Текст книги "Меч Юга"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 40 страниц)

Разум Чернион гудел так, словно был сделан из гномьих шестеренок и проволоки. Левой рукой Базел потер глаза. Они очищались, но недостаточно быстро. Очевидная уловка состояла в том, чтобы держать Кенходэна в игре до тех пор, пока тот, кого настигла столешница, не возьмет градани сзади. Тогда они оба набросились бы на Кенходэна, но Кровавая Рука должен был умереть до того, как его глаза прояснятся, иначе у них не было надежды.

Но теперь у Чернион была мера Кенходэна. Если бы человек по имени Сагрин остановился, чтобы пронзить Базела кинжалом, градани мог бы умереть, но Сагрин и его спутник были детьми по сравнению с Кенходэном. Они бы никогда не убили и его тоже. Ее разум мимолетно взвесил все факторы, когда она поднялась и бросилась к обнаженной стали – чтобы помочь своим людям или быть первой, кто нападет на них позже, как того потребуют обстоятельства.

Теперь она выбрала третий вариант.

– Привет, градани! Позади тебя! – крикнула она.

Сагрин повернулся к ней, предупрежденный о новом враге, и его клинок зашипел. Да будет так. Кенходэн был более опасен, чем Кровавая Рука – она поставила на это свою жизнь – и пока он не умрет, атака была бесполезна. Смерть Базела обрадовала бы Гильдию – и Вулфру, – но это не отвратило бы Венсита и рыжеволосого человека от той миссии, которая привела их на юг. Если уж на то пошло, вся пивная поднималась на ноги, и никто из находившихся в ней мужчин ни на секунду не собирался признавать, что это была не более чем спонтанная пьяная драка. Шанс, что они это сделают, никогда не был велик. Это зависело бы от того, закончится ли все дело так же быстро, как и началось, пьяной дракой, в которой ни у кого из участников не было времени все обдумать и отойти от края пропасти. Любая надежда на это к настоящему времени исчезла навсегда, а это означало, что ее братья-псы уже были обречены, что бы ни случилось. И все же их смерти могли бы послужить ей знакомством и гарантией в одном лице.

Сталь заскрежетала, когда она вступила в бой со своим собственным человеком. Она знала, что его мастерство владения мечом было высоким, поскольку он и его товарищи, должно быть, ожидали, что эта уловка сработает, но он не был ей ровней.

Клинок Сагрина скользнул к ней с опасной скоростью, и она парировала, нанося ответный удар молниеносным взмахом стали, сопоставляя свое большее мастерство и скорость с его большей силой. Ее мир сузился до резкого соприкосновения металла с металлом, звона и перезвона. Казалось, это длилось вечность, но другие посетители, многие из которых были обученными воинами, все еще были потрясены, застыв, когда она и Кенходэн вступили в бой с убийцами.

Кенходэн слышал звон мечей, но не осмеливался отвести взгляд от своего врага. Он не знал, был ли это Базел или кто-то другой, кто сражался с другим нападавшим, и страх за своего друга пронзил его, но он отбросил его, сосредоточившись на своем фехтовании. Он был лучшим мечником, но этот человек задерживал его. Он был помехой, и Кенходэн почувствовал, как его сердцевина ярости взяла верх над его левой рукой, переместив ее на рукоять кинжала Гвинны. Его правая рука соединила клинки поворотом запястья, и оба меча высоко поднялись, его грудь врезалась в грудь противника. На мгновение они напряглись вместе... и кинжал Гвинны вонзился под ребра убийцы и повернулся.

Мужчина с криком упал, а Кенходэн развернулся с нечеловеческой скоростью. Сталь звякнула и разбилась, когда два бойца пронеслись в отчаянной схватке. Женщина – красивая женщина, с черными волосами, развевающимися шелковым облаком, – вступила в схватку с выжившим убийцей. Кенходэн подскочил к ней, но было слишком поздно. Ее клинок скользнул вбок, с обманчивой легкостью миновав защиту Сагрина, и оставил глубокую рану поперек его ребер. Он в муках откинулся назад, и следующий удар Чернион вонзился ему в живот и рванул вверх. Он открыл рот в беззвучном крике, захлебнулся кровью и упал.

Он был мертв еще до того, как приземлился.

Кенходэн повернулся спиной к женщине и оглядел комнату. Алый цвет стекал с его меча и переливался на кончике кинжала, и резкий, яркий запах крови и вонь вскрытых кишок заполнили комнату, которая была абсолютно неподвижна. Большинство посетителей были бойцами; они знали, что любое движение может быть неправильно истолковано.

Кенходэн мгновение свирепо смотрел на них, затем опустил меч. Огонь в его глазах угас, его пронзенный кинжалом враг издал последний стон и затих, а эль все еще тек из упавшей кружки. Это было так быстро.

Он глубоко вздохнул и повернулся к женщине.

– Моя благодарность, – сказал он официально.

– В этом нет необходимости, – ответила Чернион с такой же официальностью. Ее глаза на мгновение встретились с его, и что-то внутри нее слегка расслабилось, когда она почувствовала, как он снова заковал в цепи того демона, который спал в его сердце.

– Моя благодарность ей, – пророкотал Базел, делая шаг вперед, его глаза, наконец, прояснились. – Я думаю, что у меня бы вырос стальной хребет, если бы не ты.

– Никому не нравится видеть, как четверо сражаются с двумя, – ответила она, наклоняясь, чтобы вытереть клинок о тунику Сагрина. Она выпрямилась. – И так оно и было с самого начала. Я видела этот трюк.

– Мы благодарны, – сказал Кенходэн, стряхивая кровь со своих клинков небрежным движением запястья человека, который делал это тысячу раз прежде. Затем он потянулся за туникой другого упавшего убийцы, чтобы вытереть их оба.

– Но что все это значило? – невинно поинтересовалась Чернион.

– Думаю, что они были убийцами, – мрачно сказал Кенходэн.

– Убийцы?! – Чернион придала своему голосу шипение. – Но почему?..

Она замолчала, когда к ней поспешил владелец таверны с потемневшим от гнева лицом. Он остановился, чтобы забрать ножны Базела, и протянул их ему.

– Клянусь булавой, Базел, ты предупреждал меня, что они хотят тебя, но я никогда не думал, что братья-псы будут такими смелыми! Чтобы войти в "Единорог"!..

– По правде говоря, я сам этого не ожидал, Телбор. Я думаю, что, возможно, у меня тоже размягчаются мозги, потому что мы убили их собратьев, и теперь это больше, чем деньги. Если бы не мой друг и эта пограничница, я бы никогда больше не совершил ошибку!

Его смех разрядил напряжение.

– И кому же я после этого обязан своей жизнью? – спросил он, поворачиваясь к Чернион.

– Меня зовут Элрита – Элрита Сарн, – ответила Чернион, – пограничный страж с юга Ист-Уолл, из клана Торм. Я рада, что послужила Кровавой Руке.

– Ты меня знаешь? – Базел пристально посмотрел на нее.

– Нет. – Чернион позволила себе легкую улыбку. – С другой стороны, у Томанака не столь уж много защитников градани, не так ли? – Она покачала головой, когда уши Базела дернулись в знак согласия, затем слегка нахмурилась. – Хотя я и не слышала, что ты приехал на юг.

– Мы направляемся в Энгтир, – сказал Базел.

Кенходэн на мгновение нахмурился, затем пожал плечами. Их враги наверняка уже знали, куда они направляются. Почему бы не рассказать другу?

– Энгтир? – тон Чернион был удивленным. – У меня дела в Фен-Гарди в Шеспаре, и я немного нервничала из-за поездки, учитывая нынешние времена. Может быть, мы могли бы отправиться в путь вместе?

Она затаила дыхание, боясь, что надавила слишком сильно, но не могла упустить момент.

– Возможно, это хорошая идея, – медленно произнес Кенходэн, – но, боюсь, сначала нам придется посоветоваться с нашим другим компаньоном. Что касается меня, то я впечатлен, и если вы не возражаете против наемных убийц, я был бы рад, если бы вы присоединились к нам, пограничный страж.

– И я! – прогрохотал Базел, протягивая свою огромную руку. Они с Чернион обменялись рукопожатием воинов, и его глаза расширились от приятного удивления силой ее пальцев. Она мысленно улыбнулась выражению его лица.

Если Венсита было так же легко одурачить, как этих простаков, то все они были уже почти мертвы.

* * *

Венсит вернулся через несколько часов и обнаружил всех троих за угловым столиком. Он подошел к ним и вопросительно посмотрел на Базела сверху вниз.

– Итак, Базел. – Он положил руку на плечо градани. – Что это я слышу о кровопролитии и бойне? Разве без меня вы с Кенходэном не можете хоть на минутку держаться подальше от неприятностей?

Его тон был шутливым, но его разноцветные глаза смотрели на Чернион с замешательством. Она заставила себя оставаться бесстрастной, но крошечная вспышка страха вспыхнула в ней под тяжестью этого сияющего взгляда. Она не рассчитывала на явную силу присутствия волшебника.

– Ха! – нога Базела зацепила стул, и он помахал им. – Прекрасный разговор! Как будто эти маленькие выходки ничем не были обязаны нашему вкусу в выборе друзей! Да, и как будто мы не потратили половину нашего времени на то, чтобы сохранить твою старую шкуру целой!

– Возможно, Гора.

Венсит сел и вежливо поднял бровь, глядя на Чернион.

– Венсит из Рума, будь известен Элрите Сарн, пограничной стражнице, – сказал Базел. – Если бы не она, мир стал бы беднее на одного градани.

– Понимаю. – Венсит поклонился, не вставая. – Моя благодарность, пограничный страж. Он может быть шумным грубияном – на самом деле, он и есть шумный грубиян, – но он также и друг.

– Я сделала немного. Кенходэн прикончил бы их и без меня.

– Но не вовремя, – быстро сказал Кенходэн.

– Со временем, я думаю. – Чернион пожала плечами. – Тем не менее, я была рада помочь. В мире слишком много братьев-псов.

– Да, она помогла и может оказать еще большую помощь, Венсит, – сказал Базел. – У нее дело в Шеспаре, и мы подумали, что могли бы путешествовать вместе. Она достойный клинок и обладает мастерством пограничника – такое может быть и после службы.

– Но не раньше, чем она осознает риск, – твердо вставил Кенходэн.

– Истинно сказано, парень. Мы бы не стали просить друга путешествовать с нами вслепую, но мы подумали, что нам лучше прислушаться к твоему мнению, прежде чем говорить больше. Ты ведь лучше всех разбираешься в том, какая часть нашего путешествия должна стать достоянием общественности.

– Как можно меньше, – сухо сказал Венсит. Его горящие диким огнем глаза мгновение изучали Чернион. Затем он медленно улыбнулся.

– Пограничный страж мог бы оказать значительную помощь, – пробормотал он. – Очень хорошо, Элрита. Наш пункт назначения – Торфо. У нас есть небольшое дело, касающееся баронессы Вулфры, и она не хочет, чтобы мы процветали – отсюда и убийцы. На нас также трижды нападали с помощью волшебства, так что любая поездка с нами не была бы ни безопасной, ни комфортной. Ты уверена, что хочешь идти по тропе с такими небезопасными спутниками?

– Вулфра? – Чернион обнаружила, что ей не нужно было изображать гнев, когда она произносила это имя. – Я обязана ей одному или двум неудачным поворотам. Да, я пойду с вами – на самом деле, я требую присоединиться к вам!

– Требовать? – Венсит тихо повторил это слово.

– Да, требуй от меня услуг своим друзьям! Вулфра стоила жизни некоторым из моих близких товарищей, и я думаю, что месть – это мое право.

– Возможно, и так. – Венсит снова посмотрел на нее, затем пожал плечами. – Очень хорошо... Элрита из пограничных стражей. Ты отправишься с нами в дорогу утром?

– С удовольствием, – сказала она, поднимая свою кружку, но за ее улыбкой ее мозг был занят. Теперь она задавалась вопросом, почему он колебался, называя ее вымышленным именем? Ей лучше быть осторожной с этим. Но что бы он ни подозревал, она получила допуск на его вечеринку.

Это стоило жизни четырем братьям-псам.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

К югу от Синдора

– Нам действительно нужно уходить так чертовски рано, Венсит?

Скорбный плач Кенходэна был тихим, но сильным, когда над городом Синдор забрезжил рассвет и четверо всадников приблизились к южным воротам. Никого больше не было снаружи, за исключением нескольких городских стражников, одинокого военного патруля и горстки подмастерьев, подметающих улицы, готовясь к работе.

– Порадуй меня, Кенходэн, – пробормотал Венсит, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Ты же не можешь всерьез думать, что убийцы все равно не узнают достаточно скоро, – проворчал Кенходэн. – Я мог бы поспать еще три часа, если бы не ты.

– Конечно, ты мог бы. И, конечно, я знаю, что у братьев-псов есть разведчики. Не волнуйся. О них позаботились – где бы они ни были.

– Позаботились? – Кенходэн поднял бровь. – Разве ты не объяснял мне некоторое время назад, что белые волшебники не используют заклинания против не-волшебников?

Нервы Чернион напряглись от вопроса рыжеволосого мужчины, но ее лицо ничего не выражало, когда она взглянула на него и волшебника.

– Нет, – сказал Венсит с внезапной почти мальчишеской улыбкой. – Это не то, что я сказал, Кенходэн. Строгие правила гласят, что волшебник не может причинить вред не-волшебнику, кроме как в целях прямой самообороны. Полагаю, я мог бы привести доводы в пользу самообороны от убийц, которые хотят убить меня, но в данном случае в этом нет особой необходимости, потому что я ни капельки не причинил им вреда. На самом деле, – он радостно усмехнулся, – они найдут это довольно... освежающим.

– Действительно? – Кенходэн задумчиво посмотрел на него. – И ты собираешься рассказать нам, что именно ты сделал?

– Нет, – самодовольно сказал Венсит. – Я не такой.

И он уперся, несмотря на все подталкивания Базела и Кенходэна. Чернион, с другой стороны, решила не пытаться, потому что что-то в манере волшебника всякий раз, когда он заговаривал с ней, заставляло ее чувствовать себя неловко. Он не знал, что она убийца – он бы никогда не подпустил ее так близко, если бы знал это, – но инстинкт подсказывал ей, что что-то сделанное ею, или сказанное, или, возможно, не сделанное, вызвало у него подозрение. Она не могла себе представить, что это было, но была полна решимости больше не делать ложных шагов, пока не выяснит. И поэтому она хранила молчание, пока они тихо проезжали через южные ворота и направлялись к перевалу Саут-Уолл.

Не было никаких признаков какого-либо наблюдателя, когда они ускользнули из Синдора, как воры.

* * *

Умаро из Морфинтана был суровым человеком, подчиненные которого изо всех сил старались не разочаровывать его. К сожалению, были времена, когда у них не было выбора по этому поводу.

Как сегодня утром.

– Тебе потребовалось три дня, чтобы найти меня, не так ли? – Умаро заскрежетал зубами. – Как ты провел свое время? Распутничал? У вас был приказ найти меня, братья!

Голос Умаро был таким же неприятным, как и его внешность, то есть чрезвычайно неприятным. Это был невысокий, широкоплечий мужчина, крепкий, как медведь, и покрытый густой черной шерстью на теле. У него был скошенный лоб, низкая линия роста волос, а глаза тусклые, как сажа, но поверхностное впечатление могло быть обманчивым. Он был известен среди коллег-профессионалов как еще лучший отравитель, чем Роспер, и один из самых сообразительных мастеров Гильдии. Однако в данный момент его характер, которым он был в равной степени знаменит, был на коротком поводке, когда он сердито смотрел на брата-пса по кличке Хорам.

– Да, Умаро. – Хорам слегка вспотел. – Но мы не знали, где ты был. Дарнош ждал в "Ястребе ветра" на случай, если ты все-таки придешь туда, пока мы с Меником обыскивали город. Но ты слишком хорошо спрятался. Мы просто не смогли найти тебя вовремя!

– Аррргх!

Умаро взмахнул кулаком и с отвращением хрюкнул. В этом не было ничьей вины, и он знал это, но его новые потери действовали на нервы, и без того натянутые известием о смерти Роспера. Шарна, но эта работа дорого стоила!

Он быстро оглядел убогую комнату. Все пошло не так, как планировалось. Тот факт, что Чернион был прав с самого начала – что Гильдии никогда не следовало иметь дело с волшебницей, какой бы хорошей ни была цена, – становился все более очевидным. Его собственная неудача только усугубила ситуацию. Возможно, его должна была предупредить судьба Роспера, но возможность казалась такой хорошей. И все же, чтобы все четверо его собратьев-псов были убиты без единого выжившего – и не пролив ни единой капли крови взамен!..

Что ж, пролитую кровь нельзя было вернуть в вены его людей, и он снова повернулся к Хораму.

– Расскажи мне еще раз об этом агенте Черниона, – прорычал он.

– Он говорит, что использовал ее раньше. – Хорам вздохнул с облегчением от смены темы. – Все, что я знаю, это то, что она должна быть нашим ретранслятором, и мы должны воспринимать все, что она говорит, как исходящее от самого Черниона.

– Мне это не нравится, – пробормотал Умаро. – Сказал ли ей Чернион, что она может убить наших людей только для того, чтобы завоевать доверие целей? Тьфу!

– Я думаю, это была ее собственная идея, – сказал другой убийца. – На самом деле, думаю, что это был случай возможности, а не планирования. И мне неприятно это говорить, но тот факт, что она воспользовалась возможностью, может свидетельствовать о том, что ее суждения даже более здравы, чем предполагал Чернион.

Грозное выражение лица Умаро стало еще мрачнее, и его челюсть заметно сжалась, когда он повернулся к говорившему, но его тон был почти вежливым, несмотря на его очевидный гнев.

– Объясни, Эшван, – сказал он.

– Из того, что я смог выяснить, – сказал Эшван, – атака провалилась еще до того, как она вообще пошевелилась. Не сочтите за неуважение к нашим братьям, но они, похоже, недооценили рыжего. Я их не виню. Учитывая репутацию Кровавой Руки, я бы сделал точно такое же суждение, но именно поэтому они не бросили вторую кружку. Они думали, что его ослепление было бы достаточным преимуществом, в то время как бросание двух кружек могло бы выглядеть еще более подозрительно. С другой стороны, это уже должно было выглядеть "подозрительно" для клиентов "Единорога", и казалось бы, – он брезгливо провел кончиком пальца по столешнице убогой комнатушки, – что они все равно должны были победить его.

Он поднял палец, мгновение смотрел на него, затем сдул с него пыль и снова посмотрел на Умаро.

– По словам свидетелей, с которыми я разговаривал, Сагрин был сбит с самого начала – благодаря рыжему. Лердон умер до того, как обнажил оружие – благодаря рыжему. И у Калта и Фридмарка было время нанести только один удар по Базелу, прежде чем рыжий – этот "Кенходэн" – убил Фридмарка и повернулся к Калту. – Он элегантно пожал плечами. – Мне трудно поверить, что он не мог убить Калта и Сагрина – после того, как Сагрин снова поднялся с пола – в одиночку. – Он покачал головой. – Нет. Ловушка развалилась еще до того, как Элрита вмешалась, и, по крайней мере, она завоевала их доверие так убедительно, как никто другой.

– Но, по крайней мере, у нас мог бы быть этот чертов Кровавая Рука, если бы не она!

В сердитом голосе Умаро звучало нечто большее, чем разочарование из-за одной проваленной миссии. Как и Чернион, он ознакомился с записями Гильдии, когда было принято это задание. В отличие от большинства остальных своих людей, он знал, сколько братьев-псов пало от меча Базела Бахнаксона за эти годы.

– Мы могли бы, – ответил Эшван. – Но мы тоже могли бы этого не сделать. Он едва не свалил Калта, когда его глаза были полны эля – я сомневаюсь, что он пропустил бы Сагрина несколькими мгновениями позже. И будь честен, Умаро. Я, например, не хотел бы встретиться лицом к лицу с Кровавой Рукой, когда он был только наполовину слеп.

Эшван признал это без извинений, а Умаро только хмыкнул. Убийца с послужным списком Эшвана мог позволить себе быть честным.

– Может быть, ты попал в точку, – прорычал мастер через мгновение, – но что бы ни случилось, теперь у нас адский беспорядок. Когда мы брались за задание, единственной целью был злой волшебник – теперь смотрите! У нас есть Кровавая Рука и этот Кенходэн, а также волшебник!

Он остановился, чтобы сплюнуть на пол, и его люди молча стояли, пока он выводил яд из своего организма. Только Эшван улыбнулся.

– Совет пожалеет, что отменил решение Черниона по этому вопросу, – сказал Умаро с горьким удовлетворением. – Он предупредил их, и он был прав, поэтому я буду выполнять его приказы. Но я получу всех троих – волшебник он или нет – прежде, чем это закончится!

Он остановился, вытащил часы и уставился на них.

– И, говоря о приказах, где, черт возьми, наши сообщения от ворот?! – взорвался он. – Уже больше десяти – наверняка они куда-то ушли!

– Верно, – невозмутимо сказал Эшван, – но...

Он замолчал, когда другой убийца поспешил внутрь и отдал честь, тяжело дыша. Его лицо было скользким от пота.

– Ну, какие плохие новости привели тебя сюда? – Умаро зарычал.

– П-прошу прощения, Умаро, н-но произошло что-то странное.

– Полагаю, ты имеешь в виду что-то новое? – покорно вздохнул Умаро.

– Да. Шернак у южных ворот. О-он заснул, Умаро!

– Он что?! Это слишком много ошибок, клянусь скорпионом! Я заберу его сердце за это! Я буду!..

– Минутку, Умаро, – мягко сказал Эшван, подняв одну руку, и повернулся к посыльному. – Почему я чувствую, что тебе есть что еще добавить, брат?

– Есть, – с благодарностью сказал посланник. – Привратник говорит, что цели прошли на рассвете.

Он вздрогнул от вулканического проклятия Умаро, но темные глаза Эшвана даже не моргнули.

– И Шернак никогда их не видел?

Его голос стал еще мягче, и посланник покачал головой.

– Нет. То есть он думает, что сделал это, но он не уверен. Если он и сделал это, то как раз перед тем, как он...заснул.

– Волшебство! – злобно рявкнул Умаро. – Боги! Если я когда-нибудь соглашусь охотиться на другого волшебника, я заслужу, чтобы мне самому перерезали горло!

– Возможно. – Эшван задумчиво погладил свои черные усы. – Но, похоже, Чернион был даже мудрее, приставив к ним шпиона, чем он предполагал. Без этого они, вероятно, сбежали бы. Как бы то ни было, у нас есть друг, который может пометить для нас их след.

– Если она не убьет нас всех! – зарычал Умаро. – Что ж, приятно, что что-то получается! Приведите лошадей. Нам придется скакать изо всех сил, чтобы догнать их, но я хочу быть достаточно близко, чтобы эта Элрита связалась с нами сегодня вечером. Тогда мы посмотрим, что у Черниона на уме – я надеюсь!

– О, я уверен, что Элрита может сказать нам это, – пробормотал Эшван.

* * *

– Думаю, нам следует на некоторое время оставить большую дорогу, – задумчиво сказал Венсит. Говоря это, он нежно коснулся шеи Бирчалки, и черный жеребец остановился и повернулся так, что они оказались лицом к остальным, в то время как волшебник осматривался под лучами раннего послеполуденного солнца. – Похоже, на данный момент у нас есть попятная дорога, так что давайте попробуем исчезнуть.

– Я думал, ты вырвал клыки убийц, – сказал Кенходэн.

– Только временно. В любом случае, я не хочу, чтобы они нас догнали. Не сейчас, когда мы приближаемся к Вулфре.

– Почему нет? – спросил Кенходэн.

– Потому что, – терпеливо объяснил Венсит, – мы почти достаточно близко, чтобы она могла попробовать какое-нибудь колдовство дальнего действия, но она не может этого сделать, если не видит нас. Вот почему я хочу избежать взгляда убийц. Она не может проникнуть сквозь мои чары снаружи, но если она установила ловушку на одного из них, она может использовать его как фокус, чтобы пройти.

– Связь-ловушка? – Чернион задала вопрос чуть слишком быстро, но вовремя пришла в себя, чтобы не отвести взгляд и не усугубить ситуацию.

– Да, связь, пограничный страж, – сказал Венсит, его глаза сияли. – Связь-ловушка – это средство превращения другого человека в своего рода маяк для колдовских заклинаний. Ты могла бы сказать, что это то же самое, что носить метку волшебника.

– Понимаю. И ты думаешь, что эти убийцы могли быть помечены таким образом?

– Я почти уверен в этом, – ответил Венсит. – Это любимый трюк темных волшебников, обычно им управляют с помощью подарка или оплаты. Так проще всего. Вы накладываете простое маленькое заклинание на ценный предмет и преподносите его своей жертве. Первые два или три человека, которые коснутся его – особенно если они жаждут этого – отмечены для ваших заклинаний. – Он пожал плечами. – После этого вы можете делать почти все, что захотите, шпионя за ними, даже через чары. И если они окажутся ненадежными, вы можете использовать ловушку, чтобы направить на них смертельное заклинание.

– Это кажется отличной причиной вообще не иметь дел с волшебниками, если ты простишь меня за такие слова, – пробормотала Чернион.

– Почему я должен возражать, пограничный страж? Ты совершенно права, когда дело касается темных волшебников. Но, возвращаясь к обсуждаемой теме, я хочу оказаться вне поля зрения с дороги, прежде чем наши друзья догонят нас.

– А как насчет этой фермерской дороги? – громыхнул Базел.

– Это выглядит многообещающе, – сказал Венсит. – Пограничный страж, ты достаточно хорошо знаешь эту местность, чтобы вести нас?

– Конечно. Как близко к главной дороге вы хотите оставаться?

– Достаточно близко, чтобы мы могли время от времени проверять, следуют ли за ними.

– Хорошо. В этом направлении есть тропа, которая ведет к Саут-Кип. Она проходит не везде, и местами неровная, но время от времени она выходит ближе и позволяет смотреть вниз на большую дорогу.

– Превосходно.

Венсит кивнул, и Чернион тронула пятками свою пятнистую кобылу, двигаясь рядом с Базелом, благодарная за то, что она действительно хорошо знала местность. Она была уверена, что сможет оставить достаточно знаков, чтобы Умаро мог следовать за ней, куда бы они ни пошли, но на мгновение она позволила поверхности своего разума увлечь ее, пока она обдумывала слова Венсита, и ее ладони покалывало, когда она вспоминала прикосновение золота Вулфры. Было ли это возможно?

Так оно и было, мрачно подумала она. И если бы она смогла доказать, что Вулфра поставила такую связь – или даже сделать вывод об этом, поскольку Чернион не был судом закона, – колдунья умерла бы. Этого требовала безопасность Гильдии и ее мастера.

* * *

Вулфра почувствовала осторожное удовлетворение от того, что заклинания вокруг ее замка теперь были почти непроницаемыми. Венсит, конечно, мог бы разорвать их, но не без использования дикого волшебства, которое одновременно предупредило бы ее о его прибытии и утомило бы его до того, как они встретились. Она также усилила свою охрану, но не полагалась на них в качестве предупреждений – только как на мечи, которые можно было направить туда, куда указывали ее заклинания-ловушки.

И все же было бы гораздо лучше, если бы в путешествии Венсита произошел несчастный случай. По ее расчетам, он, должно быть, уже миновал Синдор, а значит, находился где-то на Южной дороге между ним и Саут-Кип. На этом пути должно быть предостаточно возможностей для злоключений, но чтобы устроить их, она должна была суметь найти его. Кроме того, будучи объектом его намерений, она имела все основания следить за его местонахождением. Пункты, в которых ему приходилось проезжать через города, должны были дать ей возможность сделать хотя бы это, но городов было мало, они находились далеко друг от друга, и между Синдором и границей их можно было обойти. Единственным местом, через которое им предстояло пройти, была крепость Саут-Кип, и, к сожалению, ни одно волшебное заклинание не могло пробить магический барьер, поддерживаемый вокруг крепости.

Тем не менее, Саут-Уолл был достаточно опасным и без тайных врагов, напомнила она себе. Зима, когда лавины случались чаще, была бы, конечно, лучше. Такие "стихийные бедствия" могли бы устранить врагов, не прибегая к искусству. Это было бы гораздо удобнее, чем то, к чему она могла бы прийти сейчас. Последнее, в чем она нуждалась, так это в расследовании со стороны Совета Семкирка, но если события будут продолжать заставлять ее действовать...

И все же, чтобы вообще напасть на Венсита, она должна была найти его – и она не могла. Это сводило с ума – обладать таким количеством власти, не имея ее в достаточном количестве. Обладая большей силой, она могла бы разрушить его чары. Обладай она большей властью, она бы не боялась противостоять ему. Возможно, ей вообще не нужен был бы ее союзник с кошачьими глазами.

Она быстро отбросила эту мысль. Это было не самое мудрое решение, как бы трудно этого ни было избежать, учитывая, на каком коротком поводке он ее держал. Не то чтобы он не делал хороших предложений. Молния в Белхэйдане была яркой, но Венсит догадался в последнюю минуту. Тени были более слабой уловкой, но ее стоило попробовать, когда волшебник с кошачьими глазами доставил теневого мага. И она возлагала большие надежды на безумный ветер, еще раз тонко усиленный ее покровителем.

К сожалению, ни один способ в конце концов не сработал. Это сводило с ума – так часто подходить так близко, и все же все рассказы казались правдой. Венсит действительно жил очаровательной жизнью. Что бы она ни делала, у него всегда появлялся неожиданный союзник или помощь как раз тогда, когда он в этом нуждался. Как ему удавалось выживать? С его стороны было неприятно быть таким стойким.

И все же ни одна из ее попыток не была напрасной. Каждая из них давала более четкое представление о его силе, хотя на сегодняшний день показатели были одинаково неблагоприятными. Он использовал дикое волшебство не один раз, но только как источник энергии для самой мощной волшебной палочки, которую она когда-либо видела. К сожалению, ни в одной из ее попыток он не был вынужден полагаться на дикое волшебство, чтобы выжить, и это имело печальные последствия для баланса сил между ними.

Все это делало последний отказ волшебника с кошачьими глазами поделиться с ней полной информацией еще более неприятным. Он ясно дал понять, что намерен хранить молчание о действиях Венсита до тех пор, пока она не сможет предложить какой-нибудь правдоподобный способ, с помощью которого она могла бы выследить волшебника своими собственными ресурсами, будь он проклят!

Что ж, игра все еще может оказаться стоящей риска, учитывая задействованную силу, если она ее выиграет. Единственной трудностью было бы выжить, чтобы претендовать на это.

Она подумала о том, чтобы снова проверить Черниона, но отвергла эту мысль, потому что начала задаваться вопросом, насколько остры чувства убийцы. Она определенно казалась достаточно чувствительной, чтобы почувствовать это, и это не помогло бы напугать убийцу – или предупредить ее о существовании связи. Кроме того, к ее искусству предъявлялись и другие требования. Она больше не могла откладывать усиление заклинаний на мече, как бы она этого ни боялась. Она много думала над этим вопросом и уже потратила много усилий на эти заклинания, достаточно, чтобы заставить даже Венсита остановиться, если он когда-нибудь зайдет так далеко, но они никогда не могли быть слишком сильными... не против Венсита из Рума. Конечно, она, вероятно, была бы уже мертва, если бы он зашел так далеко, но было приятно думать, что он может погибнуть вскоре после ее собственной кончины.