Текст книги "Пятеро из Рубежного Легиона. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Аверков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Что за фигня происходит? – хохотнул Безымянный.

– Очевидно ведь, каждый изливает душу, признается в своих проступках и ошибках, которые совершил за минувшие сутки, – с угрюмым видом пояснил дежурный.

– И прямо так искренне во всем сознаются? – уточнил, недоверчиво прищурившись, Средний.

– А как тут не признаться – когда петля на шее?! – недоуменно воскликнул говорящий. – Она сама по себе затягивается и ослабевает… По легендам известно, что раньше петля часто затягивалась… до конца. Но такого давно уже не происходит, видимо, со временем наш народ разобрался, что именно нельзя совершать, какие поступки караются немедленной смертью. Хотя на всякий случай с давней поры ограничиваем себя во всем, в чем только возможно.

– Так перестаньте свои головы в петлю совать! Кто вас заставляет?! – взволнованно вскрикнул Мизинец.

– Отказаться от ритуала мы не можем, очень дурно себя чувствуем без этой процедуры: ни рукой, ни ногой двинуть не в состоянии, – тусклым голосом объяснил абориген.

– Выходит, вы такие «праведники» не по доброй воле, просто вас нужда заставила! – гоготнул Безымянный. – Естественно, страх перед смертью – любые желания отшибет на корню и до корней. Ха-ха! К тому же залазишь на эшафот и не знаешь наверняка: удавит тебя странный механизм за то, что ты натворил за день или пока погодит до следующего раза? Вот так «рулетка»! Вот же досталось вам каждодневное испытание – врагу не пожелаешь! Да и исподнего небось не напасешься! Ха-ха!

Глава 21 «Мерило жизни и дел», или Гроб на колесиках

Пусть секреты неказистых были раскрыты и всякая кажущая загадочность их странной жизни развеяна по ветру (разумеется, кроме той, что существует в их реалиях), легионеры все-таки решили остаться тут и заночевали на границе «микрорайона». Ведь им пообещали помочь с возмездием, а наказать высокомерных красоток – бойцам очень хотелось.

Кроме командира Боевого кулака.

Субботин сидел на земле, опершись спиной об обросший мхом ствол дерева, и молча наблюдал за вялотекущей жизнью аборигенов, заполненной до краев осторожностью, осмотрительностью и всем прочим, что заставляет разумное существо контролировать и ограничивать свои желания и потребности.

– А ты говоришь, малахольные и закомплексованные, – от скуки Безымянный завел разговор со Средним. – Как тут не станешь таким, если каждый день – голову на плаху? Знать и думать каждую минуту, что вечером тебя запросто могут убить. Раньше или позже, но меч неотвратимо занесен над твоей головой… Вот только кто определяет их судьбу, кто подвергает неказистых каждодневному суду? Глядя со стороны, и не подкопаешься. Все обставлено как суицид. А может, и в этом они придуриваются? Устроили специально для нас показательный спектакль, чтобы мы от них поскорее отстали?

Постепенно голоса легионеров стали стихать и наступил момент, когда их полностью заменило бодрое похрапывание. Субботин не собирался напрягать наемников ночной службой – очевидно ведь, явных угроз на острове нет. Местные наверняка бы о них рассказали в первую очередь. Он решил сам высидеть, насколько терпения хватит, карауля спящих бойцов.

С наступлением сумерек неказистые несколькими группами отправились на пляж – обеспечивать счастливую жизнь барышням-моделям. После уборок, готовок и прочих хозяйственных дел они тихо вернулись обратно. Капитан все еще бодрствовал, и только под утро он стал клевать носом и в какой-то миг провалился в забытье…

Легионеры тревожно вскинулись от раздавшегося глухого стука, быстро прочесав округу выставленными стволами и еще не прояснившимися взглядами.

Уже давно рассвело, а наемники позволили себе расслабиться и достаточно долго дрыхли без задних ног. Неказистые раньше легионеров встретили новый день.

Этот монотонный стук был точно таким, что и вчера. И на его зов, как и прежде, стекались местные жители со всех уголков «микрорайона».

Вечернее действо повторилось в точности до мельчайших подробностей. Однако появились существенные изменения. На верхней перекладине виселицы вместо петли теперь болталась узда. Аборигены привычно поднимались на деревянную площадку, залазили на табурет, натягивали уздечку на свою физиономию и застывали в таком положении на несколько секунд.

Утренняя процедура проходила в абсолютной тишине и, судя по лицам местных обитателей, сейчас никто из них не ожидал казни. Неказистые слишком уж буднично и равнодушно совершали привычный и, видимо, изрядно им надоевший ритуал.

Как только виселицу снова собрали в ящик-трансформер и укатили в землянку, к легионерам подошел улыбающийся абориген и сообщил, что сегодня он – дежурный, и это именно он – тот, который поможет чужакам свести счеты с наглыми и строптивыми красотками с пляжа.

– А имя у тебя есть? – уточнил Субботин.

– Мы стараемся обходиться без имен, без эмоциональных привязанностей, да и вообще без всего того, от чего можно отказаться, – охотно ответил новый дежурный. – А у вас из-за чего весь сыр-бор? Девки не дали? Ну, это мы уладим. Я думал, что-нибудь серьезнее.

– Да куда уж серьезнее?! – возмутился Безымянный.

– Мало ли, у каждого свой «мерник», – философски изрек абориген.

– Да кто бы говорил! – накинулся на него раздолбай. – У вас вон один «мерник» на всех! Виселица! Потому и без имен живете – надеетесь незаметнее стать. Так петля знакомиться с каждым, у кого она на шее, и не собирается! Затянется, когда ей вздумается, и звездец!

– А почему вечером – петля, а утром – узда? – с интересом спросил Средний.

– Узда, как напоминание, что надо в буквальном смысле держать себя в узде, – пояснил нынешний говорящий. – Чтобы настроиться на правильный лад. На весь день. Не забывать, что нужно соблюдать умеренность во всем. Воздерживаться от неоправданных поступков, неуправляемых эмоций, излишней пищи и питья, слов, да и в целом бессмысленного общения. Во главе угла – только самоограничения. А ведь многие попросту не задумываются о полезности самоконтроля, тут речь даже не о силе воли…

– Да если бы не ваша «ВЕШАЛКА», то вам и не пришлось бы корчить из себя святош! – гоготнул Безымянный. – Никакое живое существо не станет добровольно себя в чем-нибудь ограничивать! А уж особенно в том, что ему хочется и что ему доставляет удовольствие. Только самые серьезные обстоятельства могут заставить так издеваться над собой, загнать свой организм в ограничительные рамки: болезнь какая-либо страшная, или недруги всё «вкусное» отберут, или элементарно – карманы пустые. Но у вас, неказистых, просто судьба такая. Вы обречены на эту жуткую жизнь изначально. Вы сразу же родились под своей виселицей и никуда вам от нее не деться! Правда, вчера мы стали свидетелями того, что твои сородичи, способны потихоньку и бунтовать. Зная, что вечером их ждет петля, все равно за день успели натворить всякого этакого – неприличного и подсудного, за что с легкостью можно угодить под казнь. Так все равно они это сделали и, я уверен, будут делать снова, а потом еще и честно признаются в содеянном! Как такое понимать? Это их беспросветная глупость или приступы безрассудства?! Ответь?

– Усталость, внутренний протест или банальное стечение обстоятельств, – с умным видом встрял Мизинец. – Да разве можно ежедневно ходить по узкой дорожке строгих правил и суровых ограничений и ни разу не оступиться? Как можно всё время жить в постоянном страхе и ни разу не воспротивиться этому? У любого возникнет желание взять и в какой-то миг – наплевать на всё! Пусть даже и непродолжительно, но все-таки не только в мечтаниях, а и в реальности. Такова противоречивость живой натуры: понимать, что нельзя этого делать, и все равно на свой страх и риск совершать что-то запрещенное.

– Так и живем, – уныло подтвердил дежурный, – под непрекращающимся ни на секунду гнетом Мерила жизни и дел наших…

– Я хоть и привык делать все, что хочу, пока жареный петух в задницу не клюнет, – с нарочито озадаченным видом заявил Безымянный. – Но увидев, что петух этот жареный каждый вечер клюет ваши задницы, у меня возникло желание резко умерить все свои потребности и даже их объединить, чтобы сэкономить время на поиски «главного» в своей жизни. Вот так мгновенно мои насущные нужды сжались до универсальной необходимости – пожракакать! Ха-ха!

– Значит, механизм этот ваш называется «Мерило жизни и дел»? – уточнил Субботин, перебив развеселившегося раздолбая.

– Древний механизм?! – вскрикнул Мизинец, видимо, до сих пор не догадываясь воспринимать «виселицу» неказистых именно в таком ключе – как артефакт.

Говорящий кивнул с обреченным видом, но тотчас взбодрился – жизнь-то продолжается и надо пользоваться ее дарами, а не унывать беспрерывно – и спросил с озорным блеском в глазах:

– Так вы еще собираетесь пляжных красоток проучить или передумали уже? Я, например, согласен с вами полностью: пожили девки в сплошном удовольствии, надо заставить их хоть немного и пострадать. Есть тут неподалеку источники с «живой» водой и водой…

– Мёртвой?! – выпучив глаза, воскликнул Безымянный.

– Минеральной, – с легкой укоризной в голосе поправил его дежурный. – Так вот, нужно напоить этой водицей пляжных барышень и все – делай с ними что хочешь. Любые мужские фантазии реализовывай, вытворяй всё, что тебе только пожелается! Конечно, в укромном месте, чтобы никто не помешал. Иногда контакт происходит совершенно без обмана, красотки видят прекрасно, что пьют, и как это на них действует. Налакаются и страстно жаждут плотских утех. А порой не получается уломать никого из девиц выпить «живой» воды. Приходится подмешивать, подливать незаметно… Но эффект действия – точно такой же.

– Это как эликсир альтермагов – капнул и всё! – восторженно выпалил Мизинец.

– Да нет, – несогласно покачал головой дежурный. – Бывает, и целой бутылки не хватает, чтобы пляжную барышню до нужной кондиции довести, когда она становится на всё согласна. Это смотря на какую «модель» нарвешься.

– Ты не пугай нашего новобранца раньше времени, он у нас – девственник! – хохотнул связист.

Парень гневно засопел, но промолчал. Что толку повторять этим придуркам, что он уже давно мужчина, познавший женщину в том самом смысле. Все равно эта тема останется вечной для издевательств над ним.

На большее у них воображения не хватает.

– Ну, я их, счастливых девиц, пользовал по-тихому, а вам-то для наказания надо погромче всё провернуть? «Осчастливить» их шумно и с размахом? – поинтересовался говорящий и предложил свой вариант: – Можно позволить кому-то застукать, когда уже дело сделано будет. Так сказать, по горячим следам опорочить использованных барышень. Увидят, что они не со спонсорами милуются, а с непонятными безголосыми чужаками, и выгонят их наверняка в глухомань нашу. Устроит вас такой сценарий?

– Для начала отправимся за водой, а потом уже разберемся, что делать дальше, – недовольно буркнул Субботин, вынужденный идти на поводу у «ничтожных вожделений большинства».

Неказистый, видимо по привычке, услужливо улыбнулся и сбегал в свою землянку за припасенными емкостями для расчудесной жидкости.

В самом деле, источники оказались поблизости – сразу за рощей у подножия одного из невысоких холмов. Буквально из каменной плиты тонкой струйкой сочилась вода минеральная, а «живую» воду говорящий набрал прямо из деревянного бочонка, закопанного чуть ли не полностью в неприметном месте.

Как туда попадала «веселая» вода – было загадкой. Возможно, она била подземным ключом прямо в бочку, или, быть может, вода становилась «живой» лишь после завершения определенных технологических процессов, требующих времени.

Легионеры вдаваться в подробности не стали. Да и пробовать ее не решились, тем более после того как Мизинец сообщил, что запах жидкости ему совсем незнаком, к тому же вызывает у него устойчивое чувство тревоги и недвусмысленные позывы кишечника.

Вдобавок неказистый как бы невзначай намекнул, что «живая» вода только у особей женского пола вызывает приступы неадекватной распущенности и похоти, а на самцов действует по-разному – вплоть до полной бесчувственности в конечностях.

Субботин, сколько получалось, сдерживал бойцов от необдуманных действий, дошло даже до того, что он предложил им подольше поторчать у минерального источника и заняться оздоровительными процедурами, раз подвернулась такая возможность. Однако желание мстить красоткам «по-мужски» у легионеров стало неукротимым и обострилось до такой степени, что так и рвалось наружу отовсюду – из мозгов и штанов…

* * *

Еще издалека стало заметно, что на берегу творится неладное. Девицы бестолково носились по пляжу, будто на них кто-то охотился. Яхты на всех парах и парусах мчались подальше от острова. То, что раньше было подиумом – валялось большими безобразными кусками по всему берегу, словно тут пронесся беспощадный разрушительный ураган.

И только как «островок спокойствия» в бушующем море в центре пляжа стояла невозмутимая и пугающая стена черных плащей. Вообще-то сейчас построение дангов было не стеной, а плотным кольцом, укрывающим что-то внутри круга.

И судя по тому, что черных плащей на пляже было намного больше, чем пехотинцев в отряде, не сложно было догадаться, что всё происходящее – результат магических проделок Бледной феи, и наверняка сама Дангомила инициировала беспорядки на берегу.

Вот так, не подозревая ни о чем, ведьма разрушила коварные планы оскорбленных «солдат удачи». Безусловно, если бы она знала о готовящихся кознях, то помешала бы легионерам умышленно. И совсем не из-за вспыхнувшего сочувствия к девицам, которых наемники жаждут «осмеять», а просто из-за своей природной вредности. Ведь к пляжным красоткам Дангомила испытывала ненависти не меньше легионеров, но совершенно по другим причинам.

Земляне с гневом и разочарованием приблизились к кольцу черных плащей – за спинами призрачных дангов Бледная фея радостно кружилась вокруг Чих-Пыха и светилась от счастья.

– А у меня вот что есть! – с довольным видом вскрикнула она, заметив их. – Ну не утерпела я. Разве можно сдерживать душевные порывы? Так что красивый отъем не получился. Забрала, как сумела.

– Мы застрянем на этом острове, – недовольно сказал Субботин. – Яхты спешно отчалили. Ты всех распугала своей безудержной выходкой. Тебе твоя прихоть дороже миссии?

– Ты забыл о вертолетной площадке, – усмехнулась ведьма. – Там тройка полевых охраняет теперь уже наш борт. А у вас есть что новенькое?

Посвящать в свои несостоявшиеся планы легионеры ее не стали, однако Безымянный сболтнул о занятной «вешалке» у неказистых.

– У тех чудиков, что в берлогах отсиживаются – ГРОБ на колесиках имеется, – хохотнул раздолбай. – Разбирается он занятно и превращается в виселицу! Похоже, давнишний механизм. Может даже, из тех, что мы ищем.

– Не понимаю, как его можно отнести к артефактам и чем его, по-вашему, нужно «заправлять»? – недоуменно спросила Дангомила.

– Понятное дело чем! – гоготнул Безымянный. – Неказистые шеями своими его петлю заправляют! Этот аппарат посерьезнее твоего Чих-Пыха будет!

– Чих-Пых тоже «вскармливать» надо и с ним всё досконально ясно, – недовольно отозвалась Бледная фея. – А меряют они этим «гробом» что?

– Им можно измерить только то, что внутри! – хохотнул раздолбай. – А то, что Мизинец у себя каждую неделю измеряет и думает, что от этого у него быстрее вырастет – такое мерять никак не получится!

Серебристоволосая девица немного поразмыслила и, слегка нервничая, молча дала отмашку полевым магам. Те ухватили за шиворот дежурного, перепуганного и растерянно улыбающегося, и стремительно направились в «микрорайон» неказистых.

Средний едва успел выхватить у него из рук сумку с «живой» водой.

Достаточно быстро они вернулись с «Мерилом жизни и дел» в походно-сложенном положении, а заодно прихватили с собой и дородную бабу, которая колотила по утрам и вечерам по стволу «набатного» дерева, созывая неказистых для проведения ритуала, и, по всей видимости, она и отвечала за работоспособность артефакта.

– Странный механизм и не такой приятный на вид, как Чих-Пых, но вполне может соответствовать. Ладно, лишним не будет, – задумчиво сказала Дангомила, внимательно осмотрев доставленный агрегат, и велела Брянгомиру исследовать ящик-трансформер.

Дородной женщине повезло, ее по приказу ведьмы тотчас отпустили на все четыре стороны.

После захвата Чих-Пыха Дангомила несказанно подобрела.

Больше оставаться на острове – никакой необходимости не было. Бледная фея «свернула» стену-кольцо черных плащей, реальные пехотинцы аккуратно ухватили все добытые артефакты, и поисковики двинулись к вертолетной площадке.

Из двух винтокрылых машин Дангомила выбрала ту, что была вместительнее. Субботин сразу предложил, чтобы не тесниться, использовать и второй вертолет. На нем земляне могут полететь самостоятельно. Ему приходилось на Земле управлять различными воздушными судами, так что с этим вертолетом капитан уж как-нибудь справится.

Ведьма взглянула на него, понимающе кивнула и… велела пехотинцам вывести второй борт из строя.

Напрочь.

Мало ли кто может увязаться за ними следом.

Пехотинцы с помощью магии раскурочили винтокрылую машину до неузнаваемости…

Когда остров скрылся с глаз, Мизинец встревоженно взглянул вниз. Его лицо мгновенно побледнело, и через секунду он испуганно завопил:

– Ракета! Прямо на нас! Нас обстреливают!

Но было уже поздно. Реактивный снаряд настиг свою цель. Мощный взрыв оторвал хвост и винты, а покорёженный корпус вертолета завертело со страшной силой, и он устремился с небес камнем к бескрайней водной стихии…

Глава 22 Сражение за Чих-Пых

Данги отреагировали буквально в последний момент. Еще бы чуть-чуть и вертолет, вернее, то, что от него осталось – сокрушительно столкнулось бы с водой. Пехотинцы по сигналу Дангомилы создали что-то вроде энергетической подушки безопасности и смягчили удар.

Но легионеры все-таки получили сильные ушибы. Вряд ли волшебники наказывали их таким способом, просто основную часть защитного поля черные плащи направили на сохранность артефактов и, разумеется, на сбережение себя.

А землянам…

Ну что осталось.

Среди всякого снаряжения на раскуроченном борту, к радости поисковиков, нашлись и спасательные шлюпки. Земляне торопливо убедились, что аварийные плавсредства уцелели после взрыва.

Легионеры бросили резиновые тюки-брикеты на воду, и шлюпки быстро развернулись и наполнились воздухом. Пока земляне перебирались в них и перекладывали все, что можно было забрать с собой, данги удерживали корпус винтокрылой машины примерно в полуметре над поверхностью моря.

И как только все путешественники очутились в шлюпках, остатки вертолета, потеряв магическую поддержку, скрылись под водой и бесследно исчезли в морской пучине.

Оказалось, что барафлекстцы основной запас магии истратили еще во время взрыва при попадании ракеты в фюзеляж, иначе от вертолета ровно, как и от его пассажиров, скорее всего, ничего бы не осталось. Выплеск магии дангов в тот момент был спонтанным, тем не менее вполне эффективным.

И сейчас в последние минуты полевые маги уже еле-еле справлялись, а теперь обессилели вовсе и сидели в шлюпке с отрешенными лицами, ни на что не обращая внимания и никак не реагируя на происходящее вокруг.

Дангомила сохранила немного своей магической энергии. Ей как гвардейской фее и старшей отряда поисковиков ни в коем случае нельзя вот так, как пехотинцы, отключаться и терять связь с реальностью. Конечно, если бы уже совсем выбор между жизнью и смертью обострился и дошел до предельной точки, то Бледная фея использовала бы свою магию до последней капли.

Но она разумно предпочитала не попадать в подобные ситуации и лишний раз не разбрасываться магией, даже если ее применение вполне себя оправдывало.

– Надо было яхту захватывать, а не вертолет! – недовольно буркнул Безымянный, поглядывая испытующе на ведьму.

– После недавнего путешествия на плоту мне отчего-то совсем расхотелось передвигаться по воде, – угрюмо отозвалась она. – Подумала, что лучше, да и быстрее будет по воздуху. Но кто же знал, что так все произойдет.

– А куда быстрее?! – возмутился раздолбай, то и дело осторожно притрагиваясь к своей разодранной щеке. – Полетели наобум! Еще и под обстрел попали! Вот кто в нас мог стрелять?! Морду мне подпортили, падлы!

Тут на линии горизонта появилось судно. Оно быстро приближалось к терпящим бедствие.

– А вот наверняка те, кто стрелял, – тяжело выдохнул Субботин. – За добычей пожаловали.

Когда быстроходное судно подошло вплотную, земляне напряглись и приготовились к бою. Надежда сейчас была только на них. Пехотинцы по-прежнему находились в отключке, а Дангомила в таком состоянии с серьезным противником вряд ли бы справилась в одиночку.

Брянгомир бросал беспокойные взгляды то на легионеров, то на волшебников, затем, видимо, определился как ему правильнее себя вести в сложившейся ситуации – сполз на дно шлюпки и зажмурился.

– Да кто вы такие?! – донеслось возмущенное с корабля, и через борт свесилась загорелая девица с пышной прической из будто бы небрежно рассыпанных завитых в длинные тонкие спирали локонов. – Мы, вообще-то, не на вас охотились! Как вы попали на этот вертолет?! Где спонсор?!

– Спокойно! – обратился к ней Субботин. – Обстоятельства сложились не самым лучшим образом и вынудили нас изъять этот вертолет. Сразу замечу, что с хозяином транспортного средства мы не друзья, тем более мы не его соратники или сподвижники. Даже совсем не знаем и не видели того, кто вам нужен.

– Собственно, я выслеживала спонсора и, кстати, ПЗРК в кредит взяла, к тому же очень краткосрочный, ради одной цели – захватить его и потребовать выкуп, – сурово объяснила капитанша. – И раз вы меня так подставили, то вам и придется расплачиваться. Кем вы по жизни являетесь?

– Легионеры мы! – истерично хохотнул Безымянный.

– Ну и как? Доходное это дело? – с интересом уточнила девица.

– Ага! – воскликнул глумливо раздолбай. – Обещали «Двойной куш»! А этому, – он ткнул пальцем в сапера, – и подавно – аж дважды пообещали! Только у нас ни фига нет. Да мы теперь и не легионеры вовсе.

– Да я уже поняла, что вы голодранцы, – недовольно отозвалась «спиральная». – Видать, придется вас на дно отправить или хотя бы для забавы акулам скормить.

Девица отвернулась, разговаривая с кем-то на корабле, и чуть погодя совсем исчезла из вида.

– Постой! – крикнул Безымянный. – Ты какую плату предпочитаешь? Мы тебе все организуем! Надо только подождать немного! – И нервно прошептал Дангомиле: – Я время потяну, а ты скорее энергию подкопи и решай сама, что делать: расплачиваться с ними или грохнуть. Только корабль не повреди. На чем нам еще отсюда выбираться?

Бледная фея привстала, чтобы проверить свои возможности, пошатнулась от слабости и ненароком сдернула полог, закрывающий добытые артефакты.

– Ничего себе! – раздался сверху восхищенный голос. – У вас Чих-Пых?!

– Откуда знаешь, что это такое? – напряженно спросила ведьма.

– Я раньше тоже была счастливицей, жила на том острове и в ус себе не дула, – охотно пояснила девица. – Понравился мне тогда Чих-Пых до безумия. Вот и захотела я его присвоить… В конце концов меня изгнали, и я странствовала, странствовала, а потом прибилась к пиратам. К счастью, оказалась пригодной для столь экзотического ремесла, и меня приняли. С тех пор наслаждаюсь морскими просторами… Кстати, ни о чем не жалею. А вот и Чих-Пых мне сам в руки пришел!

– Не отдам! – грозно произнесла Дангомила и с ненавистью сжала кулаки, нервно наблюдая, как девица пожирает праздничный агрегат влюбленными глазами.

– О! Да я смотрю, ты тонкий ценитель истинных радостей! – с уважением в голосе отозвалась флибустьерша. – Поэтому я у тебя просто так отобрать его не могу. Совесть не позволяет. Тогда, сестренка, пусть все решит пиратская дуэль!

– Давай! – взвинчено воскликнула Бледная фея. – Тебе Чих-Пых ни за что не получить!

Дангомила согласилась опрометчиво, ведь еще не разобралась, в какой дуэли ей предложили сразиться. Да и хватит ли у нее силенок для битвы?

Поскольку договоренность была достигнута, путешественников пригласили подняться на борт корабля.

Девица, которая вела разговор со сбитыми поисковиками, назвалась Темной Кокоткой. Рядом с ней крутились еще две молоденьких корсарки, остальные члены команды, узнав, что «добыча» неликвидная, сразу потеряли к чужакам всякий интерес. Вначале, естественно, «гостей» разоружили и тщательно обыскали. А затем только эти три девицы-пиратки да вахтенные присматривали, чтобы сбито-спасенные не лезли туда, куда им не следует и уж тем более не попытались захватить судно.

Выяснилось, что корабельная команда сплошь состоит из особей прекрасного пола. Хоть внешние данные никого из корабельных девиц, попадающихся на глаза путешественникам, не подводили, полагать, что все они в прошлом являлись счастливыми красотками с пляжа – было бы неразумно. Флибустьерки довольно ловко управлялись с оружием, будто их с детства муштровали в военизированных полевых лагерях, а чтобы попасть на остров счастливиц соискательницам требовалось постигать совершенно другие науки.

Поскольку пираты больше предпочитают обманные маневры, а не лобовые атаки, то и в дуэли существовали определенные правила, о которых Дангомиле, разумеется, не сообщили, чтобы она сразу проявила свои сильные стороны – выложила все припасенные козыри.

Хотя вполне может статься, что правила пиратской дуэли сочинялись на ходу…

Лишь только объявили поединок на шпагах и Темная Кокотка, обнажив оружие, бросилась на соперницу, Бледная фея щелкнула пальцами, и нападающая девица беспомощно распласталась на палубе.

«Непредвзятые» судьи-секундантки – те две флибустьерки – остановили схватку и огласили основные правила дуэли: «Не жульничать!» и «Использовать одинаковое оружие».

С наглым видом они заявили, так как Дангомила не сообщила заранее о своих волшебных способностях, она автоматически лишается права на поединок, но может вместо себя вставить другого бойца, который не владеет магией. Если такого не найдется, то она считается проигравшей и отказывается от притязаний на объект разногласий – попросту отдает Чих-Пых мирно и без задержки.

Бледная фея изменилась в лице от негодования и, казалось, вот-вот она разнесет пиратский корабль на куски.

Тут встрял Безымянный, до этого с упоением наблюдающий за стычкой воинственных девиц:

– Если бы наша фея заранее сообщила о том, что владеет магией, а вы не сумели бы выставить против нее равного бойца, то она бы считалась победительницей дуэли?

– Ну, наверное, да, – согласилась Темная Кокотка.

Она решила, что теперь все равно как трактовать дуэльные правила, ведь соперницу она обскакала быстро и бесповоротно. И это уже необратимый факт.

Пираткам-секунданткам теперь вообще было наплевать, и они подтверждающее кивнули, не разбираясь о чем речь, просто соглашаясь со своей «коллегой».

Бледная фея нахмурилась, пытаясь понять, к чему он клонит, а раздолбай, зная неуправляемый градус горячности гвардейской ведьмы и прикидывая уровень заносчивости и неуступчивости флибустьерок, решился на опасный шаг – обмануть хитрых девиц.

К чему все это приведет, он предугадать не мог, но действовать было необходимо. Конечно, он надеялся их запутать и свести накал страстей к нулю, но вполне, вероятно, мог и усугубить положение и вынудить ситуацию лопнуть…

– Теперь, насколько я понимаю, магию заявлять нельзя, но если следующий боец – не из числа волшебников, однако он владеет уникальным оружием, которое пираты даже представить себе не могут, то вопрос будет исчерпан? – пафосно уточнил Безымянный, медленно проговаривая слова, чтобы их смысл не растерялся в длинной тираде.

Сразу после своих слов связист ухватил Мизинца и вытащил его из-за спин товарищей, где салабон пытался стать невидимым. Новобранец имел жалкий и испуганный вид. Он втянул голову в плечи и не решался лишний раз взглянуть на лихих абордажниц.

Вот только клешню он еще в спасательной шлюпке старательно обмотал грубой тканью и скрыл свою панцирную конечность, как обычно на всякий случай.

Презрительно рассмотрев дрожащего от страха парня, Темная Кокотка усмехнулась и снова согласилась:

– Ну, попробуй назвать оружие, которым бы я, а уж тем более мои опытные подруги не умели владеть.

– Пожалуйста! – торжественно вскрикнул Безымянный. – Я объявляю битву… на клешнях! – И тотчас сорвал повязку с Мизинца и задрал его необычную конечность вверх.

Темная Кокотка еле-еле проглотила комок удивления и негодования.

– Предлагаю оставить все как было! – завопил радостно раздолбай. – Каждому остаться при своем! А лучше всего давайте выпьем и отметим наше знакомство! Промочим горло «за дружбу»! Ведь мы, пассажиры вертолета, все спаслись и претензий к вам не имеем. А ваша добыча еще впереди, спонсор где-то отсиживается, и вы его скоро обязательно поймаете! А ссориться из-за обычного агрегата – глупо! Он ведь создан для праздника. Так что начнем веселье прямо сейчас! И если постепенно все не решится само собой, то вы, девочки, можете пользоваться Чих-Пыхом и владеть им, как вам заблагорассудится, по очереди или вместе. Все равно мы же пока не расстаемся. Куда нам деваться друг от друга пока торчим все в открытом море?!

Темная Кокотка, хоть и считала себя хозяйкой положения, но все-таки соперничать со свирепой ведьмой не особо рвалась – кому такое захочется в здравом уме? Пока ни хитростью, ни словесным давлением получить превосходство пиратке не удалось. Чужаки переиграли ситуацию. Знала бы она, с кем связалась, наверное, и не затевала бы все это изначально. Но Чих-Пых манил ее безумно. Однако нового плана, как его половчее заполучить, у Темной Кокотки пока не рождалось.

А Дангомила истратила на поединок последние запасы энергии, и была уже на грани, готовая, как и пехотинцы, отключиться в любой момент. У дангов, когда они тратят весь свой магический запас, процесс восстановления затягивается надолго и проходит довольно болезненно.

Так что девицы охотно приняли предложение пойти на мировую.

Пусть даже и временно.

Отмечали перемирие в кают-компании. Землянам пришлось перетащить туда артефакты и полевых магов, все еще пребывающих в коматозном состоянии. Оставлять их на палубе ведьма не позволила, вдруг вольные дамочки вышвырнут с корабля отключившихся пехотинцев, брошенных без присмотра.

К радости легионеров, Темная Кокотка выставила на стол изрядное количество пиратского спиртного, возможно, со своим умыслом.

А что? Напоить «гостей» да и по обычному сценарию – за борт их.

В кают-компании было шумно и тесно.

Какая же абордажница станет нести «вахту трезвости» во время пирушки на корабле? Ко всему прочему настоящая пиратка, да как и заурядный легионер, никогда не перевернет свой стакан кверху дном, пока на столе есть бутылка.