Текст книги "Повелитель игры"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

7

Они миновали груду досок, нагретых полуденным солнцем, из-под которых ощутимо тянуло трупным запахом. Аманда взглянула на Рея. А Бэленджер снова промолчал.

– Вернемся к Подземелью Судного дня, – произнес он в микрофон. – Вы так и не рассказали мне о нем.

– Это капсула времени в самом совершенном качестве, – ответил Повелитель игры. – Помещение, расположенное в горах острова, находящегося за Северным полярным кругом. Он называется Шпицберген. Принадлежит Норвегии.

Франк вспомнил древнюю легенду и подумал, что они дошли до границы, обозначенной развалинами Авалона, в котором никогда не восстанет от сна король Артур.

– Почему же эта капсула времени считается такой исключительной? Совершенной? – спросил он. Впереди лежал берег осушенного пруда.

– Потому что подземелье в буквальном смысле содержит одну из форм времени. Помещение громадное – с половину футбольного поля.

– Одну из форм времени? Что же там находится? Атомные часы, что ли? В таком громадном хранилище и предметы должны быть весьма немалыми.

– Нет, как раз наоборот. Почти все они совсем маленькие.

– Маленькие, говорите? – Бэленджер остановился на берегу пруда.

– Их там миллионы.

Франк разглядывал металлическую не то оправу, не то просто край прямоугольного предмета, торчавшего из ила.

– Что же это за формы времени?

– Семена.

– Не понимаю. – В душе Бэленджера ворочались нехорошие предчувствия.

– Семена всех известных съедобных растений Земли, – продолжал Повелитель игры. – За ними стоят десять тысяч лет селекционных экспериментов. Когда люди только начали практиковать сельское хозяйство, у них был один-единственный метод – проб и ошибок. Они брали дикорастущие виды и пытались их одомашнить. У многих зерна и плоды были мелкими и нисколько не обеспечивали того, что мы теперь считаем нормальным питанием. Маис, например, который мы сейчас называем кукурузой, представлял собой дикорастущую траву с початком в пару дюймов длиной и всего несколькими рядами зерен на нем. Но в результате тысячелетий тщательной селекции были получены те высоченные растения, которые возделываются сегодня.

– Зачем нужно было складывать все эти семена в пещеру, затерянную среди полярных гор?

– Дело в том, что многие ученые и лидеры стран очень сомневаются в том, что человечество может выжить, – охотно пустился в объяснения Повелитель игры. – Их пугает не только глобальное потепление. Все время нарастает опасность ядерного холокоста. Допустим, появится какой-нибудь вирус, способный лишить незащищенные семена всхожести. В землю врежется астероид. То и дело начинаются разговоры о новых опасностях, о которых прежде не слышали. Впрочем, сегодня нам нужно бояться не столько природы, сколько самих себя. Если какие-то отдельные человеческие популяции выживут после глобального катаклизма, то Подземелье Судного дня сбережет для них семена, которые обеспечат им пропитание в дальнейшем.

– Прежде всего люди должны знать, где оно находится, – сказал Бэленджер. – А ведь информацию о нем никак не назовешь общедоступной.

– Местонахождение хранилища приходится держать в тайне, чтобы обеспечить безопасность семян. От расхищения его предохраняют заграждения и герметичные двери.

– Значит, я не смогу туда попасть, даже если буду знать, где оно находится?

– Есть специальные власти, которые знают, где расположено хранилище и как туда проникнуть.

– Предположим, они погибли во время того самого катаклизма, которого страшатся.

– Лучше надеяться, что этого не случится. Без Подземелья Судного дня глобальный катаклизм отбросит человечество на десять тысяч лет назад, к эпохе самого зарождения сельского хозяйства, и процесс отбора и выведения съедобных растений придется начинать сначала. Именно для того, чтобы этого не случилось, и была создана капсула времени. Десять тысяч лет хранятся в спасительном сне во льдах Арктики, дожидаясь непредсказуемого будущего.

– Сон во льдах Арктики? – Бэленджер нахмурился. – Если глобальное потепление реально происходит, то Заполярье оттает, температура в капсуле повысится, и сохранить семена не удастся.

– Вы сказали «если»… Нет ничего реального.

– Эта игра – вполне. Собака укусила меня на самом деле. Аманда посбивала руки не во сне. – Бэленджер посмотрел на нее и спросил: – Куда ты бросила камень, который вытащила из той штуки?

– Вот он. – Аманда подняла камень.

Неровный булыжник величиной с кулак был густо облеплен засохшей грязью.

Бэленджер прикинул его на вес, потом вернулся к ручью и вымыл. Камень оказался серым.

– Тут какая-то полоса, – заметила Аманда.

– Мирские страсти, мирская тщета… – негромко произнес Франк.

– Господи! Это же… – Рей взял камень у него из рук и покрутил перед глазами. – Святые угодники! Это же прожилка золота!

Драгоценный металл был тускло-желтым и нечистым, но минерал сохранял свое природное очарование. Бэленджер, прищурившись, разглядывал камень, потом посмотрел на другую сторону долины, куда указывала стрелка навигационного прибора Рея – к северным горам.

– Шахта! – сказал тот.

Аманда указала на непонятную штуковину, утонувшую в иле, и заметила:

– Наконец-то я поняла, что это такое. Шахтная вагонетка.

– Нагруженная золотом, – добавил Бэленджер.

– Зал записей… – пробормотал Рей.

– Что? – Неожиданная смена темы разговора озадачила Франка.

– Повелитель игры дал нам ключ, но мы его не распознали. Гора Рашмор. Зал записей.

– Все равно не понимаю.

– Повелитель игры рассказал нам, что портреты президентов на горе Рашмор начали делать в самый разгар Великой депрессии, – пояснила Аманда. – Создатели памятника так боялись, что могут начаться массовые волнения, которые погубят страну, что сделали в монументе особое помещение. Они намеревались сохранить там важнейшие документы, такие как Декларация независимости. Но депрессия закончилась, опасности социального взрыва больше не было, и в конце концов в этот зал поместили только документы о создании монумента.

– Под горой… – Голос Рея окреп. – Проклятье! Он сразу дал нам ответ, а мы не сообразили. Склеп находится под одной из этих гор! В шахте! – Рей злобно взглянул на часы. – Почти полчетвертого.

Он посмотрел на стрелку своего индикатора, прошлепал через ручей и поспешил по траве к горам.

Бэленджер выждал, пока Рей отойдет, снял шляпу, наушники и вытер лоб. Он сорвал гарнитуру и с Аманды, а потом для надежности зажал микрофоны между ног, чтобы Рей не слышал, о чем они говорят.

– Что ты хотела мне сказать?

– Эти доски…

– Что с ними случилось?

– Под ними лежит труп.

– Я это учуял.

– Я упомянула Деррика. Рей избил его до смерти.

– Избил до… – Бэленджер осекся, не выговорив последнего слова.

«Блэкберри» у него в кармане завибрировал. Заставив себя, как уже стало обычным, сдержать эмоции, он приложил аппарат к уху.

– Наденьте наушники, или я взорву заряд, – потребовал голос.

– Джонатан, вам понравился этот эпизод игры? – спросил Бэленджер, глядя в небо.

– Не называйте меня Джонатаном. Я Повелитель игры.

Тот факт, что Франку известно имя этого субъекта, поверг Аманду в изумление.

– Вам понравилось наблюдать, как один человек избивает другого до смерти? – спросил Бэленджер.

– В игре ничего не планируется. Никто не мог предвидеть, что такое случится.

Франк крепче прижал «Блэкберри» к уху и поинтересовался:

– Но это зрелище доставило вам удовольствие?

Последовала долгая пауза.

– Да, – произнес в конце концов Повелитель игры. – Так оно и было. Наденьте наушники.

– Я стою вплотную к Аманде. Если вы взорвете заряд, то убьете нас обоих. Надеюсь, вы не забыли, что болеете за меня? Я ваш аватара. Это будет своего рода самоубийство.

– Покончить с собой? Вы что же, решили выступить в роли психоаналитика? Так часто с ними общались, что переняли их квалификацию?

– У вас любопытная концепция человеческого характера. Я даже задумался, ходили ли вы когда-нибудь к психоаналитикам.

– Последний раз предупреждаю, наденьте наушники! – Голос Повелителя игры дрожал от гнева.

Бэленджер разжал колени, взял телефонные гарнитуры, отдал Аманде ее аппарат и надел свой.

Тут же послышался голос Рея:

– Вы, наверное, обсуждаете такое, что мне нельзя слышать? – Он стоял в сотне ярдов по колено в траве и с яростью глядел на них.

– Мы обсуждали кое-какие забавные частности игры, – ответил Бэленджер.

– Например?

– Это был личный разговор. Когда мальчики и девочки говорят о своем, им вовсе ни к чему, чтобы их слушал кто-то еще.

– Чушь. Она рассказывала, что лежит под досками.

– Послушайте, мы же сидим в одной лодке. Какие могут быть секреты?! – отозвался Бэленджер.

Рей ничего не ответил. Даже издалека было видно, что его перекосило от гнева. Он повернулся и быстро зашагал на восток, туда, куда указывала стрелка его GPS-устройства.

8

Они шли следом за Реем. Аманда съела еще один энергетический батончик и рассказала Бэленджеру, что случилось с нею после того, как она очнулась в незнакомой спальне. Ее, в свою очередь, поразил рассказ Франка о том, как он пришел в себя возле руин отеля «Парагон» и что случилось дальше. Бэленджер то и дело поглядывал направо, туда, где в полусотне ярдов крались вернувшиеся собаки. Один раз он поднял ружье, и обе тут же исчезли из виду.

Впереди Рей остановился над чем-то скрытым травой. Находка, судя по всему, сильно взволновала его, потому что он выпрямился и зашагал дальше еще быстрее.

Дойдя до этого места, Бэленджер чуть не оступился в глубокую колею, проделанную много лет назад вагонетками.

– Это из шахты, – сказала Аманда.

Они зашагали вдоль колеи, не упустив из виду, что она довольно круто забирала к горам. Франк явственно представил себе громыхание колес и стук подкованных копыт лошадей, таскавших бесчисленные вагонетки взад-вперед, туда – с припасами для шахты, а обратно – с золотом. Дорога, похоже, вела к средней горе. Примерно через час ходьбы из цепи выделился пик. Вернувшиеся собаки теперь держались подальше от людей.

Рей остановился, подождал, по своей привычке щелкая крышкой зажигалки, и поинтересовался:

– Что это вы отстаете? Нога болит?

– Ничего, вполне терпимо.

– Если вам трудно, лучше так и скажите. Я не могу терять время, поджидая вас.

– Я справлюсь.

– Знаете, если вы за мной не поспеваете, я мог бы понести винтовку, чтобы вам было полегче.

– Она не тяжелая.

– Я выпил бы еще воды.

– Осталось только пять. – Бэленджер протянул ему бутылку.

– Не хватит.

– Мы вполне можем растянуть этот запас до полуночи. Самое главное – положительный настрой.

– Я еще в авиации наслушался всякого насчет положительного настроя. – Рей снова принялся щелкать крышкой зажигалки. – Аманда вам наговорила не того.

– Вы о чем?

– О том, что там случилось. Это была самооборона.

– Ничего не могу сказать. Я там не присутствовал.

– Он напал на меня с камнем. – Рей не назвал убитого по имени.

Бэленджер обратил на это внимание и заметил:

– Иной раз приходится защищаться.

– Прямо мои слова. – Рей убрал зажигалку.

Они шли по старой колее для вагонеток в сторону гор. Франк, испытывая нехорошее предчувствие, раздумывал о причинах, побудивших жителей когда-то построить город так далеко от места, которому он был обязан своим возникновением.

– Кажется, я вижу шахту. – Аманда указала рукой.

Окружающие склоны покрывала сочная трава, но один, лежавший прямо впереди, оставался голым. На нем не было ничего, кроме камней. У подножия Бэленджер разглядел, как ему показалось, ржавые рельсы. Они тянулись, как бы продолжая колею, и исчезали среди камней.

Затем показались развалины – горы досок там, где некогда стояло несколько больших строений. Ветер взметнул пыль.

– Ни травинки. Даже сорняков нет, – отметил Бэленджер.

– Там, где добывали золото, остается пустыня, – сообщил давно молчавший голос. – Камень бурили, взрывали и разбивали молотами в забоях. Измученные люди наваливали куски в вагонетки и катили их по рельсам. Выйдя на свет, они изо всех сил затягивали тормоза, чтобы тележка не укатилась под уклон. В здании, что было слева от вас, находились паровые дробилки, где породу превращали в мелкие кусочки. Потом их погружали в ядовитый раствор цианида натрия, в котором золото выделялось из камня. Но жизнь пропала здесь не только из-за цианида. Для добычи золота использовали и серную кислоту.

– Поэтому город стоит так далеко от шахты? – спросил Бэленджер.

– Пары серной кислоты разносились на мили, – ответил Повелитель игры. – Многие шахтеры умирали от болезней легких.

Солнце зашло за гору. В тени сразу стало прохладно.

– Где же вход? – думала вслух Аманда. – Он должен быть там, куда ведет путь.

Все трое дошли до склона, на который взбегали ржавые рельсы, и увидели, что выше они завалены оползнем.

Держась между Амандой и Реем, осторожно ступая по камням, расползавшимся под ногами, Бэленджер взобрался наверх, остановился на ровном месте и уставился на гору камней.

– Вот тут-то и должен был быть вход, – заметил Рей. – Где мы стоим.

– Свод обвалился, – произнес Бэленджер, но, почувствовав подозрение, добавил: – Или его обрушили специально для игры.

– Здесь руками не справиться. – Аманда посмотрела на свои ободранные пальцы.

Тени быстро удлинялись, становилось все холоднее.

Франк думал о том, что же можно предпринять.

– Повелитель игры не создал бы препятствие, не оставив нам способа его преодолеть.

– Взорвать бы… – потянула Аманда.

– Да где, черт возьми, раздобыть взрывчатку? – Рей возбужденно взмахнул руками. – Вот если бы мистер Положительный Настрой вовремя пошевелил мозгами, то вытащил бы взрывчатку из-под моста. Но сейчас уже слишком поздно возвращаться.

– А вы рискнули бы нести ее? – осведомился Бэленджер, и Рей отвел взгляд. – К тому же у нас нет радиопередатчика, да и частоты, которая приводит в действие детонатор, мы не знаем.

Аманда задумчиво взглянула на него и спросила:

– А без детонатора взорвать заряд нельзя?

– Нитроглицерин очень опасен, потому что может взорваться, даже если его просто уронить. Но для обычных взрывчатых веществ нужна детонация.

– Детонатор приводится в действие только радиосигналом?

– Нажимным взрывателем или особым устройством, присоединенным к капсюлю. Существует много разных вариантов, но Повелитель игры, похоже, предпочитает радиосигнал. А к чему ты об этом спрашиваешь?

– Как насчет удара? – спросила Аманда.

– Какого?

– Пуля может заставить детонатор сработать?

– Да. – Рей говорил подчеркнуто мягко, будто объяснял прописные истины ребенку. – Она приведет детонатор в действие. В Ираке случалось, что неразорвавшиеся бомбы все же детонировали, если кто-нибудь стукал по корпусу, когда их откапывали. Но это ничего не изменит. Взрывчатка и детонатор находятся в нескольких милях от нас, в городе.

– Да я же не об этом! – воскликнула Аманда.

– В таком случае, бога ради, скажите, что вы имеете в виду?

Аманда показала устройство GPS.

Мужчины уставились на аппарат.

– Он ни за что не позволит это сделать, – заявил Рей.

– Если мы не попытаемся, то останемся торчать на этом склоне до полуночи, и тогда Повелитель игры наверняка взорвет нас этими самыми штуками, – возразила Аманда.

Ее спутники не двинулись с места. Они и дышать, кажется, перестали.

– У вас есть другие предложения? – обратился Бэленджер к Рею.

– Нет.

– Повелитель игры, вы на самом деле ждете от нас изобретательности?

Тот не ответил. Франк положил винтовку и принялся ворочать камни.

– Но мы ни за что не успеем пробить сквозной проход, – сказал Рей.

– Я делаю яму, чтобы положить туда GPS. Чем глубже она будет, тем сильнее получится взрыв.

Аманда и Рей тут же кинулись помогать ему.

– Ройте так, чтобы дыра глядела вниз, на склон, – велел Бэленджер. – Мне обязательно нужно видеть приемник снизу.

Аманда и Рей сделали туннель фута в два глубиной. Франк обратил внимание, что исцарапанные, все в ссадинах руки Аманды вновь покрылись кровью. Заметил он также, что эти самые руки тряслись от волнения и страха, когда она засовывала свой GPS-приемник в дыру.

Бэленджер снова посмотрел в небо и заявил:

– Повелитель игры, если у вас есть сомнения на этот счет, лучше скажите сразу.

Ответа снова не последовало.

– Может быть, это последние минуты жизни, – бросил Рей.

– Я предпочитаю свой положительный настрой. – Франк в очередной раз поднял взгляд. – Быть Богом – очень одинокое занятие. Не с кем поговорить. Вы наслаждаетесь разговорами с нами. Зачем прерывать развлечение, когда еще столько всего впереди? – В наушниках опять не раздалось ни звука, и Бэленджер поднял винтовку. – Тогда за дело.

Все трое сошли пониже.

Из-под ног катились мелкие камешки. Требовалось прикрытие, и они выбрали самую большую кучу обломков из тех, что находились на разумном отдалении.

Бэленджер подождал, пока Аманда и Рей улягутся.

– Зажмите уши руками, – посоветовал он. – Откройте рты. Так легче перенести ударную волну.

Он вставил в уши затычки из «клинекса», опустился на здоровое колено и прицелился. Приклад винтовки твердо лег к плечу. Вот только разглядеть приборчик – серую коробочку среди камней – было трудно. Тень, отбрасываемая вершиной горы и накрывшая склон, усугубляла положение.

– Есть проблемы? – спросил Рей.

– Сейчас прицелюсь получше…

– Дайте мне попробовать.

Бэленджер нажал на спуск.

Грохот взрыва оглушил его, а ударная волна повалила. Он рухнул наземь правым боком, думая лишь о том, чтобы не повредить винтовку. Вокруг сыпались камни. Франк почувствовал, как один из них упал совсем рядом с его головой. Хотя у него в ушах и были затычки, в голове звенело. В воздухе висела пыль и едко пахло взрывчаткой.

Эхо взрыва затихло. Оглянувшись, он с великой радостью увидел, что Аманда невредима. Она поднялась на колени и посмотрела вверх. Рей встал во весь рост. Бэленджер тоже поднялся и окинул взглядом склон. Наверху зияла большая дыра. Он вынул затычки из ушей и шагнул вперед.

Аманда опередила его и крикнула:

– Дверь!

Они вскарабкались по засыпанному обломками склону и заглянули в дыру. В глубине виднелись почерневшие от старости доски, в нескольких местах пробитые камнями, разлетевшимися при взрыве.

Бэленджер заметил петли, ручку и согласился:

– Да, это дверь.

Взрывная волна перекосила ее. Люди навалились, толкнули, пара досок выпала, подняв тучу пыли. Все закашлялись.

Аманда и Рей заглянули в пролом.

– Ничего не видно, – сказал Рей. – Давайте сделаем пошире.

Он выломал пару досок.

Дневной свет проникал в туннель футов на двадцать. Посреди прохода шли рельсы. Кровлю подпирали толстые бревна.

– На вид крепко, – заметила Аманда.

Бэленджер включил фонарь и посветил в туннель. Но невдалеке тьма вновь смыкалась.

«Замкнутое пространство!» – сказал он себе и содрогнулся.

– Вы думаете, туда не опасно лезть? – Рей стоял в явной нерешительности.

– А у нас есть выбор? – вопросом на вопрос ответила Аманда.

Франк осмотрел стены, заметил маленькую телекамеру, приделанную к крепежному столбу, и сказал:

– Мы там, где надо. Туннель под наблюдением.

– Не вижу никакого ящика, ничего такого, что могло бы сойти за капсулу времени, – сказал Рей.

– Держись у меня за спиной и свети, – Бэленджер передал фонарь Аманде. – Я пойду первым.

Он отомкнул от винтовки магазин, вынул из рюкзака коробку с патронами и полностью зарядил его.

Девятый уровень
Склеп мирских страстей

1

Здесь было заметно холоднее, чем снаружи. Воздух оказался затхлым. Бэленджер шел вперед, в метавшиеся тени, каменное крошево громко скрипело под подошвами.

– Когда я был маленьким, мы с парой друзей отправились в пещеру, – сказал Рей.

Похоже было, что он говорил, чтобы подбодрить себя.

– Нашли что-нибудь интересное? – спросила Аманда.

– Я застрял.

– Да ну?

– Мои друзья на велосипедах отправились за помощью. Я проторчал там десять часов, пока до меня не добрались спасатели.

– Не могу сказать, чтобы это поддерживало во мне положительный настрой, – заявил Бэленджер.

– Но ведь я выбрался! Что может быть положительнее. Поэтому жаловаться нечего. Погодите… Стоп! Посветите-ка налево. Сюда. На пол.

Аманда направила луч фонаря, куда он показывал, и обнаружила два покрытых пылью округлых предмета.

Рей кинулся к ним и поднял один.

– Фонари! – Он сдул пыль, протер рукавом закругленное стекло, встряхнул находку, и внутри что-то булькнуло. – Господи, в нем еще есть топливо!

Бэленджер нахмурился и спросил:

– Как могло топливо не испариться за сотню лет?

– А куда ему было деваться? Крышка бачка туго закручена, – ответил Рей.

– Оно должно было испариться через фитиль.

Рей отодвинул стекло и посмотрел.

– Фитиль мог сработать как пробка и не дать воздуху доступа к горючему. Да и вообще, какая разница? Ими можно воспользоваться, а это главное. – Он вынул зажигалку.

– Нет, – сказал Бэленджер.

Рей откинул крышку и положил большой палец на колесико.

– Не надо! – Франк схватил Рея за руку.

– Пусти! – Даже в свете фонаря было видно, как потемнели глаза бывшего летчика.

– Уберите зажигалку.

– Предупреждаю, – хрипло произнес Рей. – Пусти.

– Выслушайте меня. – Бэленджер убрал руку, а Рей сунул зажигалку в карман. – Повелитель игры ничего не сказал, когда мы взорвали GPS-приемник, чтобы проникнуть сюда. Это на него не похоже.

Рей поставил фонарь наземь.

– Неужели вы считаете, что его восхитила наша изобретательность? Мне так не кажется, – продолжал Франк.

С яростным воплем Рей схватился за приклад и ствол винтовки, висевшей на груди Бэленджера, и толкнул его к стене. Франк зацепился ногой за рельс и рухнул навзничь. Рей упал вместе с ним, навалился на него и всем весом прижал винтовку к груди Бэленджера. Тот не мог высвободить рук из-под оружия. Он попытался оттолкнуть нападавшего, но давившая на грудь винтовка не позволяла ему вдохнуть. Франк напрягал все силы.

– Не смей учить меня, что делать!

Лицо Рея перекосилось от ярости. Он оказался удивительно силен. Его беспощадный нажим выдавливал из легких Бэленджера остатки воздуха.

– Прекрати! – взвизгнула Аманда.

Франк извивался на холодном полу туннеля и никак не мог высвободить руки. Он попытался ударить Рея коленом в живот, но тот ловко придавил ему ноги, а потом резко ударил лбом по носу.

Бэленджер услышал, как хрустнули его собственные кости. Из носа хлынула кровь. Сознание помутилось.

– Прекрати, черт тебя возьми! – орала Аманда.

Кое-как сфокусировав зрение, Франк увидел, как Аманда появилась из-за плеча Рея и потащила его.

– Отойди! Разве ты не понимаешь, что он пытается тебе объяснить?

Рей еще раз ударил Франка лбом по носу. Бэленджер застонал, в глазах у него потемнело. Он пытался глотнуть воздуха.

– Фонари – это ловушка! – кричала Аманда. – Почему Повелитель игры позволил нам взорвать GPS?

Глаза Рея помутились от бешенства. Он продолжал всем весом давить на винтовку, лежавшую поперек груди Бэленджера.

Аманда пыталась оттащить его за плечи, крича:

– Он же хотел, чтобы мы вошли в туннель, обрадовались и забыли об осторожности!

Женщина обхватила Рея рукой за горло. Он ударил ее затылком в лицо.

Аманда отлетела в сторону, но не умолкала:

– Фонарь может взорваться! Или от огня грохнет газ в туннеле!

У Бэленджера шумело в голове, нос был полон крови, ему никак не удавалось глотнуть хоть сколько-нибудь воздуха.

За спиной Рея выросла тень. Франк, у которого все расплывалось перед глазами, решил, что это галлюцинация. Тень держала обеими руками большой камень и опустила его с такой силой, что Бэленджер ощутил удар, пришедшийся Рею по затылку. Из головы бывшего летчика брызнула кровь. Тень нанесла еще один удар. К хрусту кости прибавилось глухое чавканье.

Бэленджер увидел, как темные глаза Рея широко раскрылись и закатились. Тень ударила в третий раз. Теперь послышался тупой звук.

Рей содрогнулся всем телом и захрипел. Казалось, что в нем, словно в заводной кукле, сломалась пружина. Он навалился на Франка всем весом, отчего нажим на грудную клетку стал совершенно невыносимым.

Бэленджер почувствовал, что теряет сознание. Разбитые ноздри были полны крови, ему казалось, что какой-то тяжелый груз увлекает его под воду. Вдруг давление исчезло. Две руки стащили с него тело Рея и повернули Франка на живот. Из носа закапала кровь.

– Дыши! – крикнула Аманда.

Он закашлялся и не без усилия заставил легкие заработать. Воздух обжигал горло. Лежа на холодном полу, он слышал эхо хриплого дыхания Аманды и медленно, с трудом сел. В тусклом свете, проникавшем через вход в туннель, Франк разглядел, что она стоит рядом с ним, прислонившись спиной к стене. Потом Аманда опустилась на пол рядом с лежавшим фонарем. В отблеске луча ее лицо показалось Бэленджеру непривычно суровым.

– Он… – Ей не удалось выговорить последнее слово.

– Да.

– Сукин сын, – сказала Аманда.

– Да.

– Меня тошнит.

– После драки такое часто бывает.

Некоторое время тишину в туннеле нарушало лишь их дыхание.

– У меня не оставалось другого выхода.

– Совершенно верно, – согласился Бэленджер. – Все время напоминай себе об этом. Если бы ты не остановила его, он, скорее всего, прикончил бы меня.

Впрочем, Франк знал, что все его попытки успокоить ее ничего не стоят. К ее кошмарным сновидениям прибавится еще один ужас.

– Тебе сильно досталось?

– Скула болит там, где он ударил меня головой. А ты?

– Нос сломан.

Бэленджер снял рюкзак. Спина в том месте, где в нее врезался твердый угол коробки с патронами, тоже болела. Он набрал в горсть воды из фляги и провел ладонью по лицу, пытаясь смыть кровь, потом достал аптечку и разорвал упаковку антисептической салфетки.

– Дай-ка я. – Аманда придвинулась к нему и осторожно протерла лицо.

– Надеюсь, ты не будешь сильно возражать против моей перекошенной морды? – Франк пытался не замечать боли.

– Я всегда мечтала жить с мужчиной, похожим на боксера.

В свете фонаря Бэленджер осмотрел ушиб на ее левой скуле.

Они обнялись.

– Спасибо тебе, – прошептал Франк.

Он не хотел отпускать любимую, но заставил себя взглянуть через ее плечо туда, где лежало тело Рея.

– Туннель. Склеп. Полночь.

Аманда кивнула и заявила:

– Если мы не уложимся в срок, то Повелителю игры достаточно будет взорвать туннель и похоронить нас здесь. Мы никогда не выйдем.

Бэленджер повернулся к висевшей на столбе камере и спросил:

– Повелитель игры, приятно ли вам было наблюдать за смертью Рея?

Он удивился, не услышав ответа, но потом сообразил, что шляпа и телефонная гарнитура слетели у него с головы во время драки. Тогда Франк надел все это, но Повелитель игры молчал.

– Может быть, радиосигналы не проходят сквозь стены туннеля? – предположила Аманда.

– Проходят, – резко сказал голос. – Об этом не беспокойтесь.

Бэленджер дал Аманде три таблетки аспирина, столько же проглотил сам. Они запили лекарство водой. Из носа Франка продолжала сочиться кровь.

Он вставил в ноздри ватные тампоны, не обращая внимания на боль, и спросил Аманду:

– Готова?

– Да. – Она подняла фонарь.

Франк взял рюкзак и наклонился за винтовкой.

Они двинулись по туннелю дальше. Вдруг Бэленджер резко остановился, вернулся назад, схватил один фонарь за ручку и подал его Аманде.

– Зачем? – спросила она, с подозрением рассматривая фонарь.

– Сам не знаю. – Заставив себя преодолеть отвращение, он сунул руку в карман комбинезона Рея и достал зажигалку. – Никогда не знаешь заранее, что может понадобиться.

Они зашагали по туннелю. Луч света прорезал темноту.

– Становится все холоднее, – сказала Аманда.

Туннель повернул. Аманда с Франком зашли за угол.

– Моя любимая цитата принадлежит Кьеркегору и вполне подходит к капсуле времени, – послышалось в наушниках Бэленджера.

Они подошли к небольшому расширению.

– Что же это за цитата?

«Нужно поддерживать разговор, – думал Бэленджер. – Пусть Повелитель игры остается в контакте с нами».

– «Самое ужасное состояние – это вспоминать о будущем, в особенности о том, которое не может стать действительностью».

– Я не понимаю вас.

– Это относится к умирающему человеку, испытывающему нечто похожее на представление себе будущих событий, которые с ним или с ней никогда не случатся.

Становилось все холоднее. Аманда трясущимися руками направляла луч света в углы комнаты.

– Похоже, мы что-то нашли, – пробормотала она.