Текст книги "Химера (СИ)"

Автор книги: Денис Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Валерий Коликов, Яна Китанина, Борис Сергеев и, кажется, Николай Верстанский! – по памяти огласил список подозреваемых Максим.

Ведьмачка только довольно улыбнулась.

– Но… как они могли? – голос бывалого оперативника дрогнул. – Это же просто дети!

– Люди порой невероятно жестоки, – серьезно ответила его собеседница. – А к детям это относится в первую очередь.

– Ты хочешь сказать, что наш размытый след принадлежит ведьме? – поинтересовался Максим. – Варваре? Тогда ответь мне вот на какой вопрос. В комнате Марины на момент убийства присутствовали двое посторонних: "ночной" с артефактом, забирающим энергию жертвы, и вампир, возможно танцор из клуба Антона. Как ты это объяснишь? Насколько я понял, Низший не может просто так переметнуться к другому хозяину, ради кусочка послаще. Как же получилось, что обладатель гипертрофированных клыков служит ведьме.

– Остынь, Заславский, – подняла руки Ольга. – С чего ты вообще взял, что они были там вместе?

– Ты же сама мне об этом сказала, – удивился Максим.

– Запомни, – наставительно произнесла ведьмачка. – Между тем, что я сказала и тем, что ты услышал, может быть довольно существенная разница. Посуди сам, ведь если мы нашли в комнате жертвы отпечатки пальцев, скажем, ее отца, это же не означает, что Эдуард Самохин был там именно в момент убийства?

Заславский мгновенно осознал свою ошибку и устыдился. Слишком уж он уверовал в способности своей заместительницы.

– Значит в доме Самохиных был один вампир и, поскольку мы знаем, что Марина и "танцор" были любовниками, логично предположить, что именно его следы ты и видела. Личность "размытого", может быть совершенно не связана ни с ним, ни с артефактом. Мы собрали кучу фактов, а сами опять зашли в тупик!

– Получается так, – грустно кивнула Ольга, усаживаясь в кресло.

Максим задумчиво почесал подбородок судорожно пытаясь ухватить за хвост маленького юркого червячка не дававшего ему покоя все это время. В их версии был какой-то перекос, но детективу никак не удавалось понять в чем именно.

– Стоять! – Заславский вскрикнул так резко, что Баташова так и замерла в скрюченном состоянии, не успев опуститься в мягкое нутро кожаного сиденья, хотя возглас начальника, судя по всему относился не к ней, а его собственной ускользающей мысли. – Если Марину убил вампир, использовавший артефакт в своих целях, каким образом он после этого попал в руки Варвары?

Ольга только беспомощно развела руками. Некоторое время они молча сидели друг напротив друга а потом… Глаза Максима резко расширились, сам он приподнялся и весь сжался, как взведенная пружина, на секунду затаив дыхание и выпалил:

– Скарабей! – взгляд его безумных глаз не на шутку испугал Баташову.

– Что скарабей? – не поняла ведьмачка.

– В тот день, когда арестовали Королькова, он сказал, что Марина ездила в Египет с туристической группой. Она могла привести из Каира ту самую безделушку, которую так стремится вернуть безутешный отец!

– Жук-скарабей – это действительно египетский символ. Вот только ты не задумывался сколько раз дочь успешного бизнесмена могла побывать в стране фараонов?

– Примерно, после ее возвращения дела у Эдуарда пошли в гору, – Заславский не слушал помощницу, полностью поглощенный новой идеей. – Что если скарабей с полураскрытыми крылышками не просто сувенир, а реальный артефакт, приносящий богатство и процветание?

– И ты считаешь, что нищая русская туристка могла приобрести его по дешевке?

– Баташова! – когда было нужно Максим мог думать очень и очень быстро. – Срочно звони Вику! Мы едем к нему!

– Исключено, – отрезала девушка. – Рассказывай, что ты задумал.

– Мне надо с ним переговорить.

– Скажи мне – я передам, – она невозмутимо вскинула бровь.

Максим подумал о том, как хорошо, что ведьмачка до сих пор не знает, как близко ему довелось пообщаться с ее боссом недавно ночью. С минуту они испепеляли друг друга взглядом и, наконец, Заславский сдался:

– Будь по-твоему! Но у меня одно условие – я говорю, а ты звонишь ему прямо сейчас!

– Договорились!

– Скажи, что я готов выдать ему убийцу прямо сейчас – пусть делает с ним, что захочет, но в этом случае Эдуард Самохин не получит ту памятную безделушку, о которой вы мне говорили. Вряд ли ее удастся добыть, если действовать прямо сейчас.

– Ты ничего не хочешь мне объяснить? – прищурилась ведьмачка.

– Нет, – коротко ответил Заславский. – Звони!

Набрав номер и дождавшись ответа девушка дословно передала колдуну слова Максима. Выслушав его, Ольга передала трубку начальнику:

– Он хочет с тобой поговорить, – Баташова была мрачнее тучи.

– День добрый, Максим Сергеевич, – бодро раздалось из трубки.

– Добрый, – не то вопросительно, не то утвердительно ответил Заславский.

– Приятно сознавать, что ваши успехи не заставляют себя ждать, – Вик пребывал в крайне благостном расположении духа, что, впрочем, было неудивительно, учитывая, что его не расстроило даже самовольное проникновение работника в его дом.

– Баташова рассказала в какой ситуации мы оказались, – Максим решил сразу перейти к делу. – Необходимо ваше решение.

– Я прекрасно понимаю ход ваших мыслей, – начал Вик. – Как бывший сотрудник органов правопорядка вы стремитесь в первую очередь покарать преступника, но взгляните на это с точки зрения пострадавшего. Для моего любезного друга – это, может быть, единственная вещица, которая будет напоминать ему об утраченной дочери.

– Можете не говорить! – Максим состроил скорбную мину, подозревая, что собеседник это хоть и не увидит, но обязательно почувствует. – Я прекрасно понимаю чувства убитого горем отца, поэтому и обратился к вам, воздерживаясь от поспешных действий. Я уверен, что мы непременно найдем выход из данной ситуации.

– От меня нужна какая-то помощь? – поинтересовался колдун.

– Возможно, – уклончиво ответил Заславский. – Но не сейчас. Я непременно буду держать вас в курсе всех дел.

Нажав на отбой Вик, сидевший в своем кабинете, довольно улыбнулся, став неожиданно похожим на матерого кота, дорвавшегося, после бурных похождений, до заветной крынки со сметаной.

Мальчик оказался даже интереснее, чем он думал. Он невероятно быстро восстановился и уже сейчас готов работать в полную силу. От жалкого пьяницы и развалины, представшей перед глазами колдуна несколько дней назад не осталось и следа. Заславский может сколько угодно утверждать, что ему наплевать на судьбу Марины Самохиной – он не сможет убедить в этом даже самого себя. В любом случае, он не сможет бросить дело на пол пути – это не в его стиле. Лучшего напарника для Ольги и искать не стоит. Они превосходно дополняют друг друга

Вик мельком посмотрел на лежащую перед ним книгу, которую он читал, когда его отвлек телефонный звонок. Нет! Он сейчас категорически не настроен читать. Разговор с этим смышленым мальчиком наполнил его неудержимой энергией. Хотелось сделать что-то безумное, например выйти во двор и поупражняться с мечом. Пожалуй, этим и стоит заняться! Он снова улыбнулся и встал с кресла.

– Ты можешь меня не любить, это было бы даже лучше! – Ольга неотступно следовала за своим начальником, мысленно костеря этого напыщенного самодовольного мента на чем свет стоит. – Ты можешь презирать всех «ночных» – это нормальное явление для обычных людей! Но объясни, наконец, до чего ты там додумался, и как это все связано с Каирским туром Марины Самохиной?

Максим, наконец, остановился и внимательно посмотрел в глаза ведьмачке. Он, словно, в чем-то сомневался и силился принять единственно верное решение.

– Идем в мой кабинет! – заключил он, наконец, и пошел дальше.

Когда дверь не спиной Ольги закрылась, Максим уселся в свое начальственное кресло и как-то странно посмотрел на девушку.

– Ты тут говорила про нелюбовь и уважение! – начал он издалека. – Мне тяжело работать в такой незнакомой обстановке. Ты такая родилась, а мне приходится все постигать на ходу.

Он замолчал, и ведьмачка терпеливо ожидала продолжения.

– Я думал, что смогу справиться самостоятельно, но, похоже, это выше моих сил. Мне будет нужна твоя помощь.

Баташова развела руками:

– За чем же дело стало?

– Я должен быть уверен, что могу полностью доверять тебе. Что ты не сдашь меня Вику с потрохами, стоит мне сделать хоть один неверный шаг.

– По-моему таких шагов за последние дни и так было не мало? – осторожно начала Ольга, еще не до конца понимая, к чему он клонит.

– Когда не хватает фактов, надо делать предположение и считать его верным, пока не доказано обратное, – заговорил Максим. – Так меня учили. Это не совсем правильно – снижается достоверность, но в такой ситуации как у нас – по другому никак.

– И что же ты предположил?

– Дело в том, что наш общий наниматель знает гораздо больше, чем рассказывает. Для людей его уровня это в целом нормально. Десять лет назад в семье Самохиных произошло что-то, превратившее Эдуарда из рыбы, выброшенной на берег, в успешного бизнесмена. Так вот, можно до посинения искать причину этой метаморфозы, а можно ее и не найти. Вдруг Самохин просто "попал в струю". Но учитывая, что мы, как оказалось, живем в мире полном магии – я предположил, что виной всему некий предмет, который Марина привезла из Египта. В таком случае – это вовсе не безделушка на память, а мощный артефакт и твой Вик очень хочет его заполучить. Он сам только что подтвердил оба последних факта. Вот так. Можешь бежать и закладывать меня, – он сложил руки на груди и внимательно посмотрел на собеседницу.

– Так ты блефовал?! – догадалась Ольга. – Как такое только могло прийти в твою дурную голову?!

– Трудно работать, когда не знаешь истинных мотивов своих нанимателей, – пожал плечами Заславский. – Теперь мы знаем, что искать надо в первую очередь "безделушку", а уж потом убийцу.

– Это только твои предположения, – не сдавалась ведьмачка. – Нет никаких фактов.

– Ты совсем не слушала, что я говорил? – обиделся Максим. – Я считаю свои предположения истиной, пока кто-нибудь не разубедит меня в этом. Ты можешь попробовать.

Ольга уже открыла рот, но ничего не сказала. Чтобы убедить сидящего перед ней мужчину, надо было приводить по-настоящему бронебойные аргументы, а их у девушки не было. Она просто не хотела верить в подобную циничность, хотя совершенно точно знала, на что способен ее наставник. Подобные вещи были вполне в его стиле. Оставалось непонятным только, почему Вик не посветил Ольгу в свои планы. Боялся, что Заславскому удастся ее расколоть?

– Пусть так, – она предприняла новую попытку атаковать. – Но я видела след только одного артефакта. Того самого, что пил силу несостоявшейся звезды философии. У тебя и для этого есть объяснения.

– Ты у нас спец по всякой магии, – без тени иронии заявил Максим. – Можешь что-то рассказать по этому поводу?

Баташова открыла рот, чтобы высказать все, что она думает о своем начальнике и методах его работы, но вместе этого только шумно выдохнула.

– Тупик? – участливо поинтересовался Заславский.

– Тупик, – грустно подтвердила его помощница.

– Будем думать, – глава детективного агентства озадаченно почесал подбородок, на котором бодро колосилась утренняя щетина. – Надо отыскать этих сопляков и тряхнуть их как следует, а еще хорошо было бы наведаться к Варваре, но так, чтобы она не поняла, что мы знаем про ритуал.

– Исключено, – покачала головой Ольга. – Ты еще не переступишь порог ее дома, а она уже будет знать, зачем ты пришел. Это тебе не играть в кошки-мышки с Антоном. Настоящая ведьма – это совсем другой уровень. Ни тебе, ни мне ее не обмануть.

– Значит пошли Матвея и Федора за детишками. Побеседуем с ними на нашей территории. А как быть с Варварой подумаем позже.

– Хорошо, – кивнула ведьмачка и поднялась на ноги.

– Заславский! Ты законченный псих! – щеки Ольги пылали от возмущения. – Что это ты устроил?! Неудивительно, что с таким подходом к работе тебя поперли из органов!

Максим только загадочно улыбался. Его самого результаты допроса студентов-философов вполне устроили. Заговорил он только когда за ним и его заместительницей закрылась дверь начальственного кабинета.

– Я произвел допрос подозреваемых, совмещенный с очной ставкой. В мягкой форме. Я, если ты не забыла, специалист именно в этой области.

– В мягкой форме?! – Баташова не верила своим ушам. – Да ты орал на них, как ненормальный. Обвинял во всех смертных грехах, но почему-то даже не соизволил предъявить единственную серьезную улику, которой мы располагаем – отпечатки пальцев. Я думала, что ты действительно профи, но ты руководствуешься только эмоциями! Я понимаю, что эти избалованные малолетние садисты на дорогих тачках не заслуживают даже маломальского уважения, но это же не повод…

– Если бы я сказал им про отпечатки, – спокойно пояснил Максим. – Через пол часа их уже изъяли бы из дела, и концы в воду. Такое происходит сплошь и рядом безо всякой магии. Привлекать их за убийство я пока не собираюсь, но и запарывать дела своим бывшим коллегам тоже не хочу. В конце концов мы вышли на эту великолепную четверку так быстро по чистой случайности, но и опера рано или поздно их вычислят. Вот тогда-то им и понадобятся пальчики. Сегодня меня гораздо больше интересовала их реакция.

– И что же вам удалось установить, Шерлок? – с издевкой поинтересовалась Ольга.

– Достаточно, – уклончиво ответил он. – Но сначала я хотел бы узнать, заметила ли ты сама что-то интересное, или эмоции затмили и твой разум?

Ведьмачка восприняла вопрос на удивление серьезно. Прикрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, приводя чувства в порядок, и только после этого заговорила, причем голос ее звучал в прежней сдержанной рабочей интонации, словно и не кричала эта девушка на своего шефа всего минуту назад.

– Они были на взводе уже когда их привели. Еще бы! Не каждый день тебя хватает пара неулыбчивых амбалов криминальной наружности и тянет неизвестно куда под сомнительным предлогом "Поговорить".

Ресницы на ее прикрытых века слегка вздрагивали, но не спешили вспархивать вверх стайкой перепуганных воробьев. Максим невольно залюбовался сидящей перед ним женщиной, едва ли не впервые получив возможность так долго и безнаказанно рассматривать ее красивое лицо и точеную фигуру.

– Дети все отрицали, причем настолько искренне, что я готова предположить, что они просто не помнят событий минувшей ночи. Если бы мы имели возможность взять у них анализы, я почти уверена, что Ефим Карлович нашел бы там следы какого-нибудь изощренного ведьмовского зелья, которым их опоили!

Помимо воли владельца, взгляд Максима дольше чем следовало задержался на игриво распахнутом вороте блузки собеседницы и лишь несколько секунд спустя бывший оперативник смог отогнать от себя внезапно накатившее наваждение.

– Такие препараты подавляют волю и человек вполне может выполнять несложную работу, особенно если до этого неоднократно проделывали ее, например, на муляжах. Они не будут бояться или испытывать отвращения. Помнишь, как Коликова вырвало, когда ты показал ему фото? Вот уж истинный пример хладнокровного убийцы, – она улыбнулась одними уголками губ, как делала всегда, когда что-то действительно ее забавляло, а не просто хотелось съязвить. – Есть только одна сложность! Кто-то должен руководить этими "бессознательными телами" в непосредственной близости от них, иначе они просто расползутся по углам и будут пускать слюни пока не выветрится эликсир, – она сделала паузу. – Мы точно знаем, что "ночных" на месте преступления не было.

– Выходит кто-то из детишек не пил эту дрянь и полностью отдавал себе отчет в происходящем, – резюмировал Заславский, который, хоть и не разбирался в магии, но пришел к похожим выводом.

– Кто-то с более крепким желудком, чем у Валерия Коликова, – ухмыльнулась Баташова.

– Яна, – огласил свой вердикт Максим. – Когда я рассказывал им, какие последствия ждут кровавых убийц и что с ними сделают, когда все раскроется, она смотрела на меня как на копошащегося в грязи червяка. Ее не страшит ответственность. Что же такого могла пообещать своим последователям ведьма?

– У Варвары лживый язык и она не скупится на посулы, когда хочет чего-то добиться, – согласилась с ним Ольга. – Да, скорее всего это была Китанина. Я тоже ощутила неприятные волны, исходившие от нее в течение всего разговора. Душа девочки чернее самой безлунной ночи, – ведьмачка брезгливо повела плечами. – Сказать, чтобы ее задержали?

– У нас нет для этого никаких оснований, – покачал головой Максим. – Остается только надеяться, что сегодняшний разговор заставит их задуматься о правильности своих действий.

Баташова грустно кивнула и открыла, наконец, глаза.

– Кстати, Заславский! – она смерила начальника насмешливым взглядом. – Если так уж сильно хочется пялиться на мою грудь – имей хотя бы смелость делать это открыто.

Максим хотел возразить, сказать какую-нибудь колкость или даже грубость, но недвусмысленно вспыхнувшие уши не дали ему возможности оправдаться.

Оставшись в одиночестве, Ночной демон совсем загрустил. Его сокамерников, оказавшихся довольно приятными людьми, несмотря на несомненную причастность ко всему, в чем их обвиняли, перевели куда-то в другое место. Они даже успели подружиться и коротали долгие скучные дни за отвлеченными разговорами о жизни. Напоследок ода заверили Королькова, что новости в замкнутом пространстве изолятора распространяются невероятно быстро и новые соседи, если таковые объявятся нипочем не станут учинять разборки с программистом успевшим стать здесь своим в доску. Репей приправил свою речь несколькими выражениями, которые Леха не смог ни только понять, но и запомнить, впрочем это было не так уж и важно поскольку общий смысл он все же смог уловить.

Все это должно было утешить задержанного и вселить в него надежду на приятные выходные, но Королькову сомнительная романтика "мест не столь отдаленных" была в новинку и получать удовольствие от отдыха на нарах он еще не научился. Поэтому Леха сидел в уголке, сжавшись насколько только можно и думал…

Какая же паскудная штука жизнь! Дураки те, кто не верит, что она всегда все расставляет по местам. Негодяй добился богатства неправедным путем? Не стоит думать что судьба про него забыла. Он обязательно получит подлый удар в спину. Может быть не сейчас, но именно тогда когда от этого будет больнее всего. К сожалению, этот принцип работает, не разбирая людей, и справедлив в обе стороны.

Когда пол года назад у его матери обнаружилась злокачественная опухоль, жизнь дала трещину. Он брался за любую, самую рискованную работу в сети, чтобы покупать лучшие лекарства и оплачивать дорогостоящие процедуры, но все было без толку. Врачи лишь разводили руками: оперировать нельзя, терапия не дает результатов. Потом у нее начались боли… Мужественная женщина всячески скрывала это от сына, но он тоже не первый день жил на свете и все понимал. Смотреть, как близкий тебе человек медленно и неотвратимо умирает у тебя на глазах, было едва ли не мучительнее, чем умирать самому.

Как раз в это время он познакомился с Катериной. Хрупкая девушка-соседка, как и все видела, что происходит с молодым программистом, но в отличие от остальных не смогла оставаться равнодушной к его судьбе. Она приносила ему бутерброды, в то время, когда он просто не мог думать о еде и чуть ли не насильно впихивала их в Королькова. Катя могла зайти после занятий в институте и просидеть у него несколько часов, просто разговаривая ни о чем. В такие моменты невыносимая тупая боль, мучившая Леху беспрестанно, немного отступала, и он даже начинал улыбаться.

Когда в один из дней похожих друг на друга, как серии дрянного мексиканского "мыла", в дверь квартиры Королькова позвонил представительный седовласый мужчина, заявивший, что может исцелить мать программиста, Леха чуть не спустил очередного шарлатана с лестницы. Подобные ведуны совершенно непостижимым образом находили своих жертв несмотря на врачебную тайну и всеми правдами и неправдами выкачивали из них деньги.

Посетителя ни сколько не расстроил такой "радушный" прием и он заявил, что деньги его совершенно не интересуют. Он вылечит больную женщину совершенно бесплатно, а Корольков, если останется доволен результатом, отработает у него по специальности, когда придет время.

Спокойный и уверенный тон незнакомца слегка охладил пыл Ночного демона, и он заявил, что сделает все, только бы мама поправилась. Седой ушел и через минуту Леха забыл о его визите, ухватившись за очередной безумный заказ. Каково же было его удивление, когда на следующий день в его дом ворвалась мать, не встававшая с постели последнюю неделю и, потрясая залитыми слезами бумажками, в которых с трудом можно было опознать результаты анализов, заявила, что она полностью здорова.

Последовали долги походы по врачам, которые вновь только разводили руками, называя такое исцеление не иначе как чудом. Только один человек знал, что причина, по которой отступила болезнь, кроется вовсе не в божественном вмешательстве и от этого молодому программисту становилось очень страшно. Он ни секунды не жалел о собственном решении и о согласии не известно на что, данном сгоряча. Если незнакомец окажется Дьяволом и потребует в уплату долга бессмертную душу – он с радостью отдаст ее. Жизнь матери того стоила. Пугала Королькова сама неизвестность, непонятно почему так сильно тревожащая душу.

Они праздновали победу вместе с Катей, но Корольков так и не решился рассказать о таинственном целителе даже ей.

Пожилой господин объявился довольно скоро и, как ни странно, душу не потребовал. Ему действительно нужен был программист и действительно лишь для разовой работы, а не в вечное рабство.

– Вам надлежит организовать подбор оборудования и руководство работами по его монтажу, – объявил он. – Потом вы поучаствуете в небольшом расследовании в компании отличных специалистов. Когда все будет закончено – можете быть свободны.

– Я не имел возможности поблагодарить вас за спасение мамы, – робко промямлил Ночной демон, не зная как выразить свои чувства.

– Не стоит, – серьезно ответил старик. – У всех нас когда-то были матери и любой отдал бы свою жизнь, чтобы их спасти.

– Скажите хотя бы, как вас зовут? – не унимался Леха. – Мы ведь даже не успели познакомиться.

– Зовите меня Вик, – сдержано улыбнулся мужчина.

Работа оказалась намного легче того, чем Корольков занимался в последнее время. Ему даже выделили помощницу-ученицу, глядевшую на Ночного демона с щенячьей преданностью. Задания были практически законными. Разве стоит всерьез переживать из-за необходимости влезать без спросу в различные базы данных? Никто же не просит их удалять или фальсифицировать записи!

А потом произошло ЭТО! Если болезнь матери он называл трещиной – то жестокое убийство любимой девушки полностью подкосило его, лишило всяческой опоры в жизни. Не было никаких сомнений в том, что Катерину погубила его работа, та самая, которую он наивно считал простой и безопасной. Судьба сохранила ему мать, но забрала не менее дорогого и близкого человека.

Обвинения, предъявленные следователем, его ничуть не пугали. Даже не потому, что Заславский обещал вытащить своего сотрудника. Просто теперь уже ничего не имело смысла.

Самое неприятно, то из за чего он не мог дать выход своей боли, заключалось в том, ему не на кого было взвалить ответственность за случившееся. Винить в своей трагедии Вика он не смел. Этот человек и так сделал очень много и одному богу известно, чего ему это стоило. Злиться на неведомого убийцу было так же глупо, как обвинять в смерти застреленного пистолет. И тот и другой – всего лишь оружие в руках судьбы. Проще всего было бы посыпать голову пеплом и обвинять во всем самого себя, тем более что, как любой русский человек, Леха был склонен к самобичеванию. Он и здесь выходил очевидный прокол. Жестокий выбор, решение о спасении матери, сделал именно Корольков, но поступить иначе он не мог, даже если бы знал наперед, какова будет истинная цена. Он не жалел ни о чем. Ни о том, что принял помощь от колдуна, ни о том, провел несколько счастливых недель с Катей, неминуемо поставив ее под удар. Вот уж правда: куда ни кинь – всюду клин! Хоть вой!