Текст книги "Оружие Танита (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Они умирали. Умирали так быстро, что Жайт не мог поверить увиденному. Их убивали как скот, без укрытия, без возможности сбежать.

С проклятьем, вырвавшимся откуда-то из глубины его естества, Жайт выбежал на открытое пространство перед переходом. Трассирующий огонь выбил землю у его ног. Он метнул гранату, и обратная взрывная волна опрокинула его.

Два человека схватили его и оттащили в укрытие. Переход горел и прогибался. Урдешские солдаты полились вперёд из плотной, загнанной толпы зоны высадки.

– Ты чёртов маньяк, – сказал ему солдат. Жайт никогда не узнал, кто это был.

– Мы внутри! – передал по воксу Сингис.

– Продвигайтесь попарно! – приказал Жайт. – Пошли!

Ибрам Гаунт был первым, кто высадился, первым на тросах. Вторичный купол Сиренхольма лежал внизу. Густой туман света и огня трепетал в ночном небе перед вырисовывающимся изгибом наиболее крупного главного купола. Штурм урдешцев встретился с крупными силами.

Гаунт попал точно в зону высадки, и освободил конец троса, чтобы его люди спустились. Лазерный огонь начал литься на них с выше расположенного склона купола. Танитцы высаживались в соответствии с инструктажем на широкий балкон, опоясывавший купол в наиболее широкой части. По воксу поступил краткий доклад о том, что отряды Корбека и Маколла также были на балконе, сотней метров дальше.

Рядовые Каобер и Версун были прямо за Гаунтом. Он отправил их дальше направо, для огневого прикрытия. Он видел десантное судно сержанта Бьюрона, расположившееся сверху, с открытыми люками, поднявшееся над балконом. Через тугой, обработанный противогаз он мог почувствовать вибрацию воздуха от его завывающих двигателей.

– Огневой контакт! – прожужжало сообщение по воксу. Это был сержант Варл, где-то за ним. Сеть лазерного огня осветила ночь примерно в двухстах метрах справа, мерцая вдоль балкона.

Гаунт увидел силуэты перед ним, вооружённых людей, врывающихся на выступ балкона. Они были лишь тенями, но он знал, что это не его люди.

Его болт-пистолет взревел.

– Продвигаемся! – прокричал он. – Открыть огонь!

Отделение Варла высадилось в гущу перестрелки. Подразделение Коли высадилось справа от них, и Обела – где-то позади.

Варл побежал вперёд, паля наугад из винтовки. Враг окопался вокруг одного из главных люков, что вели с балкона внутрь купола. Они были за пластинчатым слоем и мешками с песком.

Танитцы врезались вперёд, пользуясь декоративными посадками и ветровыми щитами в качестве укрытий, поливая вход огнём. Варл видел Ифвана и Джаджо, взбирающихся на переход и бегущих, чтобы занять хорошие позиции для стрельбы.

Он залёг перед папортником в горшке, который был довольно высок, прежде чем его разъели кислотные дожди и сожгла длинная очередь из секции пластинчатых слоёв. Пятеро других солдат, тоже укрывшихся, присоединились к нему, и сосредоточенный огонь, который враг направил между ними, взрывом обрушил забор. Тела упали за ним.

– Огнемёт! Мне нужен огнемёт! – воксировал Варл. – Где фес носит Бростина?

В полукилометре восточнее Гаунта, штурмовые отряды Роуна высаживались на самые слабо сопротивляющиеся позиции вторичного купола. С дюжину человек подстрелили на тросах, прежде чем они достигли палубы. Десантному судну 2P попали в днище огнём с земли, и оно уползло прочь, таща за собой гроздья людей.

Силы врага были на самом балконе, обстреливая прибывающие десантные суда. Также здесь были, как минимум, четыре гнезда многоствольных автопушек, стрелявших из окон выше на поверхности купола.

Роун задержался в люке своего судна.

– Сэр? – спросил Фейгор, стоявший за ним.

– Ни фесового шанса высадиться здесь, – резко сказал Роун. Вертикальный лаз-разряд просвистел мимо люка.

 – Заряды! Дайте мне заряды! – сказал Роун, повернувшись внутрь.

Фейгор прошёлся вдоль ожидающего отряда с раскрытым вещмешком, куда каждый боец опустил свой трубчатый заряд. Когда он достаточно наполнился, он вернулся вдоль строя к Роуну у двери.

 – Пилот командиру отряда! Почему вы не выходите? Мы не можем удерживаться здесь вечно!

– Фес, вы сможете! Сделайте это! – прорычал в ответ Роун по воксу.

– Суда дают задний ход отсюда, и теперь мы подсадные утки! – пожаловался голос по воксу.

– Сердце кровью обливается, – ответил Роун, вырывая взрыв-ленту из последнего заряда, забросив её в мешок и выкинув его. – Не вынуждай меня пройти вперёд и заставить твоё сердце облиться кровью – ты, трусливый мешок с дерьмом.

Роун точно видел, как вещмешок упал прямо посреди группы солдат, стрелявших с балкона. Когда он взорвался, то изрыгнул кольцеобразный огненный шар, разросшийся метров на пятьдесят во всех направлениях.

Роун прицепил свой карабин к тросу.

– Теперь мы пошли, – сказал он.

Десантное судно 2K шло слишком быстро за десантными судами, остановленными задержкой Роуна. Пилот понял, что флотилия впереди переключилась на парящий режим слишком поздно, и начал усиленно уклоняться, выбиваясь из строя. В хвосте десантного судна, ожидающие колонны Призраков растянулись вдоль бортов. Рядового Нена, пригнувшегося перед открытым люком как направляющего, выбросило наружу, но он смог удержаться на тросе. Его сильно швырнуло на корпус, как маятник, но он отчаянно держался, несмотря на то, что из его легких выбило весь воздух.

Пилот судна 2K пытался не задевать другие суда, и дал пологий разворот. Озлобленные и растерянные, люди в десантном отсеке только поднялись на ноги, как судно вновь опрокинуло их.

Они попали в зону поражения защитных средств купола, и получили две ракеты в борт.

Десантное судно было в огне. Домор, командир, прокричал людям, чтобы они сохраняли спокойствие. Бонин и Майло пытались затащить Нена внутрь.

– Нам нужно спуститься! – крикнул кто-то.

– Здесь негде высадиться! – ответил Домор.

– Мы нефесово перелетели! – проорал Халлер, командир другого отряда из судна 2K.

Домор схватился за кожаный ремень на потолке и повис на нём, его вещмешок, подтянутый лазган и карабин ударялись и хлопали по телу, когда десантное судно барахталось и качалось. Рядовой Гатри был на палубе, истекая кровью в противогаз из раны на голове, которую получил, ударившись о зажим для сиденья при первом резком толчке.

– Медик! Сюда! – крикнул Домор, и затем вскарабкался по спинам нескольких растянувшихся человек, чтобы добраться до люка. Майло и Бонин только что успешно затащили Нена внутрь.

Домор выглянул. Их десантное судно, изрыгая языки пламени откуда-то рядом с нижним обводом, медленно тащилось вперёд и вверх над латанными, замасленными крышами вторичного купола. Они отошли на добрые три сотни метров от зоны высадки. Обернувшись, Домор увидел волны прибывающих судов с танитцами, высаживающихся в  пульсирующее мерцание. Вокс-гарнитура Домора разрывалась радиообменом атакующих сил. Он узнал голоса, коды группировок, позывные. Но всё это звучало словно голос удаляющегося человека, как вечеринка, которую он так быстро покидал. Изгиб купола перерезал всю связь.

Они пролетели. У них был шанс, и они професили его. Не было пути назад – нельзя сдать назад через строй высаживающихся. Они шли вверх и наперерез самой цели – города-купола.

При данных обстоятельствах полученные инструкции были применимы, и их положения конкретны: отменить миссию, отойти вдоль азимута 1:03:04 и вернуться на базовый дирижабль. Вот так, ребята. Хорошая попытка, но, увы. Возвращайтесь домой и попытайте удачу в следующий раз.

Но вернуться – не выбор. Домор вытянул шею. Они точно повредили топливопровод, он горел. И от качки старого, тяжёлого десантного судна, пилот потерял значительную часть управления ориентацией.

Они никогда не вернутся на дирижабль. Даже за миллион лет.

Если только был шанс, а Домор был фесово уверен, что его не было, прыжок на такой высоте и столь малой скорости проведёт их прямо над батареями купола как прекрасную, неторопливую, жирную, пристрелянную цель.

Они покойники.

Варл укрылся. Груда камней и осколки пластали брызнули из арки над его головой. Дальше по коридору кто-то был гордым обладателем тяжёлой автопушки.

Они прорвали кольцо обороны и вломились в один из главных люков, ведших с балкона вторичного купола. Его отряд был одним из первых ворвавшихся внутрь, судя по звуку вокс-обмена, Роун прокладывал путь дальше вокруг края купола.

Люк, в который они прорвались с боем, вёл в широкий вестибюль, украшенный полированным тёсаным камнем, и заполненный угловатыми декоративными колонными. Пол был устлан осколками кирпича, пылью и телами убитых врагов.

Варл знал, что он встретился с бойцами пресловутого Кровавого Пакта. Он обратил особое внимание на брифингах. Кровавый Пакт не состоял из распалённых фанатиков. Это были профессиональные военные, солдаты, присягнувшие знамёнам Хаоса. Он мог сказать, исходя лишь из плотного, хорошо организованного сопротивления, что имеет дело с       обученными воинами.

Они удерживали вестибюль как по учебнику: лёгкое оружие поддержки перекрывало главный проход, поливая входной люк размеренными, плотными залпами.

Варл перебежал к следующей колонне, и удручённо наблюдал, как пушечный огонь размолол приличный кусок каменной отделки. Осколки камня распылились от причинённого вреда. Он залёг в них.

– Бростин! – воксировал он. Огнемёт заставил их отойти от входа. Ели бы они смогли продвинуть Бростина вперёд, вглубь фойе, они могли перейти к следующей цели.

Лазерный огонь и непрерывные очереди забарабанили за ним. Варл увидел Бростина в укрытии тремя колоннами дальше.

Варл высунулся и получил попадание в плечо, которое опрокинуло его на спину. Он скрючился в укрытии, похлопывая по дымящейся дырке на форме. Его аугметическое плечо, тяжёлое и металлическое, поглотило выстрел.

– Девятый, шестому!

– Шестой, девятому! – ответил по воксу Коли. – Ты где, девятый? – Чёрт бы побрал эти противогазы! Варл не мог видеть ни феса.

– За тобой, с другой стороны, – ответил Коли. Повернувшись ползком, Варл увидел крупного вергхастца, залёгшего за колонной справа, с двумя другими бойцами из его отряда.

Пушечный огонь прогрохотал по проходу, заполнив воздух пылью и разлетевшимися обломками. Несмотря на противогаз, Варл мог слышать звенящий дождь стреляных гильз, который вражеское орудие разливало по мраморному полу. Варл крутанулся на коленях, и начал подготавливать трубчатый заряд.

Внезапно усилился огонь обороняющихся, и потолок между рядами колонн испещрился уродливыми маленькими кратерами от сосредоточенного огня. Варл взглянул наверх, и увидел, к своему неверию, что Коли успешно вбежал в прорву врагов, и теперь две колонны были перед ним на другой стороне. Коли встал спиной к обломанной, побитой колонне и бросил гранату за плечо.

Взрыв излил пламя к ним. Варл выпрыгнул и побежал сквозь дым, залегая за колонной перед Коли. Увидев его, Коли развернулся, упал ничком, затем прополз вперед.

Это было похоже на дурацкое фесово соревнование, подобное безмозглым играм сорвиголов, в которые Варл играл подростком. Здесь не требовались навыки. Не было тактики, боевой смекалки. Здесь играли роль лишь яйца: просто беги под стрельбой, проклиная пули, посрами чёрта и насмехайся над ним. Они продвигались вперёд простым натиском бравады, надеясь, что никого из них не подстрелят.

Коли глняул на Варла.

Чертовски-храбрый. Пуля, перехитрившая всех.

Варл выбежал, уклонившись от близкого взрыва, и пустил в ход свою и так истончившуюся удачу в рывок до следующей колонны. Он мог почувствовать её дрожь за своей спиной под пушечным огнём, бившим в дальний конец.

Чертовски-храбро. Чертовски-фесово-храбро. Но хорошего понемногу. Император, вечно присматривай он за нами, улыбнулся им вдалеке, но на этом всё. Ещё один шаг будет самоубийством. Варл знал, что удача была другом солдата. Хреново для тебя, но она непостоянна, и ненавидит, когда просишь её об одолжении.

 – Девятый – шестому. Будь в укрытии. Думаю, я…

Прогремели залпы автопушки, размолотившие стену. Коли только что совершил безумный бросок дальше вдоль стороны стены колонн со своей половины вестибюля и скользнул в укрытие за колонной в десяти метрах впереди.

– Девятый!

– Шестой?

– Ты чокнутый фесов дурак!

– Работает же, не так ли?

– Но не сработает, и не будет срабатывать, если мы будем делать так ещё!

– Фес с тобой, Коли!

Из всех Призраков, Варл и Коли представляли лучшие стороны танито-вервунского соперничества. Имелось немало людей, с обеих сторон, кто демонстрировал низкие обиды, предрассудки или простые межнациональные распри, принявшие наихудший оборот. Сержант Варл и сержант Коли были друзьями с самых ранних пор, но их дружба перешла в соперничество. Каждый был приметным солдатом, известным в полку. У каждого были хорошие отношения с Гаунтом. И каждый отвечал за разделение, которое рассматривалось всеми как отчётливое, крепкое, и второстепенное.

Это не имело отношения к формальным различиям. Было данностью, что горстка взводов составляла полковую элиту: разведчики Маколла, безжалостная банда Роуна, приближённые Корбека, натренированный и дисциплинированный отряд Брая, и целеустремлённая, отважная толпа, вышколенная Сориком. Они были лучшими, «передовой пятёркой», как их часто называли. Коли и Варл, оба жаждали поднять свои подразделения в этот блистательный эшелон. Это превосходно и замечательно – быть частью крепкого, надёжного хребта. Но этого было недостаточно каждому из них.

В бою их состязание вышло наружу. Не помогло и то, что они оба пропустили грандиозную битву за святилище на Хагии. Они прикрывали тылы, и отлично справились с заданием, но их не было там, чтобы разделить славу большой схватки. Чтобы показать, чего они стоят.

А теперь всё это скатилось в чертову храбрость. Тупые, дурацкие игры сорвиголов, испытание судьбы и удачи, да и всех остальных чудищ поднебесья, чтобы один стал победителем-героем, а второй – проигравшим-трупом.

Варл поднялся с низов. Он бился за свои лычки, а не получил их лишь на основании записи о том, что он герой – лидер разношерстной толпы, как Коли.

Но хорошего понемногу.

– Хорош, девятый! Хорош, ты слышишь меня?

– Ты достал меня, шестой, – воксировал в ответ Коли.

– Надо подтащить огнемёт, Коли.

– Делай что хочешь… я пошёл вперёд.

– Девятый!

Варл выглянул из укрытия, и увидел фонтан лаз-разрядов и трассеров, устремившихся по проходу. Он увидел бегущего вперёд Коли, неясно как, невообразимо, живого среди всего этого.

Он видел тысячи отдельных попаданий, как сажа, пыль и цемент вырывались из отверстий в полу, потолке и стенах.

Коли бежал. Он потерял жену в улье Вервун, и, как он верил, и детей тоже. Некий жестокий поворот судьбы позволил им выжить, и попасть под опеку рядовой Тоны Крийд и её верного партнёра Каффрана.

Жестокий – не то слово. Слишком жестокий. За гранью жестокости. Он узнал это только на Хагии, и боль запечатала ему рот. Эти дети – Далин и Йонси – прошли через столь многое, веря, что их родители погибли, и получили прекрасных новых в лице Крийд и Каффрана, что Коли решил никогда не разрушать их мир вновь.

Он избегал их. Он был в стороне. Никто не обнаружил правды, кроме хирурга Кёрт, которой он доверял.

Это был наилучший путь. Он освободил его.

Освободил для сражений, смерти и службы Императору.

Коли бежал в огненный дождь. Он был здоровяком, долго служившим на шахтах Вергхаста. Мрачный, частенько без юмора, сильный. Он должен был быть большой целью, но враг почему-то не попал по нему. Выстрелы вспарывали воздух рядом с ним, высекали искры из колонн, вырывали плитки с пола.

Он жил.

Он подумал нырнуть в укрытие, но было так близко, что это уже казалось ненужным.

Коли ворвался на вражескую позицию с фланга, перемахнув через подковообразно сложенные мешки с песком и подстрелил двух человек из расчёта.

Третий ринулся на него слева, и Коли тычком штыка с треском пробил его лоб.

Эти скоты были из Кровавого Пакта. Они носили старые, но хорошо ухоженные костюмы из парусины с вшитой бронёй, окрашенные в тёмно-красный, увешанные патронными лентами и подсумками с припасами, закреплёнными на чёрной нейлоновой сетке, и сферические шлемы багрового цвета с насмешливыми, крючковатыми визорами. Знаки Хаоса блестели на их рукавах и груди.

Ещё больше солдат Кровавого Пакта вылетели на Коли, предполагая, что их штурмуют значительные силы. Их красная форма мелькнула и скрылась, когда Варл побежал вперёд, паля из лазгана в автоматическом режиме, выкрикивая имена своих сестёр, отца, матери и их родной фермы.

Рафлон, Ноур и Бростин были прямо за ним. Рафлон сделал изумительный выстрел, взорвавший череп бойцу Кровавого Пакта, который высунулся из укрытия за дверным косяком.

Затем Бростин омыл проход впереди ярким снопом прометиевого пламени. Что-то взорвалось. Два солдата Кровавого Пакта, шатаясь, ввалились в проход, их форма пылала, пластины брони отваливались от парусиновых рукавов.

Безмолвно Варл и Коли подняли вражескую автопушку на треногу и разгромили коридор впереди: Варл стрелял, уцепившись руками за гашетку, Коли снаряжал ленты из латанных-перелатанных корзин.

Большая старая пушка обладала огромной силой. Варл знал это. Минутой раньше он бежал на неё.

Плотный огонь поддержки загремел слева. Брагг был бок о бок с ними, паля из автопушки от бедра, его заряжающий Каилл старался не прекращать подачу свежих барабанов.

– Сюда! – гаркнул Коли. Ноур и Брагг, Каилл, Рафлон, Холан, Бростин  и            Брехенден, Врил и Макван, и ещё с десяток, пробежали мимо них во внутренний зал, укрываясь и стреляя.

Варл отбросил в сторону опустошённую пушку и взглянул на Коли.

– Ты безумец, Гол.

– Безумец? Война безумна. Мы сломили их, не так ли?

– Ты сломил их. Ты безумец. Чокнутый. Псих.

– Как бы то ни было.

Они поднял лазганы и двинулись за направляющим.

– Когда я скажу Гаунту, что ты сделал… – начал Варл.

– Не надо. Пожалуйста, не надо.

Коли оглянулся, и Варл увидел его глаза, тёмные и серьёзные, за запотевшими линзами его противогаза.

– Просто не надо.

– Мы высаживаемся. Сейчас, – сказал Домор. Десантное судно 2K вновь накренилось от попаданий из пушек.

– Высаживаемся? – ужаснувшись, переспросил сержант Халлер.

– Заткнись и исполняй, или мы все погибнем.

– На купол?

– Да, на купол!

– Но мы пролетели зону высадки! Мы должны…

– Должны что? – рявкнул Домор, повернувшись и пристально уставившись в Халлера. – Вернуться? Испытывай свою удачу, если хочешь, вервунец.

– Я так не думаю…

– Скорость падает! – ворвался Майло.

– Тяга слабеет. Не могу набрать высоту! – ответил пилот из кабины.

– Пошли! – сказал Домор. Халлер был на одном карабине, Бонин и Нен на другом. Горящее десантное судно валилось на купол, теперь во тьме его изгиб затмевал зарево основной битвы. Они ничего не видели. Они также могли быть за краем купола,  вот и все, что они могли сказать. Ночь была залита чернотой, сглаживающей очертания краёв.

– Нам надо… – начал Домор.

Коммандеру Бри Джагди казалось, что схватка происходила далеко, на другой планете. Огни и вспышки подсвечивали ночное небо справа от неё, но они были далеко-далеко.

Она лежала на гнутой металлической поверхности одного из жилых куполов Сиренхольма, одного из вторичных, как она полагала. Было холодно, и ночной ветер пробирал насквозь. Её рука и несколько рёбер были сломаны в ходе посадки после катапультирования. Её лётный костюм был порван.

Её парашют едва успел раскрыться, когда её выстрелило с кресла подбитого истребителя. Со шлепком, купол встретил её неласково.

И здесь, как она предполагала, она будет пребывать до тех пор, пока полночный мороз не превратит её в хрупкую часть украшений крыши купола.

Когда Джагди увидела десантное судно, оно уже пылало и снижалось на купол по направлению к ней, рассыпая обломки и пламя, искалечено волочась из главной битвы.

Она видела открытые люки, фигуры в них. Людей, собирающихся высадиться.

Они шли дальше. Они шли дальше от края купола, в Скальд.

Она не раздумывала. Она дёрнула переключатель на контейнере в её разгрузке, и хлопок вырвавшегося  пламени осветил крышу вокруг неё.

– Сюда! – закричала она, размахивая рабочей рукой, подобно зовущему спасателя. – Сюда!

На самом деле, спасателем была она.

– Фес! Мы только что достигли зоны высадки! – прокричал Бонин.

– Что? – сказал Хеллер, снимая противогаз для лучшего обзора.

– Здесь, сержант! – обратил внимание Бонин.

– Правь налево! Налево! – воксировал пилоту Домор.

Десантное судно 2K скользнуло налево, вверх и над стороной вторичного купола, тёмной полусферой под ними. Вспыхнул флюорисцентный свет на поверхности купола, шипящий маяк, что начал разливать свет вокруг.

Люди высаживались. Майло возглавил отряд, выходивший по левому борту, его карабин просвистел вниз по тросу, пока он не рухнул на изогнутую крышу и отцепился. Домор был за ним, затем Элзан.

По правому борту высадился Халлер, за ним шли Вадим, Регго и Нирриам.

Люди грохались на крышу, карабкаясь в поисках зацеп, отчаиваясь не соскользнуть в ночь. Двадцать человек внизу, двадцать пять. Тридцать. Тридцать пять.

Двигатели десантного судна отказали. Прижавшись к изгибу панелей крыши животом, Домор слышал крик пилота. Он оглянулся. Десантное судно просто упало и грохнулось на крышу, раздавив с полдюжины высаживавшихся людей под собой.

Теперь они начали скользить

Глава третья

Жуткий скрипучий звук, скрежет металла по металлу, заполонил воздух. Как минимум, двадцать человек всё ещё висели на тросах, их карабины врезались в ненатянутые тросы из-за внезапного ослабления. Люди запутались, их тащило. Домор, Нен и Майло подтянулись, и наблюдали, как ярко пылающее десантное судно медленно, с воем, скользило вниз по склону купола, волоча гвардейцев за собой. Пилот всё ещё кричал.

– Режьте тросы! Режьте фесовы тросы! – заорал Домор.

Бонин перерезал трос своим танитским кинжалом и почувствовал свободу. Он перекатился, и уловчился зацепиться за обледенелую поперечину. Восемь человек из отряда Халлера прорубились через спутавшиеся тросы. Эзлан потерял кинжал, но умудрился вывернуться из своей разгрузки.

Как только его кинжал перерезал десантный трос, он выскользнул из карабина Дреммонда, поскольку был под большим напряжением. Удар бросил его на крышу, и он растянулся на ней с длинным, глубоким рубцом от троса на шее.

Ещё шесть человек Халлера и девять Домора смогли срезаться с натянутого троса, и со звоном упасть на панели крыши.

Затем десантное судно свалилось с края купола под колоссальным весом, потащив за собой гроздья пронзительно кричавших людей.

Безмолвие.

Майло неуверенно поднялся на ноги. Резко потемнело и похолодало. Обстрелянная крыша под ногами была скользкой от инея. Единственный свет исходил от мелких горящих обломков, разлетевшихся по крутым скатам купола, и в небесах алел отблеск битвы, от которой их отделило. Несмотря на подтягивающиеся силуэты вокруг, Майло чувствовал себя чудовищно одиноким. По сути, они были потерпевшими крушение на вершине горы в ночи.

– Перекличка! – пробормотал Домор по воксу. Один за другим, не по порядку, выжившие безостановочно передавали свои позывные. Пятнадцать человек из отряда Домора выжили. У Халлера – четырнадцать. Солдаты начали собираться на плоском участке за вокс-мачтой, торчавшей из купола как ржавый шип. Каждый едва держался на ногах, поскольку встречались доводящие до кондрашки скользкие места.

Эзлан и Бонин присоединились к группе, неся раненую лётчицу по имени Джагди. Её «Молнию» подбили, и она катапультировалась на крышу. Должно быть, это Джагди зажгла сигнальный огонь и привела их сюда.

Её рука была сломана и она впадала в шоковое состояние, так что едва слышала бормочущих благодарности гвардейцев.

Майло резко огляделся по сторонам, услышав глухой удар. Дреммонд, раненый и отягощённый своим огнемётом, поднялся лишь для того, чтобы поскользнуться на льду. Он шумно упал, и начал скользить, медленно но верно, вниз по изгибу купола.

– Фес! О, фес! – пробормотал он. Его руки в перчатках скребли по скользкому металлу и пластали в отчаянной попытке зацепиться.

– Фес!

Майло двинулся. Дреммонд уже проскользил мимо двух солдат, слишком оглушённых, чтобы двигаться, или слишком боявшихся сделать неверный шаг. Свободно висевший карабин Дреммонда и баки с прометием скрипели по металлу крыши. Мало скользнул вниз по направлению к нему. Он услышал несколько голосов, кричавших на него. Его ноги оторвались, и он упал на спину, теперь скользя сам. Неспособный остановиться, он ударился о Дреммонда, который схватился за него, и они заскользили вместе. Все быстрее и быстрее.

Край крыши казался ужасно близким. Майло мог видеть царапины там, где прошло тяжёлое десантное судно совсем недавно.

Они резко остановились. Тяжело дыша, Майло понял, что ремень его лазгана зацепился за ржавую заклёпку, выступившую за пределы панели. Дреммонд прильнул к нему. Холщовый ремень начал растягиваться и рваться.

Что-то с шумом упало на обледенелую крышу рядом с ними. Это был моток десантного троса, разматывающийся из темноты сверху.

– Хватай! – Майло услышал призывающий голос сверху. Он сомкнул руки вокруг него. Глядя вверх, он увидел бойца, перебирающего руками по тросу, спускаясь к ним. Это был вервунец, Вадим. Кучка теней дальше по склону, в числе которых были Бонин, Халлер, Домор и ещё несколько других, крепили другой конец троса под вокс-мачтой.

Вадим добрался до них.

 – Так, так, – сказал он, показывая им, как обвязать трос вокруг ладоней, чтобы он не скользил.

– Вы оба плотно обвязались?

– Да, – сказал Майло.

– Держитесь крепче.

К изумлению Майло, Вадим продолжал спускаться по тросу после них, приближаясь к самому краю крыши. Воздухообменник на задней части его противогаза выпускал облака пара и ледяных кристаллов, когда он напрягался.

Вадим добрался до края, обвязал волочащийся конец троса вокруг голени, как гимнаст, затем перекатился на живот, так что повис над пропастью вниз головой.

– Какого феса он делает? – заикаясь, спросил Дреммонд.

Майло тряхнул головой – бесполезный ответ для человека в противогазе – но он не нашёл слов. Они могли лишь ждать и смотреть.

Вадим вновь двинулся, перекатившись вертикально и освобождая голень, лишь чтобы захлестнуть трос вокруг талии, используя карабин как двойной замок. Затем залез к себе в разгрузку и вытащил моток верёвки, усиленного металлом скалолазного троса, куда меньшего в размерах, нежели десантный трос, входивший в стандартную экипировку любого гвардейца. Он поколдовал над ней минутку, прикрепляя к лееру над людьми, которые держались на нём, и потом качнулся обратно над краем.

– Принимайте вес, слышите меня, сержант? – внезапно воксировал Вадим.

– Понял – воксировал Халлер.

– Убедитесь, что вы гаково хорошо зацепились, – сказал Вадим.

– Мы обвязались вокруг чёртовой мачты.

– Хорошо. Теперь плавно, но сильно тянем. Считайте до трёх между рывками и делайте их вместе, а не то мы все улетим куда-нибудь вниз.

– Принято.

– Пошли.

Основной трос дёрнулся. Майло медленно осознал, что они снова скользят – вверх по куполу, по несколько сантиметров за раз. Он прильнул, и почувствовал на себе сжатые руки Дреммонда.

– Давай! – призвал Вадим сверху.

Казалось, прошёл век. Майло окоченел. Затем, руки добрались до них и втащили его и Дреммонда в кучу тел вокруг мачты, где был перерезан трос.

Когда он вновь взглянул вниз на Вадима, Майло изумился тому, что тот был не один. Он тащил ещё две фигуры с собой. Майло незамедлительно добавил свои силы к ровным, размеренным рывкам.

Вадим нашёл Сиину и Ариллу, двух вервунок из отряда Халлера, составлявших расчёт автопушки. Их утащило с купола десантным судном, но их часть троса оторвалась и зацепилась рядом с вентиляционным отверстием под краем крыши. Они висели в пустоте. Вадим услышал их отчаянные крики при спуске к Майло и Дреммонду.

Призраки вытянули троицу в относительно безопасное место. Вадим с минуту лежал ничком на крыше, выдохшись. Фейнер, единственный выживший полевой медик, осмотрел девчат, потом обработал уродливую рану Дреммонда, открытые участки которой начали покрываться волдырями.

Призраки стали зажигать лампы и проверять вооружение и снаряжение. Халлер и Домор сверялись с карманным компасом и оптическими приборами, глядя на громадный купол. Домор подозвал Бонина. Он был одним из лучших разведчиков в полку, одним из избранных Маколла.

– Что мы собираемся делать? – Нен спросил Майло.

– Найти путь внутрь? – пожал плечами Майло.

– Как? – рыкнул Лилло, один из ветеранов-вервунцев отряда Халлера.

Бонин услышал его и оглянулся вокруг. Он держал тонкую измятую бумагу.

– Император благословил нас. Или, скорее, Гаунт. У меня есть карта.

Никого не было.

Жайт выглянул из укрытия, но коридор впереди, широкий проход, был пуст. Сингис воксировал в подтверждение с дальней стороны.

 Жайт выдвинулся вперёд. Основные силы урдешцев были на поверхности главного купола почти час, и продвинулись всего на три сотни метров от зоны высадки. Верно, они были в куполе. Но это потребовало времени и людей. Они потеряли так много от налёта вражеских ночных истребителей на подходе к зоне высадки, и ещё больше, гораздо больше в жестокой схватке, штурмуя люки.

Теперь это выглядело так, словно враг бросил позиции и исчез.

Жайт на коленях и локтях подполз к Сингису, который заносил в дата-планшет сведения об обстановке, передаваемые вокс-офицером Герришоном, получавшим их от остальных подразделений.

– Дай взглянуть, – сказал Жайт, выхватив планшет. Его номер два, Шенко, всё ещё был в серьёзной схватке на бульваре. Жайт слышал ожесточённый бой и залпы орудий снаружи. Три подразделения, включая его собственное, ворвались в купол прямо через главные люки, встретив яростное сопротивление отрядов ублюдочного Кровавого Пакта, кошмарных в своих красных боевых одеждах и рычавших в крючконосых противогазах. Были доклады об обстановке от группы Гаунта во вторичной зоне высадки и Фазалура в третичной, и они, похоже, также застопорились, но Жайта это мало заботило. Это было его детище. Главный купол был основной целью, и Седьмому урдешскому выпала эта честь. Это вопрос гордости. Они возьмут это проклятое место.

Но вот стало слишком тихо. Десятью минутами ранее эти залы доступа были ареной свирепой, в основном, рукопашной, бойни. Трупы и сопутствующие разрушения кругом свидетельствовали об этом.

И теперь, Кровавый Пакт просто испарился.

– Они могли отступить. Возможно, на лучшие оборонительные позиции дальше в куполе, – предположил Сингис.

Жайт кивнул, но, по правде говоря, не дал бы и ломаного гроша за его идею. Если Кровавый Пакт хотел не впускать их, они бы заняли позиции для этого с самого начала. Урдешцы применили пару трюков, вырвав небольшие преимущества, но ничего более. Вражеская оборона была превосходна и живуча. Для них было бы нецелесообразно оставлять её ради лучших позиций. Сингис пёрднул в лужу.