Текст книги "Новый клан"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

Соавторы: Джейн Линдскольд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

– Ой, – простонала Стефани, слишком легко представляя себе эту сцену. – Продолжай.

– Я наблюдал недолго, потому что ты явно была не в себе. Мы с Ксадриан подоспели вовремя, чтобы удержать тебя от нападения на бармена, который, как тебе казалось, что-то от тебя скрывал. Хотя почему бармен и что, по твоему мнению, он мог тебе сказать, я не уверен. Я не уверен, что он сам понял. Ты была красноречива, но загадочна. Как бы то ни было, мы заставили тебя отступить – что было нелегко, позволь мне сказать тебе.

Он поднял руку, чтобы показать линию синяков, которые выглядели удивительно похожими на следы от маленьких пальцев. – Примерно в это время Львиное Сердце вбежал со стороны гаража. Дверь была открыта, потому что люди начали выходить, когда казалось, что ты собираешься начать драку. Потом были ты и древесный кот, и люди, которые кричали, и еще древесные коты, и охрана клуба, и примерно в то время, когда нас собирались вышвырнуть, ты потеряла сознание. Ксадриан, благослови его господь, уже догадался, что ты пьяна, или под кайфом, или что-то в этом роде, и предупредил очень сдержанных, очень услужливых медиков клуба. К тому времени пришли Джессика и Корделия – с еще несколькими котами. Джесс настроилась поддерживать связь с медиками, произнося какую-то медицинскую болтовню, которая убедила их, что тебе ничего не угрожает.

Джессика сказала: – Я упомянула моды Мейердала, ускоренный метаболизм, и поскольку их работа заключается в том, чтобы убедиться, что в клубе нет скандалов, и те лекарства, которые они тебе дали, должны были справиться с сумасшедшим сердечным ритмом, и мы были готовы подписать отказ от претензий. Ну, Карл был готов...

– После того, как я поговорил с твоими папой и мамой, – добавил Карл и драматически вздрогнул. – Я отправил данные скорой помощи твоему отцу со своего унилинка, но мне все еще нужно было встретиться с ними лицом к лицу. Поверь мне, это был неподходящий момент.

– Мы все мирно ушли и поднялись сюда, и все.

Стефани доела ржаной рогалик и намазала еще сыра на рогалик с корицей и изюмом, в основном, чтобы дать себе время обдумать это.

– Мои...

– родители, – Карл закончил за нее. – Я же сказал тебе, они в курсе дела. У меня есть инструкции от твоей мамы о том, чтобы ты сделала видеозвонок домой "сразу после того, как закончишь есть", но я не думаю, что они, скорее всего, оторвут тебе голову. Кроме того, – его глаза потемнели, – если кому-то и нужно оторвать голову, то это мне, а не тебе.

– Не приписывай себе все заслуги, – сказала Стефани намеренно легким тоном. – Знаешь, кое-что из этого мое. Я была так же вовлечена в сочинение этого списка, как и ты.

– Возможно, – сказал Карл через мгновение, затем пожал плечами. – В любом случае, шеф Шелтон и шеф Чучкова тоже в курсе событий. Мне пришлось пообещать им, что мы доставим тебя в штаб-квартиру шефа Чучковой для официального заявления, прежде чем отправимся домой. И ей также нужны копии записей врачей скорой помощи. Твои родители должны подписать разрешение на это; ты сама не можешь, потому что ты несовершеннолетняя, а я не могу, потому что я не твой опекун. Ксадриан прислала мне сообщение и сказала, что она проверила. В социальных сетях ходят слухи о молодой женщине с древесным котом, которая сбежала, и людям не потребовалось много времени, чтобы связать это с тобой. Но, по-видимому, не появилось никаких изображений того, как ты на самом деле падаешь в обморок. Мы списываем это на то, что ты перегрелась и слишком возбудилась в такой толпе, а затем потеряла сознание, поскольку в новостях уже появился тот факт, что была вызвана скорая помощь.

– К кому? – Стефани уставилась на него. Она услышала что-то вроде сдавленного смешка от Джессики, но лицо ее подруги было восхитительно серьезным, когда Стефани бросила взгляд в ее сторону, поэтому она вернула свой взгляд Карлу.

– Нам нужна была история прикрытия, – сказал он, спокойно встретив этот взгляд. – И если мы не хотим, чтобы они догадались, что мы их раскусили, упоминание чего-либо вроде наркотиков или напитков с шипучкой было бы довольно плохой идеей. Кстати, шеф Шелтон и шеф Чучкова оба согласны с этим. Вот почему ты не видишь никаких машин, припаркованных возле номера; они держатся в тени. Я знаю, что это, э-э, может быть, немного неловко, но "Таинственная загадка" – это не совсем то, чем ты обычно занимаешься, Стеф. И не мое тоже. Итак, возможность того, что ты действуешь... немного из своей глубины, может быть, сработает. Особенно для людей, в которых мы заинтересованы, поскольку большинство из них думают о тебе как о любопытном, проблемном ребенке со вспыльчивым характером. Ты знаешь, что они так думают.

Стефани злобно посмотрела на него, но он был прав, признала она.

Может быть.

– В любом случае, – продолжил Карл, – кто-то из руководства клуба вызвал скорую помощь, хотя на самом деле она тебе не была нужна, и я был на парковке, сидел с кошками, пока одна из вас не произнесла заклинание, чтобы я вышел на танцпол. Но когда в дело вступила скорая помощь, я выскочил, а Львиное Сердце и остальные проскочили мимо меня и рванули вперед, чтобы выяснить, что задумали глупые люди. Что, конечно, только усилило волнение, когда они прибыли примерно в то же время, что и врачи скорой помощи. Естественно, все стало довольно запутанным, но никаких наркотиков тут не было. С твоей помощью, Стеф, мы все объяснить именно так.

– Какого рода "помощь"? – потребовала Стефани, все еще глядя на него грозным взглядом, который обещал окончательное возмездие.

– Ксадриан уже занимается устранением ущерба, и Ноузи тоже. История такова, что древесные коты захотели быть со своими людьми и попали в клуб, что вызвало некоторую путаницу.

– Ноузи потрясный. Обсуждение уже дошло до "забавной истории о животных" и он предсказывает, что без нового материала это исчезнет к полудню. Он также отвлек всех историей о городском советнике, которого поймали за руку в кассе, а также трогательной историей двух влюбленных старшеклассников, которые думали, что другой умер от чумы, и которые собираются пожениться на следующей неделе. Он выразился как-то так "Двигайся дальше! Здесь нечего смотреть!"

– Ноузи, – заявила Корделия, подходя к ним с влажными волосами, – потрясающий и ужасающий. Карл, пожалуйста, передай мне рогалики, пока Стефани не съела их все, а то мне придется украсть хрустящие булочки у Атоса.

Она похлопала Стефани по спине, что убрало всякую боль от ее слов, и сказала: – Тебе лучше, малышка? Ты хорошо выглядишь. С ясными глазами и веселая. Есть шанс, что ты помнишь что-нибудь, что мы могли бы добавить в файл данных?

Стефани схватила еще одну полоску бекона. – Совсем немного. Я помню, как пыталась найти Фрэнка и Рода. Я собиралась задать им несколько очень острых вопросов. Какие вопросы, я не помню, но у меня была идея, что я точно знаю, что могло бы раскрыть все дело. Потом, когда я не смогла их найти, я начала по-настоящему злиться. Никто не собирался останавливать меня, когда я была на грани успеха. Я не помню, как разговаривала с барменом, но, наверное, подумала, что он их прячет, и расстроилась.

– Подходит, – сказал Карл, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени. – Твое учащенное сердцебиение – несомненно, вызванное бака бакари – вероятно, было истолковано твоим разумом как гнев, беспокойство, раздражение. Мы уже подозреваем, что это вещество способствует излишней самоуверенности, и ты никогда по-настоящему не боялась потерять самообладание, когда думаешь, что тебе перешли дорогу.

– Правда, – признала Стефани. – Мне становится лучше, но если эта штука превосходит здравый смысл, тогда... – Она пожала плечами, потянулась за третьим рогаликом, но остановилась на полпути.

Карл ухмыльнулся. – Я заказал еще. Бери. Со вчерашнего ужина ты не ела ничего, кроме нескольких сладких напитков и кусочка шоколада.

– И ужин был рано, – прокомментировала Джессика, – потому что нам пришлось приукрашать тебя. Эй, порадуй этого будущего доктора и съешь немного фруктов со своими углеводами и жирами, хорошо?

* * *

Стефани подумала о том, чтобы принарядиться, когда во время сбора вещей банды и подготовки к отъезду в номере появилась совсем другая Ксадриан.

Она все еще была андрогинной, но экзотическая фигура прошлой ночи исчезла, сменившись скромно одетой, совершенно незапоминающейся государственной служащей. Неприметная государственная служащая, о которой шла речь, ослепительно улыбнулась, становясь похожим на Ксадриан из ночного клуба.

– Меня послали с поручением, которое привело меня сюда. Я не могла удержаться, чтобы не посмотреть, все еще здесь ли ты. Могу я войти?

Андерс, открывший дверь, отступил назад. – Конечно. Здесь немного загромождено, но для тебя всегда найдется место.

Ксадриан одарила Андерса злой усмешкой, которая заставила того покраснеть. – Приятно знать... – Оказавшись внутри, она повернулась к Стефани. – Вижу, что я не единственный оборотень в нашей компании. Уверяю тебя, ты и так выглядишь очаровательно.

Их гостья заняла место, на которое указал Карл, и не дрогнула, когда Львиное Сердце подскочил к ней, чтобы хорошенько боднуть головой. Стефани знала, что это было дружеское приветствие, и была довольна пониманием и очевидным удовольствием Ксадриан.

– Прошлой ночью мне удалось собрать немного информации, – продолжила Ксадриан, нежно похлопывая Львиное Сердце, – хотя и не так много, как хотелось бы любому из нас. Заказ на второй Руби Хури для Стефани поступил в электронном виде, оплачен с помощью предоплаченного чипа, так что никакой информации там нет... Кроме следующего. – Ксадриан сверкнула еще одной ослепительной улыбкой. – Мне удалось взглянуть на квитанции за ночь, и та же предоплата была использована для покупки нескольких напитков, а также закусок для Фрэнка Камара и Родриго Галлего.

– Итак, это были они. – Стефани боролась с тем, чтобы не оскалить зубы и не зарычать.

– Но нет ничего противозаконного в том, чтобы угостить девушку выпивкой.

– Ничего, – согласилась Ксадриан, но она все еще казалась очень довольной, Стефани догадалась, что это еще не все. – Я нашла официантку, которая принесла тебе напиток. Я знаю ее – я знаю всех в "Таинственной загадке" – и сказала ей, что держу пари, что ты была пьяна, когда отключилась. Она отрицала это, даже показала мне заказ и сказала, что приготовила напиток сама. Я заговорила с ней, бросила ей вызов, вы знаете, потому что я заключила пари, и она в ответ бросила вызов мне, сказав, что помнит каждый шаг, даже то, как, когда у нее был готов напиток и на подносе, ей пришлось остановиться, потому что два молодых человека подошли к ней с кучей вопросов. Она была рада, что Руби Хури не растаял быстро, потому что ей пришлось бы переделывать его. Из того, как она описала, я бы сказала, что молодые люди были этим Фрэнком и этим Родриго.

– И что, пока один отвлекал ее, другой подлил что-то в напиток Стефани, – сказал Карл. – Это очень полезно. На самом деле я не видел этого напитка. Будет ли это заметно, если что-то было добавлено, особенно если это что-то должно было раствориться?

– К сожалению, нет, – сказала Ксадриан. – Он многоцветный, скорее непрозрачный, чем прозрачный, и очень сильно ароматизирован, на самом деле версия "девственница" несет больше вкуса, чем обычная, из-за экстракта рома.

– Нельзя довить удачу подряд, – философски заметил Карл. – Приятно знать, кто заказал напиток и что его могли подделать. Слишком легко начинать обвинять в чем-то людей, которые тебе не очень нравятся. Есть какие-нибудь успехи в том, что они там делали?

– Я работаю над этим, – сказала Ксадриан, – но пока ничего определенного. Я сообщу вам так или иначе, независимо от того, узнаю я что-нибудь или нет. А теперь вы должны выписаться, а я должна поспешить вернуться к своим обязанностям. Я действительно хотела поговорить с вами лично и убедиться, что Стефани выздоровела. Будь здорова! Будь осторожна!

Затем, взмахнув рукой, жестом, более подходящим для нее в ночное время, чем для скромно одетой служащей, стоящей сейчас перед ними, Ксадриан встала, в последний раз похлопала Львиное Сердце и выскользнула за дверь.

* * *

Оливера Чучкова была высокой женщиной с прямыми темными волосами и проницательными, такими же темными глазами. На ней была темно-синяя форма полиции Явата-Кроссинг без каких-либо знаков различия, которые, как предположила Стефани, на самом деле были ее собственными знаками отличия, учитывая, что она была их начальником.

В данный момент Чучкова сидела за столом в своем офисе Явата-Кроссинг, откинувшись на спинку кресла, поставив локти на подлокотники и сцепив пальцы под подбородком, пока Карл и Стефани полностью вводили ее в курс дела. Главный рейнджер Шелтон был в своем кабинете, но присутствовал на видеоконференции, и Чучкова повернула дисплей своего коммуникатора так, чтобы все они могли видеть друг друга.

– Итак, мы отнесли Стеф в номер и уложили ее в постель. – Карл предпочел стоять, когда делал свой доклад, и стоял лицом к лицу с Чучковой и Шелтоном, расправив плечи и сцепив руки за спиной. – Врачи скорой помощи были правы; она оказалась в полном порядке. Но мы все равно все испортили, по крайней мере, в том, что касается поимки кого-либо с поличным. И у нас нет образца того, что они подмешали ей в напиток, так что мы не можем сравнить это с бака бакари, который дал нам Герман.

– Вы имеете в виду то, что они якобы подсыпали ей в напиток, – сухо сказала Чучкова, и Карл слегка покраснел. – Даже если эти двое купили напиток для нее, у нас нет никаких доказательств, что они что-то туда подмешали. И, если уж на то пошло, у нас нет никаких доказательств того, что мисс Харрингтон вообще что-то давали, согласно анализам крови.

– Что касается суда, возможно, мэм, – сказал он. – Но я знаю Стеф. Она может доставлять хлопоты, но не такие. Ее поведение полностью выходило за рамки ее обычных параметров. Так что, даже если мы не сможем этого доказать, кто-то действительно что-то положил в этот стакан. При сложившихся обстоятельствах это почти должен был быть бака бакари. И я, возможно, не смогу доказать, что Фрэнк и Род были "кем-то", кто добавил это туда, но я также их знаю, и именно поэтому я чертовски знаю, что это были они.

В его ровном голосе было больше, чем немного мрачности, а взгляд был жестким.

– Хороший полицейский – или рейнджер – знает, когда прислушиваться к своим инстинктам, – сказала Чучкова. – Только между нами, я думаю, что вы абсолютно правы насчет того, кто что сделал, но есть эта надоедливая мелочь, называемая "доказательствами". Вы знаете – то, чего у нас нет?

– Да, мэм. У нас их нет, – признал Карл.

Стефани хотела возразить, но решила, что будет лучше позволить Карлу вести беседу. Она и близко не знала шефа полиции Чучкову так хорошо, как шефа рейнджеров Шелтона, и Чучкова сказала ей очень мало, если не считать вежливого приветствия и вопроса о том, как она себя чувствует. Она задавалась вопросом, была ли шеф полиции одним из тех людей, готовых списать ее со счетов как ребенка, создающего проблемы, но она не собиралась вникать в отчет единственного рейнджера в их следственной группе и рисковать подтвердить это мнение о ней. Итак, она сидела на своем стуле, слушая с непривычно для себя плотно сжатым ртом, Львиное Сердце был у нее на коленях и вел себя наилучшим образом.

Вот почему она была немного удивлена, когда Чучкова подняла на нее бровь. – Вы были той, до кого они добрались с этим материалом, мисс Харрингтон. Я просмотрела первоначальный отчет Карла и, очевидно, поговорила с медицинским персоналом моего собственного отделения о записях врачей скорой помощи. Но вы та, кто испытал это как бы изнутри. Итак, есть ли что-нибудь, что вы хотели бы добавить?

– Ну, – медленно произнесла Стефани, – я не могу сказать полностью честно, что мое поведение настолько выходило за рамки моего обычного поведения, как, кажется, думает Карл. – Она слегка улыбнулась. – Он, как правило, относится ко мне проще, чем, вероятно, следовало бы – то есть когда не орет на меня за что-то действительно глупое.

Чучкова фыркнула.

– Моя память далеко не так ясна, как хотелось бы, – продолжила Стефани, – но я помню, что была полностью уверена, что у меня есть ответ на все, что беспокоило нас по этому поводу. Я не помню, каким, по-моему, был этот ответ, но я знала, что поняла это, и все, что мне было нужно, – это подтверждение. Я не думала так, шеф Чучкова – я знала это без всяких сомнений.

– И вы думаете, что это особенно важно... почему? – спросила Чучкова, пристально глядя на нее.

– Потому что это то, чего я хотела больше всего на свете прошлой ночью, – очень серьезно сказала Стефани. – В последнее время я много говорила со своими друзьями о том, что может заставить кого-то – кого-то молодого, кого-то моего возраста – злоупотреблять наркотиками. До вчерашнего вечера я действительно не понимала, о чем они говорят. Но здесь, на Сфинксе, много молодых людей, много детей, которые переносят много боли. Люди, которых они потеряли. – Ее глаза на мгновение метнулись к Карлу, а руки крепче сжали Львиное Сердце. – Скука. Люди, которые не хотят быть здесь, не могут делать то, что они действительно хотят делать. Я думаю, этот бака бакари делает таким привлекательным то, что, пока вы им пользуетесь, вы думаете, что решаете любую свою проблему, исправляете все, что не так.

– Я не уверена, что понимаю вас, – сказала Чучкова.

– А я не уверена, что правильно это объясняю, – сказала Стефани. – Но... я не пью и не принимаю наркотики, если только кто-то другой не подсыпает их в мой напиток. – Она изобразила еще одну улыбку. – Но, насколько я понимаю, обычно это не наркотики... Я не знаю, побег? Способ отвлечься от того, что делает тебя несчастным? Чтобы помочь тебе забыть об этом, хотя бы на некоторое время?

– Наверное, это достаточно справедливо, – кивнула Чучкова. – Конечно, "отвлечение внимания" работает по-разному. Ложная эйфория – счастье, я полагаю, – вероятно, наиболее распространена, но для некоторых людей достаточно просто ввести себя в ступор. Почему?

– Потому что чего со мной не случилось, – так это отвлечь меня от того, что меня беспокоило, или ввести в ступор. Я ни от чего не "убегала". – Стефани переводила взгляд с одного старшего офицера на другого и Карла. – Я была полностью, на сто процентов вовлечена в то, что я делала. Я была так близка, – она подняла правую руку, большой и указательный пальцы на расстоянии сантиметра друг от друга, – к фактическому раскрытию дела. И есть маленькая часть меня, которая помнит, что была так близка. Которая думает, что я действительно была такой. Я знаю, что это не так, но мне кажется, что так оно и было, даже зная, что произошло на самом деле.

– Правда? – задумчиво спросил шеф Шелтон с дисплея связи.

– Да, сэр, – кивнула Стефани. – И если бы я была ребенком, испытывающим сильную боль, кем-то, кто не думал, что сможет справиться со всеми свалившимися на нее проблемами, кем-то, кто не думал, что у него есть какой-либо способ достичь того, что было действительно, действительно важно для него, это сделало бы это вещество ужасно привлекательным для него. Он не убегает от своих проблем, когда принимает его; он решает свои проблемы. Я готова поспорить с вами, что даже тот, кто сделал что-то действительно глупое, когда он его использовал, чувствует то же самое. И если его память такая же... туманная, как у меня, он может не помнить глупости, но он чертовски хорошо помнит решение проблемы!

– Это очень хороший момент, – сказала Чучкова через мгновение. – И это вполне может указывать на то, что эта штука вызывает большее привыкание, чем я думала вначале.

– Тот тип привыкания, который привлекает компетентных, способных людей, а не просто людей, застрявших в неприятных ситуациях, – медленно произнес Шелтон.

– Мы уже подозревали кое-что из этого от людей, которые, как мы думаем, использовали это, сэр, – отметил Карл. – Например, Джейк Симпсон. Он действительно хорошо владеет скиммером, так что ему не нужно было накачиваться наркотиками, чтобы чувствовать себя уверенно в его использовании. Но если реакция Стеф типична, то, возможно, бака бакари заставляет его чувствовать себя еще более компетентным, более уверенным. Может быть, на самом деле это делает все выдающиеся вещи, которые он может делать со скиммером, еще большим триумфом для него?

– Все это очень интересно – я говорю это искренне. – Шеф Чучкова выпрямила свое кресло и сложила руки на рабочем столе. – И это, вероятно, действительно помогает многое объяснить в моделях использования, которые, как нам кажется, мы наблюдали. К сожалению, это ничуть не приближает нас к Орджисон, если предположить, что на самом деле за всем этим стоит она. Или, если уж на то пошло, хоть немного ближе к тому, что такое "бака бакари" на самом деле!

– Думаю, это указывает на то, что это действительно серьезная проблема, Оливера, или может ею стать, – сказал шеф Шелтон из своего комма.

– Я должна согласиться с этим, – кивнула Чучкова. – Особенно, если это действительно было связано с катастрофой аэрокара Чанга. Однако, мы все еще не в состоянии доказать эту связь, и мы все еще сталкиваемся с этим ограничением бюджета и человеческих возможностей. И юрисдикцией, если уж на то пошло. Но, несмотря на это, я думаю, что на данный момент мне следует официально подключиться к этому делу. Нет ничего противозаконного в том, чтобы купить кому-то выпивку, но незаконно добавлять в нее какое-либо вещество, изменяющее эмоции, и особенно в случае несовершеннолетней. – Она коротко и без особого юмора улыбнулась Стефани. – Также не имеет значения, является ли "вещество, изменяющее эмоции" законным для использования по обоюдному согласию. И учитывая то, что вы, люди, должны были рассказать мне об этих Камара и Гальего, я буду удивлена, если они, по крайней мере, не увидели в новом, не поддающемся отслеживанию наркотике потенциал изнасилования на свидании. – Теперь в выражении ее лица не было ни капли юмора. – Итак, думаю, что у меня есть основания начать очень внимательно изучать наших подозреваемых – и "Таинственную загадку". У нас есть небольшая проблема, заключающаяся в том, что мы не можем найти никаких следов чего-либо подобного в анализе крови мисс Харрингтон -Стефани, но описание ее симптомов врачами скорой помощи ясно указывает на то, что что-то повлияло на нее физически, и это достаточная разумная причина для того, чтобы я, по крайней мере, испугалась. Вероятной причины для выдачи ордера нет. Еще нет. Но если мы перевернем все вверх дном, просто взглянув, это может измениться. Так что я добавлю туда немного дополнительного наблюдения – не просто больше камер. У меня есть один офицер под прикрытием, который идеально подошел бы – и мои люди в униформе будут присматривать за другими клубами. Но, честно говоря, я думаю, что у вашей подруги Ксадриан больше шансов найти какие-либо реальные доказательства.

– Надеюсь, что люди, которые избили Ноузи, не пойдут за Ксадриан! – быстро сказала Стефани.

– Не думаю, что Ксадриан настолько неуклюжа, чтобы ее поймали на том, что она сует нос туда, куда не следует, – успокоила ее Чучкова. – Я знаю ее, и мы будем держать ухо востро, когда дело касается ее.

– Но на данный момент все, что мы действительно можем сделать, это расследовать "угрозу несовершеннолетней", и это сомнительно с юридической точки зрения, – продолжила она, глядя на Шелтона. – Прежде чем мы сможем пойти дальше, мы должны быть в состоянии продемонстрировать, что это за вещество и как оно попадает из вашего микологического исследовательского центра в Явата-Кроссинг. Это твоя юрисдикция, а не моя, Гэри.

– Я знаю. – Шелтон потер кончик носа, затем пожал плечами. – Я знаю, – повторил он, – и мне не нравится, как близко прошлой ночью Стеф была к тому, чтобы пострадать. Но, несмотря на это – и я знаю, что пожалею, сказав это, – она, Карл и их группа друзей, вероятно, все еще являются нашим лучшим шансом выяснить это. Карл, я думаю, вам двоим нужно снова переключить свое внимание на Твин-Форкс и проследить связь между Германом, Камара и Орджисон, особенно если шеф Чучкова собирается официально направить кого-то из своих людей на распределительный пункт в Явата-Кроссинг. Я собираюсь ввести Фрэнка и Эйнсли в курс того, чем вы занимались, и я хочу, чтобы вы не стеснялись использовать их в качестве отправной точки. У нас у всех слишком много дел, чтобы я мог отстранить их от обычных патрульных обязанностей, но они знают тебя – и Стефани – поэтому мы знаем, что они отнесутся к "детям" серьезно, и они будут доступны для подкрепления.

– Помимо того, чтобы вы продолжали делать то, что и раньше, у меня нет для вас новых советов или указаний. Убедитесь, что вы полностью держите меня в курсе, а я буду держать шефа Чучкову в курсе. Я знаю, сейчас вам это кажется не таким, но на самом деле вы добились гораздо большего прогресса, чем, вероятно, думаете. Мы знаем, откуда он взялся, как он был обнаружен и кто первым начал его распространять. Это много, если вспомнить, с чего мы начинали. Я уверен, что вы быстро докопаетесь до сути.

Карл серьезно кивнул, и Стефани тоже, хотя ей не очень понравилось последнее наречие шефа Шелтона. Если они не докопаются до сути раньше, чем "в конце концов", кому-то – кому-то еще, поправила она себя, – будет намного хуже, чем просто больно.

* * *

Всю обратную дорогу в Твин-Форкс Стефани размышляла, что делать дальше. Она была рада, что шеф Шелтон подключил Фрэнка Леттбриджа и Эйнсли Джедрусински. Они оба очень хорошо справлялись со своей работой, а также были старыми друзьями. Они знали ее и Карла достаточно хорошо, чтобы доверять их суждениям, когда они действовали, но они прибежали бы в спешке, если бы в них была необходимость.

Это все еще оставляло проблему того, какой камень перевернуть следующим. Они могли бы попробовать другой клуб. Они должны посмотреть, не собрал ли Ноузи еще каких-нибудь слухов. Но хотя она не хотела признаваться в этом остальным, она беспокоилась, что вчерашнее фиаско может заставить их добычу скрыться, и им придется начинать все сначала.

* * *

Несколько дней спустя Ноузи Джонс устроил Стефани перекрестный допрос по поводу инцидента в «Таинственной загадке». – И эта Ксадриан говорит, что ни Фрэнк, ни Род с тех пор не возвращались в клуб, и лучшее, что она может получить, это слухи о том, что, возможно, с чем-то экспериментировали, но это все?

Стефани повертела чашку с шиповниковым чаем в ладонях и кивнула. – Однако Ксадриан не сдалась. Она также проверяет другие клубы.

Она собиралась сказать еще что-то, когда зазвонил ее унилинк. Она посмотрела вниз. Корделия, с отметкой "срочно". – Ты не возражаешь?

– Вовсе нет.

Стефани переместилась туда, где она могла ответить на звонок наедине.

– Привет, Корделия, как дела?

– Я только что ушла от Мистера Эка, и я беспокоюсь о Германе, – сказала Корделия хрипло. – Я заскочила с кое-какими вещами и осталась поболтать. Он все еще очень расстроен тем, что случилось со Стэном, и я думаю, что ему было одиноко. Глинис до сих пор не нашла ему помощника на полный рабочий день, и днем он часто остается один. Я думаю, это дает ему слишком много времени, чтобы волноваться и корить себя из-за всего этого.

– Как бы то ни было, Герман приветствует посетителей, по крайней мере, если он не работает в одном из закрытых зданий, и мы разговаривали... я не знаю, может быть, тридцать или сорок минут. Думаю, я немного подбодрила его, и он дал мне большую корзину новых съедобных грибов, чтобы я отнесла домой маме. Но потом, когда он выводил меня с корзиной, мы услышали приближающийся аэрокар. Угадайте, кто это был?

– Без догадок.

– Доктор Лайрик Орджисон и двое ее головорезов. Она была сама нежность и свет. Как и головорезы, они тоже старались изо всех сил, и, в общем, я двинулась туда, где, как я знала, нас засечет камера. Я скопировала ленту и отправляю.

Стефани увидела почтовый индекс, указывающий на загрузку, и сказала: – Корди, я нахожусь у Ноузи Джонса. Могу я показать ему это?

– Безусловно!

Стефани вернулась туда, где ждал Ноузи, даже не попытавшийся подслушать – невероятно достойная восхищения сдержанность для любого, но особенно для него – и дала ему краткое изложение.

– Могу я подключить это к твоему голопроектору, чтобы мы оба могли смотреть?

– Сделай это!

Мгновение спустя появилось плечо Корделии, показывая, что она выбрала угол, где новоприбывшие будут хорошо видны. Лайрик Орджисон протянула руку и улыбнулась, когда Корделия шагнула вперед, чтобы пожать ее. – Корделия Шардт-Кордова, не так ли? Мы встречались некоторое время назад.

– Доктор Орджисон, верно? – сказала Корделия с очень хорошим подобием застенчивости и ошеломления. Стефани одобрила.

Долг вежливости исполнен, Лайрик Орджисон переключила свое внимание на Германа. – Привет, Герман. Боюсь, это не чисто светский визит. Что-то случилось на Мантикоре, и мне придется сесть на шаттл домой намного раньше, чем я ожидала. Я просто подумала, что заскочу и посмотрю, решил ли ты согласиться на ту работу, которую я тебе предложила. Мне не хотелось бы показаться назойливой, но у нас действительно мало времени, чтобы ты затягивал с решением. Боюсь, мне нужно знать, все ли тебе еще интересно.

Ноузи тихо прошипел себе под нос, и Стефани не нужно было спрашивать почему. Хотя слова были прозаичными, что-то в тоне и акценте превратило то, что должно было быть убеждением, в угрозу.

– О, да. – Герман сглотнул, и его глаза на мгновение метнулись в сторону Корделии. – Боюсь, я не осознавал, что мне, возможно, придется принять окончательное решение так скоро.

– Да, я понимаю. Но, как я уже сказала, кое-что произошло. – Тон Орджисон не изменился, но ее глаза слегка посуровели.

– Я понимаю. – Герман снова сглотнул. – Однако я этого не знал, и я еще не говорил об этом с Глинис. Не думаю, что мог бы оправдать то, что просто уйду и оставлю ее без помощника.

– Понимаю, насколько это было бы неудобно для нее, – сказала Орджисон. – Но я уверена, что она может найти кого-нибудь другого. И давай будем честными, Герман. Я не только предлагаю тебе больше платить, я предлагаю тебе работу, которая намного более полезна из всего, что ты знаешь.

Ее голос, как и ее взгляд, посуровел на последних трех словах, и в глазах Германа мелькнула тревога.

– Герман, ты действительно думаешь о том, чтобы устроиться на другую работу? – вступила Корделия. – Мы с мальчиками будем очень скучать по тебе!

Ее вмешательство отвлекло внимание Орджисон от Германа, и на лице старшей женщины промелькнуло раздражение. Однако она быстро прогнала его.