Текст книги "Женщина не прощает"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Опасность – сексуальна.

Быть может, именно так бы и поступила Лариса, если бы парень не носил имени ее сына. Совсем мальчик, да еще и Алексей... Это похоже на инцест.

По лестнице спустилась хмурая Вера Дмитриевна, неприветливо поздоровалась с ранними гостями и скрылась в боковом коридоре. Вскоре на кухне загремела посуда.

– Надо бы ей сказать, что дочка стала вдовой, – спохватился Женя.

– Пусть сначала завтрак приготовит, – ответила Алла. – Скоро гости начнут выползать из постелей.

– Рановато мы приехали, – с сожалением отметила Регина.

– В самый раз, – не согласилась с ней верная боевая подруга. – Зато многое выяснили. А то явились бы, когда тут кишмя-кишит ментами. Каждого из проснувшихся мы расспросим, а потом составим целостную картину. Кстати, из этой ниши видна только часть холла, но не та сторона, где расположены лестница и коридор в “оздоровительный комплекс”. Любой из гостей мог потихоньку спуститься и прошмыгнуть незамеченным преферансистами.

– Да тут навалом способов попасть к бассейну, – со знанием дела пояснил Егор. – Из дома можно выйти через веранды – они есть на каждом этаже, их соединяют лестницы. И никто не увидит – почти все гости уже спали или квасили. Двери кухни и спальни Маньки с Инкой выходят как раз в боковой коридор, а окна открыты. Я утром к ним заглядывал – кровати пустые, видать, всю ночь где-то гужевались. Уходя, девчонки дверь не запирают, так что кто угодно мог влезть в окно и попасть к бассейну, минуя холл. В “оздоровительный комплекс” можно попасть с улицу, войдя в дверь возле гаража, а потом прямо по коридору. В подвале – бильярдная и еще одна комната, есть возможность отсидеться там, если старикан развлекался не один. А когда дедок остался в одиночестве, убийца пробрался к бассейну – и бултых!

– Кстати, неужели юную супругу не обеспокоило, что мужа всю ночь нет рядом с ней в постели?

– Маринка была со своим парнем Ванькой, – понизив голос, сообщил Веник.

– Так, может быть, Ванек избавился от соперника? Или они провернули это дело вместе: новобрачная после секс-минеточки задвинула заслонку печки, супруг сомлел и уже поля не видел, но все же выполз к бассейну, и тогда Ваня незаметно подкрался и столкнул его в бассейн.

Отворилась центральная дверь, и появились Маня с Инной.

– А вы где гуляли, красотки? – спросила Алла, посвятив их в случившееся.

Девушки поведали, как развлекались в бане с Юрием.

– Он сразу пришел?

– Нет, минут через двадцать после нас, – ответила Маня. – Когда мы вышли из дома, Юрик разговаривал с женой грозного мужчины кавказской национальности.

“У Юрия тоже была возможность сбегать к бассейну”, – отметила Алла.

– Во сколько это было?

– В одиннадцатом часу.

– А грозного мужчину кавказской национальности вы видели?

– Он писал пулю в холле с Киркой и Костиком.

– С кем еще играл Ашот?

– Днем с Кирюхой и Петрушкой.

– А Петрушка где провел эту ночь?

– С вашей подругой Ириной.

– Вы видели их ночью?

– Ночью нет. А утром, когда мы с Инкой возвращались, Петрушка вдруг выскочил из-за угла дома.

– А чего он шлялся во дворе?

– Говорил, что услышал голоса и решил нас напугать.

“Так, еще один фигурант вырисовался, – отметила верная боевая подруга и порадовала себя “опилками мышления”: – Любовь слепа на один глаз, ревность – на оба”.

“Эта женщина сводит меня с ума, – думал Евгений, глядя на Ларису с тихой грустью и не подозревая, что не так давно почти те же слова говорил себе веселый бабник и любимец женщин Игорь Северин по прозвищу Казанова. – Могла бы подыграть, сказать то, что обычно говорят другие женщины в аналогичной ситуации, но не пожелала. Лариса делает только то, что хочет, и тем самым вынуждает мужчин делать то, чего хочется ей. И я сделаю все, что она пожелает”.

Постепенно в холле стали собираться гости. Узнав о смерти хозяина, они ахали, но особых сожалений или волнения на их лицах Алла не заметила. Все утверждали, что накануне прилично выпили, а потому крепко спали. Так ли это, или кто-то из присутствующих навестил Бориса у бассейна, выяснить не удалось.

Наконец появилась Марина. Она была бледна, под глазами залегли тени, но держалась спокойно. Узнав, что стала вдовой, девушка ничего не ответила, лишь кивнула. Алла сделала вывод, что Марина в любом случае ведет себя адекватно: если бы юная вдова стала рыдать и причитать, – это выглядело бы неестественно.

В холле уже стало шумно. Пришли официанты и стали накрывать столы.

– Ал, не стоит устраивать застолье, – прошептала Регина. – Не так поймут.

– Пожалуй, ты права. Гости могут позавтракать и на кухне. Кстати, тещу-то мы еще не оповестили.

– Я скажу ей, – вызвалась девушка.

В холл спустилась Ирина Кузнецова в обществе высокого симпатичного парня.

– Вы всю ночь были вместе? – спросила сыщица-любительница.

– Я проснулся раньше, так что на некоторое время алиби у меня нет, – ответил спутник Ирины.

– На всякий случай предупрежу-ка я девушек, чтобы держали рот на замке.

 Алла подошла к студенткам и попросила их забыть о том, что они видели сокурсника во дворе.

– Инка, расскажи про ту тетку, что кралась ночью по двору, – напомнила Маня.

– Ах да! – спохватилась ее подруга. – Юрасик с Манюней остались в парилке, а я вышла в предбанник и приоткрыла дверь – хотела немного освежиться. Смотрю, а от калитки в сторону соседского дома крадется какая-то тетенька. Она старалась, чтобы ее не заметили, потому и держалась в тени. В тот момент я решила, что соседка решила подглядеть за нами, а теперь мне кажется, что эта женщина вышла из нашего дома. Причем, это не жена соседа. Мы только что встретили ее. Екатерина Самойловна невысокого роста и полная, а та, что кралась ночью, была худой и гораздо выше ростом.

– А кто еще живет в том доме?

– Мы не знаем.

– Юрий присоединился к вам через двадцать минут. Где он был, не говорил?

– Юрасик сказал, что Розе вздумалось погулять в саду, а он хотел сделать вид, будто пошел домой. По пути оглянулся и заметил, как Роза юркнула в боковую дверь.

– Секреты чаще выдают не те, кто их знает, а те, кто о них догадывается, – многозначительно обронила Алла.

Через четверть часа появился Юрий в сопровождении супруги. Общаться с ними у Аллы не было ни малейшего желания. И так ясно, что оба имели возможность побывать возле бассейна. К примеру, Юрий наврал, будто Роза вошла в боковую дверь. На самом деле она направилась в сад, а Юрий прошмыгнул в подвальное помещение, подкараулил Бориса возле бассейна и, как говорится в старом преферансном анекдоте: “Вот он и покойничек, господин судья!”[45]45
  Этот анекдот известен преимущественно преферансистам, а для тех, кто не пишет пулю, расскажу. Судят преферансиста за убийство партнера. Судья: “За что вы убили этого человека?” “Мы играли восьмерную втемную, вистовал я. И вот я несу пику, и покойничек пику. Я трефу, и покойничек трефу”. “Да за это же надо канделябром!..” – не выдержал судья. “Вот он и покойничек, господин судья...”


[Закрыть] Или же Юрий сказал правду: он выждал в укромном месте минут двадцать, потом присоединился к подружкам, а в это время его благоверная навестила Заграйского.

– Я так и знала! – заявила на весь холл Виолетта, когда кто-то из гостей просветил ее о судьбе хозяина дома. – Говорила же, что эта нищенка вскоре станет богатой вдовой!

Взоры всех гостей устремились на злопыхательницу, и все испытывали неловкость.

– Между прочим, вы находитесь в моем доме. – Марина говорила тихо, но ее услышали все присутствующие. – А я вас сюда не приглашала.

– Да как ты смеешь, мерзавка! – взвизгнула Виола. – Меня пригласил Борис.

– Бориса уже нет в живых, – ровным тоном напомнила вдова. – И теперь это мой дом. Прошу вас уйти. Вы отвратительно вели себя с первого же дня, оскорбляли меня и моих друзей, и больше я не намерена терпеть ваше присутствие.

“А у девчонки есть характер”, – одобрительно отметила Алла.

– Давай-ка, тетенька, вали отсюда. – Егор подошел к толстухе, но та завизжала на весь холл:

– Никуда я не уйду! И все скажу милиции!

– В таком случае я тоже расскажу то, что видела и слышала, – спокойно возвестила Марина.

Виола сразу увяла и растерянно озиралась, надеясь, что кто-то из соседей ее поддержит, но почти все смотрели на нее с неприязнью. За эти дни беспардонная гостья и в самом деле изрядно всем надоела. Тем не менее, уходить она не собиралась. И тогда Вера Дмитриевна подошла к незваной гостье и решительно заявила:

– Убирайтесь, или я лично вышвырну вас отсюда, мерзкая сплетница.

Бормоча оскорбления, матрона ушла. Ее супруг остался и выглядел ничуть не обескураженным. Наоборот, воспрянул духом, тут же устремился к своим подружкам и оповестил:

– А я уже сообщил ей о разводе.

– Орала? – поинтересовалась Маня.

– Все утро, – кивнул Юрий. – А потом все равно увязалась за мной. Разумеется, в детали я ее не посвятил, иначе Виола вылила бы на вас ушат помоев.

– Значит, скажем на допросе, что всю ночь были вместе? – уточнила Инна.

– Да, – кивнул будущий член шведской семьи.

– Но ведь тебя видела Роза, – напомнила Маня.

– Ах да, – спохватился он и оглянулся.

Розы и Ашота в холле не было.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты роковая женщина, Ларочка?

Она грустно посмотрела на него и молча кивнула, подумав: “Из-за меня погибли уже трое мужчин...”[46]46
  Диля Еникеева. “Вист втемную”, “Две взятки на мизере”.


[Закрыть]

Евгений тоже молчал и опять погрузился в размышления: “Лариса относится к категории женщин, способных перечеркнуть прежнюю устоявшуюся жизнь мужчины. Она ничего не делает нарочно, ничего не требует, просто живет, как ей хочется, но я буду играть по ее правилам. Потому что боюсь ее потерять и согласен на все”.

Лариса и не подозревала, что Евгений сейчас думает примерно то же, что Казанова в начале их романа[47]47
  Диля Еникеева. “Вист втемную”. “Казанова”.


[Закрыть]. Она звонила ему, когда у нее было желание увидеться, и он, бросив все дела, мчался к ней. Ларе не хотелось регламентировать их отношения, заранее договариваться о встрече. “Я позвоню”, – отвечала она, когда любовник спрашивал, увидятся ли они завтра. И Казанова ждал, потому что его жизнь стала зависеть от этой женщины, ее настроения, ее желаний. Бывало, что Лариса не звонила по несколько дней – не до того тогда было, шло следствие, она стала подозреваемой в убийстве[48]48
  Диля Еникеева. “Вист втемную”.


[Закрыть]. Когда тебе светит небо в крупную клетку, не до интимный свиданий.

Лариса Ивлева никогда не посвящала мужчин в свои тайны. Вот и сейчас у нее есть тайна, о которой лучше никому не знать.

– Я не хочу тебя потерять, Ларочка, – тихо произнес Евгений.

Она все еще молчала, не зная, что ему ответить. Минутный каприз, всего лишь проявление присущей ей взбалмошности, ненадолго утраченный самоконтроль, и вот на тебе...

– Между прочим, я слышал, как эта жирная корова ругалась с хозяином, – понизив голос, сообщил Саша.

– Ну-ка, расскажи.

Алла взяла парня под руку и отвела подальше, чтобы остальные гости не слышали.

– Когда мы после ресторана квасили наверху, Егор с Веником пошли париться, а мы с Федькой решили шары погонять. Спустились вниз, вышли из центрального входа, а зашли через боковой – не хотели попадаться на глаза дедуле. Сыграли пару партий, а потом мне захотелось отлить. Федька сказал, что возле бассейна наверняка есть “два очка”, я пошел по коридору в ту сторону и услышал, как толстуха требует у Маринкиного мужа какие-то документы. Голос у нее очень противный, визгливый, я его сразу узнал. Она просила отдать бумаги и грозилась все рассказать Маринке, а старикан смеялся над ней: “Ты посмотри на себя, Виола! Да кто ж поверит, что я мог с тобой спать, пусть и два десятка лет назад! Ты так выглядишь, что тебя невозможно представить молодой!” А эта корова говорит: “Ну ты еще пожалеешь!”

– Дайте дуре точку опоры, и она все перевернет вверх тормашками, – иронично охарактеризовала Алла нелепые действия дебиловатой толстухи.

Лариса сидела в своей любимой позе, обхватив руками согнутые ноги и положив подбородок на колени, и размышляла о случившемся.

Раньше ей казалось, что Евгений Сергеевич Ростоцкий относится к категории мужчин, обладающих безошибочной интуицией и способных сделать все, чтобы в его обществе спутнице было психологически комфортно. Оказалось, что она ошибалась. Умение галантно вести себя с дамой, поддерживать под руку, открывать перед ней дверь и отодвигать стул, когда та садится к столу, еще не означает, что мужчина джентльмен, – он всего лишь хорошо воспитан.

По вине Евгения Ростоцкого она, Лариса, оказалась в сложном положении. Раз он пригласил ее, то должен был устроить все так, чтобы избавить спутницу от неприятных ситуаций.

Защищать свою даму – святая обязанность мужчины.

А Евгений Ростоцкий оказался совсем не таким, каким она его себе представляла.

Эмоциональные и романтичные женщины нередко идеализируют мужчин, принимая внешний лоск за истинные черты характера. Придумывают себе красивые сказки и верят в них. А потом – очередное разочарование.

Через час приехала следственная группа, которую вызвала Вера Дмитриевна. Оглядев десятки гостей, дежурный следователь мысленно чертыхнулся – свидетелей столько, что проковыряешься до глубокой ночи.

Один из оперативников устроился в кабинете покойного и стал по одному вызывать гостей, а остальные члены следственной бригады спустились к бассейну.

Алла заблаговременно посоветовала друзьям:

– Упомяните, что у Заграйского было больное сердце, он, мол, частенько жаловался на боли и недомогание.

– Кстати, Борис был мнительным, – отметила Ирина. – Типичный ипохондрик. Чуть не так чихнет, вызывал врача. А уж если в сердце кольнуло или что-то с желудком, – впадал в панику, решив, что у него что-то серьезное. Однажды я заметила у него на столе журнал “Здоровье”.

– Хороший учебник жизни и смерти, – ввернула любительница черного юмора.

– Между прочим, его как-то раз и в самом деле прихватило, – припомнила Нора. – Борис решил устроить мне красивый отдых и взял двухнедельный тур на Канары. Он предлагал курорт покруче, но я ни разу не была на Тенерифе, а мне очень хотелось. Мы летели рейсом испанской авиакомпании “Футура”, с промежуточной посадкой на Майорке. Всего лету семь часов, но с посадкой получилось десять. В самолете Борис заявил, что ему плохо. Стюардессы бегали, суетились, принесли какие-то лекарства. Часа два с ним провозились, потом сообщили в аэропорт, и к моменту посадки медсестра подкатила к трапу кресло.

– В общем, его дурные болезни победили хорошие, – сделала ироничное резюме Алла.

– Вот до чего немолодого мужчину доводит любовь к молоденьким девушкам, – поддержала подругу Регина.

– Лучше заполучить инфаркт, занимаясь любовью, чем во время бега трусцой, – не согласился “половой разбойник-рецидивист”.

– Те, кто зажились на свете, – рискуют умереть, – продолжила состязание в черном юморе Нора.

– Ша, ребята, немного размяли языки, и хватит, а то не так поймут. – Верная боевая подруга кивнула на топтавшихся в холле гостей. Все выглядели понурыми, растерянными. И в самом деле, кому хочется оказаться свидетелем в сомнительном деле, да вдобавок потратить воскресенье в ожидании допроса?! Лишь их четверка выглядела оживленной и изощрялась в черном юморе. А когда человеку не по себе, его раздражает чужое веселье. Обозленные гости могут найти в их лице козла или даже козлов отпущения, ведь вчера она и ее подруги демонстративно подчеркивали свое неприязненное отношение к Борису Заграйскому. А следователю только дай зацепку – не отцепится. Алла имела уже немалый опыт в качестве свидетельницы и даже подозреваемой в убийстве, и ей не вдохновляла перспектива провести долгие часы в кабинете следователя, да и друзей хотелось оградить от этого малоприятного времяпрепровождения. – На допросе акцентируй нездоровье Бориса, – посоветовала Норе верная боевая подруга. – Добавь красочных деталей: как его, бедолагу, увезли из аэропорта почти бездыханного, на инвалидной коляске, и вместо отдыха он тяжко хворал, а врачи от него не отходили, ежеминутно ожидая летального исхода. Выздоровление наступило, но это, увы, не бессмертие, – саркастически завершила она, не испытывая ни капли сожаления о покойном.

“Все познается в сравнении”, – сказала себе Лариса.

Будь с нею Казанова, ничего подобного бы не произошло, – никто не рискнет оскорблять любимую женщину Игоря Северина. А она пришла на свадьбу Заграйского с человеком, который не смог или не захотел ее защитить.

Лара ничуть не сомневалась, что Казанова никогда не допустил бы, чтобы кто-то говорил скабрезности даме, с которой он пришел на торжество, кем бы та ни была, а уж женщине, которая ему не безразлична, – и подавно.

Игорь Северин – комильфо, мужчина, безупречный во всех отношениях, он бы легко нашел способ поставить на место зарвавшегося пошляка.

После того, как Борис произнес двусмысленность в присутствии многих гостей, любой уважающий себя мужчина постарался бы оградить свою спутницу от человека, общение с которым вызывает у нее отрицательные эмоции.

Казанова не позволил бы Борису пригласить на танец свою даму, раз тот ей антипатичен, – отговорился бы шутливой фразой, сам пошел бы с ней танцевать, увел ее в вестибюль или придумал что-то еще, но не сидел бы за столом в нерешительности, выжидая, что ответит спутница. И, разумеется, он не допустил бы, чтобы его даме пришлось выслушивать сальности и грязные намеки циничного развратника Заграйского.

Вот именно в таких мелочах и проявляется характер мужчины.

“Опыт – это совокупность наших ошибок, – утешилась Лариса “иронизмом” из репертуара любимой подруги. – Я полтора года идеализировала Евгения Ростоцкого, полагая, что он настоящий джентльмен, и в очередной раз ошиблась: слабохарактерный человек, не способный взять на себя ответственность даже в вопросах этики, – это не мужчина”.

– Если бы Николай меня не уговорил, я бы не пришла на эту свадьбу, – вздохнула Ирина.

– Кстати, почему сам Николя не явился на торжество?

– Он перенапрягся в тренажерном зале.

– Физические упражнения могут убить болезнь, но проблема в том, как заставить болезнь делать физические упражнения, – перифразировала Алла известный анекдот. – А какое место Николя перенапряг?

–  Повредил межпозвоночный диск. Говорит, боль жуткая.

– Представляю, – посочувствовала подруга. – Однажды я свихнула шею, потом ходила, как динозавр, поворачиваясь всем корпусом. Даже хохмить было больно, все в шею отдавалось.

– Когда нас отпустят, заеду к нему, Николай дома один, мучается, но не желает лечиться.

Алла, имевшая печальный опыт нездоровья и потому ненавидевшая все, что связано с медициной, не преминула поязвить:

– Если врач знает, как называется болезнь, это вовсе не означает, что ему известно, как ее лечить.

У Ларисы была одна особенность, которую в просторечии называют самоедством. В свое время психиатр Лидия Петровна обрисовала ее психологический типаж, назвав свою собеседницу сенситивной личностью:[49]49
  Диля Еникеева. “Гусарская рулетка”.


[Закрыть] чрезмерно чувствительная, ранимая, болезненно переживающая любой пустяк, совершенно не заслуживающий того, чтобы его жевали-пережевывали. Ларисе очень важно мнение окружающих о ней, – упаси Боже совершить поступок, который вызовет неодобрение, а тем паче – уронить свое реноме. Рефлексия – постоянное самокопание, анализ своего поведения, – качество, присущее ей с детства. Но как же она от этого всю жизнь страдала!

Еще одна черта, которая самой Ларисе категорически не нравилась: ей было трудно отказать близкому или чересчур напористому человеку, раньше она чаще произносила “да”, чем “нет”, а потом поедом ела себя за слабохарактерность.

Ненавидя в себе черты слабости, Лариса смолоду активно боролась с собой и сумела воспитать в себе иные черты. Люди, знакомые с ней шапочно, считали бизнес-леди Ларису Ивлеву сильной натурой, и лишь она сама да любимая подруга Алла знали, что это не совсем так. Порой Лара совершала какие-то поступки, которые окружающие расценивали как взбалмошность, непредсказуемость. На самом же деле Лариса таким образом пыталась замаскировать свою слабость, демонстрируя мнимую решительность. “Это реакция гиперкомпенсации, – разъясняла психиатр. – То есть, попытка компенсировать свои недостатки, используя чрезмерные действия”.

Не желая показать своей ранимости, Лара надела маску высокомерной, холодной красавицы, Снежной Королевы, говоря себе: “Лучше быть безжалостной, чем беззащитной”. Во взаимоотношениях она тоже порой перебарщивала, бравируя своей независимостью, хотя на самом деле ей хотелось прислониться к сильному, любящему мужчине. Рвала отношения в одночасье, как только ей казалось, что кто-то покушается на ее свободу или догадался о ее слабости. Заявляла “Я сама!”, – а ей так нужны были поддержка и ободрение...

Отчаянно пытаясь создать образ сильной личности, в определенные моменты Лариса давала слабину и совершила в своей жизни немало глупостей. Самая большая ее проблема – взаимоотношения с мужчинами. Это лишь со стороны кажется, что красивой женщине на роду написано быть счастливой. Одни  и в самом деле выбирают достойных мужчин, а к другим липнут лишь подонки или слабаки.

Год назад верная боевая подруга вытащила Ларису из очередной передряги, когда к ней присосался альфонс[50]50
  Диля Еникеева. “Дублер Казановы”.


[Закрыть], а совсем недавно аукнулась интрижка трехлетней давности и снова Лара оказалась жертвой прилипалы, да к тому же, шантажиста[51]51
  Диля Еникеева. “Грехи прошлого” (в новом издании “Все леди делают это...”)


[Закрыть]. Пора бы уж, казалось, сделать правильные выводы. Ан нет.

Лидия Петровна подчеркивала, да и сама Лариса теперь сознавала: дело вовсе не в том, что ей “везет” на мерзавцев, – они встречаются в жизни любой женщины, – а в том, что она зачастую не может отличить порядочного мужчину от негодяя, мало того – даже недостойному не в силах дать отпор.

“Самым действенным способом оградить человека от многих проблем является слово “нет”, – говорила психиатр Ларисе. – Не спешите бездумно соглашаться на любое предложение, проанализируйте возможные последствия, свой и чужой негативный опыт, приглядитесь к этому человеку повнимательнее, постарайся понять мотивы, которые им движут, ответьте себе на вопросы: нет ли с его стороны потребительского отношения и что позитивного даст вам ваше согласие, – и только потом произносите “да” или “нет”.

В кабинете Лидии Петровны пациентка согласно кивала – ей все было ясно и понятно. Но в жизни нередко забывала рекомендации своего психиатра.

И вот снова неспособность отказать привела к тому, что Лара попала в непростую ситуацию.

Чаще всего именно так и бывает – своим непротивлением или пассивным следованием чьей-то воле человек сам создает предпосылки для неприятностей.

Казалось бы – у нее есть любимый и любящий мужчина. Казанова уехал в краткосрочную командировку, вернется уже через пару дней. Ну какой бес толкал Ларису в бок, нашептывая, чтобы она позвонила Ростоцкому?! Полтора года не видела его и жила себе без печали. И замечательно прожила бы без него и дальше. Чем обогатила ее эта интрижка? Да ничем. Сейчас в душе ничего, кроме сожаления о собственном легкомыслии.

Ну, допустим, позвонила – захотелось пофлиртовать и потешить женское тщеславие сознанием, что поклонник до сих пор к ней неравнодушен. Даже если бы и встретилась с ним и провела вечер в ресторане – ничего крамольного в этом нет: Ростоцкий ее партнер по бизнесу, приглашение на ужин – одна из форм закрепления отношений деловых людей. Но зачем согласилась поехать на свадьбу человека, с которым ее связывают лишь неприятные воспоминания?! Ей ли не знать, кто таков Борис Заграйский! Ну почему бы, уже имея негативный опыт, не сказать “нет”, когда Евгений Ростоцкий предложил составить ему компанию? А дальше потянулась вся остальная цепочка событий.

– Как зовут твоего бойфренда? – Алла кивнула на стоящего среди сокурсников юного любовника Ирины.

– Коля.

– Еще один Коля? Везет тебе на это имя.

– Как сказать. С первым-то не повезло.

– Ну почему? Первые годы вы прожили с ним в любви и согласии. Другим женщинам и вспомнить нечего. А Николя – достойный кадр.

– Да, но только я ему стала не нужна.

– Любовная лодка частенько разбивается о быт. Уж прости за банальность, Ириш. Кстати, как Коля-младший?

– Прелесть, – искренне ответила подруга.

– Рада за тебя, дорогая. А на условности наплюй.

– Стараюсь. Здесь-то на нас никто не обращает внимания, а что будет потом?

– Хочешь, чтобы у тебя было многообещающее будущее? Избегай многообещающих мужчин с богатым прошлым, – пошутила Алла и для поддержания тонуса одарила Ирину еще одним “иронизмом”: – Тридцать лет – прекрасный возраст для женщины... на пятом десятке. Зачем жить с оглядкой на ханжей?! Они ж сплетничают от зависти. Я считаю – гордиться надо, что у тебя молодой любовник. Если ты в свои годы интересна восемнадцатилетнему парню, – это преогромный комплимент. Так что выше голову, подруга! Скрыть возраст легко, а вот вес – гораздо сложнее.

Толик дремал в своем “вольво”, как и любой водитель, привычный к долгому ожиданию. На коленях у него свернулась Деми, а Перс лежал на пассажирском сиденье. Вывести питомцев в сад он не решался, – а вдруг начальнице потребуется срочно уехать?

Пробежки незнакомого парня, оповестившего, что Алла велела отнести в машину вещдоки, встревожили верного Санчо Пансу: значит опять что-то стряслось. А ей, как всегда, больше всех надо.

“Алка беспременно встрянет, – размышлял Толик. – Ну чё за дела?! Только операцию сделали, вся больная, дак опять не дадут ей оклематься”.

Верный оруженосец был зол, как черт. Еще с утра, когда обожаемая начальница оповестила, что они поедут туда же, где гуляли вчера, у него появилось нехорошее предчувствие.

“Лучше б я тачку сломал, тада бы Алка дома осталася”, – казнился он.

Два часа назад прикатила милицейская машина, из нее вышли люди, в профессии которых сомневаться не приходилось. Значит, Аллу тоже будут допрашивать, и это может затянуться допоздна. Мыслимо ли дело – всего две недели как вышла из больницы, и вот теперь жди этого чертового допроса! Толик дважды был судим и на собственной шкуре испытал это “удовольствие”. Да он-то здоров, как буйвол, а Алла?.. Зачем больному человеку такие переживания?!

И еще одна проблема беспокоила верного оруженосца – его машину могут обыскать. То, что найдут под сиденьем ствол, – фигня, такое бывало не раз, отмажется, а вот если обнаружат вещдоки, которые начальница велела спрятать, – это уже серьезно.

Сейчас Толик размышлял, как быть? Можно отъехать подальше и скинуть все эти стаканы-бутылки-осколки-полотенце в укромном месте. Но с другой стороны – вдруг они Алле понадобятся?

Наконец подруг и Жеку допросили. Алевтина, дочь Ирины и Николая Кузнецовых, уже приехала и дожидалась в машине, когда мать освободится.

Допрос Ирины много времени не занял. “Не знаю”, “Не видела”, “Всю ночь провела в своей спальне с Колей Алешиным”, “С Заграйским последний раз виделась много лет назад, с ним поддерживал деловые отношения мой бывший муж”, – вот и все ее ответы “по существу”.

Поделившись впечатлениями с подругами, Ирина попрощалась и села в машину дочери. Некоторое время темно-синяя девятка Алевтины и “вольво” Толика ехали друг за другом, а потом их пути разошлись. По дороге Ирина позвонила бывшему мужу и предупредила, что заедет.

Николай открыл дверь, стараясь держаться прямо, но Ирина видела, что он с трудом сдерживается. Коля-старший был небрит, бледен, и она поразилась, как сильно повлияла на него изменила болезнь. Он всегда выглядел подтянутым, на нем нет ни грамма лишнего жира, а тут постарел на десяток лет. С трудом дойдя до спальни, Коля попытался лечь, но невольно застонал от боли.

“Господи, Боже мой... – мысленно ахнула бывшая жена. – Лежит тут один, позабыт-позаброшен... Любовниц у него было не счесть, но кому он нужен, больной?..”

– Ты вызывал врача? – спросила она.

– Медсестра приходит каждый день, колет, но боль утихает ненадолго. А ночью вообще кошмар. Всегда ненавидел эти чертовы лекарства, а теперь принимаю горстями. – Николай кивнул на прикроватную тумбочку, где в изобилии стояли флаконы и облатки.

Как и все сильные мужчины, он не умел болеть. Привыкший во всем полагаться только на самого себя, сорокапятилетний бывший спортсмен, а ныне успешный бизнесмен Николай Кузнецов вдруг с удивлением обнаружил, что когда болезнь скрутит, даже он, сильный мужик, утрачивает контроль над ситуацией, и немного растерялся, что было совсем не в его стиле.

Ирина никогда не видела его таким и сейчас неожиданно для самой себя ощутила жалость – чувство, которое никак не могло быть адресовано прежнему Николаю, – и вместе с тем, нежность, сопереживание и желание помочь, разделить его боль, а в целом – что-то вроде материнских чувств.

Николай никогда не позволял себя опекать, даже в мелочах, а уж нянчиться с собой – тем более. Ирина и представить себе не могла, что способна произнести: “Милый, надень шарфик!”

А ведь порой женщине доставляет удовольствие понянчить любимого мужчину. Ну, не чересчур, конечно, без сю-сю, но хотя бы укутать его, когда он простужен, принести чаю с малиной, надеть шерстяные носки.

Может быть, их брак с Николаем распался именно потому, что каждый слишком дорожил своей независимостью[52]52
  Диля Еникеева. “Мы одной крови!”


[Закрыть]? Оба несгибаемые, бескомпромиссные, с четко сложившимися жизненными приоритетами, не желающие поступиться принципами, слишком серьезные, даже в вопросах, к которым нужно относиться легко, – разве это семья?

Отношения мужчины и женщины – всегда игра, – Ирина уже знала такие простые истины от психиатра Лидии Петровны. Не только дети, но и взрослые всю жизнь играют в самые разнообразные игры, а они с Николаем освоили единственную игру – в перетягивание каната: кто кого одолеет. Оба сильные натуры, никто не хотел уступать. Вот и доигрались.

– Я останусь, пока тебе не станет легче, – заявила бывшая жена. – Буду сама делать уколы, я же умею.

– Оставайся, – кивнул бывший муж[53]53
  О дальнейшем развитии взаимоотношений Ирины и Николая Кузнецовых вы узнаете из новых романов этой серии. Древние говорили: “В одну и ту же воду нельзя ступить дважды”. Да это так. Но можно ступить в другую воду. Иными словами, построить отношении на новом витке. Мне, как семейному психотерапевту, довелось помирить немало супружеских пар, настроенных на развод. И между прочим, размолвка зачастую подобна охапке хвороста, подброшенному в затухающий костер: после крупной ссоры супруги прозревают и начинают ценить друг в друге даже то, что прежде считали недостатками. Порой нужно всего лишь снизить планку собственных притязаний, и все наладится.


[Закрыть].

У Ларисы Ивлевой была еще одна особенность, позволявшая ей не впадать в хандру и производить впечатление на редкость уравновешенной, жизнерадостной и легкой в общении женщины: она никогда не зацикливалась на плохом. Порефлексировав и показнив себя за то, что в очередной раз дала слабинку, пошла у кого-то на поводу или совершила опрометчивый поступок, Лара прибегала к привычной формуле аутотренинга: “Я не буду думать об этом сегодня – подумаю завтра”. А завтра будет новый день, возможно, и думать о сегодняшней проблеме не придется или она предстанет в ином свете – не такой страшной, как казалось поначалу.

Иногда Лариса использовала другую формулу простейшего аутотренинга: “Я красивая, умная, самодостаточная, уверенная в себе женщина. Есть люди, которые любят меня, и которых люблю я. У меня есть все, для того, чтобы чувствовать себя счастливой. И я буду счастливой!” И тут же встряхивалась, сознавая, что своим самокопанием лишь вгоняет себя в тоску. Жевать-пережевывать свои печали – не конструктивно. Надо действовать, как ее любимая подруга Алла. И Лариса говорила себе: “Я заварила эту кашу, я ее и расхлебаю. Жизнь продолжается. Я сама буду хозяйкой собственной судьбы”.

В понедельник трое закадычных приятелей обсуждали насущные проблемы. Двадцатисемилетний следователь Геннадий Павлович Молчанов и его ровесник оперативник Владимир Шаповалов работали в одной связке уже три года, а опер Тимур Гараев примкнул к ним полгода назад, и они сразу подружились. За глаза друзья называли Геннадия “крокодилом Геной”, – не потому что похож на это земноводное, просто имя такое, а приятели, не особо обременяя свою фантазию, наградили его этим прозвищем. В личной же беседе Молчанов именовался “Генычем”, Владимир Шаповалов “опером Вовой”, а его напарник – “опером Тимой”.