Текст книги "Холод (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Это – "Винда"? – Нэт уселась рядом и внимательно следила за моими действиями.

– Да. – Строить "тайны" не было смысла, тем более что она собственными глазами видела стартовое окно. – Наверное, одна из самых долгоиграющих и надежных – Win2000. На ее основе, позже, вышло целое семейство.

Едва "Teleport" отработал свою задачу, выключил компьютер, выдернул системник из-под стола и вытащил жесткий диск.

– Всё. Здесь нам делать больше нечего. – Я облегченно вздохнул. – Часть проблем мы устранили, а до остальных топать еще километров пять – шесть.

– Сайд. А это что за кабель? – Георг ткнул пальцем в толстую кишку, вьющуюся вдоль стен и исчезающую в стене. – Рубануть?

Я включил фонарик и выматерился – бункер наполнился свистом, и с потолка сорвалось раскаленное докрасна лезвие, угодившее точно мне в плечо.

К духоте добавилась вонь горелого мяса.

Обжигая пальцы, выдернул железку и отбросил ее вглубь коридора, подальше от всех и всего.

– Давайте, я посмотрю? – Предложил Георг, уже сожалея, что такой глазастый.

– Пошли, пока на голову еще чего не упало. – Покачал головой я. – Или коридор не завалило, как это любят в киношках показывать...

Подхватив здоровой рукой свой тощий рюкзак, достал из него спецпакет и "запаял" в него винчестер.

– Что-то важное? – Нэт протянула руку, чтобы забрать пакет.

Умничка!

Дождавшись моего ответного кивка, она достала упаковку, сноровисто обмотала железяку и демонстративно убрала к себе в рюкзак.

Закинув рюкзаки на плечи, вернулись в коридор.

Уж и не знаю, кто догадался сделать резервный пост, причем сделали ведь точно – тайком, с нарушениями и "на том, что было", наставили ловушек, от подобных нам.

Найду – проставлюсь, как свет горит, проставлюсь!

Вот, дал самому себе обещание и вроде как смысл жизни появился...

Пройдя коридор, поднялись по лестнице, до валяющейся двери.

– Теперь моя очередь, проверить, что за дверью. Шагом марш, за мной! – Я подмигнул своим студентам, хотя в этой темноте, вряд ли они заметили мое мигание.

"Запасник" действительно оказался пустым, вылизанным и подметенным самой тщательной уборщицей.

Вывезли столы. Стоявшие вдоль стен стеллажи, разобрали и вытащили наружу.

А что это значит?

А это значит, что где-то есть нормальная лестница, а не это "головокружение от успехов"!

Нашлась и лестница, и даже грузовой лифт, сейчас спущенный вниз и стоящий печально, открыв пасть-дверцу.

Топая по нормальной, бетонной, квадратной, лестнице, загадывал, куда она нас выведет – по моим расчетам, территорию музея мы уже покинули, пока шли по запаснику.

– Сайд. Очень больно? – Расслышал я шепот Нэт, когда в очередной раз чертыхнулся, поправляя рюкзак.

– Не больно. Неудобно. – Признался я. – Рюкзак сползает, зараза!

Лестница закончилась в доме, напротив музея. Через дорогу.

Обычная, ничем ни примечательная дверь, изнутри – стальная, а снаружи – обычная китайская картонка.

Выскользнув обратно в осень, замер, привалившись к стене и настраиваясь на самолечение.

Совершенно случайно, взгляд зацепился за ветвистое дерево, склонившееся над простенькой скамейкой, перед входом в музей.

Пыхнув пламенем, дерево рассыпалось крупными хлопьями пепла, прихватив с собой на тот свет и лавочку с урной и кусок заваленного желтой листвой асфальта, оставляя ровный, черный, пятиметровый круг, от которого несло жаром.

– Сайд... Зачем?! – Георг оглянулся на меня и, сделав шаг назад, попытался спрятаться за девчонок.

– Было за что... – Я крепко сжал кулаки, чтобы не начать крушить всю эту улицу... – За все...

– Что дальше? – Нэт сделала вид, что не заметила моего выражения лица.

– Дальше – легкий завтрак. – Я осторожно поводил левым плечом.

"Конструкт" сноровисто взялся за лечение и теперь ему требовался "строительный материал".

Расположившись в недостроенном срубе, точно по центру парка, мы достали припасы и расселись, упираясь спинами в деревянные стенки.

– Сайд. Что ты сделал? Под что мы подписались? – Вопросы, посыпавшиеся как из рога изобилия, только отбили аппетит.

Каждый хотел знать ответ на свой вопрос.

– Что ты сделал с нами? – Вопрос Аши выпадал из общей обоймы.

– Ты о чем? – Сделал вид, что не понимаю.

– О нас. О Сантане. О городе, этом. О твоем поведении. – Аша загибала пальцы, перечисляя странности.

– Могу вас успокоить – я и сам не знаю, на что я подписался. И объяснить, толком, ничего не могу. Ощущения. Воспоминания. – А про себя, чтобы никто не услышал, добавил: "И ненависть..."

Ухоженный парк, с ровными плиточными дорожками и молодыми дубками, рассаженными вдоль них.

Не помню я его таким.

Для меня это все тот же, заросший парк, с лавочками, прячущимися в тени деревьев, глушащий шум редких авто, неторопливо проезжающих по дороге, от которой парк отделяет лишь невысокая чугунная ограда.

Здесь было шумно и весело.

Одиноко.

Студенты грызли галеты, запивая их водой из пластиковых фляжек.

И белесое осеннее небо над головой, как напоминание, как старый добрый знак, что все неприятности только начинаются.

– Отдохнули? Подкрепились? – Я сладко потянулся. – Тогда, пакуем мусор и идем дальше.

Хмурые лица студентов слегка оживились. Идти, это намного лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего.

Георг и Аша даже принялись поддразнивать Нэт, у которой все шло к свадьбе.

Прислушиваясь к их разговорам, сам не заметил, как стал улыбаться – отмякнув от злости, что больше не накатывала волнами.

– Знаете, злостные вы мои студенты... А ведь она счастливей многих. – Вклинился я в разговор. – У нее есть то, чего, пока, нет у вас.

Ноги сами несли меня по знакомым улицам, ведущим к большому мосту.

– И, что же это? – Аша насторожилась, ожидая подвоха.

– Любовь. Взаимная, любовь. А это, злостные вы двоечники... Привет, приехали... – Я остановился, рассматривая вскинувшиеся вверх пролеты моста, словно неведомая сила разорвала пасть крокодилу, да так и оставила, чтобы другим было неповадно.

Трехсотметровый горизонтальный мост превратился в два по сто пятьдесят – по вертикали.

Центровых быков в воде не наблюдалось – они, противореча всем законам физики, остались на вздернутых пролетах, как редкие зубы.

А река, как назло – полноводная красавица, плещет свои воды, заливая набережную, ниже по течению.

– Вот и думаем, как будем перебираться...

– А, что, мост – единственный? – Георг начал проявлять зачатки рассудка, что не могло меня не радовать.

Да и пора бы уже. Пора уже выходить из тени девчонок, хоть и нравятся они ему, все трое.

– Выше и ниже по течению есть еще мосты. – Я замер, прищурив глаз. – Нижний, гарантированно смыло. Так что, айда вверх по набережной. Если и там пусто – уподобимся Иисусу и пойдем по воде, аки посуху.

Прогулка по набережной вышла какой-то кривой: сперва Аша подвернула ногу, свалившись в промоину; следом и я, перегнувшись через показавшееся целеньким ограждение, полетел в ледяную воду, откуда вылетел стремительной ракетой, оглушительно лязгая зубами и проклиная свою глупость.

И странное существо, что наподдало мне щупальцем пониже спины, вышвыривая из своего логова.

Щупальцем, судя по прорехам, снабженным короткими клыками или ороговевшими окончаниями...

Мокрые – я и Аша, злые – Нэт с Георгом, мы топали по набережной и молчали, словно наши голоса могли привлечь к себе внимание.

Через двадцать минут мы доползли до останков очередного пешеходного моста.

– Может, покурим? – Георг устроился на поваленном дереве, скидывая на землю уже порядком опротивевший ему тубус и рюкзак.

– Лучше – подумаем... Что дальше делать будем... – Аша, села рядом со мной и шмыгнула носом. – Сайд, послушай, а твой город... Он всегда был таким?

– Обычно, он намного хуже. – Я выстраивал "конструкт", о котором спал и думал последние пару суток. На бумаге получалось все гладко, а вот в реальности шло тяжело. Несмотря на мокрую одежду, мне было жарко. – В нем нечем дышать от выбросов. Люди прощаются со своим здоровьем, еще не успев родится, потому что больницы заражены стафилокком. Установленное на видном месте информационное табло вечно болталось между 18 и 39 микрорентгенами, а потом и вовсе было технично демонтировано, чтобы не "палило" обстановку. Каждый новый "городской" начальник приезжает с "одной рубашкой", а убирается от нас, с составом...

Чувствуя, что меня понесло, я замолчал, набрав полную грудь воздуха.

"Конструкт" заработал.

"Зонд-поиск", метнулся влево-вправо, отрабатывая начальные установки.

Замер и поплыл в сторону завода, напрямую, утаскивая за собой мое потрепанное сознание.

Территория предприятия, в зоне поиска выделялась угольно-черным пятном опасности и багровыми всполохами активированных охранных устройств.

Соваться туда не хотелось.

Серебристые жилы управления, на которые была огромная надежда, вились ранеными змеями, сплетались в мощнейшие жгуты и исчезали в черноте.

Полуприкрыв глаза, "перелил" себя в "конструкт" и втянулся в одну из таких жил. Волосы на голове встали дыбом, по телу пробежало ощущение холода и исчезло, оставив после себя состояние легкости и вседозволенности. Окутанный голубоватым дымком высокой энергии, я скользил по жиле. Вливающиеся потоки отмечались лишь по всевозрастающему давлению на кожу.

Все ближе граница завода, уже не скольжение, а продирание через многочисленные фильтры и ловушки-отсечки, понаставленные без всякой разумной архитектуры.

Вот граница. Внутрь. Дальше.

Входной щиток – ловушка, обойдем.

Дальше, дальше...

О! А вот и то, что надо – линия на комп управления. Хиленькая линия, но да спасибо и на этом.

Где-то на заводе, щелкнув монитором, ожил один из древних компов – монстров немецкой корпорации, поставлявшей оборудование, для слаборазвитых стран. И тут же умер.

Жилка потускнела.

" Сматываюсь. Хотя, позвольте, а это что такое?! Еще подключение? Тогда, почему не серебристое, а синеватое?! Запрещенное подключение? А линия хороша, "выделенная", свеженькая. Вот и проверю..."

Я, на мгновение оглянулся по сторонам, контролируя студентов. Все спокойно. Сидят, болтают.

Дернувшись, слегка перестроил "конструкт" и скользнул в новую линию. Содрогнулся, получив внушительный удар по нервам и ухнул синеву воронки-защиты.

Пришлось спешно подтягивать резервы и терпеливо ждать.

Воронка внушительных размеров затягивала "конструкт" и меня вместе с ним, все глубже, сжимала и растягивала, одновременно, проверяя на прочность.

"Ждать"

Вниз, все глубже и глубже. Нельзя бороться. Ждать.

Дно уже близко, только там воронка слабеет и появляется махонький шанс... Ждать!

Все. Вверх, сейчас!

Щелчок.

Компьютер.

База данных от...

Мамочки мои!

"Рабочий процесс приостановлен" – меняются единицы и нули двоичного кода.

"А теперь... Ваши яица замечательно приготовляюцца!" – Усмехнулся я, вспоминая рекламу, наших китайских друзей.

"Рабочий процесс возобновлен. Охранная система деактивирована."

– Вон! – Ударил по мозгам странно знакомый голос. – Что-о-о?! Снова ты, мышонок-гурман!

– Упс. Не ожидал встретить старых знакомых. – Соврал я.

Соврал, потому что чувствовал, что знакомых встречу. Не верил и до последнего гнал эти мысли, вместо того, чтобы поделиться ими с руководством.

– Ну, теперь ты не уйдешь!

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел и от тебя, серый волк, уйду! – Пробормотал я, лихорадочно меняя пароль и молясь, чтобы голова не пропустила очередность знаков, в моем старом и любимом пароле.

– Я – не волк! – В сознание стала прорываться фигура, закованная в латы.

Я дрогнул, вытаскивая "конструкта" из жилы. Фигура в серебристо-льдистом доспехе стала отдаляться, посылая вдогонку огненные стрелы.

– Мажешь, скотина. – Я не отказал себе в удовольствии поддеть противника, уже выбираясь из "конструкта" и развеивая его структуру. – И от тебя, Безобраз, ушел. Ну, "пока", ушел...

– Все в порядке? – Аша, "просушенная "конструктом"", уставилась на меня с испугом, действительно волнуясь за мое состояние.

– Сейчас я малость отойду... – Я принялся делать дыхательную гимнастику, которой учил последние два дня, Маршу. – И мы двинемся дальше, вверх по течению. Там есть еще один мост...

Договорить мне не дали: из пустоты стали выпадать паукообразные всех мастей и видов, напугав наших дам до "огненного салюта".

Плотный кокон огня окружил нас – Нэт пустила в ход свои способности. Аша прикоснулась к спине подруги ладонями, одновременно оттягивая боль и вливая свежие силы. Через мгновение, подключился Георг.

Поток арахнидов иссяк на второй минуте.

Кокон пламени распался и в нос шибанул запах горелого хитина и плавленого асфальта, в котором таяли последние "гости".

– Сильно устала? – Заботливо протянул девушке фляжку, Георг.

– Терпимо.

– Раз терпимо, тогда, пошли отсюда. – Решил я, подхватывая свой рюкзак на левое плечо, а тубус – на правое и прислушиваясь к ощущениям.

Вполне терпимо. "Конструкт" свое отработал, заживив рану. За что ему отдельное, "человеческое спасибо"!

Перепрыгнув асфальтовую лужу, повел студентов к дальнему мосту, построенному при царе Горохе и оттого, точно уцелевшему. Ну не может быть иначе – закон жанра обязывает!

Пнув себя в пятую точку, мысленно, разумеется, трижды сплюнул через левое плечо, потому как по закону этого же самого жанра, жарится нам тут, до второго пришествия...

Асфальтированная и разбитая до состояния "сплошная яма", дорога, провела нас мимо частного сектора с заросшими бурьяном, огородами и вывела к железной дороге, через шпалы которой уже вовсю соревновались в "кто больше вырос", цикорий с одной стороны и крапива – с другой.

Автомобильный мост смыло, а вот железнодорожный продолжал вздымать свои металлические конструкции над бурными водами, поржавевший, но не покоренный.

– Теперь по железке и на ту сторону. – Подмигнул я, любуясь круглыми глазами девушек. – Кто первый?

– Интересно, а "Там" нас ждут? – Аша с тоской посмотрела вверх, в сторону купола.

– А мы – уже там. – Обрадовал я компанию. – Через четыре минуты сорок три секунды, после входа. Или...

– Или нас там нет... – Вяло закончил за меня, Георг.

– Или – не все. – Жестко добавил я.

Перебираться по скользким и ржавым металлическим перекладинам – удовольствие для "экстримала". Или – идиота, что, зачастую, одно и то же.

А тут, таковых, аж четверо.

Внизу, под мостом, несла свои свинцовые воды река.

Георг, перебравшимся на другой берег первым, с удовольствием спрыгнул на твердую землю.

– Чисто! – Он помахал рукой и исчез, растворившись в пелене внезапно налетевшего тумана.

– Стойте! Подождите! Этот туман, он – живой! – Аша от ужаса вжалась в ржавые конструкции, отводя клочья тумана от моста, бешено разворачивающимся "конструктом". – Подождите, пожалуйста!

Словно кто-то из нас торопился...

Нэт, выставив огненный заслон, стала звать Георга.

– Нэт! Замолчи! – Потребовал я, стараясь вслушаться в удаляющийся туман. – Все. Его нет. Не зови мертвых.

– Ты... Ты – Убийца! – Вырвалось у Нэт.

– Профессиональный. – Признался я, почти не покривив душой. – И, если уж совсем четно, мне все равно, выживете вы или нет. Даже более того, мне почти все равно, выживу ли я. Можно подумать, я требовал "балласт". То, что Вы видели – это цветочки. Смерть Сантаны и Георга – быстрая и безболезненная. А там, куда мы идем – смерть страшная. Даже для меня.

Моя ярость вылилась в черный клинок, распоровший туман.

– Особенно для меня. При любом раскладе... – Едва слышно добавил я себе под нос, ни к кому не обращаясь.

***

Сойдя с моста в гробовой тишине, мы потопали к такой недалекой, но желанной цели.

По поводу недалекой, я, конечно, поторопился – за десятку лет, совершенно из головы долой, что между мостом и целью еще километрик. С гаком.

– Ну и вонь. – Нэт старательно прикрыла нос сперва рукой, потом залезла в рюкзак и достала тонкий шарфик. Разодрав его на пополам, честно поделилась с подругой, игнорируя меня. – Это что, всегда так?

На моей памяти такой запах уже был. В одной из комнат лаборатории, где догнивали останки тех сотрудников "интерпола", что не прошли "карантин".

Учитывая безветрие и все усиливающийся запах, уже скоро мы будем проходить мимо эпицентра.

– Запах – оттуда! – Аша ткнула пальцем куда-то влево, где вдоль дороги тянулся металлический забор, оканчивающийся широкими воротами и одноэтажным домиком с прикрепленной синей табличкой. – Это что – скотобойня?

– Нет. "Зона". – Я с трудом вспомнил это заведение, настолько оно было неприметным и спокойным, предназначенным, по большей мере для тех, кто свое преступление совершил по неосторожности и теперь переживал от этого больше, чем мог.

– Как в "Сталкере"? – Не поняла меня Нэт.

– Нет. Тюрьма. Для "легких случаев и тех, кто раскаялся"... – Улыбнулся я.

– Их что – оставили здесь умирать?! – Размер глаз Аши мог поспорить со свалившимися вместе со столбами фарфоровыми изоляторами, что в изобилии валялись вокруг нас.

А мне стало дурно от того, что такая простая мысль, может оказаться правдой.

– Ждите меня здесь. – Сбросив с плеча тубус, достал из кармана носовой платок и, стараясь дышать носом, двинулся на все усиливающийся запах.

Ворота стояли незыблемо, а вот калитка оказалась даже и не заперта. Миновав пост охраны, пошел по территории.

Десяток бараков. Пяток двухэтажных административных, домиков.

И режущая вонь, выворачивающая наизнанку, вышибающая слезы из глаз.

Плац в центре пуст и аккуратно выметен.

Заглянув в окно одного из бараков, пожалел о том, что это сделал: разлагающаяся протоплазма человеческих тел шевелилась от количества червей, ее пожирающих.

Пройдя корпуса, только и успел порадоваться, что коротко подстригся, "на всякий случай" – пустых зданий не было. Везде одно и то же: черви и протоплазма...

За территорией тюрьмы отчаянно выворачивала на дорогу собственный желудок, Нэт, не послушавшая меня и сунувшая нос, куда ее не просили.

– Там же тысячи... – Она сползла по стенке и посмотрела на меня так, словно это я расстрелял этих людей.

– В трех заведениях города – 34 тысячи 236 человек. – Из административного здания, отделенного от тюрьмы забором, вышла Аша и протянула мне бумажку. – Они их всех...

Я молчком изучал сделанный под копирку, рапорт.

Все верно: "Принято на баланс, списано с баланса. Истрачено отравляющего вещества".

Сухие строчки, которые мне лично, читать не внове.

– Там еще и это, было. – Аша достала документ и со вздохом протянула мне.

Из тридцати тысяч, двадцать шесть – граждане других стран...

Вот и понятно, почему никто здесь и не был, с момента закрытия города.

Восток и Демократия договорились, избавившись от людей.

А что, можно подумать, кто-то будет искать здесь бедных зк?

А так, разом, избавились от множества проблем.

"Нет тела – нет дела..."

– Надо все задокументировать... – Нэт бледная и решительная, встала со своего места. – Нам иначе не поверят...

– Сиди. – Вздохнул я. – Уже задокументировал...

Я постучал по левому углу воротника, с вшитой камерой – подарок от нашей технической службы.

Одно из маленьких дел, о которых пришлось подумать, прежде чем совать голову в пасть неизвестно кому.

– Там, – Аша кивнула головой в сторону домика, из которого она вышла. – Труп. В форме и без головы. Застрелился...

– Хоть у кого-то, совесть оказалась... – Нэт шмыгнула носом. – Может, похороним?

Не сговариваясь, мы с Ашей покрутили пальцами у виска.

– Отдышалась? Осмелела? – Яд в моем голосе был просто медом, истекающим из сот.

Нэт сжалась, но хорохориться не перестала.

– Тогда, пошли.

Через триста метров, нашим глазам предстал серый бетонный забор, увитый по верху кольцами колючей проволоки.

– Вот и цель. – Мягкий пасс рукой и "конструкт", подсмотренный у Аши, оставляет в заборе глобальную дыру, рассыпав в прах целый пролет. – Милости прошу, в наш прекрасный завод... Градообразующий и градоубивающий – одновременно... Просьба, прежде чем лезть, хорошенько принюхаться...

Нырнув в пролом, мы замерли, изучая Завод.

Граница света и тьмы, добра и зла.

Зыбкая и не логичная.

Мир перестал быть "я" и превратился в третье лицо, что наблюдало за нами со стороны, занося наши действия на скрижали, выбивая чеканку по меди и царапая острой палочкой по глиняной дощечке.

С этого момента и до...

Не стало меня, Аши или Нэт.

Остались мы, как единое целое.

И каждый из нас остался собой, помня лишь себя, контролируя свое тело, свое я...

Мы замерли, изучая завод...

" ...Они замерли, изучая завод.

... Каждый из них по-своему сканировал периметр: Аша – искала следы живых; Нэт – мертвых. А Сайд ловил Изменения.

– Здесь все мертвое. – Сквозь зубы пробормотала Аша.

– Не мертвое – умертвленное... – Поправила Нэт.

– Умерщвленное. – Поправил автоматически Сайд. – Нам надо вон в то здание.

Его палец уперся в едва видимое строение с синими воротами и без единого окна.

– До здания 750 метров. Внутри три двери: желтая – энергоцех; черная – бытовка; белая – управление. Сейчас разделимся, встречаемся через восемь минут у черной двери. Время пошло.

Троица рассыпалась в полуруинах заводских построек, с торчащими из бетона фундаментами снятых станков.

Отсутствие крыш, проломы в стенах – следы человеческих рук, вывозящих дорогое оборудование любыми путями.

Каждый пошел своим путем...

... Нэт собиралась рвануть напрямую, но, в последний момент свернула направо, змеей протиснулась в щель между двумя стоящими торчком плитами, поднялась на десяток ступеней вверх, на одном дыхании пролетела длинный коридор, выпрыгнула в выбитое окно, кувыркнулась в лужу с водой.

Отметив краем глаза взметнувшийся над крышей дуговой разряд, взмолилась, чтобы это не кто-то из своих, охнула, когда здание напротив рухнуло, обдав ее облаком известковой пыли.

– Чтобы я, еще раз! – Зареклась Нэт, проползая по извилистой промоине, мимо стоящего экскаватора, угрожающе накренившегося в ее сторону. Прилетевшая откуда-то балка, смачно чавкнула, погружаясь в остатки того, что еще недавно называлось асфальтом.

Еще один бросок по бывшему газону. На мгновение Нэт окутала серебряная пелена, сбивая ее с шага и уводя от удара.

Вот и постройка, на которую ткнул пальцем Сайд.

Миг и она внутри. Черная дверь – слева...

... Аша, проводив взглядом Нэт и Сайда, сосредоточилась и вплыла в тот, исконно свой мир, где ей никто не угрожал. Проведя прямую линию на дом, указанный Сайдом, она медленно поплыла в нужную сторону.

Вторым, "тонким" зрением она ощущала бешеную злобу там, снаружи. Чувствовала своим обострившимся "Я", как прогибается под ударами из вне, стена, отделяющая ее мир от всего остального.

На самой границе сознания мелькали образы Нэт и Сайда. С Нэт было все в порядке. По крайней мере, пока. И, дадут небеса, надолго. Странная, непонятная сила оберегала ее, прикрывая, сбивая, где надо, с пути; где надо, подталкивая под руку... Очень странная, сила.

Сайд моргал, то появляясь, то исчезая.

Его охраняли опыт, чувства и ненависть. Яркая, черная и сжигающая его изнутри, ярость. Но ярость рассудочная, взвешенная, холодная и оттого – страшная. Страшнее чем то зрелище, что они увидели не так давно.

Иногда, он скользил сквозь ЕЕ мир, и она видела его так отчетливо, что хотелось подбежать и коснуться. Иногда, он был под или над ее миром, используя нечто такое, о чем она не имела ни малейшего понятия.

Хотя преподаватели в Академии считали...

Дважды, Аша стала свидетелем короткой расправы Сайда, над нападающими охранниками периметра.

Их просто не стало.

Поежившись, она представила себе двух людей, с пережженными синапсами, заглаженными извилинами, стертыми воспоминаниями.

И ту ее мир лопнул, как мыльный пузырь.

Рухнув в весеннюю грязь, Аша разозлилась.

До нужного дома всего десяток метров – пара секунд легкой пробежки... Черная дверь – справа..."

– Ты опоздала, на сорок секунд... – Я курил, прислонившись спиной к стене. – В другой раз, пожалуйста, будь точнее...

Втоптав окурок, я открыл рюкзак, достал из него обычную бумажную коробку с символом радиационной угрозы, поверх которой нарисован обычный красный крест.

– Берите. – Потребовал я, представляя, как выгляжу со стороны: приказной тон, блестящие, как у наркомана глаза, выверенные, как у робота движения.

Мой откат.

Владение шестым уровнем, также накладывает свои отпечатки.

– За время пробежки, милые леди, вы хапнули не маленькую дозу. Пока вы этого не чувствуете, но... Стоит ли желать себе худшего? – Коробка раскрылась, и на свет появились сигареты, россыпью. Странные, красные, сигареты с белым черепом и костями. – Одна сигарета, дает возможность продержаться без последствий, в течении 15-ти минут, в зоне ядерного реактора. Здесь – час, может быть – два. Курите, девочки, курите. И в карманы, набирайте... Про запас, на всякий случай.

Затягиваясь и кашляя, девушки мужественно скурили по сигарете, что создали в давнишние времена, почти для таких случаев, американцы.

"Сигаретки" не пошли в дело по одной, очень простой причине – дым вызывал сработку сигнализации и демаскировал солдат...

– Теперь, обе, отправляетесь в зал управления и ждете меня там. Ни к чему не прикасаться. Ваше основное задание – не дайте "убить" пульт. Марш, в белую дверь!

"И не дайте никому убить самих себя!" – Взмолился я, провожая их спины, скрывающиеся за дверью. – "Меня прибьют, если я выживу. И проклянут – если сдохну..."

Закусив губу я вышел из бытовки, выбил дверь энергоцеха и нырнул во тьму.

... Рывок во тьму, навстречу всему тому, что несет мне Судьба.

... И только так!

... Красиво жить.

... И тяжело умереть.

... Вперед.

... "Верша справедливость".

Первой удачей стало то, что кто-то ленивый не запер на замок стальную дверь энергощита, за которой прятались жгуты, толщиной в мою руку, энерговыводов.

Шарик огня спалил оплетку, вызвав фонтан искр. За спиной вспыхнуло аварийное освещение, завыла дурниной сирена.

Вал огня окутал меня, обжигая и ластясь, как избалованный или соскучившийся по ласке котенок.

"Остался только Холод!"

Пламя поникло, отдельные его язычки еще пытались пробиться сквозь защиту, но не в этот раз.

"Не от огня мне смерть на роду записана, ты прости меня, пламя!" – Я полу-шел, полу-скользил, стремительно уничтожая ловушки, поставленные еще 15 лет назад и казавшиеся тогда "венцом творения" и "адским уровнем сложности".

Сейчас, с нашими возможностями, даже и не смешно.

Так, досадная задержка, учитывая то, что мне надо дальше, вглубь.

На самое дно.

Разбитый погрузчик; обвалившийся под собственной тяжестью, кран; провал в полу. Век железок без человека недолог.

Аварийный лифт, подключенный к отдельной линии и кажущийся вполне рабочим, после нажатия кнопки просто рухнул вниз и заклинил где-то в шахте.

Выломав створку, я глянул, присвистнул и едва удержался от желания плюнуть, с досады. Метров десять до крыши лифта.

Из рюкзака пришлось доставать тонкую колбаску взрывчатки, взрыватель и сбрасывать это все вниз, надеясь на "Авось", ибо хорошая мина, при плохой игре – залог верного выигрыша...

Через 30 секунд внизу сперва ухнуло, потом ахнуло и вверх полетели обломки лифта и ударная волна, пьяным слоном в посудной лавке прокатилась по цеху, сметая незакрепленные предметы, ржавые части всевозможных деталей и превращая их в жестокую шрапнель.

– Упс... Перебор! – Я отряхнулся, как собака, размотал тонкий шнур, накинул петлю на основание допотопного станка и сделал шаг вниз. Руки, отвыкшие от подобных заморочек, обожгло. Замелькали, стремительно уходя вверх, кирпичики кладки.

"... Еще чуть-чуть и полста метров. Половина пути вниз, к чертям в преисподнюю". – Мои мысли метались, как тараканы на включенной газовой плите.

На самой грани сознания мелькнула идиотская мысль: "сдаться"! Ведь это так легко: всего лишь закрыть глаза и разжать пальцы...

И тут сверху посыпались кирпичи, пыль и металлические предметы – ржавые и блестящие, вперемешку.

"Надо, надо ускоряться, по утрам и вечерам, ну а тот, кто не ускорится, отмечаться будет Там!" – Я расслабился, получил по голове гайкой на 34 и решил, что с меня хватит.

Тем более что крыша от лифта казалась совсем не далеко, а прыгать я умел с ранних лет. Отпустив веревку, рухнул на останки лифта, пробил, и в очередной раз возблагодарил свою судьбу, за ее не равнодушное ко мне отношение – дверцы уже были открыты, демонстрируя мне длинный коридор, в котором разгорались люминесцентные лампы, из расчета одна на тридцать шагов.

Прикрывая свои многострадальную голову руками – бейсболка не шлем, а пуговка на макушке, и подавно не помпон – ринулся по коридору, навстречу приключениям, глаза бы мои их не видели, а мозги даже и не подозревали об их существовании!

За спиной клубилась пыль, а через несколько секунд двери многострадального лифта "выперло" наружу качественным фурункулом из смеси битого кирпича, перекрытий и куском металла, гарантированно ставя крест на этом месте, как месте эвакуации.

Где-то наверху проскрежетали балки, пыль все прибывала.

Коридор, такое чистенький, пока в нем не появился я, отчаянно сопротивлялся, но бороться с человеческим безумием, можно только человеческими средствами.

– Смелый мышонок!

– Ага. Мне тоже нравится! – Признался я, чувствуя, что неестественно высокий фон начал свое подлое дело: меня знобило, а в голове начали проявляться совсем не интересные мне личности.

Стены коридора норовили превратиться в тугой узел, проваливаясь стенами в бесконечную бездну.

Поток ошеломительно ледяной воды окатил меня с головы до ног. Пропал и снова появился, сбивая тугими струями с ног.

Сознание прояснилось.

Ослепительно белая комната, выложенная скользким кафелем; из форсунок на потолке и стенах хлещет белесая ледяная вода.

"Комната первичной очистки – дезактивации".

Стянув мокрую куртку, протер глаза от ядреной жидкости и принялся искать дверь.

"Первичная обработка проведена. Покиньте помещение". – Обрадовал меня женский голос из зарешёченного отверстия динамика.

Потоки воды исчезли, втягиваясь в отверстия на полу, двери жутко заскрежетали и, разойдясь на полметра, застряли.

– И на том – спасибо! – Поблагодарил я автоматическую систему и вывалился в комнату, вдоль стен которой висели антирадиационные костюмы.

"Регистрируется повышение радиационного фона до 52 микрорентген. Рекомендуется вторичная обработка". – Динамик заперхал и, плюнув белым дымом, сдох, оставляя меня в полной тишине.

Стянув с себя мокрую одежду, закинул ее в стоящий у стены приемник "стиральной машинки", радостно пискнувшей и принявшейся размеренно отсчитывать минуты до завершения цикла стирки.

Глядя на костюм, покачал головой – старинная старина, но дозиметр продолжает работать, система дыхания, смешанная или как сейчас модно говорить "комбинированно-гибридная", функционирует, показывая 100% заполнение баллона с дыхательной смесью. Впрочем, как всегда все сдохнет именно в тот момент, когда будет нужнее всего.