Текст книги "Большой мир (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Беляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 48 страниц)

Глава 52

На улице было уже темно, а вокруг таверны, в отличие от центра, не было много света. В таких местах обычно зажимаются влюбленные парочки или занимаются более проникновенными делами.

Я присел на одну из стоящих вдоль улицы скамеек и копил силы на дорогу до Двора.

Из глубин Старого Города доносились псиные переговоры, где-то рядом мявкнул кот, и кто-то следом обласкал усатого любителя что-нибудь стащить со стола. Ночные Свидетели настойчиво глазели на мир, а я на них. Оба спутника были испещрены хорошо различаемыми воронками, и если бы не величина блинов и их количество, я бы не смог отличить картинку от земной луны. Астрономия меня мало интересовала.

Решив не возвращаться в таверну, я уже хотел поднять задницу и отправиться в номер, но вселенная была другого мнения.

– Кто это здесь у нас? – послышался знакомый голос.

От входа в заведение, пошатываясь, ко мне подошел администратор, который отказал мне во вступлении из-за Белого сосуда.

Бороды уже не было, и вряд ли он узнал бы меня после одной встречи. Молча поднявшись, я развернулся и пошел прочь.

– Эй, ты, – затопал позади белокурый. – Я тебя знаю!

Я ускорился, пытаясь скрыться за поворотом улицы.

– Стой г-говорю! Ку… куда убегаешь, ты… ? – язык заплетался, но он упорно шел за мной.

Повернув за поворот, я вышел на темный переулок и решил затеряться в глубине города.

Он пьяный и мог на утро все забыть. Останется только не показываться на глаза и следить за его режимом работы.

– Думаешь, я не запомнил тебя? – тарахтел он, запинаясь на ходу. – В эту таверну ходят только…  ик гильдийцы, а ты не можешь быть гильдийцем – ты Белый! Я точно помню! Знаешь, почему?

Сердце застучало быстрее. Этот вечер не мог закончиться дерьмовее. Хотя, почему не мог? У меня уже был опыт и в более драматических событиях.

– Потому что у меня универсальная память! В администраторы не берут кого п-попало! – горланил он уже прилично, и я остановился. – Тебе не сбежать… ик.

– Что ты хочешь от меня? Я тебя не знаю! – рыкнул я раздраженно.

– Хочу? Хочу сдать дикого мага Псам и получить кучу золота, – зашипел он, брызнув слюной.

– Каких магов? – зашептал я, разыграв карту дурачка.

– Таких, как ты, д-дикий! Никто не может стать Желтым будучи Белым, и это все знают… ик, – довольно залыбился белокурый. – Кроме. Диких Магов.

– Чем докажешь? – спросил я, оглядываясь по сторонам. – За клевету можно и получить!

– Чем-чем. Да хоть словом перед системой лжи! – выпалил он.

– Что еще за система, – скривился я.

Он хохотнул, шатнувшись в сторону:

– Игрушка остроухих умников, считываю… вае… щая ложь в словах! Гильдия полностью доверяет синст… ик…  теме лжи!

Твою мать.

Если меня объявят диким магом, не видать мне…  да ничего не видать.

– С чего ты решил, что это я? Я вот тебя совсем не помню, – зыркнул я на него.

– Зато я помню, – задрал он подбородок горделиво. – У меня идеальная память на лица, и отсутствие бороды меня не обманет.

В груди стало тяжело, и я спросил с надеждой:

– С чего ты взял, что я был в заведении для гильдийцев?

– С того, что я видел, как ты сидел за столиком и болтал с фойре из группы Николы! – уверенно заявил он.

– Дерьмо, – вырвалось вслух. – И чего ты хочешь?

– Знаешь, сколько за Дикого дают Псы?

Не дождавшись моего ответа, он продолжил, снова задрав подбородок:

– Д-десять золотых!

Его рост был немного ниже, и он тянулся вверх, заглядывая в мои глаза.

– Принесешь мне завтра пятнадцать, я буду молчать!

– Ты умом тронулся? Откуда у меня такие деньги! – искренне охренел я.

– Ну ладно, не сразу, – хмыкнул он. – Будешь отдавать частями. Каждую неделю по два золотых.

– Да где я, будучи рекрутом, возьму такие деньги? – не было смысла уже скрываться. Вряд ли он выдумал прибор считывания лжи, так как это вполне уместная штука для таких больших организаций.

– Ну да, ты прав, – задумался белокурый, пошатываясь. – Тогда по три серебра каждую неделю. Я думаю, это вполне подъемная сумма даже для рекрута. Потом будешь зарабатывать гораздо больше, поверь мне.

– А сам чего в администраторы тогда подался?

Он прищурился и сказал надрывно:

– Потому что разрушители никому не нужны в этом чертовом мире!

Разрушители? Да я ведь и сам разрушитель!

– Понятно.

– Ага. Короче, ты понял, рекрут. Чтобы через неделю были три серебра, – кивнул он.

Я тоже кивнул.

Белокурый молча развернулся, чуть не упав, и поплелся назад. А я стоял на месте, глядя в землю, с бегающим роем мыслей.

И что теперь? Как теперь быть? Он уверен, что запомнил меня. Да и сдать за такие деньги постороннего человека – раз плюнуть. Только почему не испугался дикого мага? Они ведь все сумасшедшие, а он собрался позволить мне расхаживать в рядах Гильдии!

Ладно.

Три серебра в неделю – не так жёстко, конечно, но горбатиться придется не только на себя. Жилье у меня есть, и переговорив с Маргарет, я думаю, мы что-нибудь решим. Поживу в долг, женщина она хорошая, поймет. Ради Лизи я готов на все, мне нельзя так просто пропасть.

Я уже выдохнул, соглашаясь с этим дерьмом.

И правда, поднимусь выше и буду иметь больше.

«Но что дальше? – прозвучал закономерный гадкий вопрос. – Он замолчит навсегда, когда получит желаемое?»

Я поежился. Воздух стал холоднее.

«А что насчет болтливости? Ты столько времени будешь носить ему деньги, а он вот ни разу не разболтает никому по пьянке или случайно?» – град тяжелых вопросов замолотил по мозгам.

Тяжелых, но честных.

«Что тогда будет, Том? – вкрадчивый голос будто шепнул в ухо. – Что будет, когда ему станет мало или узнает кто-то еще? Ты будешь работать и на других? Как ты будешь искать Лизи? Как ты отомстишь мрази?»

Я схватился за голову, понимая, что все именно так и будет. Для парня я теперь курица, несущая золотые яйца. Куда бы я ни забрался, он будет крепко держать за упомянутые.

«Пока не умрет», – закончил я.

Это все был я. Не я был тот, кто прогнулся перед мнимой надеждой на безопасный исход. Страшно осознавать безвыходность. Еще страшнее осознавать наличие единственного выхода.

Все эти умозаключения пронеслись очень быстро, стоило мне остаться наедине с собой.

Ночь. Темно. Центр города далеко. Мы отошли от таверны на приличное расстояние. Он пьян, я нет.

Впереди темная арка, под которой я недавно прошел, преследуемый им.

Ускоряюсь, стараясь громко не топать и, дождавшись, когда он зайдет под арку, перехожу на бег.

Парень оборачивается на шум, но моя левая ладонь успевает закрыть его рот. Правая рука предплечьем прижимает его к стене и придавливает шею.

Как на зло, тучи уходят в сторону, и Ночные Свидетели нацеливают свой взор на эту чертову планету.

Он смотрит на меня округленными глазами. Испуганными глазами. Молящими глазами. Глазами, в которых появились слезы.

В моих глазах тоже слезы. Я чувствую, как по щекам скатываются крупные капли. Они появились еще когда я обдумывал его слова.

Парень безмолвно открывает рот. Он говорит мне, что забудет обо всем. Я не слышу ни звука, но знаю, что он говорит. Я бы говорил то же самое.

Напряженно сжимаю челюсть и надавливаю на шею еще сильнее. Слышу слабый хруст. Его глаза закатываются, а изо рта выходит пена и капает мне на одежду, скатываясь по подбородку.

Держу, пока он не обмякнет. Потом держу еще минуту.

Все.

Взваливаю труп на плечо и петляю по темным переулкам к Старому Городу. Мне и в голову не приходит, что меня могут увидеть.

Укладываю возле стены какого-то деревянного здания и для верности ломаю шею.

Мертвых не воскрешает даже магия.

Я чувствовал себя настолько грязным, что хотелось срочно залезть под воду и не вылазить оттуда сутки.

Белокурый пользовался духами, и его запах впитался в одежу. Я решил, что выкину ее и куплю новую.

Словно зомби добрался до гостиницы и, зайдя внутрь, обнаружил снова полный зал. Здесь не было так же пьяно и шумно, но это не имело значения. Стараясь не столкнуться ни с кем взглядом, я проскочил на лестницу и прыжками забрался на второй этаж. Затем сбросил с себя тряпки и сел под воду.

Не знаю, сколько я так просидел.

В голове постоянно маячил молящий взгляд белокурого, а в ушах раз за разом повторялся тихий хруст.

За считанные дни я отнял слишком много жизней. Если до этого условия были равные и противник был вооружен и готов убивать, то сейчас я чувствовал, будто принес парня в жертву. В жертву своему будущему.

Почувствовав, что моя кожа превратилась в воду, я обмотался полотенцем и, даже не глянув в сторону одежды, направился в свою комнату.

Свет горел.

– Где был? – спросила женщина, сидя на стуле рядом с кроватью.

– Что? – моргнул я.

Теплый желтый свет не был слишком ярким, создавая маленькие тени по углам. Я смотрел в них.

– Где был, спрашиваю, – кивнула она на меня.

Ее лицо было серьезным и хмурым. Кудрявые волосы скручены в хвост, рука опиралась на спинку, а правая нога покоилась на левой.

– Зачем тебе это? – спросил я у волос Маргарет.

– Затем, что ты мой нахлебник и потратил тону воды, просидев там несколько часов, – ответила она спокойным тоном и поменяла ногу, при этом не забыв поправить сбившуюся юбку.

– Завтра же съеду и расплачусь, – сказал я раздраженно. – Или сейчас?

Какая нахрен вода? Нахрен воду. Нахрен этот допрос!

– Идиот, – сощурилась Маргарет, мотнув головой.

Под ее крепким взглядом, я прошелся к своей сумке и достал белье.

– Можно, я переоденусь? – спросил, не глядя. – Да и как бы я все еще снимаю эту комнату, так что…

– Кретин, – женщина даже не пыталась отвернуться, хватая мой взгляд.

– Похер, – буркнул я и, сбросив полотенце, натянул трусы.

Хотел было надеть еще что-нибудь, но вспомнил, что единственная одежда осталась в купальне, и я очень не хотел ее снова видеть.

Я устал, и хотелось лечь, но мне мешала женщина, сидящая на стуле у кровати.

– Я хотел бы поспать, – кивнул на постель.

– Спи, – сказала она просто.

– Ты так и будешь сидеть? – спросил я.

– Возможно, – кивнула Маргарет.

– Возможно? – складывалось ощущение, что она хотела меня выбесить.

Женщина медленно склонила голову и, ухмыльнувшись, сказала:

– Ну, я могу прилечь рядом.

– Нет, спасибо, – оказал я в тон.

– А чего так? Старая?

Я чуть не поперхнулся.

– Ну, ладно тебе. У старушки тоже есть, чего показать, – она провела пальцем по краю декольте.

– Ну, показывай, – сказал я с вызовом.

А что, она меня видела. Два раза.

Маргарет поднялась и медленно подошла ко мне. Остановилась в шаге и, пытаясь поймать взгляд, начала медленно расстегивать блузку. Я уже приготовился давать заднюю. Самое меньшее, что меня сейчас интересовало, это женские прелести.

И тут произошло это.

Со всего маху она залепила мне хлесткую пощечину. Я оторопел и, выровняв лицо, словил еще одну. Потом с другой стороны.

В полупустой комнате эти звуки отдавались звонким эхом.

– Нравится? – спросила она, шипя.

– Ага, – честно ответил я, сцепив зубы.

– Идиот, – выдохнула Маргарет и, подойдя ближе, нежно обняла, положив себе на плечо мою голову. Было не очень удобно, так как я немного выше, но её, видимо, мало интересовал этот нюанс. Пришлось согнуться.

Мы простояли так минут пять. Молча. Затем она отвела меня к постели, дождалась, пока я лягу, и села рядом у изголовья. Поглаживала волосы.

Стало так спокойно, что я не заметил, как провалился в сон.

Глава 53

Проснулся от того, что левая рука онемела, и открыв глаза, я наткнулся на лицо Маргарет. Она спала на боку, дышала мне в шею и уверенно лишала предплечье притока крови. Я нервно окинул ее взглядом и, заметив одежду, спокойно выдохнул. Нет, я не боялся голых женщин, мне просто не хотелось ловить грязные мыслишки.

– Маргарет, – тихо позвал я.

Женщина что-то промычала и подмяла мою бесчувственную руку, как подушку.

– Эй, госпожа Бомс, проснитесь! – сказал я громче.

– Зачем? – пробурчала она, приоткрыв глаз.

– Потому что я могу потерять руку, – я отвел взгляд, боясь пересечься.

– К черту руку, – улыбнулась она. – Ты спал с такой шикарной женщиной, как я, и волнуешься про какую-то руку? А еще отворачиваешься. Я что, зря с тобой нянчилась всю ночь?

Я вяло улыбнулся на ее возмущение.

– Нет, наверное. Но руку все равно можно потерять такими темпами.

– Мальчишка, – заворчала она и поднялась.

Через окно комнаты пробивалось солнце, не такое желтое, как весной или летом, но достаточно яркое, чтобы наполнять комнату добрым светом. И в этом свете кудрявые каштановые волосы хозяйки выглядели более темными и контрастными, что на фоне светлой кожи выглядело впечатляюще и притягивало взгляд.

Она потянулась, прикрыв зевок, а я потирал онемевшую руку, опустив ее к полу.

– Боги, всю одежду из-за тебя помяла, – осмотрела она себя, предпринимая бесполезные попытки выпрямить складки на блузке.

– Зачем ложилась?

– Да посмотрела, как ты сладко спишь, и прилегла не секундочку, – выдохнула она тяжко.

– Я вчера атлана убил, – сказал я, глядя в потолок, затем на нее.

Она даже глаза не округлила:

– Что-то такое я и предполагала.

Маргарет пошла в уборную и закрыла за собой дверь. Я услышал плескающуюся воду в раковине.

– С чего вдруг? – спросил, когда она вышла, обтирая лицо полотенцем.

Женщина поправила растрепавшиеся волосы и, затянув хвост, грустно сказала:

– Я слишком часто видела такой взгляд.

– Какой? – спросил я глупо.

– Когда тебе пришлось делать то, за что стыдно или хочется умереть. В зеркале.

– Прости, что напомнил.

– Каин, – хмыкнула она. – Мне не нужно об этом напоминать, все есть в памяти, всегда. За что убил?

– Угрожал.

– За простые угрозы не убивают, – подняла она бровь.

– Эта угроза обрекала меня на смерть, – сказал я расплывчато.

Она поджала губы и, выдохнув, сказала:

– Что ж.

Такой реакции я точно не ожидал.

– И это все?

– А что должно быть еще?

Действительно, ведь так реагируют на признание в убийстве.

Она, видимо, уловила мое непонимание и сказала:

– Слушай, уж не знаю, что это за чудный лес, в котором ты жил, но в реальном мире смерть поджидает за каждым углом. Или деревом. Либо ты отберешь жизнь, либо отберут твою, и часто это связано не только со смертельной схваткой. Я вижу тебя и верю тебе, и поверь, у меня есть немного опыта, чтобы говорить так. Ну а если ты окажешься не тем, кем я тебя увидела, что ж, значит я проиграла.

– Сильно сказано, – хмыкнул я.

– А я вообще сильная, – вернула она ухмылку. – Ладно, пойду к себе, а то ребята там, наверное, с ума уже сошли, надумывая себе всякое.

– Они местные?

– Ага. Нашла в Старом Городе и приютила. Хорошие мальчики, не ленивые, – грустно сказала Маргарет.

– А как вести себя тоже сама учила? – спросил я, вспомнив одежду и поведение Кира.

Мариса я почему-то до сих пор не видел.

– Кто ж еще, – самодовольно подняла подбородок. – Этого я набралась, побывав в землях остроухих.

– Ты много где бывала?

– Наверное. Для атлана, – пожала плечами, – Нас, знаешь ли, не очень жалуют остальные. Особенно, когда дело касается культурных правил. Говорят, до войны с дурными магами было иначе, более открыто, но затем все снова забились по родным уголочкам и там варились в своей каше. Ладно. Спускайся завтракать и иди делай свои рекрутские дела.

– Слушай, – вспомнил я насчет одежды, – там мои вещи в купальне…

– Уже высохли.

– Как так? – спросил я тупо.

– Я попросила Мариса.

– Но ты же сказала, что уснула случайно, – указал я на неточность.

– Одно другому не мешает, – улыбнулась она и выскользнула за дверь.

Я улыбнулся в ответ, но на душе было неспокойно.

Как будет вести расследование Гильдия? Будут ли использовать местный детектор лжи на всех участниках? Что насчет департамента правонарушений?

Куча вопросов вертелась в голове, но единственное, что я мог сделать, это последовать совету Маргарет.

…

Холл офиса, как всегда, был полон разумными в обмундировании, и как только я оказался внутри, в груди похолодело. Сегодня должна была быть смена того администратора. Захотелось развернуться и уйти, но я втянул сопли и, стараясь не привлекать внимание, подобрался к доске заданий.

«Зачистить подвал офиса торговой компании Великий Поход от грызунов» – гласила короткая надпись в разделе для рекрутов.

– Эй, будешь брать задание? – спросил уже знакомый темнокожий парень. – Просто, ты первый подошел.

Черт с ним.

– Буду, – сорвал я листок и подошел к регистрационной стойке.

Азиатской внешности атланка разрывалась между запросами, и видимо, только я знал причину отсутствия напарника. Внутри снова похолодело.

Когда очередь дошла до меня, она быстро записала задание на мой номер, который выдавался каждому рекруту, и я испарился из здания.

Осенний день обещал быть холодным. Накинув капюшон накидки и потуже укутавшись в нее же, я ударился в поиски нужного здания. Местные услужливо тыкали пальцем в нужном направлении, и долго бродить не пришлось. Чего не скажешь про саму задачу с зачисткой.

Местные крысы больше земных и куда агрессивнее. За тридцать медных я промучился с ними весь день, пытаясь не спалить подвал огнем и сделать все аккуратно стрелами. То еще приключение в магическом мире.

Отчитываясь о проделанной работе перед нагломордыми клерками, я еле сдерживался, чтобы не убраться оттуда, да побыстрее.

Возвращаясь в офис уже по серому и туманному вечеру, я чувствовал, будто за мной следят. Зудящее ощущение между лопатками так и тянуло оглядываться, что я и делал.

Ночные Свидетели проглядывались плохо, и ночь обещала быть темной. Поэтому, ускорив шаг, я поспешил сдать задание и вернуться в теплую гостиницу.

– Держи, убийца крыс, – пододвинула бокал с красным Маргарет, выслушав мое нытье о нелегкой доле рекрута.

– Спасибо, – не стал я отказываться и опрокинул кисленькое после ужина. – Понимаешь, что самое обидное? Подобной херней придется заниматься еще не раз!

Маргарет отвлеклась на очередную знакомую и, вернувшись, сказала:

– Понимаю, Каин. Когда отец был в рекрутах на побегушках у кого попало, я еще была маленькая, но наслышалась этих глупых историй предостаточно.

– И что, вот так со всеми?

– Ага, со всеми, – подтвердила она. – А ты думал, Гильдия – благотворительная организация?

– Ну нет, но все же…

– Все же, хах! Почему, ты думаешь, не все идут к ним, несмотря на деньги и возможность свалить отсюда? Да и многие, кто мечтал, вкусив этот плод, со временем покидают организацию и оседают в тихих места.

Я глотнул вина и кивнул, мол, продолжай.

– Деревенские дурни думают, что там все медом намазано, и плодят легенды одна слаще другой о чудных приключениях и борьбе с чудищами. И единственное, что из этого правда – сами чудища. Я помню, как отец порывался уйти, но его держал отряд из старых друзей. С которыми он в конце и полег.

– А куда же тогда идут Желтые? – спросил я.

– Хм, – задумалась она. – Скажем так, на Фариде достаточно представительств сообществ, которые претендуют на тот же кусок, что и Гильдия, но пока безуспешно. Пределы – огромное место, и разумных там так же много. Было бы странно, если бы никто не хотел подвинуть Гильдию.

– И что это за сообщества? – спросил я волнительно.

Об этом мне еще никто не говорил, но услышав сейчас, стало ясно, что это вполне естественно. Всегда есть кто-то в тени. Или на свету. Не суть, главное, что всегда Есть.

– А ты любопытный, – усмехнулась женщина.

Я же серьезно кивнул.

– Ладно. Я много не знаю, но слухами мир полнится. Например, те ребята, что следят за выполнением гирата. Когда я была в королевстве Фойре, одна девушка рассказала про клан убийц, работающих по заказу. В царстве Грендар, меня пытались завербовать как шлюху в разведывательное подразделение. Знал бы ты, как сложно было сделать вид, что я ничего не поняла, и уйти живой. Есть свободные поселения, но туда не всех пускают, как бы странно это ни выглядело в отношении названия. Это небольшой остров на юге.

Она глотнула воды и продолжила:

– Про атланов я вообще молчу, здесь куда ни плюнь какая-нибудь тайная организация, полномочия которой обычно заканчиваются в каком-нибудь округе или на границе королевства. В общем, мне оказалось достаточно, чтобы понять, как глубок муравейник.

– Марга, еще вина за наш стол! – позвала какая-то женщина.

– Марис! – в ответ позвала хозяйка. – Где твои глаза?

Марис, кстати, оказался близнецом Кира, и видимо, я сталкивался с ним уже не единожды.

– Сейчас, госпожа, – отозвался дикон и понес к столику графин.

– Так вот, на чем я? – перевела на меня взгляд Маргарет.

– Муравейник. Но я понял суть. Что насчет Гильдии, как ковена зла, – напомнил я изначальную линию разговора.

– Ну не зла, конечно, но не белые и пушистые. Работа на них – это опасный и долгий путь. Да, ты получаешь больше, чем крестьянин, но не больше, чем торговец. И вместе с этим, рискуешь жизнью и ради чего? Ради силы?

– Но сила позволяет защитить себя, – возразил я резонно.

– Да, но всегда найдется кто-то сильнее, или тебя задавят количеством.

– Но это возможность дать отпор и не сложить голову аки агнец, – стоял я на своем.

– Да, здесь ты прав, но это уже философский вопрос об общественном воспитании. И я понимаю, что это невозможно, но представь, если бы с детства всех разумных учили любить жизнь, а не отнимать или гнобить ее! – пылко высказалась женщина.

– Так-то оно так, но как же зубастые монстры?

– А кто мешает пользоваться оружием только против бездумной опасности? – проницательно спросила она.

– Да, это действительно философский вопрос, – слился я.

Честно говоря, сказать мог многое, но сейчас меня интересовали более конкретные вещи.

– Когда возвращался, мне почудилось, что за мной следят, – сказал я осторожно.

Она нахмурилась и перешла на полушепот:

– Ожидаемо. Думаешь, люди того Фенкса? Или следователи из отдела?

– Да хрен его знает, – ответил я. – Может и те и другие.

Маргарет задумалась около минуты и сказала:

– Если это были люди Фенкса, но никто до сих пор не напал, значит они чего-то опасаются.

– Или выжидают, – добавил я.

– Ага. Ну а если из отдела, даже не знаю, что думать. Я приписала тебя в племянники, и лучше не связываться с проблемами сейчас.

– А если это все-таки Фенкс, и меня ведут к чему-то серьезному?

– Тогда, Каин, в опасности мы оба. Заен с дружками не смог бы оплатить работу гирата, и ты это понимаешь.

Я кивнул.

– Ему для чего-то нужно было мое здание, и скорее всего, эта потребность никуда не ушла. И ты видел его.

Снова кивок.

– Нужно быть начеку, – заключила она.