Текст книги "S-T-I-K-S. Человек из Пекла. Книга 2. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Денис Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Вот, тебя в сознание привести остановились и дозаправиться. И решать надо, куда дальше ехать. Обложили нас и говнюки эти и твари… чем ближе к реке, тем их и больше… заражённых, в смысле.

Дима прикрыл глаза и слепым Сдвигом убил лотерейщика, заодно и проверив своё "силовое" состояние. Голова тут же отозвалась лёгкой болью, но ожидал худшего. Час, может меньше и придёт полностью в норму. Да и живчик помогает, питает "моторчик", как высокооктановый бензин.

– Ты чего? – забеспокоилась снова Анжелика.

– Нормально всё, – ответил Медоед, открыв глаза. Чернота ещё полностью не разошлась из глаз, но вопросов никто задавать не стал. Затем он оглядел товарищей и сказал:

– А что тут решать? К переправе двигать надо.

– Так до того стаба на юге… нет! – дошло до Шмеля, какую именно переправу парень имеет в виду.

– Шмель, – начал Дима. – Как по мне, риск одинаковый. Что пулю головой поймать с этими фашиками на прорыве, что там на переправе, в городе, у какого-нибудь монстра в пасти оказаться. И я выберу второе, в смысле, попробовать прорваться через город на ту сторону, потому, что с тварями проще, чем с людьми. И я уже говорил, что способен всех нас провести через тот кластер.

– Это гораздо опаснее, Медоед. Я не согласен. Надо прорываться в обратную сторону, дорог полно, все перекрыть они не могут. Поедем по большой петле, в объезд. Да, времени теряем больше, но и живы останемся.

Дима вздохнул, встал на ноги. В этот момент, со стороны, с которой к ним шёл лотерейщик, раздалась далёкая стрельба. Хотя, если уж в лесу слышно стало, значит, не такая уж и далёкая.

Шмель и Анжелика тревожно взглянули в сторону трескающих звуков.

– Вот же ублюдки… не отстанут всё… – выругался Шмель. – И недалеко…

– Анжелика, – обратился Медоед, чуть ли не в первый раз, к девушке по имени. – Дороги знаешь до переправы?

– Нет! Мы поедем в другую сторону! – рыкнул кваз. А Анжелика сама не понимала, почему поступает именно так, а не иначе, произнесла:

– Шмель, мы едем к переправе, – и тут же перевела взгляд на Диму. – До того кластера километров семьдесят.

– Энжи…

Девушка посмотрела на Шмеля. Тот навис над девушкой и парнем, как скала, лицо его, и так уродливое, сейчас вообще, выглядело страшно.

– Энжи, – снова повторил он. – Я за тебя головой отвечаю. И не позволю покончить жизнь самоубийством! – кваз бросил взгляд на Медоеда.

– Шмель. Я прекрасно понимаю твои опасения и сам лучше обойду, если есть выбор. Но сейчас ситуация практически равнозначная. И я предпочту рискнуть с заражёнными, чем с людьми, которые, не забывай, смогли вырезать целый стаб и уничтожить караван торговцев. – Дима остановил готового уже возразить Шмеля. – Погоди, договорю. Давай так. Мы попробуем. Вполне вероятно, в городе попадём в самый разгар пирушки, так что соваться смысла не будет. Тогда через фашиков на прорыв пойдём. Но если окажется, что проехать можно, едем через город. Лады?

Окончив, Медоед пристально взглянул в глаза квазу и у того создалось впечатление, что парень не на три головы ниже, а как минимум, одного с ним роста. Он, казалось, словно "продавливает" кваза. Даже Анжелика ощутила эту незримую борьбу. Она знала, насколько силен её друг, но теперь поняла, что и Медоед не слабее, как две скалы, они сейчас "ментально" навалились друг на друга. Заканчивать это надо, подумала она.

– Парни, хорош уже, – она положила руку на плечо Медоеду, тот чуть не вздрогнул от неожиданности, а Шмелю её ладонь легла на предплечье. – Что так, что эдак, риск огромный, успокойтесь. Думаю и нацики не ожидают, что мы в город можем сунуться, просто к реке жмут. А мы попробуем. Медоед тоже дело говорит. Если получится, там проедем. Нет, значит, здесь пытаться будем. Может, вообще, через Черноту ехать придётся.

Шмель посопел, покряхтел недовольно, лицо его меняло выражения, с просто страшного до ужасного, пробухтел:

– Ладно. Но чуть что, сразу назад.

Медоед кивнул и произнёс тоже:

– В городе слушаем меня. Если скажу таранить, значит тарань. Прикажу стрелять, стреляем. Скажу выйти и запеть военный марш, выходим и поём со всем возможным выражением. Договорились?

Анжелика усмехнулась, Шмель лишь кивнул. В делах с заражёнными, Медоед, несомненно, понимал гораздо лучше, так что возражений не возникло.

***

Путникам повезло. За три часа удалось без больших проблем добраться до кластера с переправой. Заражённых на пути было много, но что хорошо, Элиты так и не попалось. Стрелять пришлось тоже много, Дима практически весь путь провёл, высунувшись в люк и отстреливая или убивая Сдвигом особо непонятливых и ретивых тварей. Анжелике даже пришлось вскрывать цинк и набивать пустые магазины патронами. А на ходу, когда машину ещё и подбрасывает периодически, делать это не просто и очень нервно.

Шмель ругался на чём свет стоит, несколько раз порывался уже развернуться, но Дима успокаивал, говоря, что всё не так скверно, как ожидал он сам. Очень, даже в большей степени, чем Крюки, выручал Дар кваза. В противном случае, стрельба и рык двигателя привлекли бы вообще всех тварей с округи. А так, "собирали" только самых близких, и то ближе сорока метров подбирались далеко не все встречные.

Хуже всего было ехать по полям, видно со всех сторон. Такие отрезки старались промахнуть как можно быстрее.

Так до города и добрались, нанервничались, но добрались. Выехав из очередного лесного кластера, попали на поле, город оказался по правой стороне.

– Рули к девятине! – крикнул Дима, приметив среди пятиэтажек высотку у границы кластера.

На грунтовке уже начали попадаться изорванные и измятые, изляпанные кровавыми разводами машины. И чем ближе к городу, тем их становилось больше. Пришлось, в конце концов, выехать на бездорожье. Когда радиус эмпатии стал доставать до зданий, Дима немного обрадовался, заражённых почти не было. Да и столбов дыма от пожаров мало, а это говорило о том, что перезагрузка случилась не сегодня и не вчера.

Подъезжали медленно, по товарищам было видно, что очень нервничают. Дима влез обратно внутрь машины, но люк не закрывал.

– Нам везёт, похоже. На окраинах заражённых мало. Укроемся в какой-нибудь квартире или на крыше и дождёмся перезагрузки.

– Как у тебя всё просто… – пробурчал Шмель. Анжелика молчала. – Что, так и въезжать? – спросил он Диму, когда до жилых зданий осталось уже метров пятьдесят. Вёл кваз напрямую по полю и выруливал сейчас к проезду между домов. Окна выбиты почти везде и неприятно чернеют своими зёвами. Кажется, что сейчас из каждого начнут сыпаться твари, чтобы добраться до наглых и безумных людишек, решивших сунуться к смерти в гости.

– Да, так и заезжай, на ближайшие сто метров впереди ни одной серьёзной твари. Пустыши по закрытым квартирам не в счёт. Да и мало их, с десяток всего.

Шмель только кивнул. Напряжён донельзя, казалось ещё немного и треснет пополам. В эмоциях, однако, более-менее спокойно. Ну и злость, от того, что повёлся на эту авантюру. По Анжелике было сложно что-то сказать, тоже напряжена, возможно, боится.

Въехали во двор, под колёсами начало хрустеть костями и мусором. А ещё, запахло. Несильно, но ощутимо. Тоже признак давней перезагрузки.

– Где-нибудь здесь и остановись. Только развернись, чтобы сразу выехать потом.

Поставили "Ослика" на более-менее свободном месте, бояться погони здесь смысла не было, это они втроём дураки, что заявились сюда. Вышли. Анжелика поморщилась и натянула платок на лицо. Дима же, словно вернулся на год назад. До боли знакомая картинка разрухи, учинённой ворвавшимися в город заражёнными. Разрушено во дворе всё. Много костей с подгнивающими остатками мяса. Несколько прилично объеденных трупов тварей, лотерейщики вроде как, ноги ещё не видоизменены. Машины в смятку, спортивный городок в центре выглядит, словно на него валуны сбрасывали. Ну и кровь, куда же без неё, множество подтёков, сейчас уже чёрно-бурых.

– Ужас… – прошептала чуть побледневшая Анжелика, крепче взявшись за оружие. Шмель только хмыкнул, осматривая картину бойни.

Медоед зачем-то присел на корточки и положил ладонь на чистый от мусора и останков участок.

– Ты чего? – спросил Шмель.

А Дима уже "скользнул" в прошлое. Глубоко "нырять" не стал.

– Завтра. Около тринадцати часов, – произнёс он, выпрямившись.

Можно было, конечно, и не говорить, но тогда надо бдительно следить за появлением кисляка и собираться в попыхах. То, что придётся всё объяснить, парня уже не так и напрягало. За дни пути они вполне сработались и относительно даже сдружились. На остановках без подколов и шуток тоже не обходилось, Анжелика оказалась весьма остра на язык, но если на это закрыть глаза, собеседник прекрасный. К тому же и сам Медоед ощущал, что с каждым днём вопросов к нему становится всё больше и рано или поздно на них придётся отвечать. Симпатия к девушке тоже росла, да и она, вроде как, начала что-то чувствовать к Диме. Но это не точно, блоки обоих не давали этого понять. Кваз всё это видел и бросал недовольные взгляды.

– Что? – не поняли товарищи.

– Перезагрузка, завтра, в районе тринадцати часов. Если совсем точно, в тринадцать-ноль-две.

– В смысле..? Ты… ты что, можешь точно сказать, когда случится перезагрузка на кластере?! – опешила Анжелика, кваз тоже обалдел, но смолчал.

– Могу, – коротко ответил Дима.

– Нам нужно очень… очень серьёзно поговорить… – протянула девушка, Шмель что-то буркнул, поддержал её.

– Поговорим, – согласился Медоед. – Когда выберемся отсюда. Добро?

Анжелика коротко мотнула головой и моргнула, снова удивившись, выглядело это со стороны довольно забавно. Как это? Обычно из него и слова не вытянешь, а сейчас спокойно согласился? С другой стороны, пора бы уже, сколько дней вместе, какое-никакое доверие появилось, а вопросов к Медоеду всё больше и если не прояснить эти моменты, то лучше, вообще, разбежаться. Хотя, сейчас и не получится. Глупая ситуация. Особенно с их эмпатическими способностями, что называется – я знаю, что ты знаешь, что я знаю. Почему Медоед тоже не стал разбираться? Вряд ли испугался. Присматривается? Или дело, всё-таки, в доверии? И именно сейчас настал тот момент, когда это самое доверие проверяется?

– Хорошо… – медленно ответила Анжелика.

– Тогда берём еду, воду и идём искать подходящее убежище.

Укрыться решили на крыше. Всё из-за нестерпимой вони гнили, что стояла в подъезде и которой тянуло из других квартир.

Выбравшись, наконец, на свежий воздух, люди с удовольствием вдохнули. С крыши было отлично видно раскинувшееся поле на соседнем кластере, необработанное, черневшее обнажённой землёй. Дальше, в полукилометре, лес. Если приглядеться, можно заметить и движение в разных местах. Заражённые. Если смотреть в обратную сторону, виден город, выжранный этими же заражёнными. Высоток почти нет, максимум, девять этажей.

– У края не маячим. Мелкие твари вряд ли заметят, а Элита или не дай Улей, люди, срисуют моментально.

Анжелика снова подивилась формулировке. Кто заражённых называет мелочью?! И почему людей, Медоед, воспринимает, как большую опасность, чем Элиту? Нет, поговорить попробовать, всё-таки, надо раньше, чем договорились. Вот прямо сегодня, до "отбоя", решила девушка.

– Мог бы и не говорить, – сказал Шмель, укладывая рюкзак и пулемёт у кирпичной перегородки. Тут же рядом уложили свои рюкзаки и Анжелика с Медоедом.

– Ночью холодно будет, – произнесла девушка.

– Возьмёшь мой спальник, – пожал плечами Дима, смотря вглубь города.

– А ты как?

– Не в первой без всего ночевать, не парься… – всё тем же задумчивым голосом ответил парень.

– Что с тобой?

Диме снова вспомнилось Пекло. Практически каждая ночь там, когда он в одиночестве выбирался в Гвардейский, проходила именно на крышах. Вспомнился тот страх, который испытывал первые дни, вспомнились кровь и схватки с тварями. Вспомнился отец. Что с ним сейчас? Жив ли он вообще? Судя по снам, да, физически, во всяком случае… вспомнился Дом…

– Медоед..?

Он тряхнул головой, выгоняя наваждение, взглянул на девушку.

– Ты, как не здесь сейчас был…

– Вспомнилось… не обращай внимания.

Анжелика чуть нахмурилась. Что же он скрывает, что гложет настолько, что даже сквозь блок, шибает его тоской так, что аж самой грустно становится?

Дальше раскладывали и готовили ужин, здесь, на высоте можно. Да и Медоед мониторил обстановку, кроме четырёх пустышей в доме никого. В соседних тоже по паре, на этом всё.

Почти не разговаривали. Шмелю и Анжелике находиться в таком месте было явно очень не уютно, вот и не клеился разговор. Вернее, поговорить есть о чём, но Шмель с расспросами не лез, а девушка "решалась" на разговор. Думала и мысли её начали скатываться не к загадкам вокруг Медоеда, а к нему самому. Что она ощущает по отношению к парню? Трудно было признаться, но он начал ей нравиться. Когда ещё не "блокнул" её, особенно в первые дни их пути, она всё ожидала тех самых "низменных" эмоций, следила за его взглядами. Но он ни разу не "раздел" её взглядом, как обычно это делали большинство мужиков здесь, в Улье. Не возникло у него и ярко-выраженных сексуальных эмоций, мелькнуло несколько раз, но это, можно считать и за обычную оценку, первые впечатления. Странно это. Не возникало у него и сальных взглядов на других женщин. При этом он не отвечал и на "призывные" взгляды некоторых из них.

В стабе ещё, Анжелика удивилась, что Медоед после долгого пути так и не снял себе кого-нибудь, как это бывает у рейдеров. И не в финансах дело. Как оказалось, со споранами у Медоеда тоже никаких проблем. На мужиков он, впрочем, тоже не заглядывался, так что не в ориентации дело. Эмпатия! Конечно же! Мысленно хлопнула себя по лбу. Он прекрасно ощущал, кто есть кто. А какой шок, наверное, испытал, когда там, в поле, не смог ощутить меня, усмехнулась про себя девушка. Что это значит для неё самой? Сначала разобраться надо, откуда он. А ещё Медоед силён, такое не скроешь… и это приятно.

– Энжи! – позвал кваз и Анжелика вздрогнула. – Да что вы залипаете-то оба? Ладно Медоед, по голове получил сегодня, а ты? Говядину тебе в макароны или курицу?

– Говядину… – машинально ответила она, но затем поправилась. – Нет-нет, курицу! Ты же знаешь, что не люблю этих рогатых, чего спрашиваешь-то?

Кваз покачал головой, но ничего не сказал и вскрыл банку тушёнки с птицей. Затем обратился к Медоеду:

– Как оно завтра будет? Я в городах сразу после перезагрузки не бывал. В Улей с охоты провалился, в лесу был, не понял, что случилось сначала, пока на меня два бегуна не вышли. А потом и не возникало нужды в свежие города лезть.

Медоед поболтал ложкой в густом вареве в своём котелке и начал говорить:

– Плохо будет. Вернее… поначалу, вроде и нормально всё, люди как люди. Но ты-то знаешь, что все они умрут… главное, не обращать внимания. Идти или ехать своей дорогой. А нам вообще спешить надо. Возможно, полицейские попадутся, с ними сложнее всего. Убивать сразу, без разговоров, если попытаются задержать, – сделал паузу, взглянув на спутников, но выражения лиц не изменились. – Аварий много будет, на дорогах, вообще, во все стороны головой вертеть надо. Люди не в адеквате будут. И лишь бы мосты пробками не перекрыло. Тогда машину бросать придётся. Заражённые на этом кластере появятся, скорее всего, очень быстро. Место злачное. Отлично, если хотя бы час у нас будет, тогда успеем выехать. Примерно так всё и будет. Но может случиться, что на той стороне твари придут быстрее, чем мы покинем город. В этом случае машину лучше спрятать попытаться и переждать весь кавардак. Это один из худших раскладов. По ситуации, в общем. В любом случае выберемся живыми.

Медоед взглянул на похмуревших Шмеля и Анжелику и озвучил не дающую покоя мысль:

– По-хорошему, мне бы сейчас пройтись вглубь, разведать маршрут, чтобы завтра не вслепую ехали с пригорающим задом и не искать эти мосты.

Секунд десять стояла тишина, пока напарники осмысливали слова Димы, а он поставил котелок рядом с собой, задув огонь в складном кейсе-горелке и принялся не спеша есть.

– Ты ведь это сейчас несерьёзно? Про сходить разведать, имею в виду… – скептически произнесла девушка.

Медоед взглянул в её зелёные глаза. В них читалось беспокойство. То ли за самого парня, то ли за его душевное здоровье. Шмель тоже на это заявление пробурчал:

– Хорошо тебя приложило, по-ходу… с ума сошёл, какая разведка? Нет, с одной стороны верно, но это самоубийство. И с чего ты решил, что мосты на том же самом месте завтра загрузятся?

– Я совершенно здоров, – улыбнулся Дима. – Кластер почти пустой, опасаться нечего. Элиты здесь быть не должно. Им жратвы много надо, а тут уже съели всех. И не думаю, что идти долго придётся, пару километров от силы. За час-полтора обернусь. А мосты… кластеры всегда идентичные грузятся. Здания могут быть другими, мост может отличаться, уже или шире, но местоположение не изменится, плюс-минус перекрёсток. Не поверю, что не знаете.

– Знаем, но… а если тебя… если нарвёшься? – спросила Анжелика. Нет, за него беспокоиться начала. Приятно, пришла мысль Диме, но думал он сейчас о другом.

– Придумаю что-нибудь, не впервой. Повторяю, беспокоиться не о чем. Если сам не накосячу.

– То есть, мы это сейчас не обсуждаем и ты уже решил всё? – дошло, наконец, до Анжелики.

Кваз тоже недовольно произнёс:

– Медоед, такие решения, раз уж мы в одной лодке и принимать надо вместе. Нет?

Девушка так же согласилась.

Дима задумался, продолжая наворачивать лапшу с тушёнкой. Кваз тоже ел, но медленнее. Анжелика за еду ещё не бралась. Вообще, они правы, конечно. Он всё ещё продолжает воспринимать себя "вольным стрелком" при отряде, действующим в отрыве от команды. И это нехорошо. В конце концов, они сегодня ему, как ни крути, жизнь спасли. И это уже многое значит. А если вспомнить эмоции Анжелики… тоже странность, почему её блок отказывает при тактильном контакте? Теперь понятно, почему она так избегала касаний, когда он ей руку подавал. Через одежду, вроде как, это не срабатывает.

– Вы правы. Но тоже поймите, я здесь в своей стихии. Ты, Шмель, тоже согласен, разведка нужна, а одному мне туда-сюда прогуляться гораздо легче, чем всем вместе. Поверьте, со мной ничего не случится.

– А с нами? – возразила Анжелика. – Что если нас учует какая-нибудь тварь? А тебя с твоей способностью отгонять заражённых не будет.

Тоже аргумент, как ни крути, пусть и вероятность этого мала. С другой стороны и правда, какая разведка? Дело не только в этом, думал Дима, "беситься" скоро начнёшь. Медоед уже чувствовал скребущее грубым наждаком ощущение всё возрастающей агрессии. Необходимость убивать "вручную", чтобы "стравить" весь негатив, это часть платы за его возможности. И эту плату нельзя не вносить, это как трясучка. А если ещё учесть, что за время пребывания в Камелоте и среди муров "расшатал" себя убийствами…

Анжелика видела, ощущала, что Медоед о чём-то напряжённо размышляет, взвешивает за и против. В самом деле, какая, к чёрту, разведка? Тут другое что-то. Очередная его тайна?

Дима скривился на мгновение, видимо, решил что-то для себя, отставил почти пустой котелок и зачем-то достал свой ужасный нож. Выставив перед собой на уровне лица так, чтобы спутники хорошо рассмотрели, взглянул каждому в глаза, отложил клинок в сторону и сказал:

– Один оставлю. И никакой заражённый сюда не сунется, если сами не покажетесь или шуметь не начнёте. И ещё, нож лучше не трогайте, – после секундной паузы добавил:

– Он сверхострый, палец оттяпает и не заметите.

Анжелика и Шмель недоверчиво взглянули на парня, перевели взгляд на клинок, затем снова на Медоеда.

– Не понял… – произнёс Шмель.

– Потом. Сейчас просто доверьтесь, хорошо? Через час вернусь.

– Тогда и поговорим, а не когда отсюда выберемся, – сказала девушка, понимая, что спорить с Медоедом бесполезно. Что ему в голову взбрело, непонятно. Разведка разведкой, да, точно знать, где эти мосты надо, счёт завтра на минуты, похоже, пойдёт. Но и подставляться сейчас таким образом… глупо. Понятно, что не "в разведке" дело. В чём тогда?

Дима вздохнул. Дурацкая ситуация и выглядит совершенным идиотом. Сиди на заднице ровно… нет, потянуло и не отыграть уже назад. С другой стороны, надо. Необходимо быть в полном порядке и с чистым сознанием. Крови завтра будет много. И если сейчас не "успокоить" себя, могут возникнуть очень неприятные ситуации. Диме совсем не хотелось показывать Анжелике и Шмелю себя с этой стороны, когда его "клинит" от агрессии. Нет, убивать всех направо и налево не станет, естественно. Но вот в ситуациях, где можно обойтись минимумом применения силы, его вполне может и сорвать. Либо полезет в "близкий контакт" с заражёнными, не думая о последствиях. Скорее всего не дойдёт до такого, но лучше полностью исключить любую, даже минимальную вероятность.

– Поговорим, – коротко ответил он, вставая.

***

Минут через пять Медоед ушёл. И что удивительно, автомата с собой не взял. Вопросы у его спутников копились, как километры на спидометре «Ослика». Вот и сейчас, что это? Как понимать? Нет, оставлять это так уже нельзя, обстановка совершенно не та.

– Ну и что ты думаешь? – спросил кваз.

– Много чего, Шмель…

– А конкретно? У меня уже мозги вскипают…

Анжелика думала, напряжённо размышляла, стоит ли говорить Шмелю то, что она узнала, её домыслы. Она понимала, что Медоеду эта вылазка понадобилась именно сейчас, именно перед завтрашним, несомненно трудным днём. Непонятна причина, ну не дурак он, так подставлять всех, пусть всё именно так и выглядит. Значит, есть веская причина. Для него может это и нормально, идти на ночь глядя в кластер, кишащий заражёнными, но это не нормально для неё со Шмелём. Нужны объяснения, нужен разговор. И если Анжелика интуитивно чувствовала, что Медоед их не подведёт и не бросит, то Шмель этого не понимает. И как это довести до него..?

Ещё один момент, Институт. Медоед для Организации окажется крайне интересен, одни его знания чего стоят. У неё самой лояльности постольку поскольку, долгов нет и не обязана Институту, по большому счёту, ничем. Взаимовыгодное, так сказать, сотрудничество. Единственный крючок, это её происхождение. Но это не причина, чтобы сдавать Медоеда. А вот Шмель Институту обязан. И очень многим, как он считает. Под её влиянием, конечно, абсолютная преданность уже не такая крепкая и нерушимая, но всё-таки этого недостаточно, чтобы напарник и друг думал прежде всего о своих интересах. Снова ведь заведёт свою шарманку про "должны Институту, я им обязан, приказы, параграфы" и всё такое…

И снова, это вопрос доверия. Опять же, они Медоеду рассказали очень многое о себе. За исключением происхождения Шмеля и некоторых деталей о ней самой. Важных деталей, усмехнулась Анжелика про себя и поймала на мысли, что это не менее важный момент. Эмпатия…

Пусть его эмпатия окажется именно Даром…

– Пока только мысли, Шмель… вернётся, поговорим, расскажет. Одно могу сказать точно. Он тоже эмпат.

Кваз поперхнулся, вылупил свои маленькие, в сравнении с лицом глаза.

– И ты молчала?!

– Я сама узнала только с утра сегодня!

– То есть он..? – Кваз оглянулся на выход на крышу.

– Надеюсь, что нет. Это будет уже слишком…

– Дела… его тогда надо и в Институт везти.

– Погоди ты, Шмель, со своим Институтом. Да и не согласится он. А насильно не отвезёшь. С этим, надеюсь, спорить не станешь?

– Не стану, – нехотя ответил кваз и наклонившись, дотянулся до ножа Медоеда, взял в руку, поднёс поближе к лицу.

Сложившаяся ситуация ему совершенно не нравилась. Мало того, что сидят в котле под перезагрузкой и завтрашний день будет куда хуже сегодняшнего, ещё и Медоед не пойми что учинил! Какая сейчас, к херам, разведка?! Анжелика тоже, как дурная стала с ним! Нет, видно, что он необычный, силён, знает много, вытащил сегодня, без его щита их изрешетили бы в фарш! Но и всего этого не случилось бы, не попрись они за ним! А ещё, оказывается, он эмпат! Нет, однозначно его в Институт везти надо… только как? Правильно Энжи говорит, заставить не получится…

– Он же просил не трогать, – произнесла девушка, с непонятной опаской смотря на клинок в руке Шмеля.

– Это всего лишь нож, Энж… у-уй!! – Из рассаженного глубоким порезом пальца потекла кровь.

Анжелика раскрыла рот от удивления.

– Гляди… – прошептала она.

Небольшой подтёк, оставшийся на клинке, бесследно исчез. Кваз поражённо смотрел на кривое лезвие, которое только что впитало его кровь. Он и о порезе забыл, настолько удивился!

– Капни ещё, – попросила Анжелика, а сама потянулась за аптечкой.

Шмель нацедил крови на клинок и она начала стремительно впитываться, исчезая, словно вода в песок!

– Это что за хрень такая?! – пробухтел Шмель, так же удивлённо смотря на чистое лезвие.

– Дай-ка, посмотрю.

– Осторожнее.

– Поняла уже, давай перевяжу сначала, – кваз осторожно положил нож и протянул ладонь к Анжелике, уже разложившей аптечку.

Обработав и перевязав глубокий порез, осторожно взяла нож за аккуратно обмотанную кожаной лентой рукоять. Девушка ничего не ощутила. Лёгкий, будто игрушечный. Великоват для её руки. Повертела в ладони и поймала себя на мысли, ей становится страшно держать этот нож. А стоило ей прикоснуться пальцами к клинку…

"Сотни, тысячи убийств. Сама его сущность – Смерть. Нескончаемая рубка, кровь льётся потоками, тысячи трупов, очищение. Заражённые, от только обращённых, до настолько матёрой Элиты, что и в страшном сне не привидится, все бегут от него в ужасе!

…

Бесконечный город, тысячи кластеров, полных заражёнными разных мастей. Или другими, слабыми, ещё не обратившимися".

Пекло. Люди, поняла Анжелика.

"Их ужас при виде монстра можно пить физически. Кровь. Крики. Смерть… очищение".

Другая картинка.

"Три фигурки. Люди. Страха от них почти не исходит. Один из них, самый маленький, его необходимо уничтожить. Нарушает Баланс".

Медоед, узнала Анжелика!

"Убить всех. Битва. Боль. Удивление. Эти трое сильны, ОН молчал об этом. Но ОН всегда молчит, даже когда говорит…

…

Большой недееспособен, умрёт сам.

Средний говорит не трогать их.

Уточнение.

Нет ответа.

Убить всех.

Боль. Средоточие разрушено.

Смерть… удивление…"

– …лика!! – только и успевает услышать девушка, прежде чем отключиться. Настолько яркая, настолько болезненная картинка буквально вышибла из сознания.

Минуты через две Шмель привёл Анжелику в чувства. Нож Медоеда он отбросил в сторону, когда девушка начала терять сознание. Почему? Что случилось?!

Наконец, она открыла глаза, полные страха и непонимания.

– Что?! – выдохнул Шмель.

Сразу ответить девушка не смогла, сначала приняла сидячее положение, с минуту молчала, затем хорошенько приложилась к фляге с живчиком, отдышалась. Оглянулась в поисках ножа. Вот он, в паре метров от них. Пусть там и лежит…

– Что случилось?! – повторил кваз, готовый убивать всех вокруг.

– Это… это невозможно… об этом… нельзя говорить… только в стабе… – отрывисто и совершенно не обращая на кваза внимания, произнесла Анжелика.

– Что за хрень, Энжи?! Что с этими ножами, что с этим Медоедом чёртовым?!

Девушка тряхнула головой, сфокусировалась наконец, ответила:

– Слишком всё… сложно… сама поговорю с ним. Ты не лезь.

– В смысле, не лезь?! – взвился Шмель.

– Обещай мне! – "надавила" Анжелика.

Кваз забухтел, зарычал, выдохнул, осел, отвёл взгляд, снова на неё посмотрел, сказал:

– Ладно, но я рядом, – и после длинной паузы спросил:

– Ты как?

– В порядке я… вроде…

А сама вновь и вновь прокручивала в голове образы, которые многотонным тараном пробили её блок и "осели" в сознании. Пекло, несомненно, другим местом это попросту не могло быть. И нож этот, вовсе не нож, а часть… Анжелика боялась даже мысленно произнести название самого страшного существа в Стиксе. И как оказалось, разумного существа! И Медоед. Тоже в Пекле. Сражался с… Этим! А те двое с ним, кто они..?! Друзья?! Что за баланс?! Баланс чего?! Что за хрень, вообще?!

Голова снова неожиданно сильно разболелась и Анжелику качнуло. Шмель тут как тут, поддержал за плечи, поднёс бутылку с водой. Девушка поблагодарила, но от воды отказалась.

– Ложись-ка лучше… и дождёмся нашего… друга, – сказано это было в таком тоне, что Анжелика боялась, Шмель Медоеду, при встрече, может не только вопросы начать задавать.

– Не говори так. Он друг. На самом деле, – она бросила взгляд на клинок. – И предупреждал же, чтобы не трогали…

– Так нож же…

– Это не просто нож, – перебила она его. – Всё, Шмель… помолчи, пожалуйста. Дай в себя приду, наконец…

А Медоед в это время загнал свою первую «жертву», топтуна…