Текст книги "Холод (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– На безрыбье... – Я вздохнул, понимая, что могло быть и еще хуже.

– Вобщем, держи флэшку. – Генри перекинул через стол еще одну черную флэшку с черепом и косточками. Очень даже гламурными – розовенькими. – Здесь все, до кучи. Пока отбирал информацию – трижды подписку подтверждал.

Генри подмигнул мне, давая понять, что информацию он нарыл, самую что ни на есть горячую.

– Уже решил, когда пойдешь?

– Через три дня. – Я задумчиво подбрасывал в руках флешку и прикидывал, успею ли я все прочитать. – Или четыре. Спасибо за чай, Генри.

– Сайд. – Остановил меня у самой двери голос Волл дэ Марра и в руки прилетел бумажный самолетик. – Помни – будешь должен!

В лифте развернул самолетик и прочитал послание.

Теперь я Генри был Очень должен.

– Сайд! – Окликнула меня Агни, едва я вошел в наш кабинет, все еще под впечатлением от разговора и прочитанного – одновременно. – Тебя жена искала.

– Спасибо. Сейчас перезвоню... – Я решительно схватился за телефон и замер, рассматривая, как Агни крутит у виска пальцем, а затем, этим же пальцем, тычет в сторону нашей комнаты отдыха, за окнами которой мелькает знакомая, рыжая, копна волос.

А рядом, уже крутятся наши местные "красавчики", с широкими улыбками на озабоченных лицах.

– И такое сокровище досталось нашему простачку! – Заливисто вешал лапшу Берт Саммерсен, отмахиваясь от предостерегающего жеста Толика. – Поверить не могу! Нет в жизни справедливости! Такому... Лысому, страшному, худющему типусу и такое чудо!

– Еще слово и ты убедишься, что справедливости нет не только в жизни, но и в смерти. – Шепнул я Берту на ушко, ткнув в спину указательным пальцем. – Стрелять?

– Понял. Пошел. – Берт растаял белым паром и возник за моей спиной, не скрывая своей улыбки. – А где пистолет?! А-а-а-а! Меня обманули! Так не честно...

Сколько уже раз битый, но не сломленный и не покоренный Берт, подмигнул Марше и скрылся за дверью, выталкиваемый Толиком.

– Привет. Что-то случилось? – Поцеловав Маршу почувствовал странный запах дыма вперемешку с запахом ее любимых духов. – Что-то сгорело?

Марша кивнула и блеснула глазами в сторону, давая понять, что разговор должен состояться явно не здесь.

– Понял. Я быстро.

На мое счастье и удачу, Амина была в превосходном состоянии души, и едва я заикнулся о подготовке к заданию шефа, отпустила меня на три дня, взяв честное пионерское, что за день до выхода я с ней переговорю.

Уже сидя на пассажирском сидении "Тьмы" и рассматривая длинную пробку, из стоящих перед нами машин, почувствовал отдаленную угрозу, что притаилась в кондиционированной тени одного из автомобилей. Отдаленную и совсем не страшную.

– Держи. – Марша кинула мне на колени плотный конверт. – Очень любопытное зрелище.

Из открытого конверта выпало несколько фотографий, из-за которых начинаются бракоразводные процессы.

На фото можно было узнать целующуюся с каким-то хмырем, Маршу.

Целующуюся на фоне "Тьмы".

– И что? – Я убрал фото в конверт. – Похвастаться решила? Не смешно, ни разу.

Марша попыталась скрыть улыбку, но получилось у нее не очень.

– Это прислали моему отцу. – Марша дождалась освободившегося проезда в переулок и повела машину по дворам, медленно и печально. – Предупредили, что если он не заплатит – отправят тебе.

– Марша. Даже я, тупой, как сибирский валенок, смогу узнать себя самого на фото. Другой костюм, цвет волос, но рост и... Способ прижатия тебя к машине и руки – несомненно – мои. Так и передай своему папе.

– Сам ему скажи. Он мне Фрэнка, до сих пор припоминает! – Марша коротко рассмеялась. – Ты же ему позвонишь? Иначе он устроит там охоту, а это, в его возрасте, совсем не есть good!

– Марша... В его возрасте... Ты еще сможешь оказаться старшей сестрой!

– Тогда... Вот тебе подарочек от тестя... – На колени легла распечатка, сделанная явно из какой-то странной газеты. Шрифты, качество фотографий и прочие прелести так и отсылали к временам Октябрьской революции, когда "Искру" печатали в нелегальных типографиях. – Ничего глаз не режет?

Я пожал плечами, а потом...

На фотографии, явно просматривался кусок моего "корветика".

Заинтересовавшись, стал вчитываться в газетную статью.

– Глазастый у тебя папа... – Я свернул распечатку и сунул ее в карман. – И дочурка, вся в него...

– Объясни мне, что ты делал на берегу реки Конго?! – Марша нажала на тормоз и буквально "воткнула" "Тьму" на свободное парковочное место. – Я жду.

– Ну... Меня туда занесло. А потом – вынесло.

– Ты уже прочитал, какой ущерб был нанесен твоим визитом?

Я кивнул, сумма и вправду, впечатляла. На мое счастье, местные власти приняли вспышку открываемого прохода за взрыв. Так что у меня, теперь, есть очередной день рождения. Очень яркий и фееричный, ДР.

Очень дорогой, для нищей африканской страны, умудрившейся в одну ночь потерять два самолета, набитых новейшим вооружением и новенький, с иголочки, боевой вертолет. Плюс экипажи всех трех машин...

– Когда папа прислал...

– Марша. Хватит мне зубы заговаривать. – Рассердился я. – Что натворила? Квартиру спалила? Или в тире, начудесатила?

– В тир меня не пустили. – Марша обижено почесала нос. – Сказали, ты запретил. Ну, я и... Вернулась домой и...

– Марша...

– Сегодня будем ночевать в гостинице. – Марша посмотрела на меня искоса. – Думаю, за сутки все проветрится.

– Судя по запаху, это была наша кровать?

Марша лишь кивнула в ответ.

– Хотела поплакать, а они как вспыхнут! Еле ноги успела унести! – Полуодетая Марша, сидя на кровати в номере, в моей рубашке, делилась впечатлениями. – Подушка прогорела мигом, и, пока я бегала за водой, занялся матрац.

– Понятно. Сегодня ты спишь в ванной. – Вздохнул я. – По крайней мере, там нечему гореть, да и вода будет рядом!

Возмущению, горящему в глазах Марши, не было предела.

Пока она думала, я тихонько посмеивался про себя. Нити кристалла подтянули кожу, убрав все морщинки, протянувшись и оплетая кости и врастая в мышцы, значительно укрепили и усилили их. Меньше чем за 24 часа из простого смертного Марша стала "супердевочкой". К моему счастью, она пока не сообразила, что ей угрожает.

Когда поймет – мне надо быть очень далеко и, желательно, при смерти. Иначе, долго я не проживу.

– Совсем не смешно. – Марша отставила в сторону чашку с чаем и легла мне под "бочок". – Это же кошмар... Как вы с этим живете?! Мир, полный странных схем. Стоит не так посмотреть и все, схема растаяла, как облачко тумана. А если я к ней успела прикоснуться – становится горячей и обжигает все... И "ангелочек", отвалился...

Потеревшись носом о мое плечо, рыжая ирландка, по неведомым мне прихотям судьбы, ставшая моей супругой, закинула на меня ногу и снова сладко засопела.

Кристалл, получив свободу, вновь принялся за нее, используя мои силы и сверяясь со странной схемой развития, которую я не смог понять, но одобрил, потому что конечный результат впечатлял, гарантируя нам обоим веселую совместную жизнь!

"Интересно, если Якоб узнает, что я сделал с Маршей, он меня убьет или от зависти вздернется?" – Хихикнул я, осторожно высвобождаясь из объятий спящей жены. – "И, не расскажет ли военным?!"

Кристалл, разобрав мои мысли, насторожился и принялся пересматривать свои планы, делая основной акцент не на наступательных, а все же, оборонительных свойствах. Судя по его колебаниям, получилось только хуже. К огню добавился воздух и...

Едва успел поймать тело, стремительно взмывшее к потолку номера.

Четко читаемые сигналы удивления, направляемые в мою сторону вживившимся камнем, заставили меня отставить ноут, с открытыми файлами по Безобразу и заняться более важными делами.

Через час, тихонько сидел и совершенно офигевающим взглядом наблюдал за развивающимися событиями.

О том, что у каждого из нас "спящих возможностей" просто океан, я знал давно. Как их разбудить – методик всех рангов и степени шарлатанства – хоть ковшиком черпай.

И если "огонь" – дар привнесенный в структуру оболочки из вне, то вот "воздух" был спящим. Как и "земля".

– Звезды всевидящие, я создал чудовище... – Сказал я вслух и, понимая, что все дальнейшее в руках только нас обоих, вернулся за ноут.

Документов по Безобразу Генри нашел преизряднейшее количество.

Частью, слухи. Частью – точнейшие наработки и данные, как после падения самолета или случая в нашем академгородке. Главного ответа они не давали, сильнее запутывая и затягивая в пучину бесконтрольного анализа.

За ночь, кристалл обращался еще дважды и, объединенными усилиями, структура организма претерпела значительные изменения.

Если она попадет в лапы врачей, те, на все отходы жизнедеятельности, изойдут.

На данный момент, спящая кверху пятой точкой женщина – полный четвертый уровень. Лет за пять, освоим контроль, и можно будет заявлять о себе во всеуслышание, если нам захочется совершить такую ошибку.

Зная Маршу – совершать ошибки мы не будем.

Сдернув с интернета первую попавшуюся программку расчета биоритмов, подогнал график по Безобразу, используя две нитки – силу воздействия, как физический биоритм, а метод – как психологический.

Полученная дата рождения – 18 марта 1979 года заставила скривить морду в оскале.

Поведение, действительно, похоже... Сравнивать мне есть, точнее – было с кем.

Уже под утро, с первыми лучами солнышка, заглянувшего нам в гости, в окошко, рыжая сомнамбула сползла с постели, подкралась ко мне со спины и куснув за шею, прошептала в ухо: "Я домой хочу... Поехали, а?"

Недолго думая, открыл проход и она, также, не открывая глаз, прошла по нему в квартиру, оставив меня разбираться с вещами, администрацией и прочими бытовыми проблемами.

Перекидав шмотки, оделся и потопал выписываться и забирать "Тьму", с гостиничной парковки.

Зевающая девушка-администратор, приняла ключ и помахала на прощанье ручкой, вручив брошюрку с рекламой своего отеля.

"Тьма" оказалась приемистой и очень даже маневренной машинкой. "Пузотерка", конечно, но для городского цикла, главное чтоб на трамвайных рельсах не застревала!

Самое неприятное для меня – дикая, глухая звукоизоляция. От шума двигателя – только тихое мурлыканье; от шума за закрытыми окнами – беззвучное мельтешение. Не мудрено, что водители подобных авто засыпают на ходу и не слышат свистков и воя сирен полиции. А вот акустика, установленная в салоне, лишь слегка отставала по качеству от моей, впрессованной в "корветика" заботливыми руками Маргарет. Если эта система с завода, то – снимаю шляпу.

Радуясь раннему утру, отсутствию полиции на дорогах и пустым дорогам – в особенности, вывел черно-красный автомобиль за город и направил колеса в сторону нашего академгородка.

– "Связь со спутником установлена. Маршрут проложен. Маршрут "Домой". Активировать маршрут "Домой"?" – Приятный женский голос продублировал надписи появляющиеся на экране системы, расположенной на приборной панели.

– Да. – Я решил проверить, что произойдет дальше.

– Голос идентифицирован. "Муж". Доступ полный. Откиньтесь на спинку кресла, расслабьтесь и наслаждайтесь поездкой! – Голос просто лучился счастьем и заботой.

Зря они так.

Фраза "Откиньтесь на спинку кресла, расслабьтесь и...", служит мне не хуже красной тряпки, для быка. Да, это пережиток 98 винды, но ничего поделать с собой не могу.

Тем временем, "Тьма" заняла левую полосу и легко разогнавшись до ста кмч понесла меня в сторону дома.

По пустой дороге, до академгородка я доехал за жалких полчаса, едва не уснув при этом.

Да, это точно не моя машина.

Загнав авто на стоянку, что рядом с домом, заскочил в круглосуточный магазин и затарился по полной программе – Марше пару дней из квартиры лучше не выходить, а я, это время проведу с пользой рядом с ней, чем буду бегать по магазинам...

Уже на выходе, заприметил новый отдел, в нашем старом "супермаркете" – с живыми цветами. Махнув рукой, купил букет здоровенных, кроваво-красных, хризантем, чем-то мне приглянувшихся.

Подумал и вернулся назад, докупив, в придачу ко всему, тортик.

Как говорится: "Гулять, так гулять!"

Стелла, увидевшая меня выходящим из магазина, только хлопнула глазами, да помотала головой, отгоняя видение.

Пришлось улыбнуться и подмигнуть.

И снова поставить себе жирный крестик – купить чертов рюкзак!

И, плевать, кто и что будет говорить. Зато – руки свободные и... Вообще!

Чтобы открыть дверь в квартиру, пришлось ставить пакеты на пол, освобождая руки.

Сгрузив все в холодильник, прошел по квартире.

Марша спала рядом с друзой кристаллов, подстелив два одеяла и укрывшись пледом с дивана.

В спальне еще попахивало дымом, но уже почти не заметно – работа моего "кондиционера", занимающего весь центр зала, что называется, "на лицо".

– Только пришел и сразу в спальню! – Марше снова удалось ко мне подкрасться не заметно! С этим надо что-то делать, иначе, в один совсем неприятный момент, рискую остаться заикой.

– Мне снился такой сон! – Марша толкнула меня на кровать и сама уселась сверху. – Давай назовем твой мир "Камала"?

– "Состояние воссозданного единства" – Я припомнил трактат и усмехнулся. – Я согласен. Светило – Кама, а планета – Камала!

И все.

Ни удара грома, ни молнии.

Только поцелуй любимой женщины, ставшей, таки, крестной для моего мира.

Промелькнувшие двое суток, выклянченные у Амины на подготовку к "культпоходу", пришлись очень кстати. И подготовку провел, пообщавшись со своими "студнями", и Марше помог слегка, освоиться с ее новыми способностями. И свои хвосты подобрал, готовясь к разного рода неприятностям.

Все сложилось очень славно и если бы не постоянные головные боли, "заедамые" таблетками из белого бутылька, я вообще был бы на десятом небе, от счастья и радости.

"Великолепная четверка", отобранная мной для посещения города и предупрежденная чуть ли не месяц назад, успела поднатореть в стрельбе и быстром беге. Брошенная вскользь фраза, что "тишина – это предупреждение, а к предупреждениям надо относиться с уважением", привела восторженных детишек в чувство и настроила на нужный рабочий лад. Но, это будет завтра.

Завтра, все завтра.

А сегодня – можно я побуду эгоистом и проведу свое время с человеком, которого люблю?

Что, нет?!

Жаль.

"Для полного счастья чего-то должно не хватать"...

***

-... Купол блокировки пространства-времени, поле абсолюта, закрытая зона 4, радиус 14 километров. Защита тройная, разнонаправленная, сбалансированная. Отсечка временных и пространственных компонентов. Два шлюза – пропускника и белое пятно на картах. Вот в такое место мы и сунем свой длинный нос. Точнее – пять, носов. – Я сидел за штурвалом старенькой вертушки, что уже раз пять отработала свой срок, но магическое словосочетание «капитальный ремонт» дает надежды полетать еще хоть пять, семь лет. «Старая развалюха», как в ужасе окрестил это чудо американской конструкторской мысли, Георг.

"А ведь и вправду, старик..." – С тоской подумал я о вертолете, разглядывая землю, мелькающую под нами. – "Если сдохнет – вернуться назад станет весьма проблематично..."

–... Так как вы в первом рейде, то убедительная просьба не соваться в дома: пятнадцать лет срок для города не большой, но гарантий безопасности никто не даст. Завалит и тявкнуть не успеете. Так что, держимся плотной группой, смотрим по сторонам и внимательно нюхаем воздух. Как начнет пахнуть, сразу делаем шаг назад.

Вертушка бодро перебирала лопастями, неся нас к цели.

На душе скребли кошки и выли, не переставая, чувства.

Перед самым вылетом, Амина и Людвиг заявились прямо на аэродром и устроили тщательный досмотр.

Нервы не трепали, но и расслабиться, в последние минуты, не дали.

Только шеф, на прощание, сунул в нагрудный карман свою ручку с зеленым колпачком и потребовал ее вернуть, по возвращении.

– Первый шлюз расположен в горах, второй – на высоте в тысячу сто метров. По заданию, мы должны высадиться в горах и попасть в шлюз номер "един". Но тащиться от него, до нашего объекта больше трех часов, а потому, не интересно ни вам, молодым, ни мне – старику. Так что ждет нас шлюз два...

Пискнул зуммер, и голос робота-автомата предупредил о вхождении в запретную зону, закрытую для полетов. Стиснув зубы, что бы не послать этот голос, я положил вертушку на бок, отправил сигнал-разрешение и требование открыть шлюз.

Часть неба, под нами, заполыхала алыми сполохами, сдвинулась в сторону и внизу, заиграл застывшей водной гладью реки, закрытый город.

– Почти прибыли... – Я завел вертушку в шлюз и завис, дожидаясь подтверждения прохождения шлюзования.

По заметкам Генри, в случае "не подтверждения", мне предстояло очень шустро уносить ноги, иначе, установленная ПЗРК, угостит меня парочкой ракет, увернуться от которых, на этом махровом старье просто не реально.

Огонек на панели из желтого стал зеленым и я вдохнул.

По нервам ударил запах пустоты.

Один только вид этого города, заставлял меня плотно стиснуть зубы, удерживая звериный рык, рвущийся наружу.

"Ох... Как же я его ненавижу, то... Годы и годы прошли, а ненависть только крепчает!" – Удивился я, собственным чувствам.

– Приготовились... Ап!

На мгновение показалось, что вертушка взвизгнула, разваливаясь, как минимум, на три части.

Студенты пискнули.

Восприятие смялось, поплыло, разделилось, точнее – разбилось – на несколько частей и поплыло в разные стороны.

"Жребий брошен. Рубикон перейден..."

Двигатель взревел, датчики легли на "ноль", альтиметр принялся стремительно отсчитывать метры, оставшиеся до земли.

– Прилетели... – Голос Нэт показался мне каким-то испуганно противоестественным.

Ухнув на четыреста метров вниз, вертолет чихнул, вышел из авторотации и мотор снова загудел, доказывая, что не только русские умеют делать надежную технику. Пройдя на бреющем по-над крышами домов, я посадил машину на центральной площади, лысой и гладкой, как попка младенца.

– Уважаемые пассажиры! Просьба отстегнуть ремни и покинуть кабину вертолета, для продолжения нашей миссии! – Я усмехнулся, "глуша мотор". – Следующая цель – станция автоматического контроля номер 1.

– Эффектно. – Сантана осмотрелась. – И, Господи, как же убого-то!

– Санти, этот город закрыт почти пятнадцать лет. Фактически, он уже сдох и теперь разлагается, отравляя своими миазмами все, что к нему прикоснется. Еще чуть-чуть и, надеюсь, его не станет.

– Чуть-чуть? – Нэт покачала головой. – Не думаю. Выглядит довольно прочно.

– Что такое двадцать, тридцать, сто лет для истории... – Я вышвырнул на покрытый трещинами асфальт свой новенький рюкзак, набитый разной мелочевкой. – Так, пыль...

– Разгружаемся? – Георг, распахнувший дверь, замер, не решаясь сделать первый шаг.

– По инструкции положено сделать сканирование! – Аша продолжала возиться с коробкой сканера, пытаясь "достучаться" до оборудования станции контроля. – Сканирую периметр, ждите.

– Как-то мне не по себе. – Признался Георг, захлопывая дверь. – Не спокойно, тревожно и не уютно...

– Повышенный фон, но в пределах. – Аша пробежала глазами по распечатки. – Не смертельно, но когда вернемся, засунут в "чистилище", часов на пять. Минимум.

– Отлично. Разгружаемся. – Георг обернулся ко мне, ожидая подтверждения.

Я только рукой махнул и вылез наружу первым.

Горка вещей у вертолета, после "разгрузки", была печально мала: пять рюкзаков и длинный пластиковый тубус, что мне всунул Шеф, вчера, на совещании.

– Интересующий нас объект – на другом берегу реки. – Начал вторично вводить в курс дела своих студентов, я. – Прежде чем мы туда попадем, нам надо снять показания всех станций и отключить поддержку охранного периметра, затем активировать ворота и подъездной путь номер 1. Блокпост и станцию, поставили под одним из административных зданий, так что, придется полазить по подвалам вон той четырехэтажки. – Я ткнул пальцем в здание, расположившееся перед нами.

– А если...

– Типун тебе на язык, Санти! – Нэт суеверно сплюнула через левое плечо. – Давай, без твоего коронного "если"?

– Ну, а если все-таки – "если", – подмигнул я Сантане. – Тогда найдем другой путь. Более длинный, более грязный или даже опасный. Пошли, "уники"!

Пять фигур в городском камуфляже, закинули рюкзаки за спины и последовали за мной, вглубь, тень и тишину здания.

Повертевшись, припомнил расположение, свернул направо и через пяток метров уперся носом в обвалившуюся лестницу.

– Лифтовая шахта. – Скомандовал я, уже начиная сомневаться.

Сантана и Аша сноровисто раздвинули створки и сбросили вниз пару "светлячков".

– "Пробка"!

– Забито!

– Ну, не очень-то и хотелось... – Я пожал плечами. – Пес с ним, идем через гараж...

Мы вышли из здания, обошли по левой стороне и "нырнули" внутрь ограждения, на территорию.

Уже от ворот было видно, что целых хозпостроек нет. Только развалины.

– Отсюда мы никуда не попадем. – Нэт покачала головой. – Какое все ветхое...

– Это не ветхость. – Я опустился на одно колено, осматривая осколки. – Это – направленный взрыв. Кто-то очень не хотел, чтобы мы попали внутрь.

Я вертел в руках осколок кирпича, опаленный и потекший стеклом.

– Очень не хотел. – Кирпич полетел на груду своих товарищей по несчастью.

В голове выли сирены и крутились маячки. Мозги лихорадочно отсчитывали варианты. Последняя возможность активировать систему безболезненно и смыться на "серебристой стрекозе", накрылась бардовым тазиком. Все, чего мне хотелось на данный момент – это запихать всех в вертолет и убраться отсюда, на предельно разрешенной скорости.

– Если мы получили данные со станции, значит, у нас есть возможность удаленного оперирования... – Начала Аша, но ее слова перекрыл резкий звук взрыва, эхом отразившийся от деревьев и домов.

"Уники" кинулись было посмотреть, что случилось.

Пришлось тормозить – нечего крутиться рядом со свежевзорванным вертолетом. Тем более, раз взорвали, то и второй раз, могут долбануть!

– Здесь есть музей. Говорят, точнее – "говаривали", что там есть вход в старые тоннели, под городом. – Задумчиво пробормотал я, больше себе под нос, чем для того, чтобы заинтересовать студентов. – "Пришла пора проверить Вадовские сведения. Тем более что слышал я об этом не только от него..."

– Георг! Тебе тащить тубус! – Решил я, расстегивая куртку и проверяя, легко ли достаются пистолеты. – Так как у нас равенство полов... Через полчаса, отдашь его Сантане, потом Аша и Нэт, по очереди.

Покинув территорию административного здания, не торопясь прошли по центру улицы, держась как можно дальше от деревьев с яркое листвой и домов, до сих пор не потерявших своих стекол в окнах.

– Это бывший центр города. – Принялся объяснять я, изображая из себя экскурсовода. – До революции, по этой дороге ездили телеги, запряженные лошадьми. Дощатые тротуары, по которым, неспешно прогуливались по воскресеньям, простые смертные.

– Что, правда, дощатые?! – Опешила Сантана. – Как в кино?

– Не знаю. – Улыбнулся я. – Но ведь так хочется чуда...

Пока болтали, миновали перекресток и вошли в парк, усеянный золотыми листьями.

– Здесь – осень?! – Видимо, для Сантаны сегодня был день удивлений и потрясений.

– А там, – она махнула в сторону, откуда мы пришли, – там – лето! И, всего, два квартала...

– Лишь бы в зиму не угодить... – Поежился Георг и мысленно я с ним согласился: зимы в нашем городе хороши только на экране телевизора или фотографии.

– Город "завернули" в поздней весной, так что... Сами звезды не разберут, что нас встретит за углом! – В материалах Генри, ни о чем подобном не упоминалось, так что по возвращению, с конторой будут разборки.

Приземистое здание музея встретило нас пронзительным холодом, распахнутыми дверями, черными коридорами и пустыми экспозициями. В полной тишине, ступая как можно тише, слегка трепеща в душе, четыре танкиста и собака, простите, четыре студента и их бывший препод, прошли по залам, спустились по слегка влажной лестнице и замерли перед стальной дверью подвала, запертого на здоровенный висячий замок.

– А почему не заварили? – Практичная Нэт покачала головой. – Ай-яй...

Слегка коснувшись замка пальчиком, она мило улыбнулась. Наши фонарики мигнули, раздался тихий хруст и замок звякнул, упав на бетонный пол.

Толкнув дверь ногой, заглянул за нее.

Каменная лестница, винтом уходящая в темноту, вдохновила молодежь, но совершенно не обрадовала меня.

– Круто! – Георг поправил лямки рюкзака и вцепился в тубус. – Чур, я первый!

– Стоять! – На два голоса скомандовали мы с Нэт и замерли, изучая обстановку.

Я прислонился плечом к косяку, принюхиваясь и прислушиваясь.

Снизу веяло холодом, влагой и... Чем-то еще. Чем-то очень знакомым, мерзким и... Резкий, кисловатый запах. На задворках зашевелились смутные образы – грохот тяжелого рока, сотрясающий стены, качающаяся хрустальная люстра и дым, плотный табачный дым, висящий плотными клубами, уже до потолка. Осень. Концерт. Марихуана! Но и еще не все... Что-то кислое... Порох...Запахи свежие...

– Гасим фонарики. Идем тихо и не хрипим. Я – первый, за мной Георг, Сантана и Нэт, Аша – арьергард.

Черноволосая девушка дернула плечиком: тащиться в хвосте ее не устраивало.

А меня не устраивало залечивать переломы, знаю я ее торопливость!

– Аша, ты, если кто приставать будет, кричи громче! – Подмигнул Георг. – Помни, от тебя зависят наши нежные тылы!

Дождавшись, когда все перейдут на ночное зрение, тихонько подкрался к Георгу и дал ему подзатыльника, чтобы не обострял, впредь, ситуацию.

Пока студенты разбирались между собой, кто распускает руки, начал спускаться.

Влажные, бетонные ступеньки. Темнота и сопение за спиной.

"Подзатыльника мало..." – Понял я.

Студенты умудрялись общаться и выяснять отношения по лайну, не глядя себе под ноги и забив на мои предупреждения.

Пять витков, десяток... Запертая металлическая дверь и еще ступени вниз.

"Да сколько же тут?!" – Опешил я, прикинув, что мы спустились уже метров на двести.

Специально замерил высоту ступенек, не поленился, наклонился, испугав Георга – нет, обсчитался, меньше сорока.

Но и так, довольно глубоко.

– "Запасник ?2" – Прочитала Сантана. – Зайдем?

– Иди. – Решил я. – Только мухой.

– Нет. – Сантана вздохнула. – Муха в темноте не видит... Может, я так, от порога посмотрю?

– Георг. Составь девушке компанию. – Я спрятал улыбку. – Пять минут. Время пошло.

Сбросив тубус, молодежь испарилась в темноте, выломав дверь без единого звука и пройдя по ней.

Через минуту оба вылетели разочарованные.

– Пусто там. – Санти тяжело вздохнула.

– А ты ждала золото-драгоценности?! – Моему удивлению не было конца. – Деточка, а ты историю внимательно изучала? Это восточная сатрапия, здесь все украдено до нас! История у подобных государств не в музеях, а в домах их правителей и членов их семей.

Еще пять витков и лестница вывела нас к очередной двери.

Запахи исчезли, словно отсеченные невидимым барьером.

Провел рукой по стене – если это старинная каменная кладка, то я – Папа Римский.

– Аша, открой дверь.

Мягкий пасс изящной девичьей ручки и массивная на вид дверь рассыпается прахом и ржавчиной, обнажая бетонный коридор с висящими на потолке лампами.

– Электричества нет. – Пожаловался Георг, пощелкав выключателем. – Грустно!

– Да ну ее... Здесь она нам и не нужна. Давайте-ка перекусим, по-быстрому, и дальше двинем. – Предложила молчавшая до этого Нэт. – А то, чувствую, останемся мы голодными, с такими поворотами судьбы!

Пол под ногами заходил ходуном и волосы под любимой бейсболкой, натянутой козырьком назад, зашевелились.

– Лампы ртутные! Бежим отсюда, а то нахватаемся, до глюков! – С этими словами Сантана метнулась по коридору, впереди меня.

Добрых пять минут мы наперегонки мчались по коридору, сотрясаемому самым натуральным землетрясением, пока, после очередного поворота перед нами не возникла она – стена.

– Тупик. – Нэт засопела. – Прибежали...

– Здесь нет стены! – Уверенно заявила Сантана. – Это – голограмма! Смотрите!

Остановить спешащую Сантану может только несущийся ей на встречу товарный состав, груженный бетонными плитами.

Едва она сделала шаг, скрываясь в голограмме, раздался дикий треск, волосы встали дыбом, запахло озоном и пепел Сантаны с легким шорохом осыпался на бетонный пол.

– Американская Самоуверенность Джона против Находчивости Русского Вани не работает... – Констатировал я, общеизвестный факт.

– Оптический приемник совмещен с конденсатором. Малейшее изменение и кондер разряжается. Проще паровой машины... – Георг продемонстрировал свою осведомленность.

Я усмехнулся: никто не будет ставить оптику во влагу и пыль. Обошлись обычным законом физики. Таким простым, что даже уникалу не пришло в голову отсканировать энергопотоки. Или это у меня такое уникальное ночное зрение, что я их вижу?

– Зато, теперь мы можем пройти... – Пожала плечами практично-циничная Аша.

Пройдя голограмму, мы оказались в шлюзе очередного контрольно-измерительного поста.

Две комнаты, напичканные оборудованием и пульт управления.

Разбитые, как корзинка с куриными яйцами.

– Добрались... На свою голову! – В сердцах я шваркнул кулаком по пульту.

От удара, "проснулся" один монитор.

"Не все так уж и плохо... Что-то работает..." – Пальцы привычно побежали по пыльной клавиатуре.

– До сих пор работат? Ни в жизнь не поверю! Пятнадцать лет... Невозможно! – Аша встала у меня за спиной и уставилась на экран, через плечо. – Это что – DOS?

– Почему "не возможно"? Знаменитый сервер "OOLL" не выключается уже больше двадцати лет. Сервер "Malina" – двенадцать. Вот такой вот показатель... "Не возможности"... – Я почесал нос. – Тем более что здесь не самая худшая операционка. Прямо скажу, эта – сдохнет вместе с винтом.

– "Linux"! – Сделал вид, что понял, Георг.

– Чудеса... – Пробормотала Аша себе под нос, так, чтобы кроме меня ее никто не услышал. Ее зеленые глазки мило блестели, а длинный носик так и мечтал влезть в то, о чем она и понятия не имела.

"Спокойно, Сайд. Ведь они дети. Страшные, жестокие, но все равно – дети. Поколение электронных игр. Даже к смерти Сантаны они отнеслись, как... Обычной, виртуальной..." – Я не знал, как реагировать и что сказать, злясь и на себя и на них, таких детей.

Упрямая операционка отказывалась давать доступ к сети.

На минуту замер, вспоминая все, что помнил о ней, по опыту собственных встреч и войн.

При отсутствии электричества и, как следствие, работающей вентиляции, присутствие четырех взрослых в маленькой комнатке, без притока свежего воздуха, сказывается очень быстро: стало душно, и по виску покатилась капелька пота.

– Проклятье... Опять "Guest" отключен! – Вырвалось у меня. – Ненавижу идиотов! И параноиков, тоже – ненавижу. Ну, не хочешь ты, чтоб твою машину лапали по сетке, отключи "сервер"...

Включив нужную опцию, перезагрузил компьютер, влез на сервер, находящийся где-то, у черта на рогах и вызвал управляющую программу. Поставил пару галочек, деактивируя защиту. Сделал копию полученных данных. Обрадовался найденному у пользователя "Teleport-у" и сделал клон еще трех директорий, что обычному копированию не подлежали.