Текст книги "Кусочек желания"

Автор книги: Денис Куприянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

   – Они действительно никогда не отступают? – обратился сам к себе варвар, даже не заметив, что произносит это вслух.

   – Иногда они нарушают свою клятву, но такое случается очень редко, – вдруг раздался за его спиной тихий женский голос.

   Урлог недовольно насупился. Обычно его уши могли услышать даже биение сердечка мыши за стеной, но та, что стояла сейчас позади, подошла абсолютно бесшумно, ничем не выдав своего присутствия.

   – Отступник обязан срезать свою косу и на глазах товарищей, которых он покрыл позором, должен затянуть её вокруг своей шеи, – продолжала говорить незнакомка. – Когда позволяют время и место, в процессе удушения предателю надо успеть сочинить песню, в которой требуется перечислить свои грехи, признать свою вину и попросить прощения. Если это ему удаётся, прощение будет даровано.

   – Посмертно? – спросил Урлог, обернулся и замер, поражённый. В дверном проёме стояла незабудка, та самая, что приходила к тюремному дереву. Её прекрасные ярко-фиолетовые глаза смотрели на варвара с такими нежностью и страстью, что ему даже показалось, что он тонет в этом глубоком бархатистом взгляде. Ещё немного, и Урлог, наверное, упал бы на колени, чтобы поклясться в вечной верности обладательнице этих потрясающих очей. Лишь многолетняя выдержка помогла ему устоять на ногах.

   – Да, посмертно, – кивнула головой незабудка и шагнула в сторону варвара. Лёгкие ткани, в которые она было облачена, колыхнулись в такт движению. У эльфа пересохло в горле. Со столь небольшого расстояния её фигурка, хорошо различимая сквозь прозрачные одежды, стала ещё более манящей. Незабудка приблизилась на один шаг, на другой, на третий.

   – Считается, что предательство загробника бросает тень проклятия на весь его род. Однако если виновный раскаялся и получил отпущение своего греха, на его семье проступок никак не отразится. Но для чего тебе всё это знать? Ты ведь не собираешься вступать в гвардию?

   – Не собираюсь, – ответил варвар. – У меня свой путь.

   – Я это вижу, – девушка перешла на шёпот. – Я могу прочесть твою душу. Ты следовал путём битв и путём побед, но сейчас предпочёл другую дорогу. Твоя новая стезя очень странная, и я не понимаю, куда она ведёт.

   – Я ищу красоту! – выпалил эльф. – Я хочу понять её суть!

   – Суть красоты? Как странно воину искать то, что недоступно даже посвятившим свои жизни смыслу прекрасного. Лучше оставь этот путь, он не для тебя. На нём ты найдёшь лишь горе и страдания и не сможешь одолеть его до конца. Иди ко мне, я покажу тебе новую дорогу, – она осторожно коснулась щеки Урлога пальцами левой руки. – Ты отмечен печатью величия. Подобные тебе с небольшим отрядом захватывают целые страны, свергают тиранов и восходят на престол. Ты можешь создать собственную империю и прославить своё имя в веках... Так какую же дорогу ты изберёшь, могучий воин, принадлежащий нашему народу, но так не похожий на нас ни телом ни душою?

   – У тебя красивые волосы, – внезапно произнёс Урлог и подался вперёд, чтобы погладить собеседницу по голове, но в последний момент всё-таки отдернул руку. – Но я не могу принять то, что ты мне советуешь. Я должен следовать своим путём. Не знаю, как далеко смогу зайти, но... это мой выбор!

   – Ты странный и забавный, – рассмеялась незабудка. – Пытаешься понять смысл красоты, отыскивая её во мне? Увы, мой дорогой варвар, я не сумею объяснить тебе сущность прекрасного, однако смогу поделиться с тобой кое-чем иным.

   Одним лёгким дуновением девушка погасила свой фонарик, а быстрым движением руки расстегнула застёжку, и вся ткань, скрывавшая её тело, упала на пол. Урлог почувствовал как кровь вскипает в его жилах, и сдерживать себя уже не мог. Красота, артефакт, путь, задания владыки – всё это исчезло в огне бушующей страсти...

   ***

   Басс сердито покосился в сторону дальней комнаты. Раздававшиеся оттуда стоны, вскрики и лёгкий шорох листвы в матрасе не оставляли никаких сомнений по поводу того, что там сейчас происходило. Впрочем, иного от этой девки ждать и не приходилось, достаточно было увидеть её похотливое лицо, когда она нагло ворвалась в их покои и, поинтересовавшись местонахождением варвара, побежала к нему. Однако Драммингса в данный момент беспокоили не развлечения Урлога, а предстоящее испытание, и гном, стараясь не обращать внимания на звуки из-за стенки, проводил инвентаризацию своего снаряжения, чтобы в случае чего быть во всеоружии. Рядом сидел Пэтти и, тихонько насвистывая под нос какую-то незатейливую мелодию, обвешивался магическими амулетами, закупленными в начале похода. Редькинс посчитал, что ожидающее их дело окажется очень трудным, а потому решил использовать всё то, что считал тяжёлой артиллерией.

   – Ну и зачем ты с этим возишься? – ворчал Басс. – Даже Тарм сказал, что твои артефакты редкостный хлам, не способный зачаровать и муравья!

   – Тарм их самолично обработал, – возразил Пэтти. – После чего их мощь возросла в два, нет, в три раза! И если я научусь правильно их использовать...

   – То ничего не изменится, – прервал хоббита гном. – Потому что это не артефакты, а никчёмный мусор!

   – Всё решит битва, – пожал плечами Зелёный Нос.

   Обычно беззаботный хоббит сейчас настроился на серьёзный лад. Тот факт, что он, один из немногих существующих в мире некромантов, оказался в самом сердце цитадели адептов Света, изрядно подстёгивал воображение Пэтти. Редькинс решил продать свою жизнь как можно дороже, чтобы потом летописцы ещё тысячу лет писали о Великой Битве, в которой Тьма пала под ударами Света, но так и не сдалась!

   Подготовку к предстоящему сражению вдруг прервали три глазастые мордашки, неожиданно появившиеся в оконном проёме.

   – Смотрите, – шепнула первая из них. – Вот они, те самые придурки, что согласились на условия владыки.

   – Бедняги, – голос второй был полон грусти. – Мне их жаль, владыка разделает всех под орех.

   – Сами виноваты, – усмехнулась третья. – Нечего по нашим лесам шастать!

   – Я, между прочим, всё прекрасно слышу! – рявкнул Басс. – А ну-ка брысь отсюда!

   Вместо ответа эльфята с удовольствием продемонстрировали свои длинные языки и принялись корчить рожи.

   – Ах, так! Ну, сами напросились! – арфа-топор чуть ли ни сама прыгнула в руки гнома. – Получайте!

   Земля гремит, и эльф дрожит:

   Топорик гнома в лоб летит!

   Познают впредь, что значит смерть,

   А Басс об этом будет петь!

   Неопытным слушателям хватило первых строк, чтобы попрыгать с карниза и с криками разбежаться. Пэтти проводил ребятню презрительным взглядом.

   – Слабаки, – процедил сквозь зубы хоббит. – Если все светлые эльфы такие хлипкие, то мне даже не интересно с ними биться.

   – Ты уже достал своей идеологией, – простонал Басс. – И что это ещё за дрянь у тебя в руке?

   Держал Пэтти одного из жуков-рукохватов, захваченных им во время штурма обители Тарма. Улыбаясь, хоббит осторожными прикосновениями пальца проверял остроту челюстей насекомого.

   – Это трофей, – торжественно заявил Зелёный Нос. – Тарм говорил мне, что основная слабость некромантов заключается в том, что мы слишком сильно зависим от могильников. Мертвецов со скелетами с собой особо не потаскаешь, разве что призрака какого упаковать можно. Но я нашёл выход! С десяток таких крошек, и мне можно будет сражаться против небольшой армии!

   – Ты – маньяк, – убеждённо покачал головой гном.

   – Я знаю! – гордо ответил хоббит.

   ***

   Прошло ещё два часа, и уже успело стемнеть, прежде чем их всё-таки вызвали к владыке. Урлог зевал на ходу. Незабудка заставила варвара изрядно потрудиться, и теперь он чувствовал себя уставшим, но счастливым, тем более что эльфийка вдобавок соорудила ему нужную причёску. Немного огорчало то, что после всего произошедшего между ними девушка, не сказав ни слова, исчезла столь же незаметно, как и появилась. А ещё настораживало, что ушла она буквально за минуту до появления посыльных. Впрочем, последнее вполне могло оказаться случайным совпадением.

   Владыка встретил приключенцев в маленькой прямоугольной зале, больше похожей на коридор. Наряд эльфийского правителя дополнился белой рубашкой нараспашку, короткой настолько, что она едва доставала до набедренной повязки. Из придворных на этот раз присутствовали только Флорхет и двое слуг с опахалами.

   – Ну, наконец-то я вас дождался! – начал Занниэль капризным голосом, но тут же резко сменил тон на ехидный. – Я немного поразмыслил и кое-что решил. Кто-нибудь из вас умеет играть в шахматы?

   – Я! – выкрикнул Пэтти. – У нас в деревне каждые выходные турнир проводят, и я даже пару раз брал главный приз! Только чур я за Тьму играю!

   – Ха! – оттолкнул его в сторону Басс. – Я был победителем в шахматных состязаниях между кланами гномов!

   – Урлог видеть, как играть люди, – осторожно промолвил варвар. – Урлог знать, как ходить фигуры.

   – К сожалению, я не могу играть сразу с троими, правилами это запрещено, – погрустнел Занниэль. – Поэтому выбирайте сами, кто из вас будет моим соперником. Кстати, если ещё не поняли, шахматная партия с владыкой – это и есть ваше первое задание.

   – И всего-то? Или..., – гном насторожено прищурился. – Ваше Владычество, а вы случаем не местный чемпион?

   – Что вы, что вы! – воскликнул Занниэль. – Я даже Флорхета ни разу не побеждал, а он и в полусотню лучших игроков дворца не входит. Просто мне захотелось сегодня поиграть, вот я и подумал, может, вы составите мне компанию?

   – Составим, даже не сомневайтесь! – проговорил довольный Пэтти, даже не обратив внимания на то, как всё сильнее хмурит брови Урлог. – Больно уж приз заманчивый!

   – Ну, тогда прошу вас проследовать за мной в зал для игры! – владыка кивнул головой на ближайшую дверь.

   – Урлог видеть над дверью надпись!

   – Ах да, это всего лишь девиз моего личного шахматного клуба. Видите ли, я хоть и посредственный игрок, но шахматы очень люблю, поэтому и решил создать собственный игровой клуб. Над этой дверью написано: "Ekesstora malaan ghoelle", что в приблизительном переводе с древнеэльфийского значит: "Шахматы – не для слабых".

   – Хороший девиз, – кивнул гном. – Мы готовы к игре.

   – Тогда добро пожаловать, – вежливо сказал владыка, распахивая дверь.

   В отличие от предыдущей комнаты, игровой зал был очень большим. Его площадь вполне позволяла проводить в нём торжественные церемонии и даже балы. Но "божьих посланников" поразили вовсе не размеры зала, а то, что две трети его занимала здоровенная шахматная доска. Изумлённый Пэтти подбежал к ближайшей из клеток и улегся на неё, после чего с грустью констатировал, что даже вытянутыми руками и ногами не может достать до её краёв. Не менее шокированный Басс в это время изучал фигуры, каждая из которых раза в три превышала гномий рост. Кроме того, они оказались не классическими белыми и чёрными, олицетворяющими Свет и Тьму, а серебряными и золотыми, покрытыми сотнями драгоценных камней.

   – Они все что, целиком из золота и серебра? – только и смог произнести обалдевший гном.

   – Увы, нет, – извиняющимся тоном произнёс Занниэль. – Я бы с радостью заказал комплект полностью из драгоценных сплавов, но наши горы бедны на эти металлы, поэтому пришлось ограничиться позолотой и посеребрением.

   – А из чего же тогда сделаны фигуры? – насторожено поинтересовался Басс, в чью голову стали закрадываться нехорошие подозрения.

   – Чистое железо, – улыбнулся Занниэль. – Но не волнуйтесь, там много пустот и полостей. Не мог же я позволить израсходовать на обычную прихоть столько дорогого металла.

   Вместо ответа гном попробовал подвинуть пехотинца. Ему с трудом удалось сместить его всего на пару ладоней, после чего он оставил это занятие и отошёл в сторону. Безобидное на первый взгляд дело потребовало огромного количества усилий, и Басс чувствовал себя так, словно целый день бился с дюжиной драконов.

   – Фигуры же неподъёмные! – возмутился он. – Как, по-вашему, мы должны их передвигать?!

   – Ну, можно использовать магию или обратиться к скрытым резервам организма, – лицо владыки было невинным как у младенца, хотя варвар, гном и хоббит прекрасно понимали, что над ними издеваются.

   – Магия, говорите? – хмыкнул Басс. – Я ею не владею, а потому не подниму даже пехотинца. Тебе, Редькинс, надо создать хотя бы костяного дракона, чтобы тот двигал фигуры, вот только делать-то его не из чего. Урлог, ты тоже не умеешь колдовать, но зато очень силён и можешь обладать этими самыми скрытыми резервами. Так как насчёт тебя? Мы же в праве ему подсказывать?

   – Игра только один на один, – Занниэль был непреклонен.

   – Ладно, Урлог играть, – мрачно промолвил варвар. – Урлог попробовать.

   – Вот и хорошо, – согласился владыка. – Теперь разъясню правила. Игра идёт до победы или же до окончания выделенного для раздумий времени, что приравнивается к поражению. До тех пор, пока игрок ни походит, его время бежит, а когда фигура всё-таки будет передвинута, оно остановится и включится время оппонента, которое не учитывалось с момента его последнего хода. Затраченные на ходы минуты и часы суммируются и в итоге не должны превышать лимитированный отрезок. Всё предельно просто. Видишь на стене двое часов? Вот эти будут отмерять моё время, вон те – твоё. И те и другие заведены всего на час, так что если будешь долго думать или, – Занниэль усмехнулся. – Долго переставлять фигуры, то твоё поражение станет неминуемым.

   – Урлог соглашаться! – решительным голосом сказал варвар.

   – Эй, Ваше Владычество! – вдруг выкрикнул гном. – А сами-то вы как будете фигуры двигать?

   – Ох, я совсем забыл!

   Занниэль щёлкнул пальцами, часть стены напротив часов отодвинулась, и из образовавшегося отверстия вышел здоровенный голем, ростом в два раза выше здешних шахматных королей.

   – Как видите, я заранее побеспокоился об игровом инвентаре. А теперь попрошу вас двоих проследовать вон туда. За тем зеркалом есть комнатка, откуда вы сможете наблюдать за матчем, но при этом моему сопернику не удастся услышать сигналы и разглядеть знаки, подаваемые кем-то из вас. Да, вот такой я коварный тип, – торжествующе закончил владыка.

   Комната, в которую отправили Пэтти и Басса, действительно оказалась изолированной от игрового зала. Толстые стены не пропускали звуки (Редькинс, оказавшись здесь, первым делом попробовал докричаться до варвара, но безуспешно), а единственное окно являлось снаружи зеркалом, так что Урлог соратников не слышал и не видел, и любые попытки подсказать были совершенно бесполезны. Вместе с хоббитом и гномом в зазеркальной комнате остался суровый хладнокровный Флорхет, так что покинуть её без разрешения до конца игры оказалось невозможно.

   Урлог тем временем обошёл все свои серебряные фигуры, примерился к каждой, после чего кивнул головой, давая согласие на начало состязания. Владыка, видимо, издеваясь, предоставил ему право первого хода. Варвар походил крайним левым пехотинцем.

   – Идиот! – простонал Басс. – Кто ж так игру начинает...

   Занниэль, похоже, был того же мнения, что и гном, и не счёл варвара серьёзным противником. Эльфийский правитель, казалось, вообще не думал, лёгким мановением руки отправляя своего голема перемещать фигуры. А вот Урлог наоборот каждый раз по несколько минут изучал доску и только после этого с трудом, напрягая все мускулы, сдвигал фигуру. Варвар использовал уже полчаса, а владыка ограничился лишь десятью минутами. Но Занниэлю оказалось мало временного превосходства, и он, продолжая издеваться над соперником, пожертвовал ему пару пехотинцев и даже осадную башню, после чего двинулся в наступление, готовясь развить свой успех.

   Однако уже через минуту правитель крепко призадумался, потому что Урлог умудрился заманить его в ловушку возможностью лёгкой победной атаки и, воспользовавшись ослаблением его внимания к флангам, протащил того самого первого пехотинца до последней клетки. Теперь на доске стояли два серебряных генерала, и Занниэлю надо было срочно что-то решать с защитой своего короля. Владыке пришлось потратить пять ходов и обоих всадников, чтобы ликвидировать возникшую угрозу, но к этому времени ещё один серебряный пехотинец вплотную подошёл к краю доски. Занниэль нахмурился. Он всё дольше и дольше думал над своими ходами, и затраченное им время уже сравнялось со временем противника. Урлог же, не теряя темпа, продолжал наступать. Владыка оказался вынужден сделать рокировку, выводя короля из-под удара, после чего резко перешёл в атаку и сумел забрать у варвара лучников, башню и всадника.

   – Мат в три хода, – спокойно прокомментировал Флорхет. – Владыка победил.

   – А морковку в ухо не хочешь? – весело отозвался хоббит. – Это владыке твоему мат в два хода!

   – Но как? – на лице старшего телохранителя впервые за эти два дня появилась гримаса изумления.

   Занниэль уже тоже заметил поставленную ему западню и с грустью смотрел на золотого короля, зажатого между серебряными всадником, башней и пехотинцем. Вздохнув, владыка перевёл взгляд на часы, затем на соперника и вдруг хлопнул в ладоши и воскликнул:

   – Предлагаю ничью!

   – И что это давать Урлогу? – мрачно спросил варвар.

   – Засчитаю задание как выполненное, – предложил Занниэль. – Просто все мои подданные будут смеяться, если узнают, что их правитель проиграл какому-то заезжему варвару. А в случае ничьей моё достоинство не пострадает.

   – Ты же говорить, что и так плохо играть, – варвар был сама непосредственность.

   – В обычные шахматы – да, плохо, но в тяжёлую их разновидность меня никто обыграть не может. Ты удивил меня, сородич с островов, и это достойно награды!

   К тому времени в игровой зал вернулись гном и хоббит, а так же королевский телохранитель, уже справившийся с эмоциями и вернувший себе прежнюю невозмутимость.

   – Ну, даёшь! – восхитился Басс, дружески хлопнув варвара по пояснице, выше просто не дотягивался. – Я и подумать не мог, что ты так ловко играешь! Сам научился или наставлял кто?

   – Меня обучать великий шаман профессор Лоштипон.

   Услышав это имя, Занниэль вытаращил глаза от удивления:

   – Тот самый Лоштипон, которого называют одним из величайших умов эпохи? Но разве он ещё жив? Я слышал, что он сгинул во льдах из-за мелкой злобы и зависти.

   – Он жив. Он учить меня, – нехотя повторил Урлог. Варвар не любил рассказывать о своей истинной сущности.

   – Как бы мне хотелось с ним встретиться, – мечтательно произнёс владыка и затих, погрузившись в свои мысли. Приключенцы взирали на него с нетерпением. Басс уже успел решить, что в качестве следующего испытания монарх велит привести пред свои очи этого пропавшего профессора, но Занниэль не подтвердил предположений гнома.

   – Честно говоря, – произнёс владыка после двухминутного молчания. – Я был настолько уверен в том, что вы не пройдёте первое задание, что не удосужился подумать о втором. Поэтому завтра можете отдыхать и развлекаться, а через день, если у меня появятся идеи, я за вами пришлю. В общем, до встречи!

   Возражать Занниэлю никто не стал. Усталость брала своё, и членам отряда хотелось одного – спать. Больше всех был измождён, разумеется, Урлог, ведь постельные и шахматные игры отнимают так много сил.

Глава 16. Будни энтомолога

Ответы кроются в вещах, которые мы считаем естественными.

Кто же ожидал, что, если соединить телефон и микроволновку,

получится машина времени? No Steins;Gate

   После столь впечатляющего вечера приключенцы ждали от Занниэля любых сюрпризов, но тот словно забыл про гостей. Только утром неразговорчивые слуги принесли еду и, проигнорировав все заданные им вопросы, так же молча удалились. Больше отряд никто не беспокоил: ни вездесущие дети, ни любвеобильные незабудки. За окном вовсю кипела непостижимая эльфийская жизнь: бегали слуги, скучали стражники, отрабатывали удары начинающие воины. А внутри гостевых покоев три чужака, заключившие договор с владыкой, засев за завтраком, обсуждали возможное развитие событий.

   – Истинно говорю вам, этот остроухий правитель – редкостная сволочь! Единожды мы его обдурили, но во второй раз точно не прокатит! – кипятился Басс, которого совершенно не смущало то, что они находятся в самом центре эльфийских владений и что уже через несколько минут эти оскорбительные слова, скорей всего, дойдут до ушей Занниэля.

   Урлог и Пэтти дружно хмыкнули. В отличие от гнома, эти двое считали, что любое задание будет им по плечу. Вот только если варвар справедливо осознавал своё физическое превосходство над большинством существ, то хоббит просто был излишне самоуверен.

   – Свернуть бы ему башку, корольку недоделанному! – продолжал ворчать Драммингс. – И уж я бы тогда лично похоронный марш сыграл!

   – Ты его вначале напиши, – съехидничал Пэтти.

   – Музыку написать не проблема, главное – слова...

   – Это точно! Слова – это самое главное! Вот у меня есть знакомый поэт, по совместительству командир одного из пограничных гарнизонов, так он иногда перед строем такое говорит, что новобранцы от страха сразу в штаны накладывают!

   Эта неожиданная эмоциональная речь заставила Пэтти и Басса недоумённо закрутить головами, а Урлога – раздосадовано нахмуриться. До прибытия в страну эльфов варвар всегда считал, что никто не может подкрасться к нему незамеченным, однако здешние жители всё чаще заставляли его усомниться в своём слухе. И если с незабудкой это ещё тянуло на случайность, то теперь гораздо больше напоминало не слишком приятную тенденцию.

   У порога, скрестив руки на животе, стояла эльфийка. Очень странная, надо сказать, эльфийка. Урлог и Басс за свои жизни встречали немало эльфов женского пола, но ни одна из них не обладала такой огромной высокой грудью и такими крутыми бедрами. Варвар даже сглотнул от восхищения, увидев столь мощный бюст, выпирающий из выреза зелёно-коричневой рубашки, и аппетитную задницу, обтянутую лосинами той же пёстрой "защитной" расцветки. Незнакомка пренебрежительно разглядывала сидящих за столом приключенцев и, остановив свой взгляд на восторженном Урлоге, вытащила из заплечной сумки здоровенную бутыль, откупорила её зубами и со словами: "Ну что, выпьем?" протянула эльфу. Тот осторожно взял бутылку и принюхался к содержимому. Судя по резкому запаху, она была наполнена совсем не эльфийским вином. Ради интереса варвар сделал пару глотков и даже поперхнулся из-за неожиданной крепости напитка. Это и в самом деле оказалось не вино, а что-то гораздо более высокоградусное.

   – И мне тоже хочется выпить! – вдруг заявил хоббит. – Почему все вокруг пируют, а один я – нет?

   – Разве все? – удивился Урлог – Вон Басс тоже не выпивать.

   – Я не пью по утрам, особенно всякую неизвестную гадость, – гордо ответил Драммингс.

   – Интересно, будешь ли ты так же думать на следующий день после хорошей попойки? – хихикнул Пэтти.

   Гном не удостоил хоббита ответом. Впрочем, Редькинс из-за этого не особо и расстроился, у него сейчас были совсем другие заботы.

   – Ну, так ты дашь мне выпить? – продолжал доставать он Урлога. – Между прочим, жадничать нехорошо, и с товарищами надо делиться!

   – Урлог не жадничать! Урлог считать, что для тебя напиток слишком крепкий, это не есть сидр.

   – Ха, я же некромант, меня не испугаешь крепостью пойла!

   У варвара больше не нашлось аргументов, он усмехнулся и молча передал бутыль хоббиту. Пэтти, как и следовало ожидать, переоценил свои возможности и едва только приложился к горлышку, как зашёлся в приступе кашля. Урлог еле-еле успел подхватить бутылку, которую Зелёный Нос, поперхнувшись, выронил на пол.

   Всё это время женщина от души смеялась, наблюдая за Пэтти, а потом по-хозяйски придвинула табурет и уселась за стол вместе с "божьими посланниками".

   – И это те, кто сумел обдурить моего ненормального братца? – со скептицизмом в голосе произнесла она, ещё раз оглядев гнома, хоббита и эльфа. – Что-то как-то слабо верится.

   – А сама ты кто такая?! – в очередной раз стал заводиться Басс, не выносивший подобных оскорблений в свой адрес.

   – Я – Нира Скайл! – ответила эльфийка. – Главный страж границ священного Шэнэллиона! Проще говоря, охраняю все эти джунгли, с гор до моря, от всяких шляющихся без дела бродяг вроде вас.

   – Мы не бродяги! – запротестовал Пэтти. – У нас великая миссия!

   – Да знаю я вашу миссию! – презрительно скривилась Нира. – Какой-то полоумный бог послал вас стырить пару фамильных драгоценностей у моего брата, пообещав за это некую туманную награду. Ну чего так на меня уставились? Я что, ваших собратьев по несчастью не допрашивала? Уж поверьте, за последние две недели через мои руки прошло столько народу, трындящего эту байку про исполнение божественного поручения, что она у меня уже вот где сидит! – с этими словами эльфийка щёлкнула себя по острому уху.

   Урлог улыбнулся. Он уже обратил внимание на то, что его лесные сородичи придают огромное значение своим ушам, и щелчками по ним передают примерно то же самое, что выражают люди, когда проводят ребром ладони по горлу.

   – Почему у тебя не есть эльфийское имя? – спросил варвар, которого начала заинтриговывать эта необычная дама.

   Нира посмотрела на него с интересом.

   – Ну надо же, заметил! Ишь какой внимательный! – ухмыльнулась она. – Имя и фамилия достались мне от матери. Я – полукровка, рождённая от эльфа и человеческой женщины.

   – Ещё одна прекрасная баллада о том, как любовь побеждает расовые предрассудки? – заулыбался уже откашлявшийся хоббит.

   – Вообще-то это было обычное изнасилование, в котором сложно отыскать что-либо прекрасное, – ответила Нира, после чего выхватила бутылку у Урлога, сделала весьма внушительный глоток и, утерев губы рукавом, продолжила. – Если так интересует история моей семьи, могу рассказать подробнее, но сразу предупреждаю: там ничего увлекательного. Только занудство и гнусь.

   – Урлог ни разу не слышать о занудном изнасиловании. Слышать про грубые, извращённые, неумелые, но про занудные – никогда.

   – Вот сейчас и услышишь. Итак, с чего бы начать? Да вот хотя бы с того, что мой отец Кэйвиен, чтоб ему навечно застрять в кишках у демонов, правил здешними лесами как раз перед Занниэлем, своим старшим сыном.

   – И он был таким же чокнутым как сынок? – мрачно поинтересовался Басс.

   – Нет, раз в пять страшнее. Занниэль, конечно, сволочь и уже достал всех своими жестокими шутками, но с ним хотя бы можно иметь дело. А вот Кэйвиена эльфы Изумрудного Леса до сих пор вспоминают с ужасом. Он, видите ли, решил стать учёным. Мозги у него действительно имелись хорошие, и знаниями он обладал разносторонними, вот только о морали и жалости не имел ни малейшего понятия. Эдакий холодный разум, неподвластный эмоциям и не знающий сочувствия и сострадания. Однако отмороженность и бессердечие папеньку и погубили. Слуги, уставшие трястись от страха в постоянном ожидании того, что их в любой момент могут расчленить или отправить на опыты, в конце концов его траванули. Честно признаться, у меня потом рука не поднималась подписывать им смертный приговор, ведь я сама давно мечтала придушить этого коронованного мерзавца и к тому времени уже даже начала продумывать, как это сделать, но они меня опередили, – последние слова Нира произнесла с плохо скрываемой тоской. Видимо, сожаления по поводу несбывшихся планов до сих пор не давали покоя её душе.

   – Правитель – учёный? Это есть жуткая смесь, – кивнул головой Урлог, вспоминая резню, устроенную его соплеменниками соседям, после того, как советником вождя стал университетский профессор. Оказывается, его племени ещё повезло, что учёный не добрался до абсолютной власти, иначе жизнь стала бы куда более "весёлой".

   – Ну, а теперь что касается моего появления на свет, – продолжила изливать душу полуэльфийка, время от времени прикладываясь к спиртному. – Так уж вышло, что в один прекрасный день наш миролюбивый Шэнэллион ни с того ни с сего объявил войну Инлоссу. В империи уже пять сотен лет недоумевают, с чего это вдруг эльфам взбрело в голову нападать на своих единственных союзников. Впрочем, войны как таковой и не случилось. После разграбления одного пограничного города и нескольких деревень завоевательский порыв эльфов был остановлен, и наши войска отправились восвояси.

   – Урлог так понимать, что цель эльфов заключаться не в захвате земель или торговых путей?

   – Конечно, нет! Просто Кэйвиену потребовались для опытов человеческие женщины. Как говорят старожилы, владыка просто приказал своим генералам: "Наловите мне самок, да побольше", вот и наловили. Описывать сами эксперименты я, пожалуй, не буду. У вас-то, как понимаю, нервы крепкие, но вот кое-кого из слухачей моего братца наверняка стошнит от этих подробностей, и я потом опять получу выговор за подрыв морального и боевого духа персональных спецслужб владыки. А оно мне надо? Лучше перейду к самой сути. В общем, свои опыты Кэйвиен проводил чуть ли не круглые сутки. Эльф он был очень прагматичный и никакими комплексами не обременённый, поэтому реализовывал свои мужские потребности прямо на подопытным материале, тем более что законная жена к тому времени от него уже сбежала.

   – Какая гадость, – поёжился Басс.

   – Ха, а я читал, что каждый уважающий себя некромант должен хоть раз завалить в свою постель зомбячку, – начал было Пэтти.

   – Избави меня от подробностей! – резко перебил его гном. – Госпожа Скайл, этот полурослик, случаем, не родственник вашего отца?

   – Кто его знает, – женщина повертела в руках пустую бутылку и огорчённо отбросила её в угол. – Он и ни такое мог создать.

   – Ты есть дочь одной из его подопытных? – спросил Урлог.

   – Да. Хотя я до сих пор удивляюсь, как мне удалось остаться в живых. Всех забеременевших владыка отправлял в специальные камеры, где и должны были родиться дети, над которыми он собирался продолжить эксперименты. Но к счастью, впоследствии он посчитал эту идею неперспективной и не стал заниматься её реализацией. Иначе я бы с вами сейчас не разговаривала!

   – А у пленниц много детей от короля родилось? – спросил любопытный Зелёный Нос.

   – Около трёхсот, – флегматично ответила полуэльфийка, и, заметив вытаращенные от удивления глаза собеседников, добавила. – А чего вы хотели? Работал папенька много и усердно, а количество подопытного материла чуть ли ни до тысячи единиц доходило! Если ещё мертворождённых и умерших в младенчестве посчитать, так вообще шесть сотен будет!

   – Владыка быть сильный, – варвар уважительно кивнул. – Урлог, конечно, соглашаться, что владыка есть сволочь, но его талантам нужно завидовать!