Текст книги "Мастер третьего ранга (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Коробкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 34 страниц)

– А как же праведные воины и прочая херня, что вы тут вешаете им на уши? – спросил Иван устало присев на мешки.

– Им нужна мотивация, – пожал плечами, староста. – Людям обязательно нужно во что-то верить. Даже те, кто ни во что не верят, слепо верят в свое безверие и превращают его в культ. Я вот верю в науку, которая даже магию может изучить, понять, разобрать на составляющие и использовать в своих целях. Что собственно я тебе и демонстрирую, – победно улыбаясь развел он руки. – А этим, – указал он головой на истекающее кровью девичье тело. – Нужно обязательно верить. Видишь ли, без цели им жизнь не мила. Да пожалуйста, сколько угодно. К тому же мотивированные целью, они приносят больше пользы.

Слабых духом, всегда можно купить за цацки, шмотки, деньги, а можно получить их даром, лишь убедив их в том, что они будут следовать великой цели. И такие вот людишки, не закончатся никогда. Побуждаемые стадным инстинктом, они всегда будут искать пастыря. Того, кто будет за них решать, поскольку сами они, в жизни ни на что, решиться не могут. Как не прискорбно, но человечество, в большинстве своем было и остается, серым, тупым и убогим стадом. Сегодня эти, завтра другие.

Ладно, мастер, – навел он дуло пистолета Ивану в лоб. – Прощай что ли.

– Прощай ублюдок, – ехидно улыбнулся Иван.

Самоуверенный староста на это поднял бровь, и тут же его тело содрогнулось. На лице отразилось смятение и боль. Он вздрогнул еще, и еще раз. А после, выпустив из перекошенного рта струйку крови, опустился на колени и рухнул боком на камни.

– Сука, – прохрипел он смотря угасающим взором на возникшую в поле зрения тонкую фигуру. – Я же тебя… тебе…

Изо рта поверженного старосты снова выплеснулась струйка крови, и он затих.

– Ну, и чего ты так долго решалась? – обратился Иван к той девушке, которую ранее отпустил. – Все слышала, «праведная»?

Она бросила нож и горько разревелась.

– Я не достойна дальше жить, – сквозь всхлипы воскликнула она и опустилась на колени. – Лиши меня этого позора брат.

– Эх, ты, дуреха наивная, – Иван поднял ее и по-отечески обнял. – Что, за максимализм? Что за пафос? Где вы молодежь этой дури нахватались? Наказание конечно будет, но я за тебя вступлюсь сестренка. Надеюсь, ты не успела нагрешить сверх меры.

Девушка ревела навзрыд, заливая слезами его куртку, а мастер смотрел на перекошенное от удивления лицо мертвого старосты.

– Ученый – хрен моченый, – философски изрек Иван. – Не те ты книжки читал дядя. Типичный злодей, типично дотрынделся. О, как предсказуемо! – злорадно вернул он мертвецу.

* * *

Жадное пламя, пожирая все на своем пути, взобралось на крышу. Из барака слышался только кашель и редкие крики. Ведьмы, сотворив пасы руками, сняли запирающие заклинания, но из-за огня к бараку было уже не подступиться.

– Юра, пожалуйста, – вцепилась Крапивка в его куртку. – Сделай, сделай что – нибудь!

– Что я сделаю? – растерянно пытался он отцепить от себя лесавку. – Это не потушить. Не подойти. Я разряжен.

– А что, он может? – поинтересовалась ведьма.

– Все, – коротко ответила Полынь. – Но не умеет.

Пламя тем временем гудело, трещало, стреляло искрами, и набрало серьезный темп. Ведьма ничего, не говоря схватила хворостину и стала ею рисовать неизвестные знаки на земле. Вторая видимо знала, что та задумала и стала расставлять ничего не понимающего парня и лесавок в круг. Его замкнула первая, и заставила всех взяться за руки.

Вокруг них начала нарастать сила. У Юры встал дыбом волос. Он почувствовал, как в него вливается нечто чуждое. Как оно разливается по телу и буквально распирает изнутри.

– Здравствуй мой хороший, – сказал знакомый голос, от которого вздрогнуло и защемило в груди.

Парень ничего не смог ответить, энергия, словно парализовала все тело. Он не мог пошевелить даже языком. Он не видел ее, но почувствовал, что она рядом. На глазах выступили слезы. Юра ощутил, как источающие силу руки Осинки легли на его плечи.

– Расслабься мой единственный, – шепнула она. – Пусти в себя исток. Ничего не бойся. Я рядом. Я направлю и помогу.

* * *

Оставшиеся в живых ведьмы сидели на мешках, из которых местами почти высыпался песок. Испуганные, растрепанные, они смотрели, как Иван стаскивает в кучу трупы, в избытке валявшиеся на протяжении всей улочки. Рассудив, что враг повержен, и опасаться некого, мастер решил не идти за парнем. Чем он мог им помочь? Да ничем. А вот трупами следовало заняться и поскорей.

Конечно, маловероятно, что они сразу же начнут перерождаться. Это дело не быстрое, и труп не менее суток остается трупом, а уж после за него берутся стихии и Матушка Земля. Но и затягивать не стоило.

Его наставник, старый ментор, не особо углублялся в тему, почему сутки ничего не происходит, и когда юный послушник, Ваня Безродный, спросил об этом, то старый, искалеченный охотник, доступно пояснил:

«Никто не знает, почему так. Я думаю, земля дает время телу окончательно лишиться всего человеческого. Может, чтобы окончательно умер мозг. Чтобы выгорело все, что было в памяти. Все знания, привязанности, мысли и чувства. А может, чтобы оболочка окончательно потеряла связь с душой. Когда увидишь перерожденца, то сам все поймешь».

После того он не единожды лицом к лицу сталкивался с этими опасными тварями. И все что он понял, так это то, что это совершенно иные существа, в которых нет ничего человеческого. Все человеческое им чуждо. Лишь сила, необузданная агрессия, вечный голод и жажда убийств.

Много раз он слышал о разумных тварях. Но за все годы охоты не встретил не одного. Когда он был совсем молодым охотником, даже несколько раз собирался отправиться на болота, где якобы жили таковые, подальше от людей, но здравый смысл всегда побеждал. Можно было запросто сгинуть на болотах. Единственное что там гарантировано можно было найти, так это, смерть.

Встреча с Жанной, поколебала его твердую уверенность в бессмысленности слухов о существовании разумных перерожденных.

Его мысли прервала ослепительная вспышка и оглушающий раскат грома. Налетевший порыв ветра чуть не сбил мастера с ног. По поселку прокатилась волна силы.

Встревоженные ведьмы подскочили, стали испуганно озираться. Ветер набирал силу. Сгустившиеся тучи ускорили свой бег. По ним разбежалась и исчезла ветвистая молния. В лицо тугими струями ударил дождь.

– Мастер, – крикнула Настя, та самая, что убила старосту. – Что-то происходит. Что-то не хорошее.

– Укройтесь в доме, – перекрикивал шум проливного дождя Иван.

Псу приглашения не потребовалось, он первым спрятался от потока, льющего с небес. Следом в дом убежали и женщины. Ощущение силы нарастало, а с тем и разбушевавшийся ливень превращался в настоящий шторм.

Ветер хлестал в лицо, не давая даже вдохнуть. Ливень заливал глаза. Иван, прикрываясь рукой, проталкивал себя навстречу злому ветру. Несколько раз его даже сбивало с ног. Ругаясь, хватаясь за встречные заборы и столбы, он все же добрел до того места откуда во все стороны плескала необузданная сила.

Средоточием ее были пять недвижимо стоящих фигур. Именно они выплескивали этот энергетический поток.

Барак уже погас, ветер начал трепать и срывать обугленную крышу. Вода по щиколотку затопила весь двор. Но ураган все набирал обороты и, похоже, останавливаться не собирался.

– Иван, – на грани слышимости позвали мастера.

Он стер льющийся по лицу поток воды. Но не увидел того, кто его звал.

– Где ты, – отозвался он, хотя знал, что нельзя откликаться, когда не видишь кто тебя зовет.

– Я здесь, – ответил у уха знакомый голос. – Это я, Осинка. Юра слишком сильный, я не смогла его сдержать. Он черпает исток. Это нужно прекратить, он перешел грань.

– Вот блин, – обреченно бросил мастер. – Ну что мне с ним делать? Вечно куда – нибудь да влипнет.

– Разорви круг, – просил тающий голос.

Цепляясь за все подряд, падая в воду и матерясь, Иван добрался до крепко сцепившихся руками фигур. Он попытался расцепить их руки. Как только притронулся то почувствовал, какая силища течет сквозь их круг.

Мастера отбросило. Он шлепнулся в воду и, барахтаясь, будто черепаха с трудом снова встал. Глубоко вдохнув несколько раз, зажмурившись, зная, что сейчас его снова долбанет энергией, он плечом вперед понесся на Юру.

Долбануло. На этот раз отбросило еще дальше. Парень все же покачнулся и разомкнул круг. Женщины без чувств попадали в воду. Но не Юра.

Он медленно обернулся и посмотрел на лежащего в потоке воды оглушенного наставника.

Иван испугался. Сейчас на него смотрел не его протеже. Его глазами, на Ивана свысока, смотрело нечто иное. Сильное, от того страшное и опасное. То пред чем инстинктивно хотелось преклониться и роптать. Редко такое случалось, но мастера под этим взглядом словно парализовало.

Иное ничего не сказало. Оно благосклонно улыбнулось, кивнуло, и покинуло парня. Взгляд его погас, Юра покачнулся, обхватил голову и упал на колени.

Мастера расклинило, он на коленках прошлепал к парню и подхватил.

– Ваня, – удивился он, когда в глазах прояснилось. – Что, происходит?

– У меня аналогичный вопрос, – оправившись от шока, ответил мастер. – Какого хрена? Вы сдурели тут совсем? Всемирный потоп устроить решили?

– Это мы? – удивился парень, осознав, что бушует буря. – Последнее, что помню, я просил дождя. – Он, взглянул на женщин, лежащих в потоках воды. – Они живы?

Женщины были живы. Первыми пришли в себя лесавки. От избытка энергии они светились будто лампочки. А вот очнувшиеся следом ведьмы, долго приходили в себя, а после попятились от парня, словно от огня.

Полынь помогла подняться мужчинам, а Крапивка бросилась к бараку и стала сбивать замки.

Одна из ведьм была крайне испугана и спряталась за спину второй, которая по виду была, не столько испугана, сколько потрясена.

– Что… Что это было? – ошеломленно глядя на парня спросила она. – Мы просто хотели тебя подзарядить за счет окружающей энергии. А вместо этого…

С пальцев ведьмы сорвались электрические разряды и едва не достали мужчин. Но ведьма сама этого испугалась и поспешила спрятать руку под плащ.

– Я заряжена, – округлив глаза бормотала она, – и перезаряжена через край. Я раньше вообще этого не умела! – воскликнула она. – Что ты сделал?

– Я не пойму, ты рада или огорчена? – весело хмыкнул Юра, жмурясь от бьющего в лицо дождя.

– Я не знаю, – растерянно ответила она.

18. Что за ерунда?

Зелье закончило свое действие, и Ивана накрыл отходняк. Теперь он почувствовал, как хорошо к спине приложилась та головешка. Там прибавился нехилый ушиб. Кряхтящий от боли мастер удивлялся, как только позвоночник не перебило. Но сейчас ему снова становилось хорошо.

Он словно король восседал в мягком диване, а по обе стороны к нему прильнули и лечили Полынь и Крапивка. Иван и вовсе прибалдел бы, да вот неумолкающий гам в доме, куда набилась толпа народа, начинал давить, на без того больную голову.

Юра решил повременить с освобождением стихийных. А их было побольше, чем людей. Получив свободу, эти бестии могли наломать дров. А так, они почти наравне выясняли отношения с людьми.

Были среди них не только лесавки, но и лешачки и слабые лешие, водяные, русалки и злобно зыркающие на всех мавки. Русалки и мавки вообще считались нежитью. Высшей степенью перерожденных, когда наоборот не тело, а дух переходил в иную степень, становясь новой сущностью. И были они куда опаснее полтергейстов, поскольку теперь получали силу напрямую от стихий.

– Тихо, – пытался докричаться парень до галдящей толпы. – Да послушайте же…

– Юра, – крикнул Иван.

Парень повернул к нему лицо, на котором была смесь злобы и отчаянья. Последующие слова наставника он не разобрал вообще и протолкнулся сквозь толпу к нему.

– Блесни, – повторил с ухмылкой мастер, показывая на грудь. – Покажи им знаки. Пусть замолкнут. Голова уже лопается.

Лесавки согласно закивали.

Юра скривил лицо. Не нравилось ему как себя ведут стихийные, когда видят подарок лесавки. Но Иван был прав. Надо. Иначе этот галдеж ни к чему хорошему не приведет.

– Действительно, – поддержала мастера Вера, колдунья, что благодаря Юре получила новые силы, и теперь всюду хвостиком ходила вслед за ним. – Еще немного, и драка начнется. Не поздоровится всем.

Юра вздохнул, вернулся обратно, встал перед столпившимися стихийными, и расстегнул ворот.

На это не сразу обратили внимание. А когда обратили, то стали склонять головы и опускаться на колени.

Люди глядя на поведение стихийных замолчали, не понимая, что происходит. В огромной комнате повисла тишина. Даже стоящая в стороне Настя, удивленно приоткрыла рот и во все глаза смотрела на его руны.

– Ой как хорошо, – блаженно вздохнул Иван.

– И так, – произнес в воцарившейся тишине парень. – Ведьмы служившие, как там их, а, «праведным», как с ними быть?

Снова поднялся галдеж со стороны людей. Среди прочего было, и повесить, и на кол.

– Тихо, – стал перекрикивать толпу Юра, – Дайте сказать!

Его не слушали. Спор снова превратился в многоголосную перепалку. Юра стал злиться, от него плеснуло силой. Тут же затрещали разряды тока, срывающиеся с кончиков пальцев Веры, вставшей за его спиной.

Люди почувствовали угрозу, и притихли. Слишком резко от этого странного парня плескало энергией.

– Народ, – с ленцой позвал расслабившийся мастер. Народ повернулся к нему. – Они вас похищали? Они пытали вас? Издевались над вами? – указал он на столпившихся хмурых женщин. – Ну?

– Нет, – сказала одна из пленниц. – Но они были с ними заодно. Они заклятья накладывали. Вот браслеты, это ведь их работа.

– Вот именно, были. Браслеты, заклятья. Теперь они такие же жертвы, как и вы. Видели сколько их трупов лежало? Их тоже не пожалели. И этих бы убили тоже. Кто из них реально вам причинил зло? – Несколько человек вяло промычало нечто неразборчивое. – Вот, – подметил Иван. – Потому мы их просто отпускаем.

– Кто вы такие чтобы решать? – взвилась стервозного вида женщина. – По какому…

– Умолкни, – затолкнула ее в толпу другая. – Мы, – она осмотрела всех, и никто этому «мы» не перечил, – так понимаем, что это ваше пожелание? Мы его принимаем. – Снова кто-то стал возражать, но его заткнули. – Подавальщица не виновата, что повар испортил борщ, – улыбнулась она.

– Наконец-то, – облегченно вздохнул Юра. – Девушки, вы свободны. Можете возвращаться домой.

– Нам некуда возвращаться, – хмуро ответила за них Вера. – И вообще, не убили здесь, найдут и все равно убьют. Мы слишком много знаем. Им свидетели не нужны.

Даже бывшие пленники стали с ней соглашаться. Многим некуда было возвращаться. А тем, кому было, грозило опять попасть в плен или погибнуть.

– Здесь все одаренные? – спросил Юра.

Он взглянул на наставника, который понял, к чему парень ведет, с улыбкой кивнул и закрыл глаза.

Получив утвердительный ответ, он взглянул на раболепно смотрящих на него стихийных. Этих спрашивать смысла не было. И так понятно.

– Значит, суть идеи такова: все желающие остаются здесь, и занимают поселок. Все оставшееся от этих уродов, делите по – братски. Сможете вместе всыпать перца, гадам, когда те вернутся?

– Если снимите браслеты, – с улыбкой ответила взявшая слово за большинство женщина. – Тогда мы их тонким слоем, до самой столицы размажем.

Люди согласно загалдели.

– Есть желающие среди вас? – обратился он к стихийным. – Кто хочет жить с людьми?

Едва он спросил, одна из вроде – бы лесавок, перебежала к людям и взяла за руку улыбающегося измучанного и избитого, но решительного вида парня. За ней потянулось еще несколько стихийных.

– У меня нет пары, – проскрипел, будто старое дерево бородатый леший. – Но, я хочу отомстить за братьев и сестер. Я остаюсь.

За лешим к людям перешли еще несколько. Оставаться не хотели только ослабевшие русалки и мавки.

– Иван, – позвал Юра задремавшего наставника.

– Давай сам, – отмахнулся тот не открывая глаз.

– По праву победителей… или завоевателей, – он задумался, почесав маковку. – Да пофиг, – махнул он рукой. – Этот поселок теперь по праву ваш. Вы здесь полноправные хозяева. Насчет уклада, правил там всяких, договаривайтесь сами. И еще, стихийные, пожелавшие остаться, имеют равные с вами права. Кто согласен, клянитесь мастеру. Вы знаете, что будет с тем, кто нарушит эту клятву.

* * *

Скрытый высокой, резной спинкой кресла, магистр, просматривал бумаги с донесениями и откровенными доносами. Жалобы, просьбы, предложения, все это требовало его внимания. Его внимания также требовали те, чье нетерпеливое топтание слышалось за дверью кабинета.

Помощник по своему обычаю, громко и раздражающе сопел в ожидании поручений. Хитрый гаденыш, который даже не скрывал того, что приставлен к нему князем ради надзора, с каждым днем начинал злить все сильнее. Но избавиться от него означало подтвердить подозрения. Напротив, его следовало беречь как зеницу ока, и давать сунуть нос в свои дела как можно глубже.

Прохладный, утренний ветер, ворвался в окно богато обставленного кабинета и стал бессовестно трепать бардовые гардины. из-за настежь раскрытого, панорамного окна, раздавались возгласы тренирующихся бойцов, и суровые команды их наставников.

В висящей напротив окна кормушке, звонко чирикая, несколько воробьев устроили настоящую потасовку. Их громкая перепалка, на время заглушила нервирующее сопение за спиной.

Магистр поставил требуемые подписи и печати, и замер. В задумчивости он смотрел на прыгающих по ветке взъерошенных воробьев.

– Закрой, пожалуйста, окно, – обратился он к помощнику. – И гардины опусти заодно.

Нехотя и неспешно, чем раздражал еще больше, сухощавый мужчина, выполнил пожелание хозяина. Задержавшись у напольных часов, он провел пальцем по стеклу, удостоверившись, что пыли нет, при этом оставил на стекле жирную полосу, а после вернулся на свое место.

– Держи, – протянул магистр бумаги. – А это, отнесешь в трактир «Старый Мастер», – подал он запечатанный конверт. – Ты знаешь кому.

«Но прежде распечатай, и десять раз перечитай». – злорадно подумал он.

С безразличным видом, помощник неспешно разложил бумаги в кожаную папку. Поправил, так, чтобы не один листок не выделялся из общей стопки. Сунул конверт за полу сюртука. И издавая противный, шумный сап, уставился на магистра.

– Все, ступай, – пренебрежительно махнул тот. – Прикажи пока никого не впускать. Я устал.

– Будет сделано, – качнул головой помощник и скрылся за дверью.

Послышался недовольный гам, и множество шагов удалялись вдаль по коридору.

Когда все стихло, мужчина поднялся и заперся. Прошел к окну, поправил гардины, и в воцарившемся полумраке стал делать магические пассы руками. Простейшее заклинание мгновенно заглушило все звуки, доносящиеся из-за окна и двери, и наоборот, если кому – либо захочется подслушать, происходящее в кабинете, то он услышит лишь тихий сап спящего человека.

Заскрипела потайная дверца, которую скрывала высотой в человеческий рост картина с пейзажем столицы княжества Мирное, в кабинет вошла фигура, скрытая серым балахоном.

Кукловод, только что узнала о произошедшем в Криничном, и теперь явилась с докладом.

– Криничный потерян, – дрожащим голосом произнесла она.

Услышав эту фразу, магистр был вне себя от ярости. Он нервно ходил по кабинету и был готов опрокидывать все, что попадается на глаза. Но вместо этого он подошел к напольным часам, подышал на стекло и рукавом брезгливо стер, оставленный помощником жирный мазок.

– Как это произошло? – успокоившись вернулся он к склонившей голову фигуре.

– Это… – женщина – кукловод дрожа не могла собраться. – Этому способствовал Иван. Он неожиданно двинулся в путь раньше, чем я все подготовила.

– Снова этот Иван. Что со старшим группы? Что с Митрофаном? И главное, что узнал Безродный? Каким образом он пронюхал про Криничный?

– Старший группы вопреки указаниям, отдал приказ ликвидировать Безродного. Ва… Безродный почуял опасность и начал действовать первым. При содействии стихийных они атаковали и разгромили остатки группы, пока большая часть бойцов отправилась в рейд. Митрофан погиб. Иван знает лишь общую легенду.

– Немедленно зачистить всех оставшихся бойцов и старшего группы, – успокоившись, холодно приказал он. – Ну, Иван, ну сукин сын. Как он умудряется сунуть нос в наши дела? – хмыкнул он. – Твой Иван, нам слишком дорого обошелся. Ты понимаешь это? Безродный насколько я помню, должен был быть вовлечен в авантюру с устранением Влада. Не так ли?

– Приманка уже готова. Безродный обязательно пустится дальше, спасать свою возлюбленную. Криничный в любом случае был на маршруте его следования. Если бы его не попытались убрать, то я более чем уверена, что он отдохнул бы и ничего не заподозрив, продолжил путь. Это был просчет адепта.

– Отлично. из-за этого самодовольного идиота, мы теперь имеем головную боль в виде образования анклава колдунов в Криничном. Теперь их просто так, голыми руками не взять. Придется ломать голову, как с ними справиться. Они слишком большая угроза. – Магистр подумал, помолчал и продолжил. – Держи все под контролем. Иван и Влад должны быть ликвидированы. Сейчас же отозвать всех старших групп. Сами группы уничтожить. И чтобы никаких следов. Теперь будем действовать более осторожно. Нам нужен более тонкий расчет.

– Я вас не подведу отец, – преданно ответила женщина и преклонила пред магистром колено.

– Ну, все, ступай моя девочка. Теперь мне нужно о многом подумать.

Женщина поклонилась, и поспешила скрыться в потайном, хотя ни для кого давно не тайном ходе.

Спустившись по узким каменным ступеням ниже уровня земли, она попала в отлично сохранившийся отрезок старой канализации, миновала это царство плесени и мрака, и по металлической лесенке, выбралась в сухой, чистый подвал. Замаскировав люк, она подошла к странной, конической конструкции из срощенных между собой, человеческих костей и черепов.

Одна за другой, вспыхнули несколько свечей.

Начертав на конусе с помощью кисточки, человеческой кровью несколько рун, она принялась ментально настраиваться на Криничный. Несколько раз впитывалась в выбеленные кости алая кровь, несколько раз обновлялись руны, и вот, наконец, она пробилась сквозь ментальный шум к нужной точке пространства.

Ее поиск увенчался успехом. Она нащупала чувство страха. Не простого страха, страха не за себя. Это было как раз то, что нужно. Немного убеждения, капелька внушения и грамотной игры на страхах, лучшее средство для вербовки агента.

– Кто ты? – отозвалась мысль на призыв кукловода. – Я чувствую тебя. Уйди. Сгинь. Не то пожалеешь!

– Мне давно не – о – чем жалеть. Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что я. Моей силой пропитан весь Криничный.

– О нет!

– Да. Я знаю, чего ты боишься. И я могу помочь. Заключим сделку, и те, за кого ты боишься, больше не будут страдать. Я даю слово.

– Чего ты хочешь?

– Мастер Иван еще там?

– Иван? Зачем? Зачем он тебе?

– Он, та плата, которую я хочу.

* * *

Непогода, что сотворил подмастерье, к утру все же утихомирилась. На прощание поморосил мелкий дождь, и черные тучи ушли за горизонт. Солнце ласково согревало кипящий работой поселок.

Мастер, постанывая от боли, что за последнее время стала меньше, но покидать совсем его не собиралась, потирал пластинку чешуи на груди. Он наблюдал как, испуская черную копоть, разгорался сваленный из тел наемников костер.

«Праведных» стащили в кучу, вместе с мертвыми собаками и мусором, который остался после пожара и урагана. Сейчас гром лая, раскочегаривал пламя, которое было настолько жарким, что даже перестало коптить.

Иван взвесил на ладони стопку исписанных тетрадей с исследованиями старосты. С одной стороны, в них было много полезных сведений, но с другой стороны сведенья эти были добыты слишком большой ценой. Попади они не в те руки, от них будут одни беды.

Он швырнул тетради в огонь, и взглянул на суетящихся рядом людей.

Немного в стороне готовили другой, нормальный, погребальный костер. На большой помост, который на скорую руку соорудили из разобранного навеса для сборов, укладывали погибших ведьм, убитую обслугу, трупы замученных и искалеченных стихийных, и тех, кто угорел в бараке.

К сожалению, несколько человек задохнулось в дыму. А вот с трупом старосты, хоть был он последним уродом, обошлись совсем не хорошо. Пока охотники отсыпались после сумасшедшей ночи, тело старосты приколотили к въездным воротам и вспороли ему брюхо, вывалив кишки наружу.

А, в общем, ему крупно повезло, что он не попался бывшим заключенным, его маленькой личной тюрьмы, живьем. Страшно было представить, как бы они с ним тогда поступили. И Иван, этому не стал бы мешать.

Костер с наемниками почти прогорел, когда к Ивану присоединился не выспавшийся, зевающий подмастерье. Он почесал небритую щеку, глядя на то, как Гром, совершенно спокойно стоял у ревущего опаляющего даже издалека пламени. Псу сотворенное им пламя было вообще нипочем.

– Он у нас несгораемый чоли? – спросил парень и снова стал зевать.

– Понятия не имею, – пожал плечами наставник и охнул от боли в спине.

– У нас все готово, – сообщила подошедшая к охотникам женщина.

Это она взяла слово за большинство, и в последующем, это самое большинство временно избрало ее главой поселения. Была она средних лет, довольно симпатичной и приятной женщиной. А главным ее украшением были орехового цвета, живые, очень умные глаза, и мягкая, добрая улыбка. Карина, с первого взгляда располагала к себе.

– Гром, – позвал, увлеченного пламенем пса Иван.

Огромный угольно черный, и до ужаса умный пес, не дожидаясь следующих команд, сам подошел ко второму костру. Столпившийся народ отступил от помоста и Гром со скучным видом, довольно обыденно, зажег второй костер.

Взревело пламя. Затрещали и зашипели мокрые доски. Поднимающийся столбом дым, уносил к богам невинные души.

Когда пес перестал поддерживать огонь, на месте погребального костра, остался лишь белый, словно снег, невесомый пепел. А вот на месте праведных, осталась сажа, и серая зола. Не только души, но и тела этих подонков были грязными. Даже огонь не смог выжечь эту грязь.

– Нам пора, – обратился к Карине Иван.

– Может, останетесь? – мягко улыбнулась она.

– К сожалению, у нас срочное дело.

Маленький вихрь качнул золу, оставшуюся от наемников. Рядом с Юрой возникла одетая в камзол, кожаные, обтягивающие штаны, ботфорты и кожаный доспех, Полынь. Выглядела она воинственно, и красиво, даже не смотря на боевую одежду с чужого плеча.

– Я с вами, – тоном, не терпящим возражений, заявила она.

– Нет, уж, – возразил Иван. – Ты здесь нужнее.

– Крапивка будет вместо меня.

– У нас нет лишнего места, – деликатно пояснил он, чтобы не обидеть лесавку.

От толпы отделились Вера и Настя. Уверенным шагом, с серьезным видом, они направились к охотникам.

– Мы с вами, – вполне ожидаемо, хором заявили они.

Иван бессильно закатил глаза и застонал. Он почему-то догадывался, что так и будет.

– Юра, – взмолился он. – Это твой гарем, сам с ними и разбирайся. – Спихнул он все на опешившего парня и поковылял к мотоциклу.

Мастер завел железного коня, и с ехидной ухмылкой смотрел, как парень пытается отвязаться от обступивших его женщин. Те в свою очередь его уговаривали, что-то втолковывали. Юра не в силах образумить девушек, стал заметно психовать. Еще немного и начнет грубить, и посылать.

– Ну зачем ты так с парнем? – спросила последовавшая за мастером Карина.

– Ничего, – подмигнул он ей. – Пусть попотеет. А то вечно у него все легко и просто. Раз, два и в дамках. И пенка, и варенье, все ему, – откровенно смеясь отвечал Иван.

– А может, возьмете с собой? Девчонки они боевые. Авось сгодятся?

– Мы идем на верную смерть, – стал серьезным Иван. – Мало того, что парня загублю, так еще и девочки сгинут. На моей душе и так грехов немерено. – он попытался улыбнуться. – Да и женщина на корабле… Сама понимаешь.

– Шовинист, – усмехнулась Карина.

– Кто? – не понял мастер.

– И куда же вас черти несут? Если не секрет?

– В гнездо бешенных. Так что, не поминайте лихом бедовых мастеров.

– Вы сумасшедшие? – удивилась Карина. – Вдвоем, в самое пекло.

– Втроем, – поправил Иван. – Гром в нашей банде полноценная боевая единица. Если кто из нас и выберется, так это он. Карина, если он вернется один, пожалуйста, приютите, – мрачно попросил Иван. – Пес он не простой, нельзя ему с простыми людьми.

– Да я уже успела заметить. Ты скажи, зачем вам туда?

– Не нам. Мне. Юрка, просто упертый как стадо баранов, не хочет отпускать одного. Женщина, которую я люблю в беде. Я даже не знаю, жива ли еще. – Он поник.

– Значит, рыцарь спешит спасти свою принцессу? – заулыбалась, Карина. – В сказках Иван, ведь всегда, все заканчивается хорошо. Жили они долго и счастливо, и умерли в один день, – нараспев процитировала она.

– Это в детских, – вздохнул он. – В нашей же конец, может быть вполовину короче. И умерли в один день.

– Нельзя так Вань, – мягко сказала она положив источающую силу ладонь ему на плечо. – Нужно быть уверенным в победе. Жива твоя принцесса. Поверь мне.

Иван улыбнулся. Он поверил. Карина настолько убедительно говорила своим мягким тоном, что его как-то мигом покинули мрачные мысли.

– Болит все, – одарил он ее искренней улыбкой. – И устал. Вот и ною.

– Ох и намучается, с таким капризным рыцарем, твоя принцесса. Все у вас будет хорошо. – Она бросила взгляд на взъерошенного, покрасневшего парня, что в сопровождении девушек направлялся к ним. – А девчонок, все же возьми с собой.

– Ну куда я их…

– Вот – вот, – подхватил злой Юра. – Куда вас здесь садить? – указал он на мотоцикл, люльку которого уже занял Гром.

– Иван, я вот что вспомнила, – хитро прищурившись начала Карина. – У этих негодяев кажется, был средний мотовоз. Места как раз всем хватит. – подмигнула она девушкам. – И топливо найдется.

– Ну, уж нет, – запротестовал Иван.

Мотовоз, который, по сути, представлял из себя гибрид мотоцикла и грузовичка без тента, мчался по разбитой и не просохшей толком дороге по направлении к Озерному.

Грохотали ящики с провизией, и их долей боеприпасов. Охали на кочках девушки. Юра и зоркая Полынь следили за округой, а Вера показывала Насте новые фокусы. Та кивала головой, просила показать еще раз, но повторять не решалась. Несмотря на то, что была одарена, не меньше Веры, она явно осторожничала, старалась не использовать свой потенциал и в случае опасности первым делом бралась за автомат.

Вера напротив, никак не могла наиграться усилившимися способностями. С восторгом ребенка обретшего долгожданную игрушку, она швырялась заклинаниями налево и направо, а любую потенциальную опасность встречала треском срывавшихся с тонких пальчиков электрических разрядов, даже не вспоминая про выданный ей Иваном громоздкий автомат.

Магией плескало без конца. Иван, чувствительность которого была притуплена приемами зелий, управляя машиной, чувствовал лишь слабые отголоски, а вот подмастерье каждую вспышку воспринимал в полной мере. Не отвлекаясь от наблюдения, он все чаще порыкивал, угрожая высадить Веру и Настю, потакающую ее баловству.