Текст книги "Печать Сансары (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Лим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

Глава 49
Плитки

Сначала я беспокоился, что «третий» расстроится из-за моего длительного отсутствия.

Когда я устало летел обратно, то задавалась вопросом, почему я, по крайней мере, не оставил записку или что-то в этом роде. Почему я не предвидел, что все пойдет не так? Это был Юра. Все всегда шло не так!

Как долго я был выведен из строя после сканирования? Я вспомнил, что проснулся однажды, вроде как, хотя, может быть, это был сон? Прошел, по крайней мере, весь день, если не два дня или больше. Я не должен был так бессердечно забывать Арна.

Была еще полночь, когда я добрался до его дома. Я тихонько толкнул дверь, не зная, запер он ее или нет.

Как оказалось, нет.

Интерьер был таким же захламленным, как всегда, и я почувствовала знакомое беспокойство от желания все переупорядочить. Дом Юры был настолько опрятным, что я почти забыл, в каком состоянии находится дом «третьего». Я прокрался через переднюю комнату как можно незаметнее и тихонько проскользнул в свою комнату.

Некоторое время я лежал без сна, чувствуя странную смесь бодрствования и изнеможения. Я хотел что-то сделать, чувствовал побуждение идти в ногу со временем, писать или продолжать заниматься магией. Но ходьба могла разбудить Арна, у меня не было поручений, над которыми нужно было работать, и мои силы были напряжены и отказывались сотрудничать. Я волновался, что дальнейшее вытягивание из него сегодня будет пагубным в долгосрочной перспективе. Даже полет сюда беспокоил меня.

В конце концов, я заснул.

– Дитрий, ты вернулся! Полагаю, вы не принесли никакой еды? – спросил Арн, взглянув вверх, когда я вышел из своей комнаты, а затем он моргнул в замешательстве, – Почему ты одет как Зоринец?

– Нет, я не приносил еды, – ответил я и взглянул на себя, ибо я же забыл переодеться, вся моя рутина превратилась в хаос, уступив место более насущным заботам. – Юра одолжил его мне.

– Я не знаю, почему ты продолжаешь общаться с этим сумасшедшим!

– На самом деле он не сумасшедший, просто очень сосредоточенный и склонен немного игнорировать условности…

– Немного?

– Возможно, много.

– Не то чтобы я отказался от уроков «четвертого», но ты уверен, что это безопасно?

– Да. На самом деле он квалифицированный учитель. Я буду в порядке.

Было уже за полдень, но мне не хотелось торопиться с Арном. И мне, вероятно, следует переодеться, прежде чем кто-нибудь заметит, что я выдаю себя за Зори.

– Прости, что я исчез, не сказав тебе. Я не ожидал, что это будет такой долгий визит.

Арн пожал плечами.

– Я разрешаю тебе остаться здесь, не требуя, чтобы ты делился со мной всем, что касается твоего дела. Если вам предстоит тайное свидание, не позволяйте мне вас останавливать.

– И все же мне неловко из-за того, что я беспокою тебя.

– А я должен беспокоиться?

Я колебался. На самом деле я не упомянул, что был замешан в чем-то опасном, или о том, что меня вывели из строя. Вероятно, Арну лучше продолжать верить, что все в порядке.

– Я так не думаю. Юра немного экстремален в своих методах, но он никогда не делал ничего опасного.

– Ну тогда удачи. Не могли бы вы купить продукты на обратном пути?

За все время, что я жил и путешествовал среди знати, у меня никогда не было повода или возможности ходить по магазинам. Я никогда даже не посещал рынок. Ближе всего была скульптурная выставка в Ада, где они в конце концов продали с аукциона готовую работу. Он был продан примерно за 800 строк, но что именно это означало, я не мог догадаться.

Я не знал точно, где могут быть торговые районы. В центре города они всегда возникали вокруг пунктов доставки, где товары передавались знати. Или, точнее, потребовали и захватили дворяне.

Но что произошло после передачи, я понятия не имел. Все мои уроки с Галагером были сосредоточены на том, как выглядеть и вести себя так, как будто я принадлежу. Мы не обсуждали экономику до того, как я ушел с «третьим».

Это было сюрреалистично.

«Пятый» и его мама были где-то там. Даже если они еще ничего не сделали, они могут сделать это в любой момент. Но у Юры все еще были свои административные дела и встречи, которые нужно было посещать. Он не мог посвящать все свое время и энергию нашей погоне, и мое обучение не могло иметь приоритет над его существующими обязательствами. Надеюсь, он сможет найти других союзников, и мое участие окажется излишним.

И вот я иду за продуктами.

К счастью, когда я начал искать, найти магазины было нетрудно. Широкие стеклянные витрины демонстрировали товары внутри, часто подсвеченные контурами разноцветного света. Идеальная прозрачность заставила меня пожалеть, что я не инвестировал в благородное стекло для своего собственного офиса. Выбрав вместо этого темное, но гораздо более дешевое стекло, которое поставлялось со зданием. Многие окна в верхней части города были покрыты инеем или раскрашены замысловатыми узорами, хотя большинство оставляло центр свободным, чтобы через него можно было смотреть. Эти витрины были совершенно прозрачными. Было бы легко представить, что их вообще не существовало, если бы не отражение улицы снаружи.

Я взглянул на деньги, которые дал мне «третий», мешочек с тремя плоскими прямоугольниками из хрусталя или стекла, каждый с металлическими линиями, инкрустированными в него и по внешнему краю. Я вытащил один и провел по нему пальцем, поражаясь бесшовной интеграции. Он казался совершенно гладким, без разрыва между прозрачной поверхностью и серебром. Это будет очень трудно воспроизвести или сфальсифицировать.

У каждой из плиток был свой рисунок; одна линия, две линии под углом друг к другу и форма X с линией поверху. Он казался уверенным, что этого будет достаточно, поэтому я не стал спорить.

Как оказалось, их номиналы были один, два, четыре. А всего их было семь.

Я действительно удивлялся, как можно платить за что-либо такими мелкими купюрами. Если семи строчек было достаточно, чтобы купить довольно большое количество еды, которое он просил, написав его на бланке, чтобы я его доставил, то как кто-то мог купить что-то меньшее?

Может быть, дворяне мало не делали? Все было дорого, независимо от количества?

Вопрос на другой день…

Мне пришлось зайти и спросить у продавца дорогу после получаса блужданий, так и не найдя ни одного бакалейщика. Были пекарня и столовая, но не было рынка с обычными продуктами.

Она посмотрела на меня как на дурака и направила к межгородским воротам.

На самом деле я никогда не заходил в верхнюю часть города через официальные ворота и не удосужился использовать их при выходе, но там были настоящие ворота, отделяющие верхнюю часть города от нижней, вместе с вездесущим слабым белым туманом щита. Хотя, подойдя ближе, я заметил в тумане отблески пурпурного и красного, преломляясь, как разбитая радуга. Это напомнило мне о «четвёртом».

Однако я пришел сюда не из-за ворот.

Прямо вокруг них было множество офисов, разбросанных по всему району, а дороги расходились прямо за ними. Несколько человек остановились, чтобы посмотреть, как я приближаюсь, и один подлетел, чтобы поприветствовать меня.

– Добрый день, Господин. Что вам нужно сегодня?

Я передал список Арн, и она натренированным взглядом просмотрела его.

– В данный момент у нас нет всех этих товаров на складе, но я могу достать для вас большую часть из них. Пожалуйста подожди здесь!

Она улетела, чтобы посоветоваться с двумя другими, скрылась в одном из больших зданий, а через несколько минут вернулась с маленькой тележкой товаров. Фиолетовое сияние осветило фургон, когда он катился вперед, несмотря на то, что у него не было ни лошадей, ни волов, которые могли бы его тянуть, и, казалось, не осознавал того факта, что катится в гору.

– Остальные предметы будут доступны завтра. Есть ли еще что-нибудь?

Я предложил ей три плитки, которые мне прислал Арн.

– Каковы ваши особые указания? Я не могу принять предоплату…

– На еду, бумагу и все такое?

– У нас не будет других предметов до завтра, независимо от того, сколько вы заплатите, – сказала она, глядя на деньги в моей руке.

– Тогда сколько стоит нормальная стоимость?

– Это зависит от того, что вы пытаетесь купить, – сказала она и неуверенно посмотрела на меня. – Вы хотите, чтобы мы доставили его вам?

– Нет, только припасы, ничего лишнего. Я могу нести его сам.

Она подняла бровь.

– Вы уверены?

Я вдруг почувствовал себя очень неуверенным.

– Разве я не должен быть уверенным?

– Это секретный приказ?

Я покачал головой.

– Пожалуйста, просто скажи мне, чего вы хотите…

– Я уже дал вам список. Это все, что мне нужно.

Она нахмурилась, но взяла плитки и, кивнув, сунула их в карман.

– Приходите завтра, чтобы забрать остальную часть вашего заказа. Мы позаботимся о том, чтобы оно было готово первым делом. Она вернула мне список с черным штампом рядом с товарами, которые уже были загружены в тележку.

Я поблагодарил ее и ушел. Тележка оказалась слишком тяжелой для переноски, но у нее было упреждение, так что я мог буксировать ее за собой, продолжая лететь на низкой скорости, близко к земле. Она двигалась легко, и вскоре я доставил ее Арну вместе с его оставшимися 4 «монетами».

– Сказали, что остальное будет готово завтра.

Он кивнул, как будто этого и ожидали, и начал разгружать товар.

Я помог ему переместить их в его кладовую и холодильники. Да, холодильные камеры во множественном числе. У него было три, каждый настроен на разный уровень холода, роскошь, в которую я никогда бы не поверил, когда был простолюдином. Даже наличие одной холодильной камеры на весь город не было чем-то само собой разумеющимся, особенно в городах, расположенных дальше от городов. А вот у Арна, у которого был небольшой доход и относительно небольшой дом без прислуги, их было трое.

– Что ты получил? – спросил Арн, когда мы закончили. – Я ничего не видел.

– Что?

– Ты сказал, что тебе нужны деньги. Что ты получил?

Я моргнул.

– Что из твоего списка?

– Верно, это была реквизиция. Зачем тебе плитка?

– Я, эм…

Выражение лица Арна изменилось, и он наклонил голову, медленно улыбаясь.

– Кто она?

– Ты о ком?

Он просто улыбнулся.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он имел в виду, затем я рассмеялся.

– Нет! Ничего подобного!

– Все в порядке, я не буду подглядывать, – сказал он, все еще ухмыляясь мне.

Я хотел возразить, но у меня было неприятное ощущение, что я сделал что-то не так во всей этой сделке. Было бы легче позволить ему поверить в то, что он хочет, поэтому я пожал плечами и сменил тему. У меня были более важные вещи, о которых нужно было беспокоиться.

Каким-то образом жизнь пошла по шаблону. Ранние дни я проводил с «третьим» или сам по себе, мы с Юрой тренировались с тех пор, как он возвращался домой поздно ночью, и все это время мы с растущим напряжением ждали каких-либо новостей.

Семья «пятого» не делала ничего драматического. Они приходили и уходили, по возможности незаметно наблюдая за местными жителями. Иногда они отсутствовали целыми днями, но всегда возвращались в маленький городок, где спрятали «четвертого».

Но хотя большая часть их действий происходила вдали от наших наблюдателей, больше не было ни загадочных смертей, ни смертельных дуэлей исключительной жестокости. Что имело смысл на обычном уровне – сезон был якобы предназначен для празднования Альянса и мира, но он также имел тенденцию разжигать старое соперничество и напряженность.

Тем не менее, я не мог не чувствовать, что должно быть что-то еще. Мои сны…

Тенор моих кошмаров изменился. Воображаемый «убийца Арн», который так долго преследовал меня, исчез, сменившись женщиной, которую я знал, как его мать, хотя они едва ли были похожи друг на друга. Сегодня ночью она бежала по незнакомому городу, преследуемая туманными фигурами тьмы. Она дралась с каждым, кто попадался ей на пути, крича, чтобы «пятый» и я сражались с ней.

Он умоляюще посмотрел на меня, отчаянно сражаясь, чтобы защитить ее, и я всего мгновение колебался, прежде чем броситься ему на помощь. Темные фигуры превратились в Астаза, Юру и Аню, как только мы наконец сразили их.

Я резко проснулся, сбитый с толку и задыхающийся, моя сила светилась достаточно ярко, чтобы отбрасывать тени на стены.

Я попытался успокоиться, развеять смешанные чувства вины и страха. Рационально я знал, что никогда не сделаю того, что сделало мое тело во сне, что это была просто извращенная не логика кошмара, но воспоминания о битвах и убийствах остались, эмоции от этого пережили смутные образы.

Я смотрел в темноту, пытаясь убедить себя, что сон не имеет значения. Я не был таким человеком. Я бы никогда не сделал ничего подобного. Мне может быть жаль «пятого», но я не собирался присоединяться к его матери!

Я пытался отогнать воспоминание, но оно осталось в моей душе. Внезапное чувство предательства, когда я понял, что сделал.

Я знал, что это ненастоящее. Это никогда не могло быть реальным.

Глава 50
Сфера

Я сидел за кухонным столом «третьего», безуспешно пытаясь сформулировать вторую копию моего щита. Юра становился все более нетерпеливым с каждым днем, и я боялся, что, если я не начну делать успехи в ближайшее время, он примет решительные меры.

– Над чем ты работаешь сегодня? – спросил Арн, входя с тарелкой еды.

– Усовершенствованный разрушительный щит. – я продемонстрировал свой единственный небольшой раздел, результат нескольких недель сосредоточенной практики, – Я должен умножить эту часть на полную сферу, но я не могу понять, как это сделать.

– Ты никогда не ходил в академию, не так ли? – спросил Арн, садясь напротив меня. Он поставил тарелку и протянул руку, быстро создав в воздухе между нами куб желтого света.

Я покачал головой, но вопрос, похоже, был риторическим, так как он не стал ждать ответа, прежде чем продолжить.

– Существует концептуальный барьер между базовой формой и полной конструкцией. Одно дело изменить форму существующего творения… – куб перед ним вытянулся, удлиняясь без ущерба для своей целостности, сохраняя ту же твердость и ясность, – Но дублировать его – совсем другая операция.

Куб копировался вверх и вниз, образуя сплошную стену из одинаковых светлых кирпичей.

– Да, Юра так и сказал. Он сказал, что мне нужно визуализировать экстраполяцию при подаче энергии в конструкцию. Но всякий раз, когда я пытаюсь, это только расширяет раздел, а не дублирует его.

– Тогда начни с чего-нибудь полегче. Как сделать свой основной щит?

– Линия, которая вращается. Разве не все так делают?

– Нет. Это все концептуально.

Он не притронулся к еде, но встал и жестом пригласил меня следовать за ним на улицу.

Его сады были далеко не такими обширными, как у Арна «первого» Галагера, и, честно говоря, мало походили на ухоженные дворы и лабиринты близкой знати. Они заросли почти до такой степени, что их называли дикими, предпринимались лишь поверхностные попытки приручить их ежевику и сорняки. Арн поморщился, увидев их состояние, и вспыхнул своей силой, быстро взмахнув ярко-желтым, срезав траву под ногами на разумную длину, прежде чем смести обрезки в сторону, где они соединялись с существующей насыпью сухих коричневых обрезков.

Он шагнул в центр расчищенной земли и удовлетворенно кивнул.

– Вот, смотрите. Я буду делать это так медленно, как только смогу.

Желтый огонь Арна вспыхнул вокруг него, начав с круга у его ног, затем поднимаясь вверх, пока не образовал вокруг него сплошную сферу. Секунду свет плясал, как пламя, прежде чем перейти в ровную ясность идеального щита.

«Любопытно…»

– Я никогда не пытался строить его снизу-вверх. Прежде чем делать дугу вращения, я всегда представлял себе, как надуваю ее до нужной формы. Юра крутит свою, – добавил я, немного обороняясь.

– Это не важно, – Арн пренебрежительно махнул рукой, – Суть в том, что неважно, как вы это делаете, лишь бы это работало. Как писать.

Я нахмурился.

– Стандартный метод – это то, что вы видели, обращаться со своей силой как с токарным станком, пока она не сольется воедино. Но! Если вы остановитесь и подумаете об этом, это действительно не имеет смысла. Единственная линия силы, независимо от того, как быстро вы ее вращаете, никогда не должна образовывать твердую форму.

– Но это работает.

– Потому что это может быть концептуально принято большинством людей. Но для меня это никогда не щелкало. Я не мог до конца поверить, как это работает, так что это не так. Пока я не представил это как растущее пламя.

– Какое это имеет отношение к писательству?

Арн улыбнулся.

– Это точно так же, как писать. Честно говоря, для вас больше, чем для меня, поскольку вы пишете стихи, а я пишу научно-популярную литературу. Вы не начинаете с идеального предложения или идеального ритма. Вы добавляете слова, удаляете слова, пока в конце концов это не сработает. Как и силовые конструкции. Процесс не имеет значения – думаете ли вы над предложением до тех пор, пока не сможете написать его идеально с первой попытки, или если вы пишете его по одному слову, или если вы все набрасываете и исправляете на странице. И вы можете сделать то же самое с вашей силой. Он не должен быть идеальным с первой попытки.

– Но как только вы создадите его, он будет прочным?

Арн поднял брови, и его пузырь вытянулся, становясь все длиннее и тоньше, без каких-либо искажений или разрывов, которые я наблюдал, когда жена «четвертого» сжимал дуэльный щит.

– Только если вы сделаете его прочным, – сказал он.

– Но… Он прочный.

– Только если ты сделаешь его твердым, – повторил Арн.

Он приблизил щит к себе, провел рукой сквозь него, затем постучал рукой по его внутренней поверхности.

– Вы не можете думать о них как о постоянной вещи, реальной вещи.

– Но это реально! Вы только что постучали по нему!

– Это конструкция. Это может быть, как физическое, так и нефизическое, как вы хотите, – он слегка нахмурился. – Ты не обращал внимания в школе?

Я пожал плечами, чувствуя себя неловко, и попытался придумать какой-нибудь способ избежать откровенной лжи.

– Я… Не посещал регулярно…

– Вот почему ты до сих пор всего лишь слабый недомаг?

– Может быть. Мне никогда не хотелось проходить тесты на повышение квалификации.

– Вы должны подумать об этом, особенно со всей этой продвинутой подготовкой. Если вы достигнете более высокого ранга, вас будут считать более подходящими для более высоких должностей!

– Но я не хочу занимать руководящую или административную должность…

– Если ты собираешься остаться здесь, одному из нас скоро придется устроиться на работу, – покорно сказал Арн, – Я надеялся, что наш тур поможет увеличить продажи моих книг, но дела обстоят не очень хорошо. Если ни один из нас не опубликует ничего крупного в ближайшие пару месяцев, нам придется искать альтернативы.

Я не особо задумывался о финансовом положении Арна. Я всегда считал, что все дворяне платежеспособны, и до сих пор ни одно из моих взаимодействий с ним не указывало на обратное. Но он был всего лишь вторым рангом, и я никогда не слышал, чтобы он упоминал о своей семье. Похоже, он был в худшем финансовом положении, чем я предполагал.

Я покачал головой и отмахнулся от этой мысли.

– Мой ранг сейчас не важен. С финансами разберемся в другой раз. Ты знаешь, как помочь с этим щитом, или нет? Вышло чуть более резко, чем я планировал. Но прямо сейчас семья «пятого» может убивать, красть и осквернять, и чем скорее я овладею этим дурацким щитом, тем быстрее мы сможем их остановить.

– Значит, сила та же. Вы придаете ему форму, и вы придаете ему форму, и вы даете ему цель. Но если я добавлю «в» перед «обрядом», оно останется прежним в одном измерении – оно по-прежнему будет звучать так же – но изменит значение. То же самое и с изменением прочности ваших конструкций.

Я вздохнул.

– Мне не нужно иметь возможность изменять твердость. Мне нужно иметь возможность продублировать этот раздел в полноценную защитную сферу.

– И ты можешь это сделать. Это все в твоем мировоззрении.

– Нет! – рявкнул я, открывая глаза, – Нет, это не так. Я уже несколько недель переворачиваю свое мышление в разные стороны, и ничего не помогает. Если бы все, что мне нужно было сделать, это захотеть, чтобы оно существовало, я бы уже был там. Но не я, потому что это нечто большее. Есть что-то еще, что-то более глубокое, чего мне не хватает!

– И, если бы ты вообще ничего не мог проявить, я мог бы с тобой согласиться. Но вы уже сделали сложную часть! Вы можете правильно сделать выкройку. Теперь все, что вам нужно сделать, это воспроизвести его в более широкой форме.

– Но как?! – закричал я, затем напрягся, немедленно ожидая возмездия, готовый развернуть свой основной щит в любой момент.

Юра немедленно обрушил бы на меня какую-нибудь разрушительную атаку, пытаясь заставить проявиться мою силу.

Арн не был Юрой. Он отступил, поникнув плечами. Затем он повернулся, не говоря больше ни слова, и пошел обратно в дом.

Странно, я чувствовал, что должен извиниться, но разочарование и гнев подгоняли меня. Я бы не стал прокрадываться обратно, пока нет.

Я построил секцию щита, медленно, точно, пока она не оказалась полностью сформированной за пределами моей протянутой руки. Один крошечный, совершенный кусок. Слишком мал, чтобы быть полезным сам по себе. Было так сложно сформировать даже этот маленький кусочек, что я не мог понять, сколько внимания требуется для полного щита.

Но Юра нуждался во мне. Каждый день, когда я не мог справиться с этим, был еще одним шансом для «семьи пятого» сделать что-то ужасное. Я должен был получить это. Это было важно.

Существенно!

Я попытался раскрутить его, сделать вертикальный взмах, представляя, как все маленькие секции выстроены в дугу, подобную той, что составляла мой основной щит. Вместо этого кусок растянулся и треснул, скрутившись в форму, совершенно не похожую на то, что я себе представлял.

Я расслабил силу обратно в себя, позволив конструкции раствориться. Но хотя большая часть сказанного Арном была чепухой, я лично убедился, что его силу можно использовать иначе. Я изменил фокус, переключившись обратно на обычный щит.

Могу ли я воспроизвести его метод растущего пламени? Щит был такой же простой конструкцией, как и они. Неважно, какой метод я использовал для его создания.

Я сосредоточился на том, чтобы протянуть свою силу сквозь тело, готовую к использованию, затем сконцентрировался на земле под ногами. Там был диск силы, слизывающий, как пламя, пока не образовал законченную сферу. Это не должно быть слишком сложно воспроизвести.

За исключением того, что за все то время, что я провел, тренируясь в том, как выталкивать силу через руки, единственное, что я умел делать ногами, – это летать.

Хм. Я мог парить, но запускать там щит было странно.

Я хотел было продолжить, но отбросил эту мысль. Это было отступление, в котором я не нуждался. Вместо этого я встал на колени и положил руку на землю у ног, рисуя круг вручную. Диск появился и заполнился, но, когда я попытался заставить его расти с мерцающими языками пламени по бокам, он вместо этого искривился и треснул.

Я что-то упустил. Аналогия Арна может быть абсурдной, но для него она сработала. Это просто не сработало для меня. Возможно, потому, что он любил слова, заботился о них не только для выживания. Для меня писательство было задачей, которую я выполнял, потому что меня наняли для этого, а не потому, что я имел к этому какое-то особое отношение. Для Арна это было чем-то вроде цели его существования. У него была причина, цель, и написание своих глупо-наивных манифестов о том, как люди ладят друг с другом, было его способом достижения этой цели.

Что у меня было?

С чем я мог бы приравнять силу в том смысле, в каком я интуитивно ее понимал?

Он не был светом, потому что мог быть твердым, но и не был не-светом. Мне нужен был способ перестать думать об этом как о двух отдельных вещах, а вместо этого как о единой вещи, которая могла принимать разные формы.

Я смотрел в небо, наблюдая, как проплывают тяжелые облака. Желтые линии тепла, нанесенные вдоль стен сада «третьего», предохраняли интерьер от замерзания, поэтому его растения могли процветать независимо от погоды снаружи, но на прошлой неделе время от времени выпадал снег. Он всегда таял, превращаясь в дождь, прежде чем достигал улиц или крыш, но за пределами искусственного тепла лениво стекал вниз.

Снег…

Это было твердо. Но когда вы держали его в руке, он становился жидким. Если вы капнете эту воду на замерзший камень, он снова станет твердым.

Я не должен представлять свою силу как стену силы или света, но как светящуюся воду. Вода, сохраняющая форму силой моей воли, замерзающая или тающая по моей команде. Непроницаемый или жидкий по моей прихоти.

Я развернул свой щит, намеренно продолговатый, чтобы достать внутрь, и постучал по нему. Твердый.

«Теперь расплавьте его, не разрушая. Жидкость конструкции без изменения ее формы».

Я сосредоточился, сосредоточился на том, что я хотел, чтобы произошло, пока не почувствовал, что что-то немного изменилось.

Я снова постучал по щиту, и это было похоже на влажный мох. Моя рука погрузилась в него, а затем с другой стороны, когда я нажал сильнее. Я быстро отдернул руку, не желая представлять, что произойдет, если я затвердею, пока буду входить и выходить.

Поздно. Я представлял это.

Неа. Я несколько раз взмахнул рукой, чтобы избавить ее от фантомной боли, а затем вернул свое внимание туда, где ему и место.

Я справился с жидкой формой моего барьера. Он был не таким прозрачным, как облегченная версия, и не таким твердым, как оригинальная версия, которую я решил отныне называть льдом. Это не казалось особенно полезным, но доказывало, что Арн не был полностью неправ. Мне нужно было изменить свое мышление, просто не так, как он или Юра.

И если бы мой щит был жидким сейчас…

Я представил свою маленькую часть рассеивающего щита, раскинувшуюся по всему моему пузырю. Десять тысяч маленьких шипов, готовых нанести ответный удар любому нападающему и разорвать его конструкции на части. Я знал, как каждый из них должен выглядеть и как он должен работать, вплоть до точной скорости вибрации. Все, что мне нужно было, это придать жидкому щиту правильную форму.

Он сопротивлялся, пытаясь удержать продолговатую форму пузыря, которую я изначально придал ему. Нет, мне пришлось перестать думать об этом как об отдельной сущности. Нить розового света, соединяющая его со мной, означала, что он был частью меня. Это была конструкция, у нее не было собственного разума. Единственная цель, которую он имел, была моя цель.

Сила, которую я в настоящее время держала в форме пузыря вокруг себя, начала пульсировать. Я уговорил его растянуться, плавно, без каких-либо изгибов и трещин, обратно в стандартную сферу. Затем, затаив дыхание в предвкушении, я пошел дальше. Тысячи крошечных комочков морщили его поверхность, словно побеги травы, пытающиеся вытолкнуться из земли весной. Ментальный образ помог еще больше, и шишки проросли шипами, раскручиваясь, как свежие цветочные стебли. Все они двигались не в унисон, а неровным ступенчатым потоком, пока мой взгляд перемещался по поверхности. Одни разрастались до полной ясности, другие оставались простыми бугорками, пока я не обратил на них внимание.

Полчаса спустя я стоял в собранном щите, радость и достижения переполняли мою грудь.

Наконец-то я это сделал! Если «она» снова попытается контролировать меня, это разорвет ее силу на куски, прежде чем она приблизится.

Я больше не был бы бесполезен.