Текст книги "Третий источник"

Автор книги: Дмитрий Кравцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

"Бросить все, говоришь? А Леха, а Крот? Может им все это – привычное дело, но они же тоже увязли по самое не балуйся, просто смотрят на вещи по другому – сделал дело и гуляй, насколько храбрость позволит. Так что забудь, брат, это слово – бросить. Плохо, что придется положиться на рыжую ведьму вместе со всеми ее Посредниками. Ну ни малейшего доверия к ней нет. И кулон у нее такой подозрительный, тоже наверняка всякими примочками напичкан. Да и вообще, откуда она взялась, что тут распоряжается?!! Тоже мне, Вожатая, бляха-муха. Не забыть бы Вову спросить на этот счет. И про эм-дюк стоит все-таки поинтересоваться..."

– Знаешь, Леха, мне очень неприятно, что пришлось втянуть тебя в это дело... – Толяныч ясно понимал, что без Лешего не обойтись, но... Он должен был это сказать, бляха-муха!

– Да ладно, брат, все будет ништяк. Не переживай зря. Давай лучше по глотку из твоей посуды.

Толяныч заметил, что до сих пор держит в руках фляжку, и протянул ее Лешему.

– Будем... А-а-а, крепка, зараза! – Леха поспешно закурил новую сигарету и вернул настойку Толянычу.

– Будем.

Оставшуюся дорогу они молча курили. Настоечка чем-то напоминала по вкусу "Охотничью особую", но выжимала слезы из глаз. Голова стала совсем ясной и легкой и как-то вдруг наполнилась неким содержанием, проанализировать которое Фантик пока не мог.

7.

Экипировка не заняла много времени: они даже не стали заходить к Лехе в квартиру, а просто загнали микруху к нему в гараж. Леший спрыгнул в смотровую яму, повозился там с полчаса, гремя какими-то железками, и вытолкнул наверх два объемистых баула и несколько бронежилетов.

Толяныч надел свой, уже привычный, с распоротым плечом, броник и оправляя его, спросил девушку:

– Тебе нужен? – И встряхнул в руке другую увесистую одежку.

Рыжая отрицательно покачала головой. Фантик никак не мог уловить причину того, отчего Лиза упрямо ассоциировалась у него с Альбой? Вроде никакой прямой аналогии, за исключением цвета волос, но... Пряные воспоминания потекли, было, от мозга вниз к животу, зацепляясь за бляшку с руной Фреира, но Толяныч волевым усилием прекратил этот процесс. Все они одним миром мазаны. Бойся Рыжих, бляха-муха!

Он вызвал по токину свою квартиру – очень захотелось узнать, как там Матрена поживает, да и матрешки-близняшки:

– Але! – Голосок одной из "матрешек" звонким колокольчиком кольнул в ухо.

– Тань, – сказал Толяныч. – Мы задержимся. Так что не ждите нас сегодня. Будем под утро. Матрену покормите там.

– Уже.

– Это хорошо. Ну как она? Не хулиганит?

– Нет, что ты! Она прелесть, такая лапочка.

– Это она может. Ну ладно. Из дома особо не выходите – неспокойно у нас ночами-то. Там, в шкафу, на нижней полке у меня заначка есть, вполне приличный коньячок. Можете пользоваться. Ну все, не скучайте. Пока, целую в ушко.

– Чао, Фант.

Сашок с товарищем не принимали в подготовке деятельного участия – у них оказался в наличии свой собственный арсенал, даже армейские токины. Настройка абонентов прошла за считанные секунды. Пользуясь моментом, Толяныч ухватил под локоток Володю:

– Слышь, а она что, – кивнул он в сторону задумчивой ведьмы, сосредоточенно созерцающей свой кристалл, – так и будет за нами таскаться?

Вова почесал перебитую переносицу:

– Так положено, Фант. У нас беспредельщиков не жалуют. Вот Посредники и приставляют своего эмиссара, ну, чтоб все было по закону.

– Да что это, бляха-муха, за Посредники такие?

– Поехали! Раньше сядем – раньше выйдем. – Крот, до того непривычно молчаливый, наконец-то оказавшись в своей стихии приплясывал у микрухи в нетерпении.

– Ладно, Вова, потом договорим.

Вновь разместились в микроавтобусе, и Сашок вырулил из гаража. Леший загнал на его место кротовский Жигуль и запер ворота.

– А ну-ка, ребята, давайте-ка обновим ваши амулеты. – Когда микруха нырнула в пневмотрассу и уши чуть заложило, Лиз достала коробочку с уже знакомыми фигульками на цепочках.

– Чем ты нас все пичкаешь? Опять Анти-страх?

– Нет, Фант. Просто ваши маски – не самая надежная маскировка. А это, как бы это сказать... Ну, для того, чтобы вас потом не нашли по особым приметам. Впрочем, тебе это не надо – тебе Принимающий отличную защиту обеспечил.

"Да уж, одна бирюза, мать ее, чего стоит." – подумал Фантик, разглядывая перстни на руке. Спорить было бесполезно. Ишь ты, она еще вдобавок эмиссар, оказывается. Глядишь к утру президентом станет или социальным министром.

Крот заинтересованно подался вперед:

– По каким еще таким приметам?

– Ну, в общем, это можно назвать биополем. Правда, мы чаще используем слово "отражения". Так что надевайте, и давайте не пререкаться. Только утренние надо вернуть.

– Под расписку? – съехидничал Крот.

Они говорили еще чего-то, слышались серегины матерки. Толяныч закрыл глаза и проделал серию глубоких вдохов. Главное – быть уверенным в правильности своих действий, можно взять пример с друзей. Он задержал дыхание: А ты уверен? Медленный выдох... Да. Расслабься – вдох... Еще выдох... Медленнее – вдох... Еще – выдох... Нет – вдох... Ничего – выдох... Есть... ...дело... которое надо... сделать.

Ради Пастора, ради себя, ради всех.

Время размазывалось, норовя распасться на отдельные кванты, за окном опять замелькали фонари. Приехали!!! Микроавтобус припарковался на первом ярусе на бесплатной стоянке, которой давно уже никто не пользовался. Толяныч вперился в окно: гулкий свод теряется в слабом свечении галогенов, мелкий мусор хрустит под колесами. Словно здесь пролегает полоса отчуждения кругом ни души, выбитые стекла домов напоминают толпу слепых, прям хоть милостыню подавай. Эстакада верхнего яруса угрожающе ощетинилась кусками бетона, держащимися только на ржавой арматуре и честном слове. Район под снос...

Плавно ушла в стенку дверца – подхватили сумки со снаряжением и вперед! По выщербленной лестнице вниз, на нулевку. Леший сверяется с планшетом покетбука – он ведет группу. Сырые станы, облуплена штукатурка, кучи мусора. Обычное дело: город растет вширь и ввысь, а в один прекрасный момент выясняется, что нутро города уже гнилое. Гнойное такое нутро.

Ну и запахи тут...

Машинально Толяныч глянул на часы – время за полночь. Редкие полушария светильников еле-еле справлялись со скопившимся здесь смрадным сумраком, казалось, что воняет даже испускаемый ими свет. Окна домов заложены грязным кирпичом, где-то по соседству тонко лает собака. Надо же, и ведь бомжи не съели!

Осторожно, стараясь не споткнуться, они обошли наваленные доски вперемешку с битым кирпичом и другим мусором, дальше оставалось пройти триста с чем-то там метров до нужного квартала по тоннелю, больше смахивающему на толстый кишечник дряхлого дракона.

– Стоп! – Леший вскинул кулак. Толяныч заглянул ему через плечо – на планшете тоннель был помечен чуть красноватыми линиями и имел три изгиба. Бледные точки – токины позиционируют владельцев – сгрудились возле первого изгиба. – Пора бы снарядиться. Тоннель надо проверить, могут быть датчики дальнего обнаружения...

– Я сделаю. – Вмешалась Лиза, берясь за свой кулон.

– А ты почему в машине не осталась?! – Спросил Толяныч довольно суровым тоном.

– Не твое дело! – Гонору ей конечно было не занимать, но не ругаться же здесь, в тоннеле. И так акустика невероятная – каждый кап-кап словно колоколом отдается. – Отойдите все назад метров на двадцать.

Толяныч с Лешим переглянулись, Крот смачно сплюнул, только пасторовы подручные беспрекословно выполнили приказ и принялись копаться в своем бауле. Ничего не оставалось, как только последовать их примеру и надеяться, что это не подстава какая-нибудь, и ведьма знает, что делает.

Она скорее всего знала: опустив голову так, что подбородок почти что касается груди и занавесившись рыжими патлами, Лиз осторожно пошла в тоннель. Фантик чуть не сорвался за ней следом, но удержался, лишь отделился от Толяныча, несколько расширяя их общий обзор. Ведьма остановилась возле первого поворота, куда уже почти не доставал свет фонаря, и замерла. Зеленоватое свечение стало нарастать, четко вырисовывая ее силуэт на фоне мрачной стены, и Толяныч почти против воли отметил плавные обводы фигуры. Потом блики задрожали, искажая ее очертания, басово отдалась струна вдоль позвоночника, и одновременно последовала ослепительно-зеленая вспышка. Волосы Лиз наэлектрилизованно вздыбились, и тут же опали, а Фантик почти физически почувствовал, как по тоннелю прокатилось нечто неосязаемое, но от этого не менее жуткое. А Лиз повернулась и быстро, почти бегом, вернулась к ним.

Толяныч не мог отвести взгляда от ее лица, все еще чуть подсвеченного зеленым; ему казалось, что время перестало двигаться совсем. Из ступора его вывел очередной смачный серегин плевок с поминанием конкретной матери.

Сашок подошел к Лизе и с низким поклоном поцеловал руку. Так, это еще что за поклонение?

– Все, у вас одиннадцать минут. Торопитесь! – голос ведьмы выдавал колоссальную усталость...

***

– Фант. Не похоже, что тут кто-нибудь живет. – шепнул в самое ухо токин голосом Лешего.

Пришлось выключить фонари, впрочем поляризующие очки обеспечивали вполне качественную видимость. "Дальность 14,8 метра" – подсказывал встроенный дальномер. Зев подъезда никак не выдавал даже намека на обжитость, лишь по отсутствию пыли или жидкой грязи на пороге можно было хоть как-то это заподозрить.

– Акустика, мать ее... Ладно, пошли!!! – Толяныч сделал знак рукой внимание. Очки давали ощущение виртуальной игрушки, вот "Ночной охоты" например. – Лиз... – Обернулся он к ведьме.

Рыжая заметно передернулась, хотя адрес ее токина был именно таким еще одно очко нашу пользу – но промолчала. Толяныч довольно улыбнулся, поправил очки и со вкусом повторил еще раз:

– Лиз... Ты возвращаешься к машине, будешь на шухере. Подгони тачку прямо к лестнице и смотри по сторонам. Если что – дашь сигнал через токин. Сашок тебя проводит.

Она тряхнула своей гривой, камень разбрызгал россыпь зеленых брызг, как бы разделяя раздражение хозяйки:

– Я и сама могу за себя постоять, Фант! – Прошипела ведьма, вызвав у Толяныча дополнительную улыбку – этак, глядишь, и совсем оботрется.

– Отлично. Иди и будь осторожна. Бегом! – Она даже изобразила подобие трусцы. Толяныч отвернулся. – Так. Все помните – у нас максимум пятнадцать минут на все про все. Проверить все внутренние помещения – ищем любую информацию... – "На тему?" – перебил Фантик. Толяныч запнулся: а действительно, чего ищем-то? Ему совсем не улыбалось посвятить жизнь борьбе с какими-то Утре. – Делаем быстро и уходим. – Свернул он спич. – Приготовить оружие. Пошли!

Подъезд травмировал восприятие Толяныча убойным запахом мочи и ватной тишиной. Может здесь и не живут давно, но как сортир используют регулярно, а значит какие-то люди поблизости все же есть. Интересно, почему хозяева не возражают, неужели им по фигу?

Леший уже был под нужной дверью, смотревшейся роялем на помойке. Глазок широкого обзора уже знакомо залеплен жвачкой. Фонарь Леха пристроил надо лбом, на груди болтается стетоскоп, но на врача все равно не очень похоже. Он посмотрел на Толяныча и, приложив руку к уху, покачал головой – мол, ничего не слышно.

"А здорова дверища, чистый сейф..." – подумал Фантик, оглядывая предстоящее поле деятельности. Старичок удобно устроился в ладони: между серебряными пулями и убойной силой, выбор пал все же на серебро.

На площадку выходили еще две двери, но квартиры если и были обитаемы, то ничем этого не обнаруживали – одна двери не имела вовсе, другая, хвалясь клочьями обивки, оказалась чуть приоткрыта. Толяныч заглянул в проем и наткнулся на кирпичную кладку в глубине довольно большого холла. Квартира была замурована.

Остальные рассыпались, стараясь не шуметь. Крот взбежал на этаж выше, и перегнувшись через перила, энергично потряс головой – никого. Вова со странным, почти игрушечным, автоматиком в руках, в который он превратил металлическую коробку типа барсетки, оттерев Толяныча скользнул в приоткрытую дверь. Сашок остался контролировал вход в подъезд. Леший уже возился у этой чертовой железяки, прикрепляя толстый черный шнур.

Толяныч остался на площадке один. Абсолютно бесшумно, как тень, появился Вова.

– Вова. Что там? – Леший не обернулся, словно почувствовал его спиной.

– Пусто.

– Тогда туда. Щас рванет! – Леший поджег шнур и метнулся вслед за ними в квартиру. – Лестница должна выдержать, – сказал он, прикрывая за собой дверь, – но напротив двери лучше не стоять.

Снаружи тихонько прошелестели кроссовки Крота – Серега предпочел покинуть подъезд – и практически тут же неожиданно тихо грохнул взрыв. Началось... Дверь распахнуло взрывной волной, она влепилась в стену; с треском лопнула одна петля. Следом ворвалось облако пыли и дыма, и Толяныч метнулся в мутную пелену, видя перед собой широкую спину Лешего – тот успел выскочить раньше. Прямо в затылок жарко дышал Вова. Впереди раздался жуткий грохот – Леший выбил болтающийся на соплях стальной лист и ввалился внутрь, тут же свернув направо в узкий, как кишка, коридор.

– Сашок! Ты с Кротом у двери! Вова, мы – прямо!

Дук-дук-дук!!! Где-то впереди плевался пулями АКСУ Лешего, расчищая дорогу от еще невидимого противника. Коридор оказался огромен до такой степени, что при желании в нем можно прокатиться на велосипеде, и такое желание у Фантика возникло мимолетно, и тут же, еще не поняв до конца зачем, он упал на четвереньки, а вспышки в другом конце коридора Вова оборвал щедрой очередью.

"Стреляют, гады!!!" – Фантик приподнялся на одно колено, видя, как в глубине коридора кто-то тяжело оседает на пол.

– Там еще один! – а палец сам уже нажимал на курок раз, другой, третий. "Был один..." – поправил сам себя и бросился вперед, чувствуя наполняющий тело азарт.

С разбегу он ударил плечом в какую-то дверь, успев сгруппироваться, и ввалился в комнату. То ли разбег был силен, то ли дверь не заперта, но пролетел Толяныч аж до самого окна и, уловив боковым зрением движение, извернулся в ту сторону стволом револьвера. Какой-то небритый мужик возился с перезарядкой, имея в руках крупнокалиберный обрез. Но медленно, очень медленно...

"Крак, крак, крак" – сказал Старичок – мимо, мимо, есть! Третья пуля попала мужику точно в скулу, и мозги небритого оказались на стене а частично – на дверном косяке. "Это называется забить косяк." – плосковато пошутил Фантик, наблюдая плоды труда двенадцатиграммового комочка в серебряной оболочке, мгновенно ставшего лепешкой при соприкосновении с костями черепа.

Шутка могла кончиться плохо – пистолет вдруг вырвался из руки и возмущенно задребезжал по полу. Делая полуоборот, он левой отбил нож и сразу прыгнул в сторону, нашаривая за пазухой Мышонка. В дверном проеме показался Вова, и Толяныч плашмя упал на пол. Очередь, и второй гад рухнул, как подкошенный, забрызгав его кровью.

– На фиг – на фиг!!! – Бормотал Толяныч, на четвереньках подбираясь к своему нагану. Отщелкнул барабан – посыпались гильзы – и еще подрагивающей рукой загнал в гнезда новую порцию серебряных масляток. – Здоровье дороже, бляха-муха...

Мимоходом обратил внимание на нож на полу, как две капли похожий на крис, отданный Пастору. Ага, все в цвет пока...

Вова обходил комнату по периметру, методично заглядывая в шкафы и ящики. Выпуклые окуляры поляризующих очков делали его окончательно похожим на боевого робота.

– Спасибо!!! – Сказал Толяныч, наконец поднимаясь с пола.

Громкий треск заставил его крутнуться. Несколько секунд Толяныч тупо пялился на изрешеченный очередью компьютер, безуспешно пытавшиеся поддержать изображения на четырех мониторах. Понять что на двух из них было невозможно, третий демонстрировал тоннель, по которому они сюда шли, на четвертом какой-то бомж на куче мусора силился поднести бутылку ко рту. Картинка чуть подрагивала, словно поставленная на паузу. Из нутра компьютера валил сизый дым, трещали и искрили кабели питания.

– Лизина работа... – Кивнул Вова на мониторы.

– Что, комп вдребезги?

– Нет. Датчики зависли. А технику я очередью зацепил.

– Ага, система обнаружения! – смекнул Толяныч и осмотрелся более осмысленно. – А мы отсюда ничего не можем прихватить? Ну, данные, базу, или что там у них...

Вова ковырнул стволом закопченные останки:

– Нет, вряд ли, хотя сервер у них конечно где-то есть. Может Сашок чего найдет.

– Тогда пошли дальше! – Толяныч сдернул чеку с гранаты, решив больше не ковбойствовать, одновременно с Вовой выскочил в коридор. Осмотрелся. Впереди коридор изгибался углом, по плану там должна быть кухня. – А ну стой!

Толяныч аккуратно катнул гранату за угол, вжимаясь в стену и приоткрыв рот. БАБАХ!!! Уши все равно заложило, и долю секунды он созерцал сквозь дым и пыль иссеченную осколками стену коридора. Потом швырнул вторую, для верности, стараясь забросить ее поглубже. Еще один взрыв и...

Вова оказался впереди, пустив длинную очередь.

Когда Толяныч выскочил из-за угла, Терминатор уже был у двери в кухню, которой, впрочем, уже не было – вырванная взрывом из косяка, она валялась за порогом. Толяныч заглянул в проем через его плечо, подсвечивая фонариком. На кухню это мало похоже: просторная комната выкрашена в черный цвет и расписана темно-красной краской. Знаки показались Фантику смутно знакомыми, но не это привлекло сперва его внимание: в комнате вповалку лежали истерзанные осколками тела, опознать половую принадлежность уже не представлялось возможным. Впрочем Фантику этого и не шибко хотелось. Все четверо более всего походили на небрежно брошенные рваные мешки, обильно залитые багровой кашицей. Пятого буквально размазало по стене.

"Кровищи многовато..." – и тут один из мешков зашевелился. Вова отреагировал очень быстро, вспоров голову лежащего из своего игрушечного автомата. Звякнул об пол отработанный магазин, и лязгнул, ложась на его место новый. И все это единым движением. Красиво работает!

Толяныч повертел в руках своего Старичка, тоже пока не подводившего.

В глубине комнаты висели иссеченные осколками черные бархатные портьеры. Схема помещений, предоставленная Лешим, была довольно подробной здесь должна быть темная комната типа кладовки. Он пошарил по стене, ища выключатель, нашел и, стараясь не наступать на кровь на полу, двинулся к портьерам. Резко сорвал их вместе с карнизом, заглянул, не опуская нагана какая интересная кладовка! На стене напротив входа в круге было что-то нарисовано. Хоть осколки изрядно и подпортили изображение, но более всего это напоминало старый герб. Вписанная в земной шар перевернутая пентаграмма, вот только Антарктида почему-то оказалась наверху...

Его не покидало ощущение, что это все – лишь декорация. Не настоящее это все!

СБОЙ:

Фантик подошел поближе, и, ощущение такое, что оказался внутри огромного виртуального шлема. Как бы чей-то взгляд уставился на него вполне беспардонно. Он шагнул назад и ощущение исчезло. Пришлось тряхнуть головой, отбрасывая наваждение. Так-так-так, пси-сфера и какая большая! Фантик внимательно осмотрел черные стены кладовки, но ни одного проектора не увидел, да и черта с два их увидишь, не зная схему компановки. Это что же, домашняя часовня? Но если и так, если здесь мистика затесалась, то очень щедро приправленная виртуалкой. Уж не про это ли Пастор говорил?

Путем проб и ошибок Фантик смог нащупать границы виртуальной сферы между ней и стеной был узенький промежуток, по которому можно подойти к гербу. Уж не там ли прячутся проекторы? Он протиснулся поближе. Под изображением герба на комодике стоял подсвечник с девятью черными свечами. Интересно... Примерно такие описаны на бабкином эм-дюке, они якобы усиливают эффективность Руки Славы. Преодолевая брезгливость, он потянулся и взял ту, что в центре – очень жирная на ощупь. Попробовал открыть ящики комода, но ни один не поддался. Заперто. Тогда он выщелкнул нож и шагнул еще ближе...

– Не наступи на круг!!! – Резкий голос Терминатора вывел его из задумчивости.

Фантик опустил глаза и действительно обнаружил на полу еще один круг проекцию герба. По внешней его стороне располагались огарки таких же свечей и полустертые, а потому не очень разборчивые символы. Ага, зона наибольшего воздействия...

– А что, еб... – Начал было он, поворачиваясь к Вове и остолбенел. – Вы что, бляха-муха, каждого так обрабатываете?!!

На что Вова, не прекращая колупаться внутри одного из "мешков" обоими руками, спокойно ответствовал, что нет, мол, не всех, а лишь некоторых, но поскольку времени на Обряд нету, то придется взять кое-что с собой. При этом он извлек из нутра "мешка" какие-то его части и положил в пластиковый пакет, уже полный примерно на треть, являя всем своим видом удачливого грибника в красных, по локоть, перчатках. Рядом, в другом пакете проглядывали некие округлые предметы. Головы у убитых отсутствовали...

"Пора бы и на воздух..." – Фантик, сглатывая набежавшую слюну, посмотрел на таймер – время еще как не странно было. Но про комодик и проекторы он и думать забыл:

– Да на хрена ж вам это все надо?

– А вот у Вожатой спроси, она тебе все объяснит, если захочет. – И Вова вскрыл очередной "мешок".

Фантик подумал, что если не выйти, то можно оставить здесь свои следы, и не какие-то там долбаные отражения или биополя, а совершенно конкретную блевотину. А говорят, что человек ко всему привыкает, тем более с пси-коррекцией...

***

Картина, представшая мутному от накатившей тошноты взору Толяныча в коридоре, являла собой чуть ли не подлинную идиллию: у входной двери, точнее – у ее останков – стояли Крот и Леший. Непринужденно облокотившись на косяк с двух сторон, они мирно беседовали, как будто в их распоряжении не четыре с половиной минуты, а по крайней мере года полтора. Толяныч прислушался – на лестнице было тихо. Канистры с бензином аккуратно стояли в углу прихожей.

– ...Я ж и говорю, основное преимущество старых домов – это толстый слой штукатурки, который не дает рикошета... – Лениво цедил Леший, зыркнув на Толяныча, и рука его сжала автомат, но тут же расслабилась, а Кротельник солидно кивал головой, периодически делая глубокие затяжки. – А то бы нас пришлось вместе с ними по стенкам отскребать. Прикинь, пара таких вот яблочек, – он подбросил на ладони овальную гранатку, – и отделения нет... Ну как у вас? Все Окей?

– Да. А у вас?

– У нас все ОБИ. – Сказал Крот. – Семеро, как с куста... Там Сашок орудует. Ну и помощничков ты себе надыбал, братан. Чистые маньяки!

Толяныч трудно двинул кадыком, глотая, и обратил внимание, что оба основательно забрызганы кровью. Леший посасывал разбитые губы. Ранены? Не похоже... Но на всякий случай он спросил:

– Ранены? Почему кровь?

– Да нет, это Леший перестарался – как маханул одного по горлу, так мы все трое и умылись...

– А губу я прикусил, когда дверь вышибал.

– Ладно. Сашок пусть препарирует, это им надо. А вы сейчас меняете девицу на стреме, только бегом, а ее – сюда. Если что, вам отмазываться. Да, и приведите себя в порядок. По возможности... Лиз. Как там у тебя?

– Все в порядке. Тишина. – Голос ведьмы был абсолютно спокоен, и даже не лишен музыкальности. – Поторопитесь, сейчас камеры заработают.

– ...Прикинь, тыква раз и пополам! – Оказывается, Крот усердно ему что-то впаривал тем временем.

– Ладно, ладно, иди... – Толяныч стал подталкивать его вслед за Лешим. – Лиз. Сейчас тебя сменят. Бегом сюда, посмотришь – что к чему. Может, обряд нужен. Да, и прихвати пакет, не оставляй. Все, отбой. Вова, зайди-ка глянь – может камеры заработали.

В коридор вышел довольный как слон Сашок, имея в руках два вместительных пакета для мусора, в которых отчетливо бугрилось. Толяныч испытал очередной приступ отвращения, но проглотил и его.

– Вы что, эту гадость с собой везти собираетесь? А если нас тормознут?

– Лиза сделает все, что надо. Не переживай. – И Сашок взялся за канистру, Толяныч нагнулся за другой, заткнув Старичка за пояс.

"Да бляха-муха, как же, не переживай! Тоже мне Гудини в юбке!.." – и тут раздался приглушенный хлопок выстрела. Еще один! Канистра с глухим звоном стукнулась об пол. Тело само рванулось туда, наружу, нащупывая на ходу последнюю гранату. Но в руках был какой-то предмет, он мешал, и Толяныч машинально сунул его в карман куртки.

Бах! Бах! Опять во дворе, и тут же в ответ короткое Дук-дук-дук... Прям война!

Толяныч замер у последнего поворота тоннеля, пригнувшись выглянул. "Ночная охота", уровень два! Тело действовало само, знало даже – куда в следующий момент ногу поставить, как двинуться...

Сперва Толянычу показалось, что очки запотели, но нет. Почему-то он мог различить лишь смутные тени. В воздухе плавала белесая взвесь. Откуда она взялась? Ага! Вот они, у кучи мусора. Но бросать гранату неудобно – мешает неряшливый штабель досок. И автомат молчит... Где же Крот? Где Леший? Где эта хренова ведьма? Ладно, пока за доски, а там разберемся...

Толяныч прыгнул почти наугад – навстречу кто-то бежал, и он бросился незнакомцу в ноги, подбил плечом. Легкое тело рыбкой махнуло через него... Подмять! Он схватил человека за волосы – длинные... И, бля буду, рыжие. Не сопротивляется. Отрубилась? Какой-то шорох метрах в десяти, за кучей мусора, другой – совсем рядом. Толяныч поднял Старичка на уровень груди.

– Крот, ты?

– Я, я... – бормотнул токин. – Очки сними, они деполяр распылили...

Толяныч сдвинул очки на лоб и усмотрел силуэт на фоне стены, передвигающийся к мусорной куче, следом второй... А, суки!!! Лязг затвора... Быстрее!!! Рядом материализовался Крот. А где Леший?

– Ложись, суки!!! – заорал Толяныч, и граната по плавной дуге ушла к цели. Взрыв...

И тишина...

Теперь вперед!!!

Бросаясь из стороны в сторону, он в три прыжка достиг мусорки. Оступился, присел, стараясь привыкнуть к сумраку – никакой пыли, никакой мути. Еле светит ртутный фонарь...

Ага, вон там лежат! Одним броском он достиг соседней кучи. Так, посмотрим... Пульс? У этого нет. А у этого? О, что-то есть...

Подошел Крот.

– Серега, где Леший?

– Я его за те ящики отволок. Он ранен.

– А это кто?

– А хрен его знает! Одного Леха завалил...

– Вроде больше никого нет... – Толяныч отодвинулся чуть в сторону, направил пистолет в голову лежавшему и нажал курок. Крак! – руку дернуло вверх. Он повторил операцию. На этот раз тошно не было.

– Серега, давай быстро в тачку! Вова, Сашок, сюда мухой!

– Угу... – Крот побежал к лестнице.

Толяныч вернулся к Лизе, оглушено мотавшей головой:

– Цела? – Она лишь охнула в ответ.

Из тоннеля осторожно выглянул кто-то, судя по круглой голове – Сашок, и сразу же присел. Толяныч повернулся к нему. Даже мысли не возникло, что надо поспешать, но тут в углу двора, там где дымился мусор, раздалось – дук, дук, дук – одиночными и шепот Крота в токине:

– Фант, нормаль. Он затаился, гад. Я пошел.

Из подъезда выскочил Вова:

– Что тут у вас? – Он потер стекла очков. – Почему туман?

– Очки сними. Деполяр!

Толяныч склонился к Лешему. Сашок светил. Е-мое!!! Весь правый бок Лехи был залит кровью, и разобраться что здесь к чему не представлялось возможным.

– Берись! – Кивнул Фантик Вове. – Осторожно... Он тяжелый... – Тяжелый, это еще мягко сказано. Кряхтя, они подняли Лешего. Он застонал. – Ничего, Леха. Ща все будет... Крот уже подъезжает... – Из тоннеля потянуло дымком, Леший снова застонал. – Вова, ты еще и подпалить там все успел?

Вова кивнул, чего Фантик в сумраке конечно не увидел, но угадал. Они поволокли Лешего вверх по лестнице.

8.

Лешего уложили на пол в салоне микроавтобуса, раздвинув кресла.

– Твою мать!!! – Вырвалось у Толяныча, когда он увидел кровавые лохмотья, в которые превратилась куртка на правом плече и груди. Крот уже вкатил Лехе инъекцию прямо сквозь ткань и сноровисто разрезал остатки рукава, пытаясь добраться до раны. Армированная ткань подавалась неохотно. Голова Лешего моталась из стороны в сторону, словно бы небрежно пришитая. Крот, он не того?

Глупее вопрос придумать оказалось сложно, Толяныч просто ляпнул первое, что пришло в голову. Он чувствовал себя голым – развеялась та аура неприкасаемости, которая возникает вокруг, когда не думаешь о последствиях. Сам факт, что в любой момент любого из них могли убить, это открытие поставило Толяныча на грань шока, как не неприятно в этом признаваться самому себе. Руки дрожали мелкой поганой дрожью, и коррекция не помогала совсем.

– Твою мать! – В свою очередь сказал Крот, распахивая вспоротый наконец рукав. – Десерт.

– Игл? – Сашок перегнулся с переднего сидения и заглянул через серегино плечо. – Похоже. Дрянь дело, слишком близко к голове. Тут к Доктору надо. Вова, жми к пневматику! – И стал набирать номер.

Мягко заурчал движок, и микроавтобус резво взял с места.

Лиза молча наблюдала за Кротом, а тот невнятно матерился, сдирая с Лешего куртку, бронежилет, сбрую снаряжения. Потом коршуном набросился на аптечку, извлек пакет, рванул оболочку, да слишком сильно. Что-то посыпалось на пол, но Серега не обратил на это ни малейшего внимания – он торопливо начал обкладывать пульсирующую рану черными небольшими горошинами, мгновенно прилипавшими к коже.

– На шею клади! – Лиза протянула ему второй пакет.

Крот коротко кивнул, а она приладила Лешему на запястье аптечку. Сработал датчик пульса, и в салоне разнеслось тоскливое, тонкое "Пиип-пиип-пиип" – сердце Лешего работало ровно и четко, хоть и очень слабо. Жив, бродяга!

Толяныч чувствовал себя здесь лишним, что за десерт схлопотал Леший, он даже не представлял, но характер ранения и без того говорил, что дело дрянь. И Крот, и Лиза, и Сашок отлично знали, что нужно делать, ему же оставалось только пассивно наблюдать и грызть свою душу, как плесневый сухарик. Толяныч мог сейчас только пассивно наблюдать за действиями товарищей. Фантик пытался отделиться, но ему это никак не удавалось, и укусы совести они делил на двоих по честному. Это было больно. Так больно, словно бы рана кровоточила у него в душе.

Крот уже поливал плечо Лехи быстро застывающим биопластиком из баллончика. Кровь перестала идти.

– Порядок, Доктор сегодня принимает! Уже ждет. – Довольно воскликнул Сашок, когда пневмо-магнитная магистраль дала о себе знать тонким посвистыванием.

– Сколько ехать? – Лиза поддерживала голову Лешего под затылок, водя над его головой своим кулоном. Молочно-зеленое сияние не делало в салоне светлее, но вносило некое умиротворение.

– Двадцать... Нет, тридцать две минуты. – Сашок сверился с автопилотом. Экранчик тоже пульсировал зеленым, указывая оптимальный маршрут к точке, где видимо и "принимает" пресловутый Доктор. – Успеем?

Она нахмурилась, вглядываясь в недра своего кристалла:

– Можем, не успеть. Слишком близко к мозгу. Надо останавливать...