Текст книги "Повелитель игры"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

6

– Бетани Лейн, – произнес голос, и та дернулась. – Ваша история тоже получила широкое освещение. Бетани продавала роскошные парусные яхты в Ньюпорт-Бич, среди клиентов у нее было немало друзей. Год назад ей предложили принять участие в путешествии на яхте на Бали. Бывший муж посоветовал ей принять предложение. Как же, такой необычный и интересный отпуск!.. На четвертый день плавания яхта попала в шторм. Выжили только Бетани и двенадцатилетняя девочка. Удержавшись на поверхности благодаря пробковым жилетам, они смогли уцепиться за спасательную лодку, когда волнение улеглось, забрались в нее, нашли компас и неприкосновенный запас питания. Помимо спасательных жилетов на них были штормовые костюмы. Бетани выловила из воды какие-то обломки и соорудила небольшой навес, под которым они кое-как укрывались от солнца. Она не имела представления о том, где они находятся, знала лишь, что яхта шла на запад, следовательно, если двигаться на восток, то обязательно попадешь в Соединенные Штаты или Мексику. Единственная трудность заключалась в том, чтобы плыть. Из своей штормовой куртки она сделала парус, приспособила один из обломков яхты вместо руля. Когда ветра не было, они гребли. Бетани, расскажите вашим новым знакомым о том, как вы распорядились спасательными рационами.

Бетани покраснела от смущения.

– Не скромничайте, – настаивал голос. – Сейчас для всех вас самое время получше познакомиться друг с другом. Расскажите о том, как вы питались.

– Ну…

– Давайте-давайте, – не унимался голос. – Расскажите.

– Я никогда не была обжорой.

– Это сильное преуменьшение. Бетани, вы страдали анорексией.

– Черт бы вас побрал!

– У нас нет секретов, – произнес голос.

– Ладно, – повысила она голос. – Да, я страдала анорексией. Ну и что? В детстве я была толстой. Другие дети меня дразнили, а мать вечно сетовала, что я слишком много вешу. При виде пищи меня начинало тошнить. Когда мы оказались в этом дурацком резиновом корыте, я сказала себе: «Послушай, пищи мало, но разве это беда? Я же и так почти ничего не ем». Поэтому я разделила неприкосновенный запас на дневные порции и скармливала большую часть девочке. Сама ела только после того, как у меня начинала кружиться голова от голода.

– Теперь расскажите про воду.

Бетани уставилась на свои руки.

– Не скромничайте.

Но Бетани молчала.

– Ладно, – сказал голос. – Придется пойти вам навстречу. Когда жалкий запас воды иссяк, они оказались перед лицом куда более серьезной опасности, чем возможный голод. Без еды человек может прожить три недели, без воды – не более трех дней. Вокруг Бетани и девочки, конечно же, были неограниченные запасы морской воды, но люди, пытающиеся пить ее, очень быстро умирают. Единственная надежда была на дождь, но небо оставалось безоблачным. Бетани разорвала свой спасательный жилет и накрутила обрывки тюрбаном на голову для защиты от солнца, а девочка лежала под навесом, сооруженным ее спасительницей. В конце концов у Бетани не осталось сил грести. Жалкий самодельный парус почти не двигал их вперед. Они дрейфовали в океане две недели, пока их не заметили с контейнеровоза, шедшего в Лос-Анджелес. Но, Бетани, почему же вам удалось продержаться так долго? Как вы решили проблему с водой?

– Вы же все знаете сами. Вот и рассказали бы.

– Уверен, что присутствующие предпочтут услышать эту историю от вас.

Бетани вновь посмотрела на новых знакомых и тяжело вздохнула, как перед очередным тяжким испытанием.

– Из штормовки девочки я сделала подобие ведра. Я наливала туда морской воды, накрывала сверху куском разорванного спасательного жилета и крепко зажимала края. Ладонями, больше было нечем. Господи, как же уставали руки. Просидишь так целый день, и они совсем отваливаются. Я очень боялась, что не смогу и дальше держать ведро закрытым.

– Но почему же это было так важно?

– Я не хочу об этом говорить.

– Потому что вы продолжаете видеть те дни в кошмарах, да, Бетани? Но от рассказа может и полегчать. Отнеситесь к этому как к психотерапии.

– Черт возьми, кто вы такой?

– Человек, обладающий возможностью собрать вас всех в этом доме. Почему же было так важно держать ведро плотно закрытым?

Бетани что-то пробормотала.

– Скажите вслух, чтобы все вас слышали. Вы же видите, как им интересно.

– Испарения…

– Да.

Бетани шумно вздохнула и пояснила:

– Вода в ведре нагревалась под солнечными лучами и понемногу испарялась. Если ведро было плотно закрыто, пар конденсировался на прорезиненной материи, использовавшейся вместо крышки. Каждый раз я долго ждала, а потом снимала тряпку. На ней всегда оказывалось с десяток капель. Нужно было все делать очень осторожно, чтобы не стряхнуть воду. Вся суть в том, что, испаряясь, она теряет соль. Мы с девочкой по очереди слизывали капли. Я до сих пор как наяву чувствую на языке эту шершавую материю. Ощущаю горечь.

– Кто научил вас так добывать воду?

– Никто меня не учил.

– Вы просто додумались до этого?

Бетани промолчала.

– Так вы и продержались все эти долгие дни, – одобрительно произнес голос.

7

– Деррик и Вивиана Монтгомери. Прошу прощения. Я хотел сказать, Вив. Им тоже уделили немало места в новостях. Из-за того, что эти супруги принадлежат к разным расам, публика воспринимала их историю с еще большим интересом.

У Деррика на щеках заиграли желваки, но он старался сдерживать гнев.

– Эта пара входит в число лучших альпинистов планеты. Собственно, потому-то они и познакомились три года назад, во время экспедиции в Гималаях. Не правда ли, странно, что для того, чтобы встретиться, им пришлось забраться так далеко? Ведь они оба родились и выросли в штате Вашингтон, с детских лет лазили по одним и тем же горам. Знаменитых мастеров, естественно, привлекают к рекламе снаряжения, они обучают начинающих в альпинистских школах и проводят экспедиции для богатых искателей приключений. Деррик и Вив пользовались широкой известностью в профессиональных кругах задолго до того, как прошлогоднее происшествие принесло им мировую славу и, без сомнения, благотворно повлияло на их доходы.

– А не пошли бы вы ко всем чертям? – сказал Деррик.

– Вот пример той независимости, которой отличается вся ваша группа. Прекрасно. Вы очень разочаровали бы меня, если бы пали духом. Что же касается вашего вопроса – я не могу пойти к чертям. Я и так в аду.

Ненадолго наступила тишина.

– Деррика и Вив наняли руководить восхождением на Эверест, – сообщил голос. – Компания брала с желающих принять участие в этом по шестьдесят тысяч долларов. Что касается экспедиции, она, безусловно, стоила таких денег. Лишь на то, чтобы добраться до базового лагеря, ушло почти две недели. Потом последовали переходы от лагеря к лагерю – все труднее и медленнее. Разреженный воздух, ветер, холод. Высота Эвереста – более двадцати восьми тысяч футов. До двадцати пяти добрались лишь двое охотников за приключениями. Остальные не выдержали трудностей пути, тяжелых природных условий и вернулись в базовый лагерь. Деррик и Вив остались с последней парой скалолазов. На высоте двадцать шесть тысяч футов налетела буря, а потом сошла лавина. Альпинистов-любителей завалило. Деррик и Вив смогли откопать их, но выяснилось, что те сильно пострадали и не могли двигаться самостоятельно. Все рации тоже пропали во время лавины. Так что вызвать спасателей возможности не было. Раненым требовалась медицинская помощь. Двенадцать часов без передышки Деррик и Вив тащили пострадавших на себе, спускали их на веревках, переволакивали через ледяные уступы и продвигались все ниже и ниже. Даже на этой немыслимой высоте Деррик сумел найти в себе силы пронести раненого альпиниста на руках двадцать футов – там это все равно что несколько миль. Когда они добрались до палатки лагеря, покинутого ими накануне, Деррик остался там с пострадавшими, а Вив без отдыха продолжила спуск. Нужно было привести помощь. Вновь разыгралась буря, но Вив все же смогла привести спасателей к палатке высотного лагеря, где Деррик делал все возможное и невозможное, чтобы сохранить пострадавшим жизнь. Они совершили беспримерный подвиг, и все же ни Деррик, ни Вивиана не испытывают удовольствия от того, что я о нем рассказываю.

Вновь услышав ненавистное имя, Вив поморщилась и, поджав губы, зло взглянула на телекамеры.

– Ни они, ни Бетани, ни Рей не гордятся своими свершениями. Не любопытно ли? То, что другими воспринимается как великое деяние, сами они нисколько не ценят. Когда все происходило, эти люди вовсе не были героями. Они просто изо всех сил старались выжить. Страх – очень неприятная эмоция. Мало кто любит вспоминать о ней.

8

– Аманда Эверт.

Сердце женщины сразу тревожно заколотилось. Каждый раз, когда называлось не ее, а чье-то еще имя, ей становилось легче, но разговор шел своим чередом. Страх вновь нарастал по мере того, как диалог заканчивался и голос делал паузу, прежде чем назвать следующего.

– Нет, – сказала Аманда.

– Но ведь только ваша история осталась нерассказанной.

– Пожалуйста, давайте не будем говорить об этом.

– А как иначе я, по вашему мнению, смогу достичь своей цели?

– Не надо упоминать об отеле «Парагон».

Но обладатель голоса не послушался ее.

– Часов в десять вечера Аманда сошла с поезда в Бруклине. Она возвращалась домой с работы, из книжного магазина в Манхэттене.

– Нет! – Аманда зажала уши ладонями.

Хотя голос и сделался тише, она все же явственно слышала каждое слово.

– Похититель прятался в переулке. Он набросился на Аманду и закрыл ей лицо тряпкой, смоченной наркотиком. Придя в себя, она обнаружила, что лежит на кровати в отеле «Парагон».

При воспоминании об испытанном тогда ужасе на глаза Аманды навернулись слезы и потекли по щекам.

– Эту достопримечательность Эсбёри-Парка выстроили в тысяча девятьсот первом году, а в семьдесят первом, после целой серии исчезновений людей, наглухо запечатали. Пять месяцев Аманда провела там в плену, пока группа искателей приключений другого рода, любителей не красот природы, а городских тайн, не пробралась в здание, чтобы исследовать его исторические интерьеры. Но очень скоро они узнали, что бывают и веские причины для того, чтобы забросить тот или иной дом. Лишь немногим удалось избежать всех тех ловушек, которые приготовил для них похититель Аманды.

Эверт ощущала на губах вкус соли, а голос рассказывал о Франке Бэленджере и о тех страданиях, через которые ему пришлось пройти, чтобы спасти ее.

«Франк, где ты?» – думала она, и в ее душе разгорался гнев.

– Бэленджер проявил просто исключительный героизм, – с энтузиазмом сообщил голос. – Трудно представить, чтобы человек мог на протяжении столь долгого времени непрерывно находиться в крайнем напряжении, преодолевать одну за другой самые разнообразные ловушки. Он не просто уцелел, но и спас Аманду и одного из своих спутников. Вы поняли, к чему я клоню? Целеустремленность и находчивость, дисциплина и самоотверженность. Вы обладаете всеми этими достоинствами. Потому-то я и собрал вас сюда.

– Франк, – прошептала Аманда. – Она почувствовала, что веки у нее уже опухли от слез. Окружающее расплывалось перед глазами. – Франк, – громче повторила она, поднялась так резко, что стул упал, стиснула кулаки и уставилась в потолок. – Что ты с ним сделал, подонок?! Франк был героем! Я ничем не отличилась, только позволила себя спасти, вот и все!

– Скромность – великое достоинство. В ту ночь вы сделали куда больше, чем согласны признать.

– Будь оно все проклято! Где Франк? Почему его здесь нет?

– А вы хотели бы с ним поменяться? – осведомился голос? – Желали бы, чтобы Бэленджер оказался здесь вместо вас?

– Он спас мне жизнь! Я горжусь тем, что оказалась на его месте. Но Франк – настоящий герой! Потому-то ты не осмелился притащить его сюда и решил убить, сукин сын!

Ответом ей был лишь звук ровного дыхания.

– Сознайся! – выкрикнула Аманда.

– Этот разговор я не включаю в ваши сорок часов. Но время скоро пойдет. Советую вам взять себя в руки, иначе вы окажетесь бесполезны для группы.

– Сорок часов? Он уже об этом говорил. – Рей громко щелкнул крышкой зажигалки.

– А сейчас все поглядите под стол.

– Зачем? – резко спросила Бетани.

Они настороженно переглянулись, а потом неохотно повиновались. Аманда наклонилась последней из всех. Эмоции настолько переполняли ее, что все остальное казалось неважным. Под столом она нащупала тонкий провод, подсоединенный к какому-то предмету, и извлекла находку на свет.

– Наушники? – спросила Вив.

Изящные телефонные гарнитуры выглядели совершенно одинаковыми. К тонкой изогнутой металлической полоске были приделаны маленькие динамики. Над левым наушником имелось металлическое же утолщение.

– Гарнитура с микрофоном, – поправил ее голос. – Мне нужно будет поддерживать связь с вами, когда вы окажетесь снаружи.

– Вы отпустите нас? – с надеждой в голосе спросила Вив.

– Батарейки устройств достаточно емкие, – сказал голос, будто никакого вопроса не было. – На сорок часов их заряда хватит наверняка.

– Сорок часов? Почему вы все время повторяете…

– Там осталось еще кое-что.

Деррик с озадаченным видом опустился на колени, заглянул под стол, царапнул по полу чем-то, судя по звуку, металлическим, показал группе маленькую коробочку.

Аманда в первый миг подумала, что это сотовый телефон. Все еще охваченная эмоциональным порывом, она даже не поняла, что произнесла эти слова вслух, пока Деррик не взглянул на нее.

– Нет, – хмуро сказал он. – Это приемник системы глобального позиционирования. Мы пользуемся ими во время восхождений.

– И в плаваниях, – добавила Бетани.

– В полетах тоже, – подхватил Рей. – Но авиационные устройства GPS куда сложнее.

– Их теперь ставят даже в новые автомобили, – подытожила Вив. – Но зачем нам?

– Для каждого из вас приготовлено по прибору, – сообщил голос.

Аманда посмотрела, как ее новые знакомые полезли под стол, отогнала от себя страх и последовала их примеру. Коробочка, оказавшаяся в ее руках, была серебристо-серой. У нее имелся экран, как у сотового телефона, только панели с клавиатурой недоставало. Лишь по сторонам находилось по несколько кнопок. Сверху красовалось изображение земного шара, а рядом надпись «ETREX». Аманда сочла это слово названием модели. Внизу значилось: «GARMIN». Она решила, что это название фирмы-изготовителя.

Вив заметила ее растерянность и спросила:

– Никогда не пользовались GPS?

– Нет.

– Там есть карты, высотомер и компас. Когда его включают, он ориентируется по сигналам со спутников. Потом надо ввести координаты, чтобы получить нужный курс или определить свое место. Эй! – вдруг выкрикнула Вив, вскинув голову к потолку. – Что нам делать со всей этой ерундой?

Невидимый человек вновь проигнорировал ее вопрос и заявил:

– Вернитесь в свои комнаты. В шкафу найдете сменную одежду. Через десять минут вернитесь к входной двери.

– Что будет потом?

– Начнется отсчет сорока часов.

9

– Вот что мне удалось узнать на сегодня, – сказал детектив Ортега.

Бэленджер, с трудом сдерживавший эмоции, неловко сидел перед столом в отделе розыска пропавших управления полиции Нью-Йорка, расположенного в манхэттенском Уан-полис-плаза. Из коридора доносились отзвуки телефонных звонков и голоса.

– Прежде всего я позвонил в Атланту, в Университет Оглоторпа. Там нет и никогда не было профессора по имени Эдриен Мердок. Ни на историческом факультете, ни на каком-нибудь другом. Я описал внешность этого человека с ваших слов – волосы с заметной сединой, такие же усы, худощавый. Все это подходит множеству профессоров. Начальство Оглоторпа согласилось прислать нам фотографии своих преподавателей, чтобы вы на них посмотрели.

– Человека, которого я видел, среди них не окажется, – ответил Бэленджер.

– Вы же сами знаете, как проводится такая работа. Задаются вопросы, собирается информация, пусть даже она отсекает часть версий. Я связался с секретариатом мэрии. До тысяча девятьсот восемьдесят третьего года этот дом и в самом деле принадлежал некоему Виктору Эвансу. В телефонной компании мне дали номера всех жителей Нью-Йорка и окрестностей, носящих такое имя. Среди них действительно оказался бывший владелец. Но он знать не знает никакого Филипа Эванса, более того, у него вообще никогда не было сына.

Бэленджер мрачно уставился в картонный стаканчик с тепловатым кофе, который держал в руке.

Ортега перевернул страницу блокнота и продолжил:

– Вчера вечером мы с напарником побеседовали с жителями этого квартала по Девятнадцатой улице. Они видели, как утром в субботу к дому подъехал грузовик, из которого выгружали стулья и столы. Ближе к вечеру на той же машине мебель увезли.

– Значит, вот как нас с Амандой перетащили оттуда, – протянул Бэленджер.

– По всей вероятности. Если использовался наркотик, подавляющий волю, то вас и нести не нужно было. Проблески сознания у вас оставались, и вы могли идти сами. Конечно, нетвердой походкой, но ведь грузовик загораживал обзор с другой стороны улицы, а тут еще и столы со стульями таскали. Это кого угодно с толку собьет, откуда ни смотри. Вы и ваша подруга выглядели всего лишь двумя людьми, которым помогают сесть в машину.

– Вероятнее, в микроавтобус. Грузовой. Без окон. – У Бэленджера похолодели руки. – Но ведь в этом деле участвовало много народу. Хотя бы женщина, назвавшаяся Карен Бейли.

Ортега перевернул еще несколько страниц в своем блокноте, нашел описание и зачитал его:

– Скромная на вид. За сорок. Без косметики. Шатенка, волосы собраны в пучок. Простое темно-синее платье.

Франк кивнул и добавил:

– Еще люди, слушавшие лекцию.

– Вы сказали, что часть из них ушла, не дождавшись конца?

– Да. – Бэленджер постарался сосредоточиться, вспоминая, и задумчиво сказал: – Народу собралось слишком много для того, чтобы сохранить все в тайне. Возможно, присутствовавшие не понимали, что там творилось. Или им заплатили за то, что они пробудут там определенное время. Еще грузчики из службы доставки. Но этим достаточно было сказать, что мужчине и женщине стало нехорошо, надо помочь им сесть в машину. Не исключено, что только профессор и Карен Бейли знали, что там происходило на самом деле.

– Служба доставки!.. – Ортега ткнул пальцем в лист, лежавший на столе. – Мы с напарником знаем в городе все компании, которые сдают мебель на всякие мероприятия, и рано или поздно выясним, какая из них возила мебель по этому адресу. Может быть, они смогут дать нам описание тех людей, которые их нанимали.

– Хотите поспорить, что переговоры велись по телефону, а чек пришел по электронной почте? – предложил Бэленджер, но Ортега лишь некоторое время пристально разглядывал его. – Готов поставить сколько угодно, банковский счет открыли специально для того, чтобы заплатить риелтору и фирмам, предоставлявшим и перевозившим мебель. Возможно, людям, изображавшим слушателей лекции, – добавил Франк. – К этому счету никогда больше никто не притронется, да и открывали его на выдуманное имя и адрес и фальшивое свидетельство социального страхования.

– Знаете, для меня тут есть кое-что новенькое, – сказал Ортега.

– О чем это вы?

– У меня не было еще ни одного случая, в котором человек, не понаслышке знающий правоохранительную работу, сообщал бы о пропаже своей возлюбленной. Я чувствую себя как… волшебник, пытающийся помочь другому чародею. Вы отлично знаете весь порядок действий, понимаете, что именно происходит за кулисами. Когда я говорил с людьми из Университета Оглоторпа и секретариата мэрии, а также с обитателями Девятнадцатой улицы, мне сказали, что кто-то уже задавал такие же вопросы. Это, случайно, были не вы?

– Я был не в силах просто сидеть и ждать.

– Надеюсь, вы не говорили, что находитесь при исполнении служебных обязанностей?

– Я не совершил ничего незаконного.

– Тогда было бы лучше всего, если бы вы все-таки посидели и немного подождали. Вы слишком сильно переживаете случившееся, в таком состоянии не следует опрашивать свидетелей. Не старайтесь делать за меня мою работу.

– Дело в том, что я знаю, насколько это хлопотно, – ответил Бэленджер. – У вас и вашего напарника множество дел, и это – всего лишь одно из многих. Ну а когда вы говорите о волшебстве, то сами знаете, что ничего подобного не бывает. Вам известно, что я тоже в этом уверен.

– Ладно, если так, то поучите меня моему делу. Будь на моем месте, как вы стали бы искать посетителей лекции?

– У меня сложилось убеждение, что эти персоны слишком уж уверенно держались. Так, будто выполняли работу. Очень может быть, что они актеры, – ответил Франк.