Текст книги "Большой мир (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Беляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 48 страниц)

Глава 110

А вот теперь пора действительно паниковать. Я раб, кто-то из моей прошлой жизни уже ему прислуживает, Маргарет в опасности, если еще морально не уничтожена предательством и физическим насилием диконов. Если выберусь – уничтожу. Пора выработать привычку убивать врагов при первой встрече и без лишней болтовни.

Приказ вести себя вежливо никуда не испарился, и я не мог даже выругаться вслух или пнуть что-нибудь. Делу это не поможет, но выплеснуть эмоции иногда полезно. В одиночестве.

Глубокий вдох. Выдох. Еще раз.

Как перехитрить приказ не убегать? Видимо, ошейнику не нужны точности и детали в приказах, и достаточно одной фразы, чтобы исключить нюансы. Не сбегать – значит не делать ничего, что способствует побегу. Но как тогда сбегали те, о ком Фенкс упомянул? Или это действительно байка?

Я медленно прошелся по кабинету, заложив за спину руки. Так делал отец, когда думал, и образ культурного размышления не позволял развалиться на кресле в свободной манере. Налил вина в чистый бокал, пригубил. Вкусно. Не эльфийское, но тоже весьма-весьма.

Мое сознание, как и у остальных жителей моего мира, не находится в честном сотрудничестве с быстрой памятью. Мозг записывает в свою бессознательную часть автоматику, чтобы облегчить работу сознания, и это не всегда идет на пользу. Манипулировать бессознательным просто, и психологи Земли уже давно знают, как это делать. Так говорила за завтраком Лизи, насмотревшись умных видео в сети. Но что мне это дает? Что следит за исполнением приказов – сознание или бессознательное, и куда напрямую вмешался ошейник?

Если бы это было сознание, смог бы я сейчас свободно мыслить? Не уверен. Эта производная мозга слишком сложная, противоречивая штука, чтобы напрямую контролировать огромное количество мыслей и действий. Другое дело – бессознательное. Прямое вмешательство в автоматику вполне могло бы заставить моего дурачка управлять всеми процессами, ведь в его руках, возможно, даже больше влияния на меня, чем у меня самого.

А что насчет материальной части? С научной точки зрения, все перечисленное – всего лишь производная мозга. Ну, не «всего лишь», но в целом так и есть. Почему не взять под контроль самый важный рычаг…

Но так ли это в мире магии, где у каждого разумного есть симбионт, который определенно не бездумная емкость и фильтр Кель? Вероятно, это сущность другого плана бытия, как сказали бы на Земле. Может быть, здесь Я – это не производная физических процессов, и пропустив через себя, Сфера меня перестроила под параметры мира. Что было бы логично, ведь Сосуда на Земле у меня определенно не было.

– Не в ту сторону, господин Макбир, – сказал я себе недовольно, медленно передвигаясь по кабинету.

Не имеет значения, откуда берет начало бессознательное, ведь сложность работы от этого не изменится. Мне в любом случае нужно обмануть эту программную часть. Но как? Медитация? Убеждение?

Стоп.

У меня есть мана разрушения, и я хорошо манипулирую ей. Мне даже не нужно долго концентрироваться. Стоит только на одно мгновение убедить себя, что я выпускаю ее не для побега. Для этого не понадобится долго концентрироваться на одной идее, что очень не просто. Процесс разрушения маной не то же самое, что попытки просунуть лезвие ножа между ошейником и кожей.

Наверное, это что-то похожее на удержание картинки во время работы с Сосудом и маной, когда я только начинал. По идее, любой разрушитель мог бы сделать то же самое. Пусть сам ошейник остался бы на шее, но его влияние было бы нивелировано. Может разрушители и сбегали? И эти разрушители могли контролировать ману, а значит, были не простыми пользователями свитков. Если это так, для техномагических приборов моя мана – самая опасная вещь, и деградация высокоуровневых магов этого вида может быть не случайной. Я слышал, что те разрушители, которым удалось прорваться на высокие ступени, весьма полезны по части нивелирования усиления оружия, доспехов и других предметов, которые нужно сделать обычными.

Может, разрушить чары, не затрагивая самого предмета? Тогда я смог бы разыграть послушание и при первом же случае избавить мир от этого гада. Но как? Попробовал углубиться в суть работы ошейника на уровне частиц, и муть тут же остановила меня. Слишком сложная и очевидная задача. Нужно что-то проще.

Я постарался успокоиться и присел на кресло. Чертов приказ не позволял лечь или расслабиться, как хотелось бы. Спина ровная, колени вместе, руки на бедрах. Даже попытка закинуть ногу на ногу не увенчалась успехом. Словно в детском саду перед фотографированием группы.

Давай же, Том. Не зря же ты столько учился контролировать образы и верить в них. Да так научился, что Сосуд создал внутреннюю проекцию, которая проявлялась по желанию, как при нажатии нужной клавиши в видеоигре. Будто вызов профиля.

Собрал ману в клубок и ради эксперимента бездумно направил ее в ошейник. При этом повторяя «не для побега».

Муть тут же отменила желание, и мана осталась на месте перед моим внутренним взором. Жуткое состояние…

«Но ведь я не хочу сбегать. Я хочу снять эту штуку, чтобы проверить хозяина. Вдруг ему что-то понадобится и только я смогу удовлетворить эту потребность. Вдруг ему угрожает опасность?»

– Это не побег, – повторял я раз за разом. Пусть убеждать нужно внутреннюю часть, но слуховые и разговорные элементы убеждения не будут лишними.

«Зачем сбегать? С хозяином я смогу найти всех и даже сестру. У него есть деньги, возможности и главное – желание. Да! Когда найдем, я смогу отбить дорогих мне людей у этого злодея. Но сейчас сбегать ни к чему и даже глупо. Что ужасного в том, чтобы прислуживать другому человеку? Разумные постоянно этим занимаются. У меня нет ничего, что помогло бы быстро найти сестру, и кстати, можно убедить его взять Маргарет с нами! Уверен, если я сейчас же пойду к нему и договорюсь, добровольно согласившись на сотрудничество, он тут же примет выгодное для меня решение. Но для этого необходимо покинуть комнату. А что если я попробую сбежать? Меня убьют, и все начинания окажутся бессмысленными. Маргарет останется в руках негодяев, как и Лизи, возможно».

Проговаривая эти идеи про себя и вслух, я потерял счет времени и в какой-то момент, один из аргументов зазвучал более чем разумным.

«Действительно, почему не рассказывать ему то, что он хочет. Делиться размышлениями и искать своих. Это ведь более чем выгодное решение! Я могу держать идею освобождения от ошейника прозапас, а наши взаимоотношения сделать выгодными для обоих. Убедить его в своей полезности и завоевать доверие. Нужно только пойти и высказаться сейчас. Проявить инициативу, пока старуха Лейла не вбила в его голову другие мысли. Самое важное сейчас, это забрать Маргарет с собой. Фенкс сказал, что она ему неинтересна, а значит можно договориться. Зачем ему невольник, когда я могу добровольно сотрудничать? Если освобожусь сейчас от ошейника, не убегу и приду обговорить дела, это будет более чем убедительным доказательством моей решимости».

– Черт, это ведь действительно хорошая идея, – воодушевленно сказал я вслух и просто выпустил скопленную ману из тела, направив точку выхода на шею.

Глаза открылись, и перед взором мелькнула серая пыль. Руки метнулись к шее и не почувствовали омерзительный прибор. Все, что прижимается к коже, разрушается довольно быстро.

– Дерьмо. Урод гребанный, – тут же выругался я и, поднявшись с кресла, пнул ни в чем неповинный предмет мягкой мебели.

Как же приятно контролировать свое тело.

Аргументы были действительно хороши, если не учитывать безумность Сергиша Фенкса. При всей его манерности и возрасте – он лютый псих. Мания величия, власти, контроля над жизнями. Извращенные половые наклонности, которыми пугали те двое из сгоревшего дома – все говорит о его ненормальности. Как их звали-то? Неважно. С таким человеком нельзя вести дела, если ты ему интересен. Он захочет владеть, а не сотрудничать. И самое опасное в том, что это безумие не делает из него овоща, наоборот, оно подталкивает его вперед. Он сказал, что живет больше ста сорока лет, а к этому возрасту существо должно стать мудрым и пересыщенным мирскими радостями. Фенкс же словно ребенок, который не наигрался в жизнь.

С другой стороны, с чего я так решил? Все случаи долголетия из моего мира к этому возрасту заканчивались дряхлой старостью, а такое состояние организма кого хочешь заставит угомониться. Может быть, если бы люди Земли жили столько же времени, они тоже играли бы до последнего и наслаждались всем, а я просто зануда? Возможно.

Боги, хоть бы у него была не Лизи. Если он делал с ней то, о чем говорили те двое, она должно быть уже безумна или близка к этому. Одна мысль об этом заставляла скрипеть зубами.

Фуф. Вдох, выдох. Сейчас не стоит паниковать и следует направить мысли на побег.

Окно?

Глава 111

Нет. Нельзя сбегать просто так. Фенкс знает обо мне и попавших в этот мир землянах. Я даже не представлял, насколько глупой была идея, что он хочет убить меня ради простой мести. Всегда и везде всё решает выгода. Ему нужна любая информация о способе перемещения без точки приема. И это вполне себе прагматичное желание, а все остальное – сопутствующее развлечение.

Маргарет упоминала, что он богат, но не настолько, чтобы отвертеться от Системы Лжи, и ему нужен был фиговый лист светлого вельможи. Тем не менее, он не особо переживал при мне за свои потери, значит денег хватает, и он готов потратиться на поиски и исследования ради получения этой технологии. Черт, и я был бы не против иметь под рукой ручной телепорт! Но если говорить о приоритетах и безопасности в перспективе, я буду спать спокойнее, если не позволю ублюдку заполучить эту технологию. Ради этого даже стоит рискнуть жизнью.

Приняв решение отнять его жизнь, я начал шарить по комнате в поисках оружия. Фенкс сказал, что никаких охранников, кроме ошейника, мне не требуется, значит он чувствует себя в безопасности и место, где мы находимся, не должно быть напичкано дуболомами. Холодный металл упокоит любого мага, если это сделать внезапно.

Первый же взгляд на камин открыл мне наличие еще одной гадости, связанной с приказом не убегать. Я в упор не замечал висящего на стене оружия. Вначале, я сидел к огню спиной и не мог видеть, но затем осматривался и даже близко не заметил арсенала. А ведь было на что смотреть.

Снял лук. Материал определенно не дерево, а что-то искусственное, полностью черное, глянцевое. Внешне похож на те, что используют на олимпийских соревнованиях, только максимально традиционный внешний вид. Разборный. Тетива одна, и тоже что-то искусственное. Несколько колчанов со стрелами лежали на полке над камином. Наконечники по ощущениям из разного металла. Перчатки. Странное крепление для предплечья, назначение которого я не понял и отложил в сторону.

Черт, это ведь уже не средневековое оружие.

Аккуратно снял полуторник и на той же полке нашел разные виды крепления для ножен. На пояс, за спину. Если за спину, то присутствовал выбор для положения эфеса – у головы или рядом с поясницей. Выбрал крепление за спиной, эфесом вверх. Показалось небезопасно бегать с острием рядом с головой и скорее всего этот вариант больше для одноручных или гладиусов. Хотя, кто знает. С выбранным креплением, на плече, куда ложился клинок при извлечении, крепился кусок странного материала. Не кожа. Нижняя часть ножен была подвижной и задиралась, когда клинок оголялся. Я будто клал на плечо лопату. Доставать клинок было непросто, и я удивился, как легко Дерек справлялся с этой задачей. Приходилось немного наклоняться вперед. Очень быстро такой клинок не вытянуть, и уйдет пара секунд, прежде чем ты будешь готов к бою. Но постоянно придерживать болтающийся полуторник у ног тоже не было желания.

Арбалеты тоже присутствовали, но луком я хотя бы умел пользоваться.

Где бы я ни находился, хозяин определенно любитель таких игрушек. А ведь Фенкс дал понять, что это собственность одного из подчиненных. Или Лейла – оружейная фанатка, или это дядя Дерека. Борика, кстати, тоже следует прибить, и пусть целитель попробует сказать что-то против. Я не видел на шее мужика ошейник.

Вариант, где я подхожу безоружный к неизвестному по силе магу, отпадал. Ему может просто не понравиться моя инициатива, и меня снова отправят в нокаут, а затем снова ошейник. Щит, поглотивший атаку варга, ободрял, но лучше все-таки пробить голову стрелой и затем снести её.

Аккуратно открыл дверь и, затаив дыхание, выглянул. Длинный коридор и несколько дверей намекали на большой особняк или гостиницу. Всё отделано красивым камнем. Пол темно-коричневый, стены завешаны картинами и гобеленами, голые части цвета кофе с молоком.

Тихо прикрыл за собой дверь, достал пару стрел и по привычке несколько зажал между зубами, а одну положил на тетиву. В какую сторону двигаться – не ясно. Как джентльмен, решил проверить сначала правую часть коридора. Возможно, обе стороны приведут к виткам лестницы, ведущей на нижний этаж.

За первым же углом обнаружился противник. Рыжий парень с мечом на боку активно добывал в носу драгоценные залежи и утилизировал, обтирая об штаны. Профиль второго не было видно, но само присутствие и контуры тела очевидны. Оба не очень чутко караулили одну из дверей.

Поморщился. Они рабы или наемники? Даже если наемники, они ведь могут не быть такими же ублюдками и просто выживают, как могут, зарабатывая даже грязные деньги. Я и сам в борделе не ради благородных целей работал. Тихо вырубить не выйдет, договориться – тоже вряд ли.

«Том, черт возьми. Сейчас не время для совестливых метаний. Нужно двигаться вперед, а страдать и сокрушаться по невинно убиенным будешь потом. Если выживешь. Эти парни тебя сами на металл посадят при случае», – обругал я себя мысленно.

Непривычно было слушать тишину при натяжении тетивы. Такое ощущение, что и нет натяжки. Стрела лежала уверенно и убийственно. Усиленная огнем.

Вдох.

Прицелился к положению почти статичных парней и, резко выглянув в полный рост, отпустил смерть. Тетива щелкнула, стрела тихо свистнула, и за ней, пыхнув, устремился огненный нож. Рыжий, не успев даже повернуть голову и разглядеть меня, начал заваливаться лицом вперед. Стрела вошла в висок. Коридор не широкий, его голова сразу же столкнулась с противоположной стеной, и согнувшись, он упал на торчащее древко.

Стоявший за ним парень успел открыть рот и вдохнуть для крика, но не успел. Огненная структура вошла в левую глазницу, и напарник рыжего последовал за коллегой.

Две смерти ознаменовались глухим падением двух тел на каменный пол.

Выдох.

Подбежал к трупам и присмотрелся к двери. Стоит ли осмотреть, что они охраняли в здании, принадлежащем подчиненному Фенкса? Определенно стоит, за дверью могла быть Лиз. Не зря же Сергиш сказал, что мы скоро познакомимся. Значит та, кого я должен знать, где-то рядом.

Сердце колотится. Тихо приоткрыл дверь и заскочил внутрь.

– Кто ты? – тут же испуганно спросила незнакомка. Девушкой ее уже нельзя было назвать, и на вид ей было больше пятидесяти по земным меркам. Она чинно восседала в кресле и читала книгу.

– Ты Клари? – спросил я удивленно. Она точно не из моего убежища.

– Кто ты, и почему тебя пропустила охрана? – возмущенно спросила она, проигнорировав вопрос. Под воротником платья на шее выглянула темная полоска ошейника.

– Это не важно, я задал вопрос, – нахмурился я и нацелил на нее лук. Стрелять не собирался, навел лишь для мотивации отвечать на вопросы. Но если придется…

– Я…  Карина, – дрогнувшим голосом ответила женщина. – А тебе лучше опустить эту штуку и уходить, пока я не позвала на помощь. Или собрался убить меня?

Занимательно. Она в ошейнике, а я тот, от кого нужно звать на помощь. Не разрывая контакт глаз, подошел ближе. Обошел ее сзади, Карина даже не проследила за моими движениями. Гордо сидела и смотрела вперед. Думаю, она знала, что я хочу сделать и просто ждала.

Стянул с постели простынь, разорвал и связал, как следует, руки и ноги. Уложил на кровать.

– Нос хорошо дышит?

Карина молча кивнула и закрыла глаза.

Сунул в рот кляп и обвязал. Затем прикоснулся к ошейнику и распылил его к чертям. Глаза женщины превратились в блюдца, она заворочалась, замычала, будто я сделал что-то плохое. Невольница оказалась важной или опасной особой, которую стоило охранять даже в ошейнике. Странно.

Прятать в комнате трупы было бессмысленно, поэтому закончив обезвреживание «сигнализации», я покинул комнату и двинулся дальше. Дошел до ожидаемой лестницы и аккуратно спустился вниз. Никого на пути больше не встретил.

Заглянул в пару открытых дверей и наблюдал работу обычных слуг. Без ошейников. Услышал негромкие голоса и направился к источнику звука, стараясь не шуметь. Услышал шаги, занырнул в одну из комнат, дверь которой была не заперта, и приложил к дереву ухо. В этом здании вообще все было открыто и свободно. Я даже решил, что два парня были единственными вооруженными разумными, которых я встречу.

– Кто…  здесь, – спросил тихий тонкий голос за спиной, вызвав кошмарное дежавю.

Черт, не повезло. Снова связывать, тратить время. Я резко обернулся и увидел глядящую на меня Саю.

Глава 112

Сердце остановилось. В горле застрял комок. Я проморгался.

В комнате не было окон, и свет давала только одна лампа, но я без труда узнал эту девушку.

Это была Мэгги. Она поднялась со стула, который стоял перед туалетным столиком, была одета в розовую ночнушку и неверяще разглядывала меня так же, как и я ее.

Не проронив и слова, я подбежал к ней и захотел обнять, но схватил внезапную пощечину.

– Не трогай, – сердито зашипела она. – Иначе хозяин тебя четвертует, погань.

Я остолбенел от этих слов. Затем взгляд упал на шею, и так же молча, остановив ее следующий удар, сжал тонкие кисти рук вместе и распылил этот ужас. Она вырывалась и шипела, угрожая ужасными муками за прикосновение к имуществу хозяина. Говорить и убеждать ее в чем-то было бессмысленно, пока на ней ошейник.

Когда рабский прибор превратился в пыль, Мэгги ахнула и приземлилась на стул. Она нервно бегала ладонями по тонкой шее, в попытке обнаружить то, чего уже нет, и начала рыдать:

– З-зачем? Что случилось? Теперь я буду наказана?

– Мэгги! – присел я перед ней.

Она словно не видела меня, продолжая причитать и вытирать слезы. Я снова взял ее за кисти и убрал от лица, заставив смотреть на мое лицо.

– Мэгги, ты не узнаешь меня? – спросил я. – Посмотри на меня. Это я, Том. Том Макбир.

Девушка замерла на мгновение и зажмурилась.

– Не может быть, – прошептала она эмоционально. – Это сон, или Карина снова учит меня. Я служу хозяину и не обманусь этой ложью. Так и передай ей.

– Карина лежит связанная на втором этаже, Мэгги. Это правда я, и нам нужно уходить отсюда, – прошептал я, чувствуя на щеках слезы. – Поверь…

– Нет! – вырвала она кисти из моих ладоней. – В этот раз я не обманусь! Теперь я собственность хозяина и уйду лишь с ним.

Я уговаривал:

– Мэгги, на тебе больше нет ошейника, я уничтожил его.

– Все равно не верю! Тебе не совратить меня, – твердо сказала девушка, не открывая глаз.

– Мэгги, черт возьми, смотри на мое лицо, твою ты мать! Я ведь Том! – не выдержал я и, схватив ее за подбородок, заставил смотреть. Даже не представляю, через что она прошла, но времени на мягкие уговоры не было. Нужно было что-то резкое и отрезвляющее. – Открой свои глаза, извращенка! Ты ведь так любила подглядывать за нами и должна знать все секреты. Что ты рассказала Фенксу такого, чем он поделился бы с Кариной? Может то, как я трахался с твоей сестрой в оранжерее? Или как тебя поймали отец и Филипп, когда ты подглядывала за ними? Ведь это из-за тебя все узнали их секрет, и всё завертелось. Мышка Мэгги, маленькая ты вуаеристка. Вспомни тот дождливый вечер, когда ваша машина встретила на дороге Эмму! Вспомни, как я однажды привел сестру на твой с Саей день рождения. Мэгги…

– Нет, прошу тебя! – зарыдала она. – Не надо этого делать. Я устала бороться. Прошу тебя.

– Мэгги, это правда я – Том. Поверь. Фенкс схватил меня и тоже надел ошейник, но я уничтожил его, как уничтожил твой. Мы выберемся отсюда. Я не дам надеть на тебя этот ужас снова, – продолжал я уговаривать, нежно гладя ее по щекам. Ее волосы стали длиннее, и макияж, с которым я ее никогда не видел, придал ей образ так похожий на Саю. Учитывая то, что они были близняшками, как две капли воды, это было не сложно. Мое сердце разрывалось. Буря эмоций и воспоминаний о том чертовом дне снова нахлынула.

– Т-том, – гнусаво сказала она, наконец открыв глаза. – Это правда ты?

Я облегченно выдохнул:

– Да, правда.

Она втянула сопли и полминуты всматривалась в мое лицо.

– Как же я мечтала о том, чтобы ты умер, – внезапно сказала девушка. – Так долго об этом мечтала. Даже когда меня мучила эта стерва и насиловал хозя…  господин Фенкс, меня грела мысль, что ты можешь быть не в лучшем положении. А теперь…  теперь ты единственный, кто пришел.

– Мэгги, я…

– Молчи, – оборвала она, приложив к моим губам палец и снова вдумчиво разглядывая. – Я мечтала потому, что не хотела видеть свою вину. Ведь это я оставила Керниса с Лизи, глупая. Это я рассказала всем о тебе с Саей. И теперь сестра мертва, а мы оказались здесь…

– Мэг, сейчас не время, малышка, – остановил я ее.

Она волнительно замотала головой:

– Я просто хочу сказать то, о чем так долго думала, с какими мыслями засыпала до того, как на меня нацепили ошейник. Мне нужно сказать это, пока я могу…

– У нас еще будет время, Мэг. Мы поговорим позже. А сейчас нужно сделать кое-что и уходить.

– Сделать? – нахмурилась она.

– Да. Убить всех в этом здании, на ком нет ошейника и в руках оружия, – серьезно сказал я.

– Всех?

Кивнул.

– И Карину? И хо…  господина Фенкса? – с придыханием спросила она.

– Да.

Она посмотрела мне в глаза:

– Хорошо. Только пообещай, что не забудешь про Карину.

Я завис. Обещать подобное вряд ли смогу. И дело вовсе не в лишних телодвижениях по особняку.

– Почему возле ее двери были охранники, а возле твоей нет? – перевел я тему.

– Ревнивая стерва пыталась меня убить, когда господи…  – снова осеклась, видимо, хорошенько ее убеждали правильно обращаться, – Фенкс забыл обновить приказы. Он делает это раз в месяц, а недавно что-то случилось, и он не появился вовремя.

– Сколько ты у него?

– Не знаю, сложно сказать, но когда меня нашли, была осень.

Так, как же быть дальше? Терять голову и настрой никак нельзя.

– Мэгги, сейчас я пойду туда и постараюсь сделать все, чтобы этих разумных больше не существовало, – проговорил я ласково.

– Я с тобой, – потянулась она.

Я поднялся и категорично ответил:

– Нет. Я не смогу прикрывать тебя. Я еще даже не знаю, как убить Фенкса. Ты знаешь, насколько он сильный маг?

– Но если ты не сможешь и умр… ешь, я снова окажусь в…  – запротестовала она. – Том, если у тебя не выйдет, я не хочу больше это терпеть. Из меня делают…  собаку, Том.

Я вздрогнул от этих слов. Не думая, достал стрелу и протянул ей. Образ мальчика из сожженного дома навсегда пропечатался в моей памяти, и уж лучше смерть, чем подобное. Даже невольники из борделя имели шанс. Маргарет, например, удалось выбраться из ада и попытаться жить.

Как только закончу здесь, перегрызу глотку диконам.

– У него есть целитель, – приняла Мэгги оружие. – Он легко вылечит меня.

– Один?

– Я знаю только про одного, его зовут господин Аилмир Хартс. Он тоже здесь.

– Он в ошейнике? – спросил я, глядя на девушку. Она вылитая Сая, и оставаться рядом становилось сложнее. Воспоминания давили.

– Нет, вроде – неуверенно сказала она, задумавшись.

– Значит, умрет, – констатировал я и был уверен в своих словах. Плевать на его причины. – Мэгги, подопри дверь чем-нибудь и жди меня. Если приду, значит все хорошо. Если нет, значит умер, и решай сама. Гарантирую, что не отдамся живым, будь уверена.

– И сколько мне ждать? – тревожно спросила она.

– Два часа. Если спустя это время постучусь не я, значит все кончено.

– А если ты опоздаешь или забудешь? Я умру просто так?

– Не забуду. Если буду жив, о тебе точно не забуду, – заверил я и не сомневался в этом. Что бы ни случилось, я не потеряю ее.

Мэгги тяжело вздохнула и, утерев лицо подолом ночнушки, тихо сказала:

– Ладно. Я буду ждать. Но знай, если не придешь, я не отдам себя снова. Если опоздаешь, найдешь здесь только мой труп. Ну а если умрешь, после всего этого, – она обвела взглядом комнату и добавила серьезно, – я не останусь здесь и уйду следом.

Я кивнул, и мы как два неуверенных в себе школьника, обнялись. Она была такой же хрупкой, как Сая. Кожа такая же смуглая, губы пухлые, ямочки на щеках и пара темных, почти черных глаз. Эти глаза так часто оценивающе и недовольно присматривались ко мне. Мышка Мэгги, незнакомка, была такой теплой и родной.

Если бы в тот дождливый вечер, когда я увидел двух сестер перед внедорожником, я знал, что мы так серьезно будем говорить о самоубийстве. Если бы видение этого будущего поселилось в моей памяти, поехал бы я с ними или умер от удара метеорита? Или что бы там ни упало на Землю. Остановил бы их от поездки в убежище и позволил умереть сразу или повторил бы все снова?

Кажется, все было так давно, но как только я обнял Мэгги, все стало слишком ярко. Если подумать, я попал сюда не больше полугода назад, и за эти месяцы случилось так много, что недавнее прошлое покрылось пылью, из-за отсутствия материальных раздражителей. Что же теперь? Куда мне двигаться теперь?

Я отошел от девушки и направился к двери. Куда бы я ни двигался, этот особняк сегодня превратится в поле боя, и не мое тело будут клевать вороны.