Текст книги "Конечная История (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Свиридкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

   Шаурбах, имевший привычку приходить раньше всех, сидел у себя в кабинете за столом, рассчитанным на двенадцать персон. Он поглядывал время от времени то на настенные часы, то на наручные – близились девять часов утра. Иногда он разглаживал свои туманно-серые усы и мычал про себя "угм". Он очень не любил ждать. От момента, когда он отправил за МакДилом, до текущей минуты секундная стрелка уже успела сделать восьмой круг, и это его очень нервировало.

   В дверь постучали как раз в ту секунду, когда Шаурбах, последний раз взглянув на часы и в последний раз погладив усы, полез в ящик стола, чтоб достать специально заготовленные стакан воды и успокоительные таблетки.

   – Войдите! – отозвался Шаурбах, ставя на стол весь этот инвентарь.

   Мистер МакДил осторожно заглянул внутрь и нерешительно кивнул.

   – Вызывали-с?

   – Проходите, Генрих, – пригласил Шаурбах.

   Мистер МакДил расшаркался и присел на расстоянии трех стульев от шефа. Все его самые худшие предположения начали оправдываться, когда он увидел выставленные для него пилюли.

   – Скажите, Генрих, вы, вроде бы, уже пять лет как заведуете техотделом? – шеф начал, как ему казалось, издалека.

   – Возможно, это так... – задумчиво отвечал МакДил. Он не мог доподлинно знать этого, так как совершенно не помнил даже вчерашнего дня, а уж тем более для своего назначения.

   – Да, именно пять лет... – Шаурбах скользнул рукой по правому усу. – А сколько у вас сотрудников?

   – Тридцать два, если я не ошибаюсь, – с большей неуверенностью ответил МакДил, ибо его именно эти числа никогда не интересовали.

   – А сколько раз за все эти пять лет случались аварийные ситуации, требовавшие Вашего вмешательства? – Шаурбах буравил взглядом и без того прозрачного мистера МакДила.

   – Нисколько... – замялся Генрих, – наверное...

   – Да, именно нисколько. А что это может означать?

   – Я не имею ни малейшего представления о чем это вы... – мистер МакДил отрицательно покачал головой.

   – А это значит, что Вы там ни черта не делаете! – вспылил шеф и, хлопнув по столу, расплескал воду в стакане. – Семь дней в неделю Вы сидите у себя на восьмом этаже и плюете в потолок. Я лично видел, как вы вчера спали на рабочем месте! Какой от Вас прок? Что Вы есть, что Вас нет – все равно ничего не происходит. Ни плохого, ни хорошего. Хватит! Мне надоело кормить всю Вашу свору! Завтра же Вас всех тут не будет!

   – Но позвольте! – возмутился мистер МакДил. – Пять лет бесперебойной работы Системы – чем не доказательство нашей эффективной работы? Вы знаете, как сложно контролировать каждую расчетную точку, каждый уголок Города, чтобы исправить возможные проблемы еще в зародыше.

   – И тем не менее. Вас слишком много. Если все будет продолжать идти так гладко, то в Ваших услугах нет никакого смысла.

   – Но ведь никогда не знаешь, что может случиться...

   – Вы, конечно, правы, – Шаурбах выудил из кармана салфеточку и принялся вытирать лужицу. – Хорошо. Тогда другой вариант. Вы все можете остаться, но ни гроша вы не получите. Я буду платить только, если буду видеть настоящую работу и настоящие результаты, а не "поддержку работоспособности", или как это вы называете, развалившись в кресле. Надеюсь, Вы меня поняли?

   – Да... – поникшим голосом ответил мистер МакДил.

   – Тогда поспешите на свое рабочее место. Вы и так сегодня опоздали.

V

   То, чем занимался отдел мистера МакДила, среднестатистический обыватель назовет технологической магией, а самих сотрудников – самыми настоящими всемогущими волшебниками, способными научить утюг петь песни и решать уравнения одновременно, однако маломальски знакомый с областью их деятельности человек с первого же взгляда определит, что эти горе-волшебники – совершенно бесталанные, бездарные люди, которые вместо того, чтобы умножить два на два, взорвут калькулятор и скажут, что так и было.

   Мистер МакДил вернулся к лифту не в лучшем расположении духа. Особенно подрывало настроение то, что все встречные и поперечные перешептывались друг с другом, кидая косые взгляды и строя всякие неправдоподобные догадки. Генрих скрылся за дверями прибывшей кабины, и лишь обрывки фраз доносились до его слуха: "Ну и Свен вытворяет! Такого еще не было..."

   Он вышел на своем восьмом этаже, и огромные стеклянные ворота, преграждающие путь к техническому отелу, предстали перед ним. Он подошел к маленькому терминалу, прикрепленному возле петель правой двери, и приложил прозрачный указательный палец к сенсорной панели. Записанный женский голос оповестил: "Добро пожаловать, мистер МакдДил!"

   Дальше ожидала пластиковая дверь. Мистер МакДил вошел в технический отдел и неторопливым шагом стал пересекать его, следую в свой кабинет. Он проходил мимо столов и сотрудники опускали взгляд, задерживали дыхание, пытались как можно глубже сесть в кресле, прижаться к спинке, чтобы только их не заметили. А он все шел, и ему было глубоко безразлично. Когда ему оставалось миновать всего три стола, из-за последнего внезапно поднялся новый, тридцать третий, сотрудник, принятый только вчера, и спешно направился к МакДилу, сотрясая воздух исписанными листами бумаги. Остальные в эту секунду с облегчением выдохнули, отпрянули от спинок и с вниманием устремили взгляд к нему, ожидая чего-то интересного. Он был в явном возбуждении, в творческом порыве, на его полупрозрачном лице сияла гениальная идея.

   – Мистер МакДил! Уделите секундочку вашего внимания. – неподдельная радость, но и нотки некоторой неуверенности звучали в его голосе.

   – Да-да, – сухо отозвался начальник, остановившись и подняв на него полупрозрачные глаза.

   – Мистер МакДил. Я его закончил, это гениально, – запинался он.

   – Давайте по существу, как вас там... Мергли, что ли... что Вы там придумали?

   – Вот, пожалуйте, – он протянул Генриху одну из своих бумажек, он неохотно принял ее и стал разглядывать кривые закорючки пояснений и бессчетные цифры, к которым эти пояснения и прилагались. – Это новый алгоритм сжатия. С его помощью мы сможем уместить всю ГИДРС в вдвое меньшем объеме памяти, она станет работать быстрее, и все расчетные операции...

   – Достаточно, – обрубил его МакДил. – Господину Шаурбаху она не будет полезна, как и Городу.

   – Но... – он, пошатнувшись, хотел было что-то возразить, но начальник опередил.

   – Господа! Этот умник предлагает остановить Систему для ее, якобы, улучшения, – смешок пробежал по всему громадному техотделу. – Система и так идеальна, а вы хотите приостановить ее, парализовав весь Город.

   – Но не бывает ничего идеального...

   – Ничего, кроме Системы. И вы проявляете свою категорическую глупость, если этого не понимаете, – волна тихого хихиканья прокатилась от двери и до двери, задевая слух Мергли.

   – Зачем вы так?.. – еле слышно спросил он.

   – Зачем? – продолжал звенеть мистер МакДил. – Мы существуем в жестоком мире – привыкайте! А если вы в чем-то не согласны, то я сию же секунду передам вас властям как противника Системы. Так что, есть еще какие-нибудь претензии? – он прожег прозрачное лицо сотрудника запылавшим взглядом.

   В окошке рядом с дверью появились два человека в черных костюмах. Они медленно подплывали к двери. Мурашки пробежали по спине Мергли, глаза забегали по серому полу.

   – Ну же, ответьте!

   Ручка двери заскрежетала. Дверь заскрипела, и в проеме уже показался черный котелок, восседавший на голове наблюдателя, как Мергли дрожащим голосом прошептал:

   – Нет... Ни вопросов, ни претензий...

   – Вот и чудесно. Помните, если что-то работает, не трогайте это. За работу! – человек в полураскрытом дверном проеме растворился в серой дымке. Дверь захлопнулась. МакДил, обведя все помещение пустым взглядом, направился дальше.

VI

   Так что же это за Система, о которой было так много сказано, но ничего не объяснено?

   Глобальная Информационно-Денежная Расчетная Система (ГИДРС) была придумана гномами Афтельаха – народом с мира Изельот. У них она называлась Золото-Перечислительная Система. Предназначалась для полного контроля за денежными потоками во всем Афтельахе, а потом и по всему Изельоту. Она отслеживала все расходы, доходы и перечисления с одного счета на другой. А также способствовала автоматизации всех денежных операций.

   Франий не только взял за основу идею Афтельахцев, но и улучшил ее до тотального контроля над всеми операциями. У гномов в ходу было золото, настоящее, ощутимое, а не только условные единицы Системы. Франий же уничтожил всякое физическое подобие денег, оставив лишь виртуальные расчетные единицы – Возможности. Да, именно они были у всех изначально равные.

   Все нововведения, принятые Франием, решали очень многие проблемы общества.

   Во-первых, расчетным устройством был сам человек, а не какая-нибудь карточка, которую можно похитить, сломать или потерять, что значительно облегчало жизнь, лишая необходимости постоянно проверять карманы на наличие там денег, карточки или еще чего-нибудь, что могло бы быть заменено виртуальными средствами Системы.

   Во-вторых, была обеспечена невозможность прямого перевода средств с одного счета на другой. Это лишило коррупцию головы. Дать кому-нибудь взятку было невозможно. Но и, конечно, не обошлось без некоторых проблем. Так, например, возник вопрос "карманных денег", невозможность выдачи которых сильно осложняла жизнь. Однако вскоре было придумано гениальное решение: списывать средства при обращении к терминалу ребенка, не признанного полностью дееспособным, со счета одного из родителей. Естественно, налагался определенный лимит.

   В-третьих, все перечисления выполняла Система самостоятельно на основании внесенных в нее данных. Причем внести конкретную сумму было невозможно. Для каждого жителя Города вносились данные о его роде деятельности, а также должен ли он получить в текущем месяце плату.

   В-четвертых, внести изменения в базу данных Системы мог кто угодно, но только относительно своих подчиненных. Со всеми остальными решал, что делать, лично господин Франий.

   Наконец, ГИДРС была еще и средством коммуникации населения. Все электронные переписки, звонки и все, что только можно делать посредством коммуникационных устройств, находилось под контролем Системы.

   Вся эта гигантская паутина, покрывающая собой весь Город, была вверена корпорации "МайКроссОверОлл", которая и обязана была обеспечивать ее работоспособность.

   Терминалы проверки счета были установлены на каждом углу. Зайдя в какой-нибудь магазин, достаточно приложить указательный палец к сенсорной панели такого терминала и назвать желаемый товар, как тут же, после моментальной проверки и списывания средств с Вашего счета, продавец-консультант в сопровождении наблюдателя (задача которого состояла в контроле в большей степени самого продавца, чем клиента) предоставит запрошенный товар и просто сделает все в лучшем виде. Кстати сказать, ввиду невозможности перевода с одного счета на другой, на рынках, находящихся под самым что ни наесть бдительным контролем наблюдателей, действовал самый настоящий натуральный обмен, или, если угодно, бартер.

   "Это же замечательно!" – можете сказать Вы и будете правы. Однако все это омрачает тот факт, что Система вела тотальный контроль за каждым шагом жителей Города. Она ловила каждое слово, каждое движение, каждую мысль. От развешанных повсеместно камер видеонаблюдения скрыться было невозможно. Нельзя было спрятаться даже в собственной квартире, ибо терминалы сверки-оплаты были даже там, а каждое такое устройство имело уши...

VII

   Наблюдатели, они же – Тени, получили приказ готовиться к перевыборам.

   Знаете, перевыборы в Серебряном Городе – это самая настоящая показуха, устраиваемая, чтобы отвлечь или развлечь народ, ибо он, даже со стертой памятью начинал время от времени что-то подозревать и желать изменений.

   На пост главного управляющего, или, если прикажете, мэра, выдвигалось обычно не более четырех кандидатур. Одним из кандидатов, естественно, был Франий. Еще двое – Тени с немного измененной внешностью. Четвертыми и последующими были кандидаты из народа – особо выбранные люди, которые не смогут навредить нацеленному на стабильность и справедливость правлению Франия и которых можно будет в любой момент незаметно убрать. Но иногда среди числа этих марионеток проглядывались настоящие, во что-то верящие и надеющиеся изменить жизнь люди. Таким в лучшем случае стирали окончательно всю память, так что несчастный не помнил даже своего имени и как держать ложку, и помещали в сумасшедший дом, а в худшем – развоплощали. Причем все это делалось за день до оглашения результатов. Для всех остальных проводилось относительно честное голосование. Сначала свой выбор делал многочисленный народ, а потом свою волю, если был отдан приказ, изъявляли Тени, число которых было бесконечно велико. Не трудно понять, кто обычно выходил победителем и "избранником" народа. Кто-либо другой мог дорваться до власти, только если позволит господин Франий, а такое случалось только пару раз и то на неделю-две.

   Наблюдатели были беспощадными, неподкупными и непоколебимыми исполнителями слова их повелителя, ибо для того они и были созданы. Они предотвращали любую попытку нарушения установленного порядка. Для решения любых вопросов у них был один аргумент – пистолет с нескончаемым магазином патронов.

   Однажды один, впоследствии признанный умалишенным, человек, решивший ограбить обувную лавку, умудрился вонзить нож в спину наблюдателя. Тот растворился в воздухе, и на пол с грохотом упало его оружие. Грабитель хотел забрать пистолет, но самым удивительным образом не смог его поднять. Этот небольшой кусок металла оказался невероятно тяжелым, что никакой силач не смог бы оторвать его даже на миллиметр от земли. Грабителя, бросившего тщетные попытки, заполучить волшебное оружие, скрутили и увели подоспевшие Тени. Этот случай был достаточно показательным, чтобы больше подобных инцидентов не происходило.

   Сейчас наблюдатели во всю были заняты подготовкой к грядущим постановочным выборам. На фасады высотных зданий натягивались громадные агитационные плакаты, отпечатанные за один день на каких-то невообразимых станках. На всех мониторах поверх обычной рекламы каких-нибудь бумажных кроссовок пускали бегущую строку, призывающую довериться самому главному кандидату. На автомобили наклеивали портреты Франия с лозунгом "Могучему народу – сильный лидер!" Под прицелом черных пистолетов каждому встречному и поперечному на каждом углу в руки всовывались листовки. В общем, все шло как обычно. Потом подключалась агитпрограмма других кандидатов, конечно, более скромная, но все равно претворяемая в жизнь Наблюдателями. В конечном счете жаждущие чего-то нового жители по окончании дня приходили домой, если не до смерти запуганными появляющимися из ниоткуда Наблюдателями, требующими отдать голос именно за их кандидата, то уж точно засыпанными кучей бумажек, еще пахнувших свежей типографской краской.

   "Неспособный навредить", естественно, был найден в кратчайшие сроки. Вчерашний алкоголик, обмолвившийся за очередной кружкой, что мог бы "таких делов наворотить, кабы ему дали", – Марих Стюарт – сегодня был доставлен "на ковер" к господину Франию для добровольно-принудительного получения инструкций.

   – Вам будет организована грандиозная агиткампания, достаточная, чтобы создать видимость выборной гонки, – говорил Франий привязанному к креслу Стюарту. – Вам нужно будет только улыбаться и махать ручкой своим избирателям, и если случайно по результатам предварительного голосования Вы окажетесь победителем, то Вы должны будете сойти с дистанции. Самостоятельно. Публично. Надеюсь, все ясно?

   Скованный Стюарт неуверенно кивнул в надежде, что его сейчас отпустят.

   – Вот и замечательно. За все это я предлагаю на выбор, – Франий уселся на краю письменного стола и впился горящим фиолетовым светом взглядом в своего искусственно созданного соперника. – Вылечить Вашу болезнь, либо двенадцать тысяч единиц Возможности, либо просто новую квартиру.

   Недолго размышляя, Марих Стюарт выбрал второе, ибо от алкоголизма он не страдал, а получал удовольствие, а деньги пропивать проще, чем квартиру.

   – Отлично! – Франий щелкнул пальцами, и Стюарта вынесли вместе с креслом вышедшие из тени комнаты наблюдатели. Франий же подошел к меленькому блестящему серенькому терминалу на стене возле зашторенного окна и прикоснулся указательным пальцем к экрану. На панели высветились двенадцать нулей под надписью "Ваш счет, господин Марих Стюарт". Франий сверкнул глазами, и четвертый и пятый нули от правого края изменились на, соответственно, двойку и единицу.

   – В следующий раз умалишенного приводите! – рявкнул он. – Мне надоело вмешиваться в Систему из-за этих пьяниц!

VIII

   Несколько часов кряду мистер МакДил находился в поисках решения возникшей проблемы. В своих творческих изысканиях он трижды дротиком попал в десятку, пятнадцать раз звонил домой и спрашивал у жены, "все ли хорошо и как дела". Однако идей, как и чем доказать мистеру Шаурбаху, что отдел работает и очень необходим, не появлялось.

   Когда мистер МакДил собирал второй ряд кубика Рубика, его внезапно осенило да так, что кубик тотчас же полетел в форточку. Решение ведь уже найдено! И без его вмешательства!

   – Давай сюда этого... самого... новенького... Мергли! Быстро! – Генрих надавил на фиолетовую кнопку на своем столе – загорелась зеленая лампочка, означающая передачу сигнала.

   – Хорошо, мистер МакДил, – отозвалась через настенный динамик секретарша.

   Раздался робкий стук в пластиковую дверь, сопровождаемый далекими и глухими смешками.

   – Войдите! – позволил Генрих.

   В образовавшуюся щелку просунулось голубое вытянутое лицо Мергли, а чуть позже и он сам. Мергли с опаской посмотрел на мистера МакДила, который взглядом пригласил его присесть напротив него, и, продолжая комкать какую-то бумажку, подошел к указанному месту.

   – Знаете ли, эм... Мергли, – начал мистер МакДил. Он боялся сейчас сделать что-нибудь не то даже больше, чем Мергли боялся своего прямого начальника, но мистер МакДил, в отличие от его подчиненного, это умело скрывал. – Я немного ошибся утром... сделал поспешные выводы... надеюсь, вы меня поймете и, может быть, простите.

   Мергли, не проронив ни слова, кивнул, как бы соглашаясь со всем, что хочет и не хочет начальник.

   – Скажите, Мергли, Вы заинтересованы в зарплате?

   – К-конечно... – запнулся Мергли, а потом у него родилось предположение. – Вы хотите меня уволить?

   – Да откуда у Вас такие мысли?! – всплеснул руками мистер МакДил. – Конечно, нет! Просто мистер Шаурбах грозится нас всех распустить, а пока оставляет наш труд без оплаты.

   – Почему же?

   – Он хочет видеть результат, – Генрих глядел мимо подчиненного, на свой берет, висящий на крючке, – и мы должны этот результат дать.

   Воцарилось минутное молчание. За это время Мергли стер свою бумажку в пыль.

   – Давайте, Мергли, – продолжил мистер МакДил, – подробно, отмечая каждую деталь, рассказывайте, что Вы там придумали и насколько быстро все это можно будет сделать. А потом я решу, что и как мы сделаем, дабы мистер Шаурбах не пустил нас по миру.

   И Мергли выложил все...

IX

   До модернизации по Мергли, то есть сейчас, Система содержала 925 тысяч строк исходного кода и оперировала тремя миллиардами тритов памяти, в которых размещалась база данных по всем жителям Города: полное имя, идентификационный номер, состояние счета, род деятельности, а также выделялся служебный трит состояния (активен, заморожен, удален). Вся база данных была упорядочена по возрастанию поля "идентификатор", никакие новые строки не добавлялись, старые строки не удалялись.

   Читателя, наверное, может удивить такое постоянство, но не стоит забывать, что не настоящие люди проживали в Серебряном Городе, а лишь их проекции, полученные от кристаллов разума, которых было ограниченное количество. Именно кристаллам присваивался идентификационный номер, а не проекциям. Это же объясняет множество, так называемых, удаленных счетов – эта счета, прикрепленные к кристаллам, не проецирующим в данный момент людей. С помощью такого включения и выключения кристаллов и осуществлялись все процессы рождаемости и смертности в Городе.

   Все операции в системе производились, если быть предельно кратким, по схеме: поиск идентификатора отправителя – поиск идентификатора получателя – перечисление средств. И хотя на словах это все очень просто, то на деле были некоторые специфические сложности, которые и предлагал разрешить Мергли.

   Поиск идентификатора отправителя производился следующим образом: человек прикасался к терминалу. Специальный сканер сверял отпечаток с базой отпечатков и выдавал имя отправителя, которое передавалось на обработку Системе. Запускался цикл поиска идентификатора по имени, состоявший в поэтапном сравнении значения поля "имя" каждой строки с полученным именем. Затем найденный идентификатор запоминался, и Система переходила к следующему этапу. Отправитель вводил через терминал имя получателя, для которого таким же образом искался идентификатор. Потом дело оставалось за малым – перевести средства.

   Все это действо на практике оказывалось достаточно долгим, ибо даже синему ежику с Альдебарана ясно, что это совершенно не оптимально. Люди должны были сперва ожидать до двух минут результатов сличения отпечатков и проверки активности их счета, а потом еще столько же до окончания передачи средств.

   Мергли предлагал исправить ситуацию следующим, не отличающимся сложностью и оригинальностью способом:

   Во-первых, базу данных отпечатков отредактировать и составить соответствие не отпечаток-имя, а отпечаток-идентификатор. Это бы ускорило поиск номера отправителя и уменьшило бы количество задействованной памяти, так как для хранения целого числа нужно много меньше тритов памяти, чем для хранения строки.

   Во-вторых, нужно составить таблицу соответствий имя-идентификатор, упорядоченную по алфавиту – это позволяло бы быстрее находить номер получателя.

   В-третьих, Мергли предложил удалить их основной базы данных счетов поле "имя" для экономии памяти, потому что при наличии таблицы соответствия имя-идентификатор это поле становилось излишним.

   Все эти изменения, которые не включил за нехваткой времени в самом начале создания ГИДРС господин Франий, переложивший все заботы о Системе на плечи Шаурбахов и их компании, должны были сократить количество задействованной памяти, если не в два раза, то хотя бы на 25% и увеличить быстродействие на этапе сверки отпечатков и проверки счета в четыре раза, а на этапе поиска получателя и перечисления средств – в десять раз.

X

   Не только сами выборы разбавляли рутинную жизнь Серебряного Города, еще больший резонанс привносили множественные разоблачения и крушения корыстных замыслов, успешно существовавших в периоды между перевыборами, когда люди не помнили, что с ними происходило вчера, но в эти дни, когда слуги Франия оставляли в покое терзаемую память людей, все крошилось в один миг.

   Вот, например, лет тридцать или сорок (точнее – нужно смотреть в архивах ГИДРС) существовала грандиозная корпорация "Наши кроссовки", настолько успешная, что могла соперничать даже с самой "МайКроссОверОлл". Она выпускала самую настоящую бумажную обувь. Туфли, ботинки, кроссовки, сандалии – в общем, совершенно все было из чистейшей бумаги, однако продавалось по ценам на порядок превышающим стоимость упаковки бумаги формата А4 для принтера. Но не это главное, а то, что продукция пользовалась немыслимым спросом. Почему?

   Во-первых, реклама. Товар преподносился как высококачественный и невероятно удобный (и принимающий форму стопы). Который подойдет всем и каждому, не требует особого ухода... и прочая ерунда.

   А во-вторых, к концу дня обувь благополучно рвалась, и облапошенные покупатели, преисполняемые благородной яростью и собирающиеся на следующий день нагрянуть в эту "шарашкину контору" и устроить полный разнос, завтра уже ничего не помнили и снова покупали эту же самую обувь, как будто бы никогда ее в глаза не видели.

   Конечно, предприниматели даже и не могли рассчитывать на такой эффект, ибо они и сами подвергались промывке памяти. Просто так случилось, что глупая попытка, заведомо обреченная на провал, из-за несовершенства "Порядка" превратилась в золотую жилу.

   "Наши кроссовки" могли бы наживаться на этом бесконечно долго (или пока у всех жителей не обнулятся счета), но спустя год, как гром среди ясного неба, грянули новые выборы, и понеслось...

   Утром обувь была куплена. Вечером благополучно износилась. Покупатели задержали порыв праведного гнева до завтра, а на следующее утро в трезвом уме и здравой памяти дружною толпою осадили головной офис "Наших кроссовок". Требования были вполне оправданные и ясные: порвать на британский флаг мерзавцев!

   Прежде чем началось бы благородное линчевание, на шум и гам явился самый главный кандидат в окружении наблюдателей. Последние в ускоренном порядке разогнали беснующуюся толпу, а сам Франий со словами: "Я же предупреждал", – обнулил счета "Кроссовок". На том их существование и кончилось...

XI

   Все, на что, как думал Мергли, он раскрыл глаза начальству, мистер МакДил знал, ибо ничего более очевидного и простого в Системе не было. Он знал еще очень много, что можно было бы улучшить, но если бы он все, что знал, менял и исправлял, смысла в техническом отделе компании "МайКроссОверОлл" было бы не больше, чем у реактивного двигателя, прикрученного к бутылке с газировкой. Так что, пока было что улучшать, мистер МакДил и все его подопечные только и делали, что кормили руководство обещаниями сделать "полное хорошо", они бы и продолжали свой курс дальше, изредка ремонтируя выходящие из строя терминалы, если бы мистеру Шаурбаху не взбрело в голову избавиться от МакДила и его отдела, как от ненужного мусора.

   – Это, конечно, все замечательно, – сказал мистер МакДил, выслушав Мергли. – А как насчет времени?

   – Если начать уже сегодня, то за две недели, думаю, можно успеть, – отвечал просиявший Мергли.

   – Что ж... – мистер МакДил полез в сейф за ключами. – Две недели это мало... Нужно два года.

   – Я Вас не понимаю, – удивился Мергли.

   – Вы же сами говорили, что заинтересованы в оплате, – выложив на стол связку ключей и прищурив правый глаз, уставился в своего подчиненного мистер МакДил, – должны понимать. Если мы управимся за пару недель, то потом у нас снова не будет ничего, что можно представить мистеру Шаурбаху. Так что берите ключи от головного центра и приступайте. На все даю два года. Выполнение раньше срока неприемлемо.

   – Ведь как же... – замялся Мергли.

   – Наш мир жесток... я уже говорил... – Генрих крутанулся на кресле и отвернулся от застывшего в недоумении подчиненного. – Идите, Мерли, идите. Сделаете как надо – получите премию. Подведете – я вас сдам Наблюдателям.

   Поникнув головой, Мергли удалился так же, как и пришел – через крохотную щель между приоткрытой дверью и косяком. А мистер МакДил, повернувшись лицом к столу, снова надавил на кнопку вызова и, когда загорелась лампочка, произнес: "Соедините с мистером Шаурбахом". Послышались гудки, и через секунду Генрих обратился к настенному динамику:

   – Мистер Шаурбах, через два года закончим оптимизацию Системы. В конце каждого месяца мой подробный отчет будет у Вас на столе.

   Динамик пробурчал что-то недовольно, и сеанс связи прервался, а мистер МакДил с облегчением потянулся в кресле.

XII

   Очередной день плодотворной работы подошел к концу, и мистер МакДил, столкнувшийся в лифте с мистером Шаурбахом, находившимся в далеко не лучшем расположении духа, покидал здание "МайКроссОверОлл". На выходе возле недвижимых наблюдателей его настиг Ифтель и предложил отправиться в ближайший бар, однако МакДил отказался, мотивируя тем, что у него много дел.

   Генрих покинул стены головного здания, и наполненный запахом металла и стекла воздух пахнул ему в лицо. Огромный предвечерний город с минуты на минуту готовился засиять огнями неоновых вывесок, заструиться фонтанами света и раствориться в бесконечном океане когда-то радостных звуков, но сейчас лишь оглушительного гула, дабы заканчивающийся день навсегда ушел в бесконечность и следы его были стерты из памяти всех и каждого, и новый день, будучи таким же, как и предыдущие, был новым и не походил ни на один... И так длилось вечно...

   Он шел, никого не трогая, никем не замечаемый вдоль серебряного бордюра, бегущего вместе с дорогой. Мистер МакДил любил вот так вот идти в сторону своего дома, когда нужная ему маршрутка не приходила в течение пяти минут. Но вот мимо пронеслась, медленно затормаживая, искомое и почти пустое маршрутное такси. Мистер МакДил со всех ног побежал за ним, надеясь успеть, пока оно будет стоять на светофоре. Ничто не предвещало беды, когда внезапно перед Генрихом выскочил менеджер рядовой уличной будки и, с сияющим лицом ребенка, только что удачно сходившего на горшок, размахивая руками, стал кричать что-то про то, "какие у них сегодня замечательные акции". Чудом не потеряв свой берет, мистер МакДил проскользнул у него под мышкой (тот, в свою очередь, в бреющем полете переключился и стал атаковать "замечательными акциями" шедшую позади мистера МакДила девушку, которая, не стесняясь в выражениях, послала менеджера куда подальше), и Генрих в три секунды оказался на ступеньках, срывающейся по зеленому сигналу с места маршрутки.

   Маршрутное такси неслось, разрезая воздух по центральной улице, а он сидел на заднем ряду сидений и глядел сквозь исцарапанное каким-то хулиганом стекло на бесконечно величественный город.

   Длинные, закрученные в спираль ленты дорог проплывали мимо. Застекленные окна белоснежных зданий печально глядели на него, провожали своими полупрозрачными глазами. Проплывала мимо решетчатая ограда моста, перекинувшегося через некоторое подобие речки; серые стены новостроек с мелькающими в проемах мертвенно бледными наблюдателями и полупрозрачными людьми... Железные столбы, издали напоминающие полностью лишившиеся листвы деревья... И большое оранжевое солнце, прорезавшееся через пелену серых рваных облаков, сейчас обступивших его лишь на мгновение, чтобы после вновь поглотить...

   Мистер МакДил сидел, сложив руки на коленях, и этот бессмысленный огненный диск, изредка выглядывающий из-за широких спин туч-великанов, дабы напомнить Кристальному Городу о своем существовании и вновь исчезнуть, это солнце, объятое розоватым сиянием, скользнуло по его пустым глазам, зацепив далекое, хорошо и глубоко запрятанное от него самого воспоминание о том, что когда-то, давным-давно, он видел и другие цвета: зеленые, синие, красные... Он попытался вспомнить еще, но не смог... этого не было в его памяти... лишь серебряный блеск Кристального Города был перед ним...