Текст книги "Женщина не прощает"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Вижу, что задела за живое! В яблочко попала, признайся?

– Вовсе нет, – отбивался немолодой супруг, проспавший первую брачную ночь.

– Ой, да не ври ты! – заявила ехидная собеседница. – Хочешь бесплатный совет: виагру нельзя сочетать с препаратами железа и даже с яблоками, а то если вдруг встанет, то будет показывать на север.

– Мне виагра не нужна, – насупился Борис.

– А давай проверим! – подначила Алла. – Уединимся и поглядим, как твой прибор работает и куда показывает. Я полагаю, что на ботинки. Но если окажется, что на шкаф или хотя бы шевельнется, то я готова съесть твои ботинки или прилюдно залезть под стол и оттуда блеять, кукарекать и обзывать себя матерными словами. Или можешь повесить меня на фонарном столбе вниз головой. Ну как?

Видя, что собеседник молчит, сердито сдвинув брови, жестокосердная Алла добила:

– Конец – телу венец. Но не в твоем случае, Бориска.

– Неправда! – не желал признавать очевидное престарелый новобрачный.

– Брачующихся принято называть “молодыми”. А ты – немолодой “молодой”. Скажи, каким место ты думал, собравшись жениться на девчонке, которая годится тебе во внучки?

– Марина меня любит.

– Любовь зла, но козлам все же не на что надеяться, – съязвила Алла.

...О том, каким способом Заграйский обзавелся первоначальным капиталом, в деловых кругах мало кому известно. Борис Гаевич сочинил весьма достоверную легенду, упомянув о связях на самом верху, и его считали очень влиятельным человеком. К нему частенько обращались с просьбой “уладить проблему”, и он обычно не отказывал. А потом человек становился его должником. Не в финансовом отношении, а в аспекте ответных услуг.

Насчет “без штанов” супруга права, и даже более того. Если налоговики возьмутся за дело всерьез, то всего, чем владеет Юрий Зорич, не хватит на покрытие задолженности.

Пока Заграйский вел себя по отношению к бывшему компаньону лояльно, как и ко всем, кого он, на его взгляд, облагодетельствовал. Он частенько обращался к Юрию Владимировичу с просьбами деликатного свойства, когда самому не хотелось подставляться, и Зоричу не оставалось ничего иного, как выполнять рискованные поручения. Если эти дела всплывут, – тоже ничего хорошего. И отказать нет возможности. Борис Гаевич не шантажировал, не угрожал, но у Юрия Владимировича и в мыслях не было ослушаться.

Если бы гиена умела улыбаться, ее мимика была бы примерно такой же, как у Заграйского: я сожру тебя потому, что таков закон природы, – сильный сжирает слабого.

Алла оставила посрамленного Бориса в мини-холле, посоветовав напоследок:

– Замани сюда даму посговорчивее, желательно – своего возраста, с которой можно прислониться к теплой стенке и очень даже мило... – сделав паузу, она закончила фразу, подражая Аркадию Райкину, – поговорить.

В курительной Алла обнаружила обеих подруг и Жеку, дымивших в три трубы, и похвасталась:

– Ух, как я отметелила Бориску! Всласть морально попинала до полной утраты и без того ослабленной потенции. Под впечатлением моих острот Борька отказался от своих донжуанских намерений и теперь грустит в одиночестве. Или размышляет, не испробовать ли свои чары на даме попокладистее.

– Меня он тоже пытался завлечь в свои сети, – рассмеялась Регина.

– Приманка всегда выглядит аппетитно. – Сегодня Алла была в ударе и сыпала фирменными перлами. – Но крючок кривоват, да сети староваты, вот рыбка и ускользнула.

– Я тоже всласть поиздевалась, сказав, что совершила выгодный товарообмен: подделку под любовь на натуральные драгоценности, – поведала Нора..

– На худой конец, Борис найдет среди присутствующих даму поуступчивее, – предположила ее подруга.

– А с худым концом и со сговорчивой бабой делать нечего, – сострила Алла.

– Ох, и злючки вы, бабоньки! – смеясь, отметил Жека. – Стоит самонадеянному рыбаку утратить бдительность, – вмиг откусите крючок.

– А пусть не подставляется! – заявила Регина.

– Да уж, попасть на зубок такому спевшемуся трио – и себе не пожелаю, – признался он.

– Лучшая черта в женщине – та, что делит задницу пополам, – самокритично завершила Алла оценку прекрасной половины человечества.

Людмила Савельевна Соткина незаметно следила за хозяином дома, планируя улучить удобный момент для важного разговора. Заметив, что очередная собеседница Бориса вернулась одна, Людмила решила не упускать свой шанс и прошла в боковой коридор. Ее ожидания сбылись – хозяин дома сидел в кресле один и выглядел задумчивым.

– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? – спросила она.

Новобрачный явно был не в восторге от ее общества, но кивнул. Боясь, что вот-вот появится кто-то из гостей, Людмила сразу приступила к главному:

– Борис, Петя попал в беду.

– А я при чем?

– Я надеялась, что ты поможешь.

– Чем я могу помочь? – не желал идти на контакт собеседник.

– Ты человек со связями, у тебя немало возможностей.

– А что с твоим сыном?

– Ему грозит срок.

– Убил кого-то? – без особого интереса спросил Борис.

– Драка, пострадавший погиб.

– Лучше бы твой Петя совершил преднамеренное убийство, заручившись алиби, – бестактно пошутил экс-любовник.

– По-моему, шутки такого рода – свидетельство дурного воспитания. – Людмила уже стала раздражаться и не скрывала своего недовольства и разочарования. С какой стати Борис ведет себя, будто совершенно ни при чем?! Разве не он сломал ей жизнь?! И это опосредованно явилось причиной того, что сейчас Петя попал в тяжелую ситуацию. А этот бессердечный эгоист Заграйский еще смеет насмехаться, нарочито демонстрируя свой цинизм и полное равнодушие к кому бы то ни было, кроме собственной драгоценной персоны!

“Он всегда был таким, жаль, что по молодости и глупости я этого не понимала, – думала Люда, с отвращением глядя на бывшего любовника. – Где были мои глаза раньше?! Зачем я с ним связалась?! Борис пользуется женщиной для сексуальных экспериментов, а потом отшвыривает, когда ему надоест с ней забавляться. А я верила его лживым словам... Ну что за дура... И ведь в то время я была не наивной девочкой, чтобы так легко попасться...”

– Привет, Роза, – поздоровалась Нора с молодой женщиной, державшей под руку мужчину с “кавказской” внешностью.

Та сделала “страшные глаза” и скосила их на своего спутника, мол, не выдавай, и сдержанно ответила:

– Здравствуйте, Нора. Познакомьтесь, это мой муж Ашот.

– Нора Гонтарь, – представилась девушка, подавая ему руку.

– Вы чем занимаетесь, Нора? – поинтересовался он.

– Владею магазином, – мило улыбнулась она. И прибавила: – Ваша супруга к нам частенько захаживает.

Роза, видимо, побоялась, что супруг пустится в подробные расспросы, и быстро повлекла его за собой.

– Чего это она шарахнулась от тебя, как черт от ладана? – удивилась Алла, глядя ей вслед.

– Мы лежали с ней в клинике, Розе делали аборт, видимо, муж не в курсе, вот она и опасается, как бы я нечаянно не проболталась.

– Внепапочная беременность, – прокомментировала верная боевая подруга.

– Роза три года была любовницей Бориса Заграйского, у нее от него сын, а Ашот не знает, кто отец ребенка, – просветила подруг Ирина. – Кстати, Виола сплетничала, будто бы Заграйский включил незаконного сына в свое завещание.

– Если Борис не пожидился и отслюнил отпрыску солидный кус, я бы на месте Розы ускорила кончину папаши ее сынишки.

Хозяин дома бросил неприязненный взгляд на гостью и хмуро бросил:

– Между прочим, я не напрашивался тебе в собеседники.

– Но ты пригласил меня на свадьбу, – напомнила Людмила.

– Вот именно, – подчеркнул новобрачный.

– Извини. – Она постаралась взять себя в руки, и ей даже удалось улыбнуться. – Сознаю, что говорить о делах на торжестве неуместно, но у меня нет выхода.

– Люда, твои проблемы – это твои проблемы. Поверь – у меня и своих хватает.

– Я понимаю...

– Ничего ты не понимаешь! – взорвался Борис.

Людмиле было не до того, чтобы вникать в трудности собеседника. Какими бы они ни были, по сравнению с ее бедой, это несоизмеримо. То, что случилось с Петей, в немалой степени вина Бориса, и она решила при необходимости напомнить ему об этом, если бывший любовник не пожелает помочь.

– Со дня на день моего сына арестуют.

– Значит, заслужил, – равнодушно бросил бывший любовник, встав с кресла и всем своим видом демонстрируя, что говорить больше не о чем.

Люда тоже встала и посмотрела ему в глаза:

– Борис, разве ты забыл, что именно из-за тебя моя семейная жизнь порушилась?

– Знаешь что, Люда, не надо перекладывать на меня ответственность. Никто тебя не насиловал, сама охотно принимала мои ухаживания, а потом с удовольствием баловалась со мной в постели. Будь ты порядочной женщиной, не стала бы практиковать адюльтер.

 “Негодяй! – мысленно негодовала бывшая любовница. – Какой же он негодяй!”

– А ведь новобрачная похожа на мою любимую подружку, – осенило Аллу.

– Да почти ничего общего, – возразил Жека, – за исключением благородной бледности и блондинистости.

– Ты не находишь сходства, потому что не видел Ларису два десятка лет назад. Когда о двух людях говорят, что они похожи, имеют в виду не только черты лица и цвет волос. Важно и выражение лица. Если одна смотрится королевой, а другая – пришибленной золушкой, то сходства и в самом деле не углядишь. Лариса сейчас Снежная Королева, а в юности у нее был букет комплексов, да еще и бывший жених, тоже, кстати, Борис, сотворил подлянку[29]29
  Диля Еникеева. “Гусарская рулетка”.


[Закрыть], после чего Ларка впала в черный даун, я ее едва вытащила. В те времена у нее был такой же, как у Марины, затравленный взгляд и такое же выражение лица, – будто она ждет очередного удара судьбы.

– Странно. Обе такие красивые...

– Красивые девчонки тоже бывают закомплексованными и неуверенными в себе. Моя подружка лишь в последние годы расправила плечи.

– Видимо, она невысокого мнения о господине Заграйском, раз не пришла на его свадьбу?

– Лет двадцать назад он пытался залучить ее в свои сети. Борис весьма поднаторел в роли дамского угодника. На комплименты и подарки он весьма щедр.

– А потом требует отдачи натурой, – прибавила Нора.

– Неужели? – изумилась Алла.

– Именно, – кивнула девушка. – Борисовы “знаки внимания” даме приходится отрабатывать в поте лица. Точнее, не лица...

– Это для меня новость. У Лары, правда, до “отдачи натурой” не дошло. Да и не стала бы она принимать дорогие подарки, до сих пор щепетильная – страсть! Но неприятный осадок от абортивной интрижки с Борисом у нее остался. Подробности Лара опустила, упомянув, что у Заграйского весьма необычные сексуальные пристрастия.

– У него внешность сластолюбца, – отметила Регина.

– Помните, я говорила, что меня интригует его скоропалительная женитьба? Борис Заграйский – отпетый холостяк, и вдруг надумал окольцеваться! Кажется, причина вытанцовывается: с Ларисой ему не обломилось, вот он и нашел куколку с похожим личиком. Тут возможны два варианта: или он не мог заполучить Марину, не обеспечив ее штампом в паспорте, или она нужна ему для каких-то целей.

– Возможно то и другое, – предположила Нора. – Марина, судя по всему, девушка с моралью. Тихоня, воспитанная в ежовых рукавицах. Иного способа заполучить ее у Заграйского не было, вот он и решил жениться. А его цель понятна – надежда оживить угасшую потенцию.

– Лара, при всей ее внешней мягкости, никогда не станет пластилином в чьих-то руках, – прибавила Алла. – А Марина, сразу видно, – манная каша. Став законным мужем, Борька может творить с ней все, что угодно. И даже самообманываться, будто на месте юной жены – юная Лариса.

– Ты думаешь, он ждал почти двадцать лет, чтобы поквитаться за былое фиаско? – скептически хмыкнул Жека.

– Да нет, он жил, ни в чем себе не отказывая. А встретив похожую на Лару девушку, решил отыграться за прошлое. Моя подружка бортанула его, обозвав “развратным старикашкой”. В то время ему было тридцать шесть, – казалось бы, самый расцвет, – но ровно вдвое больше, чем Ларисе в ту пору, а она тогда даже тридцатилетних относила к категории “старичье”.

– Какие ж мы дуры в восемнадцать лет... – Нора вздохнула, вспомнив собственный печальный опыт.

– С мужской точки зрения красавица – априори счастливица, – высказался единственный мужчина в их компании.

– Судить о женщине по ее внешности, все равно что о вкусе вина по форме бутылки, – ввернула “иронизм” Алла.

– А я полагал, что красивая женщина вытащила у судьбы счастливый билетик...

Женя замолчал, сообразив, что развивать эту тему не стоит. Рядом с ним три красивейшие женщины, но счастливицы ли?

Нору использовали оба ее бывших мужа, а второй, вдобавок, любил приложиться к бутылке и спьяну зверел, а девушку некому было защитить. Чтобы освободиться от психопата-супруга, ей пришлось отдать свою квартиру. Потом она занялась бизнесом, стала состоятельной женщиной, а любовник надумал ее внаглую обмануть. Правда, ему это не удалось, но какой ценой?..[30]30
  Диля Еникеева. “Маленькие женские хитрости”.


[Закрыть] Сейчас Нора одна, только что потеряла ребенка и окончательно разочаровалась в мужчинах.

Еще более драматично сложилась судьба Регины[31]31
  Диля Еникеева. “Женщин обижать опасно”.


[Закрыть].  Ее покойный супруг тоже был трутнем и пьяницей, но самое страшное: он тайком подсыпал беременной жене эргометрин – маточное сокращающее, из-за которого у нее было три выкидыша. Она чуть не погибла, посадила почки, а перспектива стать матерью стала весьма призрачной.

Аллу не назовешь невезучей. У нее, казалось бы, все есть. Кроме крепкого здоровья. Но если положить на чашу весов красоту, ум и прочие достоинства, а на другую – здоровье, – что изберет разумный человек? “Счастье – это крепкое здоровье и плохая память”, – сказала одна актриса, славящаяся своей красотой и талантом. Слабое утешение – лежать красивой в гробу.

Больной онкологическим заболеванием считает счастливыми всех, у кого нет злокачественной опухоли. Неважно, красив ли он, умен ли, есть ли у него любимый человек. Умираем мы в одиночку...

Что ожидает Аллу? При одном варианте – никаких рецидивов, беременность, материнство. При втором – рецидив опухоли и в конце концов мучительная смерть, потому что время упущено. Если бы Жеку спросили, сколько шансов у каждого варианта, он бы ответил: “Пятьдесят на пятьдесят”. А на самом деле – один к десяти.

Жека постарался отринуть печальные мысли и улыбнулся любимой женщине, подумав: “Если очень надеяться, чудо произойдет”.

– Красота без ума – как красивая бутылка без вина, – подхватила тему Нора.

– О, подруга, да ты тоже стала изрекать афоризмы-”иронизмы”. – Алла подняла большой палец.

– Вся в тебя! – польстила девушка.

Регина, девушка серьезная и дотошная, надумала вернуться к прерванной теме:

– Смотрите, что получается: двадцать лет назад Лариса отвергла Бориса, обозвав “развратным старикашкой”, а сейчас ей самой тридцать шесть – столько же, сколько было тогда Заграйскому. Значит, она – “старуха”? А Борис отхватил девушку того же возраста, какой некогда была Лара. В его понимании, Лариса уже старовата для роли его любовницы, а он до сих пор может иметь восемнадцатилетних. Остановил время!

Восемь лет назад Зинаида Александровна Романова была красивой и счастливой женщиной, а сейчас болезнь так скрутила ее, что Зина выглядит старше собственной матери.

Получив приглашение на свадьбу Заграйского, она удивилась. Допустим, узнать ее новый адрес не проблема, но зачем он ее пригласил?

“А вдруг в нем заговорила совесть? – загорелась надеждой Зинаида. – Борис уже немолод, пожил в свое удовольствие, пора замаливать грехи и возвращать долги”.

Зина и ее муж Василий Романов познакомились с Борисом Заграйским на юбилее общего знакомого. А через пару месяцев она стала любовницей Бориса. Зачем он ей был нужен, когда есть любимый и любящий муж? Но порой женщина и сама не может объяснить мотивы своих поступков.

Василий Романов был одним из тех, кто перевел значительные средства на счет страховой компании “Медицина и гуманизм”. Борис Заграйский вился вокруг Зинаиды змеем-искусителем, уговаривая повлиять на мужа, а Вася никогда не отказывал любимой жене. Он получил наличными двадцать процентов от всей суммы, и супруги Романовы приобрели симпатичный загородный дом, скатались на Канары-Сейшелы-Карибы.

Будь Василий директором фабрики, все сошло бы ему с рук – это было время, когда, как поется в известном гимне, “Весь мир ... мы разрушим до основанья”. Как говорится, ломать – не строить. А на обломках порушенного государства славно поживились мародеры, и чем выше казнокрад по своему статусу, тем больше может положить на личный банковский счет. Однако Василий Романов был не начальником, а лишь заместителем, но распорядился средствами единолично, не поставив в известность своего шефа, а когда тот узнал, зам убедил его, что обеспечить хорошее медицинское обслуживание сотрудников – дело нужное, и директор не стал возражать. Но время шло, а страховая компания и не думала выполнять свои обещания, и тогда начальник призвал к ответу своего заместителя. В результате выяснилось, что год назад Василий Романов приобрел загородный особняк, потом потратил значительные средства на красивый отдых, по срокам все совпадало, и директор потребовал компенсировать фабрике всю сумму, уплывшую с ее счета. Дом пришлось спешно, а потому дешево продать, супруги добавили все имеющиеся у них средства, но смогли отдать лишь чуть более одной пятой части долга. Вернуть всю сумму не было никакой возможности – при сделке со страховой компанией Василий Романов получил только двадцать процентов, а восемьдесят ушли на счет фирмы “Медицина и гуманизм”.

Василий неоднократно обращался к Заграйскому, а тот заявил: “Такого уговора не было, ты знал, на что шел, и получил свой процент. Выкручивайся сам”. “Выполни хотя бы свои обещания, – молил Василий, которого уже не раз навещали крутые ребята с бычьей шеей. – Пусть ваша компания обеспечит медицинское обслуживание сотрудников нашей фабрики, ведь мы же договорились об этом”. “Ты не вчера родился, – нагло ответил Заграйский. – Должен был понять, ради чего все затевалось”.

Связываться с Борисом Заграйским, имевшим связи не только на верхах, но и с крупной криминальной группировкой, директор фабрики поостерегся, крайним стал Василий Романов. Поняв, что положение безвыходное, он застрелился, оставив любимой жене записку, в которой было лишь одно слово: “Прости”.

– Один из гостей, местный житель, просветил нас, что поблизости есть небольшое озеро, – сообщил Жека. – Не сходить ли нам туда, милые дамы?

– Отличная идея! – воодушевилась Регина.

– Одобрям-с, – поддержала Нора и посмотрела на Аллу. – Ты как?

– Куды все, туды и я, по жизни компанейская, – ответила та. – Давайте и Иришку с собой возьмем.

Большинство студентов, после бессонной ночи осоловевших от обильной еды и неумеренного потребления горячительного, улизнули в свои спальни, остальные гости разбрелись кто куда. Холл почти опустел, лишь возле бара все места были заняты любителями халявной выпивки, да в курительной дымили несколько человек.

Кирилл с Петрушка по просьбе Ашота опять сели писать пулю. Кирилла подмывало указать неумехе на явные ошибки, но после некоторого размышления он решил этого не делать – мужик явно неуравновешенный, неизвестно, как отреагирует, может и с кулаками наброситься.

В холле несколько раз появлялась его жена – она явно чувствовала себя не в своей тарелке, не зная, куда приткнуться.

– Слушай, Роза, кончай тут мелькать! – раздраженно вскричал супруг, хотя та к ним не подходила.

Не сказав ни слова, женщина тут же ушла.

– Вот как должна вести себя жена настоящего джигита! – восхитился Кирилл.

Ашот бросил на него быстрый взгляд, но не узрел на лице партнера насмешки и хмуро кивнул. Он опять проигрывал и опять был зол.

От участия в застолье Толик наотрез отказался – в солидном обществе он чувствовал себя неуютно, – и замечательно устроился в саду в обществе своих любимцев. Перс возлежал рядом с ним на скамейке, греясь на солнышке, а Деми носилась поблизости.

Алла долго плутала по садовым дорожкам, пока разыскала эту троицу – Толик забрался в самый укромный уголок, чтобы другие любители свежего воздуха не тревожили их покой, – да и то ей помогла пуделиха, выскочив навстречу с радостным тявканьем.

– Толян, пошли с нами на озеро, – предложила верная боевая подруга.

– Не, – отказался ее Санчо Панса. – Я тута посижу, Демке с Персом здеся нравится. Дак ты купаться, что ль, собралась? – встревожился он.

– Да куда мне купаться! – отмахнулась Алла. – Просто за компанию.

– Дак и на солнце не сиди, Жека грит, те теперь нельзя.

– Учту, – кивнула она.

Дойдя до небольшого озера, расположенного в сосновом лесу, друзья прошли немного по берегу, добрались до пологого склона и разложили на пригорке плед. На нем устроились Алла с Ириной, а молодежь вознамерилась опробовать водичку.

– Дамы, разоблачайтесь до пределов, которые допускают ваши понятия о приличиях, – предложил единственный мужчина в их компании.

– Мы раздеваемся, чтобы порадовать мужчин, а одеваемся, чтобы позлить женщин, – сострила Нора, расстегивая молнию своих светло-голубых шелковых брюк.

Купальников никто с собой не захватил, но кроме них, тут не было ни единой живой души. А Жека – свой человек, почти подружка.

– Чтобы быть красиво одетой, нужно уметь красиво раздеться, – подхватил тему любитель и любимец прекрасного пола.

– Пляж – это место, где можно показать все, что имеешь, – вступила в их шутливый диалог Алла. – А которые не имеют – тоже имеют, в частности, возможность поглазеть на тех, кому есть чем похвастаться.

– Осуществим кидок с себя всего! – оповестил Жека и разоблачился первым – комплексами он не страдал, к тому же, при его фигуре комплексовать не с чего, а мужские трусы – они и есть трусы, любая женщина, знакомая с представителем противоположного пола не понаслышке, их не раз видела и в обморок не упадет. – Раньше купальные костюмы были в полоску, а теперь – полоска без костюма. Даже если вы презреете полоску, меня, почти гинеколога, вы ничем не удивите.

– Расширим границы приличия до неприличия! – с энтузиазмом предложила Нора.

– Не забудьте оставить на себе хоть что-нибудь – для стимуляции мужского воображения, – напомнила Алла подругам, скидывающим с себя одежду.

– Я бы оставила лишь темные очки, – засмеялась девушка. – Увы, забыла их дома.

Дамы старшего возраста раздеваться не стали: Алла – из-за послеоперационной повязки, а Ирина немного стеснялась своей фигуры, уже далекой от девичьей стройности.

Регина, продолжая раздеваться, тоже решила поучаствовать в обмене “иронизмами”:

– Отправляясь на многолюдное торжество без спутника, женщина лелеет планы продемонстрировать красивое нижнее белье кому-нибудь из гостей.

Освободившись от прозрачного бюстгальтера, Нора пояснила:

– Потом мы с Регинкой скинем мокрые трусы, зато будем в сухих бюстиках.

– Имей я такую фигуру, – вообще бы не носил этот ненавидимый всем мужским родом предмет с мерзкими крючками, которые так трудно расстегнуть, – заявил Жека.

– Вот когда будешь иметь, тогда и не носи, – немедленно отпарировала девушка.

В их шутливой пикировке не было эротической подоплеки. Для любой уважающей себя женщины любовник подруги – существо без пола. Равно как и подруги любимой женщины для уважающего себя мужчины – тоже существа без пола, какими бы привлекательными ни были. А потому Женя Ермаков, большой ценитель женской красоты, воспринимал Аллиных подруг с чисто эстетических позиций. Да и вообще, с тех пор, как в его жизни появилась Алла, других женщин для него не существовало, по крайней мере, в аспекте сексуального интереса, хотя он отнюдь не прочь полюбоваться на стройные тела, что свойственно всем нормальным мужчинам.

Регина последовала примеру подруги, и обе остались в трусиках-стрингах, которые по праву могли именоваться “полоской”, однако давали стимул для мужского воображения.

– Топлесс – это монокини, – сходу придумала неологизм[32]32
  Неологизм – образование новых слов из уже существующих.


[Закрыть] Алла и уточнила: – Бикини, состоящие из одной лишь нижней половины.

– Женским трусикам положено скрывать лишь фирменную этикетку, – заявил ценитель прекрасного.

Веселая троица спустилась к берегу озера и каждый поболтал ногой в воде.

– Как парное молоко! – оповестила Регина.

Жека с Региной надумали поплавать, а Норе “почти гинеколог” заявил:

– Учитывая твой анамнез[33]33
  Анамнез – история болезни.


[Закрыть], на сей момент водные процедуры тебе категорически противопоказаны. Будешь судьей, только, чур, не подсуживай подруге. А ты, Регинка, не мухлюй. Плывем до того берега и обратно, до тех пор, пока кто-то из нас не выдохнется.

– Между прочим, у меня первый разряд по плаванию, – похвасталась девушка.

– Нам разряды без надобности. Мы себя и так покажем-с, – тоном легендарного поручика Ржевского самоуверенно заявил Жека.

Пловцы прыгнули в воду и поплыли наперегонки. Нора осталась на берегу в качестве рефери, подбадривая их азартными репликами. Алла стояла на пригорке и, приложив ладонь “козырьком” ко лбу, тоже наблюдала за состязанием.

Женя первым достиг противоположного берега и ждал соперницу, стоя в воде и держась за свисающие ветви ивы.

– Ага, хвастунишка-перворазрядница, как я тебя, а? – поддел он Регину, когда через минуту та оказалась рядом.

– Жека, не хвались до времени! – крикнула Алла. – Победа может обернуться поражением! Женщины могут все, в том числе, использовать недозволенные приемы, лишь бы оставить мужика с носом.

Зинаида Романова дождалась, пока очередная дама отойдет от хозяина дома, и направилась к нему.

– Борис, мне нужно с тобой поговорить.

– И тебе тоже? – нелюбезно отозвался он.

– Я думала, что ты надумал искупить свою вину...

– На мне нет никакой вины, – буркнул Борис.

– А смерть Васи?

– За этого слабака я не в ответе. Если мужик, вместо того, чтобы решать проблему, стреляет себе в висок, ему нужно лечиться у психиатра, а не винить других в собственной несостоятельности.

Зинаида молча смотрела на человека, погубившего ее мужа, борясь с желанием выплеснуть ему в лицо содержимое бокала, из которого тот отпивал небольшими глотками.

– Васю уже не вернуть. – Она помолчала, пытаясь справиться с душевной болью. – Но долги нужно возвращать.

– Я тебе ничего не должен. – Заграйский смотрел на нее, нагло усмехаясь, и опять она еле сдержалась.

– На тебе долг Василию.

– Ему я и подавно ничем не обязан.

– Ты его разорил и свел в могилу.

– Ничего подобного! Твоему Ваське никто руки не выкручивал – сам пожелал принять участие в деле. И, между прочим, погрел руки.

Зинаиду опять захлестнула волна ненависти – ведь этот подонок намеренно использовал уничижительное “Васька”, будто речь идет об уличном коте, и оскорбительные характеристики в адрес ее покойного мужа.

– Борис, ты поплатишься за свои слова, – тихо произнесла она.

– Да не тебе мне грозить! – пренебрежительно отозвался он. – Я тебя в порошок сотру.

“Не успеешь”, – подумала Зинаида Александровна.

– Нельзя доводить человека до крайности, – четко и раздельно произнесла она. – Есть вещи, которые женщина никогда не простит.

– Мань, вон идет сосед, хозяин бани, – шепнула Инна, увидев высокого мужчину, направлявшегося от калитки, ведущей с соседнего участка во владения Заграйского.

– Давай поблагодарим дядечку за гостеприимство и попросим разрешения еще разок попариться.

– Ты надумала опять сходить с Юрасиком?

– Почему бы и нет?

– Я – за! – обрадовалась Инна.

Девушки подошли к соседу и представились.

– Василий Никитич Ермолаев, – любезно склонил голову тот.

– Спасибо, что разрешили попользоваться вашей замечательной банькой, – щебетала Маня, кокетливо поглядывая на собеседника.

– Ну что вы, какие пустяки, – забасил сосед.

– Мы не разбудили ли вас шумом-гамом? – поинтересовалась Инна.

– Ничуть. Сон у меня крепкий, даже от канонады не проснусь.

– А вашу супругу?

– Екатерина Самойловна обмолвилась, будто слышала ночью какие-то крики и даже слово “труп”, но она женщина впечатлительная, ей наверное, просто почудилось.

Обе девушки невинно улыбались и хлопали глазами, всем своим видом говоря, что к ночным воплям не имеют никакого отношения.

– Если желаете, можете пользоваться баней когда вам будет угодно, – предложил Василий Никитич.

– Ой, спасибо! – обрадовалась Манюня. – Мы с подругой любим попариться, а вчера пошли после наших ребят, баня уже остыла.

– Подбросили бы дровишек, там очень приемистая печка, парная моментально прогревается.

– Мы не знали, где хранятся дрова.

– Пойдемте, покажу, – пригласил сосед.

Василий Никитич направился к своим владением, девушки последовали за ним. Открыв дверь сарая, хозяин продемонстрировал аккуратно сложенные поленницы березовых чурок и пообещал:

– Екатерина Самойловна отнесет в баню чистые полотенца, магнитофон и напитки.

– Чудесно! – хором ответили девушки.

Как всегда, после обильной трапезы, Виолетту Зорич клонило ко сну. Обычно после обеда она ложилась соснуть, чтобы набраться сил для плотного ужина. Вот и сейчас Виола ощущала сонливость и сладко, с протяжным стоном зевала, не обращая внимания на недоуменно переглядывающихся гостей, безмолвно вопрошающих, какого черта невоспитанная толстуха сидит тут, широко разевая рот? Шла бы домой и отсыпалась там, благо живет по соседству. Что ей здесь делать?! Обед закончился, ужин еще не скоро, но эта корова уселась в курительной, занимая половину дивана и портя всем настроение хамскими репликами. Кто бы что бы ни сказал, Виолетта Зорич влезала в разговор, хотя никто ее к дискуссии не приглашал, – эта увешанная драгоценностями мещанка с психологией рыночной торговки и интеллектом дворничихи не имела понятия о правилах приличия.

– Глядите-ка! – Она пихнула локтем сидящую рядом даму так, что та от неожиданности поперхнулась дымом. – Опять эта девка куда-то пошла со своими дружками! Борис бродит сам по себе, а его так называемая жена таскается с шантрапой. Ни стыда, ни совести! Прикидывается скромницей, а сама уже обдумывает, с кем потом добро мужа по ветру пустить.

– Послушайте, зачем вы пришли на свадьбу? – не выдержал спутник дамы.

– А вы зачем пришли? – агрессивно напустилась на него Виолетта.

– Мы – чтобы поздравить молодых, а вы, похоже, – хаять их и всех присутствующих.

– Да они слова доброго не стоят!

– А вы стоите? – иронично поинтересовалась сидящая рядом с ней немолодая женщина, в слабой надежде, что отвратительная толстуха оскорбится и уберется.

– Я-то?! – Злопыхательница смерила соседку презрительным взглядом и тут же продемонстрировала присущую ей беспардонность: – Видать, вы тоже с Борькой спали, раз его так защищаете.

– Пойдем, Лена. – Спутник подал своей даме руку, и они ушли, не удостоив скандалистку ни ответом, ни взглядом.

– Видали? – Виолетта победно оглядела оставшихся, давая понять, что одержала верх. – Все Борькины шлюхи сюда притащились. Пальцем ткни в любую, и точно попадешь в его бывшую подстилку.