Текст книги "Ветер Стихий 5 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ш.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Как ни странно, первой их обнаружила Мадави, а не Шисса'ри или Акаша. Подъехав ко мне, жрица храма предупредила о засаде.

– Простите шифу, что отвлекаю. Впереди, на дороге кто-то решил поиграть в прятки. Похоже, что с нами. Спрятавшись неглубоко под землёй. Духи песка говорят, их почти четыре десятка. Некоторые одарены Канаан сильными источниками духовной энергии. Они поставили барьер земной тишины. Довольно распространённый приём для устройства засады на ничего не подозревающих путников. Не удивлюсь, если они ещё и бомбу на дороге заложили. Больно место удачное.

Судя по тому, насколько наставница седьмой команды оставалась спокойна и уверена в себе, угрозы в них не видела.

– Спасибо за предупреждение. Что предлагаете предпринять? – захотел посмотреть, на что Мадави способна.

– Раз уж они так тянутся к земле, обустроив себе уютные могилки, не будем обесценивать их труд, – улыбнулась наставница, не проявляя к ним ни капли милосердия. – Поможем обрести покой.

– Вам нужна наша помощь? Или, справитесь сами? – передал инициативу в её руки.

– Думаю, нет. Проведём простенький ритуал погребения. Хочу дать возможность ученицам попрактиковаться.

– Хорошо. Только, если можно, оставьте нам одного для допроса. Чтобы выяснить для стражи порядка Шаль-Шади, кого они могут вычёркивать из списков розыска, – с улыбкой попросил наставницу.

Как только она отъехала, собираясь предупредить учениц, тихонько, не оборачиваясь, приказал начальнику своей охраны.

– Проследи, чтобы у них всё получилось.

Понятливо кивнув, тот через амулет связи отдал несколько команд.

Ускорившись, опередив неторопливо идущий прежним маршрутом караван, седьмая команда удалилась от него на некоторое расстояние. Сделав вид, будто мы разделились. Доехав до нужного места, Мадави внезапно применила мощную технику из арсенала храма. Спрыгнув с ездового ящера на землю, слегка топнула по ней ногой, поднимая видимые невооружённым глазом, расходящиеся в стороны волны. Стенки земляных ям тут же сомкнулись. Сжимаясь и уплотняясь вокруг тел незадачливых разбойников, они превращались в каменные саркофаги. Причём, обретающие вполне чёткие формы, украшенные церемониальными орнаментами и письменами. После чего жрица приказала ученицам провести обряд, сперва очищения душ, а потом, превращения тел в погребальный, освещённый светом Канаан прах. Чтобы они не послужили пристанищем для потусторонних сил. Не стали блуждающими мертвецами или призраками.

То ли девочки что-то напутали, то ли не удержали слишком сильных заклинателей, но двое мастеров земли сумели вырваться из ловушки. Они выпрыгнули на поверхность, подняв здоровенные фонтаны из разлетающейся в стороны земли и камня, окружённые роем светящихся элементалей земли.

Один из них сразу же бросился наутёк, а другой, зачем-то атаковал учениц. Видимо, хотел взять заложниц, выторговав себе свободу в обмен на жизнь. Не веря в то, что сможет убежать от всадников. Внезапно появившийся из воздуха перед отшатнувшейся назад Галией, от неожиданности, потерявшей равновесие и упавшей на задницу, воин Фалих успел поставить зеркало отражений, в которое врезалась огромная каменная рука, выросшая из земли. Сила её давления оказалась такова, что воина в чёрных одеждах протащило назад вместе со своим невидимым щитом, до самой девочки, едва не сбив с ног о растерявшуюся ученицу.

Впрочем, другой телохранитель, появившись за спиной увлёкшегося ручной борьбой разбойника, ловко накинул ему на шею удавку, резко дёргая её на себя. Опрокидывая ошеломлённого противника назад. С подоспевшими братьями быстро связав по рукам и ногам кашляющего, хрипящего заклинателя, потерявшего возможность сопротивляться. Нацепив рассеивающие печати, постоянно выкачивающие из него весь эфир. В завершение, стащив с руки браслет с уже заряженным кристаллом, окончательно разоружая.

– Галия, какого хурлга ты творишь? – накинулась злая наставница на только сейчас опомнившуюся девочку. – Почему стояла на месте, как соляной столб? Не можешь блокировать, уклоняйся, ставь пылевое облако, разрывай дистанцию. Чему я тебя учила?

Выговаривая ей, Мадави бросила в спину второму разбойнику, продолжающему убегать со всех ног, какую-то сложную технику, похожую на облако сдуваемой со стола невесомой пыли. Его тело вместе с одеждой, на наших глазах, всего за несколько секунд осыпалось мелким песочком, пока на землю не упали очищенные от всего кости скелета. Которые по понятным причинам, дальше бежать самостоятельно уже не могли. Какая добрая женщина. Ну а что, не мучался, не страдал, даже не успел обос…, то есть, опозориться.

Пока наставница проводила воспитательную беседу, заставляя учениц доделывать свою работу до конца, ко мне подтащили уцелевшего разбойника.

– Ну что, любезный, разговаривать будем? Или прикинемся бесстрашным мучеником, готовым ради своих подельников пойти на любые жертвы?

– Да пошёл ты! Ублюдок, – злобно плюнул мне под ноги этот смертник. – Дерьмо будешь хлебать, вместо вина. Ничего я тебе не расскажу. Ты просчитался. Амиданалахар! – выкрикнул странное слово, после чего сразу же испустил последний вздох.

Его глаза закатились. Похоже, где-то под одеждой прятал артефакт мгновенной смерти, опасаясь живым попасться в руки стражи.

– Нет, ну что за невоспитанный грубиян, – пожаловался невозмутимой Аюни. – Кто же бросает беседу на середине разговора? Не назвался. Ушёл, не попрощавшись. А я ведь даже не успел его обмануть.

Когда чуть позже Мадави спросила, узнал ли я всё, что хотел, огорчённо развёл руками.

– Этот дари отказался отвечать на мои вопросы. Жаль.

Задумчиво посмотрев на бездыханное тело, жрица храма Песчаных дюн загадочно улыбнулась.

– Позвольте мне, древний. Думаю, на мои вопросы он ответит.

– А разве мёртвые говорят? – удивлённо полюбопытствовал, уже зная ответ.

– Можете мне поверить, они куда разговорчивее, чем кажутся. Иные покоя не дадут, пока их не выслушаешь.

Позвав учениц, попросила их смотреть внимательнее. Проводя очередной наглядный урок. Объясняя, что, если всё сделать правильно, бояться совершенно нечего, а если неправильно, то уже некогда.

Положив руку на грудь мёртвого разбойника, что-то с ним сделала, работая с тонкими духовными материями. После ритуала пробуждения мёртвых, обойдясь безо всяких костылей в виде артефактов, крови, кругов и прочих атрибутов приличных некромантов, труп открыл глаза. У меня сложилось впечатление, что они ему уже не особо-то и нужны.

– Имя? – равнодушно спросила Мадави, вставая с колен, отряхивая одежду.

– Абдулахир.

– Профессия?

– Строитель.

– Каста?

– Хидан.

Значит, он из отверженных. С его слов стало ясно, что Абдулахир стал преступником не по своей воле. Когда-то был уважаемым, успешным членом общества. Пока какой-то купец не нанял мастера построить себе дом, а после, обманул, не заплатив обещанных денег. Обвинив в некачественной работе, в невыполнении условий договора, выгнал с позором за ворота. Поддавшись гневу, Абдулахир разрушил всё, что построил своими руками. В результате мастера судили за порчу чужого имущества. По документам дом уже принадлежал купцу. Поскольку у него не хватило денег, чтобы откупиться, как и не было влиятельной родни, Абдулахира приговорили к каторжным работам на каменоломне, откуда он вскоре сбежал. Так начался путь отверженного Абдулахира, у которого не хватило духа умереть от голода или сдаться властям, чтобы его казнили за побег. Ставшего разбойником. Вышла поучительная история о том, где преступниками не рождались, а становились.

От него же узнали о том, что у разбойников имелся неподалёку лагерь. Хорошо замаскированный, защищённый, полный головорезов. Мы столкнулись только с одной из их боевых групп, не самой сильной. Чей командир совершенно не ожидал случайно нарваться на служительницу Дай'Лаяры. По словам Абдулахира, если бы мы показались ему опасной или неподходящей целью, разбойники и носу бы не высунули из своих нор, беспрепятственно пропустив наш караван. Однако, им не повезло.

Я бы не стал тут задерживаться, охота на разбойников не входила в наши планы, но узнав, что недавно в лагере Эсхена Каменное сердце появились пленники, передумал. Похоже, они взяли в заложники аристократов, намереваясь получить за них хороший выкуп. Сумели удачно сбить один из небольших летающих кораблей. Всадили ему в борт многотонную каменную глыбу, почти переломив его пополам.

– Уважаемая Мадави, спросите, защищён ли их лагерь камнем запрета пространственных врат? – задумчиво попросил наставницу, прикидывая свои возможности, а главное, желания.

Ведь всё зависело именно от них.

– Лагерь защищён камнем запрета голоса земли, – безэмоционально ответил Абдулахир.

– Ничего себе, – сильно удивилась Мадави. – Откуда у него запрет одного из законов мира?

– Запрет голоса земли Эсхен Каменное сердце удачно добыл в разграбленном богатом караване, явно принадлежащем кому-то из высшей знати. Его перевозили под большой охраной. Но Эсхен хитрый. В его отряде много разыскиваемых дашун и даже беглых шочи. Ветеранов, – послушно ответил мертвец.

– Что за запрет голоса земли? – за разъяснениями обратился к Мадави.

– На территории, на которой он правильным образом установлен, без разрешения владельца нельзя использовать аспект земли. Все активные формы с его участием быстро разрушаются. Поэтому пещеру, в которой засели разбойники, можно обнаружить только случайно, увидев своими глазами, а пробиться в неё, своим трудом. При помощи кирки и лома. И то вряд ли, поскольку засевшие внутри заклинатели не будут сидеть сложа руки. Благодаря запрету, пещера наверняка превращена в настоящую неприступную крепость, из которой пустынных крыс так просто не выкуришь. Великая мать Дай'Лаяра, – произнесла её имя с почтением, – позволяет нам частично игнорировать подобные ограничения, которые она не признаёт, но лишь в малом.

– Понятно, – ненадолго замолчал, оценивающе разглядывая мертвеца, пока ещё неотличимого от живого дари. – Послушайте, а как долго это тело будет подвижно, и насколько оно вам послушно?

– До тех пор, пока я не отпущу душу Абдулахира, прикованную к этому телу. Энергии эфира будут поддерживать целостность материальной формы, сохранённой в момент проведения ритуала, а призрак, что я в него вложила, двигать им подобно марионетке. Либо, пока кто-то сильнее и умелее меня не разорвёт сковывающие их цепи. Что же по поводу послушности, моя воля, это его воля.

– Замечательно, – обрадовался.

Достав из пространственного кольца типовой амулет с пространственной меткой, одел на шею Абдулахира.

– Не могли бы вы попросить его вернуться в лагерь и там сорвать этот амулет с цепочки? Желательно, поближе к скоплению разбойников и подальше от пленников.

– Хотите их освободить? – легко догадалась Мадави.

Не разобрал, то ли одобряя, то ли порицая за это.

– Почему бы не попробовать, имея такую возможность? Первый раз встречаю что-то не защищённое проклятыми запретами пространственных врат. В какой-то степени это для меня не только вызов, но и оскорбление.

– Наставница Мадави, давайте им поможем, – загорелись желанием поучаствовать в этой авантюре ученицы храма.

Возомнив себя борцами за всё хорошее против всего плохого. Спасительницами попавших в беду. Уже воображая, как лично врываются в убежище бандитов, красиво их побеждают, наверняка «толкнув» пафосную, проникновенную речь, заслуживая бурные овации восхищённых зрителей и благодарности освобождённых пленников. Это я себе так представил. Судя по гримасе Мадави, она явно представила что-то другое. Менее приятное.

– Храм Песчаных дюн в дела живых не вмешивается, – строго отчитала воодушевившихся девочек, остужая их пыл. – Мы можем помочь нуждающимся, но не можем участвовать в чужих конфликтах.

– Так они же нуждаются в спасении? – Сами не поняла, в чём проблема.

– Кто тебе это сказал? – с холодком поинтересовалась Мадави. – Ты знаешь, кого разбойники удерживают против воли? Можешь поручиться, что их освобождение не приведёт к пролитию ещё большей крови? О том, что они праведные дари? Или о том, что они нуждаются в спасении?

Рановато ещё Сами спорить со жрицей.

– Так что же нам, увидев несправедливость, закрыть глаза и пройти мимо? – расстроилась девочка.

Посчитав это неправильным.

– Не нужно ничего закрывать. Запомни всё, что видела. Сообщи тем, кому положено об этом знать. Последователи Дай'Лаяры имеют право вмешиваться только в вопросы жизни и смерти. Или когда опасность угрожает непосредственно им. Этим дари не грозит немедленная смерть. Если бы шифу Амир не захотел вмешаться, я бы сообщила о них ближайшим стражам порядка, – терпеливо объяснила Мадави. – Право вершить справедливый суд над жителями этой земли принадлежит её властям. Не нам. Они должны обеспечивать на ней закон и порядок. Бороться с несправедливостью. Если мы начнём выполнять их работу, то владыки посчитают себя вправе вмешиваться в нашу. Исключением являются лишь случаи, когда от твоего действия или бездействия могут погаснуть чьи-то жизни. Прямо сейчас.

Какая-то размытая формулировка. Я при желании с ходу приведу несколько примеров, когда одну и ту же ситуацию можно трактовать по-разному.

– То есть, мы не поможем господину Амиру? – насупившись, Сами захотела получить однозначный ответ.

– Поможем. Но не будем делать всё сами, в первых рядах неся справедливость. Так как велит нам сердце, а не долг. Если ты хотела именно этого, то должна была пойти в храм Ансара Светлозарого. Вот уж кто славится своей непримиримой борьбой со злом во всех его проявлениях.

«А, теперь понятно, к чему вела Мадави, затеяв этот разговор», – подумав об этом, успокоился.

Закончив разговор с ученицами, жрица храма приказала мертвецу сделать так, как я просил. Более того, оказать активное содействие при атаке бандитского логова. А вот дальше начались проблемы уже у меня. Теперь настала очередь Сами с сочувствием и пониманием смотреть на то, как осмелевшие слуги отчитывают своего глупого господина, пожелавшего возглавить штурмовой отряд. Аргумент, – но я же сдал на серебряный ранг и уже не беспомощный ребёнок, вызвал у них бурю негодования. Посоветовали почаще рассказывать об этом во дворцах, на приёмах, шепча на ушко юным неопытным деррам, а им не подсовывать красные камешки под видом фиников.

Пришлось разделять отряд, назначая атакующую группу, защитную, остающуюся охранять караван и резервную. Непростая это задача, делать столь сложный выбор. Ведь мне придётся отдать приказ рискнуть жизнью кому-то из своих спутников, каждым из которых я по-настоящему дорожил. Не желая их терять. Ценив как личности, а не полезные инструменты. Они это прекрасно чувствовали, поэтому и готовы были сделать всё, что в их силах, чтобы отплатить за это.

Глядя на собравшихся вокруг меня красивых женщин, тяжело вздохнул. Очень не хотелось ими рисковать, но и обесценивать чужие стремления, желания, труды, тоже не имел права. Моя снежная королева Чха-Ун недавно призналась, когда удалось раскрутить её на откровенный разговор по душам, состоявшийся во время ночного наблюдения за звёздами, когда она забралась вслед за мной на самый верх главного дворцового купола, что больше всего на свете боится оказаться никому не нужной. Покинув этот мир, так ничего и не добившись. Не сумев отыскать настоящую причину, ради которой стоило жить и не жалко было умирать. Её пугала мысль о бесцельном существовании и одиночестве.

У Ильмиминакапи сунсун второй были свои тайные желания и страхи, отличные от Чха-Ун. И даже Аюни, за которой иногда замечал некоторые «подвисания» или странные мерцания глазных огоньков, надеюсь, вызванных не сбоями в работе её повреждённого кристалла памяти, возможно, тоже есть о чём рассказать. Хватало и неразгаданных загадок. Таких, как Самси, королева роя, что обычно держалась скромной тихоней, прячась за спинами остальных. Или её полной противоположности, шумного, деятельного Надира Орсийского, что много говорил, но, в основном только обо мне, а не о себе. Чтобы спутники могли раскрыться, им нужно дать возможность себя проявить. Если не доверять в малом, то нет смысла задумываться о большем.

– Чха-Ун, возьмёшь десяток лахр. Возглавишь атаку на логово разбойников. Твоя задача – уничтожить их. С тобой пойдут Ильмиминакапи и Аюни. Аюни, на тебе и твоих боевых горничных, – а то я не знаю, на что они способны. – спасение заложников. Вряд ли восточные кукольники легко доверятся химерам южан. Будут их слушаться. Защитишь их, пока всё не закончится. Не давай своевольничать. Чтобы случайно не попали под дружественный огонь. Ильмиминакапи, найди и забери у разбойников камни запрета. Нельзя им баловаться с такими игрушками. Мне можно. Две тройки Фалих будут на подстраховке. Самси, на тебе разведка. Я же с Акашей и жрицей останусь с караваном. Если столкнётесь с чем-то, с чем не сможете справиться, подайте сигнал. Отправлю к вам на помощь Акашу и одну маленькую прожорливую змейку.

Такое распределение сил всех устроило. Даже Акашу, не любительницу напрягаться по пустякам.

* * *

Чха-Ун ещё раз придирчиво оглядела свой маленький ударный отряд. Пытаясь вычислить, нет ли среди него слабых звеньев, которые её подведут. Опозорят в глазах хозяина, доверившего Чха-Ун важное дело. Она во что бы то ни стало, желала отличиться. Доказать, что заслуженно занимает место подле него, принося пользу, а то с появлением этой мерзкой демонессы складывалось впечатление, что надобность в ней отпала. Как в таком случае отплатить доверчивому, наивному хозяину за доброту?

Амир не просто давал работу, за которую хорошо платил, но что гораздо важнее, ощущение того, что она часть большой семьи. Всегда готов был помочь или выслушать. Интересовался её мнением. Чха-Ун не знала, как выразить ему свою безмерную благодарность. Где-то глубоко внутри, несмотря на рост, лахра всё ещё оставалась маленьким ребёнком, недавно появившимся на свет. Нуждающимся в родительской любви и заботе. В том, чтобы её признали, похвалили. Желая приносить радость, а не огорчение. Всё это заставляло Чха-Ун волноваться по поводу и без, опасаясь расстроить хозяина. Создатель Рандир часто говорил, что она особенная. Беловолосая лахра страстно желала, чтобы то, что видел тогда он, увидел и Амир. Пусть не сейчас, потом, но обязательно увидел.

В груди, под сердцем каждой лахры располагался особый орган, выполняющий роль алхимического «котла». Готовясь к сражению, Чха-Ун разожгла в нём «огонь», вызывая бурные реакции. Добавляя туда различные ингредиенты, сжигая всё больше энергии, она принялась готовить необходимые зелья, чтобы в определённый момент смешать их с кровью, повышая физические возможности своего тела, такие как прочность, живучесть, силу, скорость реакции. Усилить восприятие. Подстегнуть регенерацию. Также из этого «котла» питались её маленькие элементальные симбионты. Становясь особенно энергичными и воинственными. Приходя в сильное возбуждение.

Боясь оплошать, Чха-Ун выбрала высокоуровневые, мощные зелья, дающие взрывной рост характеристик. За что потом придётся расплачиваться повышенной слабостью, голодом, ознобом, возможно, мышечными болями. Да и придётся на них потратить редкие, дорогие ингредиенты, запас которых у неё далеко не бесконечен. Пополнить которые получается не в каждой лавке целебных трав.

Всё же, решительно достав из подсумка на поясе свёрток, в котором находились какие-то корешки, цветочки, кусочки коры, кусочки разноцветных солей и минералов, даже засушенные жуки, отобрала крохотную веточку, единственный имеющийся у неё тринадцати лепестковый цветок необычной раскраски, и шарик, скатанный из жира лилового цвета. Не раздумывая, закинула всё это богатство в рот. Убрав свёрток обратно, тщательно прожевала и проглотила ингредиенты для будущих зелий, не обращая внимание на их специфический вкус. Обильно запив водой.

– Какие будут приказы, старшая? – спросил мужчина лахр.

– Разбиваемся на двойки. Когда хозяин откроет пространственное окно, входим, расходимся в стороны и рвём всё, что шевелится. Ведомым от ведущих не отрываться. Прикрывать спины. Под руку не лезть. Куклы займутся заложниками. Их не трогать. Глава разбойников мой. Столкнётесь с ним, в бой не вступать. Отходите и подаёте сигнал. Я вас услышу.

Чха-Ун, получив возможность расспросить мертвеца, узнала что Эсхен Каменное сердце был очень силён. Заслужив славу жестокого, чуть ли не бессмертного предводителя, пережившего множество смертельных схваток. Сильнейшего заклинателя разбойников. Этого противника она решила прикончить сама, чтобы понапрасну не терять братьев и сестёр. В отличие от них, беловолосая лахра не только владела «котлом», способным выдерживать варку высших алхимических зелий, что сейчас и делала, но и её симбионты значительно отличались от того, что считалось нормой для их вида. Чха-Ун по праву гордилась тем, что смогла пережить слияние с высшим элементалем льда, а уж низших в ней и вовсе поселилось столько, что их хватит на целое море. Образно говоря.

Посмотрев правее, на стоявшую в задумчивости золотистую сиджу, неосознанно теребившую завязки своего халата, Чха-Ун подошла к ней узнать, в чём дело.

– Волнуешься?

– А? Скорее переживаю, что не успею убрать весь тот двуногий мусор, что годами копился в пещере до прихода хозяина. В результате он может обо мне плохо подумать. Но и не выполнить его приказ, сперва заняться камнями, я тоже не могу. Что же делать? – расстроилась Ильмиминакапи.

– Садиться на диету, дорогая. Будешь много жрать, потолстеешь, – ехидно посоветовала проходившая мимо Акаша, не упустив случая поддеть химер. – Перестанешь поспевать за господином, придётся тебя за ним возить в бочке. С надписью мёд, чтобы чего другого не подумали.

– Пришла позубоскалить, вонючая женщина? Встань рядом со своим тряпочным домиком и не отвлекай слуг хозяина, занятых делом, – глухо прорычала Чха-ун. – Если тебе не доверяют даже пустяковой работы, то это не повод для гордости. Ты здесь только для развлечения. Вот этим и занимайся.

– Эй, я не вонючая, – фальшиво обиделась Акаша.

– Мне лучше знать, – самодовольно заявила лахра, показав на свой чувствительный нос.

По правде говоря, пахла Акаша приятно, постоянно пользуясь эфирными маслами, благовониями, лепестками цветов, ещё и регулярно моясь, даже слишком часто. Расточительно расходуя ценную воду.

– Ну вот, а я ведь хотела тебя поддержать, – сокрушённо пожаловалась чёрная женщина, непонятно кому. – Чтобы этот пузырь на ножках брал с тебя пример. Тощая, плоская, бесцветная доска гораздо удобнее в транспортировке, – задела за живое, намекая на маленькую грудь и плоскую задницу. – И полезнее.

– У меня хотя бы всё своё, а не фальшивое. Будто я не слышу, как в твоих сиськах булькает вода, – перешла уязвлённая лахра в контратаку.

Часть затянувшегося ожидания химеры провели, привычно ругаясь с демонессой. Не забывая проверять, нет ли поблизости господина, которому слышать всё это не полагалось. К счастью, он продолжал общаться с ученицами храма. Судя по смеху, рассказывая им о чём-то смешном. Наконец, условный сигнал был получен.

– Готовы? – спросил Амир, когда все собрались.

Чувствуя, как по жилам огнём разливались принятые зелья, Чха-Ун уверенно кивнула.

– Да хозяин. Мы не подведём, – ответила за всех лахр.

Пообещав это.

– Хорошо. На счёт десять я открою врата, – показал на бороздку, проведённую на песке, чтобы было видно, где именно и какой ширины.

Когда в полной тишине Амир закончил отсчитывать секунды, Чха-Ун без колебаний бросилась вперёд. Переходя на трёхкратное ускорение. Через миг картина окружающего мира перед ней изменилась. Она очутилась в огромной пещере, освещённой фонарями на основе световых кристаллов. Её обострившийся нюх немедленно атаковали десятки новых, неприятных запахов. Рисуя ещё одну картину, дополняющую зрительную. Более полную и объёмную. В которой особо выделялись запахи пота, грубо выделанной кожи, горелого, жирного масла, используемого для приготовления пищи, дыма, пороха, красителей, нечистот, что сами разбойники неспособны были ощутить своими никчёмными носами. Увидев стоявшего в нескольких шагах бородатого крепкого мужика в коричневой накидке и чёрном тюрбане, со здоровенным тесаком на поясе, среагировала мгновенно.

Для Чха-Ун, значительно ускорившей своё восприятие, он двигался очень медленно, не торопливее улитки. Разбойник слишком долго открывал рот, пуча глаза. Выпустив из пальцев когти, беловолосая лахра одним движением глубоко распорола его глотку. Не собираясь тратить драгоценное время, не останавливаясь, сразу метнулась к следующей жертве, сидящей у костра. Ударом сверху вниз с лёгкостью разбила голову разбойника, вминая её в плечи, ломая позвоночник. Далее последовал быстрый бег до первого попавшего в поле зрения бандита, у которого отсутствовала часть уха, уже успевшего выхватить нож. Пытавшегося ударить им. Но опять же, двигавшегося слишком медленно.

Чха-Ун обошла отверженного дари как стоячего, приёмом, называющимся, – копьё дракона, воткнула ему сложенные вместе, выпрямленные пальцы между рёбер. Глубоко вбивая их в податливую плоть. Чувствуя волну накатывающей звериной ярости, жажды крови, беловолосая лахра слишком ярко представила себе нужный образ, на который мгновенно отреагировали её симбионты. Десятки точек белого призрачного света вспыхнули вокруг её руки, устремившись в открытую рану. Превращаясь в стремительно разрастающиеся кристаллики зачарованного льда, заполняющие форму толстого лезвия трилистника, ледяное копьё насквозь пробило бедолагу, почти разорвав его напополам.

Это было слишком легко. Подумав, что господин не одобрил бы такие хвастливые мысли, Чха-Ун пообещала себе серьёзнее воспринимать врагов, не ослабляя бдительности. Считая слабость разбойников притворством.

Дальше последовала быстрая резня растерявшихся от неожиданности разбойников. Лахры, действовали словно бешеные волки, ворвавшиеся в загон к маленьким ягнятам. Забрызгивая всё вокруг их кровью. Внезапно чутьё Чха-Ун заставило её инстинктивно уклониться, пропуская прилетевший откуда-то сбоку каменный снаряд одного из заклинателей разбойников. Который, при ударе о стену, взорвавшись, накрыл её градом острых осколков. Впрочем, не причинивших никакого вреда, поскольку бессильно отскакивали от лахры, не оставляя на ней ни царапины. Высокоуровневое зелье, – Алмазная кожа, в очередной раз доказало свою эффективность. Следующий здоровенный, обросший шипами булыжник, летевший прямо в неё, направляемый элементалями земли, с негодованием, рассерженно встретили её симбионты, отреагировав на вторжение чужаков в зону своих жизненных интересов. Защищая свой дом и кормушку, они мгновенно вырастили на его пути прозрачный ледяной щит, оказавшийся прочнее камня.

Заметив, как разбойник сосредоточился на создании более сложной, убийственной техники на основе элементалей земли, беловолосая лахра зловеще ухмыльнулась. Концентрируясь на элементальной форме, заклинатели на какое-то время становились уязвимы. Теряя возможность двигаться, отслеживать происходящее вокруг. Чем сложнее была эта форма, а заклинатель неопытнее и слабее, тем больше получали преимущества воины ближнего боя, особенно на короткой дистанции. Тенью метнувшись за спину, Чха-Ун снесла ему голову с плеч прежде, чем заклинатель успел завершить свою технику.

Щит из летающих камней, что вихрем крутился вокруг предусмотрительного разбойника, она с лёгкостью пробила за счёт чудовищной физической силы. От внешних повреждений лахру защитила алмазная кожа, а от внутренних, бешеная регенерация.

Услышав звуковой сигнал, Чха-Ун немедленно бросилась в поисках его источника, сметая всё на своём пути. Её аура, излучающая нежно белый цвет, насквозь промораживала всё, мимо чего призраком проносилась беловолосая лахра. Ставшая вестницей смерти. Превращая ещё сильнее замедлившихся разбойников в хрупкие ледяные скульптуры.

Эсхен Каменное сердце был дари неглупым, оценивать степень опасности умел, поэтому, как только Чха-Ун заскочила в подземный зал, где он находился, то внезапно появившаяся из пола гигантская каменная пасть, полная острых кривых зубов, тут же с двух сторон на ней сомкнулась.

Только в последний момент возникшая вокруг беловолосой лахры ледяная сфера не дала ей погибнуть. Однако, в любом случае, Чха-Ун оказалась намертво замурована в камне. Если бы Эсхен не усилил давление, пытаясь сломать эту стеклянную жемчужину, призвав себе в помощь высшего элементаля земли, принявшего вид гигантской статуи божества, сдавившей снаружи каменные челюсти чудовища, помогая им, у девушки были бы серьёзные проблемы. В ответ на такую угрозу, посчитав её достаточной причиной, в беловолосой лахре пробудился дремавший в ней высший элементаль льда. Появляющийся только тогда, когда чувствовал равного себе противника.

Тело Чха-Ун покрыла изящная, узорчатая ледяная броня, а в руках у неё появилась алебарда. Аура девушки стала излучать мягкий белый свет, в котором время от времени поблескивали, мерцающие кристаллики льда. Засветились и её волосы, и её глаза. Ледяная сфера, несмотря на внешнее давление, значительно увеличилась в размерах, раскалывая насквозь промороженный камень, внезапно ставший очень хрупким, неподвижным, которым Эсхен больше не мог управлять.

Разъярённая снежная королева, замахнувшись алебардой, выкрикнула название техники, – Сияние полярной звезды!

* * *

В это время голодные, избитые пленники, сидящие в камере, закованные в кандалы, блокирующие источники духовной силы, встревоженно разглядывали опустевший коридор через массивную решётку. Гадая, что происходит в убежище бандитов. Неужели на них кто-то напал? Или это внутренние разборки? А может, разбойники от скуки всего лишь устроили поединок между высокоранговыми мастерами. Ради развлечения.

– Смотрите! – поражённо воскликнул один из них, не веря своим глазам.

По центру коридора спокойно, неторопливо шла белая костяная марионетка в чистеньком, новеньком, идеально разглаженном костюме горничной. Выглядя здесь совершенно не к месту. Что пугало. Не обращающая никакого внимание на грохот, дрожь земли, порывы ветра. Подойдя к решётке, она несколько секунд разглядывала их своими оранжевыми огоньками глаз после, чего голыми руками выломала приличный кусок решётки, давая понять, что, кто бы её ни послал, он явно не друг разбойников.

– Эй, что ты тут де…, – раздавшийся с дальнего конца коридора удивлённый голос забежавшего сюда разбойника внезапно оборвался, сменившись быстро затихшими булькающими звуками, на которые она даже не обернулась.