Текст книги "Происхождение (ЛП)"

Автор книги: Дж. А. Конрат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Рэйс замер, ошеломленный. Обычно Хелен не помнила ничего, что произошло за последние сорок лет.

– Так и есть. Я собираюсь сегодня пройтись по вопросам из Журнала Рузвельта, которые задам ему.

– Тогда мы можем вернуться домой, – сказала Хелен.

Глаза Рэйса заблестели. Осмысленный разговор с женой, а главное то, что она помнила о том, что ей сказали вчера, вселил в него надежду, что у них все будет замечательно.

– Да, любовь моя. Тогда мы можем вернуться домой.

Хелен поцеловала его в губы.

– Проводи меня обратно в постель, дорогой. Думаю, я посмотрю телевизор.

Рэйс отнес ее в постель. Пульт дистанционного управления телевизором был прикручен к раме под ее правой рукой. Он нажал кнопку включения. Хелен листала каналы, пока не нашла игровое шоу, а Рэйс поцеловал ее в лоб и ушел, забрав тарелку и стакан. По пути обратно генерал встретил отца Триста в Голове Осьминога, который печатал на компьютере.

– Доброе утро, отец.

– Доброе утро, генерал. Сегодня важный день.

– Так и есть. Надеюсь, мне удастся все прояснить. Зависит от того, насколько он разговорчив.

– Да. Я бы также хотел немного поговорить с Бабом. Когда вы закончите, конечно. Президент разрешил мне это.

– Конечно, отец. Вы можете присутствовать и на моем допросе.

Трист кивнул и повернулся обратно к монитору. Рэйс вернулся в свою комнату, Голубую 1, и подняв трубку и набрав код интеркома, сделал объявление по громкой связи:

– Доброе утро, в холодильнике есть черничные блинчики в ограниченном количестве. Я хотел бы, чтобы все собрались в харчевне к девяти часам. Сегодня важный день.

Он положил трубку и заставил себя собраться. Ему нужно был сосредоточиться на предстоящей беседе с существом, но его мысли уже были заняты другим. Свободой. Сначала, конечно, будет брифинг с президентом. Прежде чем принимать какие-либо назначения, Рэйс хотел взять отпуск. Посмотреть, как сильно изменилась его страна за последние четыре десятилетия. Если все пойдет по плану, Хелен сможет сопровождать его. Она всегда хотела побывать в Голливуде. Как он может ей отказать?

Президент, несомненно, захочет услышать его мнение о будущем Самхейна. В зависимости от того, какие ответы Рэйс получит от Баба, было три возможных варианта. Продолжать проект, сохраняя Баба в секрете от всего мира, завершить проект и предать его огласке, или прекратить проект и ликвидировать Баба. Самхейн был домом для Рэйса на протяжении нескольких десятилетий, но это был казённый дом, и он ничуть не будет скучать по нему. Рэйс обучит своего приемника, или побеседует с репортерами, или нажмет кнопку в Желтой 4, которая приведет в действие имплантированную Бабу взрывчатку. Он сделает все, что скажет президент без лишних вопросов. Кроме одного – он не останется здесь ни на день. Сорокалетний срок службы был достаточно долгим. Рэйс хотел уйти.

Он взял с комода Журнал Рузвельта и засунул его подмышку. Когда он вошел в столовую, Энди и Сан уже поглощали найденные блинчики.

– Доброе утро, – обрадовался Рэйс. – Как вам еда?

– Отлично, спасибо, – сказал Энди.

Сан одобрительно кивнула, жуя. Рэйс отметил их близость, и подумал о том, как изменились времена. Рэйс встречался с Хелен шесть недель, прежде чем даже поцеловать ее. Эти двое знали друг друга два дня, и было очевидно, что у них развивается роман.

– Как поживает наш постоянный житель? – спросил Рэйс. – Готов к допросу?

– Он уже позавтракал, – сказала Сан. – И болтает без умолку.

Энди кивнул.

– Его владение языком поразительно. Как будто он говорил на нем всю свою жизнь. К тому времени, когда мы закончили с ним вчера вечером, его английский был лучше моего.

– Отлично. Мы начнем после того, как все позавтракают. Доброе утро, Фрэнк.

Доктор Белджам появился в помятом лабораторном халате, который был на нем накануне вечером. Его лицо покрывала щетина, а под глазами темнели круги.

– Доброе утро, – пробормотал он.

– Вы выглядите чертовски плохо, доктор. Вы хорошо себя чувствуете?

– Голова болит. Плохо спал.

– Пусть доктор Харкер осмотрит вас позже, – сказал Рэйс. – Доброе утро, раввин.

– Шалом, – поздоровался рабби Шотцен, усаживаясь за стол. – Значит, демон говорит по-английски, да?

– Как настоящий американец, – подтвердил Энди.

– И все думают, что он выучил целый язык за одну ночь? Никто не подозревает, что он мог знать английский все это время и притворялся, что не понимает?

– Позавтракайте блинчиками, ребе, – Рэйс похлопал его по спине.

– Спасибо, генерал, не откажусь. Вы использовали кашированную чугунную сковороду, да? Хорошо. Помните: мы не должны принимать все, что говорит демон, за чистую монету. Может, Баб и не падший ангел, но он имитирует его, а все ангелы ада лгут. А теперь, может быть, кто-нибудь передаст мне тарелку?

Следующим вошел отец Трист, и Рэйс заметил, что они с Шотценом избегают друг друга. Трист отказался от блинчиков и предпочел черный кофе. Доктор Харкер пришла последней. Рэйс пожелал ей доброго утра и попросил после завтрака осмотреть доктора Белджама. Харкер кивнула и вместо блинов приготовила себе тост с маслом.

Рэйс недоумевал, как до сих пор такая разношерстная компания могла так долго уживаться вместе друг с другом. Люди со временем менялись, но обстановка между сотрудниками – никогда. Не то что в армии. На поле боя воины были сплоченными. Они функционировали как единое целое, а не как отдельные единицы. Единства между десятком специалистов, которые жили в Самхейне с момента его основания, никогда не было. Эта разношерстная компания продержалась бы в бою две минуты. Хорошо, что это никогда не доведется проверять.

– Если все готовы, я хотел бы изложить некоторые основные правила, – произнес Рэйс.

Все взгляды устремились на генерала. Он поднялся и оглядел каждого, убеждаясь, что его все слушают.

– Я уверен, что нам всем есть о чем спросить Баба, и у каждого будет время пообщаться с ним, я обещаю. Но в первую очередь мы должны получить ответы на все вопросы из этого журнала. Если мы будем каждый одновременно заваливать его своими вопросами, это займет вечность. Нам нужно сосредоточиться. Я не собираюсь просить вас всех молчать, как рыбы, но прошу свести свои насущные вопросы к минимуму. Надеюсь, вы выполните мое указание. Я уже проводил допросы, и численность группы дает нам психологическое преимущество. Но если возникнут разногласия, Баб может сыграть на этом.

– Каково наше мнение, генерал? – спросил отец Трист.

– Я еще не сформировал его. Но мы не можем допустить никаких внутригрупповых разборок в присутствии Баба. Доктор Белджам, камера работает?

– Хм? О, да, да, да. Я только что вставил новый диск. Он рассчитан на шесть часов непрерывной записи.

– Хорошо. Помните, мы рассматриваем Баба как источник информации. Он как золотая жила, которую мы пытаемся раскопать. Личные мнения, предубеждения, думаете ли вы, что он Антихрист или просто хороший парень... отбросьте все это. Наша цель – получить ответы на свои вопросы.

– А что, если мы поймем, что демон лжет? – спросил раввин Шотцен.

– Если окажется, что Баб лжет или намеренно уклоняется от ответа, нам придется перегруппироваться и подойти к ситуации по-другому. Но, пожалуйста, позвольте мне судить об этом. Есть еще вопросы?

Их не было. Рэйс посмотрел в глаза каждому, чтобы убедиться, что его поняли все.

– Отлично, – сказал он, широко улыбаясь. – Пойдемте греметь вратами ада.

Глава 16

– Баааанда в сборе. – Баб оскалился своей ужасной ухмылкой.

Никто не поддержал его праздное настроение. Энди не мог говорить за остальных членов группы, но Баб его пугал до чертиков. И не только своим страшным видом и способностью оживлять мертвых, но и той стремительностью, с которой он учился всему новому для него. Баб освоил английский язык всего за день, причем до такой степени, что даже смог выдавать шутки. Такая гениальность существа и все, что она подразумевала, почти лишили лингвиста дара речи.

– У нас есть вопросы, Баб, – сказал Рэйс. – Вопросы, на которые мы очень долго ждали ответа.

– Вы моооожете спрашивать, – сказал Баб.

Он присел на корточки перед перегородкой, справа от большого пятна крови вследствие удара безголовой овцы. Оно стало коричневым и начало отшелушиваться. Энди старался не смотреть на него.

Рэйс сел на стул лицом к Бабу. Остальные расположились полукругом позади него. Энди сидел рядом с Сан, доктор Харкер сидела далеко сзади, а доктор Белджам расхаживал взад-вперед словно зверь в клетке.

– Давай начнем с того, как ты оказался там, где тебя нашли, – сказал Рэйс. Он открыл старый журнал, лежавший у него на коленях, но даже не потрудился заглянуть в него. – Тебя нашли похороненным на глубине восьмидесяти футов в земле на острове Кулебра в Панаме, сто лет назад. Кто, зачем и когда тебя там закопал?

Баб слегка наклонил голову и, казалось, задумался, обводя взглядом своих рептилоидных глаз всех собравшихся.

– Я был в комаааатозе. Мои люди думаааали, что я умеееер.

– Кто были твои люди?

– Канджобалан майяаааа. Мы жили в городе под названием Коооопан.

– Копан находится в Гондурасе, – выпалил Энди, сам удивившись тому, что решил заговорить, поначалу собираясь быть просто наблюдателем. – Это в восьмистах милях от Панамы. Почему тебя похоронили в восьмистах милях от границ майя?

– Я не знааааю.

– Как долго ты был с майя? – спросил Рэйс.

– Триста леееет.

– А до этого ты где жил?

– Во мноооогих местах. По всеееему миру.

– Как ты путешествовал с места на место? – спросил Рэйс.

Крылья Баба раскрылись, словно отпружинив от его спины. Они распростерлись со звуком щелчка ремня.

– Я умеееею летать.

– Даже через океаны? – спросила Сан. – И капсулу свою переносишь с собой?

– Я выноооосливый. – Баб поиграл грудными мышцами словно культурист на соревнованиях.

– Если ты путешествовал по всему миру на протяжении долгих лет, – спросил Рэйс, – почему о тебе нет никаких упоминаний?

Баб криво усмехнулся и сложил крылья за спиной.

– Есть, – сказал он. – В Библии нас чаааасто уминают.

– Вас? Таких как ты много? – удивился Рэйс.

– Даааа.

– Но где остальные? Что с ними случилось?

– Я не знааааю.

– Откуда ты взялся, – сказал Рэйс, – изначально?

Глаза Баба затуманились.

– Из света, – ответило существо. – Из света в темнотееее.

– Какого света?

– Небеееесного. Я был изгнаааан.

– Изгнан в ад? – спросил отец Трист дрожащим голосом. – Невероятно.

– Да, невероятно, – повторила Сан, однако менее скептично, чем священник. Энди тоже не убедили слова монстра, но он заставил себя сохранять непредвзятость.

– Объясни, как создавался мир, – попросил Расе.

– Бог создал все. Он создал ангелов, чтобы они были посланниками между Им и лююююдьми.

– Почему ты был изгнан? – спросил Трист.

– Было... разноглаааасие.

Рабби Шотцен презрительно хмыкнул. Энди догадался, что он тоже настроен скептически.

– А как насчет эволюции? – спросил Рэйс.

– Эволюция – это как посадка сеееемян. Бог лююююбит эксперементы.

– Как в Эдемском саду, – сказал Трист, оторвавшись от своих записей.

– Как тебя зовут? – спросил Рэйс, наклоняясь ближе к перегородке. – Твое настоящее имя?

Баб встал во весь рост, вытянул когти, вздыбил грудь. Когда он заговорил, его голос был глубоким и громким.

– Я – Поооовелитель Воздуха. Драааакон Рассвета. Сын Утра и Носитель Света. Большинство знает меня под именем Лююююцифер.

Высказавшись, он снова уселся. Энди понял, что сжимает кулак так сильно, что рука затекла. Он потряс ее, морщась от боли, когда кровь снова прилила к ней.

– Это ты искушал Христа в пустыне? – спросил Трист.

– Я встретил его в пустыне, Отеееец. Но не для того, чтобы искушать. Только чтобы предупредить его о его отцееее.

Голос Триста сошел до шепота.

– Был ли Христос сыном Бога?

– Дааааа. Бог послал его на землю, чтобы он умеееер.

– Ха! – Рабби Шотцен возмущенно вскинул руки. – Хватит с меня этой чепухи.

Баб наклонил голову в сторону Шотцена.

– Жуткое похмелье, раааааабби?

Раввин встал и указал на демона.

– Я не знаю, кто ты, но ты – не Сатана.

– Ты не веришь мне?

– Не позволяйте ввести себя в заблуждение, – сказал раввин, поворачиваясь к остальным. – Он показывает только то, что хочет, чтобы вы увидели. Вами манипулируют.

– Дураааак, – изрек Баб. – Евреи – не избранный народ.

Шотцена побледнел, повернулся и вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

– Ты предупредил Христа? – спросил Трист, тут же забыв о вспышке Шотцена.

– Хотел спасти его. – Баб откинулся назад, приняв позу лотоса. – Бог хотел его убиииить.

Трист покачал головой.

– Христос умер за наши грехи. Он не был наказан Богом. Он умер, чтобы Бог простил нас.

– Бог ревнив, – сказал Баб. – Поэтому он убиииил своего сына.

Трист покачал головой.

– Это произошло за наши грехи. Бог простил нас.

– Бог не заботится о ваааас.

– А как же воскресение? – спросил Трист. – Христос воскрес из мертвых?

– Лоооожь.

– Не может быть, – заявил Трист.

– Его последователи украааали его тело из гробниииицы.

Священник покачал головой.

– Нет. Не верю.

– Я виииидел их.

– Это неправда.

– Это правдаааа.

Трист опустился в кресло. Наступила тишина, которая, казалось, длилась вечно. Отец Трист выглядел так, будто его избили.

– Что с молитвой? – спросил Рэйс наконец. – Слышит ли Бог наши молитвы?

– Бог не слышиииит.

– Я... я плохо себя чувствую, – тихо сказал священник.

– Когда мы умираем, мы попадаем на небеса? – Рэйс перехватил инициативу у Триста и сам повел беседу.

Баб когтями почесал бороду.

– Я не знааааю.

Рэйс нахмурился.

– Ты не знаешь? Или ты не хочешь говорить?

Лицо демона искривилось и стало еще уродливее, что Энди пришлось отвернуться.

– Я не знааааю. Не знааааю.

– А как насчет ада? – спросила Сан.

Баб посмотрел на Сан. Гнев сменился хитрой улыбкой.

– Сам увидиииишь.

Энди посмотрел на остальных, оценивая степень их страха и казалось, что существо пугает всех так же, как и его, за исключением Рэйса, который выглядел скорее нетерпеливым, чем испуганным.

– Это Бог дал тебе способность воскрешать мертвых? – спросил Рэйс.

– Даааа.

– А как насчет исцеления? Ты можешь исцелять больных?

– Даааа. Я могу исцелять.

Рэйс внезапно подскочил к перегородке, упершись в нее руками.

– Хелен?

– Даааа. – Баб коснулся прозрачной перегородки, приложив свою ладонь к ладони Рэйса. – Приведи ее ко мнееее.

Рэйс замер в замешательстве, а потом рванул к двери.

– Генерал, – окликнула его Сан. – Это не самая лучшая идея.

– Я сейчас вернусь.

Рэйс практически выдернул доктора Харкер из кресла, и потянул ее к выходу. Энди увидел, как отец Трист подошел к перегородке, прижав обе руки к прижатой ладони Баба с другой стороны.

– Неужели нет рая? – спросил Трист. В его глазах стояли слезы.

– Такая печааааль, – сказал Баб. – Но я не знааааю, может быть, и есть.

Трист несколько раз кивнул.

– Да. Конечно. Ты просто не знаешь. Ты ведь никогда не читал Библию, верно?

– Нееееет.

– Я принесу тебе свою. Я сейчас вернусь.

Трист поспешил к выходу.

Энди огляделся.

– Ряды редеют.

– У меня есть несколько вопросов, – Сан пересела на место Рэйса. – Ты сказал, что был в коме. Как это произошло?

– Я не знааааю.

– Ты заболел? Получил какую-то травму?

– Я не знааааю.

– Я изучила твою физиологию. У тебя иммунитет ко всем болезням.

Баб бесстрастно смотрел на Сан. Его черный язык высунулся изо рта и слизнул слизь из правой ноздри.

Энди вздрогнул.

– Слышал когда-нибудь имя Кукулькан? – спросила Сан.

Рот демона дернулся.

– Нееееет.

– Ты лжешь, – сказала Сан. – Как насчет той штуки с горячим камнем. Как он называется?

– Туунич к'ииналь, – подсказал Энди.

– Я не знааааю.

– Но это выгравировано на твоей капсуле, – сказал Сан.

– Я не знааааю.

Сан сложила руки на груди.

– Тебя увезли за 800 миль от своего города, закопали на глубине семидесяти футов с помощью ручных инструментов. Похоже, они боялись тебя. Боялись, даже когда считали мертвым.

– Ты боишшшшься меня? Нечего бояться, кроме самого страха.

Сан не стала отвечать на его вопрос.

– Почему ты очнулся именно сейчас? – спросила она. Ее голос становился все громче. – Что тебя пробудило? Почему не девяносто лет назад? Почему так долго, черт возьми?

– Я ждааааааааал.

– Чего?

– Подходящий момеееент.

– Откуда ты на самом деле взялся, Баб? Скажи мне правду. Не надо этой библейской ерунды.

Демон посмотрел поверх нее.

– Рэээйс. Хееееееелен.

Рэйс подтолкнул Хелен вперед в ее инвалидном кресле и неодобрительно посмотрел на Сан, поняв, что она продолжила допрос без него.

– Не делайте этого, генерал, – сказал Сан. – Ему нельзя доверять.

– Что я говорил о едином мнении? – грубо спросил Рэйс.

– Баб лжет. Держу пари, все, что он сказал до сих пор, было ложью.

Рэйс посмотрел на Энди, в его глазах был немой вопрос.

– Она слишком остро реагирует, – сказал Энди, пожимая плечами.

Сан сжала кулак, и Энди на мгновение показалось, что она собирается ударить его. Вместо этого она крутанулась на пятках и выбежала вон.

– Я не нравлюсь Саааан, – прорычал Баб.

– Ты мне нравишься, – сказал Рэйс. – И ты понравишься мне еще больше, если вылечишь мою жену.

Энди потрепал Рэйса по плечу и прошептал:

– Как вы думаете, генерал, заключать сделку с дьяволом – это разумно?

Рэйс ухмыльнулся.

– Я молил другого парня, но он не услышал. Это единственная оставшаяся надежда.

– Но разве вы не думаете...

– Мне не интересно твое мнение, сынок.

Энди наблюдал, как Рэйс и Харкер подвезли Хелен к вольеру. Что касается инстинктов, то они у Энди были не на высоте. Раз за разом он принимал неправильные решения в своей жизни. Но он не мог отделаться от ощущения, что все вот-вот произойдет что-то ужасное.

Он встал и пошел за Сан.

Глава 17

Сан вводила код на первых воротах, когда Энди догнал ее.

– Даже не думай, – предупредила она. Симпатия, которую она испытывала к лингвисту, исчезла, сменившись чувством предательства.

– Шшш, – Энди приложил палец к губам. – Может, он нас еще слышит.

Сан распахнула ворота, стремясь задеть Энди створкой, но тот увернулся от удара.

– Эй, поаккуратнее.

Сан быстро зашагала от него прочь.

– Я с тобой согласен, – сказал он, поймав ее за руку.

– Ты что?

Он обогнал Сан и встал лицом к ней.

– Я согласен с тобой! – прошептал Энди. – Баб лжет.

– Ну, почему...

– Шшш! Потише. Помнишь, Баб сказал, что единственное, чего стоит бояться, это сам страх?

– Да. И что?

– Так это слова Рузвельта. Где он услышал эту цитату? Я не думаю, что она была часть его обучения.

Гнев Сан испарился. Она откинула прядь волос с лица.

– Ладно, мы оба знаем, что он лжет. Так почему ты не поддержал меня? Рэйс собирается отправить свою жену в вольер к монстру.

– Рэйс сделает это несмотря ни на что. Я думаю, он принял это решение уже давно. Называя Баба лжецом, мы не поможем ситуации. Нам нужно выяснить, почему Баб лжет, и откуда он может знать эту цитату.

Сан кивнула. Ее симпатия к Энди вернулась. Он сыграл умно, а она отреагировала, не обдумав ситуацию.

– Как долго он был в сознании, с тех пор, как оказался здесь? Как долго он притворялся, прежде чем дать понять нам, что он очнулся? – спросила Сан, размышляя вслух. – Может быть, он не торопился, прислушивался ко всему, что происходило вокруг, впитывал все это. Даже если бы он не знал английского, если у него эйдетическая память, он мог бы запомнить все, что было сказано с момента его прибытия, а потом перевести это, когда выучит английский. Может быть, поэтому он так много знает. А может быть, как сказал Шотцен, он всегда знал английский.

– Возможно, но я так не думаю.

– А какое другое объяснение?

– Кто-то помог ему обрести эти знания, – сказал Энди.

– Кто?

– Я не знаю. Но его камера в комнате с вольером всегда пишет, верно?

– Да. Значит, нам просто нужно просмотреть записи и узнать, кто наносит ему тайные визиты.

– Верно. А пока давай просто подыграем ему. Мы знаем, что он лжет, но не знаем почему. Лучше сделать вид, что мы на его стороне.

Это имело смысл.

– Хорошо. Но я все еще думаю, что подпускать Баба к Хелен – плохая идея.

– Я начинаю думать, – сказал Энди, – что сам Самхейн – плохая идея.

Энди ввел код от ворот, и они вернулись на Красную 14. Рэйс подкатил Хелен к пневматической двери сбоку от вольера Баба. Люк для кормления был открыт, и он разговаривал с демоном через него. Сан и Энди подошли поближе, чтобы слышать разговор.

– У меня есть полномочия и возможность уничтожить тебя, если я сочту тебя угрозой, – сказал Рэйс. – Есть несколько мер предосторожности, установленных до того, как мы узнали, враждебен ты или нет. Я уверен, что ты понимаешь.

– Я хоооочу помочь ваааам.

Рэйс колебался. Сан заметила, что у него в руке большой белый предмет, размером с бейсбольную биту.

– Все будет хорошо, Рэджис, – сказала Хелен.

Рэйс коснулся шеи своей жены.

– Опусти голову, дорогая.

Хелен пригнулась, и Рэйс закатил ее кресло в вольер.

Баб ждал, присев на корточки. Рэйс двигался опасливо, белый предмет лежал на ручках кресла.

– Не бойся.

– Это называется тычок для скота, – сказал Рэйс, показывая белую палку. – Он был модифицирован, и в нем достаточно электричества, чтобы твое сердце остановилось.

Баб сделал шаг к ним и потянулся к Хелен, его движения были медленными, но уверенными.

Хелен сидела неподвижно, даже когда Баб коснулся ее лица.

– Не волнуйсссся.

Баб поднял Хелен, медленно и осторожно, в то время как Рэйс стоял рядом, держа тычок как меч.

Хелен начала дрожать.

Это плохо, – осознала Сан. – Очень плохо.

Она сделала шаг в сторону двери, но Энди удержал ее.

– Ты им не сможешь помешать, – прошептал Энди.

Сан беспомощно наблюдала, как дрожь Хелен усиливается.

– Это хорея, – пояснил Рэйс.

– Жди, – сказал ему Баб. Демон заключил Хелен в свои огромные объятия, прижал к груди, как ребенок держит плюшевого мишку. Ее дрожь постепенно утихла.

Сан заметила, что прикусила нижнюю губу и расцепила зубы.

– Я принес Библию, – воскликнул Трист, вбегая в комнату. Он остановился на пол пути, увидев, что происходит в вольере. – Святой Иисус, – прошептал священник.

Баб сжал голову Хелен в своей ладони. Она вскрикнула, как испуганный щенок. Рэйс метнулся к нему тычком, но Баб опустил Хелен на пол и быстро отступил.

– Готоооово.

Рэйс посмотрел на Баба, потом на свою жену, которая лежала, свернувшись калачиком, на полу.

– Хелен?

Она подняла голову.

– Рэйс?

И затем она встала.

– Хелен... ты стоишь!

Рэйс бросил щуп и подбежал к ней.

– Моя дорогая, как ты себя чувствуешь? Ты в порядке?

– Я чувствую себя прекрасно, Рэджис. Просто замечательно.

Рэйс начал всхлипывать, а следом за ним зарыдала и Хелен.

– Мы стали свидетелями чуда, – воскликнул отец Трист.

Он преклонил колени и осенил себя крестным знамением. Сан подошла к доктору Белджаму, явно невпечатлённая.

– Ты уже сделал анализ сыворотки крови с этой овечьей ноги? – спросила Сан едва слышно.

– Она все еще двигалась сегодня утром, когда я проверял. Некоторый апоптоз – смерть клеток, но нога все еще двигается. Поскольку нет ни дыхания, ни кровообращения, я думаю, что нога поглощает свои собственные мертвые ткани для получения энергии.

– Есть что-нибудь конкретное?

– Я провожу аминокислотный анализ для идентификации белков и ферментов.

– Где последние видеозаписи из этой комнаты? – спросила Сан. – За последнюю неделю?

– Э... Красная 4. Я... я отнес их в Красную 4.

– Смотри, Рэджис! Я могу ходить!

Хелен расхаживала по вольеру, сначала неуверенно, а потом даже стала подпрыгивать, как газель.

– Замечательно, Хелен! Это замечательно!

– Нам также понадобится анализ крови Хелен, – сказала Сан. – Я не доверяю Харкер. Ты сможешь это сделать?

Белджам закивал, как болванчик.

– Что нам теперь делать? – спросил Энди Сан.

– Сначала записи. Я бы хотела иметь возможность сама осмотреть Хелен. Я также хотела бы еще понаблюдать за Бабом. Фрэнк, ты секвенируешь митохондриальную ДНК Баба?

– Хм? Нет. Ядерную.

– Митохондриальную? – спросил Энди.

– Геном организма находится в ядре клетки, – объяснил Сан. – Митохондрии – это органеллы, которые производят энергию для клетки. Они также содержат ДНК, но генов в них меньше, чем в ядерной ДНК.

– Я проверю их на короткие тандемные повторы, – кивнул Белджам. – Я убежден, что у Баба много тех же генов, что и у нас, и у других животных, но пока я не могу их классифицировать. Может быть, сенквенирование его митохондрий что-нибудь покажет.

– Я бы хотел вернуться к капсуле, – сказал Энди. – Посмотрим, смогу ли я разобраться в этом "горячем камне".

Рэйс и Хелен обнимались в вольере, радуясь волшебному излечению.

Отец Трист стоял на коленях, сцепив руки в молитве.

Доктор Харкер полировала пилочкой ногти.

Баб смотрел на Сан через перегородку с неприязнью.

Сан вздрогнула.

– Он мне больше нравился до того, как научился говорить, – сказала она. – Давайте начнем.

Она вышла из Красной 14, чувствуя, как демон прожигает ее спину взглядом.

Глава 18

Доктор Джули Харкер презрительным взглядом провожала Рэйса и Хелен, смеющихся, как подростки, выбежавших из Красной 14, явно побежав трахаться. Рэйс так выстилался перед демоном, что ей стало противно. Журнал Рузвельта была забыт на его стуле.

Не менее отвратителен был и отец Трист, подлизывающийся к Бабу с подхалимским наслаждением. Он подарил Бабу свою драгоценную Библию, бесконечно проповедуя о чудесах Иисуса и Святого Духа. Когда-то Харкер был христианкой. Приходской священник не предложил никакого объяснения смерти ее дочери, кроме неубедительного "Неисповедимы пути Господа".

Харкер не хотела быть частью религии, которая допускает подобное.

Джули терпеливо сидела и ждала, наблюдая за тем, как отец Трист унижается и жестикулирует. У нее был вопрос к Бабу, но она хотела задать его без посторонних. Харкер коротала время за подрезанием кутикул. Нервничая, она всегда занималась ногтями. А когда нервничала очень сильно, то иногда наносила себе ранки, слишком сильно вгрызаясь ножницами в плоть пальцев.

После бесконечно долгого ожидания священник ушел.

Убежал звонить Папе, – догадался Харкер.

В Красной 14 оставались только она сама и этот пришибленный доктор Белджам. Тот был занят за компьютером, поглощенный какой-то генной программой. Харкер решила не рисковать, что ее могут подслушать, и медленно подошла к вольеру.

– Доктор Хаааркер. Вы в бешенстве?

– В бешенстве? Почему?

– Я исцелил ее, чего вы сделаааать не смогли.

– Я еще не обследовала ее, поэтому не могу быть уверена, что болезнь Хантингтона действительно прошла.

– Вы сомневаетееееесь.

– Нет. Просто я предпочитаю факты вере.

Демон кивнул. Харкер оглядела его с копыт до рогов. Он, конечно, выглядел ужасающе. Но был ли он таким особенным? Харкер решила, что ей все равно.

– Значит, ты можешь воскрешать мертвых? – спросила она.

– Да, даааа.

– Как долго они могут быть мертвы, прежде чем ты сможешь их воскресить? Минуты, часы... годы?

– Чааааасы.

Харкер нахмурилась. Она вынашивала мечту о том, как откопает свою любимую Ширли и привезет ее к Бабу. Это было смешно, она знала. Но лучше спросить, чем постоянно гадать.

– С кем это случилоссссь?

– Что?

– Ты хочешь, чтобы я вернул кого-то обраааатно.

Глаза Харкер потускнели, а нижняя губа задрожала. Она ничего не могла поделать с собой. Боль никогда не проходила.

– Я потеряла ребенка, – сказала Харкер.

Баб усмехнулся. Его ухмылка была похожа на открытие ящика, полного ножей для стейка.

– Я могу сдеееелать ребенка.

Харкер моргнул.

– Что?

– Ребенка. Я могу его сдеееелать.

– Новорожденного?

– Любого возрааааста.

Это было бы идеально! Я уже лишилась надежды когда-нибудь снова взять на руки ребенка...

– Как? – спросила Харкер.

– Овцаааа.

Харкер нахмурилась.

– Ты можешь сделать ребенка из овцы?

– Я могу изменить геееены. Сделать из нее человеееека.

– Я бы хотела этого, – воодушевленно закивала Харкер.

– Мне нужна твоя поооомощь.

– Что именно?

Демон наклонился ближе к перегородке и понизил голос.

– Мы не должны находится здеееесь, – сказал Баб.

Харкер нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– В Самхаааааайне. Мы с тобой здесь в ловушке.

Это точно, – подумал Харкер.

– Так чего же ты хочешь?

– Выбраться отсююююда.

Харкер покачала головой.

– Невозможно. Я не смогу тебе помочь. Меня отправят обратно в тюрьму за то, что я даже подумаю об этом. Ни за что.

– Мальчиииика или девоооочку?

– Здесь слишком много охраны.

– Мальчиииика или девоооочку?

Харкер представила себе лицо Ширли.

– Девочку. Маленькую девочку.

– Я могу сделать краааасивую девочку.

– Я не могу. В вольере бронебойная дверь, плюс двое ворот в Красном рукаве, все закрыты на кодовые замки. А еще есть камера прямо у меня над плечом.

– Дай мне кооооды.

Харкер обдумала это. Никто не сможет узнать, что это она дала ему коды. А если Баб выйдет наружу, что с того? Демон имел право быть свободным. Он здесь такой же пленник, как Харкер. На самом деле, если Баб сбежит, ей это даже на пользу – в ее пребывании здесь не будет необходимости и ее отпустят. Больше никакого Баба, никакого проекта "Самхейн".

Но еще важнее была мысль о том, что он подарит ей ребенка. Она так долго об этом мечтала. Кормление, пеленки, эти маленькие пальчики на руках и ногах...

– Я дам тебе коды в обмен на ребенка, – решилась Харкер.

Баб кивнул.

– Сначала ребенок, – потребовала Харкер.

– Мне нужны гараааантии.

– Но как я..?

– Ты придумаешшшшь что-нибудь.

Харкер знала, что придумает. Внезапно для нее больше ничего не стало иметь значения. Во время суда ее обследовал назначенный судом психиатр, который проделал совершенно некомпетентную работу, но сумел сказать кое-что интересное. Харкер не проявила никакого раскаяния. А почему она должна была? Она любила вторую Ширли больше, чем могли бы любить ее биологические родители. Но поскольку Харкер не чувствовала вины за свои поступки, судья решил, что она никогда не сможет исправиться.

– Все, что ты рассказал священнику, – сказал Харкер, – все это была полная чушь, не так ли?

– Почеееему?

– Мне нужно знать, могу ли я доверять тебе. Может быть, если я позволю тебе сбежать, ты попытаешься убить нас всех.

Баб засмеялся.

– Веееерь мнееее.

Харкер решила, что ей все равно, какие у Баба планы. Она собиралась помочь ему, несмотря ни на что. Ей нужен был тот ребенок, которого он ей пообещал.

– Хорошо. Мне нужно время, чтобы что-нибудь придумать. Нам также понадобится способ отключить видеокамеру. Я не хочу, чтобы меня поймали.

– Я позабочусь об этом. Скажи Сан, что я хочу две овцы.

– Хорошо.

Харкер взглянула на часы. У нее было около часа. Как она может доказать Бабу, что дала ему настоящий код, кроме как вытащить его из вольера и показать наглядно?

Показать ему!

– Увидимся после обеда, – сказала Харкер и зашагала к выходу, надеясь, что ей удастся осуществить свой план.

* * *

Доктор Фрэнк Белджам не обратил внимания на разговор Харкер с монстром. Он был занят многозадачной работой на Cray. Переключив внимание с ядерной на митохондриальную ДНК, Белджам использовал ферменты рестрикции для вырезания определенных последовательностей, а затем с помощью машины ПЦР-полимеразной цепной реакции амплифицировал образец для STR-теста. Молекулы ДНК проходили через каналы в микрочипе, а затем через лазерный луч, помечая при этом. Это даст ему меченую последовательность, которую можно будет сверить с образцами других форм жизни в базе данных.