Текст книги "Прятки (ЛП)"

Автор книги: Диксон Уиллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

К моему страху прибавляется возбуждение, когда я пытаюсь уйти от него, делая, как я надеюсь, непредсказуемые повороты, прыгая через поваленные бревна и уклоняясь от камней.

Я быстро оглядываюсь через плечо и чуть не спотыкаюсь, увидев темный силуэт в деревьях примерно в двадцати футах за мной. Впиваясь одной ногой в землю, я быстро поворачиваюсь, чтобы изменить направление, и проскальзываю между группой деревьев, затем делаю еще один резкий поворот и бегу к куче покрытых мхом камней, снова оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, удалось ли мне оторваться от него.

Я не вижу и не слышу его, и гордость наполняет мою грудь, когда я ныряю за камни и прижимаюсь к ним. Я тяжело дышу, но не от усталости. Я пробежал всего несколько метров, но страх и адреналин от погони сжимают мою грудь и заставляют сердце биться так, как будто я только что закончил спринт в гору.

Хруст ветки вдали привлекает мое внимание, и я прижимаю обе руки ко рту, пытаясь успокоить дыхание.

Он меня услышал? Он снова приближается ко мне?

Что он собирается делать, когда поймает меня?

Мои щеки и шея краснеют, а все тело напрягается. Я сумасшедший. Нет другого объяснения тому, почему я это делаю – или почему мне это так нравится.

Что, черт возьми, со мной не так, что погоня по лесу от незнакомца, который преследует меня, – самое захватывающее, что я когда-либо испытывал? Что это говорит обо мне, что вместо того, чтобы быть напуганным, мой член наполовину твердый?

Хруст листьев под тяжелыми ногами отвлекает мое внимание от моих странных мыслей, и я инстинктивно прижимаюсь еще сильнее к камням позади меня.

Еще один тяжелый шаг, затем хруст ветки говорит мне, что он приближается, но в этих звуках есть что-то странное. Как будто он специально шумит, чтобы я знал, где он находится.

Осторожно я выглядываю из-за камней, а затем сразу же снова прижимаюсь к ним, когда по моим венам снова проносится прилив адреналина и страха.

Он находится всего в десяти футах от меня и сокращает расстояние, между нами, длинными, уверенными шагами, которые еще более пугают, чем когда он бежал за мной.

На секунду я замираю, но потом инстинкты берут верх, и я вскакиваю и убегаю, бегу на полной скорости.

Деревья теперь стоят ближе друг к другу, а земля усыпана поваленными стволами, обнаженными корнями и выступающими камнями, что заставляет меня замедлиться, чтобы пройти между ними, не упав лицом вниз.

Сейчас уже совсем стемнело, и лес становится все темнее, что делает все вокруг еще более опасным. Тени и тусклый свет усиливают мое возбуждение и страх, когда я замечаю еще одну группу больших камней слева от себя.

Я снова резко поворачиваюсь и бегу к ним. Оказавшись в безопасности за ними, я снова закрываю рот обеими руками и стараюсь сделать себя как можно тише, прислушиваясь к любым признакам его присутствия.

Среди деревьев раздается легкий шелест, и я сосредотачиваюсь на этом звуке, пытаясь определить, откуда он исходит.

Здесь в лесу нет хищников, но есть мелкие животные, птицы и другие существа, которые издают звуки.

Это было что-то безобидное или это был он?

Я уже собираюсь выглянуть из-за камней, когда он выходит из-за большого дерева примерно в шести футах от того места, где я все еще притаился.

Меня охватывает еще больший страх и паника, и я реагирую без раздумий, когда он идет ко мне, делая размеренные шаги, которые каким-то образом пугают меня еще больше, чем его тяжелые шаги, когда он гонится за мной.

Я пытаюсь вскочить и убежать, но запутываюсь в своих конечностях и в итоге падаю вперед, тяжело приземляясь на руки и колени. Мне требуется две попытки, но я поднимаюсь на ноги, пока он сокращает расстояние, между нами. Я едва могу думать, поскольку меня снова наполняет этот возбуждающий страх, и я убегаю от него, спотыкаясь и падая, отчаянно пытаясь сбежать.

Я слишком напуган, чтобы оглянуться, и слишком паникую, чтобы обращать внимание на то, куда бегу, когда выбегаю из леса на небольшую поляну, окруженную высокой каменной стеной.

Я останавливаюсь, не спотыкаясь и не врезаясь в стену, и начинаю бежать параллельно ей. Я настолько растерян, что не имею представления, где нахожусь и как далеко от школы, но не смею замедлить бег, чтобы сориентироваться.

Мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что он следует за мной, и каждый стук его ботинок по лесной земле вызывает во мне новый прилив возбуждающего страха.

Я замечаю просвет между деревьями и бегу через него, отчаянно оглядываясь в поисках места, где можно спрятаться. Мне нужно найти место, которое не выглядит как укрытие, и я настолько сосредоточен на поиске подходящего места, что сразу не замечаю, что шаги позади меня прекратились.

Я оглядываюсь через плечо, почти ожидая увидеть, как он бесшумно приближается ко мне. Но там ничего нет. Его больше нет позади меня.

Что за черт?

Я замедляю бег до легкой пробежки и оглядываюсь, поворачиваясь на 360 градусов, чтобы осмотреть окрестности. Я нигде его не вижу.

Я его потерял?

Покачав головой, я замедляю бег до шага. Мне просто нужно найти место, где спрятаться, а потом я смогу понять, где я, черт возьми, нахожусь.

– И-и-и-и!

Визг, который вырывается из меня, чертовски постыден, но я слишком сосредоточен на фигуре в черном, стоящей прямо передо мной, с низко надвинутым капюшоном, скрывающим лицо, чтобы заботиться о том, как глупо я звучу.

Меня охватывает страх, которого я никогда раньше не испытывал, и я замираю на месте, а он стоит, как хищник, окруживший свою добычу.

Моя грудь поднимается и опускается от тяжелого дыхания, и я с облегчением вижу, как его плечи поднимаются и опускаются, когда он тоже тяжело дышит, и мы стоим там, как будто в какой-то схватке.

Его нога дергается, как будто он собирается бежать. Этого достаточно, чтобы вызвать у меня приступ паники и активировать реакцию «бей или беги».

Я резко поворачиваюсь и бегу обратно, но его тяжелые шаги громко звучат и приближаются ко мне. Я пытаюсь бежать быстрее, но земля здесь необычно мягкая, а камни скользкие и неровные, что заставляет меня замедлиться.

У него, похоже, нет такой проблемы благодаря тяжелым ботинкам, которые он носит, и благодаря ровному стуку его шагов мне не нужно оглядываться, чтобы понять, что он быстро сокращает расстояние, между нами.

Мою грудь наполняет еще больше страха и паники, и мое зрение затуманивается, когда громкий гул наполняет мои уши, а рука обхватывает мое плечо.

Мой крик высокий и нелепый, но у меня нет времени стесняться, потому что он обхватывает меня другой рукой за талию и поднимает с земли. Используя наш совместный импульс, он раскачивает нас, как бы запуская нас по полукругу, пока мы не оказываемся лицом в противоположном направлении. Вращение также замедляет нас, и его крепкий захват в сочетании с тем, как он впивается ногами в землю и отбрасывает наш вес назад, приводит нас к полной остановке.

Я странно благодарен ему за то, что он не сбил меня с ног, когда мои ноги снова касаются лесной почвы. На мне только футболка и беговые леггинсы, а острые камни и обломки деревьев вокруг нас разорвали бы меня на куски.

– Поймал, – хрипит он мне на ухо.

Я издаю странный звук, что-то среднее между вздохом и стоном. Восторг и еще большее сбивающее с толку возбуждение наполняют мое тело, и мой член становится еще тверже, а в животе накапливается жар.

Я слишком потрясен, чтобы что-то сказать, но он, похоже, не обращает на это внимания и грубо толкает меня к большому дереву, стоящему примерно в двух метрах от нас.

Я спотыкаюсь, когда мои ноги скользят по неровной земле, но через секунду он уже рядом со мной, направляя меня к дереву крепким захватом, который не дает мне упасть. Я поднимаю руки перед собой, чтобы не удариться лицом о дерево, но это все, на что я способен, поскольку он использует свое более крупное тело, чтобы прижать меня к шероховатой коре.

Его дыхание тяжелое и громкое в моем ухе, а запах яблок и кардамона смешивается с чем-то, что пахнет кожей и старыми книгами, заставляя мой мозг сбоить, когда небольшие всплески спокойствия пробиваются сквозь мой страх.

Он поймал меня, точно так, как и обещал.

Что он со мной сделает теперь, когда я в его руках?

Глава девятая

Джекс

Майлз не сопротивляется, когда я прижимаюсь к нему сильнее и прижимаю его к дереву. На самом деле, он почти тает в моих объятиях, выпуская очередной полу вздох, полу стон, который заставляет мою и без того горячую кровь закипеть.

– Последний шанс уйти, – говорю я ему низким, хриплым голосом. – Хорошо подумай, что ты выберешь.

Его молчание говорит мне все, что мне нужно знать.

Я могу честно сказать, что оказаться здесь было бы одним из последних событий, которые я бы включил в свой список вещей, которые могут произойти сегодня, когда несколько часов назад я залезал на свое место перед его окном.

Все началось так же, как и в другие разы, когда я сидел там и наблюдал за ним, но потом он сделал то, чего я не ожидал, и, так сказать, сломал четвертую стену, когда поднял табличку с вопросом, есть ли я там.

Никто никогда не пытался общаться со мной, пока я наблюдал за ними. Черт, до Майлза никто даже не догадывался, что я за ними наблюдаю.

Я слышал голос брата в своей голове, который говорил мне не быть идиотом, когда я отвечал с помощью своего разведывательного зеркала. Я сказал себе, что сделаю это только один раз, чтобы подразнить его, но он продолжал писать вопросы, а я продолжал отвечать.

Когда он спросил, не хочу ли я поиграть с ним в игру, я подумал, что он просто болтает, и что он ни за что не сделает этого, но потом я увидел, как он переоделся в свою экипировку и выбежал на улицу.

У него была возможность прекратить все, прежде чем оно началось, и у него была возможность сделать это снова только что, но он этого не сделал. Это означает, что он либо безрассуден, либо глуп. В любом случае, он так же увлечен этим, как и я.

Наблюдать, как он убегает от меня, и преследовать его, когда я охочусь на него, было самым горячим и волнующим опытом в моей жизни. Я годами представлял себе именно это, но в моих фантазиях это никогда не было сексуальным.

Я думал, что лучший кайф, который я могу испытать без наркотиков и лекарств, – это охотиться на кого-то, как на добычу. Видеть их страх, когда они сводятся к своим низменным инстинктам, и весь их мир становится сосредоточен на мне. Бежать от меня. Прятаться от меня. Бояться меня.

Разница в том, что во всех этих фантазиях погоня была наградой. Но с Майлзом погоня была лишь закуской. А поймать его – это только начало того, что я хочу с ним сделать.

Этот прилив адреналина есть, но он затмевается моим неожиданным возбуждением. Огнем в моих венах и напряжением в теле, тем, насколько я тверд, и тем, как я чувствую, что с каждой секундой все больше теряю контроль над собой. Такого никогда не было, но я поддаюсь этому, вместо того чтобы бороться.

Он должен знать, на что он подписался. Если нет, то скоро узнает.

Майлз дышит быстро и неглубоко, и он тихо стонет, когда я прижимаюсь своим членом к его полной попке. Этот звук и то, как он слегка выгибает спину, чтобы почувствовать меня сильнее, подталкивают меня к действию.

Я грубо обхватываю его и беру его член в руку через леггинсы. Он так же тверд, как и я, и стон, который он издает, когда я крепко сжимаю его член, – один из самых сладких звуков, которые я когда-либо слышал.

Возможно, я никогда раньше не хотел трахаться с парнем, но тот факт, что я хочу не просто уничтожить Майлза, а обладать им, не пугает меня. Наоборот, это только усиливает мое желание, потому что он единственный человек, который удерживает мое внимание дольше, чем на несколько минут. Он первый человек, которого я действительно хочу.

И я не просто хочу его. Я нуждаюсь в нем.

С низким рычанием я оттаскиваю его от дерева и увожу на несколько метров. Он спотыкается рядом со мной, а потом падает на колени, когда я толкаю его.

Он остается в таком положении, с прямой спиной и тяжело дыша, а я медленно обхожу его и останавливаюсь перед ним. Он смотрит на меня, его глаза яркие и широко раскрытые, и мой член пульсирует, когда он проводит языком по своей полной нижней губе.

Как бы мне ни хотелось залезть на него и трахнуть его на лесной почве, я сдерживаюсь. Во-первых, у меня с собой нет никаких принадлежностей, а слюна не подойдет для того настроения, в котором я нахожусь. Но еще одна вещь, которая меня сдерживает, – это его рот.

Я хочу, чтобы он взял мой член в рот. Хочу видеть, как его зеленые глаза смотрят на меня, когда его пухлые губы обхватывают мой член.

Он задерживает дыхание, когда я запускаю руку под капюшон и переключаю защелку на пряжке ремня. Он следит за каждым моим движением, эти большие зеленые глаза смотрят на меня с идеальным сочетанием страха и очарования, когда я вытаскиваю кожаный ремешок ремня.

Слегка сдвинув руку, я хватаю пряжку и сильно дергаю, одним плавным движением срывая ее с пояса.

Майлз тихо вздыхает, но все же слышно, и в его глазах явно мелькает жар.

Он хочет меня, и он хочет этого. Просто он не хочет этого признавать.

Уголки моих губ поднимаются в улыбке. Прекрасно.

Я стою так несколько секунд, и жар в его глазах становится сильнее, когда он смотрит то на меня, то на ремень, который я держу в руке.

Он не может видеть меня под капюшоном, особенно при тусклом освещении вокруг нас, и осознание того, что он сдается мне, даже не зная, кто я, окончательно лишает меня самообладания.

Я бросаюсь на него, и его крик удивления заставляет меня улыбнуться еще шире, когда я хватаю его запястья одной рукой и накидываю на них свой ремень. Веревка или что-то более тонкое и гибкое было бы удобнее, но толстая кожа не мешает мне обернуть его вокруг его запястий и застегнуть пряжкой.

– Черт возьми, – выдыхает он, широко раскрыв глаза и уставившись на свои связанные руки.

Я наклоняюсь ближе и прижимаюсь губами к его уху.

– Игра окончена.

Его вздох пронизан как страхом, так и желанием. То же самое и с визгом, который он издает, когда я одной рукой расстегиваю штаны, а другой пропускаю пальцы по его густым волосам.

Его следующий вздох превращается в стон, когда я сильно дергаю его за волосы и встаю перед ним. Он смотрит на меня, его губы приоткрыты и так чертовски привлекательны, когда я вытаскиваю свой член из боксеров.

Его глаза расширяются, когда он смотрит на мой член. Я твердый и теку для него, и он наблюдает, как капля предъэякулята медленно скользит по моему члену.

Я снова дергаю его за волосы и держу член за основание, чтобы направить его к его рту. Он снова задыхается, затем сжимает губы, даже складывая их внутрь и прикусывая.

Я тихо смеюсь. А я-то боялся, что это будет слишком легко.

Я притягиваю его голову к своему члену, пока головка не прижимается к его губам. Мягкий румянец на его щеках темнеет, и я провожу головкой по шву его рта, покрывая его предъэякулятом.

В его красивых зеленых глазах явно видна вспышка жара, а также вспышка неповиновения.

Я снова смеюсь. Он хочет этого, но ему нужно, чтобы я заставил его, чтобы он мог поддаться без чувства вины.

Черт, да.

Я отпускаю его волосы и беру его подбородок большим и указательным пальцами. Еще одна вспышка озаряет его глаза, и я сильно тяну его подбородок вниз. Он сопротивляется мне несколько секунд, но его рот открывается в удивлении, когда я с силой ударяю своим членом по его щеке, так что боль распространяется по всему моему члену.

Воспользовавшись, так сказать, открывшейся возможностью, я засовываю свой член ему в рот и трусь нижней частью о его язык.

Он давится и кашляет, а я снова зарываюсь рукой в его волосы, чтобы удержать его на месте.

Просто потому, что я могу, я толкаю свой член глубже в его рот, а затем полностью вытаскиваю его, пока он кашляет и хрипит. У него слезятся глаза, а щеки покраснели, но он не просит меня остановиться и не говорит «нет», поднимая связанные руки и сильно толкая мое бедро.

Я смеюсь, а потом смеюсь снова, когда он сердито смотрит на меня и поднимает руки, чтобы, по-видимому, снова толкнуть меня. Я останавливаю его, снова засунув член ему в рот, и не останавливаюсь, пока не упираюсь в заднюю часть его горла.

Ощущение его горла, спазмирующего вокруг головки моего члена, когда он давится, безумно приятно, но это ничто по сравнению с выражением его глаз. Он злится, боится и возбужден, и не имеет понятия, что с этим делать.

Запуская пальцы в его волосы, я поднимаю его лицо и начинаю трахать его рот. В его глазах вспыхивает еще больше испуганного неповиновения, но он не может скрыть, как он обхватывает меня ртом и начинает сосать без всяких подсказок.

Мои губы снова искривляются в улыбке, когда он несколько раз ударяет меня по бедру связанными руками и снова толкает. Он все еще сосет мой член и облизывает его ствол, и смесь покорности и непокорности вызывает во мне новый прилив желания, который превращает мою кровь в жидкий огонь в венах.

Проведя руками по его затылку, я притягиваю его ближе и опускаюсь на колени, тяну его голову за собой, так что он вынужден согнуться в талии и наклониться, пока его туловище не станет параллельным земле.

Эта новая позиция мне очень нравится, потому что я могу держать его голову обеими руками и толкаться в его рот так сильно и так быстро, как я хочу. Но для него это не так здорово, потому что ему приходится использовать связанные руки, чтобы удержать равновесие, и у него нет рычага, чтобы вырваться из моего захвата.

Единственное, что мне не нравится, – это то, что я не вижу его лицо, но вид его тела, раскинувшегося передо мной, и то, как он принимает мой член, компенсируют это.

Булькающие звуки, которые он издает вокруг моего члена, когда я ввожу его в теплую, влажную глубину его рта, так чертовски возбуждают, что мне нужна секунда, чтобы понять, что это такое. Он стонет вокруг меня, но его стоны звучат невнятно, потому что мой член перекрывает ему дыхание.

Все в этом моменте похоже на фантазию, о которой я даже не подозревал. Быстро тускнеющий свет, когда вокруг нас наступает ночь, жуткая тишина леса и легкий осенний ветерок, скользящий по моей обнаженной коже, возбуждают меня так, как я и представить себе не мог, а постоянные напоминания о том, что мы на улице и, хотя мы далеко от школы, есть вероятность, что кто-то нас увидит, поднимают возбуждение на новый уровень.

Это интригует меня больше, чем я думал. Мне нравится наблюдать, но, может быть, мне также нравится, когда за мной наблюдают? Я отгоняю эту мысль и сосредотачиваюсь на моменте и на том факте, что Майлз находится во власти моей воли.

Мои яички подтягиваются, а внизу живота накапливается тепло. Я близок к кульминации, и, хотя я не хочу, чтобы это заканчивалось, я уже перешел точку невозврата.

Это удивительно, но я иду на поводу. Обычно я вынужден заставлять себя кончать, когда я с партнерами, поэтому я не часто занимаюсь сексом. Секс – это рутинная работа, и это много ненужных усилий за небольшую награду. Минеты лучше, потому что я могу просто закрыть глаза и представлять все, что хочу, но даже они могут стать утомительными, потому что, по моему опыту, никто не знает, как правильно сосать член, и они больше стараются выглядеть мило и кокетничать, чем довести меня до оргазма.

Такой секс скучен, и единственная причина, по которой я заставляю себя кончить, – это потому, что этого от меня ожидают. И это прекращает вопросы о том, почему мне не понравилось, и ожидание заверения, что дело не в них, а во мне, если я останавливаю их, не кончив.

Но с Майлзом все по-другому. Здесь нет притворства. Мы просто два испорченных парня, которые увлекаются каким-то испорченным дерьмом и кончают вместе.

Майлз делает так, что он трет языком нижнюю часть моего члена, одновременно глотая головку, и я не могу сдержать стона удовольствия, когда в моем поле зрения танцуют звезды.

Он делает это снова, и я не сопротивляюсь, когда мой оргазм взрывается во мне, и я кончаю ему в горло с громким стоном, а он жадно глотает все, что я ему даю.

Когда я заканчиваю, я отпускаю его голову. Он не отрывается, и его сильное сосание, когда он обхватывает мой член языком, вызывает последующий всплеск, который пронизывает меня новой волной восхитительного удовольствия. Еще один стон вырывается из моих губ, и я не могу сдержать вздох, когда он медленно облизывает мой член, пока он не выскальзывает из его рта с непристойным хлопком.

Он садится на пятки и поднимает глаза, чтобы встретиться с моим взглядом. Они широко раскрыты и немного стеклянные, но я не могу отвести взгляд от отчаяния, которое в них отражается. Он так возбужден, что извивается на земле, и все потому, что я заставил его сосать мой член.

Новая волна желания пронизывает меня, и я опускаю глаза на его член. Он так тверд, что его леггинсы выпирают, и моя грудь сжимается, когда он сжимает бедра и издает жалобный стон.

Я беру минутку, чтобы спрятать свой член и застегнуть штаны. Это тоже ново для меня. Как только я достигаю оргазма, я закончил. Я могу притвориться, что все еще чувствую это, чтобы закончить, но я уже мысленно отключился и просто делаю все механически.

Очевидное возбуждение Майлза сексуально. Возможность увидеть доказательства того, как сильно он меня хочет, возбуждает меня больше, чем я думал. Ничто в этой встрече не имеет смысла, но в то же время все имеет смысл.

Это первый раз, когда я занимаюсь тем видом секса, который мне нравится, тем, о котором я всегда знал, что жажду, но никогда не позволял себе, потому что он такой развратный. Теперь у меня есть шанс исследовать его, и я не позволю ничему помешать мне.

Майлз вздрагивает, когда я тянусь к нему, и это заставляет меня улыбнуться. Он тоже не забыл, что это такое, и у него еще хватает здравого смысла, чтобы бояться меня.

Низкий смешок, который вырывается из меня, заставляет его снова вздрогнуть, но он не отстраняется, когда я хватаю пояс его леггинсов и сильно дергаю их. Он понимает намек и спускается с пяток, чтобы встать на колени, и наши позы становятся зеркально отраженными.

Темнота вокруг нас гарантирует, что он не может видеть мое лицо под капюшоном, и это только делает все еще более возбуждающим.

Быть близнецом – это лучшее, что может быть в мире, и, хотя мой брат сводит меня с ума и любит действовать мне на нервы, он – часть меня. Но быть близнецом также означает, что у меня нет собственной личности за пределами нашего круга.

Я – тихий близнец, один из близнецов Хоторнов или брат Джейса. Так меня видит мир, и, хотя наша фамилия и близость к богатству и власти дают нам огромные преимущества в этом мире, это также означает, что люди нас не видят. Когда они смотрят на нас, они видят нашу семью и то, что мы можем для них сделать.

Люди готовы на все, если считают, что это принесет им выгоду, и Джейс и я всю жизнь провели, будучи представителями нашего отца и дядей. Мы получаем то, что хотим, делаем то, что хотим, и никто нам никогда не говорит «нет». Это облегчает нам жизнь, но также делает ее чертовски скучной.

Майлз не имеет представления о том, кто я такой. Он делает это только потому, что хочет. И это делает его еще более интересным.

Он медленно проводит языком по нижней губе, затем с трудом сглатывает. Он хочет большего, но ему нужно, чтобы я дал ему повод расслабиться.

Просовывая руку под пояс его леггинсов и боксеров, я сжимаю его твердый член. Держать член другого мужчины не странно, а чувство власти, которое это дает мне, когда его глаза расширяются, а губы приоткрываются в тихом вздохе, – это уже совсем другой уровень.

Я делаю ему длинное поглаживающие движение, скорее для проверки, чем для дразнения, а затем отпускаю.

Он в знак протеста тихонько скулит, но я просто плюю в ладонь. Его глаза закрываются, когда я снова беру его в руку, но я не глажу.

Он открывает глаза и смотрит на меня в замешательстве. Я слегка сжимаю его член, но не более того.

Я наблюдаю, как его выражение лица меняется с растерянного на злое, а затем на любопытное. И я улыбаюсь, когда он делает небольшой пробный толчок и проводит своим членом по кольцу моей ладони.

Я снова сжимаю его, чтобы дать понять, что это именно то, что я хочу, и он кусает губу, делая это снова.

Я наблюдаю, как он покачивает бедрами, толкаясь все сильнее и быстрее в мою руку, пока не трахает ее как одержимый, гоняясь за оргазмом и выдыхая самые горячие стоны и вздохи, которые я когда-либо слышал.

Я позволяю ему продолжать толкаться, пока его глаза не закатываются, а затем убираю руку.

Он громко и отчаянно стонет, открывая глаза, и продолжает трахать воздух. Я еще не закончил с ним, далеко не закончил, и я хватаю его связанные руки и поднимаю его на ноги.

Он позволяет мне поднять его, и его глаза блестят от возбуждения, когда я прижимаю его к ближайшему дереву. Он падает на него, на его губах появляется намек на улыбку, когда я подхожу к нему и давлю на его грудь предплечьем, прижимая его к стволу.

Крик, который он издает, когда я снова беру его член в руку, дикий и безудержный, и мысль о том, что кто-то может нас услышать, заставляет меня улыбнуться под капюшоном, когда я начинаю гладить его.

Глаза Майлза расширяются, и его рот открывается, когда я дрочу его член так, как мне нравится. Это жестко и грубо, и он, вероятно, будет чувствовать это еще некоторое время после того, как я закончу, но он, похоже, не против, поскольку он стонет и покачивает бедрами. Он извивается под моей рукой, его лицо – маска отчаянного желания, пока он гонится за оргазмом.

Я смотрю на него в восторженном упоении, впитывая каждую деталь его удовольствия и то, как меняются его глаза и выражение лица по мере приближения к кульминации. Я хочу его оргазма, хочу увидеть, как он переваливает через край и наконец сдается всему, что сдерживал.

Через секунду мое желание сбывается, и я не отрываю взгляда, когда он кончает, крича и толкаясь в мою руку, разбрызгивая сперму по всей передней части моего худи.

Я дрочу ему до конца, не останавливаясь, пока он не начинает толкать меня своими связанными руками и умолять меня остановиться.

Когда я это делаю, он опускается на дерево, на его губах появляется глупая улыбка, и я сам улыбаюсь, расстегивая ремень вокруг его рук. Он что-то бормочет и прижимается ладонями к дереву за спиной.

Мы остаемся в таком положении надолго, я поддерживаю его, пока он приходит в себя после оргазма. Когда кажется, что все прошло, я отпускаю его и отступаю назад.

Он смотрит на меня с широко раскрытыми глазами, затем прочищает горло и прячет себя.

– Я думаю, мы заблудились.

Я смеюсь и снова надеваю ремень.

– Я знаю, где мы.

– Правда? – Он оглядывается. – Ты собираешься оставить меня здесь, чтобы я сам нашел дорогу назад? – осторожно спрашивает он.

– Нет. – Я указываю на школу. – Это на севере.

Он следует взглядом за моей рукой.

– Это довольно просто. – Он оглядывается на меня и смеется в замешательстве. – Думаю, я должен… – Он указывает в направлении, которое я только что показал.

Я киваю.

– Эм, спасибо? – Он снова смеется. – Да, я пойду, пока не сделал все еще более странным. Он машет мне рукой, затем снова смеется, качая головой, и начинает идти обратно к кампусу.

Я следую за ним на расстоянии, не пытаясь скрываться, но держась достаточно далеко, чтобы он должен был искать меня в темноте, когда оглядывается. Я иду за ним, пока он не проходит через линию деревьев за домом Бун, и наблюдаю, как он пересекает небольшой задний двор и достает удостоверение личности из кармана своих леггинсов. Он останавливается после того, как пропускает его через замок, еще раз оглядывается, а затем исчезает внутри.

Я жду несколько секунд, а затем направляюсь к дому Гамильтона и территории Мятежников.

Похоже, Майлз просто полон сюрпризов.

Есть ли у него еще какие-нибудь игры, в которые он хочет играть? Потому что я точно хочу.