Текст книги "Холод (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

В голове вертелось тысяча слов, которые хотелось вывалить на человека, выкричать и...

Осторожно освободив руку, развернулся и пошел в сторону "спасенного" магазинчика.

Чертовски сильно хотелось коньяку.

И плевать на сотрясение. Если Марша откажется пить – вылью ей на голову и пойду ночевать в лаборантскую, благо, ключ у меня в кармане.

Проблема академгородка – количество его жителей.

Продавщица, в курсе всех событий, новостей и местных сплетен, попыталась бутылку "армянского" у меня отжать, под предлогом, что после сотрясения, алкоголь, ну совершенно не полезен!

Обжегшись о мой красноречивый взгляд, пожала плечами, взяла деньги и завернула бутылку в бумажный пакет.

"А, ну да – десять утра. "Крепкое" не продают..." – Усмехнулся я еще одному идиотскому закону.

Сунув бутылку в карман, направил свои стопы в сторону дома.

Солнышко в феврале, когда без тучек, яркое и ослепительное, манящее и звонкое. Его лучики значительно разогнали мою хандру и остудили бурлящую после разговора со Стеллой, кровь.

"Интересно, Марша спит?" – Я тихонечко сунул ключ в замочную скважину и повернул его, стараясь не щелкнуть замком.

– ... Нет, папа. – Услышал я голос своей невесты, доносящийся из спальни. – Пристрели его, пожалуйста. Ни видеть, ни слышать – сил моих нет! Сегодня. Да. Приезжай. Очень жду, пап!

Оставив куртку на вешалке, прошел в кухню и поставил бутылку на стол. В самый центр.

Достал свой бокал с Плуто и Дональдом и поставил его рядом. Скрутил крышку и налил полстакана.

Встал лицом к окну, да так и замер, с чашкой в руках.

" Буду помнить хорошее

Что ж – дело прошлое

На-на-на-на-на... "

Очень, оказывается, полезно стоять спиной к человеку и смотреть в окно.

– Привет. – Марша замерла на пороге с телефоном в одной руке и теплой вязаной шапочкой – в другой. – А я встречать собралась...

Рассматривая в окне ее отражение, я любовался – ничего не поделаешь, хороша!

– Сайд? – Марша обошла меня и замерла чуть сбоку. – Что-то случилось?

– Да. Случилось. – Я поднес к носу коньяк и передернул плечами – откровенная "паленка", мать их за все концы в разные стороны. – Марша, ответь мне только на один вопрос, пожалуйста... Какого ХРЕНА происходит?!

Марша забрала у меня из рук стакан и опрокинула его в себя, залпом.

Покраснела. На глазах выступили слезы. Рот открылся, силясь сделать вдох.

"Н-да... Избаловал я девочку, хорошими напитками..." – Попытался я спрятать улыбку за тактичным покашливанием.

Марша отдышалась, поставила чашку на стол и глядя вызывающе, уже блестящими от выпитого глазами, заявила: – Сайд... Мне страшно... Я не знаю, что мне делать. Я съездила к папе и встретила там... Бывшего... Воздыхателя. Сдуру, согласилась встретиться. Оказалось, что за эти десять лет мы так изменились, что... Вобщем, я стукнула его и пошла домой. Отцу ничего рассказывать не стала, до сегодняшнего дня... Так он, узнал у отца телефон и стал мне названивать сюда... Я уже его и в черный список, поставила...

Я слушал бессвязный лепет нетрезвой женщины и недоумевал. Недоумевал настолько, что, совершенно не задумываясь, задал вертящийся на языке вопрос.

– Марша... И это – всё?! Из-за одного... Бывшего! Ты канифолила мозги себе и мне больше двух недель?! Ты что, не могла сразу рассказать?! Ой, ё... Я же уже себе столько понапридумывал...

– Ик... – Ответила опешившая Марша, усаживаясь на табуретку. – Я попросила папу его пристрелить...

Устроившись на табуретке рядом, я обнял свою женщину, которую почему – то трясло.

Трясло и меня – от смеха.

Вот что бывает, когда два умника забывают основное правило семейной жизни – "Никогда не думай за другого!"

Сквозь смех, с трудом расслышал звонок ее телефона.

– Это опять он! – Марша взяла бутылку со стола и со словами – "сейчас я все ему скажу" – сделала большой глоток и ответила на звонок.

– Фред! Пошел в жопу! – Радостно заявила в трубку моя будущая супруга и, подумав, добавила – Только не вздумай оттуда вернуться!

Сбросив звонок, она пересела ко мне на колени и дохнув перегаром, укусила за шею, оставляя засос.

– Всё. Мой! – Добавила она, с гордостью рассматривая синяк. – Всех пошлю... Одна останусь!

Снова зазвонил телефон.

– Можно я отвечу? – Я взял со стола телефон и включил громкую связь. – Фред! Ведь ты – Фред, правильно?

Мужчина на другом конце волны, кажется, подавился и тишина, воцарившаяся на линии, была мне наградой.

– Фред! Слушай... Исчезни, с пользой для себя! Раз уж исчезнуть с пользой для нас, у тебя не получается! И не звони сюда...

– ... А то придет папа и... – Я только и успел, что закрыть Марше рот поцелуем.

Это у нас, такие выкрики с места, пьяной женщины – ничего не стоят. В их "еропеяндиях" – вполне гарантированный иск. От штрафа и до тюремного заключения.

Оно нам надо?!

– Еще! – Потребовала Марша, когда я оторвался от приятного занятия, чтобы выключить мобилу.

Валяясь на постели с сопящей на моей груди Маршей, задумался о ее словах: "не знаю, что мне делать".

Все так и есть – когда женщине нечем заняться, она начинает делать, что попало.

Хорошо, хоть наконец-то рассказала, что случилось!

Подумать только, а я-то всегда считал себя идиотом!

Хм, вот и не верь в пословицу: "Муж и жена – два сапога. Оба – левые. И оба – кирзовые!"

Надо бы ее раздеть – крепкий алкоголь срезал мою половинку не хуже, чем серп подрезает пшеницу, по осени.

Не привык культурный западный народ пить паленый коньяк, не привык.

Наладить, что ли, импорт этой гадости? Назвать ее как-нибудь круто, типа "Poleonka" и пусть все думают, что это женское имя! Или, вообще – народный алкоголь поляков, родни моей несравненной, заклятой... Будь ей трижды все хорошо, за все хорошее!

"Сайд! Анна родила! Мальчик! 4860, рост 54!" – Обрадовала меня Альба, торопливой скороговоркой, по "лайну". – "Мама спит, малыш здоров! Выписка через три дня!"

"Так, вроде – рано?!" – Почесал я затылок, вспоминая сроки, называемые Анной.

"Тебя не спросили!" – Отрезала Альба и отключилась, оставив меня в тягостных раздумьях.

Что-то промелькнуло в голове такое, при этом известии, что я очень даже сильно напрягся.

Что-то очень простое и... Вот!

"Альба, мальчику сделали тест Борисовича?"

"Нет. А зачем?" – Легкомысленная Альба отмахнулась и снова отключилась.

Первое, что сделала Марша, проснувшись – метнулась к белому другу и долго-долго с ним разговаривала.

Так и прошел у нее день – между кроватью и, хм, простите, унитазом.

Глядя на ее мучения, я пытался ей помочь.

Она упорно отталкивала мои руки и вяло перебирая, либо стремительно семеня ножками – в зависимости от того Туда или Обратно, она держала путь – дорогу, и смотрела на меня своими глазками, в которых читалась неземная тоска и печаль...

Плюнув, в конце-концов, на все ее "желания" или "не желания", тихонько подкрался и "накинул" на нее лечебный "конструкт", дождался, когда она отрубится и перенес в комнату с сапфиром – пусть чистится.

Сам, прикинув время на лечение, отправился на кухню – готовить поздний обед.

Или ранний ужин, в зависимости от того, насколько я промахнулся по своим расчетам.

Промахнулся я конкретно – Марша проснулась далеко за полночь, приняла душ, слопала ужин и снова вырубилась, едва головой прикоснулась к подушке.

Подоткнув ей одеяло, перебрался на кухню и стал проверять задания.

Через полчаса, очень сильно пожалел, что вылил сивуху в раковину.

Понимаю, что минутная слабость. Понимаю, что я головой стукнулся.

Но, очень захотелось...

Из десяти проверенных работ – семь "копипаста". А всего, на проверку, было чуть меньше семидесяти работ.

На работу я шел зевая и слегка покачиваясь – полтора часа сна, с головой, упавшей на стол... Не самое лучшее, что могло случиться со мной.

И теперь, уважаемые студенты, весь ваш день будет не самым лучшим.

Моя группа, видя играющую на моих устах улыбку, обреченно пошли на занятия – мой урок шел последним, так что... Либо им достанется за всех, либо я выдохнусь, и сия чаша их минует.

Ага, как же, минует.

Я неделю провел в больнице, так что моих сил хватит на всех!

Первые две группы выползли из аудитории веселые и смеющиеся – им очень понравилось, читать пометки на полях своих работ.

Интересно, когда им объяснят, что на самом деле эти пометки – цитаты из очень знаменитой книги и означают они отнюдь не мое восхищение – куда кинутся детишки?

Третья группа, пометки сразу опознала и замерла в ужасе – час расплаты, как он сладок и притягателен!

Что? Учителя так не поступают?!

Они еще и не так поступают, поверьте уж мне на слово.

Не зря, самая любимая присказка всех педагогов: "Каждой твари – по паре!"

– Сайд... Можно мы пересдадим? – Самый умный и быстрый парень на всем потоке, жаль, не "уник", но умничка – "Трижень".

Точнее – Евгений Евгеньевич Евгеньев, 15 лет, рост 178 сантиметров, цвет глаз – карий.

– Можно. – Я улыбнулся. – Два дня. Не менее пятнадцати страниц А4. Никаких распечаток – только ручкой. Бог в помощь, все свободны!

Группа, со скрежетом зубовным, потянулась из аудитории. Надеюсь, в библиотеку.

– Женя. – Остановил я парнишку в дверях. – Группы 3А и 3Д... Объясни им, что надо делать.

– А-а-а-а... – Потянул Женя, придумывая, что потребовать, за работу и старание.

Я погрозил ему пальцем и подросток, по уму уже давно обогнавший большую часть нынешнего человечества, понятливо кивнул и исчез с моих глаз.

Вот и появилось у меня маленькое "окно", продолжительностью в целый час.

Можно было смотаться домой, перекусить.

Можно было поесть в столовой.

Вот только нужно сейчас сделать совсем не это.

Надо звонить будущему тестю и "наводить мосты".

Запершись в лаборантской, сварил себе кофе и взялся за мобилу.

Самое страшное в любом общении – сделать первый шаг.

Мы боимся, требуем, чтобы первый шаг делала противная сторона и удивляемся, что все так плохо.

Открою тайну, которую постиг на собственной шкуре – сделав первый шаг, сказав "да" или "нет" впервые, мы получаем такой фонтан чувств и эмоций, что можно долететь до Марса и вернуться обратно, за пару часов.

– Дик. Добрый день. Это Сайд! – Произнес я в трубку, едва на мой звонок ответили. – Звоню извиниться...

– Доброе утро... – Буркнул тесть. – Погоди, разогнался... Перезвони, минут через двадцать – я себе кофе сделаю, тогда и поговорим... Обо всем и ...

Я всегда знал, что "лиха беда – начало".

С тестем мы прообщались ровно до прихода моей группы и не скажу, что мы не поругались вновь – нет, мы поругались, но... Как то слишком правильно, изящно и цивильно – когда я заявил об этом Дику, он замер на пару секунд, переваривая услышанное, ругнулся, на не понятном языке, со вздохом заявил: "Приеду – разберемся" и повесил трубку, не прощаясь.

– Сайд! Мы уже все осознали! – Поспешил заверить меня Уран, когда я появился на пороге лаборантской. – Все исправим, честно-честно!

– Вам исправлять, почти и нечего. – Пожал я плечами. – Только... Кто-нибудь, сможет мне дать ответ, почему я заставляю Вас писать рефераты – ручками? Время пошло, господа студенты! Тик-так!

– Это, как раз, очень просто! – Усмехнулась с переднего ряда Сантана. – Чем больше мы пишем, тем больше внимания уделяем своим "каракулям", улучшая почерк. Чем лучше почерк – тем лучше мелкая моторика. Чем лучше мелкая моторика – тем мы внимательнее и собраннее...

– Ответ на тройку. – Я снова уселся на стол, перед своими любимцами. – Думайте еще.

– Чем мы больше пишем руками, тем больше читаем... – Начал размышлять Уран вслух. – Чем больше мы читаем – тем больше остается у нас в голове, ведь мы переносим на бумагу только основное, стараясь избегать лишней писанины. Так что, получается, что чем мы больше пишем – тем больше в голове знаний!

– Пять. – Расплылся я в улыбке. – Порадовали, господа учащиеся, порадовали.

Я с гордостью рассматривал свою группу.

Такие разные, не похожие и такие – свои, родные.

– Сайд! – Под руку тихо влезла Нэт. – А тренировки, теперь, когда начнутся?

А ведь у них и вправду, на лицах тихая печаль – тренировки, которые до самого упора вела Анна, теперь уплыли в непонятную даль.

"Надо будет Анну обрадовать!" – Улыбнулся я, но, кажется, не очень удачно улыбнулся – первый ряд слегка побледнел, приготовившись к новым шишкам. Пришлось успокаивать детишек – ничего плохого они сделать не успели, а значит мести, пока, не заслужили.

Конечно, все было не так просто, с этими тренировками. Само появление Анны, ее согласие на проведение занятий, беременность – все маленькие слагаемые тотального контроля за учащимися со стороны различных государственных учреждений. Не возможно государству просто так, взять и бросить без своего "чуткого вмешательства", целую орду детей, чьи способности перекрывали возможности маленькой, но хорошо вооруженной армии.

И это – без оружия. На одних "конструктах". А если обучить их...

– Сайд. – Аша вывела меня из задумчивости. – А почему Вы не даете нам "лидер-тесты"?

– Хочется узнать, кто из вас – "альфа"? – Я почесал бровь. – Можно, конечно. Только – не нужно. В любом человеке, дремлет "альфа" – только нужны подходящие условия. Чаще всего такие, что "мама, не горюй!" Тесты, выявят склонности. Но "проявится или нет" – только звезды знают. Да и не важно, на самом деле, кто из вас прирожденный лидер, а кто – нет. Мало кого из Вас ждет дорога вне социума. А в нем, самое главное – не первые. Самые главные в нем – вторые. Те, кто поддерживает, кто тянет на себе целый воз проблем, что создает неуёмный лидер. Не сложно рассчитать сферу – сложно ее воплотить в материале. Лидеры нужны, как первоначальный толчок, как изменение пути. Они могут гордиться тем, что начали торить тропинку. Но превращать тропинки в дороги им не дано.

Группа помалкивала, ловя мои слова.

С ними легко и одновременно – сложно. Детские характеры. И недетские проблемы, что подложила им природа.

Например, Элла. "Уник". Сбежала из дома в 12 лет, в 13 – пела в церковном хоре. В 14 – кастрировала попа, что начал к ней приставать. Не медикаментозно – просто создала свой первый "конструкт". И теперь, педофилы всего человечества, гниют заживо, в диких болях, не снимаемых ни какими лекарствами. И как "его" выдернуть из "энергополя" Земли – хрен его знает. Всего две "нитки" и такой результат!

Уран – "попрыгунчик"... Ага! А еще, по слова Анны – "боевик от Бога"! Еще бы не "боевик" – с семи лет в подростковой банде, причем в семье об этом узнали, только когда ему исполнилось 14! Очешуительная семейка!

И все они – такие. Им бы нормальных людей в окружение, с самого детства, да друзей, не как у меня... А теперь – надо заставлять их понимать, думать и дышать полной грудью, ибо – заслужили. Потому что – дети.

Прозвеневший звонок с урока стал мне наградой: иногда общаться с моим ученичками, просто сущее наказание. Хочется обнять их и сказать, что все будет хорошо.

Только – нельзя. Разбалуются. Тем паче, что я их и так балую, до невозможности. Стелла уже пару раз намекала, что так с детьми нельзя – сядут на шею. Пока – не заметил, если честно.

– Группа! – Остановил я вскочивших со своих мест, студентов. – Завтра, в 15.00 – общий сбор, в актовом зале. Явка строго обязательна. Это – все, до завтра.

Миг, и стайка моих "воробышков" упорхнула из кабинета, наполняя коридоры академии своими голосами и стуком каблуков, по бетонному полу.

Уже закрыв кабинет и шагая в деканат, улыбался, как влюбленный полудурок – жизнь снова стала на свои рельсы. А значит – все, может быть, будет хорошо?

– Сайд! – Приветственно помахала мне банкой с тоником, Лиззи. – Привет! Как ты? Как Марша? Голова – в порядке?

Стерев улыбку – натянул загадочное выражение лица. Не выдержал и снова начал улыбаться.

– Ага, значит... – Лиззи сделала глоток, – Свадьба, таки, состоится! Это хорошо – подарок я уже купила... На какое число, торжество намечаете?

– На День Космонавтики. – Подмигнул я, забирая из кофе машины свою чашку с крепким кофе.

– Ага. Месяц и две недели... – Лиззи замерла, что-то подсчитывая. – Жесть. Не-а. Хотя...

Вот ее талант общаться междометиями, был сродни таланту нашей секретарши повсюду вставлять "прямо"... Прямо бесит!

Поймав мой взгляд, Лиззи подмигнула и объяснила: "А платье, Марша, уже заказала?! Успеют сшить? И гостей, предупредили? Все ответили?"

Узнав, что мы решили ограничиться не торжественной регистрацией – она повертела у виска пальцем, постучала себя по лбу, намекая на мое умственное состояние и гордо вышла из кабинета.

Следом, ободряюще потрепав меня по плечу, вышел Орлан.

Устроившись за длинным столом, с удовольствием принялся проверять оставшиеся работы. Завтра у меня еще две группы и короткий "разговор" со своими – держать их в тонусе, пока Анна не займется с ними физически, я намеревался "путем увеличения давления на неокрепшие детские мозги". Главное – не переусердствовать...

***

Предсвадебная суета, гости, которых оказалось неожиданно много. Шум и гвалт. И авторитетное заявление будущего тестя о том, что Марша, без занятия, сгорит в два счета – все навалилось на плечи ничуть не меньше, чем тяжеленный туристический рюкзак.

С оторванными лямками...

Найти работу, в академии, полной отмороженных студентов и не менее безбашенных преподавателей?!

Ну, не уборщицей же!

Помог, как ни странно, тесть – его предложение, и небрежно брошенная фраза о том, что стреляет его девочка, как истинный ганфайтер...

Идея создать тир, получила поддержку и в лице руководства самой академии и Шеф, не будь дураком, уцепился за нее обеими руками. Возможность получить "пристрелянных" и "обстрелянных" студентов, знающих, с какой стороны вылетает пуля, где у пистолета "мушка" и почему это так "громыхочет", да в придачу, еще и оказать спонсорскую помощь, списав под шумок устаревшее вооружение и боеприпасы – такое заинтересует любого руководителя!

Предчувствуя потеху – достал и смазал свои "свежекупленные" пистолеты, потом – припрятал их, от греха подальше и с надеждой, что под шумок всей этой авантюры, выдерну у кладовщика свои, родные, заменив их новенькими игрушками. Плюс, мелькнула идея сделать свадебный подарок, такой, чтоб ни у кого не было.

Думаю, пара пистолетов – хороший свадебный подарок любимой женщине?

Март промелькнул с бешеной скоростью, словно и не было его.

Студенты догрызали гранит, усыпая все вокруг колючими крошками. Преподаватели, впихивали в замутненные весной мозги, все больше и больше информации, в надежде, что хоть что-то из "впихнутого" осядет в извилинах и закрепится там, навсегда.

Напрасные надежды.

Весна – время стихов, мартовских котов и песен под гитару. Шашлыков, в конце-концов!

Наш коллектив, дружненько выехал на природу аж целых два раза – после первого крупно поменялся состав пар, а после второго – еще раз.

Понимая, что присутствие Марши спасает меня от множества хлопот и забот в женском коллективе академии, но добавляет проблемы в семейную жизнь, старался проводить как можно больше времени с невестой.

Марша еще пока не ревновала, но уже задумывалась над тем временем, когда все заботы и хлопоты по обустройству тира лягут на ее хрупкие плечи, а значит, коллектив станет очень даже близко... Со всеми втекающими и вытекающими отсюда проблемами.

На первое апреля президента академии разыграли все, кому не лень.

Особым шиком среди женского пола, посчиталось принести справку о беременности.

Алисе досталось больше всех. В отличии от остальных, она действительно была беременна!

Мои студиозусы, так же отметились, применив для своих шуток весь ассортимент из рассказанных мной шуток – в ход пошла и пищевая пленка, на стульчаках унитазов, и двусторонний скотч, которым приклеили к полу спортивную обувь физрука и его любимую гирю.

Заклеенных экранов мультимедиа систем даже и не считали – просто вызывали наших компьютерщиков и разводили руками.

На всякий случай, я из кабинета в этот день не выходил и Марша, как самая лучшая супруга на свете, принесла мне кофе в термосе и бутерброды, прямо в аудиторию, на длинной перемене.

Правда, от шутки удержаться она не смогла – залив кофе в термос в специальный пакет и завязав его наглухо.

Зато бутерброды были очень даже ничего, без опасных дополнений и очень вкусные.

Едва "День дурака" остался в прошлом, как началась новая эпопея – Министерство безобразования, в очередной раз, начало сходить с ума, демонстрируя "Буриданова осла" в полной красе: приказы, их отмена и новые приказы о "Проведении экзаменов в виде тестирования" сменялись на приказы о "Проведении письменных экзаменационных работ" по два, три раза на дню.

Президент, в лучших правилах старой школы, готовился к худшему и загодя пил валерьянку, которая, как известно, действует по накоплению в организме...

Растаявшие следы последствия прорыва воды и канализации и благополучно впитались в многострадальную землю, подарив окрестностям академии непередаваемое амбре, с которым не справлялись ни закрытые окна, ни, включенные во всю мощь, кондиционеры.

Юристы, которым досталась "львиная доля", как могли, честили весь свет и ходили темнее грозовых туч, раздавая молнии всем, кто не удачно подвернется под горячую руку.

Участившиеся драки, приходилось уже отливать водой – иначе вошедшие в раж студенты ни на что не обращали внимание, отчаянно мутузя друг-друга.

Конец всей этой вакханалии положила вышедшая на работу Анна.

В первый же день, на ее тренировках оказалось больше народа, чем на всех занятиях, вместе взятых!

Студенты, сгоняли пар на ринге, Анна качала головой, медики проводили практику, тут же, не отходя от помещения.

Марша, замотанная в хлам требованиями безопасности, оставила на этот день тир без своего присутствия, решив присмотреться к Анне поближе, построив впечатление о человеке с собственных впечатлений, а не только с моих рассказов.

Я был только "за"!

Пора моей красавице входить в эту... Это...

Короче, пора вливаться.

Вечерком, в нашей квартирке стало неожиданно тесно: Анна вырвалась на целый вечер, оставив малого на попечение целой кафедры медицины. Лиззи, Альба и Валентин прочно насели на внезапно вырвавшегося из "застенков" собственной лаборатории Якоба с Алицией, существенно напинав меня за то, что я умолчал о знакомстве со столь знаменитой личностью, а капитан Персва заинтересовался тиром.

Всем нашлось занятие, место и собеседник.

Поубивал бы...

Отбившись от Якоба и Анны, оставил Маршу на кухне и осторожно выполз на балкон с чашкой кофе, полюбоваться на закат пред-пред-предпоследнего дня холостой жизни.

Я люблю, когда в доме много друзей и шумно.

Правда, надолго меня не хватает – максимум двое суток, а потом я зверею, вынося мозги окружающим всеми доступными мне способами.

"Сайд" – "Лайн" шефа всегда выделялся своей ровной волной, без резких пиков или падений. – "Как самочувствие?"

Резко заломило в висках, от плохих предчувствий.

"Спасибо, пока не плохо!" – Напрягся я, понимая, что это "ж-ж-ж-ж-ж" не спроста. – "Есть проблемы?"

"Есть. Прямо сейчас." – Шеф провесил проход в полуметре от перил балкона, снаружи, приглашая на личный разговор.

Как был, с чашкой в руках, перелез через перила и запрыгнул в проход.

В два шага прошел светящийся коридор и вывалился под яркий солнечный свет, на черной поляне, все еще курящейся дымком.

Развалины деревни, куски обгорелого мяса, недавно носившее гордое название хомо сапиенс и тишина.

Все эксперты работали тихо, переговариваясь "лайном", словно боясь громким словом потревожить покой мертвых.

Выгоревшая на пару километров степь, с обугленными останками зверей, людей и редких деревьев давила на плечи и забивала все органы чувств, разом.

Пришлось допить кофе одним глотком, смывая горячим напитком пепел и запах, так и лезущий в нос.

– Снова, Сапфирр? – Поинтересовался я у шефа, стоящего поодаль, спиной ко мне и разглядывающего заснеженную вершину Килиманджаро.

– Нет. – Шеф развернулся. – Сапфирр уже три месяца как утих... Надеемся, что больше мы о нем и не услышим – нашим удалось решил уравнение его появлений... А здесь ты видишь утерянный боеприпас HEW-942. И упавший самолет. И, не вовремя проезжавшую вооруженную колонну правительственных войск...

– Шикарный "Нескафе" заварился... Я бы даже сказал – "Strong"! – Скривился я, понимая, что моя сладкая жизнь закончилась. – Последний раз, HEW я встречал в 2014. Тогда же, их сняли с производства, как нестабильные. Последний боеприпас размонтировали при мне, лично.

Шеф склонил голову, прислушиваясь к чему-то другому.

Шум нарастал, от края поля в нашу сторону.

"Боже!" – Взмолился я, от всей души, искренне и честно, – "Только не выжившие! Пусть только не они!"

В этот раз седой дедок на облаках мне подыграл – оказалось не выжившие – свидетели.

А вот свидетели это очень хорошо, это очень здорово! Свидетели, это самое важное, что может быть в нашем деле!

Даже такие мелкие, черные и не говорящие по-английски!

Шеф, видя, что я уже настроился на работу, забрал у меня из рук чашку и сделал приглашающий жест рукой.

Основное мое занятие, исключая пары – тройки "активных полевых работ", это сбор данных, их первичная обработка и анализ – ничего сложного, если знаешь суть – подлую суть человеческой натуры – все и всегда не то, что кажется.

Вот и с этими тремя выжившими – шаманом племени по имени Мтуве, его новой женой Лвани и учеником Мтабе – работать было просто любо-дорого!

Шаман, из "мертвых", встретившись со мной взглядом, попытался взять меня в оборот, но получив по рогам – в самом прямом этом смысле этого слова: в своем воображении шаман считал себя сыном буйвола – раскрылся и позволил отсмотреть все увиденное его глазами. Ученик был сама бездарность – даже среди людей своего племени – но был сыном вождя, а это уже накладывает отпечаток, знаете ли.

Самым интересным свидетелем была девушка.

Привязав к себе взглядом эту черную красавицу, опешил – красавица оказалась имунна к любому воздействию "конструкта"!

Внимательно изучив девицу всеми своими слабыми возможностями, сделал самое простейшее, чему учился – резко хлопнул в ладоши, у нее перед носом.

Пока чернокожая отшарахивалась и летела пятой точкой к земле – успел сделать два дела: поймать это тщедушное тельце и просмотреть ее глазами, события.

Появившихся в деревне военных шаман боялся хуже огня и потому увел "своих" за пяток километров – отсидеться в тени оазиса, в давно выкопанном убежище, специально заготовленном для таких случаев.

В последнее время Вождь племени все жестче намекал, что пора старому и власть передать – 21 век на календаре и не время для старого мира! Шаман пока отбивался, по мелочам помогая односельчанам: корову найти, дождь притянуть, саранчу отпугнуть – да мало ли чем может помочь хороший шаман своему племени.

Вояки, приехавшие в деревню, шаманом не интересовались, сразу двинувшись к вождю и что-то с него требуя.

Очень громко, требуя.

Именно тогда шаман и вымелся прятаться.

Ученик, хоть и сын вождя, но последовал за учителем. По размышлениям шамана – не просто так: если папу грохнут – племя уйдет под сыночка. Так что тут, как ни крути, только плюсы.

Самого взрыва шаман не видел – придремал, утомившись от утех.

Из сладкой дремы его вырвал пронзительный стон покидающих грешную землю односельчан.

Вырвавшись из пещеры, шаман только с ужасом рассматривал стену пламени, высотой до неба, что отгородила его, от его паствы.

По ощущениям, пламя пожирало деревню несколько часов. То, что выживших нет и не будет, шаман прекрасно знал.

Девица взрыва не видела – отмокала в воде, радуясь нежданной свободе от ежедневных дел.

Зато знала она кое-что другое: вождь племени обещал воякам передать два десятка молодых воинов, в обмен на оружие. А еще, какая-то странная тайна витала в семье вождя, наводя ужас на всю деревню.

Жены вождя, все четыре, родив по одному ребенку, больше не рожали. А сам вождь, в свои полсотни лет, оставался полным сил и властности, словно выпивая женское здоровье.

Ходили всякие слухи, так что Лвани только радовалась, что досталась старому шаману, а не вождю или одному из его сыновей.

Мало того, Лвани видела странный предмет, что в день ее десятилетия, принес в село вождь. Принес тайком, старательно обмотав шкурой и завязав дорогой веревкой.

Ноги вождя оставляли глубокие следы на влажной после дождя земле, а вены на лбу грозили лопнуть от натуги.

Хитрая девчонка проследила за вождем и полюбопытствовала, что же он принес.

Маркировка "HEW-992-01F" отпечаталась в детской памяти, гарантированно добавляя мне кучу проблем.

А вот сын вождя, в отличии от всего, что о нем плохого надумал шаман, просто-напросто последовал за своим наставником.

Парень уже давно понял, что стать вождем племени ему не светит – нет той харизмы и силы, вот и плыл по течению...

Проспав не только взрыв, но и все, что за этим последовало...

Впрочем, интересное знал и он – в переговорах, подслушанных между матерью и другими женами, стало понятно, что вряд ли он вообще – сын вождя...

Передав свидетелей санитарам и особо указав на девчонку, пошел бродить по обгорелой округе, собирая факты в плотный ком, готовя будущий доклад.

Доклад не срастался.

И не собирался.

Все, что можно было развернуть и вывернуть – при ближайшем рассмотрении оказывалось... Сложно связуемым...

Бродя по пепелищу, добрался до места, где рухнул самолет.

Судя по обшивке – что-то маленькое... Но не винтовое... И не боевое, вроде бы...

Эксперты шипели, плевались и косились на меня, как на вампира или прочего упырявичуса...

Ну да, я ходил и заглядывал во все щели. Иногда, пытаясь сдвинуть ту или иную часть обшивки с места.

За мной тянулась цепочка отпечатков в быстро оседающем пепле.

Часть обломков все еще были горячими и, схватившись, я шипел и плевался, ругая себя за собственный идиотизм.

Ковыряясь среди всех этих обломков, я пытался понять, что же это за самолет – куски никак не хотели складываться в целое, ускользая от моего внимания и понимания.

Судя по тому, что все лежало компактно – самолет грохнулся о землю одним куском.

Отсутствие кратера вопило о "мягкой посадке", небольшой высоте падения и отсутствии взрыва...

Странное хвостовое оперение, уцелевшее частично, больше подходило...

– Уважаемый! – Поймал я за рукав пробегающего мимо эксперта. – Что за самолет гробнулся, никак не пойму...

– Поймете – нам скажите... – Эксперт остановился рядом со мной и потянул из кармана пачку сигарет. – Уже второй час разбираемся... Моторы – однозначно – роллсовские... Сам, ближе к локхиду. А компоновка – типичный made in China! Смесь дворняжки с носорогом...

Выпустив клуб синего дыма, эксперт тяжело вздохнул и протянул мне пачку.

– Не моторы, бы... – Он шмыгнул носом, – сказал бы, что это еще советский "Грач"... Сильно похож. Очень сильно!

– Либо самолет прошел модернизацию... – Задумчиво почесал я ухо, отмахиваясь от предложенных сигарет. – Спасибо. Бросил.