Текст книги "Ветер Стихий 5 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ш.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Пока не знаю, кто подсказывал создателю чайника, что ты видишь перед собой, демоны или не демоны, но, поверь, хотела бы, чтобы они делали это почаще. Хотя, возможно, твои слова всё же окажутся верными и его творения нас погубят. Нашими же руками. Однако, есть моменты, когда разумнее отступить, проявив осторожность, предусмотрительность, а есть те, когда стоит идти вперёд, невзирая на опасность. Ради добычи, что другим способом не получить. От которой зависят жизни твоих сородичей. Их полные желудки и спокойный сон. О чём помнит каждый вольный охотник махри. Уж тебе ли об этом не знать? Положи руку на чайник. Сейчас поймёшь, что я имею в виду. Постарайся не ронять челюсть, о непоколебимый вождь Волчьей пасти.

С некоторым сомнением, испытывающее посмотрев на подозрительно улыбающуюся шаманку, вождь так и сделал. Положив сверху свою ладошку, выглядящую маленькой и хрупкой, по сравнению с его, она влила в чайник свою духовную силу, после чего с хлопком воздуха оба исчезли, переместившись внутрь пространственного кармана чайника.

Через некоторое время, в тихом, пустом шатре власти, возле стоявшего на полу зелёного чайника с очередным хлопком возникла довольная произведённым эффектом, радостная шаманка и потрясённый, растерянный вождь, чей затуманенный взгляд всё ещё блуждал по сторонам. В одной руке держа пустую кожаную флягу, а в другой горсть молодых, сочных, зелёных листьев салата, лука и капусты.

– Как я и говорила, – поучительно продолжила старая шаманка прерванный в чайнике разговор, – воду оттуда вынести не удастся. Плодородную землю, тоже. Только урожай.

Вождь, видя перед глазами всё ещё невероятную, захватывающую дух картину необычной фермы, утопающей в зелени, что была засунута в маленький круглый чайник. В центре которой, в нижней части его чащи, было небольшое озерцо, питаемое от небольшого водопада, что лился из внутренней стороны носика. От которого в стороны расходились круги составных платформ, на опорах, образующие кольца, где каждое следующее, увеличиваясь в размерах, располагалось выше по уровню, соединяясь между собой лесенками и поливными лотками. На платформах были разбиты бесчисленные ряды грядок, пестревшие овощами и зеленью. Там даже нашлось место для амбара, сушилки и самого настоящего крестьянского домика.

Бережно подняв чайник, стараясь его не трясти, вождь осторожно наклонил его набок, проверяя, потечёт ли из носика вода. Не потекла.

– Я уже проверяла. Даже не надейся. Крышка не открывается. Говорю, не дёргай её так сильно. Сломаешь чайник, я тебе голову оторву. Куда ты пытаешься засунуть свой палец? О предки, – закатила глаза, не в силах на это смотреть. – И что ты намереваешься увидеть через носик? По голове своей постучи, выйдет звонче. Давай сюда. Отдай, кому говорю, по-хорошему, – потребовала у увлёкшегося вождя, что был сейчас подобен неразумному дитя, получившему новую игрушку.

С удовольствием сожрав сочные листья капусты и салата, громко чавкая, вождь утёр губы.

– Это очень хороший чайник, – поменял своё мнение.

– Да что ты говоришь? – язвительно заметила главная шаманка, что была не только старше вождя, которого знала с детства, но и чьё положение в клане было ничуть не ниже его.

Имея власти ничуть не меньше, только другого рода. Поэтому наедине вела себя с ним довольно непринуждённо и откровенно. Говоря то, что думает. Впрочем, если злилась на него, то могла колко высказаться даже при посторонних.

– Теперь у Волчьей пасти есть капуста и лук. Как по мне, это лучше, чем апельсины, недавно появившиеся у Красных кулаков. Что, не посадив ни одного дерева, как-то умудрились собрать свой первый урожай. Не иначе чудом. Хотя, нам же никто не мешает поменять одно на другое. Разнообразив наш рацион. Что по этому поводу думаешь? – обратилась к вождю.

– Апельсины? Урожай? Ты сейчас это к чему ведёшь? – вождь сразу стал серьёзнее и внимательнее, веря, что просто так она ничего не говорит.

– К тому, что одна моя давняя подруга из Красных кулаков, чтоб ей чаще икалось и чесалось, похвасталась свежими апельсинами, которые появились на их столах. Выглядящие так, словно их только что сорвали с дерева. Румяные, сочные, ароматные. Вот же зараза долгоживущая, у меня от её описания аж слюна выделилась. Знала же, чем пронять. По её словам, Красные кулаки договорились с кем-то из горожан о регулярных поставках. Правда не сказала, чем они собираются за них расплачиваться, но это неважно. Зато упомянула о новеньком чайничке, зелёненьком таком. Который теперь висит в доме их власти, на цепи, в руку толщиной. Подозрительно часто протираемый от пыли их шаманками, злобно зыркающими по сторонам. Никого к нему не подпуская. Так о чём это я? Ах да, хочешь апельсинчик?

Нахмурившись, вождь задумался.

– Интересно, а у их главной шаманки нет такой же болтливой подружки? Ещё живой.

– Конечно, есть, – посмотрела на него, как на умалишённого. – Мы, вообще, очень дружелюбные и общительные натуры. Духи не дадут соврать.

– Значит, либо капусту я ем один, ночью под одеялом, либо завтра об этом станет известно всем, кто имеет языки и уши.

– Насчёт всех не скажу, но мы точно об этом услышим. А вдруг у вождя соседнего клана начался кровавый понос или напало мужское бессилие? Или его жену на солёненькое потянуло. Или в их котлах мясо стало появляться чаще, большими кусками. О таких вещах нужно знать заранее. Чтобы успеть приготовиться к «неожиданным» новостям.

– Тогда, может ты знаешь, что это значит? – Буду нужен, найдёте. Это самоё короткое письмо, что я получал. Только мой двоюродный брат, да вождь Каменных лбов изъявлялись ещё короче.

– Что тебе непонятно, о «мудрый» вождь? – вновь съязвила главная шаманка. – Голову уже верни на место. Я же знаю, что ты не дурак. По крайней мере, не был им раньше. Хотя после выбора второй жены, сомнения появились.

– Это было необходимо для укрепления клана, – оправдался вождь.

– Да-да-да. Как скажешь. В послании говорится, во-первых, это мы должны выступать просителями благ, а не наоборот. Что плохо. Во-вторых, бывший владелец чайника чего-то опасается, иначе бы не таился в тенях. В-третьих, для него этот дар не столь важен, как для нас. И, скорее всего, у него найдётся что-то ещё, равнозначное. Не последнее отдал. В-четвёртых, он всё же заинтересован в кланах махри, выразив готовность с нами разговаривать, при соблюдении определённых условий. Что хорошо. Но оно и понятно, учитывая пункт первый. Правда, необязательно ему нужны именно мы. Что опять же, плохо. В-пятых, он не местный. Либо не может, либо не хочет привлекать посредников. И это хорошо. Поскольку с посредниками любой торг обходится дороже. У нас, в отличие от вечно беспокойных дари, пока всё тихо. Без изменений. Не было причин подкидывать кольцо именно сейчас, а не сезоном раньше или позже. Есть и, в-шестых, и, в-седьмых. Послание несёт в себе гораздо больше смыслов, чем кажется на первый взгляд. Вот над ними нам и нужно будет посидеть, подумать.

– А может, ну их, эти думы? Чайник с кольцом уже у нас. Если кто-то что-то захочет от Волчьей пасти, пусть придёт и скажет об этом открыто. Тогда и решим, стоит ли иметь с ним общее дело.

Главная шаманка посмотрела не него долгим, тяжёлым взглядом. Не сулящим ничего хорошего.

– Общее дело ты будешь обсуждать со своей женой. Ночью. Может и договоришься. Меня больше волнует, не опередят ли нас более дальновидные кланы. У которых со временем появится больше таких чайничков. А значит, они смогут прокормить больше воинов. Продавая излишки припасов, вооружить их. Теперь подумай, если у соседей прибавится сытых воинов, которых нужно чем-то занять, но останется столь же малая территория, не случится ли так, что через несколько лет с твоими жёнами об общем деле будет договариваться какой-нибудь другой вождь?

Глава 5

Уменьшение количества моих слуг и телохранителей не могло долго оставаться незамеченным. У Шади закономерно возникли вопросы, куда же они делись? Согласно отчёту стражи, город не покидали, в морг не попадали, по гостиницам не разъехались.

Объяснил тем, что отправил их домой, в Шаль-Сихья. Я же проводник пустоты, одаривший дашун Фалих своей силой, так что ничего удивительного в этом нет. Перестал нуждаться в их присутствии, отослал. Сами же жаловались, что внешний вид Акаши и Ильмими вызывает стойкую неприязнь и раздражение у придворных. Как слишком чуждых им существ. Особенно у дам, не желающих становиться объектом для сравнения.

Их голоса были услышаны. Пошёл на встречу. Но если очень хотят снова их лицезреть, сталкиваясь лицом к лицу, опасаться того, кого не понимают, то не проблема, верну всё как было. На что получил заверения, не стоит утруждаться, так даже лучше. Шади тоже всё устраивало. Ведь, чем меньше вокруг меня моих слуг, тем больше их. О чём вслух не сказали, но подумали. Кто-то же должен выполнять ежедневную работу ушедших, которой меньше не стало. Против чего я пока не возражал.

Кстати, о работе. Всё, что от меня требовалось, я уже сделал. Путевые врата были установлены на отведённое для них место. Больше в этом городе меня ничего не удерживало, кроме настойчивых просьб Шади погостить подольше, не спеша уезжать. Переждать неопределённую, тревожную пору. Это в городе всё тихо и спокойно, мирно, а за его стенами, с путешественниками всякое могло случиться. Даже с проводниками. Ну а если всё же буду рваться на волю, как птица из силков, то удерживать не станут. Вместо этого посоветовали следующую остановку сделать в Шаль-Дуум. Выбрав из всех зол меньшее. С северянами у восточников пока всё было относительно хорошо. Те были заняты войной с южанами и долгосрочным планам Шади не угрожали.

После того как путевые врата заняли своё место, их закрыли покрывалом, выставили охрану, назначив дату торжественного открытия. О чём господин фонарей объявил на весь город, собираясь устроить из этого события настоящий праздник. Вызвать шумиху, которая привлечёт в Шаль-Шади больше торговцев, вызовет одобрение жрецов, заинтересованность аристократии, поднимет настроение простых горожан, дав им повод для гордости и радости. Оправдает часть расходов казны, которые под шумок припишут к этому делу. Словом, покажет Шади в выгодном свете, заставив чаще произносить их имя.

Поскольку у меня появилось больше свободного времени, выбрав вечерок, засел за изучение последних приобретений, доставшихся мне за огромные деньги. Желая разобраться, оправданы ли были эти траты?

Первым из пространственного кольца достал нефритового голема. Долго ходил вокруг него кругами, не зная, за что ухватиться. Статуя как статуя, ничего интересного, не считая получаемого эстетического удовольствия. Единственное, чего добился, подтвердил выводы аукционного дома. Внутри голема была пустота. Из энергетических структур обнаружил только те самые слабенькие петельки, сплетённые из тончайших эфирных потоков, густо окрашенных аспектом пространства. За счёт чего они питались, откуда черпали энергию и куда её девали, оставалось непонятно. Это всё равно, что смотреть на участок подземной реки, что в одном месте, на коротком промежутке выходила на поверхность.

Хотя я заранее не рассчитывал на лёгкие ответы, но всё равно появилось чувство некоторого разочарования. Пагубно сказалась привычка к быстрым результатам, лишающая стремления думать самостоятельно. Не став отчаиваться из-за первых же неудач, приступил к более вдумчивому изучению голема, призвав в помощь Шисса'ри. Пускай он не был знатоком големов, не оканчивал академий, но зато его восприятие не в пример лучше моего, как и понимание родной стихии.

«Это съедобно?», – спросил змей, едва появившись.

«Нет.»

«Тогда зачем звал?» – удивился, не видя для этого поводов.

«Хочу преклонить колени перед мудростью легендарных Пожирателей солнца, что способны видеть суть вещей куда лучше нас, жалких смертных. Ты же не откажешь себе в удовольствии доказать глупому младшему, что он неспособен обойтись без твоих советов? – обратился к нему с преувеличенным почтением и надеждой. – Желающему познать всё необъятное величие Пожирателей. Признающего, что твои глаза намного острее моих, а хвост, хвост-то насколько хорош. Такой гладкий и блестящий», – восхищённо зацокал языком.

«Не знаю, чего ты добиваешься, но мне это уже нравится. Продолжай, глупый младший», – благосклонно разрешил Шисса'ри, жмурясь от удовольствия.

Минуты три его расхваливал, после чего, с жалостливым, несчастным видом указал пальчиком в сторону нефритовой статуи.

«И? – не понял змей. – Мне её съесть?»

У него что, одна извилина, и то, идущая вдоль хвоста?

«Хочу эфирную петельку. У него внутри их несколько. Достань, пожалуйста.»

Придумал повод, чтобы он присмотрелся к ним повнимательнее да поближе. Ну а если что-то случайно оторвёт или сломает, не беда, значит это не настолько уж надёжная, качественная вещь, имеющая защиту от дураков и вредителей. Мне такая не нужна.

«Всего-то», – обрадовался Шисса'ри тому, что всё оказалось намного проще, чем он думал.

Однако быстро понял, что поспешил с выводами. Поскольку, нырнув в статую словно в воду, некоторое время не возвращался. Потом из неё высунулась часть нервно дёргающегося хоста. Кажется, у Шисса'ри не хватало сил выдернуть плетение наружу. Вцепившись в него зубами, змей тянул его на себя со всех сил.

Несколько секунд растерянно моргал, завороженно разглядывая виляющий хвост, после чего, опомнившись, бросился помогать. Вцепившись в него, тоже потянул на себя. Не идёт, зараза. Застрял намертво. Пришлось напрячься, уперев ногу в статую. Безрезультатно.

– Чха-Ун! – рявкнул, теряя терпение.

Химера, обладающая чутким слухом, незамедлительно явилась на зов хозяина. Изумлённо замерев в дверях от увиденного. Пришлось её поторопить, пролив свет на происходящее.

– Не стой. Помогай. Тяни меня.

Однако, даже все вместе мы всё равно не справились. Силачка Чха-ун постоянно отрывала меня от Шисса'ри, а не его от статуи. Даже поменявшись местами, результата не добились. Выплюнув неподатливую петельку, рассерженный неудачей змей вынырнул наружу, топорща перья.

Тяжело дыша, я сел в ближайшее кресло, подводя итоги.

– Да. Без мышки сами мы не справимся. Но где же её взять-то?

«Не нужно искать никаких духов мышей. Я лучше них. Я справлюсь», – забеспокоился Шисса'ри, по чьей гордости был нанесён удар.

Приняв его за вызов.

«Просто я ещё маленький. Вот подрасту, с лёгкостью вытяну на поверхность эти цепи. И то, что они держат. Разорву их! Пфф», – воинственно фыркнул Шисса'ри в сторону статуи.

– Я столько не проживу. А хотелось бы увидеть их при жизни. Стоп, – зацепился за сказанное. – Что значит то, что они держат? А разве они не к нефритовому голему приделаны, который и так перед нами.

«Это с этих концов цепей. Вторые уходят куда-то на глубину, в пространственную щель, где что-то держат. Цепь болтается так, будто на ней висит тяжёлый груз», – поделился Шисса'ри своими наблюдениями.

Уверенно называя петельки тончайших, зыбких эфирных потоков, цепями. Явно не просто так, без оснований.

– А пролезть в эту щель ты можешь? Посмотреть, что там к чему, – заинтересовался.

«Сейчас, нет. Она очень тонкая, запечатанная. Скрытая от взоров таких, как ты. Хорошая работа, прочная, – похвалил Шисса'ри. – Но я всё равно сильнее её. Если постараюсь, то смогу пролезть внутрь, открыв для нас дорогу. Нужно только время.»

– Убедил, так и поступим. Наверняка внутри хранится что-то очень вкусненькое для нас. Поскольку невкусное нет смысла прятать, – подбил змея на это дело, выставив его же инициативой. – Спасибо, Чха-Ун за помощь, – с благодарной улыбкой обернулся к беловолосой химере. – Не уходи. Присаживайся. Возьми мандаринки. Угощайся. Твоя помощь может ещё понадобиться. На очереди у нас разбор стола, – произнёс это с важным видом.

Слив Шисса'ри половину запасов духовной энергии, пока он ковырял статую изнутри, вновь в ней скрывшись, я достал маленький круглый столик на низеньких ножках из необычной, узорчатой древесины. После изучения которого пришёл к выводу, что стол – это стол, а не что-то другое. Никаких скрытых свойств не обнаружил. За что же тогда, спрашивается, просили такие деньги? Или это из разряда, купите справку о том, что вы не ох и ух. За очень большие деньги, чтобы было убедительнее. Даже с опаской постучал по нему, готовый, в случае чего, спасаться бегством. Другие идеи кончились. Никакой реакции. В отличие от кое-кого, стол продолжал демонстрировать полное безразличие. Даже сказал бы, неуважение. Дам ему последний шанс оправдаться в моих глазах.

Достав жёлтый коврик, расстелил на полу. Сверху поставил стол. Положив рядом подушечку, сев на неё, поёрзав, устраиваясь поудобнее, с затаённой надеждой спросил у единственной благодарной зрительницы.

– Как я выгляжу?

– Очень… величественно, господин, – заявила преданно смотрящая химера.

«Ну да, а на что я рассчитывал, спрашивая её?» – немного повеселел после всех этих неудач.

– Спасибо за правдивость и непредвзятость. Присаживайся рядом. Только сперва захвати с собой чашу с мандаринами. Будем лакомиться вместе. И крикни кого-нибудь, пусть нам чаю принесут.

– Господин, мне нельзя с вами за один стол, – испугалась химера, пусть и очень обрадованная этим предложением.

Посчитав его слишком вызывающим. Вскочив на ноги, сама подала мне всё затребованное. Как часто бывает, тайна, над которой бился никем не признанный лучший ум современности, раскрылась благодаря счастливой случайности. Избавившей от того, чтобы пришлось листать умные книжки или расспрашивать знающих дари.

Очистив несколько мандаринов, положив их на стол, рядом со шкурками, подумал, а почему бы ещё раз не попробовать напитать его духовной силой. Из упрямства. То, что он её не пропускает, вовсе не означает, что это происходит из-за эффекта отражения, а не поглощения. Возможно, у пёстрой древесины просто слишком высокий порог насыщения. Поддавшись сиюминутному порыву, направил на неё сжатый до предела, разогнанный поток духовной энергии. Каково же было моё удивление, уже поверив в то, что занимаюсь очередной бесполезной ерундой, когда очищенный мандарин, разделённый на дольки, внезапно, словно в замедленной съёмке собрался в целый плод. Кожура сама на него налезла и срослась.

Оторопев, с осторожностью взял мандарин в руку. Изумлённо покрутил его перед глазами, пристально разглядывая со всех сторон.

– О как! Нет, так дело не пойдёт. Сана! – позвал эксперта, пусть и на уровне слухов.

Оказалось, что это чудо-дерево, впитывая эфир, генерировало вокруг себя поле, обладающее способностью запоминать затронутые объекты, и при наличии достаточного количества энергии, стремилось сохранять их в прежнем виде. Или возвращать в него, при любых несоответствиях того, что было к тому, что стало. Действительно, не зря эту грушу назвали вечным деревом. К сожалению, действовало поле только вблизи своего источника, чья мощность напрямую зависела от количества древесины, составляющей цельный массив. Поэтому стена из дюжины досок обеспечивала большую площадь, но меньшую мощность, чем всего одно бревно. К недостаткам также можно отнести то, что нельзя восстановить разбитый предмет, который дерево не «помнило», пытаясь вернуть его в изначальное состояние.

Плод восстановил свою целостность потому, что бывший владелец стола уже чистил на нём мандарины. Когда древесина находилась в полностью «заряженном» состоянии. Познающим и запоминающим окружающий мир. Когда я слил в него вторую половину резерва, первую потратив на Шисса'ри, дерево ненадолго пробудилось, вспомнив, каким фрукт был раньше. Причём действовала груша избирательно, а не применительно ко всему, чего касалась своим полем. Разумная же, в какой-то мере.

Такая способность как вызывала восхищение, так и ужасала. А вдруг она вспомнит, что мы когда-то произошли от, не знаю кого, вернув всё как было? Я не хочу обратно к мамонтам, заново проходить уже пройденный путь. В одиночку. Ещё возникало опасение, а не повлияет ли Пёстрая груша разумная на съеденные мною фрукты, находящиеся в желудке? А на не до конца переваренное мясо? И если да, то как? Словом, столик был опасен. Теперь понятно, откуда такие безумные цены на эту древесину.

– У меня его точно украдут, – поделился опасениями с Саной и Чха-Ун. – Бесценная же вещь.

– Не смогут, господин, – уверенно возразила беловолосая лахра.

– Почему? – захотелось узнать, на чём основывается её мнение.

– Мы не дадим.

Ну да, для кого-то всё просто и понятно.

– А если сперва украдут вас, то, что тогда? – с улыбкой задал невинный вопрос, поставивший её в тупик.

* * *

На следующий день, получив приглашение посетить родовое имение архитекторов Руин, захотел узнать, с чего это вдруг они обо мне вспомнили? Вроде бы нерешённых вопросов не осталось. Вся работа идёт по графику, что их, что моя. О высокой загруженности дома Амир заказами прекрасно знают, поэтому не вижу причины для встречи. Но это не значит, что её не может быть в принципе. Время у меня было, решил сходить.

Проявив радушное гостеприимство, оказав все положенные знаки внимания, приняли меня как дорогого гостя. Встречать вышел сам глава здешней ветви семьи Руин, живущей в Шаль-Шади. Покончив с формальностями, Тахир сын Махуна обратился с просьбой. Попросив сделать для Руин такие же горячие грязевые источники, как во дворце Изумрудных перьев. Причём прямо в главной резиденции рода, в Шаль-Сихья. Заявив, что вопрос цены не важен. Пусть даже по стоимости выйдет, как заказ ещё одних путевых врат. Напирая на то, что это сильно укрепит отношения между нашими родами, подняв их на новый уровень.

Справившись с удивлением, подумал, – «Он-то откуда о них узнал? Что значит, всячески наслышан. От кого? Чем там Латифа занимается? Платный курорт что ли открыла? Решила помочь, расширив семейное дело? Лучше бы платочки вышивала, как все нормальные благородные дерры. Сидя у окна, в ожидании любимого мужа. Ну или мушкет пристреливала, там же. Меньше бы хлопот было. Зачем я её сделал Хранителем богатств на свою голову?»

– Прошу меня простить, уважаемый бахи Тахир, но вашу просьбу удовлетворить не смогу, – огорчённо склонил голову, показывая всю величину своего сожаления. – Дело в том, что их постройка затрагивает родовые тайны Амир. Как вы понимаете, передача которых в чужие руки недопустима. Я не могу подвести будущие поколения Амир, лишая их достойного наследства. Это вопрос чести, что не имеет цены.

– Вот как? Тогда сиятельный шифу прошу простить меня за эту неуместную просьбу, – заметно огорчился Тахир, по голосу поняв, что пересматривать своё решение я не намерен.

Предусмотрев и такой ответ, он несколько изменил подход.

– Тогда не планирует ли дом Амир открыть грязевые источники под своим прямым управлением? Заняв весьма востребованную в Шаль-Сихья нишу рынка услуг. В которой почти нет конкуренции. Мы бы с удовольствием приняли участие в этом проекте. Построив лучший источник в городе. Благодаря артефактам, духам или родовым умением, создать водоёмы с горячей водой, будь то бани, бассейны или пруды, высоким столичным домам несложно. Однако, одно дело нагреть обычную воду, а другое, создать целебную, косметическую грязь в достаточно больших количествах. На такое способны всего два рода с юга Закатных пустынь. Но они точно не станут вам соперниками. Тем более, с нашей помощью.

– Возможно, позже я над этим подумаю, но сейчас у дома Амир таких планов нет. Как нет ни времени, ни сил, ни свободных ресурсов. Объять всю пустыню невозможно. Пока мы пытаемся удержать то, до чего способны дотянуться уже сейчас. Погоня за миражами может дорого обойтись, – несколько слукавил, поскольку именно этим и занимался.

– Что же, понимаю. Не смею советовать, как вам поступать, – не стал настаивать Тахир, чтобы не испортить отношения. – Возможно, позже я ещё раз попрошу вернуться к этой теме, когда у меня появится, что сказать из ещё не озвученного.

Намекнул на то, что род Руин сильно заинтересован в источнике. Чтобы понять, какие шаги в этом направлении ему стоит предпринимать и насколько далеко заходить, Тахир сперва желал посоветоваться с главой всего рода, Кадафом сыном Карима, с подачи которого, скорее всего, эта встреча и состоялась. Пока был сделан самый простой, пробный шаг, направленный на выяснение моего отношения к этому вопросу. В надежде на то, что следующих не потребуется.

– Кстати, позвольте поздравить вас с выгодной покупкой. Ведь это вы недавно приобрели нефритового голема на аукционе Песчаного дракона? – неожиданно полюбопытствовал Тахир, перейдя к следующей теме.

– Какого голема? – удивлённо на него посмотрел честными-пречестными глазами.

– Ну как же, нефритового юношу, найденного в древней гробнице, – любезно напомнил Тахир. – Слуги Песчаного дракона хорошо вас запомнили. Вы их тогда бранили за допущенную оплошность, выйдя из третьей ложи, что расположена на третьем этаже восточного крыла. Именно из неё в дальнейшем приобрели нефритового голема и стол из Пёстрой груши разумной. Заплатив за них огромную сумму в кристаллах чистой силы. Такое сложно забыть.

– Ах этого, – облегчённо улыбнулся, недобрым словом, сказанным про себя, припомнив чью-то злопамятность. – По мне, статуя как статуя, ничего особенного. От голема там одно дорогостоящее название, – беспечно отмахнулся от неоправданного определения.

– И вам даже не стало любопытно, что из себя представляет древний голем Танук? Не захотелось выяснить его секретов? – не поверил Тахир.

– Канаан с вами, уважаемый. Какие там секреты, – разочарованно вздохнул. – Внутри голема одна большая пустота. Я проверял. Хоть на куски его расколи, ничего не найдёшь. Просветил от макушки до пяток. От него может быть только одна польза. Поставь в уголок, да любуйся, изредка протирая тряпочкой, чтобы лучше блестел. Домой отправил. Здесь-то мне статуя зачем? В чужой замок могу поставить только своего любимого прожорливого коня, – немудрёной шуткой закрыл эту тему.

Других у Тахира не нашлось, так что встречу плавно завершили.

* * *

Подумав, что прошло достаточно времени, даже если Акаша ещё не добралась до нужного места, то уже где-то рядом, решил её навестить. Узнать, как у демонессы идут дела. Не ударилась ли на радостях в разгул и пьянство. Без меня. А если серьёзно, то выяснить, нет ли новостей о команде храма Песчаных дюн. Как у них обстоят дела? Насколько всё плохо? Да и как в целом в том районе складывается обстановка? Пора ли мне беспокоиться? Тяжелее всего давались не столько плохие новости, сколько неопределённость, поэтому ждать не стал, пока она первая обо мне вспомнит.

Предупредив своих ближних, что ненадолго отлучусь, пусть не беспокоятся, не считают сбежавшим, похищенным, прикроют на время отсутствия, поменялся местами с Ильмими. Недавно освоив сложное искусство замещения.

Поскольку за один прыжок до сих пор не мог перемещаться на огромные расстояния, воспользовался ретрансляторами, что установили мои охотники махри. Под видом паломников они продолжали исследовать восточную область, делая закладки из амулетов. Там куда могли свободно попасть, не вызывая подозрений и не ставя свои жизни под угрозу, о чём я их попросил отдельно. Новые амулеты сделать легко, а вот найти толковых, преданных слуг, гораздо сложнее.

Честно говоря, когда, дотянувшись до метки Аюни, поменялся местами с Ильмими, на несколько секунд неподвижно застыл, привыкая к резкой смене освещения и окружающих шумов. Не сразу сообразив, где нахожусь. Увиденное оказалось выше всяческих ожиданий. Все ранние предположения разлетелись вдребезги о стену действительности. Вот как она это делает?! Зачем?!

Я очутился в тёмной, твёрдой кишке, больше всего напоминающей внутренности гигантского подземного червя, хотя сравнение умозрительное. До этого в подобных местах бывать как-то не доводилось.

Впереди, у небольшого костерка, рядом с которым на треноге был установлен светящийся голубым светом кристаллический артефакт, создающий обдувающий их лёгкий ветерок, в тесный кружок собралась молчаливая, хмурая группа проглоченных червём искателей истины. За их спинами вторым кольцом расположились бегемоты, марионетки, спящие гружёные ящеры. Акаша сидела в первых рядах искателей, на толстом свёрнутом одеяле, с таким же печально унылым лицом, как и у всех остальных, задумчиво глядя в огонь.

Снаружи, буквально отовсюду, доносился непрекращающийся, сильно приглушённый шорох, создаваемый трением бронированной шкуры гигантского червя о землю. Ещё по этому «ребристому туннелю» изредка прокатывалась дрожь, он изгибался, как поезд на поворотах, происходило сокращение или удлинение отдельных участков. Словом, что впечатления, что ощущения, что ассоциации, всё были одинаково отвратительны.

Непонятно, как глубоко червь погрузился в землю и как долго здесь пробудет, ползя в неизвестном направлении. Неделю? Сезон? Год? Кто хвастался, что она заклинатель ступени безупречного? Ну и какого тогда пса тут делает? Решила присоединиться за компанию? Познать боль и отчаянье?

Убедившись, что заколка Акаши по-прежнему на месте, с помощью артефакта передачи голоса саркастически высказался обо всей этой ситуации.

– Я всегда знал о твоей тяге к прекрасному, но не настолько же глубокой. Акаша, тебе вновь удалось поразить меня до глубины души. Признайся и тебе сразу станет легче. Ты извращенка?

Лже кукольница Азиза от неожиданности вздрогнула, но не растерявшись, сумела сохранить прежнюю позу и выражения лица. Не став поворачивать голову в мою сторону, выдавая, что что-то услышала. Прикрыв нижнюю часть лица шарфом, тихо спросила в приколотую к нему брошь.

– Господин?

– Нет, это твоя совесть. Так прислушайся же к её голосу. Хотя бы раз в жизни. Понимаю, попав в столь сложное положение, сперва ты отчаялась, пала духом, приличия и так лежали, не вставая, но потом-то почему не вспомнила, что отсюда имеется как минимум два выхода? Да, один из них неприятный, стыдно о таком думать, но если бы всё же набралась смелости позвать меня на помощь, я бы всё понял. Вошёл в твоё трудное положение, не став смеяться. По крайней мере сразу, пока не вытащил тебя из… него.

Что-то веселье начало разбирать, посмотрев на происходящее со стороны. Вместо осуждения, вышла усмешка.

– Господин если поток вашего остроумия, глубине которого я не перестаю удивляться, иссяк, может, всё же выслушаете? Строить выводы на основании фантазий моя невинная слабость. Так не отбирайте же её у своей бесправной рабыни. И да, господин, могу ли я попросить больше не упоминать о существовании совести? Ведь вы, как никто другой понимаете боль её утраты. Так не тревожьте же старые раны. Будьте великодушны, – попросила Акаша, с плавным переходом интонации от восхищения до печали.