
[Закрыть].
Но, может, все не так уж и плохо. Будто тогда бы он поверил, что в итоге будет сражаться с демоном, пытаясь спасти мир от мук адовых?
Да ладно вам.
Но той ночью, на холодном сухом ветру, который поднялся сразу после захода солнца за песчаные дюны, он и его босс набрели на минное поле… и только один из них вышел целым и невредимым.
Другой? Не совсем…
– Вот она, – сказал Матиас, когда они достигли заброшенной деревни цвета карамели в праздничном пломбире.
Они находились в пятнадцати милях к северу от бараков с солдатами. Будучи в специальном подразделении, они с боссом не входили в какую-то определенную войсковую часть, что играло им на руку: такие солдаты, как они, обладали удостоверениями всех видов служб, используя их в случае необходимости.
«Деревня» представляла собой четыре разрушенных строения и ряд хижин из дерева и брезента. Они подошли ближе, и яйца Джима сжались, когда зеленые очки ночного видения уловили движение. Он ненавидел эти гребаные брезенты… они хлопали на ветру, а их тени создавали иллюзию быстро передвигающихся людей с пушками. И гранатами. Новыми и блестящими.
Или же, в данном случае, грязными и набитыми песком.
Он терпеть не мог задания в пустыне; уж лучше убивать в цивилизации. Хоть городская или проживающая в пригороде цель и несла больший риск раскрытия, там, по крайней мере, можно предвидеть, что на тебя надвигается. Здесь же, люди обладали возможностями, с которыми он был незнаком, и это чертовски нервировало.
К тому же, он не доверял своему напарнику. Да, Матиас был главой организации с прямым выходом на Господа. Да, Джим тренировался с ним в прошлом. Да, он подчинялся ему без малого десять лет.
И по причине всего вышеперечисленного он не хотел оставаться наедине с громилой… но, вот они, в «деревне», в милом местечке под названием Никто-никогда-не-найдет-твое-тело.
На равнину налетел порыв ветра, взбивая песок, поднимая его крошечные частички и унося их прямо Джиму за воротник. Земля под его черными ботинками на шнуровке постоянно двигалась, будто он ходил по спине гиганта, чем сильно того раздражал.
Джиму начинало казаться, что в любую минуту в небе появится огромная рука и раздавит его.
Этот путь на восток – идея Матиаса. Из разряда тех, что не подлежат обсуждению. Поэтому, как и следовало ожидать, Джим натянул жилет из кевлара и прихватил сорок фунтов оружия. А также воду. И сухой паек.
Превратился, блин, во вьючное животное.
– Сюда, – сказал Матиас, а затем нырнул в одно из каменных строений без двери.
Джим замер и оглянулся. Ничего, лишь колышущийся брезент, насколько он мог судить.
Он достал оба пистолета прежде, чем войти внутрь. Смысл? Это – идеальное место для насильственного допроса. Он понятия не имел, что сделал или узнал, чтобы заслужить немилость, но одно было ясно: бегство – пустая трата времени. Если его привели сюда именно по этой причине, то он войдет внутрь и обнаружит там двоих или троих парней из подразделения, которые займутся пытками, а Матиас в это время будет задавать вопросы. Если он слиняет? Они выследят его в любой точке земного шара, даже если на это уйдут недели.
Для чего же еще тогда этим утром здесь показался Исаак Рос с заместителем и протеже Матиаса. Эти двое были конкретными убийцами, парой питбулей, готовых кому угодно вскрыть глотку.
Ага, логично, и Джиму следовало додуматься до этого раньше… но даже в таком случае, он бы не избежал расплаты. Никто не выходит из специального подразделения живым. Ни оперативники, ни играющие на периферии айтишники, ни руководящие чины. Умри в военных ботинках – вот их жизненное кредо… правда, не все его осознают.
И дело в том, что он думал о возможных вариантах ухода. Он умел зарабатывать на хлеб, лишь убивая людей, но работа начала сводить его с ума. Может, Матиас каким-то образом пронюхал об этом.
Время держать ответ, подумал Джим, заходя внутрь.
Он может побороться напоследок…
Только Матиас. Никого больше.
Джим медленно опустил оружие и снова осмотрел тесное помещение. Согласно очкам ночного видения, кроме него здесь был лишь один мужчина. Щелкнув переключатель, Джим включил тепловой режим. Только Матиас. И все же.
– Что происходит? – требовательно спросил Джим.
Матиас стоял в дальнем углу, в десяти футах от него. Когда руки мужчины скользнули к бокам, Джим вернул ЗИГ в боевую позицию… но его босс лишь покачал головой и расстегнул кобуру. Быстрый бросок, и оружие оказалось на песке.
А потом он сделал шаг вперед, открыв рот и что-то тихо сказав…
Вспышка. Грохот. Взрыв.
Потом… лишь мягкий песчаный дождь и мусор повсюду.
Чуть позже Джим пришел в сознание. Взрывная волна отбросила его к каменной стене, вырубив, и судя по напряженности в теле, он долго провалялся в отключке.
Вопрошая пару минут «что-за-хрень», он осторожно сел, гадая при этом, ничего ли не сломано…
В другом конце помещения, там, где раньше стоял Матиас, виднелась куча ветоши.
– Господи Иисусе… – Джим поправил очки ночного видения, нащупал свое оружие, а потом пополз к боссу.
– Матиас… гребаный ад…
Нижняя часть ноги Матиаса выглядела как корень, вырванный из земли, конечность напоминала зазубренный пень, расщепленный на конце. На форме виднелись темные пятна – должно быть, кровь.
Джим проверил пульс на шее парня. Он прощупывался, но был слабым и неровным.
Расстегнув ремень, Джим обернул кожу вокруг икры Матиаса и затянул ее, накладывая жгут на конечность. Потом он быстро осмотрел мужчину на предмет других ра…
Дерьмо. Когда Матиаса отбросило назад, он упал на деревянное острие. Чертова штуковина проткнула его, как зубочистка – устрицу.
Джим изогнулся, пытаясь выяснить, можно ли вытащить Матиаса отсюда, не прихватив при этом ее…
Казалось, острие ни к чему не крепилось. Хорошо.
– …Дэн…ни…малыш…
Нахмурившись, Джим посмотрел на босса.
– Что?
Матиас открыл глаза так, будто веки были стальными ставнями, которые он с трудом смог поднять.
– Брось… меня…
– Ты взлетел на воздух…
– Оставь меня…
– Черта с два. – Джим потянулся к радиоприемнику, надеясь, что ответит Исаак, а не тот долбанутый заместитель. – Давай… давай же…
– Что надо? – Медленные слова, произнесенные с мягким южным акцентом, стали хорошей новостью.
Слава Богу, что трубку взял Исаак.
– Матиас ранен. Бомба. Убедись, что мы не попадем под учебную стрельбу, когда прибудем в лагерь.
– Как сильно?
– Сильно.
– Где вы вообще? Я возьму Лэнд Ровер и подберу вас.
– Сорок шестой градус се…
Раздался выстрел, и пуля просвистела рядом с ухом Джима… он даже решил, что ему попали в голову, и вот-вот должна вспыхнуть боль. Оперевшись на одну руку, Матиас уронил ЗИГ на пол… и, вот незадача, Джим не рухнул наземь из-за травмы черепной коробки. Очевидно, это был предупредительный выстрел.
Единственный работающий глаз босса сиял неправедным светом.
– Выбирайся… отсюда… живым.
Прежде, чем Джим успел заткнуть Матиаса, он осознал, что в его руку что-то впивается. Подняв вещицу, он обнаружил… детонатор бомбы.
Перебирая его в руке, он поначалу не понял, на что смотрит.
А потом все стало слишком очевидно.
Сузив глаза, он посмотрел на Матиаса, убрал часть детонатора в передний карман и пополз к своему боссу.
– Ты не используешь меня таким образом, – мрачно сказал он. – Ни за что на свете.
Матиас начал бормотать как раз в тот момент, когда в приемнике раздалась громкая брань.
– Я в порядке, – сказал Джим Исааку. – Пистолет дал осечку. Я возвращаюсь в лагерь. Убедись, что по нам не откроют огонь.
Голос южанина мгновенно стал твердым и уверенным, как рука, которой он убивал:
– Где вы? Я просто возьму…
– Нет. Оставайся на месте. Найди медика незаметно для остальных и убедись, что он сможет держать язык за зубами. И нам понадобится вертолет. Матиаса нужно перевезти по воздуху… все тайно. Никто не должен знать.
Последнее, что нужно Джиму, – так это чтобы Исаак посреди ночи пустился на их поиски. Этот парень – единственное, что стоит между Джимом и обвинением в убийстве главы самой беспощадной теневой организации в составе правительства США.
Этого он не переживет. Буквально.
Но, по крайней мере, игра в прятки не станет чем-то новым. Помалкивание – основной принцип работы в специальном подразделении… никто не знал наверняка, сколько там было оперативников, куда они направлялись, что делали, были их имена настоящими или же вымышленными.
– Ты слышишь меня, Исаак? – спросил он. – Достань, что мне нужно. Или он нежилец.
– Будет сделано, – донесся голос из динамика. – Конец связи.
Конфисковав использованное Матиасом оружие, Джим поднял своего босса, уложил этот мертвый, истекающий кровью груз на плечи и двинулся в путь.
Прочь из каменной хибары. Прямо в бурную, холодную ночь. Через песчаные дюны.
Компас указывал ему верный путь, географический север вел его во тьме. Без опорной точки он бы окончательно заблудился, ведь пустыня была зеркальным ландшафтом, отражением самой себя, протянувшимся во всех направлениях.
Гребаный Матиас.
Будь он проклят.
Но, с другой стороны, при условии, что парень выживет, этот инцидент обеспечит Джиму выходной билет… Ведь Матиас обязан ему жизнью: та бомба принадлежала подразделению, и Матиас знал наверняка, куда наступает. Такое случается лишь в том случае, когда хочешь взорвать себя к чертям собачьим.
Похоже, не один Джим жаждал свободы.
Какая неожиданность.
Глава 1
Южный Бостон, наши дни
– Эй! Придержи это дерьмо для ринга!
Исаак Рос швырнул рекламный флаер на капот машины, готовый долбануть по железяке еще раз, если потребуется.
– Что здесь делает моя фотография?
Организатор боев, казалось, был больше озабочен ущербом, нанесенным его Мустангу, поэтому Исаак схватил парня за лацканы куртки:
– Я спросил, что здесь делает мое лицо?
– Расслабься…
Исаак свел их вместе, как две половинки сэндвича, уловив при этом запах марихуаны, которую курил сукин сын:
– Я говорил тебе. Никаких фотографий. Никогда.
– Прости… – Парень поднял руки в жесте, означающим в разговоре прекращение перепалки. – Мне действительно… Слушай, ты мой лучший боец… ты собираешь толпы. Ты как звезда моего…
Исаак сильнее сжал кулак, чтобы прекратить умасливание его эго.
– Никаких фотографий. Или никакого боя. Ясно?
Организатор сглотнул и пропищал:
– Да. Извини.
Исаак ослабил хватку и, швырнув свою фотографию в кучу мусора, проигнорировал одышку сукина сына. Оглядывая парковку заброшенного склада, он снова выругался. Глупо. Чертовски глупо с его стороны довериться скользкому ублюдку.
Дело в том, что имена были не так уж важны. Кто угодно мог напечатать «Том», «Дик» или «Гарри» на удостоверении личности, свидетельстве о рождении или в паспорте. Нужен лишь правильный типаж и пресс для ламинирования, который может сделать голограммы. Но фото твоего лица, рожи, физиономии… единственный верный идентификатор, если, конечно, нет денег и связей, чтобы подвергнуть свою морду пластике.
И его только что распечатали в «Кинко»[3]3
«Кинко» (Kinko's FedEx, англ.) – сеть оперативной полиграфии в США
[Закрыть]. Одному Богу известно, сколько людей видело его рожу.
И кто установил его местонахождение.
– Слушай, я просто делал тебе одолжение. – Учредитель улыбнулся, сверкая золотыми зубами. – Чем больше толпа, тем больше денег ты зара…
Исаак указал пальцем на рот парня.
– Захлопнись сейчас же. И запомни, что я сказал.
– Да. Окей. Конечно.
Последовало множество «все-в-норме», «без-проблем» и «как-пожелаешь», но Исаак повернулся спиной к этому трепу.
На стоянке здоровые мужики выходили из машин и толкались как пятнадцатилетние, оживленная группа диванных критиков была готова отпихнуть всех на галерку: они подберутся к восьмиугольному рингу максимально близко – к мелкой проволочной сетке.
Тот факт, что он почти разделался с организатором подпольных боев, был несущественен. Людям, которые искали его, не требовалась помощь, и миленькая фотография крупным планом наряду с телефонным номером, начинающимся на 617 – код района – именно та информация, которую он не желал выставлять напоказ.
Последнее, что ему нужно, – это чтобы здесь нарисовались оперативник или… Боже упаси, заместитель Матиаса.
К тому же, это было совсем глупо со стороны учредителя: нерегулируемые бои вкупе с нелегальными ставками – не тот вид деятельности, который стоит рекламировать, и, судя по размеру толпы, в аудитории достаточно болтливых ртов.
Но флагман оказался жадным придурком.
И сейчас вопрос заключался в том, будет ли Исаак драться или нет. По словам парня, показавшего ему листовки, их только напечатали… и, подсчитав в уме отложенные деньги, Исаак решил, что ему не помешает дополнительная пара тысяч, которую он заработает сегодня.
Оглянувшись, он понял, что должен выйти на ринг. Черт, еще разок набьет свой бумажник, а потом исчезнет.
В последний раз.
Шагая в сторону задней двери склада, Исаак игнорировал восклицания в стиле «Срань Господня!» и «Это же он!». Толпа весь последний месяц следила за тем, как он выбивает дерьмо из случайно выбранных оппонентов, и, очевидно, в их глазах он стал героем.
Извращенная система ценностей – вот его мнение. Он настолько далек от героя, насколько это вообще возможно.
Вышибалы у задней двери расступились в стороны, пропуская его внутрь, и он кивнул им. Это первый бой конкретно в этом помещении, но по факту местоположение не особо менялось. В районе Бостона было полно заброшенных бараков, и полсотни парней, желающих стать Чаками Лидделами[4]4
Чак Лиддел – всемирно известный боец без правил. Чак Лиддел также снялся в нескольких фильмах: «Полный улёт», «От колыбели до могилы» где его напарником был Джет Ли.
[Закрыть], приедут куда угодно, чтобы понаблюдать за дюжиной тех смельчаков, кто, очевидно, не боялся выйти на самодельный ринг. И этот не вдохновляющий подсчет сводился к причине, по которой организатор сделал репродукцию физиономии Исаака. В отличие от остальных бойцов, Исаак знал свое дело.
Хотя, учитывая, сколько денег правительство США вложило в его обучение, он должен был стать совершенным оружием, используемым не для того, чтобы щелкать черепа, как орехи.
Именно эти навыки, наряду со всеми остальными, помогут ему остаться в самоволке.
Если на то будет воля Божья, подумал Исаак, входя в здание.
Пятизвездочный отель для бедняка представлял собой примерно шестьдесят квадратных футов холодного воздуха, удерживаемого бетонным полом и грязными стеклами по периметру. Октагон был установлен в дальнем углу, восьмиугольный ринг казался на удивление прочным.
Но, с другой стороны, целая куча строителей увлекалась подпольными боями.
Исаак прошел мимо двух громил, занимающихся ставками, и даже они выразили свое уважение, спросив, не нужно ли ему выпить чего, перекусить и так далее. Покачав головой, он направился в угол за рингом и устроился там, прислонившись спиной к месту соединения стен. Будучи главной приманкой, он всегда сражался последним, но было невозможно сказать наверняка, когда его вызовут. Большая часть «бойцов» выдерживала не долго, но изредка появлялась пара выносливых оппонентов, которые колотили друг друга с упорством двух старых гризли, пока даже у него не возникало желание крикнуть «Все, брэйк».
Судей не было, и бой заканчивался только тогда, когда краснощекий, окосевший идиот валялся ничком, а победитель, эдакий воин городских улиц, выписывал круги вокруг проигравшего. Грязные приемы приветствовались, бить можно куда угодно, в том числе по яйцам и печени. Было лишь одно ограничение: ты можешь сражаться тем, что даровал тебе Бог: запрещено выносить на ринг кастеты, цепи, ножи, песок и прочее дерьмо.
Когда началась первая схватка, Исаак рассматривал лица собравшихся, вместо того, чтобы наблюдать за происходящим на ринге. Он выискивал посторонних, тех, что не сводили с него глаз, тех, кого он знал на протяжении прошлых пяти лет в противовес пяти неделям, проведенных в Бостоне.
Черт, он знал, что не следовало использовать настоящее имя. Когда он отправился за фальшивым удостоверением, следовало назваться иначе. Конечно, социальная страховка принадлежала не ему, но имя…
Однако выбор имени казался для него важным. Он как бы пометил свою территорию, начал новую жизнь.
И может, отчасти, это была насмешка. В духе «давай-найди-меня-если-осмелишься».
Сейчас же он злился на себя. Принципы, щепетильность и вся эта идеологическая чушь далеко не так ценны, как бьющееся сердце.
И это он организатора считал дебилом?
Примерно через сорок-пять минут верный клиент «Кинко» забрался по проволоке и приложил руки ко рту, чтобы перекричать толпу. Он пытался строить из себя Дана Уайта[5]5
Дана Уайт – президент американской организации по смешанным боевым единоборствам UFC. Довольно яркая и громкая личность в мире смешанных боевых искусств. Одна из самых влиятельных персон в мире спорта.
[Закрыть], хотя, по мнению Исаака, он больше напоминал Vanna[6]6
Vanna – пост-хардкор группа из Бостона.
[Закрыть].
– А сейчас наше главное развлечение…
Под ликование толпы Исаак стянул толстовку и повесил ее снаружи ринга. Он всегда дрался в майке и спортивных штанах, обувь заставляли снимать… но, с другой стороны, в этом весь его гардероб.
Пройдя сквозь врата в октагон, он повернулся спиной к углу склада и хладнокровно ожидал появления того, кто окажется главным блюдом этой ночи.
О, да. Еще один Мистер Верзила с запасом иллюзий: как только он вошел в октагон, то начал прыгать по рингу, будто с шилом в заднице, и устроил предыгровое шоу, разорвав футболку надвое и заехав себе по роже.
Ублюдок продолжит в таком духе, и Исааку ничего не останется, кроме как опустить его эго, уложив парня на лопатки.
Когда раздался сигнал, Исаак сделал шаг вперед, поднимая кулаки на уровне груди, но держа при этом у торса. Он позволил оппоненту с минуту покрасоваться, хвастун махал кулаками, сотрясая воздух.
Легкая добыча.
Но когда толпа окружила ринг, Исаак задумался, как много копий ксерокс мог сделать за минуту, и решил серьезно подойти к делу. Ударив слева, он заехал парню в грудину, временно останавливая сердце, бившееся под ребрами. Следующим был правый хук, который пришелся прямо под подбородок попрыгунчика, с силой запрокинув его голову.
К слову о чечетке: Мистер Верзила как Джинджер Роджерс[7]7
Джинджер Роджерс (англ. Ginger Rogers, 16 июля 1911 – 25 апреля 1995) – американская актриса и танцовщица, обладательница премии «Оскар» в 1940 году. Стала наиболее известна благодаря совместным выступлениям в паре с Фредом Астером. В 1999 году Джинджер Роджерс заняла 14 место в списке 100 величайших звёзд кино.
[Закрыть] поскакал к мелкой проволочной ограде. Когда рев толпы наполнил открытое пространство, отдаваясь эхом, Исаак закрыл глаза и налетел на бедного ублюдка с такой силой, что выбил из него всю прыгучесть, превращая его в шатающегося алкоголика, чья голова кружилась чересчур быстро, чтобы управлять телом. И когда показалось, что оппонент сейчас вырубится, Исаак сдал назад, позволяя парню выровнять дыхание.
Чтобы заработать дополнительную штуку, он должен убедиться, что бой продлиться дольше трех минут.
Расхаживая по рингу, он мысленно сосчитал до пяти. А потом вновь обратился к…
Взметнулся нож, зацепив лоб Исаака, прямо у линии роста волос. Хлынула кровь, фактически застилая зрение… Этот прием он бы назвал стратегическим, имей парень представление о том, что делает. Но судя по его ударам, с этим выпадом ему всего лишь повезло.
Когда толпа неодобрительно засвистела, Исаак включил серьезный настрой. Идиот с ножом был также опасен, как и мастер клинка, а ему ни к чему пластическая подтяжка от этого гаденыша.
– Ну, как ощущения? – проорал противник. На самом деле, вышло скорее «Нукак офуфенья», с его-то разбитой губой.
Эти три слова – последнее, что парень произнес на ринге.
Когда Исаак нанес удар, его собственная кровь обрызгала толпу, и само столкновение выбило оружие из хватки парня. А потом один, два… три удара в голову, и хвастун шлепнулся на пол громче, чем кусок туши – на мясокомбинате…
Именно тогда бравые женщины и мужчины, служащие в Бостонском отделении полиции, ворвались на склад.
Мгновенный. Хаос.
И, конечно, Исаак оказался заперт в октагоне.
Перепрыгнув через противника, валявшегося мертвым грузом, он забрался по шестифутовой ограде и перескочил через нее. Приземлившись на обе ноги, он замер.
Суетились все, кроме одного мужчины, который стоял в стороне, на его знакомом лице и татуированной шее виднелась кровь Исаака.
Заместитель Матиаса остался таким же высоким, хорошо сложенным и смертельно-опасным… и ублюдок улыбался, будто обнаружил золотое яйцо пасхальным утром.
Вот дерьмо, подумал Исаак. Легок на помине…
– Вы арестованы, – раздалось традиционное приветствие от копа позади него, и меньше, чем через мгновенье, он оказался закован в наручники. – Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в…
Исаак зыркнул на офицера, а потом перевел взгляд на другого служивого. Но солдата из специального подразделения и след простыл.
Сукин сын. Его бывший босс знал, где он.
И значит, Бостонская полиция на хвосте – меньшая из проблем Исаака.
