Текст книги "Поджигатель (СИ)"
Автор книги: Диана Гранина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Глава 58
– Тебе нужно поспать, Ирина. Позволь мне помочь, – сыщик проводил женщину до лестницы, но она вырвалась из его объятий.
– Нет, нет, нет. Я не хочу быть в своей постели. Я хочу быть в твоей. Тогда смогу рассказать о своём новом бизнесе, а ты расскажешь мне о своём дне, и всё будет замечательно.
«Замечательно», – подумал Тимофей, следуя за ней в свою комнату. Если это то, что нужно, чтобы она уснула, то прекрасно. Он усадил Ирину на одну сторону кровати. Как настоящая пара, делящая один кров. Вот только это было не так…
Тимофей снял с Ирины туфли, затем леггинсы, стараясь не отвлекаться на открытую кожу и изгиб бедра. Так быстро, как только мог, накрыл одеялом и поцеловал в лоб. Сделал шаг к двери, но она схватила его за руку.
– Ты не пойдёшь в постель?
– Я буду через минуту. Принесу тебе воды и таблетку, а то утром у тебя будет жутко болеть голова.
– Ты всегда знаешь, что мне нужно, – сказала она, отпуская его руку.
Если бы только это было правдой.
Убедившись, что Ирина приняла аспирин, который он ей дал, Тимофей выключил свет в спальне и вернулся в большую комнату. Он обошёл вокруг, собирая разбросанные салфетки и складывая их в аккуратную стопку на кухонном столе, чтобы Ирина могла найти их утром. Здесь были наброски плана здания, списки возможных расходов и даже наспех нарисованный логотип. Он смотрел на них со смесью грусти и гордости.
Как только Ирина заговорила о бизнес-идее, она сделала шаг от него к новой жизни. Даже когда алкоголь выветрится, волнение не пройдёт. Это было то, чего Ирина хотела, и у неё всё получится. И это будет честью для её матери. Если у него и была мимолётная мысль – или даже больше – попросить её переехать к нему в город, то теперь эта идея была пресечена.
«Ты можешь остаться здесь».
Он попытался избавиться от этой мысли, готовясь ко сну. Ирина прижалась к нему, когда забрался под одеяло, и он обнял её, прижимая к себе и вдыхая цветочный аромат. Сыщик не мог представить, как ему будет комфортнее с кем-то, хотя у него не было большого опыта в этом вопросе.
«Останься здесь».
Это было заманчиво: мысль о том, чтобы быть с ней изо дня в день. Открыть и возглавить филиал «Особого мнения» в Керневской области. Проводить время с Андреем, тётей Викой и дядей Маратом, даже общаться с другими пожарными. Как бы ни было неприятно это дело, и как бы он ни беспокоился о том, сколько ещё пожаров будет разожжено, прежде чем он поймает преступника, сыщик не мог отрицать, что время, когда не работал, было более весёлым, чем ожидал.
«Некоторые вещи никогда не меняются».
Голос Алисы Бросовой звучал у него в голове. Он не мог забыть о таких людях, как она. Не говоря уже об отце Ирины. Что, если Барков найдёт способ снова угрожать счастью Ирины? Здесь было не так много зданий, которые она могла бы купить или арендовать для своей новой студии, и многие из них, вероятно, так или иначе принадлежали её отцу. Если ей придётся избегать таких зданий, это может стоить ей денег или желанного места.
А как же Андрей? Если Тимофей завяжет отношения с Ириной, не создаст ли Барков проблем, когда другу придёт время покупать его здание? Бизнесмен запустил свои пальцы в слишком много пирогов в Лазурске и в соседних городах. Тимофей ни минуты не сомневался, что тот будет создавать проблемы ему и всем, кто с ним связан, где только можно.
Он не даст Баркову ни единого шанса. Он вернётся в свой город, как будто ничего не изменилось. Он был не против навестить Ребровых в будущем и надеялся поддерживать связь с Андреем, но не стал бы делать ничего, что могло бы навредить людям, которые ему дороги. Оставаться здесь было нельзя.
***
Ирина медленно проснулась на следующее утро. Голова была немного затуманена, и она удивилась, когда часы показали, что уже почти десять. «Строгов и Ко». Слишком много пива.
Ой.
Она вспомнила вчерашний вечер, как Арина привезла её домой. Она поцеловала Тимофея, а потом... он уложил её в постель. Медленно повернув голову, увидела на тумбочке стакан с водой. «Сначала выпей меня», – гласила записка. Приятно, когда о тебе заботятся.
Ирина сделала так, как было написано в записке, затем пошла на запах кофе на кухню, где обнаружила Тимофея, читающего что-то на своём планшете, и Джину, сидящую у его ног, словно ожидая, чем бы заняться.
– Доброе утро, соня, – сказал он. – Для тебя есть кружка у кофейника.
Добавив в напиток сливки и подсластитель, она спросила:
– Почему, собственно, я соня? Разве это не Дима Строгов?
– Хорошая память, – ответил сыщик, отпивая из своей кружки. Брат Ларисы, Дмитрий, который был другом Никиты, ненавидел утро ещё больше, чем Ирина. – Для женщины, которая много выпила и ещё не употребила кофе, у тебя довольно ясная голова.
– Сон помогает, – сказала она.
– Никаких последствий прошлой ночи?
– Благодаря воде, которую ты дал мне вчера и сегодня утром, а также аспирину, думаю, я в порядке.
– Одно из немногих положительных качеств, привитых мне мамой. Я знаю, как избежать похмелья – и прежде чем ты снова что-то скажешь, нет, ты не напоминаешь мне мою мать.
– Мне не за что извиняться, правда?
Тимофей обошёл стол и нежно поцеловал её.
– Не за что. Арина сказала, что твоя машина стоит у «Строгов и Ко», так что, как только будешь готова, я отвезу тебя туда.
– Я тебя ни от чего не отвлекаю сегодня утром?
– Нет, я собираюсь встретиться с несколькими волонтёрами в депо, а потом мы поговорим с теми, кто помогал нам в четверг. А ещё я должен зайти к дяде Марату и сообщить ему последние новости. У тебя насыщенный день?
Ирина покачала головой.
– Два занятия, один пациент. По выходным у меня не так много приёмов, но иногда бывает, что кто-то не может прийти на неделе.
– Как ты смотришь на то, чтобы взять Джину с собой? Ей нечем будет заняться, если она останется со мной.
– Не проблема. Мне нравится, когда она составляет мне компанию. Тётя Вика сегодня посещает мой класс йоги. Может быть, она сможет взять Джину после, чтобы близнецы Тани Бойко могли поиграть с ней.
– О, ей это понравится. Отличная идея. Я позвоню ей и уточню, будут ли они рядом.
Кофе подействовал на Ирину как утренний туман, и она сказала:
– Мы можем поужинать позже, если ты свободен.
Ей показалось, что Тимофей заколебался, прежде чем ответить:
– Конечно, я могу это сделать. Может быть, ты хочешь куда-нибудь пойти?
– Я не могу ничего придумать – кофе ещё не так хорошо подействовал. Но если что-нибудь соображу, дам тебе знать.
– Буду следить за твоими сообщениями.
Через некоторое время Тимофей подвёз Ирину к машине и поцеловал на прощание. Это было простое, скучное начало дня, и Ирина решила, что оно идеально. Пока они с Джиной шли к «Максимальному результату», она не могла отрицать правду. Прошло меньше недели, но уже снова была влюблена в Тимофея.
Она не думала, что до этого может дойти, но была полна решимости насладиться всем, чем только можно, пока он не уехал. Ирина уже переживала потери – в том числе и Тимофея, – и найдёт способ справиться с ними снова.
***
День прошёл легко, даже если время от времени она отвлекалась на мысли о Тимофее. Ирина ждала в студии, пока тётя Вика вернётся после переодевания и заберёт Джину, когда в танцевальную студию вошёл неожиданный – и нежеланный – посетитель.
Ирина не знала, что сказать нынешней девушке своего бывшего мужа. Если и существовал соответствующий этикет, то Ирина не была с ним знакома.
– Здравствуй, Милана. Что привело тебя сюда?
– Я слышала, что ты знаешь обо мне и Кирилле. Я хотела поговорить с тобой, объяснить.
Джина, которая стояла рядом с Ириной, обошла вокруг и обнюхала Милану. Закончив, вернулась к Ирине и дважды громко гавкнула. Звуки эхом разнеслись по студии и заставили гостью подпрыгнуть. Ирине понравилась идея, что Джина тоже неравнодушна к Милане, и она почесала собаку между ушами.
– Ничего не надо объяснять. Кирилл волен встречаться с кем хочет. То, что вы вместе, меня не беспокоит. Мы с ним расстались, и это законно уже более двух недель.
– Ваш развод окончательный?
– Ты выглядишь удивлённой. Кажется, произошло много недопонимания. Ты не упомянула, что встречаешься с Кириллом, а он не сказал тебе, что мы больше не женаты. Что-нибудь ещё осталось недосказанным?
Милана скрестила руки на груди и приосанилась.
– Может быть, я не должна говорить тебе об этом, но мы с Кириллом встречаемся уже больше двух лет.
Дольше, чем думала Ирина. И несмотря на слова другой женщины, у неё сложилось впечатление, что Милана была более чем счастлива сообщить ей эту новость.
– Я не удивлена.
– Мне очень жаль, Ирина.
– Не думаю, что это так, но неважно. Ты рада ему. Очевидно, ты получаешь от него то, чего я никогда не получала. Чёрт, я бы хотела, чтобы он бросил меня ради тебя много лет назад. Так было бы лучше для всех нас.
Выражение лица Миланы мгновенно изменилось: от притворной доброты до полной холодности.
– Он не бросил тебя. Он хороший человек, – сказала Милана, делая шаг вперёд.
Ирина отступила назад. Она не чувствовала себя комфортно рядом с гневом в глазах другой женщины и доверяла своим инстинктам.
– Я не это имела в виду.
– Ты думаешь, что имеешь право на всё, чего пожелаешь, потому что твой отец богат и контролирует большую часть этого города.
– Я никогда так не думала.
– О, пожалуйста, я вижу. По тому, как ты ходишь, такая гордая и надменная, и по тому, как люди всегда спешат сделать что-то для тебя. Без имени и денег отца ты была бы полным ничтожеством. Кирилл и не взглянул бы на тебя, если бы не папаша. Все знают, что он хотел меня, пока не узнал, что ты свободна.
Ирина не знала, что ответить. Она не ожидала такой ярости и не знала, что Милана так долго её недолюбливала. От ответа спасла вошедшая тётя Вика.
– Я готова забрать Джину. Дети Тани с нетерпением ждут встречи с ней.
Тётя Вика, должно быть, увидела что-то в выражении лица Ирины, потому что посмотрела на обеих женщин и спросила:
– Всё в порядке?
– Да, – ответила Ирина, не отрывая взгляда от Миланы. – Мы просто прояснили ситуацию. Думаю, мы сказали всё, что нужно, не так ли?
– Я бы ещё многое хотела сказать, – произнесла гостья, – но не думаю, что это что-то изменит.
Ирина подумала, что скорее всего Милана не хочет ничего говорить перед публикой.
– До свидания, Ирина.
Та ничего не сказала, когда женщина повернулась и ушла.
– У меня такое впечатление, что я что-то прервала, – сказала тётя Вика, когда они остались одни.
– Только что Милана сообщила мне, что у них с Кириллом роман уже несколько лет.
– Вот ужас, – проговорила тётя Вика, прикрывая рот рукой.
Через мгновение обе женщины разразились хохотом.
– Спасибо, тётя Вика. Это было именно то, что мне нужно, – сказала Ирина, когда её хихиканье утихло.
– Я знала, что ты хорошо избавилась от Кирилла, но никогда бы не подумала, что у него есть кто-то на стороне. Ты в порядке?
– В полном. Часть меня жалеет, что не узнала об этом раньше. Я потеряла с ним много времени.
Тётя Вика пожала плечами.
– Ты не можешь контролировать такие вещи. Время пришло, когда пришло.
– Спасибо, – сказала Ирина и обняла тётю Вику.
Джина выбрала этот момент, чтобы залаять. Ирина присела на корточки и тоже обняла собаку.
– И тебе, девочка, моя милая защитница. Она тебе не понравилась, да?
– Разве ты не сказала, что Кирилл ещё преследует тебя?
Ирина кивнула.
– Он приходил вчера, чтобы сказать, что для нас ещё не слишком поздно. Он не знал, что я видела их вместе и что мой отец знает о нашем разводе, но там много чего происходит. Кирилл не сказал Милане, что развод окончательный. Я должна была сообщить ей эту новость.
– Господи, неудивительно, что она несчастлива. Я рада, что твоё будущее гораздо светлее.
Ирина улыбнулась, подумав о правдивости слов тёти Вики. Что бы ни случилось с Тимофеем, для неё всё будет становиться только лучше.
Глава 59
Спустя несколько часов после выхода из дома Тимофей сидел в гостиной Ребровых с дядей Маратом, анализировал, на каком этапе находится дело, и смотрел футбольный матч. Встреча с волонтёрами другой станции не принесла никаких новых идей. По крайней мере, его ждал ужин с Ириной. Они выехали из дома в 15.30, а потом решили, куда пойти. Близнецы согласились «посидеть с ребёнком», то есть с Джиной, пока её хозяин будет отсутствовать.
Пока они с дядей Маратом разговаривали и передавали друг другу фотографии, на телефон сыщика пришло сообщение из лаборатории. Пришли результаты по катализатору. Керосин. Отлично, оставалось только опросить всех, у кого в списке был мангал на заднем дворе. С таким же успехом он мог бы попросить Джину обнюхать весь город. Тимофей ненавидел, когда у него не было ничего конкретного, о чем и сказал дяде Марату.
– Мы знали, что это будет нелегко, – сказал старый пожарный.
– Прости, что подвожу тебя, – произносить эти слова было больно.
– Потому что дело ещё не раскрыто?
– Да.
– А ты когда-нибудь раскрывал дело за неделю? Или, быть может, твоё детективное агентство?
– Нет, но...
– Но ты подумал, что жулика-поджигателя из маленького городка будет легко найти, верно? – улыбнулся дядя Марат.
Тимофей пожал плечами.
– Думал, что приеду и увижу что-то, что все пропустили. В конце концов, я должен быть профессионалом. Увы, но на данный момент я помог не больше, чем могли бы сделать государственные пожарные инспекторы.
– Я не согласен. Твоё присутствие здесь очень много значит для меня и добровольцев.
Тимофей был слишком расстроен, чтобы успокаиваться.
– Вряд ли.
– Я видел, как вы справились с пожаром на днях. С тремя подразделениями всё прошло более гладко, чем с двумя, потому что ты знал, как заставить команды работать вместе.
Тимофей понял истину в словах дяди Марата и был вынужден принять комплимент. Поначалу был хаос, но всё быстро встало на свои места. Тимофею и в голову не приходило, что это может быть связано с его присутствием и обучением местных пожарных.
– Хотелось бы иметь больше возможностей.
– Я знаю, сынок. Продолжай в том же духе. Это придёт.
– Ты говоришь слишком уверенно в отношении меня, дядя Марат.
– Да. И всегда был уверен в своих мальчиках.
– Даже когда мы облажались?
– Особенно тогда, – сказал дядя Марат. – Потому что, когда вы облажались, все вы работали, чтобы всё исправить. Это сказало мне то, что я должен был знать.
Они снова погрузились в просмотр футбола, пока не раздался звонок в дверь. Тимофей напрягся, но дядя Марат сказал:
– Это не может быть пожар. Нам бы позвонили.
Сыщик расслабился, когда тётя Вика открыла дверь, и Валерия Никитична Строгова вошла с грудой коробок, которые ей было трудно нести. Тимофей машинально встал, чтобы помочь.
– Это для погорельцев, – сказала она, когда сыщик наконец смог увидеть её лицо, после того как взял две верхние коробки и прошёл с ними в угол гостиной. Другие коробки и пакеты ждали в большой куче, чтобы быть перемещёнными, когда Таня найдёт новый дом.
– Я надеялась, что у меня будет возможность увидеться с вами, – сказала Валерия Никитична, когда они пытались найти место среди растущих курганов. – Я слышала от Андрея, что вы снова общаетесь.
– Я был рад его видеть.
– Он скучал по тебе. Мы скучали по тебе.
– Спасибо, Валерия Никитична.
Тимофей знал, что у неё было доброе сердце и открытая дверь для всех, совсем как у Ребровых.
– Можешь называть меня тётя Лера.
– Нет, слишком странно.
Она рассмеялась.
– Я понимаю. Пойдём в мою машину. У меня в багажнике есть ещё кое-что.
Они пошли к её внедорожнику, задняя дверь которого была открыта. Протягивая ему набитую сумку, Валерия Никитична сказала:
– Хорошо, что я не избавилась от всех этих постельных принадлежностей, когда мы обновляли дом несколько месяцев назад.
– Погорельцы получают много помощи.
– Конечно. Так поступают соседи.
Тимофей не смог сдержать улыбки, но ничего не сказал, пока они шли в дом. Как только машина была опустошена, Валерия Никитична присоединилась к тёте Вике на кухне за «чаем и разговорами», как называл это дядя Марат, а Тимофей опустился в кресло, которое тётя Вика использовала, когда они с мужем сидели в комнате вместе. После нескольких минут наблюдения за тем, как «Спартак» доблестно сражается с «Динамо», Тимофей сказал:
– Наверное, это совсем другое дело, когда что-то случается, и люди не считают, что ты в этом виноват.
Дядя Марат посмотрел на него и сказал:
– Что ты имеешь в виду?
Тимофей жестом указал на коробки.
– Когда мой отец ушёл, мы нуждались в помощи почти так же, как нынешние погорельцы, но никто нам не помог. Видимо, потому что отец был жутким типом, а мама решила остаться с ним, мы были предоставлены сами себе.
– Это неправда.
– Чёрта с два, – Тимофей не пытался скрыть горечь в своём голосе.
– Ты не знаешь, что происходило.
Сыщик был удивлён сердитым тоном дяди Марата.
– Когда твой отец уехал, твоя мать отвергла все предложения о поддержке. Люди протягивали руку помощи. В том числе и мы с Викой.
– Почему мама так поступила? – поражённо спросил Тимофей.
– Я не могу притворяться, что знаю, что было у неё в голове. Но к тому времени, как твой отец ушёл, она была сломлена. Я не знал твою маму, но немного знал твоих бабушку и дедушку, её родителей. Они очень любили своего единственного ребёнка, так гордились ею. Они никогда не одобряли её выбора, потому что он был на несколько лет старше и оказывал дурное влияние. Но чем больше они просили её держаться подальше, тем сильнее она бунтовала. Думаю, они бы отшили её, когда она сбежала, если бы она не была беременна тобой. После этого они пытались поддерживать с ней отношения ради внука, но ничего хорошего из этого не вышло. Сколько в этом было твоей матери, а сколько отца, я сказать не могу. Её родители погибли в автокатастрофе.
– Да, меня назвали в честь её отца, Тимофеем. Мой отец ненавидел это имя. Наверное, поэтому он чаще всего называл меня «Мелкий».
– Твой папаша был жёстким человеком и заставлял свою жену подозревать всех в недоброжелательном отношении. К тому времени, как ушёл, я думаю, она была либо слишком гордой, либо слишком напуганной, чтобы принять помощь.
– Но люди предлагали? – Тимофей впервые об этом услышал.
– Они пытались. Несколько раз. Я помню, как Вика и Лера приезжали, чтобы привезти еду и одежду для вас, мальчиков. Это было через два или три месяца после отъезда твоего отца. Когда Вика вернулась домой, у неё все ещё был мясной рулет, и она плакала.
– Я никогда не знал, что мама отказывает людям. Полагал, что люди осуждали её за то, что она выбрала моего отца и…
– Наказывают её за это? А вы, дети, разве в том виноваты? Нет, Тимофей. Никто бы так не поступил.
Сыщик не был уверен, как воспринять эту информацию. То, что он считал жалостливыми взглядами, могло быть просто сожалением людей о том, что мама их бросила. Брошенность исходила от его матери, а не от людей в этом городе. Это означало, что причины его ненависти к этому месту были неверными.
– Почему ты не сказал мне об этом раньше?
– Когда? И что я мог сказать? «Я знаю, что ты ненавидишь этот город, но это вина твоей матери, что она отрезала вас от всех»? Как я мог сказать тебе, что всё могло бы быть лучше, если бы не её гордость и, откровенно говоря, глупость? У тебя и так было столько смешанных чувств по отношению к ней, смутных воспоминаний. Я не мог ничего добавить. К тому же судьба распорядилась так, что мы с Викой всё равно помогли вам, мальчики.
– Я ведь уже поблагодарил вас за это, верно?
Дядя Марат улыбнулся.
– Много раз. И не только говорил – доказывал. В том числе и сейчас.
Дядя Марат отвернулся, чтобы посмотреть игру, оставив Тимофея с путаницей мыслей, с которыми он не знал, что делать. То, в чём он мог бы поклясться, что это правда… ложь. Он не думал, что есть вещи, способные запутать сильнее, чем вновь пробудившиеся чувства к Ирине, но услышанное было выше его представлений.
Глава 60
К тому времени, когда Ирина и Тимофей были готовы к выходу, большинство местных заведений оказались заняты субботней толпой. Поиск парковки в центре Лазурска занял больше времени, чем обычно, поскольку к вечеру там уже из-за наплыва туристов образовались очереди. Сыщик становился всё более раздражённым, и Ирина почувствовала, что дело не только в том, что они не могут найти место, где поесть.
– Прости, – сказал Тимофей после того, как в третьем заведении им сказали, что ждать придётся час. – Видимо, я потерял навык, как нужно приглашать женщину в субботу вечером.
Прокручивая в голове возможные варианты, как поступить, Ирина остановилась на одном из них.
– У меня есть идея, – она отправила Ларисе сообщение, рассказав ей о ситуации и спросив, можно ли взять ужин с собой. Подруга продавала обеды в коробках для туристов, которые они могли взять с собой, но Ирина не была уверена, что им теперь что-нибудь достанется.
Прошло совсем немного времени, и Ирина получила ответное сообщение: «Нет проблем. Подходите к стойке регистрации через тридцать минут».
– Лорел разрешит нам забрать ужин из своего заведения. Мы могли бы поехать поесть на Серебряное озеро.
Сначала Тимофей промолчал, и Ирина забеспокоилась, что ему не понравилось её предложение. Но потом ответил поцелуем, который согрел её всю. Время, пока ждали ужин, они провели, гуляя по главной улице Лазурска. Ирина могла сказать, что Тимофей был благодарен за то, что они не столкнулись со знакомыми, хотя они и зашли в заведение, где работал Андрей, чтобы поболтать с ним.
– Привет, у меня сегодня много народу. Если вам будет скучно позже, заходите и помогите, – сказал он.
Когда они вышли, Тимофей произнёс:
– Наверное, есть работа и похуже, чем подавать мороженое.
– Ты мог бы работать на моего папу, – предложила Ирина.
– Это звучит просто ужасно. Я бы лучше убирал гостевые домики Строговых.
– Тебе ведь однажды пришлось это делать, правда?
– Да, мне и Андрею, а также Никите и брату Андрея, Богдану.
– Я не помню, говорил ли ты мне, почему.
Наверное, нет. Это было неловко.
– Мы взяли их семейный грузовичок покататься. Ни у кого из нас ещё не было прав. Папа Андрея поймал нас, когда мы уезжали. Он предложил наказание в виде уборки, а не рассказывать Валерии Никитичне и тёте Вике и не позволять им решать нашу судьбу.
– Уборка была лучшим выбором?
– Безусловно. Разочаровать тётю Вику и Валерию Никитичну оказалось бы ещё хуже. Но это были ужасные выходные, уверяю тебя.
Когда пришло время, они поехали за ужином в «Строгов и Ко», который находился не в шаговой доступности. Там их ждал пакет с едой и две бутылки пива. Оттуда до озера было рукой подать. К счастью, вступил в права поздний вечер, и большинство людей уже ушли, так что удалось легко найти скамейку в тихом месте и разложить свои припасы.
– Это то, что Лариса подаёт в пивоварне?
Еда выглядела потрясающе. Здесь было два контейнера с салатом «Цезарь», блюда из стейка и курицы с вафлями, а также картофель фри и овощи на пару.
– Лариса умеет готовить.
– Я не знаю, что выбрать, – сказал Тимофей.
– Тогда мы поставим блюдо между нами, чтобы могли съесть всё.
– Мне нравится, как это звучит.
Ирина тоже согласилась. Пока они ели, говорили о том, о сем, а потом женщина рассказала Тимофею о своей встрече с Миланой.
– Мне почти жалко Кирилла. Когда он узнает, что она слышала о разводе, это будет ужасно.
Тимофей посмотрел вдаль, а потом тихо сказал:
– Кто знает, может быть, если он узнает правду, это пойдёт ему на пользу.
За словами сыщика скрывалось нечто большее. Несколько дней назад она, возможно, колебалась бы, прежде чем спросить, что у него на уме. Но после того, чем они поделились, в этом не было необходимости.
– Ты был рассеян с тех пор, как вернулся от Ребровых. Что-то случилось, когда вы посещали другие станции? Или с дядей Маратом?
Тимофей набил рот едой. Интересная тактика молчания. Ирина ждала. Когда убедилась, что он не собирается отвечать, сыщик глубоко вздохнул и сказал:
– Оказывается, я ошибался, что люди в Лазурске не хотели помогать нашей семье, когда мой отец уехал. Это была вина моей матери.
Не то, чего ожидала Ирина.
– Что она сделала?
Мужчина рассказал, как Стелла отвергла предложения о помощи. Ирина была потрясена, и её сердце сжалось от боли за Тимофея и его братьев. Они через многое прошли, и хотя дядя Марат и тётя Вика помогали, сыщик ненавидел то, что, по его мнению, город отвергал его семью.
– Я не могу представить, что это значит.
– Я тоже не могу. По правде говоря, до меня ещё не дошло. Прости, если я не очень хорошая компания. Думал, что ужин будет весёлым. А вместо этого не могу найти место и так погружён в свои мысли, что могу оказаться на другой планете.
Ирина взяла его руку и сжала.
– Во-первых, я думаю, что это прекрасное место для ужина, и не могу представить себя с кем-то, кроме тебя. А во-вторых, эта новость о твоей маме – просто бомба. Если бы ты смирился с этим, я бы сказала, что ты всё отрицаешь.
– А, преимущества терапии, – сказал сыщик с улыбкой и соответствующим шутливым тоном.
Ирина была рада, что он умеет дразнить. Тимофей отодвинул еду и пересел ближе. Женщина прислонилась к нему, обхватив руками талию. Они сидели молча, и ей было легче молчать с ним, чем когда-либо с Кириллом
– Мне очень жаль, – наконец сказала Ирина. – За то, что сделала Стелла.
– Спасибо. Это нужно пережить.
Ей хотелось сказать что-то ещё, чтобы он почувствовал себя лучше или хотя бы смирился с тем, что узнал, но с этим ему придётся разбираться самому. Если он хотел говорить, она слушала. А если нет, просто будет рядом.
***
Ирина не испытывала особого страха перед ежемесячными воскресными ужинами с отцом, но поскольку это был первый их разговор с тех пор, как тот узнал о её разводе, она ожидала, что беседа будет более трудной, чем обычно. Когда же он предложил вместо вина выпить коньяка, дочь поняла, что отец снова попытается убедить её вернуться к браку и вести ту жизнь, которую он считает для неё лучшей.
Этот ресторан, без сомнения, одно из самых шикарных мест в округе, был одним из её любимых. Она с родителями ходили туда на её шестнадцатилетие и на выпускной ужин. Мать с отцом проводили там почти каждую годовщину свадьбы, и именно туда глава семьи Барковых водил их с Кириллом, чтобы отпраздновать помолвку.
Прошли годы с тех пор, как она туда возвращалась. Если отец надеялся напомнить ей о более счастливых временах, то он не понимал, что она не хочет возвращаться к прошлому. У неё было слишком много поводов для радости.
Тимофей предложил похитить её и привезти на ужин к Ребровым. Но как бы ни заманчиво звучало это предложение, Ирине требовалось встретиться с отцом. Она была одета и готова, когда он заехал за ней в пять часов – никто не заставлял Баркова ждать. Ей удалось отделаться любезностями, но как только они выехали на главную дорогу, спросила:
– Ты хочешь поговорить об этом сейчас или за ужином?
– О чём поговорить?
Ирина сдержала возмущённый вздох.
– Хорошо, поговорим об этом за ужином, – она включила радио и позволила фортепианному концерту Моцарта заполнить тишину до конца поездки.
В ресторане их сразу же усадили за столик у окна с прекрасным видом на закат, который она не успела оценить. В воскресенье вечером в заведении оказалось немноголюдно, и Ирина была рада, что у них не окажется зрителей для того, что наверняка превратится в жаркий разговор. Её отец заказал коньяк, когда им принесли меню. Ирина подумала о бокале белого вина, но потом решила, что не хочет, чтобы что-то мешало её мыслям. Для разговора с отцом ей не нужна была жидкая храбрость.
Когда официант вернулся с напитком для отца, они заказали ужин и ничего не сказали. Ирина почти пожалела, что не попросила вино. Решила, что лучший способ сделать это – прыгнуть в глубину. Вброд не получится.
– Тимофей сказал тебе, что мой развод с Кириллом окончательный?
Отец отпил глоток, прежде чем ответить.
– Сказал. Возникает вопрос: почему ты этого не сделала? Почему я узнал об этом от него?
Ирина услышала презрение в том, как отец сказал «он». Некоторые вещи никогда не меняются.
– Это случилось через неделю после того, как сгорела моя квартира, и это было не так важно, как приведение в порядок остальной части моей жизни. Зная твою реакцию, я не спешила сообщать тебе эту новость.
– Уверена, что это единственная причина?
– А какая ещё может быть?
– Может, ты жалеешь?
Ирина гордилась собой, что не рассмеялась вслух.
– Ты думаешь, я не сказала тебе, потому что передумала, и развод состоялся раньше, чем успела его остановить? – её голос обострился, и она оглядела зал, чтобы убедиться, что никто не заметил. Сбавив тон, продолжила. – Позволь мне быть предельно ясной. Я ни на минуту не сомневалась в том, что мне пора расстаться с браком. Если бы могла ускорить этот процесс, так бы и сделала.
– Ты можешь быть очень упрямой женщиной, Ирина.
– А я-то надеялась, что ты увидишь мне решительность.
– О, ты решительна, но это не значит, что права. Ты уходишь от хорошего. Ваш брак с Кириллом дал стабильность и безопасность.
– Для этого мне не нужен брак. Моя работа покрывает расходы на жизнь, – она не собиралась рассказывать отцу о своих планах относительно новой студии. У него возникнет масса вопросов и опасений, и она не собиралась давать ему возможность высказать сомнения. В её жизни больше не было места для людей, которые её не поддерживают.
– Поверь, Кирилл был не так хорош со мной и для меня, как тебе хотелось бы верить.
Отец нахмурился.
– Он тебя бил? Если он хоть пальцем тебя тронул...
– Нет, папа. Если бы он это сделал, всё закончилось бы гораздо раньше, уверяю. Но есть и другие способы причинить человеку боль.
Барков бросил на дочь взгляд, которого она не поняла, но ей нужно было выговориться.
– Вы оба любите принимать за меня решения и думаете, что знаете, как будет лучше. В твоём случае это происходило от любви и беспокойства. В случае с Кириллом это было связано с контролем и с тем, что он хотел, чтобы я была предсказуемой. И я признаю, что был долгий период, когда была счастлива отключить свои потребности и притворяться, что всё хорошо. Но это не то, что мне нужно или чего хочу. Могу позаботиться о себе сама, независимо от того, хочешь ты в это верить или нет.
– Я хотел, чтобы ты был в безопасности и чтобы о тебе заботились.
– Понимаю, папа, и знаю, почему ты считаешь, что Кирилл – правильный выбор, но в браке есть нечто большее, чем безопасность, и чувствовать себя в безопасности можно не только при наличии мужа с работой. Моя работа и мои друзья – та жизнь, которую я смогла вести после ухода Кирилла, – дали мне всё это и даже больше, потому что это больше того, чего я хочу.
