Текст книги "Стать тенью для зла (СИ)"
Автор книги: Денис Силаев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
Эх, сюда бы Васильева. Разглядеть вымпел на "Сикисиме", тогда можно было бы угадывать точнее. Ага, японцы тоже дернулись. Наивный прием "на дурачка", который проводил русский адмирал, был ожидаем. Типичную "палочку над Т" задумал, понятно дело, стараясь расположить свои корабли так, чтобы подходящие японцы оказались под продольным огнем. Ну-ка посмотрим, дойдет до них?
Дошло. Японский адмирал внезапно догадался, что ситуация сейчас нестандартная. Везде и всегда до этого японцы обладали преимуществом эскадренного хода, и могли с большими шансами на победу, самим бороться за почетное право ставить пресловутый "Кроссинг Т" русским. Но разглядев русские корабли... Тихоходные "Севастополь" и "Полтава" остались в порту, а с "Фудзи" вам в скорости нас не превзойти. Скорее всего, у нас и пара узлов форы имеется. И мы сейчас бодренько забираем мористее, чтобы иметь возможность еще и к берегу вас прижимать.
Если там Того – то скорее всего он побежит обратно. Ему ничего не стоит соединиться с остальным флотом и спокойно попереть на русских еще раз, подумаешь, потеряет пару часов. А вот если там Камимура или Дэва – для них это будет означать, как надеялся Вильгельм Карлович, потерю лица. Командующий послал с задание, те не справились и прибежали жаловаться. Значит, постараются драться.
У нас с японцами по паре примерно эквивалентных по мощи броненосцев, и недоброненосец "Пересвет" против трех крепких броненосных крейсеров. Раззява Зацаренный проспал, да на "Аскольде" машину ремонтировали. Вот как с такими воевать? И ведь в бою честь российского офицера не уронят, не сомневайтесь. А вот с дисциплиной дело швах... Вирена надо на начальника штаба ставить, или кого еще позлее. Кстати, о Вирене. Можно "Баяна" в линию поставить. Все таки у нас есть два узла преимущества, всегда можно вывернуть курс так, чтобы ему поменьше прилетало.
Руки вспотели. Он никогда не был в морском бою, не представлял что такое, когда в твой корабль попадает вражеский снаряд, не слышал свиста осколков. Чувствовал еще капитаном второго ранга, что все это не его. Управлять флотом, оценивать приоритеты в развитии, организовать грамотное прохождение всех сигналов по вертикали и взаимодействие горизонтальных звеньев – это к нему. Награждать, наказывать, собирая из десятков разрозненных кораблей и экипажей то, что называется словом "флот". Минное дело развивать, учебники по тактике и стратегии. Это все – тоже к нему. И да, дела эти немалой важности, и двуглавые орлы на погонах Вильгельм Карлович носил с полным ощущением того, что заслужил он их честно. Ладно, будем решать себе эти тактические задачки, заготовочки имелись. Тем более, если тут Того, то должен отойти.
Да это какой-то Нельсон узкоглазый! Кто такой молодец? Японская колонна разделилась, и броненосные крейсера сейчас бодро рванули лево на борт, стараясь навязать свою версию "палочки над Т" русскому отряду. А "Сикисима" и "Фудзи" повернули чуть-чуть, явно собираясь жестко обрезать хвост. Опасная ситуация, но тут не бокс и не фут-бол, время оценить и посчитать есть. Мы через минут двадцать, как только броненосные крейсера начнут приближаться на дальность действенной стрельбы, заложим разворот и навалимся на броненосцы. А на броненосники Фон Барона с Шульцем натравим. Ими командовать не надо, сами грамотные, будут как барбоска на штанине висеть и не пускать, по глупому не подставляясь.
Но главное тут было не в этом. Витгефт уже пообещал себе, что если японские броненосцы отвернут – просто пойдет в Порт-Артур. Все это затевалось не перестрелки ради. Сейчас японские корабли аж тремя кильватерными линиями проходили по месту, где сегодня ночью "Решительный" ставил мины.
Друзья, важное обьявление. Последние 4 главы романа про борьбу Вильгельма Карловича и Ко с япоными попаданами будут публиковаться дней через 10.Буду занят подготовкой «Адмирала Бабуева» к бумажному изданию. Кстати, по договору с изданием, из онлайна будет убрана значительная часть, так что кому интересно – выкачивайте сейчас.
Глава 32
Неведомая хрень.
– Итак, что мы имеем?
– Пойдем от частного к общему? – учтиво поинтересовался Второй. Ему хорошо, он отвечает за частности в «том» времени, а Первому всё это стыковать в общее в «этом».
– Давайте. Что там по Уэсибе?
– Классических хронопоселенец. Изменил что мог в том времени, и после того, как помог японцам выиграть войну, осел, легализовавшись. – Второй шуршал бумагами, именно так его сейчас визуализировал ИИ, отвечающий за ситуационное пространство.
– Замаскировался он грамотно, есть некая история, что, дескать, он пошел на ту войну добровольцем, даже рост пришлось ему вытягивать, чтобы взяли. Никак не попадала его история в наше поле зрения, человек уже ПОСЛЕ того, как выиграли войну, потратил силы и ресурсы на то, чтобы залегендировать свое пребывание в этом времени, вписав в историю то, что было ДО войны. Канцелярские товары, оказывается, в Токио продавал. А потом...
– Основал некое боевое искусство? Я слышал о нем, выглядит очень странно.
– Да, действительно, очень странная школа. Это единственное боевое искусство, по которому не проводят соревнований.
– А как же...
– А вот так. Искусство чисто оборонительное, и два адепта не могут напасть друг на друга. Это противоречит философии школы. Выглядит очень впечатляюще, только никакие серьезные институты рукопашного боя, в том числе спецслужбы, армейцы, полиция – никто не берет ничего из этого учения, кроме пары-другой ухваток, причем именно эти приемы подсмотрены Уэсибой в джиу-джитсу и айки-дзюцу. А вместо соревнований у них показательные выступления.
– Но зачем тогда?
– А просто нравилось парню быть самым сильным. Ну и надо как-то зарабатывать на жизнь. Их там двое таких было, в этой команде. Еще был Ито Наката, он погиб почти сразу после начала боевых действий. Тоже по дурному, кстати, погиб. Видимо, в неизмененной ветви истории адмирал Макаров крепко насолил японцам, его и попытались убрать хронопираты. Но перепутали его с адмиралом Витгефтом, для японцев лица европейцев весьма схожи. Витгефта убрать тоже не получилось, очень уж они были уверены в своих силах и повели себя как дилетанты. Этого Ито зарубил казак, ординарец Витгефта, а прикрывавший товарищ, видимо, насмотрелся фильмов, где меткий снайпер крошит всех подряд из снайперской винтовки. Интерфейс стрелкового адаптера он освоил, а вот о тактике использования почитать забыл. Как и потренироваться часов хотя бы сорок, это минимальный базовый курс для наших агентов. Что там читать, если дикарей гоняем?
– Это тогда хроноаборигенам в руки попал этот смартфон?
– Ага. Впрочем, выглядел он как обычный кусок какого-то отполированного дерева, его и не трогали. Мы его изъяли потом. После операции по захвату Уэсибы вернулись, аккуратно усыпили их адмирала, флаг-офицера и ординарца, и забрали приборчик. Положили вместо него кусочек действительно отполированного дерева, чтобы ничего не заподозрили. Еще обломки меча с силовым каркасом там были, то же самое.
– Высший класс! – восхитился Первый. Правильно говорят, что нет предела совершенству. Команда Четвертого под руководством Второго не только чисто захватила одного из хронопиратов, но и заменила иновременные улики.
– А Уэсиба, освоившись в Японии того времени, страдал всякой ерундой, пока не залегендировал свои паранормальные способности и не стал уважаемым мастером рукопашного боя.
– Откуда способности? – насторожился Первый.
– Боевые импланты. Он улетел в это время весьма хорошо упакованным. Там в нем столько всего – не каждому нашему агенту столько вшивают. Детекция оружейного ствола с визуализацией линии прицеливания, выделения траектории движения холодного оружия и ударных поверхностей человека, тепловизор, Х-радар... Искин, натасканный на рукопашный бой, индап с боевой химией. В общем, при некой самодисциплине можно было и без всякой школы выступать на публику, и раскидывать хоть отделение с копьями.
– Опять у нас какой-то богатый спонсор проглядывает, и искать нам его еще и искать. Ладно, Ямагато угнал боевой аппарат. Ладно, достали где-то несколько корректируемых авиабомб и ПТУРов. Но такое...
– Без спонсора никуда! Вы же понимаете, что машину времени в гараже не собрать даже десятку Тесл и Эйнштейнов, даже если им будет помогать еще сотня Эдисонов и Фордов?
– Это база, конечно понимаю. Ладно, спонсор пока не вскрывается, надо копать дальше в моей епархии. Давайте дальше про Уэсибу.
– Уэсиба что-то понял примерно к началу тридцатых годов, кстати. Что страна, которую они спасли от поражения в русско-японской, идет куда-то не туда. Так глупый котенок, как его не отвлекай, упорно будет ползти к вольеру с волкодавами, там-же что-то интересненькое шевелится. Начал выступать против войны, милитаризации общества, состоял даже в антиправительственной организации, и чудом избежал ареста. Но на такое, я имею в виду разворот политического курса не самого слабого государства, никаких суперспособностей не хватит.
– А во Второй Мировой они свое оружие не применяли?
– Думаю, не осталось у них уже ничего. Я все больше приглядываюсь, и вижу, что хронопираты явно не рассчитали свои силы. Маловато запасов взяли. Знаете же, когда просчитываешь какие-то процессы по изменению, кажется, что вот всего-то надо. А потом выясняется, что по мере устранения одних препятствий тут же вылезают и начинают играть против тебя совершенно другие факторы, которые в реальной истории даже не рассматривались как таковые. Хотя Вторая Мировая, судя по всему, тоже состоялась в реальной истории в принципиально другом формате, так что там вообще многое сейчас перепишется. Шутка ли – Япония не участвовала.
– Мда... – Поежился Первый. – Страшно представить, какой бы мы хроновыброс мы словили бы лет через тридцать с небольшим.
– И не говорите.
13 мая 1904 года. Желтое Море. Броненосец «Цесаревич».
– Просигнальте на "Решительный" – передать результаты наблюдения на "Баян" и "Новик", – вдруг встрепенулся Витгефт. А ну как замотаемся потом, и не до того будет. Вирен и Шульц должны ясно представлять нашу цепочку сюрпризов, а то начнут свои курсы нарезать и вляпаются. А нам этого не надо. Стало видно, как понимающе переглядываются офицеры в рубке. Ну конечно. Еще бы адмирал пилочку для ногтей потребовал, а то вон табак под пальцами, непорядочек. Тем более что адмирал не курит практически. Как так воевать можно?
М-да... Ну не приходится ко двору командирам его осторожность и педантичность. Не видят в нем вожака стаи, хоть убей. Я же вас, идиотов, вывел в море, на настоящий бой, о желании которого вы в кабаках столько накричали, что сейчас зайди – там еще эхо будет стоять. На бой без прикрытия батарей, кстати, так и Степан Осипович не позволял себе. Ан нет. Макаров – тот решительный, смелый. А Витгефт – трусоватый и медлительный.
Самое подлое тут то, что сейчас действительно настало время поворачивать. Не вытянут они решительный бой – это во-первых. Превосходят их японцы. А во-вторых, поворачивать надо именно сейчас. Если у японцев рванет – то точно наши раззявы что-то насохатят при развороте, если вообще сигнал различат. Разъедемся по морю кто-куда. Так что сейчас.
– По всем кораблям – готовность к развороту через левый борт, "все вдруг" по команде!
Опять переглядочки. Это так, кстати, удобно – щеголять своей воинственностью, пеняя на трусливое начальство. Сегодня опять оборутся в Собрании да в ресторациях, что они за Государя да Россию-матушку бы ух, япошек порвали, но контр-адмирал струсил. И на помощь Фоку не подошли, кстати. Ладно, сейчас, мои воинственные, цену себе узнаете.
Поворот начался, как и ожидалось. Ухтомский своим "Пересветом" почему-то решил повернуть через правый борт. "Ретвизан" повернул через левый, но по такой широкой дуге, что оказался на полтора кабельтова ближе к берегу. Ну вот вам, мои воинственные, соберитесь-ка теперь в подобие кильватерного строя. В бой им хочется...
– Просигнальте, что "Ретвизан" – образующий строй корабль. "Пересвету" пристраиваться самостоятельно. И Вы, Дмитрий Петрович, пристраивайтесь к "Ретвизану", – кивнул Вильгельм Карлович временному командиру "Цесаревича" Шумову. Наместник не утвердил Шумова командиром, потому что не выплавал тот на капитана первого ранга, а выплававшего ценз Эбергарда, Евгений Иванович увез к себе в штаб. Вот как тут не завыть в голос? А во всем будет виноват (да что там будет, уже виноват) – он, контр-адмирал Витгефт. Прав был, пожалуй, Макаров, когда сразу по вступлению в должность начал требовать себе права действительно УПРАВЛЯТЬ всей эскадрой.
Ага, какой-то азартный шум с мостика. Ну-ка... Да! Да, черт возьми! Было видно, как вырвавшийся вперед бронепалубник японцев, казалось, с маху налетел на водяной столб. Да хорошо-то как, вон, судя по наклону мачт, прям сразу получил хороший крен на правый борт. Дождемся доклада сигнальщиков, не дело сейчас рвать из рук у занятых людей бинокль. Свой, видавший виды, но по-прежнему превосходный, купленный еще на лейтенантское довольствие "Лемар", Вильгельм Карлович забыл на "Севастополе".
Это был "Кассаги", сигнальщики не заставили себя долго ждать. Черт, от обиды хотелось грызть планширь! Почему из всего этого зверинца попался только бронепалубник? Вот же броненосные крейсера, вон броненосцы! Это от них надо избавляться со всей возможностью, а с легкими крейсерами у нас и так проблем нет, если Владивостокский отряд с нашим объединить, мы всех их загоним или на дно морское, или в Японию. Ладно, и на том, как говорится, спасибо, пора воспитательный процесс дальше проводить.
– "Ретвизану" и "Пересвету" шесть румбов вправо, "все вдруг" по команде! Вам, Дмитрий Петрович, тоже, разумеется. Постарайтесь, чтобы мы образовывали прямую линию. Через шесть минут – открывать огонь по головному.
Витгефт с точкой смотрел на мостик. Там только не плясали, вырывая друг у друга бинокли (не он один такой раззява забывчивый). Ничего, что через шесть минут уже стрелять? А главный артиллерист так и не спустился в свои чертоги, раскладывая таблицы для стрельбы, запрашивая дистанцию с дальномеров и прося уточнить направление и силу ветра. Черт знает что. А ведь японцы могут и не дожидаться этих шести минут. С них станется, пользуясь оптикой, начать палить и с кабельтовых эдак пятидесяти. Хотя, конечно, зрелище погибающего японского крейсера было завораживающим. "И с хреном и с горчицей!" – как азартно ввернул какой-то мичман. И с креном и с дифферентом на нос, да таким, что уже корма вся поднялась из воды, японский бронепалубник уходил под воду. Ладно, чай не дети, пошумят и разойдутся.
Ага, кажется, броненосцы японцев раздумали драться. Аккуратно, как будто связанные ниточкой, делают поворот "все вдруг" через левый борт. Сейчас встанут на свой-же кильватерный след и аккуратно поползут восвояси, разумно полагая, что лучше идти по тому-же месту, по которому они уже прошли, так меньше риск налететь на мины. Броненосники-же японцев, находившиеся гораздо более на норд-ост, видимо, решили, что еще не зашли на минное поле, и отвернули на восемь румбов влево.
Витгефт хмыкнул. Вот зачем, спрашивается, влево? Вы же разъединились с броненосцами так, что теперь собираться будете долго. А если я ударю? А я ударю, не сомневайтесь. Не то чтобы в надежде кого-то утопить, а с целью поучить своих офицеров водить корабли и четко выполнять команды.
– "Все вдруг" восемь румбов вправо.
Похоже, через еще три минуты до офицеров начало что-то доходить. Ухтомский так и пер, не разобрав сигнала, хотя было видно, что ему дублировали и с "Ретвизана". Так что вы там хотели, воинственные мои? Ах, воевать японцев? Ну и как, получается? Теперь "Пересвет" находился уже примерно в девяти кабельтовых за "Ретвизаном", а у нас тут сейчас начнется. Два броненосца против двух но попробовать пострелять можно. Получалась конечно, не буква "Т" как ее нарисует школьник, а некое кривое "Г", но в общем, извольте – имеем возможность вести продольный огонь по идущей теперь кормовой "Сикисиме". И не развернуться японцы, они не знают как мы поле накидали.
Неведомая хрень.
– Первый, я предлагаю отложить наш разговор. – Второй вдруг из расслабленного увальня стал преображаться... Вот такого Первый не ожидал. Нет, не в собранного профессионала, а во что-то крайне растерянное.
– Что случилось? – Первый не смотрел на экран, там эти сгрудившиеся в нескольких кучках допотопные кораблики ему ничего не говорили, Первый смотрел на Второго.
– Это же "Кассаги"!
– Тот крейсер, на котором плавал предполагаемый подельник Ямамото, этот, как его, напомните?
– Нет же! Кадзиока Садамити плавает на "Кассуге". А это – "Кассаги!"
– И что "Кассаги!"
– Я вот и не могу понять, черт побери! В каноне не было ничего такого! "Кассаги", как и "Кассуга", благополучно пережили всю войну. А сейчас ему, похоже, крышка. Вон и пар уже из котлов пошел. Вы понимаете?
– Какой-то новый фактор? – в отличие от Второго, Первый не особо разбирался в морских реалиях того времени, но вот в своем деле он держал нос по ветру всегда.
– Но какой, черт возьми? Я не могу понять. Кто там у них за главного сейчас? Я прошу санкции, два "Хокая" туда, надо всё аккуратно зафиксировать.
– Сейчас... Даю...
– Мы вмешались в канон только однажды. В сущей мелочи. Не дали хронопиратам спереть смарт. И...
– Минут 20 не давали взорваться "Петропавловску", кстати.
– Тоже всё уложилось в канон. Я уже говорил, где именно минные постановки у японцев были – ни в одном архиве нет ДОКАЗАТЕЛЬСТВ. Там процесс подогнали под результат.
– Получается, этот Уэсиба, единственное изъятое сейчас нами звено, что-то не сделал? И вот результат, японцы потеряли этот свой Касс.. Кусс... Короче, крейсер.
– Возможно. Теоретически да, он бы сейчас... Предпринял бы какие-то действия, которые не дали бы русской эскадре выйти из порта. Но зачем эскадре выходить из порта? Витгефт этот был малахольный, ходить в море не любил и всячески от походов увиливал. Да, сегодня в строй вошел последний из подорванных в начале войны броненосцев – "Цесаревич", и хорошо бы было поплавать, но, насколько я помню, первый выход обновленной эскадры в море был позже. Сейчас они даже пушки, отданные на берег, еще не установили обратно. Тут это искомое "что-то не так" глубже, и глубже намного. Давайте-ка дальше смотреть.
– А что происходит тут в плане тактики?
– Давайте смотреть. Таак... Похоже, русские поймали японцев на том же, на чем японцы поймали Макарова. Поставили мины и давай ходить перед ним, заманивая. И наши... Простите, русские, им обраточку сейчас вернули. Прям зеркальную. Поставили мины и заманили. Жалко, что только этот тщедушный "Кассаги" попался.
– И?
– Видимо, японцы до того, как их крейсер подорвался, планировали броненосными крейсерами, вот этими. – Второй указал на три кораблика, сейчас выписывавших какой-то треугольник. – охватить голову русской колонны, а вот этими броненосцами подпереть сзади. План, честно скажу, так себе. Рискованный. Сплоченной кучкой русские могут создать угрозу и этим, и тем, а прийти на помощь друг другу будет трудно. Да еще это минное поле, границ которого они не знают. Черт...
– Да что Вы чертыхаетесь постоянно? Это же война, Второй, тут такое должно каждый день твориться.
– Я не знаю, кто русскими руководит, скорее всего Витгефт, но вот у японцев точно не Того! Тот очень осторожен, так действовать бы не стал. Это тоже интересно будет узнать, сейчас "Хокайчики" нам тут насобирают...
– Смотрите, началась стрельба? А третий корабль успеет прийти на помощь... – Первый с полсекунды колебался, потом произнес – ВАШИМ?
Второй оценил, благодарно кивнул. Потом глянул на экран, видимо, чтобы прикинуть, но опять что-то вызвало удивление.
– Полный залп! Они стреляют полным залпом! Когда они успели поставить на свои корабли все орудия?
Глава 33
13 мая 1904 года. Желтое Море. Броненосец «Цесаревич».
Наконец-то удалось накрыть "Сикисиму". Старший артиллерист "Цесаревича", хоть и изрядно покрутился на мостике, к моменту, когда замыкающий японский броненосец оказался на дальности огня, уже успел расположится в артиллерийском посту, и третий залп шестидюймовками дал накрытие, после чего в дело включился и главный калибр. Передали дистанцию на "Ретвизан", однако и с "Пересвета" тоже захотели поучаствовать. Ладно, минут пятнадцать у нас есть, потом придется отворачивать из-за минного поля. Посмотрим, что там будет по сравнению статистики и практики, пару попаданий должны успеть сделать. Наши шестидюймовые орудия хоть их и приходится выворачивать на максимальные углы поворота к носу, но могут вести огонь, японцам же угла не хватает – торчащие из казематов шестидюймовки не могут так сильно повернуть стволы на корму. Может и сыграли бы они немного курсом , чтобы ввести в действия свои орудия, но не могут. Понимают, что единственный вариант сейчас – переть тем-же путем как и пришли, иначе риск налететь на мины увеличится многократно.
Ах как хорошо! Японцы отфыркивались сейчас всего двумя двухорудийными двенадцатидюймовыми башнями, а наша троица лупила всеми бортами! Шесть двенадцатидюймовых орудий (на "Цесаревиче" все-таки кормовая башня так вывернуться не смогла), да десять шестидюймовых били с максимальной скорострельностью. Если бы Ухтомский с "Пересветом" не ошибся на поворотах, то и его корабль можно было-бы задействовать, но сейчас этот броненосец далековато. Вот как такому варвару отдать эскадру под руководство, если он и своим кораблем управиться не может? И опять дискуссия на мостике, словно тут редакция "Современника"! Возникло мнение, что следует разрешить Ухтомскому стрелять десятидюймовым калибром, дескать, всплески будут отличаться и от двенадцати, и от шести дюймов. Лучше бы курс прокладывали да по отсекам пробежались, а то что там сейчас в нутрях броненосца – непонятно. Задраены ли переборки, правильно ли кантуют снаряды, отправляемые по элеваторам в башни. Пусть стреляет, тем более что десятидюймовки показывали весьма неплохую кучность при довоенных испытаниях.
Вильгельм Карлович приказал отсемафорить на "Пересвет", вели огонь только десяти дюймами. И так дистанция велика – 45 кабельтовых, до войны и подумать никто не мог что будем с такого расстояния стрелять. А вот стреляем-же, и даже... Точно! Есть одно попадание! Неужели Ухтомский? Увы, нет, видимо средний калибр с "Цесаревича", если судить по времени залпа. А вот и с "Пересвета", действительно десять дюймов хороши на дальних дистанциях. Правда влепили не совсем удачно, с такой дистанции удар на шканцах, между бизань-мачтой и третьей трубой, кроме хлопот команде по устранению мелких последствий, особого урона не принес. Там палуба шесть с половиной дюймов брони, не будет пробития на такой дистанции. Бить следовало бы фугасным, тогда могло бы достаться орудиям, но бронебойная чушка, скорее всего просто отлетела в море. А вот это уже с "Ретвизана". Тут надо прикидывать, непонятно, пробьет ли броневой пояс. В общем, мы затем в море и пришли, стреляйте, как говорил Наполеон, и может самый последний снаряд принесет вам победу.
Японцы отстреливались хорошо, даже, пожалуй, прекрасно. Разрывы вставали рядом с его броненосцем (видимо, так было удобнее наводить, "Ретвизан" был очень уж на кормовых углах, а "Пересвет" вообще практически за кормой у японского строя). Но мал у вас залп, господа. Не хватает для надежной статистической вероятности, а там где статистика – там и практика. Что там японские бронепалубники? Далековато им, бьют в божий свет как в копеечку. Восемь дюймов на такой дистанции дают хороший разлет, да и пожалуй сплошные недолеты – от того, что на максимальных углах возвышения их орудия. Вот вам, господа, последствия разделения, которое во всяких тактических умозаключениях считалось перспективным направлением военно-морской мысли. Была мысль еще немного похулиганить, и кинуть свои корабли на девять румбов влево, чтобы пройтись контркурсами по бронепалубникам. Есть вполне весомый шанс выбить какой-нибудь, благо на контркурсах японцы почему-то стреляли не очень удачно. Но скорее всего, японцы так долго развлекаться не позволят, и просто отскочат. Так что будем дальше продолжать ковырять броненосцы, а эту троицу игнорируем.
"Баян" и "Новик" не радовали. Вместо того, чтобы, пользуясь преимуществом хода, забежать вперед, они предпочли повиснуть на кормовых углах у японских крейсеров. Ладно, тоже неплохо, главное чтобы "Новик" не словил ничего. В первый день войны крейсер удачно пережил попадание аж двенадцатидюймового снаряда, слава Николе Угоднику, что тот не разорвался. А то разорвался бы вместе с паровыми котлами крейсера, а то и со всем кораблем вместе. Второй раз может не повезти. Было понятно, что Вирен и Шульц получили сигналы с "Решительного" о том, где стоят мины, и резать корму идущей концевой "Асаме" не собирались. Ладно, может в этом и есть смысл, потому что "Фудзи" и "Сикисима", скорее всего, как только миную минное поле, пойдут на встречу с крейсерами, а это могло для "Баяна", идущего впереди, плохо кончится.
Стреляли япошки вроде как в основном по "Цесаревичу", а прилетело почему-то в "Ретвизан". Премерзко ударило в правую скулу, рядом с ватерлинией. Неприятная штука. Японцы в этой войне делали ставку на фугасные снаряды, и надо сказать, для среднего калибра это очень удачное решение. Все равно броневой пояс не пробить, а сотрясение от них преизрядное. Влепи они так в "Победу" или "Севастополь" отечественной постройки – там бы точно течи пошли. Хорошо что "Ретвизан" – качественной американской постройки, скорее всего все обошлось. Во всяком случае, отправленный на броненосец запрос был удостоен успокоительного ответа.
Вот и нас не миновала чаша сия. Разрыв ударил по колпаку главного калибра, и воздух наполнился визжащими осколками. Хорошо, что Вильгельм Карлович стоял в боевой рубке, внимательно следя как штурман, сверяясь с дальномерщиками, рисует курсы. Старался найти ошибку в пару кабельтовых, не понимая, ошибка дальномера или в расчетах Азарьев ошибся? Вроде артиллеристы же бьют сплошными накрытиями. Ох, "повезло" минному офицеру. Словил небольшой осколок в предплечье, им теперь со счастливой улыбкой оседает в руки сигнальщика. Ну а что? Ранен в бою. И плевать что делать ему на мостике было решительно нечего – теперь жди Георгия четвертой степени, да и в госпитале месяц точно полежит.
Но крики, беготня. Санитара орут аж в четыре глотки. Дорогу раненному герою и все такое. Ладно, пусть хоть этим займутся. Сейчас на самом деле на мостике воюют только он, штурман, и рулевой, под отеческим приглядом исполняющего обязанности Первого после Бога капитана второго ранга Шумова. А бегать, кричать и азартно советовать всякие безумные идеи – ну не наше все это, мы из рубки не ногой. Наше дело – думать, а дистанции и углы пусть дальномерный пост замеряет. Сейчас видно, что еще два залпа и поворачивать пора. Причем опять поворотом "все вдруг", иначе япошки могут и рискнуть уже вильнуть румбов на пять вправо (они не знают, но на самом деле жидкое минное поле, поставленное "Решительным" они давно прошли), и тогда они будут уже садить по нам с бортов, в то время как мы сможет только отгавкиваться кормовыми. Японские броненосники в принципе имеют возможность сконцентрироваться на ближнем к ним "Цесаревиче", но дистанция при таком курсе не будет подходящей для критической силы огневого воздействия, скорее всего это нам ничем серьезным не грозит.
Шумов молодец, ну ей Богу, поставил бы его командиром. Сразу-же запросил повреждения. Нормально все, пробития не было, пара нижних чинов из заряжающих с небольшой контузией, покидать боевой пост отказываются. Всем хочется по япошке стрелять. Остальные мелочи, что там на палубе посекло, по выходу из боя осмотрим. Где-то брезент загорелся, которым матросские койки укрывали, но аварийный офицер послал партию под палубой, оттуда зальют. Пару тонн уйдет в междубортный проем, но сейчас это не критично.
Удалось в последний момент достать и двенадцатью дюймами "Сикисиму". Хорошо рвануло прямо перед кормовой двенадцатидюймовкой, но навскидку Вильгельм Карлович не мог вспомнить, что там по вероятности пробития палубы на такой дистанции. Вот тут у нас мичман-артиллерист крутится, чуть попозже его нагрузим, как из под обстрела выйдем. Пусть глянет что там по таблицам. Там броня гарвеевская, может и можно рассчитывать на пробитие. Сейчас подадим команду на разворот, пару минут потерпим на своей ссутуленной над картой спине уничижительные взгляды офицеров (хоть бы один спросил, где мол, Ваше Превосходительство, Вы изволили минное поле-то поставить?) и пойдем восвояси. Как там наш "Решительный", интересно? Вроде хватило ума у них, находясь на левой раковине "Баяна" ни во что не вляпаться.
Ага, вот и "демоны" спохватились. Начали появляться в эфире. Первым проклюнулся в каждой бочке затычка (судя по прошлому общению), Сэндо. Он докладывал, видимо Ямагато, но того было не слыхать. Тетка, черт тебя возьми, ты же наверняка что-то слышишь? Могла бы и додумать, о чем там разговор?
– Да, наш крейсер на дне. Нет, броненосцы целы, в один, с тремя трубами попали несколько раз, но вроде все неплохо. Орудия? Сейчас посмотрю... Целые все. Точно, вот сейчас еще залп дали. Нет, не попадают. Рубка? Не тронута, так что Дэва жив.
Так, значит тут и Дэва и Камимура, видимо Камимура руководит крейсерами а на "Сикисиме" Дэва. Ничего необычного мы не узнали, так, положим на полочку, авось пригодится потом. Главное, чтобы нас сейчас не приголубили чем-то вроде того, что они в "Петропавловск" всадили. Баклажанчик, которым они "Цесаревич" и "Ретвизан" утром 27-го января попали, мы, пожалуй переживем. Там растяпы переборки не задраили, вот и расхлебывали потом, а так, без детонации пережить такое можно. Японцы все равно не рискнут через минное поле сунуться на добитие. Только, пожалуй, надо как-то объяснить, почему не надо сейчас тушить загоревшиеся койки. Пусть хороший дымный след тянется за "Цесаревичем", это должно внушить почтение этому Сэндо, который ни разу не моряк. По этому Вильгельм Карлович сварливо напомнил старшему офицеру, что пока он не дал отбоя, на палубе экипажу делать нечего. Пусть из подпалубного пространства тушат, так еще долго возится будут.
Неведомая хрень.
– Есть еще один вариант, правда мой ИИ долго не хотел считать вероятности по этой гипотезе, но я его уговорил.
– Давайте, Второй. Будем все рассматривать. Я сверился с каноном, действительно, сегодня мы видели что-то странное.
