Текст книги "Тринадцать часов"

Автор книги: Деон Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

28

На шестнадцатом этаже многоквартирного жилого дома, на фоне городской панорамы, четко выделялся силуэт мужчины с ухоженной седой бородой. Он стоял заложив руки за спину.

Перед ним стояли шестеро молодых людей. Они смотрели на него выжидательно. Трое белых, трое черных – все шестеро молоды, стройны, бесстрашны.

– Вы наделали много ошибок. – Мужчина говорил по-английски с сильным акцентом. – Учитесь на них. Отныне я беру руководство на себя. Ни о каком вотуме доверия речь не идет. Воспринимайте произошедшее как возможность чему-то научиться.

Один или двое едва заметно кивнули; они знали, что бурных проявлений чувств он не любит.

– Время работает против нас. Поэтому буду краток. Наш друг в муниципальной полиции предоставит нам необходимое средство передвижения – пикап. Он уже четыре месяца стоит на спецстоянке в Грин-Пойнте; владельцы до сих пор не забрали его. Поезжайте за пикапом; Урсон уладит все формальности. Поедете туда на автобусе; выйдете у отеля «Виктория-Джанкшн».

Он поднял с пола блестящий металлический ящик и поставил перед собой на стол. Посмотрел на одного из молодых людей.

– Где «таурус»?

– Под водой, в заливе.

– Хорошо. – Седобородый откинул крышку и развернул ящик так, чтобы всем было видно. – Четыре автоматических пистолета Стечкина, модель АПСБ. Буква «Б» означает «бесшумный». Удлиненный ствол с резьбой в дульной части позволяет устанавливать прибор для бесшумной стрельбы. Как видите, они уже укомплектованы глушителями. Им тридцать пять лет, но это самые надежные автоматические пистолеты на свете. Емкость магазина двадцать патронов; патроны тоже есть. Свежие, выпущены менее полугода назад. Кстати, наличие глушителя не означает, что пистолет стреляет совершенно бесшумно. Громкость выстрела примерно соответствует выстрелу из пистолета двадцать второго калибра без глушителя. Достаточно, чтобы привлечь внимание, чего мы не хотим. Поэтому стреляйте только в крайнем случае. Вам ясно?

Молодые люди закивали. Все жадно разглядывали пистолеты.

– Отдача гораздо сильнее, чем у «тауруса». Помните об этом. Номера спилены; по ним нас отследить невозможно. Не забудьте надеть перчатки, а если понадобится, сразу избавьтесь от них.

Бородач помолчал, очевидно ожидая вопросов.

– Отлично. Итак, план действий таков…

Инспектор Франсман Деккер направлялся в приемную к Наташе. По пути его перехватил какой-то высокий белый тип.

– Вы из полиции?

– Да, – ответил Деккер. Лицо белого показалось ему знакомым.

– Меня зовут Иван Нелл, – раскатистым голосом произнес белый; очевидно какая-то знаменитость.

– А, вас показывали по телевизору? – вспомнил Деккер.

– Я был одним из наставников на шоу «Ты – суперзвезда»…

– Вы певец…

– Совершенно верно.

– Моя жена смотрела все выпуски шоу «Ты – суперзвезда». Рад с вами познакомиться. А сейчас извините – у нас сегодня много дел. – Деккер двинулся было дальше.

– Поэтому я и приехал, – сказал Нелл. – Из-за Адама.

Деккер нехотя остановился.

– И что?

– Мне кажется, я последний, кто видел его живым.

– Вы видели его вчера вечером? – насторожился Деккер, разворачиваясь к певцу.

Нелл кивнул:

– Около десяти мы ужинали в бистро «Бизерка».

– А потом?

– Потом я поехал домой.

– Ясно. – Деккер задумался. – А что Барнард?

– Не знаю, куда поехал Адам. Но сегодня утром я включил радио… – Нелл оглядел собравшихся. Они сидели слишком близко. Потом он посмотрел на Наташу; та встала и подошла поближе. – Мы с вами можем где-нибудь поговорить?

– О чем?

Нелл подошел к Деккеру вплотную и тихо сказал:

– По-моему, его смерть как-то связана с нашим вчерашним разговором. Я, конечно, не уверен, но…

– О чем вы разговаривали, мистер Нелл?

Певцу стало явно не по себе.

– А можно поговорить где-нибудь в другом месте? – прошептал он.

Деккер подавил вздох.

– Если можно, уложитесь минуты в две…

– Постараюсь. Только, пожалуйста, не думайте, что я… ну, понимаете…

– Нет, мистер Нелл, не понимаю. – Франсман Деккер посмотрел на Наташу. Красавица терпеливо ждала всего в нескольких шагах от них. Потом он перевел взгляд на Нелла. – Подождите меня, я сейчас…

– Да, разумеется.

Бенни Гриссел не очень любил сидеть на одном месте и ждать неизвестно чего. Поэтому он вышел из диспетчерской, спустился в дежурную часть, где было, как всегда, многолюдно, и мимо охранников вышел на Бёйтенкант-стрит. Голова гудела от обилия мыслей, а кураж прошел. Вряд ли они ее найдут. Четырнадцать патрульных машин прочесывают город в шахматном порядке, а одна машина стоит на Лонг-стрит; беглянку караулят у хостела «Кот и лось». В их распоряжении десять нарядов патрульных, два из которых сейчас обыскивают парк Кампани-Гарденз. Со стороны Столовой горы вернулся вертолет; пилот осмотрел сверху весь город! Никаких признаков Рейчел Андерсон.

Куда же она подевалась?

Гриссел подошел к машине, отпер ее и достал из бардачка пачку «Честерфилда». Запер машину и с сигаретами в руках остановился на тротуаре.

Чего он не учел?

Возможно, утром, в череде сумбурных событий, он действительно упустил что-то важное. Знакомое чувство! В день, когда совершается преступление, от обилия данных голова идет кругом. В ней вертятся какие-то обрывки, кусочки, они нагромождаются, налезают друг на друга. Но проходит время – иногда нужно просто хорошенько выспаться, и подсознание все расставляет по местам, как секретарша-копуша, которая работает по-своему, в своем ритме, неторопливо.

Гриссел вынул из пачки сигарету, сунул ее в рот.

Он действительно что-то упускает…

Он вытащил спичку.

«Фельдмаршал» Джереми Урсон и поиски рюкзака.

Гриссел быстро зашагал по тротуару, сунув спички в карман брюк, а сигарету – назад, в пачку. Он направлялся в участок. Неужели подсознание подсказывало только это?

Вернувшись в диспетчерскую, он спросил констебля, где телефонный справочник.

– В дежурной части.

Гриссел взял справочник и принялся на ходу листать его. Естественно, телефонные номера органов местного самоуправления в самом конце. Найдя номер муниципальной полиции, он положил справочник на старый казенный стол темного дерева, рядом с картами, блокнотом, ручкой и мобильником. Отметив номер пальцем, он набрал его. Через два гудка ответил женский голос:

– Муниципальная полиция Кейптауна. Добрый день. – И на африкаансе: – Goeimiddag.

– Пожалуйста, позовите Джереми Урсона.

– Не вешайте трубку. – Его переключили. Телефон звонил долго.

Наконец ответил мужской голос:

– Муниципальная полиция.

– Джереми Урсон?

– Джереми сейчас нет.

– Говорит инсп… капитан Бенни Гриссел, ЮАПС. Где его найти? У меня срочное дело.

– Подождите… – Говоривший прикрыл микрофон рукой и пробормотал что-то неразборчивое. – Он должен скоро вернуться. Хотите его мобильный номер?

– Да, пожалуйста. – Гриссел потянулся за ручкой и блокнотом.

Ему продиктовали номер, и Гриссел записал его. Поблагодарив, отключился и набрал номер Урсона. Тот ответил сразу:

– Джереми.

– Бенни Гриссел, ЮАПС. Сегодня утром мы с вами разговаривали на Лонг-стрит.

– А, помню, – без всякого воодушевления ответил Урсон.

– Вы что-нибудь нашли?

– Где?

– В окрестностях. Вы принесли рюкзак и собирались поискать…

– Ах да… Нет, ничего интересного.

Гриссела было не так-то просто отшить.

– Пожалуйста, опишите поточнее, где именно вы искали?

– Надо выяснить. Я ведь не сам бегал по улицам. У меня и своей работы хватает.

– Мне казалось, что борьба с преступностью и есть ваша работа.

– Ваше дело – не единственное, по которому мы работаем.

В самом деле, им еще надо выписывать штрафы за неправильную парковку. Гриссел с трудом сдержался и вернулся к насущному:

– Вы совершенно уверены в том, что ничего не нашли?

– Из ее вещей – ничего.

– Значит, кое-что все-таки нашли?

– На улицах валяется полно всякого мусора. Мои ребята насобирали целый мешок всякой дряни, но там нет ни паспорта, ни сумочки, ничего, что могло бы принадлежать американской туристке.

– Откуда вы знаете?

– Думаете, я дурак?

Господи! Гриссел медленно и глубоко вздохнул.

– Нет, я не думаю, что вы дурак. Где тот мешок?

Урсон ответил не сразу.

– Где вы сейчас?

– Нет, скажите, где мешок, и я велю забрать его.

Наташа Абадер отперла кабинет Адама Барнарда и сказала:

– Если захотите включить его ноутбук, мне придется набрать для вас пароль.

Она вошла. Деккер за ней. Все стены были увешаны фотографиями в рамках под стеклом: Барнард и звезды. Мужчины обнимали Барнарда за плечи, женщины – за талию. Все снимки были подписаны; везде черным толстым фломастером приписаны слова благодарности: «Спасибо, Адам!», «Адама – в президенты!», «С любовью и благодарностью!!!», «Звезда на моем небе», «Ты мой любимый». Сердечки, крестики, обозначающие поцелуи, музыкальные ноты.

Деккер посмотрел на стол, на котором, по ее собственному признанию, Мелинда Гейсер изменила мужу. Если не считать ноутбука, на столе больше ничего не было. У него разыгралось воображение; он представил, как Мелинда лежит на спине совершенно голая, закинув ноги на плечи стоящего Барнарда, широко раскрыв рот, и кричит в угаре страсти так, что крики слышны через тонкую перегородку.

Деккер виновато покосился на Наташу. Та, удивленно подняв брови, смотрела на открытый ноутбук.

– Что случилось?

– Адам оставил ноутбук включенным!

Деккер обошел стол и встал рядом с Наташей. Он чувствовал запах ее духов. Тонкий. Сексуальный.

– Ну и что?

– Обычно он так никогда не делал. Я включаю компьютер, когда захожу, поэтому он…

На экране была заставка: логотип студии «Африсаунд» развевался, как маленький флажок. Наташа двинула мышью, заставка исчезла, и на мониторе появилась табличка с запросом пароля. Наташа нагнулась и принялась печатать; ее длинные ногти щелкали по клавишам, в вырезе блузки показалась грудь. Деккеру с его места все было прекрасно видно; он не мог отвести взгляда. Грудки у нее были маленькие, упругие, идеальной формы.

Внезапно она выпрямилась. Деккер поспешил перевести взгляд на монитор.

– Мне нужно просмотреть его электронную почту.

Наташа кивнула и, снова наклонившись, задвигала мышью. Почему она не сядет? Знает ли она, что он на нее смотрит?

– Где его ежедневник?

– Он пользовался программой Outlook. Сейчас покажу. – Наташа снова задвигала мышью, нажала на клавишу. – Чтобы переходить из почтового ящика в ежедневник, нажимайте клавиши Alt и Tab, – инструктировала она, отодвигаясь и пропуская Деккера к большому удобному креслу.

– Спасибо, – поблагодарил Деккер. – Можно кое о чем вас спросить?

Наташа подошла к двери. Сначала Деккер решил, что она его не расслышала, но Наташа захлопнула дверь, вернулась и, сев за стол напротив, посмотрела ему прямо в глаза.

– Я знаю, о чем вы хотите меня спросить.

– О чем же?

– Вам интересно, не было ли у нас с Адамом… ну, вы понимаете.

– Зачем мне это?

Наташа неопределенно дернула плечиком. Чувственный жест, но Деккер понял, что она сейчас ни о чем не догадывается. Лицо у нее было подавленное и печальное.

– Вы ведь будете всех допрашивать, – сказала она.

Да, ему действительно захотелось узнать, не было ли у нее чего с Адамом, но по другой причине.

– А у вас с ним что-то было? – Внутренний голос буквально кричал: «Франсман, что ты делаешь?» Но он прекрасно знал, что делал. Напрашивался на неприятности и не мог остановиться.

– Да. – Наташа опустила глаза.

– Здесь? – Деккер показал на стол.

– Да.

Зачем она отдавалась белому мужчине, почти старику, хотя она так хороша, что могла бы украсить собой обложку любого журнала? А может, она просто всегда готова, и, значит, можно попытать счастья?

– Утром я с радостью вспоминала о том, что у нас с ним было, – продолжала Наташа.

– Потому что он умер?

– Да.

– Ходит много слухов о нем… и о женщинах.

Наташа промолчала.

– Он принуждал женщин к сожительству?

– Нет. – Судя по выражению ее лица, вопрос ей не понравился.

– Вчера… вы слышали… Когда здесь была Мелинда?

– Да, слышала. – Красавица не покраснела и не отвела взгляда.

– Вы знаете, зачем он приглашал ее к себе?

– Нет. Только видела запись в ежедневнике о том, что придет Мелинда.

– Но обычно вместе с ней приходил Джош.

Наташа снова неопределенно дернула плечиком.

– Я не понимаю… Когда они тут… развлекались… – Деккер чертил в воздухе вопросительные знаки, – все слышали три человека, и никто не нашел в происходящем ничего странного. Ну тут у вас и нравы!

Наташа рассердилась; это было видно по ее жестам, по тому, как она сжала губы, как внезапно напряглась и помрачнела.

– Ладно тебе, сестренка, подумай сама…

– Нечего фамильярничать со мной!

Он ждал объяснений, но Наташа молчала.

– Не упоминал ли Адам на прошлой неделе о DVD-диске, который ему прислали заказной бандеролью?

– Нет.

– Вы знаете, кто его убил?

Наташа ответила не сразу. Она утратила всю свою самоуверенность.

– Джош Гейсер? – спросила она.

– Может, да, а может, и нет.

Наташа явно удивилась и привычным жестом отбросила прядь волос со лба.

– С чего вы взяли, будто его убил Джош?

– Вчера я его видела. Он был зол как черт. И он… такой странный.

– Странный?

Наташа снова дернула плечиком, отчего грудь под обтягивающей блузкой подскочила вверх.

– Бывший «Гладиатор» стал петь духовные гимны. А вам это не кажется странным? Да вы на него взгляните…

– Я не могу его арестовать только на основании внешности. Кто еще имел зуб на Адама Барнарда?

Наташа фыркнула.

– Мы работаем в музыкальной индустрии!

– И что это значит?

– Что иногда у всех зуб на всех!

– И все друг с другом трахаются.

Наташа опять обиделась.

– Кто еще имел на него зуб настолько, что мог его убить?

– Я правда не знаю.

Наконец он задал вопрос, который волновал его больше всего:

– Почему он… так притягивал женщин? Ему ведь было уже за пятьдесят…

Наташа встала и холодно скрестила руки на груди.

– Ему должно было исполниться пятьдесят два года, – злобно заявила она. – В феврале.

Деккер ждал ответа, но она молчала.

– Так в чем же дело? – спросил он.

– Дело не в возрасте, а в ауре.

– В ауре?

– Да.

– Что это значит?

– Ауры бывают разные.

– А у него какая была?

– Вам не понять.

– А вы меня просветите.

– Его окружала аура власти. Очень сильная. – Наташа с вызовом посмотрела ему в глаза и добавила: – Женщин притягивают деньги, а Адам обладал властью над деньгами. Кроме того, для многих женщин он олицетворял путь к звездам. Он мог познакомить их с крупными воротилами. Но Адам обладал и другой силой, перед которой совершенно невозможно устоять. Он мог помогать.

– Не понял…

– Хорошо, если в твоей жизни попадается влиятельный мужчина. Это первый вариант. Второй вариант еще лучше – если ты сама обладаешь влиянием и мужчина тебе не нужен. Вот какого рода силу мог дать Адам Барнард.

– Вы говорите о певицах? Он мог дать им славу и состояние?

– Да.

Деккер медленно кивнул. Наташа немного постояла в нерешительности, потом развернулась и пошла к двери.

– Но вы-то не певица, – сказал Деккер ей вслед.

Не оборачиваясь, положив руку на дверную ручку, она ответила:

– Для меня и первый вариант неплох.

Наташа открыла дверь и вышла.

– Пожалуйста, пригласите ко мне мистера Нелла, – крикнул он вслед, но не понял, слышала она его или нет.

29

Алекса Барнард поняла, что рядом с ее постелью кто-то стоит.

Она с трудом разлепила веки и ощутила ноющую боль в предплечье. Все тело будто свинцом налилось. В ноздри лез специфический больничный запах. Справа она увидела чьи-то большие глаза за сильными очками. Попробовала разглядеть глаза получше, но тут же зажмурилась.

– Меня зовут Виктор Баркхёйзен, и я алкоголик, – произнес тихий, сочувственный голос.

Она снова открыла глаза. Ее гость оказался старичком.

– Навестить вас меня попросил Бенни Гриссел. Детектив. Я его куратор в «Анонимных алкоголиках». Хочу, чтобы вы знали: вы не одиноки.

Во рту было очень сухо. Наверное, от лекарств, от снотворного.

– Вы врач? – спросила Алекса, язык плохо слушался, губы пересохли и почти не разлеплялись.

– Если вам трудно говорить, помолчите, а я просто посижу рядом. Палатной сестре я оставлю номер своего телефона. Вечером я еще к вам зайду.

Она не без труда повернула к нему голову; наконец ей удалось открыть глаза. Маленький, сутулый, лысый очкарик. Остатки волос на затылке заплетены в косу. Алекса медленно протянула правую руку. Доктор Баркхёйзен крепко пожал ее.

– Вы… врач, – с трудом проговорила она.

– Исцеляюсь сам.

– Я дымлю, – сказала она.

– А ведь у вас даже жара нет.

Она не знала, появилась ли у нее на лице улыбка.

– Спасибо… – прошептала она, снова закрывая глаза.

– Не за что.

Тут она вспомнила, словно сквозь дымку, что ее тревожила какая-то мысль. Не открывая глаз, она сказала:

– Детектив…

– Бенни Гриссел.

– Да. Мне нужно кое-что ему передать.

– Скажите мне, я передам.

– Пусть приедет. Это насчет Адама…

– Я ему скажу.

Алекса хотела что-то добавить, но пока не сумела вспомнить что. Мысли ускользали, как серебристые рыбки в мутной воде. Она вздохнула, почувствовала прикосновение руки Виктора Баркхёйзена и медленно сжала ее, словно желая убедиться, что он еще рядом.

– Можно позвонить от вас папе? Разумеется, я вам заплачу, – сказала Рейчел Андерсон. Несмотря на его возражения, она помогала старику убирать со стола.

– Это лишнее, – сказал он. – Телефон на моем рабочем столе.

Неожиданно он рассмеялся.

– Если, конечно, вы сможете его найти. Идите, а я вымою посуду.

– Нет, – возразила Рейчел. – Уж посуду-то помыть я сумею.

– Ни в коем случае!

– Прошу вас, я настаиваю. Я люблю мыть посуду.

– Дорогая моя, как вы грациозно лжете!

– Я говорю правду. Дома я постоянно мою посуду.

– Значит, помоем вместе, – сказал он, наливая жидкость для мытья посуды и включая воду. – Вы мойте, а я буду вытирать и убирать тарелки на место. Вы живете с родителями?

– Да. Я только в прошлом году закончила школу. Решила год попутешествовать, посмотреть жизнь. А потом уже поступлю в университет.

– Вот перчатки, надевайте… А куда вы хотите поступать?

– В университет Пердью. Там работают мои родители.

– Они ученые?

– Папа профессор кафедры английской литературы. Мама работает на факультете авиации и астронавтики, в научно-исследовательской группе. Она занимается астродинамикой и прикладной космической физикой.

– Боже правый!

– Она настоящий ученый и самый рассеянный человек из всех, кого я знаю. Я очень ее люблю, она замечательная. Знаете, чем она занимается? Динамикой космических летательных аппаратов и орбитальной механикой, ее работа связана с управлением работой спутников, уменьшением высоты их орбиты, входом в атмосферу Земли. Не думайте, что я такая умная, просто я заучила это наизусть, как стихи. Сама я в этом ничего не смыслю. Наверное, пошла в папу. И я очень много говорю – по крайней мере, сейчас.

Он положил ей руку на плечо.

– Я наслаждаюсь каждой минутой общения с вами, так что говорите сколько хотите.

– Я очень скучаю по ним.

– Не сомневаюсь.

– Нет, скорее, не просто скучаю, а… Я уехала из дому почти два месяца назад. И так давно не видела их, что… Я даже не представляла, какой это ужас, когда…

– Мы все в свое время не представляли. Такова жизнь.

– Знаю, но со мной произошло нечто в самом деле ужасное… – Рейчел застыла без движения. Голова безвольно упала на грудь.

Сначала он молча следил, как по ее лицу беззвучно катятся слезы. Он смотрел на нее с жалостью и сочувствием.

– Может, хотите об этом поговорить?

Рейчел покачала головой. Она явно пыталась собраться с духом, правда, получалось это у нее плохо.

– Не могу. Нельзя…

– Вы уже почти все вымыли. Идите звоните отцу.

– Спасибо. – Рейчел замялась. – Вы так добры ко мне… я…

– Я ничего не сделал.

– А можно попросить вас кое о чем? Вы не обидитесь?

– Дорогая моя, я не умею обижаться. Спрашивайте.

– Я очень хочу принять ванну. Даже не представляла, что я такая грязная. Я быстро, обещаю…

– Боже мой, ну конечно! И не спешите. Хотите пену для ванны? Внуки прислали мне на день рождения, но я ею не пользуюсь…

На Касл-стрит стоянка была запрещена. Грисселу пришлось оставить машину на Лонг-стрит, в квартале от ночного клуба «Ван Хункс». Работник парковки набросился на него, как стервятник. Гриссел заплатил за два часа и торопливо зашагал к ночному клубу. Он очень удивился, встретив у входных дверей Вуси.

– Я думал, ты еще в пути…

– Ребята из участка «Столовая гора» просто психи. Доставили меня сюда с сиренами и мигалками. Эта дверь заперта. Придется обойти с черного хода.

– Вуси, я послал за кассиром – очевидцем из ресторана Карлуччи. И за Оливером Сэндсом из хостела, – сообщил Гриссел на ходу.

– Ладно, Бенни.

Они повернули за угол, и у Гриссела зазвонил мобильник. На экране высветилось имя: Матт Яуберт.

– Привет, – сказал Бенни, нажав «Прием вызова».

– Неужели это капитан Бенни Гриссел? – спросил Яуберт.

– Он самый… Представляешь?

– Поздравляю, Бенни. Давно пора. Ты где?

– В одном ночном клубе на Касл-стрит. Называется «Ван Хункс».

– А я за углом. В «Шпору» зайти не желаешь?

– Умираю – хочу есть! – Гриссел снова вспомнил, что в последний раз он ел вчера вечером. – Возьми мне большой гамбургер, жареную картошку и кока-колу. Деньги я тебе верну. – В предвкушении вкусной еды заурчало в животе. – Погоди, спрошу Вуси, может, он тоже чего-нибудь хочет…

Лифт остановился на третьем этаже недавно отремонтированного офисного здания на улице Сент-Джордж-Молл. Дверцы кабины разъехались, и оттуда вышла толстая чернокожая женщина.

Она закинула сумку на плечо, поправила пистолет на поясе и целеустремленно зашагала по толстому бежевому ковру к стойке темного дерева, за которой сидела пожилая цветная администраторша. Подойдя поближе, толстуха поднесла к лицу администраторши служебное удостоверение, висевшее у нее на шее, на шнурке. Одновременно гостья оглядывалась по сторонам. За стойкой к стене прибита деревянная табличка с надписью: «Джек Фишер и партнеры». Медные буквы начищены до зеркального блеска.

– Инспектор Мбали Калени, ЮАПС. Мне нужно поговорить с Джеком Фишером.

Ее слова оставили цветную администраторшу равнодушной.

– Вряд ли вам это сейчас удастся. – Она нехотя потянулась к телефону.

– Он здесь?

Администратор не обратила на ее вопрос никакого внимания. Она набрала номер из четырех цифр и, понизив голос, проговорила:

– Марли, пришла женщина из полиции. Она хочет поговорить с Джеком…

– Джек здесь? – снова спросила Калени.

– Ясно. – Администраторша просияла. – Спасибо, Марли. – Она отключилась и, слегка нахмурившись, потянула носом воздух. – Чем это так пахнет?!

– Я спрашиваю, Джек Фишер здесь?

– У мистера Фишера весь день занят. Он может уделить вам время только после шести.

– Но он здесь?

Администраторша кивнула без особой радости.

– Передайте, что я пришла в связи со смертью его клиента, Адама Барнарда. Мне нужно побеседовать с ним в течение ближайших пятнадцати минут.

Администраторша попробовала возразить, но Калени, не слушая ее, развернулась и направилась к большим мягким креслам для посетителей. Села, устроилась поудобнее, поставила на колени свою большую дамскую сумку и извлекла из нее бумажный пакет с логотипом ресторана «Жареная курочка по-кентуккийски»: изображением бородатого старика в очках.

Администраторша помрачнела еще больше, когда Калени запустила в пакет пухлую руку и достала оттуда красно-белую коробочку и банку фанты. Затем Калени поставила сумку на пол, а банку с фантой на столик перед собой и, с видом полнейшей сосредоточенности, вскрыла коробочку.

– Здесь нельзя есть! – воскликнула администраторша скорее ошеломленно, чем возмущенно.

Мбали Калени вынула из коробочки жареную куриную ножку.

– Мне можно, – ответила она, откусывая кусок.

Администраторша покачала головой и недоверчиво хмыкнула. Потом, не сводя взгляда с жующей толстухи, снова потянулась к телефону.

Галина Федорова шла по коридору. За ней следовали Вуси и Бенни. Бенни почувствовал запах спиртного еще до того, как они вошли в просторный зал. Запах был ему хорошо знаком. Так пахнет во всех ночных клубах, барах и забегаловках, в общем, везде, где спиртное разливают, пьют и проливают. Этот запах больше десяти лет обеспечивал ему забвение. Внутри у него все сжалось от страха и одновременно от какого-то сладостного предвкушения. Едва войдя в общий зал, Гриссел принялся выискивать взглядом барную стойку. Над ней тянулись длинные ряды бутылок с дразнящими этикетками; они сверкали и переливались, как драгоценные камни.

– Вот служащие из ночной смены, – сказала русская управляющая.

Бенни не мог оторвать взгляда от бутылок со спиртным; в голове всплывали воспоминания. Неожиданно для себя он затосковал по тем дням и ночам, когда он пил по-черному. Накачивался алкоголем в компании дружков-собутыльников, теперь забытых. Оказывается, он скучает по атмосфере таких вот сумеречных мест, по тамошнему единению, по взаимопониманию. Бывало, стоило грохнуть стаканом о стойку и кивнуть головой, как бармен тут же наливал добавку.

Вдруг он явственно почувствовал вкус спиртного во рту, но не бренди и не «Джека Дэниелса», его любимых в прошлом напитков, а джина, который он налил утром Алексе Барнард. Грисселу стало неприятно; он представил воочию, какое облегчение испытала Алекса. Он ясно видел, как алкоголь начинает свою работу над ней, как спиртное прогоняет всех демонов. Вот чего ему сейчас больше всего не хватает. Он тоскует не по запаху и вкусу алкоголя, а по спокойствию и равновесию, которые ему сейчас так необходимы. Выпить хотелось страстно. Гриссел услышал, как Вуси окликает его по имени – видимо, уже не в первый раз, – и наконец оторвался от созерцания бутылок и повернулся к молодому коллеге.

– Работники из ночной смены, – сказал Вуси.

– Ясно. – Гриссел окинул взглядом зал. Сердцебиение у него участилось, ладони вспотели. Нужно как-то заставить себя забыть о выпивке. Он внимательно оглядел собравшихся. Некоторые сидели за столиками, остальные расставляли стулья и протирали столешницы. Только сейчас он понял, что в зале негромко играет музыка. Рок, но какой-то незнакомый.

– Пожалуйста, попросите их всех сесть, – обратился он к Федоровой, думая о том, что просто обязан поскорее взять себя в руки: он должен найти пропавшую напуганную молодую девушку.

Русская кивнула и хлопнула в ладоши, привлекая к себе общее внимание.

– Сюда. Садитесь!

Гриссел заметил, что все служащие ночного клуба – молодые, привлекательные люди. В основном мужчины. Их девять или десять. Четверо женщин. На лицах собравшихся не отражалось особой радости по поводу того, что их неожиданно разбудили и вызвали на работу.

– Можно выключить музыку? – попросил Гриссел. Его одинаково выводили из себя общее равнодушие, запах спиртного и нараставшее в нем желание выпить.

Один молодой человек встал и подошел к аудиосистеме; он нажал на кнопку или повернул ручку, и в зале неожиданно стало тихо.

– Они из полиции, – деловито пояснила Галина Федорова, однако в ее голосе явственно слышалось раздражение. – Хотят расспросить вас о вчерашней ночи. – Она посмотрела на Гриссела.

– Добрый день, – поздоровался он. – Вчера ваш клуб посетили две девушки, американские туристки. Сегодня утром в районе Лонг-стрит найден труп одной из них. Ей перерезали горло.

В зале послышались сдавленные недоверчивые возгласы. Гриссел подумал: вот и хорошо. Сейчас они, по крайней мере, будут слушать его внимательно.

– Я покажу вам фотографию жертвы и ее подруги. Нам срочно нужна ваша помощь. Тех, кто запомнил девушек, прошу поднять руку. По нашим сведениям, вторая девушка еще жива, и мы должны ее найти.

– Пока еще не поздно, – негромко добавил сидящий рядом Вуси Ндабени.

– Да, – кивнул Гриссел и вручил Вуси половину фотографий. Он подошел к заднему столику и начал раздавать снимки. Служащие ночного клуба разглядывали фотографии с обычным для обывателей кровожадным интересом.

Потом он вернулся на прежнее место и стал ждать, пока Вуси тоже раздаст все снимки. Федорова присела к барной стойке и закурила. Молодые служащие ночной смены опускали головы, внимательно разглядывая фотографии. Двое или трое медленно подняли головы и настороженно посмотрели на полицейских. Все ясно, они узнали девушек, но никто не хочет поднимать руку первым.