Текст книги "Новый клан"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Джейн Линдскольд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

– Мы не знаем, – мрачно сказала Стефани. Корделия оглянулась на нее, и она пожала плечами. – Единственное, что отличает от Барстула, – это то, что в этой звездной системе есть три пригодные для жизни планеты. Это не значит, что у людей не было бы других мест для жизни, если бы часть или весь Сфинкс был отведен для кошек. В то же время есть люди, у которых есть планы на планету, и есть те из нас, кто уже живет здесь.

– Это то, ради обсуждения чего вы действительно пригласили меня сюда, не так ли? – медленно произнесла Корделия, и Стефани кивнула.

– Мы все еще находимся на действительно ранних стадиях выяснения отношений с кошками, Корделия, но мы уже знаем, что они суперумные, как ты и говорила об Атосе, и Лесная служба знает, что они умеют пользоваться инструментами. Как и правительство на Мантикоре. Пока что они продвигаются очень медленно, и доктор Хоббард – она ксеноантрополог, возглавляющая официальные правительственные исследовательские группы – на нашей стороне. Но рано или поздно должен быть решен вопрос о том, насколько они умны на самом деле, где они находятся по шкале разумности. Доктор Хоббард говорит, что тот факт, что древесные коты не умеют говорить и, похоже, не умеют писать или вести записи, говорит о том, что они, вероятно, занимают довольно низкое место, но ее собственные наблюдения – и наши – за их действиями и взаимодействиями утверждают прямо противоположное.

– Проблема в том, что если мы не сможем продемонстрировать, где они занимают место, и если оно недостаточно высокое, то они будут просто "животными" для слишком многих людей...точно так же, как эмфоры. Может быть, не будет какой-то организованной кампании по уничтожению, как это было на Барстуле, но они будут защищены только как животные. Это их мир, он принадлежит им, и если мы не сможем доказать, что они "достаточно умны", люди просто будут продолжать вторгаться и отнимать у них все это! – Глаза Стефани вспыхнули, и она сильно покачала головой. – Мы можем жить здесь с ними, но они были здесь первыми!

– Конечно, были, – резко сказала Корделия.

– Но до тех пор, пока мы не сможем найти способ доказать, что они достаточно разумны, чтобы считаться законными владельцами Сфинкса, они находятся в опасности, – сказал Скотт. – Некоторая склонность классифицировать их как животных, а не как разумных существ, неизбежна и естественна, но есть также люди, которые будут продвигать эту идею так усердно и так быстро, как только смогут, потому что официальное признание разумности "кошек" помешало бы их планам в отношении Сфинкса.

– Так что же нам с этим делать? – натянуто спросила Корделия.

– То, что мы делаем до сих пор, – двигаться как можно медленнее, – сказала Стефани. – Мы пытаемся уклониться от любых вопросов о том, насколько они на самом деле умны, потому что мы надеемся, что до тех пор, пока люди в целом думают о них как о милых, очаровательных зверюшках, люди, которые, возможно, захотят убрать их с дороги, не будут чувствовать угрозы. Не выйдут в открытую и не начнут кампанию за то, чтобы их официально классифицировали таким образом. И все время, пока мы это делаем, доктор Хоббард и некоторые из ее друзей – и мы, конечно, – записываем все, что можем, о кошках. Мы ведем записи об их взаимодействии с нами и изучаем их "в дикой природе" так внимательно, как только можем. Мы пытаемся собрать достаточно данных, чтобы продемонстрировать, что даже без разговорного языка или письменности они действительно разумны, и чем дольше нам придется это делать, тем сложнее будет наше дело. В этом замешана большая часть ЛСС, как и, по крайней мере, пара ксеноантропологов из других миров, но держать в узде то, что мы делаем, одновременно защищая их и интегрируя в человеческое общество как наших друзей, а не домашних животных, ... сложно.

– Это наша Стеф, – сухо сказала Джессика. – Как всегда, госпожа недосказанности.

Карл и Скотт оба рассмеялись, а Львиное Сердце и Выжившая залились тем, что явно было их собственным смехом. Это была долгожданная разрядка напряжения, подумала Корделия и откинулась на спинку стула.

– Ну, это трудно, – сказала Стефани с усмешкой. Затем ухмылка исчезла. – И будет еще сложнее, если Ноузи и его друзья попытаются создать что-то вроде Общества защиты древесных котов. Если бы они действительно были просто животными, просто домашними любимцами, я бы на самом деле была на сто процентов на его стороне. – Казалось, ей было неприятно признавать это, но она сделала это, не дрогнув. – Я могу вспомнить десятки людей, которые "просто" хотели бы иметь "домашнего питомца", древесного кота... и их нельзя подпускать ближе чем на сто километров ни к одному из них! К счастью, кошки, похоже, довольно придирчивы к тому, кого они выбирают, и они действительно хороши в том, чтобы исчезать, когда им это нужно, так что большинство из этих людей, вероятно, не приблизятся к ним ближе чем на сотню километров. Но...

– Но если кто-то создаст что-то вроде общества защиты, чтобы начать заглядывать нам через плечо, это ваше "действовать как можно медленнее" вылетит в окно, – сказала Корделия.

– Может быть. Может быть, и нет. Но, вероятно, да, – сказала Стефани. Затем она вздохнула и откинулась на спинку дивана рядом с Джессикой. – Так что вот оно, Корделия, – сказала она. – Добро пожаловать в клуб.

– Ну и дела, спасибо. – Корделия покачала головой со своей собственной усмешкой. – Слушайте, я подумала, что вы, ребята, хотели поговорить не только об уходе и кормлении кошек. Однако я не ожидала, что произойдет это. С другой стороны, – ее ухмылка исчезла так же полностью, как и у Стефани, – запишите меня. Есть ли членская карточка и все такое? Или просто тайное рукопожатие?

* * *

То, что Хосе «Ноузи» Джонс серьезно принял недоброе прозвище, которое ему дали в средней школе, многое говорило о нем. То, что он превратил это в карьеру, сказало все остальное: Ноузи Джонс – ваш нюх на новости. Ноузи знает, что Ты Хочешь Знать.

Он примчался в клинику Харрингтон, потому что, по слухам, Стефани Харрингтон была склонна выходить из себя и могла сказать что-нибудь, что можно было бы процитировать. Несмотря на то, что она держала древесную кошку в качестве домашнего любимца, было хорошо известно, что у нее были "мнения" относительно привлекательных маленьких зверюшек, мнения, совершенно несовместимые с ее собственным поведением, или так много людей видели это. Расхождения во мнениях приводили к появлению в новостных лентах, особенно когда не хватало "настоящих" новостей; хиты давали микроплатежи от его рекламодателей, которые Ноузи превратил в финансирование своих исследований.

Но Стефани сохраняла хладнокровие, а Шардт-Кордова и Кемпер оказались не интересующимися интервью. Ноузи подумывал о том, чтобы усилить давление на несколько цитат, даже собирался отправиться в усадьбу Шардт-Кордова, чтобы сделать несколько снимков с дальнего расстояния места столкновения Корделии с псевдоласками. Дело в том, что это была частная земля, и проникновение на частные территории Сфинкса... не поощрялось. У этих Шардт-Кордова и Кемперов была репутация людей, быстро нажимающих на спусковой крючок, и у него не было никакого желания становиться объектом одной из его собственных новостных историй.

На данный момент он решил сосредоточиться на более безопасной теме. Приятное последующее продолжение статьи о Пашел Трендэйн подошло бы по всем параметрам. У него там было открытие, которое помогло. Семья Трендэйн была одной из многих, кому он помогал как во время, так и после недавней волны пожаров. Они были относительно новыми поселенцами на Сфинксе, но с самой Мантикоры, а не иммигрантами из-за пределов системы, с перспективой стать постоянными землевладельцами. Пока они ждали оформления документов, они проживали на земле, принадлежащей Франчитти.

Джордан Франчитти остался глух к их просьбам о помощи, заявив, что у него есть своя семья, о которой нужно заботиться, и что условия аренды Трендэйнов не обязывают его помогать с ремонтом их поврежденного дома. Ноузи знал, что лучше не нападать напрямую на такого могущественного землевладельца, как граф Франчитти, поэтому он попытался пристыдить графа и заставить его помочь, организовав своего рода мероприятие по "восстановлению амбара", чтобы помочь Трендэйнам с ремонтом. Как только Джордан Франчитти осознал, что все предполагали участие его самого и его семьи, он появился с напускной приветливостью и фальшивыми улыбками. Никто никогда прямо не упоминал о том, что сделал Ноузи, но Трендэйны рассматривали его как своего рода героя для аутсайдера.

Когда Ноузи зашел, мать Пашел, Мейша, тепло поприветствовала его, жестом пригласила войти, затем вручила ему керамическую кружку, полную насыщенного медово-сладкого чая с ароматом гвоздики, который, как она знала, он любил, почти раньше, чем он снял свою верхнюю одежду. Она была прелестной женщиной, с темной кожей и глазами. Ходили слухи, что ее семья состояла в родстве с мантикорской королевской семьей, но, если это так, они не торговали родством, чтобы ускорить свой запрос на предоставление земли. С точки зрения Ноузи, это делало связь скорее более, чем менее вероятной, поскольку Винтоны были известны своей верой в то, что все нужно делать самим.

– Как поживает Пашел? – спросил Ноузи, доставая из своей курьерской сумки маленькую коробочку ореховых гроздей, которую он купил в кафе Ред-Леттер, предварительно посоветовавшись с владельцем, Эриком Флинтом, о том, какие лакомства нравились Пашел. – На ногах?

Храбрая улыбка Мейши не могла скрыть ее беспокойства. – У нее было несколько серьезных переломов костей, но тесты показывают, что она выздоравливает. Тем не менее, она, похоже, не пришла в норму. Почему бы тебе не навестить ее? Я уверена, что она была бы рада гостю.

Ноузи не был уверен, что это так. Из трех молодых Трендэйнов Пашел определенно была самой застенчивой, но он поднял свою кружку и сказал проникновенным голосом: – Укажите мне верное направление.

Пашел устроилась на кушетке на веранде. Ее кожа была на несколько оттенков светлее, чем у матери, но ее огромные глаза были такими же тающими темными. Когда она оторвала взгляд от своего голографического экрана, Ноузи вспомнил о диком животном, выглядывающем из подлеска.

– К тебе посетитель, дорогая! – защебетала Мейша. – Ты помнишь Ноузи Джонса, не так ли?

Невысказанным в ее интонации было "И все, что он сделал для нас".

Пашел выдавила застенчивую улыбку. – Привет, Ноузи.

– Конфеты для тебя, – сказал он, двигая коробку по столу и чувствуя себя полностью вознагражденным улыбкой, осветившей ее черты. – Как ты себя чувствуешь?

– Для кого-то, кто оставил свой антиграв выключенным? – Пашел говорила так тихо, что если бы Ноузи не приучил себя слушать, он бы ее не услышал. – Тупой.

– Ой! – сказал он. – Сочувствую. Я не уверен, что от этого есть таблетки. Если бы это было так, у меня в кармане была бы целая склянка. – И снова он был вознагражден застенчивой улыбкой Пашел, но сомнение отразилось и на ее лице, сказав так ясно, как будто словами: "Ты? Серьезно?"

– Клянусь честью, – ответил он, положа руку на сердце. – Ты не умрешь от этого. Ты просто хотела попробовать.

Пашел пробормотала, – я почти это сделала.

* * *

Через несколько дней после встречи у Скотта Стефани и Карл вылетели во владение Шардт-Кордова, чтобы навестить Корделию и Атоса. Стефани надеялась, что Джессика поедет с нами, но она нянчилась со своим младшим братом Натаном, а затем отправилась в больницу на волонтерскую смену.

Когда Стефани и Карл прибыли во владение Шардт-Кордова, их пригласили перекусить. Как только были поданы крошечные фруктовые пироги и холодные напитки, Натали, младшая сестра Корделии, материализовалась как по волшебству. Зак Кемпер отставал не сильно.

Внешне Зак походил на своего старшего брата: каштановые волосы и глаза, классическое мускулистое телосложение Сфинкса. Он был ниже Мака, но в свои шестнадцать лет все еще мог вытянуться вверх. Словно решив отделить себя от Мака, Зак носил волосы длиннее, с пробором сбоку. Он выкрасил верхнюю часть лица в бледно-золотисто-коричневый цвет, отчего его карие глаза казались еще темнее. Несмотря на всю эту яркую вспышку, его улыбка была более застенчивой, чем у его старшего брата, хотя и не менее дружелюбной.

Затем вошел Мак, взял пару пирогов и расположился так, чтобы можно было что-нибудь доделать на своем компьютере, хотя это не помешало ему отпускать случайные колкости.

Заметив, как легко Карл, о котором большинство людей склонны думать как о "сильном, молчаливом" типе, присоединился к семейному подшучиванию, Стефани увидела влияние его собственной толпы братьев и сестер. Там, на Мейердале, где она родилась, статус единственного ребенка Стефани был скорее нормальным, чем нет. Здесь, на Сфинксе, она определенно была странной. В их кругу друзей только Андерс тоже был "единственным в семье", и он был из Урако. Если были верны недавние слухи, он, возможно, скоро вернется туда.

Андерс был бывшим парнем Стефани. Он расстался с ней незадолго до этого и теперь ухаживал за Джессикой, в которую сильно влюбился, пока Стефани была в отъезде, изучая Мантикору. Сначала Стефани было действительно больно, но она более или менее справилась с этим. В конце концов, Джессика не стала бы ее лучшей подругой-человеком, если бы она не была довольно эксцентричной личностью.

Ее адаптацию облегчало то, что Стефани не была уверена, что Андерс пересилит новую одержимость Джессики поступить в медицинскую школу.

Как только они прибыли, Львиное Сердце взял палочку сельдерея, а затем вместе с Выжившей и Атосом взобрался на ближайший королевский дуб. Без него Стефани чувствовала себя странно одинокой, остро осознавая, как неловко она чувствует себя в толпе, где нечего делать, кроме пустой болтовни. Теперь, если бы было занятие, где она могла бы что-то сделать...Она вспомнила о предложении, которое уже сделала.

– Корделия, ты с Кемперами отмечала лес, чтобы его расчистили, когда была ранена, верно? Вам нужна какая-нибудь помощь? Я имею в виду, не только с маркировкой, но и с рубкой?

Зак ответил так, как будто вопрос был адресован ему, одна из тех странных динамичных вещей, которые Стефани все еще не понимала. – Если бы ты захотела, это было бы фантастически. Корди не должна сильно нагружать лодыжку, и тетя Данетт не хочет, чтобы в буше были только я и Мак, особенно когда Барнаби тоже в списке больных. У Даны есть работа в Твин-Форкс, и...

– Кавалер, – добавил Мак, закатывая глаза.

Корделия прервала комментарий Мака, изящно, как па в танце, возвращаясь к вопросу Стефани. – Обычно мы бы обменялись любезностями с некоторыми соседями, но с Атосом... – Она замолчала. Стефани подозревала, что Мак, Зак и Натали "прочтут" незаконченное предложение как то, что Корделия не хочет, чтобы люди таращились на испуганное дикое животное, но Корделия давала ей и Карлу понять, что она серьезно относится к тому, что узнала на недавней встрече.

– Потрясающе! – с энтузиазмом сказала Стефани. – С чего начнем?

– Обычно, – сказал Мак, – я бы сказал, что мы должны приступить к расчистке перистой ежевики, где Корди столкнулась с псевдоласками. Оставшиеся в живых скрылись. Но, если вы не возражаете, у нас с Заком есть работа в нашем собственном холдинге, которую нужно выполнить как можно скорее.

– У нас арендатор, – важно объяснил Зак. – Уже пару месяцев. Она миколог, исследует опята и прочие грибы, и не только ради награды за новые открытия, как вы могли бы подумать. Она безумно интересуется мягкими вещами. Кто-то из ЛСС прислал ее к нам, потому что она искала землю не так далеко от города, которая уже довольно давно не использовалась.

Карл остановился на полдороге к мини-пирогу и сказал: – Я помню, как это прозвучало на брифинге. У миколога было интересное имя... Глинис... Глинис... – Он щелкнул пальцами. – Глинис Бонавентура! Это оно. Милая леди. Богатая, насколько это возможно. Она хотела организовать свою операцию на землях ЛСС, но после инцидента с экспедицией Уиттакера главный рейнджер Шелтон с подозрением относится к тому, что инопланетяне бродят вокруг да около без присмотра. Но мы знали, что с ее деньгами ее не остановить, поэтому было сделано несколько предложений о местах, которые соответствовали бы ее потребностям, но не просто бросали ее в неизведанный буш. Однако я не следил за тем, что было дальше. Я рад, что вы, ребята, взяли ее в качестве арендатора.

– Мы тоже, – сказал Мак. – Мы надеемся вернуться к жизни в нашей собственной усадьбе на полный рабочий день к следующему учебному году. Тетя Данетт правильно поступила с нами в финансовом отношении, сохранив большую часть, ну... – Он немного сглотнул, затем продолжил. – У наших родителей была страховка жизни. Она вложила большую часть этого ради нас, так что еда у нас будет, но мы можем использовать больше.

Стефани подпрыгнула на своем месте. – Я встречалась с Глинис. Она кучу раз приходила консультироваться с моей мамой. Мама больше интересуется листовыми растениями, чем грибами, но эти две области взаимосвязаны. Мне понравилась Глинис, даже если она склонна к фанатизму. Послушать ее, так можно поверить, что грибы могут решить любую проблему, от доступных заменителей мяса до очистки промышленных загрязнений.

– И она, возможно, более чем наполовину права, – серьезно сказал Мак. – Я узнал больше, чем когда-либо мог себе представить, потому что я помогал, отчасти из добрососедской доброй воли, отчасти для того, чтобы следить за тем, что они там делают.

– И не забывай, – подколол его Зак, – потому что она доплачивает за труд, и ты всегда можешь использовать карманные деньги.

– Верно, верно, – признал Мак. – Как бы то ни было, сегодняшняя работа заключается в сборке нового быстровозводимого здания. Конструкции уже доставлены, но с кучей помощников работа пойдет быстрее. Иначе были бы только мы двое с Германом. Это Герман Мей, ассистент Глинис. Он единственный, кто на самом деле живет в лаборатории, в то время как Глинис отправляется на охоту за грибами.

– У меня есть время сегодня, – сказал Карл. – Завтра я на полную смену. Можем мы заняться этим прямо сейчас?

– Конечно! – сказал Мак, потянувшись за своим унилинком. – Я дам Герману знать, чтобы он ждал нас, тогда мы возьмем кое-какие инструменты и отправимся.

* * *

Забравшись на вершину высокого золотолиста, Лазающий Быстро сосредоточился на том, чтобы наполнить свой разум сиянием удовольствия от своего куска кустистого стебля. Остроглазая усиливала его удовольствие. То, как Формирующий Камень взялся за свой собственный стебель, свидетельствовало о том, что он был доволен тем, как гости наслаждались его гостеприимством.

Когда от стебля осталось лишь мокрое воспоминание, а мех был прилажен на место, Лазающий Быстро подарил Формирующему Камень небольшую сетку для переноски, содержащую кусок камня. Как разведчика, его научили распознавать всевозможные ресурсы, и он знал, что это один из видов материалов, которые искусные ремесленники среди народа превращали в инструменты.

Когда Формирующий Камень понял, что содержится в сети, он громко взвизгнул, во вкусе его мыслесвета было очевидно удовольствие.

Остроглазая указала на камень, а затем разыграла искусство изготовления каменных инструментов.

Формирующий Камень кивнул – жест, который древесные коты быстро переняли, чтобы облегчить общение с двуногими.

Остроглазая говорила мысленно, как будто Формирующий Камень мог ее понять, но усилила речь, имитируя использование воображаемой стамески. <У тебя есть инструменты, которые тебе понадобятся?>

Формирующий Камень склонил голову набок, наблюдая за происходящим, затем его мыслесвет стал ярче. Он взбежал по стволу дерева и вернулся с коробочкой, которая была засунута в небольшое углубление в стволе дерева. Внутри был большой выбор стамесок для отщепов, молотковых камней, а также несколько кусочков частично обработанного кремня. Несомненно, это был набор, который он использовал для изготовления инструментов для себя в дни своего добровольного изгнания.

Разум Лазающего Быстро наполнился волнением. Взяв пример с Остроглазой, он мысленно заговорил так, как сказал бы, если бы Формирующий Камень мог его понять, но, сделав это, он достал свой собственный потертый каменный нож и указал на необработанный камень.

<Я надеялся, что ты все еще практикуешься в своем ремесле! Возможно, теперь я смогу заработать на новый нож.>

– Блик! – сказал Формирующий Камень, его мыслесвет был веселым, но затем он распушил свою шерсть, как мог бы взрослый, отчитывающий котенка.

Лазающий Быстро на мгновение растерялся, потом понял и разразился смехом. <Понимаю. Если я буду хорошим мальчиком, ты позволишь мне взять одно из твоих творений! Вижу, ты не забыл мою... озорную юность. Уверяю тебя, я исправился.>

Он позволил своему смеху вырваться наружу, и Остроглазая присоединилась к нему. Вскоре Формирующий Камень тоже смеялся, его мыслесвет был теплым и бурлящим. Кому нужна была речь, когда было желание понять?

Ветвь золотолиста была достаточно широкой, и без дальнейших проволочек Формирующий Камень начал изучать кусок кремня, который принес Лазающий Быстро. Хотя бывший разведчик не был мастером по изготовлению инструментов, он не пренебрегал базовым образованием и знал, что некоторые виды кремня необходимо погружать в горячий огонь, прежде чем их можно будет обрабатывать. Он не был уверен, что это один из таких типов, и задавался вопросом, что бы подумала двуногая Формирующего Камень, если бы ее спутник пришел и положил кусок камня в огонь. Это напомнило ему...

<Остроглазая, хотя я уверен, что у Формирующего Камень есть имя для его двуногой, он не может сказать его нам, и я не думаю, что мы должны даже пытаться спрашивать. Можешь ли ты придумать ей имя?>

Остроглазая сделала паузу, чтобы энергично почесать то место, где рос новый мех, – зудящий процесс, о котором Лазающий Быстро слишком хорошо знал сам.

<Мы встречались с ней всего несколько раз, но мы знаем, что она храбрая, иначе не стала бы сражаться с гнездом иглозубых.>

<У нас уже есть моя Погибель Клыкастой Смерти,> сказал Лазающий Быстро, <И Враг Тьмы Быстрой Нападающей. Полагаю, мы могли бы придерживаться традиции и назвать этого человека Кусающей Иглозубых.>

Остроглазая источала смех. <Из того, что я слышала, это имя больше подходит ее большому черному громкоголосому. Будем ли мы называть его так? Он достаточно герой, чтобы дать ему имя.>

<Значит, он будет Кусающим,> согласился Лазающий Быстро. <Но как насчет двуногой самки? Она не только храбро сражалась, но и, похоже, придала Формирующему Камень новую волю к... не просто жизни. Он честно делал все возможное, чтобы остаться в живых с тех пор, как покинул наш клан. Это нечто большее. Я почувствовал его мыслесвет, когда он проснулся, чтобы впервые обнаружить свою связь. Была радость, затем замешательство, даже оттенок печали. Но затем он потянулся к обязанности и принял ее с решимостью.>

<В Сияющем Солнечном Свете, – сказала Остроглазая, глядя вниз с дерева, туда, где их высокие двуногие только что выбрались из человеческого гнезда, – я нашла кого-то, кто понял отчаяние, в которое я была загнана, но, более того, я обнаружила желание выйти из тьмы к свету. Ни один из нас не смог бы сделать это в одиночку, но мы могли бы совершить путешествие вместе.>

<Мы никогда точно не узнаем, почему Формирующий Камень решил рискнуть своей жизнью, чтобы сражаться бок о бок со своей двуногой и ее громкоголосым. Я верю, что Погибель Клыкастой Смерти и я были связаны перед нашей собственной битвой верности, так что битва была не причиной нашей связи, а только подтверждением. Но из того, что я почувствовал, когда проснулся Формирующий Камень, его связь произошла в ходе той битвы. Возможно, как раз тогда, когда он был готов пожертвовать своей жизнью ради благородного дела, он обнаружил, как сильно он ценит эту жизнь.>

<Смысл Жизни – довольно громкое имя,> размышляла Остроглазая, <хотя, полагаю, не меньше, чем Погибель Клыкастой Смерти.>

<Пробуждающая Радость,> сказал вдруг Лазающий Быстро. <Это то, что я почувствовал от Формирующего Камень. Свежее осознание того, что могла бы быть не просто жизнь, но радость.>

<Мне это нравится!> согласилась Остроглазая. <Она будет Пробуждающей Радость...>

И, почти как если бы он мог понять их, хотя, несомненно, то, что он чувствовал, было счастьем в их мыслесвете, Формирующий Камень оторвался от своей работы и удовлетворенно пискнул.

* * *

Покончив с фруктовыми пирогами и напитками, двое Кемперов, Корделия, Натали, Стефани и Карл, нагруженные разнообразными инструментами, направились к аэрокарам. Владение Кемперов могло граничить с Шардт-Кордова, но это не означало, что оно находилось в нескольких минутах ходьбы.

– Кто хочет прокатиться с нами к Мистеру Эку? – спросил Мак.

– К мистеру Эку? – уточнила Стефани.

Зак ухмыльнулся. – Официальное название – Центр микологических исследований и анализа Глинис Бонавентуры, но, поскольку это слишком громко сказано, ЦМИАГБ или ЦМИА. После того, как я попробовал один из образцов – который был ужасен на вкус в сыром виде, хотя, признаю, гораздо лучше после готовки, – я решил, что Мистер Эк вполне подойдет, потому что "экк" – это определенно то, что я хотел сказать. Кроме того, это делает его близким по произношению с Маком и Заком, что круто. Итак, кто хочет прокатиться с нами?

– В мусоровозе? – спросила Натали, закатывая глаза.

Мак напрягся. Отремонтированный аэрокар был одним из его многочисленных любимых проектов, хотя это не означало, что он не бросал пустые пакеты из-под еды и стаканчики на редко используемое подержанное заднее сиденье.

– Он был тщательно вычищен! – запротестовал он.

После того, как меня, Барнаби и Атоса увезли в Твин-Форкс из-за того нападения, подумала Корделия, и мы все были в крови.

– Я поеду с тобой, – сказала она. – Давай, Атос.

Древесный кот, который легко спустился с королевского дуба, что было данью уважения навыкам Ричарда Харрингтона как ветеринара, подошел к ней. Он все еще хромал из-за повреждения сухожилия, а его пушистый серый мех выглядел так, словно он проиграл битву с роем мотыльков, но его зеленые глаза были яркими, а усы завивались от интереса.

– Можно мне прокатиться с тобой, Стефани? – подлизывалась Натали. – И с Карлом, и – тоска, наполнившая ее голос, не оставляла сомнений в истинной привлекательности – древесными котами?

– Конечно, – сказал Карл, – если ты не против сесть посередине. Им нравится высовывать головы из окна, если мы летим не слишком быстро.

– Можно мне подержать одного? – взмолилась Натали. – Пожалуйста!

– Это, – твердо сказала Стефани, – зависит от древесных котов. Их нельзя приручить, и, хотя они слишком малы, чтобы быть страшными хищниками, ради этой чести им пришлось бы иметь дело с такими существами, как гексапумы и совы-кондоры, они очень опасны.

Натали выглядела неубежденной, но Корделия видела, как она еще раз взглянула на шрамы, которые были у Львиного Сердца и Выжившей. Она торжественно кивнула.

– Я запомню, но все равно было бы здорово потискать одного.

Корделия помахала рукой, направляясь к мусоровозу. – Не опозорь нас, соплячка.

* * *

Корделия пару раз бывала на территории, которую Кемперы сдали в аренду Глинис Бонавентуре, помогая возводить группу зданий, которые должны были стать лабораторией микологии. Выбранный район находился на северной окраине владения, что было удобнее для сообщения с Твин-Форкс, а также в паре километров от первоначальной резиденции Кемперов. Это означало, что даже когда молодые Кемперы начали проводить больше времени в доме их детства, свою жизнь в котором они едва помнили, никто не чувствовал себя среди толпы.

У Корделии было достаточно дел в усадьбе Шардт-Кордова, здесь она в последнее время не бывала и была впечатлена переменами. Первоначально здесь было всего два купольных сооружения – одно для использования в качестве коттеджа смотрителя, другое в качестве рабочей зоны и зоны культивирования – теперь появилось несколько других, а также вывеска с официальным названием объекта.

– Это мое воображение, – сказала Корделия, наклоняясь вперед, чтобы лучше рассмотреть через лобовое стекло, – или эти купола были раскрашены, чтобы они выглядели как шляпки грибов?

– Понял, – вяло сказал Мак, останавливаясь в специально отведенном месте для парковки. – Глинис сказала, что мы установили первые купола так быстро, что казалось, будто они выросли за одну ночь. После этого ее никто не останавливал. Когда Герман сказал, что ему нужно специальное помещение для лаборатории размножения – что-то о необходимости поддержания надлежащего микроклимата, – она сделала некоторые настройки и заказала косметические наборы для улучшения двух первых. Художественными вещами занимался большей частью Зак.

– В отличие от некоторых, – сказал Зак, посмеиваясь, когда он обошел вокруг, чтобы выгрузить инструменты из багажника "мусоровоза", – я не боюсь выражать себя. В любом случае, это дало нам дополнительную работу, и это было своего рода весело. Мне нравится этот эффект. Геодезические купола великолепны – их легко построить и приспособить; они также легко сбрасывают снег, но они немного тусклые.

– Художники! – театрально вздохнул Мак. – Я все еще не оправился от подозрения, что ты вложил эту идею в ее голову.

Необычно широкая улыбка Зака была достаточным ответом. – Но нам заплатили за работу, как и сегодня.

– Вы пригласили кого-нибудь еще на строительную вечеринку? – спросила Корделия. – Я не узнаю этот фургон.

– Как мы могли, – благоразумно спросил Мак, – когда не знали, что собираемся сделать это сегодня, пока Стефани не забеспокоилась? Должно быть, кто-то навещает Германа.

Пока они разговаривали, подлетел Карл. Стефани выпрыгнула, двигаясь с энергичной грацией, которая заставила Корделию задуматься, есть ли у нее под курткой антиграв, хотя раньше она его не носила. Теперь Стефани остановилась на полушаге и уставилась на аэрофургон, задумчиво нахмурив брови.

– Это выглядит немного знакомо, но... Нет, не может быть.

– Не может быть чего? – спросил глубокий голос, которому каким-то образом удалось заставить эти простые слова звучать как оскорбление. – Не могу быть твоим старым приятелем, Фрэнком?

У говорившего были вьющиеся черные волосы и загорелая кожа. Черные глаза насмешливо изучали их из-под густых бровей. Корделия подумала, что этого "Фрэнка" можно было бы даже счесть красивым, если бы не что-то грубоватое и заискивающее в его манерах. Она предположила, что он был в той же возрастной группе, что и остальные, возможно, ближе к ней и Маку, чем Стефани, но когда она порылась в памяти, то не смогла вспомнить, чтобы встречала его на одном из своих виртуальных занятий. В одном она была уверена: судя по тому, как Стефани ощетинилась, она не считала Фрэнка своим приятелем.