Текст книги "В погоне за Иштар (СИ)"
Автор книги: Диана Хант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
Глава 53
Последующее я помнила смутно.
Однако по израсходованному заряду ракетного ранца поняла, что занесло меня далеко, очень далеко. Ну оно и к лучшему. Если права Ишма, и этот садист напал на меня, то хорошо, что это случилось далеко от Персефоны. Запланированное, как известно, и регресс не трогает.
Ишма… Смуглая черноглазая девчонка никак не шла у меня из головы.
Я села, слегка покачивало, но в целом порядок. Что-то подсказывало – зря я ее отпустила. Пусть эта жизнь и привычна для нее, но мысль о том, что этот маньяк может сейчас с ней делать, сон как рукой сняла.
Не смогу заснуть, пока не удостоверюсь, что с ней все в порядке.
Но сначала надо как следует подготовиться.
Ньол изъял у меня космический бластер, пару револьверов и самонаводящийся кинжал из алмазного сплава. Но по сути, самое ценное оставил, так что спасибо ему в шляпу. И правда – эти милые звезды, крестики, цепочки, кругляшки – не иначе, как украшения. А эти цилиндрики наверняка ведь содержат в себе губную помаду и прочие милые женские глупости… И еще пара этих замечательных игрушек… Все это лучшая подруга презентовала мне и объяснила, как пользоваться. Похоже, на Зиккурате, по крайней мере, в Замке и не слышали никогда об известной фирме «Алмазный курок» – настоящем специалисте по маскировочному оружию. Итак, кое-что распихаем по карманам, а что-то под ткань комбинезона, для надежности. Мало ли что этому ненормальному придет в голову.
Только вот куда идти? Узкий коридор вывел меня на веранду, и я застыла в восхищении – и без того непривычное мне фиолетовое небо Зиккурата сгустилось почти до цвета чернил, и по этому волнующему глаз черничному варенью текли алые потоки лунных лучей, а луна – красная, втрое больше земной, в будоражащих воображение карминовых бликах плыла по бездонному густому чернильному океану… Но все же, куда идти? Лишь бы не натолкнуться ни на кого из бравиумов… Хотя Ишма говорила, что в честь праздника Ньол отпустит сегодня всех.
А что Ньол сам говорил мне?
Он сказал, что завтра пришлет мне другую девушку.
Другую девушку…
Тогда я не придала значения его словам, хотелось, чтобы он поскорее ушел, а сейчас, вспоминая об этом, меня все больше и больше тревожат эти слова.
Я периодически срывалась на бег, заглядывала на ходу в помещения – большие и малые, с низкими потолками и высокими, с кружевом изразцов, и мозаикой разноцветной плитки, сверкающей тусклым бордовым цветом.
Кажется, снизу доносятся какие-то звуки… Туда!
Я осторожно двигалась по вырубленному в скале коридору на мужской голос, что-то читающий нараспев. В первый момент мне показалось, что я опоздала. Ишма, одетая в красное, лежала на низком плоском камне, с завязанными за спиной руками, у самого подножия статуи. Девушка не шевелилась. Ньол, закатив глаза, читал что-то… Не на зиккуратском – я не понимала ни слова. Хотя нет, что-то знакомое было в этих звуках. Так и есть! Похищенные из языка Зиккурата слова!
Повторив какой-то напев трижды, он занес руки с длинным ритуальным стилетом над девушкой. И в тот же миг она закричала. Это очень помогло мне, потому что ее крик привлек внимание Ньола и дал мне возможность совершить, наверно, лучший в своей жизни прыжок, – клянусь, даже на состязаниях по бегу наперегонки с черными медведями с Прифы так не прыгала! – и в следующую секунду мы с ним покатились по полу. На лету я смогла вывернуть руку бравиума, и он выронил свой стилет. Перекошенное от злобы лицо Ньола не предвещало нам обеим ничего хорошего, поэтому я сражалась, как дикая кошка, свирепо и яростно: я царапала его ногтями, стучала кулаками по обманчиво мягкому телу, кусалась и даже, кажется, плевалась. Но стоило Ньолу оправиться от первоначального удивления, как я очень быстро поняла, что силы неравны. Слишком неравны. Как назло, действовать нужно было быстро, а я даже не успела подготовиться, как следует, настолько все случилось неожиданно. Мое сходство с этой их статуей не помешало, однако этому негодяю наотмашь ударить меня по лицу – я отлетела к стене, но в тот момент, когда Ньол дотянулся до выроненного стилета, я опять прыгнула сзади, впиваясь ногтями в его лицо, стараясь добраться до глаз. Не удалось. Невысокий и не слишком-то сильный с виду бравиум обладал действительно железной хваткой – я сама не заметила, как мои руки оказались связаны за спиной, а этот гад за волосы подтащил меня к статуе. Ишма наблюдала за нашей схваткой с открытым ртом, девочка, видимо, и не предполагала, что можно сопротивляться этому подонку. Но что он намерен делать?!
Через минуту я поняла, что именно – потому что этот подлец, не смотря на все ругательства, которыми я его осыпала, привязывал меня к подножию статуи. Значит ли это, что после того, как он расправится с Ишмой, моя очередь? Непонятно, что на уме у этого сумасшедшего, но то, что ничего хорошего для нас с маленькой прислужницей, я не сомневалась. Ньолу, видимо, надоело слушать мои оскорбления, а может, ему нужна была тишина для того, чтобы сосредоточиться перед своим маньячным ритуалом, не знаю, но вскоре мой рот оказался надежно заткнутым грязными пыльными тряпками, воняющими и не дающими нормально дышать. Следующим на очереди оказался рот Ишмы – маленькая прислужница заливалась слезами, умоляла не делать «госпоже» ничего плохого. Ее казалось окончательно потухший взгляд озарился с моим появлением, девчонка с замиранием сердца следила за нашей схваткой, губы ее беззвучно шевелились, и без того немаленькие глаза чуть не выскочили из орбит. Я поняла, что она никак не ожидала заступничества. Ни моего, ни чьего-либо еще.
Не может быть, что он на моих глазах убьет девчонку!
Не может, потому что такого не может быть никогда! Происходящее напоминало приключенческий боевик, и только боль от сведенных судорогой рук и горящие щеки напоминали, что все это мне не снится, а действительно происходит.
Блестящие безумные глаза бравиума, опять какое-то монотонное бормотанье, переходящее в визгливую тираду, обращенную к статуе, а такое впечатление, что ко мне, опять занесенные высоко руки со сверкающим в алых лучах луны тонким стилетом… Похоже, мое путешествие на Зиккурат закончилось, так и не успев начаться. Безумный блеск в глазах Ньола отчетливо давал понять, что этот – не пощадит…
Вот он прицеливается, чтобы ударить, и в следующий момент… пошатывается, как будто оступившись, нелепо булькает, хлопает глазами в длинных пушистых ресницах, пускает горлом кровь и неловко оседает на пол, а стилет выскакивает из обессилевших пальцев и звенит, звенит… В следующий миг комната наполняется людьми в черных одеждах, с черными поперечными полосами на лицах.
Несмотря на то, что наш потенциальный убийца оказывается добычей этих людей, я не чувствую облегчения. От вошедших пахнет смертью. Я считаю, она пахнет именно так – запах свежей крови, смешанный с запахом страха и беззащитности.
Четкие, выверенные движения вошедших, как будто небрежный танец, мешают как следует рассмотреть их лица.
Один из них, тот, который ударил кинжалом бравиума сзади, выделяется из всех.
И не только белоснежными одеждами, и покрывалом на голове, закрепленным обручем в сверкающих камнях...
Не нужно быть следопытом, чтобы понять, что этот крепкий и коренастый, с аккуратной бородкой и тонкой полоской усов над губой у них за главного. Я не успела даже вздрогнуть, как веревки, которыми я была привязана к статуе, оказались разрезаны, проворные руки подхватили меня, но ноги почему-то не слушались, видимо от страха: приглядевшись к вошедшим повнимательнее, я поняла, что их одежды действительно почти насквозь пропитаны кровью, и не ждала ничего хорошего.
Глава 54
Двое мужчин бросили меня перед главным, в белых одеждах – оказавшимся вблизи достаточно молодым человеком, с цепким и проницательным взглядом темных глаз.
Рядом со мной на коленях стояла Ишма, тело которой сотрясала крупная дрожь.
– Кто вы и откуда? Что здесь делали? – спросил он, обращаясь, видимо, к нам обеим.
Я, естественно, поднялась – как-то не очень привыкла разговаривать в коленно-локтевой, чувствовала себя, мягко говоря, неуютно.
– Мы бывшие пленницы этого ненормального, – стараясь, чтобы голос не дрожал, ответила, и взглянула прямо ему в глаза. Мужчина улыбнулся.
– Ты понимаешь, кто перед тобой, женщина?
Покачала головой. Какая мне, собственно, разница, кто? Спасли – и спасибо, как говорится.
– Светлый це-Цали, ты видишь?! – восторженно воскликнул один из людей в черном, показывая поочередно то на меня, то на статую. Я проследила за его рукой – раньше как-то разглядеть сие творенье было все недосуг. Что ж, действительно что-то есть. Хотя на мой реалистичный взгляд сходство самое отдаленное. Но эти «ниндзя», похоже, так не считали – все они таращили на меня восторженно-изумленные глаза.
Как его назвал этот человек? Цали? Так это и есть местный правитель? Но Ишма говорила, что нынешний правитель стар и немощен. В тот же момент Ишма вцепилась в его штанину, касаясь лбом обуви – нет, пора с этими рабовладельческими пережитками кончать! – и заголосила:
– Пощади нас, пресветлый Яклин! Мы ничего не сделали! Госпожа вообще ни в чем не виновата, она хотела защитить меня!
– Тебя? – я поняла, видимо их старый Цали преставился, и сейчас новый Цали – этот вот самый, с бородкой, который стоит перед нами. Он, кажется, только сейчас вообще заметил Ишму.
– Что же такого особенного в этой ничтожной рабыне, что Ожившая Статуя кхастла Бравиш решила заступиться за нее? – вопрос предназначался мне.
– Так, – я поморщилась. – Видимо, пора расставить точки над i. Значит, во-первых: никакая я не ожившая статуя, а на вашей благословленной планете вообще нахожусь с официальной исследовательской миссией. Вот, отбилась от своих, и собираюсь вернуться обратно на корабль. Спасибо огромное, что не дали случиться непоправимому, ребята. А эта девушка – никакая не рабыня, она сама из этого вашего, как его… кхастла! Не из бравиумов, а из другого. Так вот, я пригласила девушку посетить мой корабль и забираю ее с собой в качестве гостьи.
– Смелая инопланетка, – Яклин обнажил белые зубы в усмешке. – Ты забавная. И ты похожа на Статую Иштар.
Он обернулся к одному из своих людей, который стоял у него за плечом, в то время как остальные переворачивали все здесь вверх дном – попросту говоря, мародерствовали. Правда, к статуе не приближались, видимо, не про них добыча.
– Представляешь, как возрадуется Цалибу Иннатха, когда я принесу ей не только Статую, украшенную драгоценностями и голову последнего бравиума, – он сделал небрежный жест в сторону мертвого Ньола. – А еще и живое Ее воплощение?
Человек со шрамом через все лицо, недовольно поморщился:
– Одно желание пресветлого це-Цали должно быть законом для любой женщины. Но если могучий Яклин желает выразить Деве-Иннатхе, таким образом, свое благоволение, то это его право. Щедрый жест, достойный мужа. Я считаю.
Я мало что понимала из того, что слышала, кроме одного: похоже, меня собираются кому-то там подарить. Но я однозначно против!
– Уважаемый правитель, – я привлекла внимание коренастого. – Цали, кажется, по-вашему. Так вот, если вы не поняли, я немедленно возвращаюсь на свой корабль, и еще раз, спасибо за помощь, провожать не нужно. Девушка идет со мной.
Яклин засмеялся – такой смех обычно вызывают забавные, но увы, неразумные зверьки – земные котята, например, или сиреневые скрудлики с Висты.
Один из «ниндзя» молча преградил мне путь, двое других аккуратно, но крепко взяли за руки. Я попробовала вырваться – бесполезно.
– Если желаете взять с собой девчонку, я не против. Проводите нашу гостью, – кивнул он своим людям, которые уже подняли с колен Ишму и потащили нас к выходу. На поясе у одного из них я заметила знакомый бластер. У другого в руках был мой ракетный ранец.
– Это мое! – моему возмущению не было предела.
– Идите, госпожа, вы слышали, что сказал це-Цали? Отдохнете во Дворце до завтра.
– А завтра что? – Ишма тряслась от страха.
– Завтра – в путь.
Прокладывать себе дорогу через вереницу этих «ниндзя», к тому же в пропитанной кровью одежде, даже учитывая небольшие сюрпризы, которые у меня были с собой, по меньшей мере, глупо. Ничего, пускай проводят в этот свой дворец или куда там. Завтра сбежим. Я ободряюще сжала руку девушки.
– Не бойся, – сказала ей. – Главное, ты покидаешь этот проклятый Замок. И, на этот раз, навсегда. Это главное.
– Разве вы не слышали, госпожа? Нас отвезут к Деве-Иннатхе! Все знают о ее жестоком и беспощадном нраве! Она уничтожила все кхастлы в своем Цале, и, говорят, сама участвовала в пытках! У нее мы будем рабынями, а она славится своим свирепым отношением к рабам!
М-да. Да уж. Ни разу еще, за исключением исповеди, не слышала от черноглазой девочки столько слов за один раз. Бедняга, ей кажется, что она попала из огня – да в полымя.
– Не бойся, – повторила я ей, выделив интонационно. Обсуждать свои планы перед этими «ниндзя» я, естественно, не собиралась. А комолингвы или земных языков Ишма не знала.
Выйдя из Замка, я поняла, каким мудрым решением было обождать с сопротивлением. Да, похоже для кхастла Бравиш красная ночь оказалась красной в буквальном смысле… Тут и там вповалку валялись тела – чем-то не угодил сразу весь кхастл новому правителю. Но мне недосуг разбираться, чем именно. Надо разрабатывать план побега. Пока нас с Ишмой и в правду не подарили этой Деве.
Потому как если она хотя бы вполовину такая же припадочная, как покойный Ньол, которому люди нового Цали перед уходом отделили голову, чтобы подарить этой милой женщине, плохи наши дела.
Хотя Ньола, понятно, мне не жалко.
Глава 55
– Черт, Вик, что здесь было?! Меня сейчас стошнит!
Виктор не ответил. Вопли блондинчика отвлекали его от главного – где, черт побери, драная статуя?! Статуя, украшенная как минимум двумя драгоценностями из заветного списка! Днем она была тут, и сейчас, нате вам – вповалку лежат бравиумы, вырезано целое поселение, заветный Замок пуст… Но статуя исчезла! К тому же, он предполагал найти здесь Тару: по его предположениям, некуда ей больше было деться. Слухи о красивой инопланетке наверняка взбаламутили бы этот город-крепость, даже если вслед за ними Тара оказалась бы проданной в какой-нибудь гарем. Но никто ничего не слышал, не слышали ни работорговцы, ни завсегдатаи шатров и публичных домов, ни обычные горожане. Драные демоны! О том, что Тара ушла с Персефоны, Виктору было известно: донесли перекатчики, а потом связь прервалась.
– Я не перенесу этого, – голос Марека дрожал, как заячий хвост.
Это тебе не на бирже играть, мстительно подумал Виктор, а вслух сказал:
– Не знаю, Марек. Не знаю я, что здесь было…
– А, по-моему, это очевидно, – спокойный, уверенный тон Эддара, капитана Персефоны, раздался совершенно неожиданно, но Виктор умел держать себя в руках. Собственно, руки эти он медленно поднял и обернулся к говорившему. Интуиция не подвела Леднева – чертов зиккуратец держал его на мушке.
– Не советую, Марек, – сказал Эддар Мареку, даже не поворачиваясь к нему, в то время как Марек потянулся к карману.
Ну и тормоз, подумал Виктор. Впрочем, и сам он хорош! Подпустить чертова Рьи так близко.
– Не беспокойтесь, капитан, я держу их, – из-за колонны вышел робот. В каждой железной руке его было по бластеру. Корабельный разведчик смотрелся очень воинственно, и держался, как всегда, с достоинством.
– Ну, вот и встретились, Леднев, – тихо сказал Рьи, подходя к Ледневу.
За словами последовал удар в челюсть, сваливший Виктора с ног. Потирая челюсть, Леднев не спеша поднялся.
– Вы не имеете права трогать меня. Я – Скрыльски! – Марек на всякий случай отходил от Эддара, благоразумно оставаясь в поле его зрения.
Леднев поморщился. Но Рьи не было никакого дела до Скрыльски.
– А тебе еще в клубе досталось. По-мужски, – и Эддар опять обернулся к Ледневу.
– Да ладно, тебе, Эддар, какие счеты, между нами, хорошими знакомыми, почти приятелями, – Виктор усмехнулся и сплюнул на пол.
Он оставался настороже – на тот случай, если сумасшедший зиккуратец опять попробует напасть.
– Ты напал на мой корабль.
– Докажи, – нагло усмехнулся Леднев и, дабы не искушать судьбу, тут же сделал успокаивающий жест руками, мол, все-все, молчу. Но молчал он недолго.
– Колись, ты искал здесь девчонку или статую?
– Что ты знаешь о Таре?
– Мы были здесь с Мареком. Днем, – пожал плечами Леднев. – Обе были на месте.
Поскольку информация больше не представляла для него никакой ценности, можно было сообщить ее Рьи. Может, удастся усыпить бдительность его сумасшедшего робота, который, кажется, забыл о встроенном блоке защиты людей… Виктор не сомневался, что стоит ему сделать резкое движение, робот выстрелит. Полсекунды Вику будет достаточно, чтобы выхватить бластер и уложить обоих. А может, и блондинчика с ними за компанию. Его нытье хуже горькой редьки надоело.
– Вы видели Тару?
– Нет, но готов поспорить, она была здесь.
– Тела нигде нет, кап. Ее увели, – Атлант старался успокоить Эддара, а точнее, успокоиться самому.
Его маленькое человеческое существо, такое хрупкое, такое беззащитное – и в таком ужасном месте!
– Кто мог это сделать, – Эддар не терял времени даром, изучая обстановку.
– На твоей чудесной планете, кап? Да кто угодно.
Слишком большая резня, даже для Зиккурата, думал Эддар. Наверняка здесь замешана власть. Никого из бравиумов не осталось в живых – Эддар видел, что не пощадили даже детей. И теперь не знал, радоваться этому или нет. Воплощению в жизнь своей давнишней мечты бывший член кхастла Рачарьи обязан был тем же людям, что увели его Тару. Его Иштар.
– Насчет чудесной планеты согласен, – Леднев еще раз потер челюсть. Ничего. Жить можно.
– Не будет ли уместным для нас, инопланетцев здесь, объединить силы? Учитывая, на что способны местные дикари…
Эддар не дал ему договорить:
– Объединить силы с тобой и не проснуться одним чудесным утром.
– Я умоляю, Рьи, дружище, откуда столько пафоса? Не лучше ли…
Эддар не слушал его.
– Атлант, держи его, – скомандовал он и без того держащему эту парочку на мушке, роботу.
Мощным ударом Эддар свалил на землю Леднева и быстро связал ему руки. Затем пришла очередь Марека, который, разнообразия ради, решил не сопротивляться.
– Не думал, что вернуть живые кристаллы окажется так просто, – сообщил между делом Эддар роботу.
– Ты думаешь, я ношу их с собой? Даже если бы они были у меня…
В следующий момент в руках Рьи оказался небольшой мешочек. Он взвесил его на ладони – треть из того, что он должен был забрать на Тритоне.
– Конечно, не носишь, – усмехнулся он. – И теперь никто не помешает мне забрать остальное, пока вы здесь отдыхаете.
– Ты шутишь? С этих местных дикарей станется приписать нам всю эту резню…
– На это я не смею и рассчитывать, – пожал плечами Рьи, и, подумав, добавил: – Хотя, кого я обманываю? Конечно же, на это я и рассчитываю. К тому же не придется пачкать руки о твою поганую кровь. Пошли, Атлант.
Они направились к выходу.
До Марека, похоже, стало доходить, чем им грозит оказаться найденными вот здесь, среди вповалку лежащих тел бывшего высшего кхастла.
– Эй, как там тебя, Рьи! Эддар! Я заплачу любой выкуп, ты что, забыл, что я Скрыльски!
Видя, что этот аргумент не заставил уходящих даже сбавить шаг, Марек решил попробовать другой аргумент:
– Опомнись! Ты забыл о Таре! Тара, моя Тара никогда не простит тебе! Я ее жених! Ты не смеешь оставить меня вот так, здесь… С этим! А-а-а-а!!!
Эддар остановился, посмотрел на Марека коротким взглядом, но не посчитал нужным ответить.
– Пошли Атлант, у нас много дел. Нужно посетить гостиницу для особых гостей Зиккурата.
Вскоре их голоса смолкли.
– Ну вот, – сокрушался пан Скрыльски. – И зачем я поперся на этот треклятый Зиккурат?!
– За невестой, забыл, – меланхолично напомнил ему Леднев.
Как назло, ничего путного по вызволению не приходило в голову. Проклятый Рьи надежно привязал их к колонне.
– Я и говорю… Они не имеют права ничего мне делать!
– Опомнись, посмотри вокруг – вон лежит парень вообще без головы.
– Зачем ты мне показал его! Теперь все только хуже!
Глава 56
– Тару увел правящий клан, я уверен, – сообщил Эддар Атланту, покидая гостиницу. Возвращенные живые кристаллы приятно оттягивали карман, – Надо проверить дворец.
– Опять будете изображать зиккуратца? Капитан, у вас прекрасно получается перевоплощаться.
– Я знаю. Тем более что я и есть зиккуратец.
После небольшой паузы он процедил сквозь зубы.
– Когда найду ее, лично придушу.
Не было необходимости говорить, о ком это он. Все это Атлант слышал уже тысячу раз. И угрозы в адрес Тары были почти каждый раз разными.
– Ты пошел по второму кругу, – ответил Атлант.
– Что?
– Ничего. Я говорю – не придушишь ты ее, кап. И вообще, это я уже слышал.
– Что ты понимаешь в человеческих отношениях, консервная банка! Она обманула меня! Понимаешь, воспользовалась моей доверчивостью, хитрая расчетливая маленькая гадина…
– Не понимаю, о чем вы, – с достоинством ответил Атлант, – Но уверен, что вы ошибаетесь.
Эддар только вздохнул в ответ. Он и сам бы хотел ошибаться.
***
– М-да, это, конечно, не венерианский Гранд-Мадихад, – бормотала я, подливая в деревянную лохань кипятка с помощью небольшого ковша, похожего на увеличенную старинную турку для варки кофе. Процесс требовал сосредоточения. Как бы не обвариться!
– Что вы говорите, госпожа? – Ишма выпроводила последнюю девушку из тех, что принесли воду, и юркнула ко мне за ширму.
– Я говорю, сами живите в подобном великолепии. Могли бы и джакузи предложить. Все-таки во дворце.
– Мы на нижнем этаже гарема, здесь…
– Иди сюда, – перебила я ее. – Неужели не хочешь расслабиться после этой гадской тряски на спине верблюда? Залезай, места хватит. И перестань называть меня госпожой. У тебя нет больше господ, поняла? Полетишь с нами на Землю, сколько раз повторять.
Ишма недолго думала – похоже, начала понемногу привыкать к моим чудачествам. Быстро скинув одежду, юркнула ко мне в лохань.
После водных процедур, когда лохань унесли, и принесли нам лепешек с сыром и полоски сушеного мяса, мы обе отдали должное этой неприхотливой пище, очень, оказывается, проголодались. Я захрустела зиккуратским фруктом – оранжевого цвета, по вкусу напоминающим хвойную морковку, и принялась расспрашивать Ишму о Цале, куда нам вскоре предстоит направиться. Похоже, мы обе слегка захмелели от кваса из высокого кувшина, потому что мне отрывающиеся перспективы уже не казались такими ужасными, и Ишма тоже начала наконец-то улыбаться. В принципе, мы будем находиться в непосредственной близости от статуи и драгоценностей, а там, кто знает… К тому же путь нам предстоял в Цал Исиды, где, если верить информации, переданной капитану перекатчиками, тоже находились искомые сокровища. В любом случае надо было бы туда наведаться. Не в роли подарка для местной правительницы, конечно, но все-таки.
– И все-таки я боюсь, – призналась Ишма. – Хочу уйти отсюда.
– Посмотрим, – кивнула я, – Судя по обилию стражников вокруг, из гарема це-Цали не так-то легко сбежать…
Скрипнула дверь, я подумала, что это опять молчаливые служанки, хмуро изучавшие нас исподлобья, но ошиблась. В проеме стояла явно не прислужница.
Вошедшая женщина была высокого роста, с черными прямыми волосами и ровно подстриженной полумесяцем челкой, что делало ее похожей на жрицу из древнего Египта, в длинном черном хитоне. Она смотрела на меня долгим немигающим взглядом, скрестив руки на груди. Ну что ж, пусть смотрит. Я быстро потеряла к ней интерес и вернулась к хвойной морковке, взглядом показала Ишме, мол, не боись. Не дождавшись нашей реакции, женщина вошла в отведенные нам скромные покои.
Сходство с древней египтянкой придавали также подведенные глаза и брови, и медный, как у капитана, оттенок кожи.
Окончательно убедившись, что здесь не собираются падать ниц и вообще всячески выражать раболепие – я незаметно, но крепко придерживала руку Ишмы, мало ли, что ей придет в голову, а раба надо выдавливать из себя по капле, как известно – мадам решила заговорить первой.
Пафосно выбросив перед собой руки, незваная гостья возопила:
– Если бы мой господин оставил тебя себе, я бы своими руками вырезала твое сердце!
– Ну и порядочки у вас, однако, – пробурчала я вполголоса и уже громче добавила: – Да что ж вы на пороге застыли, уважаемая, проходите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. О, прошу пардону, вы и есть у себя дома, это мы тут у вас комнатенку арендуем. Ну, так присоединяйтесь к нашей незатейливой трапезе: вроде ничего не отравлено. То есть я хочу сказать – все оплачено.
Уважаемая так и застыла с открытым ртом.
Будет знать наше исконно земное гостеприимство.
Тетя Керстин бы мной сейчас гордилась.
Дамочка же открывала и закрывала рот.
Я подлила себе и Ишме кваску. И мадам тоже не обделила, конечно, подвигая к ней стакан. А Ишма, кстати, порадовала. Я уж было заволновалась, как бы она опять тут поклоны бить не начала, а она сжалась, как маленькая пружина, глаза сузила и прошипела угрожающе:
– Не сметь трогать мою госпожу.
– Успокойся Ишма, и я вовсе не госпожа тебе, отвыкай, подруга…
Я уж было собиралась еще раз объяснить девчонке, что мы абсолютно равны, когда к нашей теплой компании присоединилась еще одна дамочка, пониже ростом и пофигуристее первой, правда, тоже в черном.
– И ты уймись, Мах’аса, как бы нам всем вскоре не вырезала сердца новая госпожа! Сеита, – представилась она мне. – Первая жена це-Цали Яклина.
– Очень приятно, Истар, можно просто Тара, я потянула ей руку, как будто прекрасно понимала все то, что происходило в этом театре абсурда, и это было мне не в новинку.
А Ишма опять порадовала.
– Госпожа имеет ввиду Цалибу Деву-Иннатху?
– Именно это госпожа имеет ввиду, – кивнула девушке Сеита.
– Значит, со второй женой пресветлого Цали мы познакомились, – подвела я итог. – Смею предположить, что уважаемая Мах’аса…
– Мах’аса – четвертая жена повелителя, – пояснила Сеита и блеснула полоской зубов на смуглом лице.
Обе жены повелителя не стали кочевряжиться и присоединились к нашему скромному пиршеству. Однако Мах’аса продолжала строить из себя обиженную жизнью и бросать на меня недовольные взгляды.
– Перестань, – спокойно сказала ей Сеита. – Ты сама знаешь правду не хуже меня. Или ты думаешь, что повелитель преподносит этих женщин и Статую Цалибу Иннатхе в знак очередного мирного соглашения?
Судя по нахмуренным бровям Мах’асы, четвертой жене Цали думать об этом совершенно не хотелось. Я взяла очередную зиккуратскую морковку и отхлебнула квасу, внимательно вслушиваясь в разговор женщин.
– Наш господин не такой, – наконец выдавила из себя Мах’аса.
– Наш господин мужчина, – не согласилась с ней Сеита.
И с этим даже нам с Ишмой было сложно поспорить.
– Он хочет присоединить Цал Исиды к нашему Цалу, – запальчиво продолжила Мах’аса. – Он сам мне сказал.
– Да что ты говоришь – сама веришь своим словам, глупая? – приложила руки к вискам Сеита. – Или не заметила, как он изменился с тех пор, как вернулся от нее?
– Он был с политической миссией, – Мах’аса сказала это таким неуверенным тоном, что даже мы с Ишмой поняли, что все она прекрасно заметила. Ну там, что должна была заметить.
– Эй, слушайте, – решила я поддержать великосветскую беседу. – Я, конечно, не очень понимаю, о чем вы. Кроме того, что дело ваше, как и наше – дрянь.
– Следи за языком, инопланетка, – высокомерно повела плечом противная Мах’аса.
Я отмахнулась от нее, в ответ на что она возмущенно выдула оставшиеся полстакана.
– Да погоди ты, лучше скажите, из дворца можно как-то выбраться?
Сеита поджала губы и принялась внимательно рассматривать нас с Ишмой, а Мах’аса воскликнула:
– Выбраться из Дворца, инопланетка? Лучше забери свои слова назад, сделай так, чтобы я никогда не слышала ничего подобного, и не знала о твоих мыслях! Я не хочу, чтобы меня заживо сварили в масле!
– Давай-ка поменьше этих ваших милых местных подробностей, ладно?
– Сбежать из Дворца вам вряд ли удастся, – тем временем сказала, понизив голос, Сеита, сделав акцент на словах «из Дворца».
Мы с Ишмой обе превратились в слух.
– Но путь в город-крепость Цала Исиды неблизкий…
– Опять придется ехать на верблюдах? – приуныла я, вспомнив изматывающую дорогу сюда.
– Если будете пользоваться головами, которые вам приставила к плечам Всемирная Мать, и пока не почитала нужным снять с плеч, может и случиться какой-нибудь счастливый случай в дороге…
Из коридора послышались шаги.
Сеита потянула за собой наконец-то расслабившуюся Мах’асу, и быстро зашептала уже с порога:
– В селении Тришкуу – последним перед городом-крепостью Исиды найдите старую Вешбу, она вам поможет, – и обе женщины исчезли, как будто и не приходили сюда вовсе.
И вовремя – у нас опять были гости.
