Текст книги "Борьба (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 24

Ронан

Что, черт возьми, на самом деле происходило? Как? Почему?

У меня кружилась голова, когда я выходил из спальни Рен, направляясь по коридору.

Ларк не нужно было ничего объяснять. Была только одна причина, по которой у нее был такой вид, будто она увидела привидение.

Отец Рен.

Блять. Я провел рукой по лицу, пытаясь разобраться в этом. Почему я не задал больше вопросов? Почему я не узнал его гребаного имени?

Я двигался на автопилоте, мои ноги сами несли меня к выходу из дома и через двор к подъездной дорожке.

Ноа и Бобби стояли возле своего взятого напрокат внедорожника. Когда Ноа заметил меня, он подошел, раскрыв руки для объятий. Затем опустил, когда увидел мое лицо.

– Привет. Извини. Я думал, это твой дом. – Он указал на мой дом. Его карие глаза, такого же цвета, как у папы, изучали мое лицо. – Ты в порядке?

Нет. Нет, я ни хрена не был в порядке.

– Да. – Мой голос звучал хрипло. – Это мой дом. Я только что был у Лар… у соседа. У меня разболелась голова, и у меня закончился Адвил.

– О. – Он уставился на меня, потом на дом Ларк, вероятно, почувствовав ложь.

– Привет, а вот и он. – Бобби появился рядом со мной, притянул меня к себе, обнял и похлопал по спине. – Как дела, Тэтч?

В животе у меня заурчало, завтрак вот-вот должен был пойти обратно.

– Привет. Как прошла поездка?

– Хорошо. – Бобби улыбнулся. – Хорошо, что я здесь. Забыл, как сильно мне нравится Монтана. И в Бозмене было весело прошлой ночью.

Ноа ухмыльнулся, опустив подбородок.

– В студенческих городках всегда самые привлекательные женщины.

Да, меня чуть не стошнило.

– Кто это? – Ноа кивнул в сторону Эмбер и близнецов, которые наблюдали за нашим разговором. – Мама сказала, что ты с кем-то встречаешься. Она немного молода, тебе не кажется?

– Это Эмбер. – Я стиснул зубы так сильно, что услышал скрежет. – Она моя клиентка.

– Клиентка? – Бобби искоса взглянул на меня. – Сколько ей лет? По какому делу?

– Это не имеет значения. – Я отмахнулся. – Слушайте, почему бы нам не отправиться в центр города? Совершить экскурсию или еще что-нибудь.

Все, что угодно, лишь бы вытащить их из этого тупика, пока я не придумаю, что, черт возьми, мне делать.

Ноа пожал плечами.

– Я не против. Позже я хочу прокатиться на «Стингрее».

– Конечно. – Я кивнул.

Он всегда любил эту машину. Если он и был расстроен тем, что папа отдал ее мне, а не ему, то не подал виду.

– Почему бы нам не взять мой грузовик? Я поведу. – Не сказав больше ни слова, я направился в гараж. Адреналин подпитывал каждое мое движение. Мои руки дрожали. Сердце бешено колотилось. Я подошел к крючку рядом с дверью, ведущей внутрь, и взял ключи. Затем я сел в свой пикап, ожидая, пока они заберутся внутрь.

– Жаль, что в «Стингрее» всего два сиденья, – сказал Бобби, запрыгивая на заднее сиденье. – Забыл, как сильно я любил эту машину.

Я что-то промычал, не зная, что сказать.

– Твой отец мог бы неплохо на нем заработать. Я дважды предлагал ему его купить. Но он всегда настаивал на том, что отдаст его тебе.

Я выдавил улыбку, подавляя панику, подступившую к горлу, когда Ноа сел на пассажирское место. Пока они пристегивали ремни безопасности, я выехал задним ходом с подъездной дорожки, оглянувшись на дом Ларк.

Она стояла у окна спальни Рен, прижимая к себе дочь. Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз стоял рядом с ней? Две минуты? Три? Казалось, прошла целая жизнь.

Мне казалось, что я вот-вот потеряю их.

Нет, к черту все это. Они были моими. Я собирался во всем разобраться. Я собирался все исправить. Как-нибудь.

Мне в голову пришла идея. Это было рискованно. Но у меня не было других вариантов. Может быть, если мне еще немного повезет, это сработает.

Пожалуйста, пусть это сработает.

Я оторвал взгляд от Эмбер и поднял руку, чтобы помахать ей. Затем я посмотрел в зеркало заднего вида.

– Все еще хочешь прогуляться сегодня? – спросил Ноа.

– Не совсем.

– О. – Он изучал мой профиль, пока я ехала к Первой улице. – Голова болит?

Скорее, сердце. Но если мне нужно кого-то потерять, это будет не Ларк.

– Что-то в этом роде.

Бобби и Ноа разговаривали, как мне показалось, друг с другом, но я сосредоточился на том, чтобы доехать до центра и припарковаться перед «Тэтчер Ло».

– Хороший офис, – сказал Ноа, выпрыгивая из грузовика и осматривая окрестности. – Я и забыл, как сильно мне нравился Каламити. Как тебе живется здесь?

– Хорошо. – Даже лучше, чем хорошо. Каламити был домом, но не из-за города, а из-за Ларк и Рен.

Бобби сначала тоже осмотрел меня, потом подошел ближе и хлопнул по спине.

– Рад тебя видеть.

– С тех пор, как ты сюда переехал, тебя почти не было видно, – сказал Ноа.

– Я был занят. – Была причина, по которой я нечасто звонил ни одному из них. На самом деле, две причины, и обе связаны с фамилией Хейл.

Если я смогу дозвониться сегодня, лучше раньше, чем позже, я сделаю так, чтобы их фамилия была Тэтчер.

Пусть это сработает. Боже, пусть это сработает.

Моя рука дрожала, и мне было трудно вставить ключ в замок входной двери. Я дважды повозился с ним, пока он, наконец, не проскользнул в щель и я смог открыть ее. Затем я вошел внутрь, махнув рукой в сторону приемной.

– Я, э-э… мне нужно кое-что распечатать.

– Всегда работаешь, – поддразнил Ноа. – Я вижу, это не изменилось.

– Мы отправимся на самостоятельную экскурсию, – сказал Бобби, когда я, глубоко вздохнув, скрылся в своем кабинете. Ребра у меня сдавило, но я сделал глубокий вдох, сел и потряс мышкой.

Я слушал, как Ноа и Бобби бродят по приемной, заглядывая во все уголки. Мои колени подпрыгивали так быстро, что стол сотрясался от вибрации, но я продолжал щелкать и печатать, яростно работая над составлением документа.

Как только принтер выдал страницу, я вырвал ее и встал, присоединившись к своему брату и другу в приемной.

– Мне нужно с вами кое о чем поговорить. – Я кивнул им, чтобы они следовали за мной по коридору в конференц-зал.

Они переглянулись, но промолчали, проследовав за мной в комнату, где я включил свет и занял место во главе стола. Страница передо мной была перевернута.

– Что происходит, Ронан? – спросил Ноа. – Ты странно себя ведешь. В последний раз ты был таким после того, как Кора ударила тебя ножом. Это из-за нее? Ты что-то слышал о ней?

– Нет. – Я проглотил комок в горле, не отрывая взгляда от стола.

Как я мог это сказать? Перед судом я часами прокручивал в голове нужные слова. Я тренировался задавать вопросы, придумывал, как их сформулировать, чтобы адвокат другой стороны не возражал.

Но сейчас, все зависело от этого, и я понятия не имел, что сказать.

– Есть, э-э… нет простого способа сделать это.

Бобби вздохнул, проводя рукой по своим каштановым волосам.

– Черт. Ты ведь знаешь, не так ли?

Я прищурился, вглядываясь в его лицо. Знаю что?

Он не мог знать, что я был с Ларк. Я быстро прокрутил в памяти несколько телефонных разговоров, которые у нас были за последний месяц, и не смог вспомнить, упоминал ли я ее имя. Так о чем он говорил?

– Черт, прости. – Его плечи поникли. – Это была глупая ошибка, и я знаю, что должен был признаться давным-давно.

– Признаться в чем? – спросил Ноа, переводя взгляд с одного на другого.

– Я переспал с ней. – Признание Бобби вырвалось на выдохе.

Ноа моргнул.

– С кем?

– С Корой. – Речь шла не о Ларк. Речь шла о Коре.

Бобби закрыл глаза и кивнул.

– Это было всего один раз. Примерно через год после того, как вы, ребята, развелись. Она позвонила мне. Хотела поговорить. Мы немного выпили, а потом я отвез ее домой.

Никаких извинений. Не то чтобы я в них нуждался. То, что произошло с Корой, осталось в прошлом. И то, что я чувствовал к ней, было ничем по сравнению с тем, как я любил Ларк.

Дело было не в Коре. Она осталась в прошлом. Сегодня я боролся за свое будущее.

Поэтому я переключил свое внимание.

На брата.

– Я надеюсь, ты поймешь, что я собираюсь сказать.

Ноа выпрямился.

– Я люблю женщину. У нее есть дочь.

– Хооорооошооо, – протянул он, растягивая слоги.

– Я хочу, чтобы они стали моими. И только. Это значит, что ты подпишешь это. – Я перевернул документ.

И протянул его Бобби.

– Ну, это было интересное утро. – Ноа стоял рядом со мной на подъездной дорожке, наблюдая, как задние фары «Стингрея» исчезают за поворотом.

– Сделано. – Я вздохнул полной грудью, впервые за последний час.

Разговор с Бобби прошел довольно быстро.

Бобби редко брал отпуска. Он был полностью погружен в работу, пропуская как можно меньше дней в календарном году. Он взял отгул для нашей ежегодной поездки на рыбалку в Монтану, но в остальном оставался рядом с офисом.

Исключение? Поездка на Гавайи пару лет назад.

Я планировал поехать с ним, но в последнюю минуту отменил поездку из-за проблем на работе.

Бобби был отличным адвокатом. Хорошим, верным другом, хотя я бы пересмотрел свое отношение к нему, потому что у него был секс с Корой. Не то чтобы я был сильно удивлен. Бобби использовал женщин для секса. Я ни разу не видел его с девушкой. Он ни разу не упоминал о браке или детях. Когда дело доходило до обязательств, он был в лучшем случае легкомысленным. Черт возьми, в прошлом году он сделал вазэктомию.

Возможно, телефонный звонок Ларк послужил катализатором.

Когда я заговорил с ним о ней, он сначала отнекивался, делая вид, что я полон дерьма. Потом я рассказал ему историю, которой поделилась Ларк, о том, как они познакомились и несколько раз переспали. От одной мысли о том, что они были вместе, у меня по коже побежали мурашки, но я преодолел это, сделав то, что было необходимо.

Я дал Бобби ручку и попросил его расписаться на последней странице.

А взамен Роберт Картер, человек, которого я знал более десяти лет, человек, который даже не хотел признавать, что он отец самой замечательной маленькой девочки в мире, уехал из моей жизни на любимом «Корвете» моего отца.

Сегодня я потерял друга. За считанные минуты мой самый старый друг превратился в воспоминание. Бобби стал еще одним «белым пятном», человеком с недостатками, на которые я не обращал внимания. Надеюсь, со временем это не будет так сильно ранить.

Надеюсь, со временем ему не повредит узнать, что я отдал папину машину.

– Он всегда любил «Стингрей». – Ноа покачал головой.

– Прости. Я знаю, что он папин. Что он особенный. Но…

– Не извиняйся. – Ноа положил руку мне на плечо. – Ты, должно быть, действительно любишь ее, раз отказался от этой машины.

– Их. Я люблю их. – Так сильно, что променял «Корвет» на Ларк. И дочь.

После того, как мы ушли из офиса, я написал Ларк и попросил ее подержать Рен дома, пока мы вернемся в тупик, чтобы забрать вещи Бобби и отдать машину. Я не хотел, чтобы он увидел Рен. Он растаял бы от ее милого личика. А ему нельзя было привязываться к ней.

Потому что она была моей.

– Насколько сильно папа разозлится? – спросил я Ноа.

Прежде чем он успел ответить, в воздухе раздался тихий голосок.

– Ро!

Я отвернулся от улицы, когда Рен шла по траве с пакетом яблочного пюре в руке. Ее волосы были заплетены в косички, и на ней были желтые кроксы.

Ноа усмехнулся.

– Я думаю, папа только взглянет на нее, и ему будет наплевать на машину.

– Да. – Я вздохнул. – Я тоже так думаю.

Утреннее напряжение улетучилось, когда Рен направилась в мою сторону, оглядываясь через плечо на выходящую из дома мать.

Лицо Ларк было таким же бледным и озабоченным, как и раньше. Она оглядела улицу, словно проверяя, не вернется ли Бобби.

Не вернется. Он не мог убраться отсюда быстрее.

Дело было сделано.

– Иди, познакомься с ними. – Я кивнула Ноа подбородком, благодарный за то, что он был здесь сегодня. Благодарный за то, что он решил остаться на эти выходные.

Рен добежала до нас первой и бросилась на меня, когда была в двух шагах, зная, что я ее поймаю.

Я поднял ее, посадив на руку, затем кивнул брату.

– Светлячок, это дядя Ноа. Можешь поздороваться?

Она уткнулась лицом в изгиб моей шеи.

Он улыбнулся, когда Ларк подошла к нему, и протянул руку.

– Привет, я Ноа.

– Привет. – Улыбка не коснулась ее глаз. – Я Ларк.

– Пойдем в дом, мамочка. Поговорим.

Она кивнула, выглядя так, словно вот-вот расплачется. Я притянул ее к себе и поцеловал в волосы.

– Он уехал.

– Ты уверен?

– Залезь в мой задний карман.

Она повиновалась, доставая копию документа, которую я сделал перед уходом из офиса. Оригинал отправится в суд в понедельник утром.

Быстро развернув его, она просмотрела первую страницу, затем следующую, и у нее отвисла челюсть, когда она добралась до конца.

– Он сказал мне, что его зовут Картер.

– Это фамилия.

Она перевернула первую страницу и перечитала ее еще раз.

– Все действительно закончилось?

– Нет. – Я притянул ее к себе. – Все только начинается.

Все началось в тот день, когда я заметил ее идущей по тротуару Каламити.

Любовь с первого взгляда? Нет.

Ну, может быть.

Эпилог

Ронан

Семь лет спустя…

– Пятница. Четыре часа. – Я устроился на диване в приемной в офисе, закинув ногу на ногу и положив руки на спинку.

– Что произойдет в пятницу в четыре часа? – спросила Эмбер.

– Счастливый час, – ответила Гертруда, вставая со стула. – Я принесу напитки. Что вы, ребята, хотите?

– Я буду пиво. Спасибо, Герти.

– Без проблем. Эмбер?

– Эм… я, пожалуй, тоже выпью пива.

Гертруда кивнула, затем исчезла в комнате отдыха и вернулась с тремя бутылками из пивоварни. Она заняла свое обычное место за столом, в то время как Эмбер села в кресло напротив дивана.

– Итак? Что ты думаешь о своем первом дне? – спросил я Эмбер.

– Мне понравилось. – Она улыбнулась, глядя в окно. – Как хорошо быть дома.

После четырех лет учебы в Бозмене, затем трех лет в юридической школе в Миссуле Эмбер вернулась в Каламити и начала работать в юридической фирме «Тэтчер Ло».

Сегодня мы встретились с тремя клиентами. Эмбер в основном наблюдала, но, судя по вопросам, которые она задала позже, я не сомневался, что она быстро здесь освоится.

Она была умной и трудолюбивой. Она закончила колледж с почти идеальными оценками, и, хотя могла поступить в юридическую школу Лиги Плюща, она предпочла остаться в Монтане, чтобы быть поближе к своим братьям.

Предстоящей осенью Эрик и Элайджа должны были перейти на второй курс старшей школы. Оба активно занимались спортом и посещали кружки. Они решили остаться со своими приемными родителями до окончания школы, но, даже когда Эмбер была в отъезде, она постоянно была рядом. Как старшая сестра.

И я очень горжусь тем, какой женщиной она стала.

Она была примером не только для своих братьев, но и для моих девочек.

Мы с Ларк оплатили обучение Эмбер при одном условии: когда бы она не вернулась домой, в Каламити, она должна заходить поздороваться. Она бы все равно это делала. Большую часть своих визитов она проводила с нами, не желая теснить своих братьев и их приемных родителей. У нас было достаточно места для этого.

Вскоре после того, как Эмбер уехала учиться, я переехал к Ларк. Мы продали другой дом в тупике, и в семье, которая там жила, было две девочки, также, как и у нас. Старшая была лучшей подругой Рен.

– Какие у тебя планы на выходные? – спросила Гертруда Эмбер.

– Распаковать вещи, – вздохнула она. – Мне надоело жить на коробках.

– Прошло меньше недели, ребенок. Прояви немного милосердия.

Она только что переехала в однокомнатную квартиру на Первой улице. Это был один из домов Керриган, с великолепным видом на центр города. Он находился в центре Каламити и недалеко от работы.

– Как ты думаешь, ты всегда будешь называть меня «ребенок»? – Эмбер ухмыльнулась и сделала глоток пива, подчеркивая свой вопрос.

– Да. – Я ухмыльнулся, делая глоток, и в этот момент мое внимание привлек взмах каштановых волос. Входная дверь распахнулась.

– Папочка! – Рен промчалась через приемную и бросилась ко мне, прежде чем я успел встать.

– Привет, Светлячок. – Я поцеловал ее в щеку, отставляя свое пиво в сторону. – Как прошел твой урок плавания?

– Я сама прыгнула с трамплина для прыжков в воду. – Она улыбнулась, ее карие глаза заблестели.

– Отличная работа. – Я протянул руку, чтобы удариться своим кулаком с ее, когда Ларк вошла внутрь вместе с Лейлой.

– Привет, папочка! – Как и ее старшая сестра, Лейла подбежала ко мне и запрыгнула на колени. Мне удалось передвинуть Рен и поймать Лейлу, прежде чем она успела ударить меня коленом в пах.

– Привет, крошка. Тебе было весело с мамой сегодня?

– Да. – Она взяла мое лицо в свои ладони и сжала мои щеки, пока мои губы не соприкоснулись.

Рен начала делать это, когда была маленькой, а теперь это делала и Лейла. Все еще держа мои щеки в своих ладонях, она потерлась носом о мой, туда-сюда, вверх-вниз.

Лейле было пять лет, и осенью она пойдет в первый класс. Казалось, с каждым днем она менялась, но эскимосские поцелуи (прим. ред.: Эскимосский поцелуй – форма приветствия у эскимосов, при которой один человек прижимает нос и верхнюю губу к коже другого, обычно ко лбу или щекам. При этом «целующий» как бы втягивает воздух, точнее, запах человека) были ее любимым занятием с двухлетнего возраста.

– Привет, малыш. – Ларк подошла и, протиснувшись между девочками, поцеловала меня.

– Привет, мамочка. Как прошел твой день?

– Занято, но весело. – Ларк любила проводить летние каникулы с девочками. Она каждый день устраивала веселые мероприятия, желая провести время с нашими дочерьми, прежде чем они начнут заниматься своими делами.

Этим утром они отправились в библиотеку, прежде чем пообедать в доме ее мамы. Затем – на уроки плавания, прежде чем отправиться в центр города.

Мы немного поболтали, прежде чем встретиться с Керриган, Пирсом и их детьми за ужином в пивоварне.

Жизнь была насыщенной, но совсем не такой, как в Калифорнии. Она была лучше.

Мы с Ларк поженились летом на тихой церемонии у нас на заднем дворе. Она не хотела шумихи, и, в общем, у меня уже была пышная свадьба. Единственное, что имело для меня значение, – это то, что она станет моей женой.

Вскоре после этого я удочерил Рен, а через несколько месяцев Ларк забеременела Лейлой.

– Ну что? Как прошел первый день? – Ларк стащила мое пиво с дальнего столика, быстро обняла Гертруду, прежде чем взглянуть на Эмбер. Затем она опустилась на другой стул.

– Хорошо. – Эмбер улыбнулась. – Действительно хорошо.

– Она скоро будет бегать вокруг меня кругами, – сказал я.

У нас было несколько напряженных лет в «Тэтчер Ло». Эмбер окончила юридическую школу в самое неподходящее время. Мы с Гертрудой изо всех сил старались не отставать и с нетерпением ждали помощи.

Рано или поздно мне придется найти офис побольше. Эмбер пока пользовалась конференц-залом, но ей нужно было что-то постоянное. Возможно, мне даже понадобится помещение для еще одного адвоката.

Когда в прошлом месяце мои родители и Ноа приезжали навестить нас, мой брат намекнул, что ему начинает надоедать Калифорния. Если Ноа хотел что-то изменить в своей жизни, это было подходящее место.

Никто из нас больше ничего не слышал о Бобби после того дня, когда он уехал на папином «Корвете». И мой отец, как и ожидалось, только взглянул на Рен и сказал мне, что гордится тем, что я сделал правильный выбор.

– Девочки, хотите сока? – спросила Гертруда, уже вставая со стула.

Рен и Лейла соскочили с моих коленей и побежали за Герти в комнату отдыха. Без сомнения, она даст им и печенье.

– Не хочешь прийти завтра на ужин? – просила Ларк Эмбер.

– Конечно. Мне нужно что-то принести?

– Только себя.

Цветы. Эмбер принесет цветы.

Она всегда приносила цветы Ларк, когда приходила в гости. Даже в самом начале, будучи бедной первокурсницей колледжа, она приходила ко мне домой со старым рюкзаком в одной руке и букетом гвоздик из продуктового магазина в другой.

Эмбер восхищалась мной.

Но она любила Ларк.

На первом курсе колледжа она приехала домой на Рождество и осталась с нами на каникулы. Однажды ранним утром мы вдвоем сидели за чашкой кофе, пока все в доме спали. Мы говорили о ее братьях. Мы говорили об учебе. И она рассказала мне, что вставила в рамку сочинение, которое написала на уроке у Ларк. То сочинение на тройку с плюсом висело на стене в ее квартире.

Ларк благодарила меня за спасение Эмбер.

А Эмбер благодарила Ларк.

Эта тройка с плюсом спасла ей жизнь. Эта тройка с плюсом дала ей будущее. И ее братьям тоже.

За годы, прошедшие после судебного процесса, мы многое узнали о прошлом Эмбер. Эшли Скотт с самого начала была никудышной матерью. В то время Эмбер не понимала, что к чему. Мне нравилось думать, что Ларк показала ей, как должна вести себя настоящая мать.

Эмбер не знала, кто был ее отцом. Эшли не упоминала его имени. Но Эмбер помнила мужчину, который был отцом близнецов. По словам Эмбер, он был неудачником, и в ту минуту, когда Эшли сказала ему, что беременна, он их всех бросил.

Эшли возила своих детей из города в город, в основном по Среднему Западу. Она изо всех сил старалась сохранить работу, и каждый раз, когда ее увольняли, она собирала детей и переезжала. Каламити стал для Эшли настоящим приключением.

Несмотря на все это, Эмбер была главной воспитательницей мальчиков. Пока Эшли слонялась по округе, тратя те небольшие деньги, что у них были, в баре или на свои ногти, Эмбер оставалась дома с Эриком и Элайджей.

Пока Эшли не надоело, и она не ушла в день рождения Эмбер.

Сука.

Примерно через год после того, как она бросила их, власти арестовали Эшли в Нью-Мексико. Ее остановили за вождение в нетрезвом виде, и в сочетании с ордером на арест, она попала под стражу.

Я надеялся, что три месяца, которые она провела в окружной тюрьме за угрозу жизни своим детям, преподали ей урок, но я не особо верил в это. Эшли больше не появлялась в Каламити, и пока все оставалось по-прежнему, я изо всех сил старался не думать о ней.

– О, это мистер Эбботт? – Эмбер выпрямилась, указывая в окно, когда Уайлдер Эбботт проходил мимо.

– Придурок, – пробормотал я.

– Ронан. – Ларк бросил на меня хмурый взгляд. – Будь милым.

– Нет.

Она закатила свои прекрасные глаза и покачала головой, прежде чем сказать:

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Из-за Ларк я затаил обиду навечно.

Уайлдер Эбботт был придурком по отношению к Ларк, даже если это было много лет назад, и сейчас они мирно работали бок о бок. Мне было наплевать, насколько вежливым он был сейчас. Каждый раз, когда я был на школьном мероприятии, я обязательно бросал на него сердитый взгляд.

Ларк решила преподавать в старшей школе, и когда директор попросил ее остаться на постоянной основе, она согласилась. Тот первый год был самым трудным, но из-за Эмбер она ни минуты не жалела.

Эмбер была не единственной, кто был благодарен за ту тройку с плюсом.

Девочки вприпрыжку вернулись в приемную, каждая с фруктовым мороженым. На лице Гертруды была улыбка, когда она подала мне пиво взамен того, которое в данный момент пила моя жена.

Мы непринужденно беседовали, смеясь и болтая, пока люди проходили мимо окна.

Я как раз собирался предложить нам отправиться на пивоварню, когда мимо прошел мужчина лет тридцати с короткими каштановыми волосами.

Глаза Эмбер расширились. Она села прямее.

– Ты его знаешь? – спросила Ларк.

– Нет. Кто он?

Ларк покачала головой.

– Не знаю. Герти?

– Понятия не имею.

Глаза Эмбер следили за каждым его шагом. Ее щеки вспыхнули.

– Он милый.

Милый? Я еще не был готов к этому. У меня во рту появился кислый привкус. Такой же вкус возникал у меня всякий раз, когда я думал о том, что у моих девочек когда-нибудь будут парни.

– Пойди поговори с ним, – сказала Герти.

– Нет, это было бы странно. – Плечи Эмбер опустились, когда он исчез из виду.

Ад. Я пошевелился, роясь в кармане в поисках зажима для денег.

И протянул ей двадцатидолларовую купюру.

Конец