Текст книги "Оружие Танита (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Призраки нанесли на лица камуфляжную раскраску, проверили гарнитуры и вставили в уши. Затем надели шерстяные шапки и приготовили воротники комбинезонов под шлемы. Варл поцеловал серебряную аквилу на цепочке, висевшую у него на шее, прежде чем спрятать её и застегнуть воротник кителя.

Шлемы Призраков были из чёрной стали со встроенными визорами. Внутри у них имелся кожаный подшлемник, размер которого регулировался подбородочным ремешком. Края подшлемника заправлялись под воротники и застегивались на молнию. Баллон, закреплённый на разгрузке спереди, будет подавать кислород в шлем в ходе десантирования.

Наконец, им взвалили на спины прыжковые ранцы, зафиксировали и запитали для окончательной проверки. Основное вооружение было закреплено поперек груди. Страховочные ремни осмотрели еще раз. Кершерин произнёс краткую, но проникновенную молитву за них всех.

Призраки немногое могли увидеть, а услышать – и того меньше, за исключением потрескивания вокса. Под весом снаряжения было трудно ходить, и они шаркали кругами, неуклюже давая друг другу пять на удачу.

Как только четверо фэнтинских десантников приготовились – эта процедура заняла куда меньше времени, обслуживающая команда сопроводила их по пятой лётной палубе «Разящего» к четырём «Мародёрам» и занесла внутрь на руках.

– Фес! – услышал Майло стон Адаре. – С меня уже довольно.

«Мародёры», используемые для высадки, были полностью разоружены для выполнения задачи, за исключением носовых орудий. Обычно им требовалось шесть членов экипажа, включая стрелков, но в этот раз их экипаж включал лишь двух человек из лётного персонала – пилота и навигатора, которые заменяют остальных. Носовые орудия перевели под управление пилота, а навигатор должен координировать высадку вместе с офицером-десантником на борту. Экипаж уже был на местах в кокпите над кабиной, завершая последние проверки и благословения.

Члены отряда выгрузили свою нелёгкую ношу на голый пол кабины.

Вылеты прошли гладко. Орнофф посчитал это добрым знаком. Один «Магог» буквально только что вернулся, доложив, что бомбы сброшены, а другой прервал выполнение задания, воксировав о критическом отказе приборов. Первый благополучно сел на взлётной палубе «Зефира». Второй, вероятно, ослепший, пролетел мимо дирижаблей и ушёл на восток, в горящие облака. Его больше не видели.

Налёт начался всего с двумя авариями. Это был лучший показатель с начала бомбардировок Уранберга. На мостике «Зефира» Орнофф испытывал нарастающую уверенность. Он призвал старшего экклезиарха дирижабля и приказал провести импровизированную благодарственную службу.

Перелёт сопровождался большим шумом, холодом и турбулентностью, чем тот, что запомнился Призракам в ходе высадок на Сиренхольм. Они были гораздо выше и шли значительно быстрее. Вскоре после резкого набора высоты, когда температура воздуха и давление в кабине упали, и изморозь покрыла металлические поверхности, все бойцы начали ценить многочисленные слои своей одежды.

За иллюминаторами открывался удивительный вид, несмотря на малое их количество и ограниченный визорами шлемов обзор. На борту каждого «Мародера» имелся работающий тактический экран офицера, который заливал темноту кабины прохладным зелёным светом, отображая подробную схему строя налёта.

В группе «Ларисель-1» Варл подался вперёд, борясь с весом своего тела. Он включил вокс и обратился к фэнтинцу Унтеррио, который настраивал экран.

– Это – волны бомбардировщиков?

– Ага, – ответил Унтеррио. Даже используя вокс, он повышал голос, чтобы перекричать шум двигателей и постоянный рёв ветра. – Мы здесь, в этой цепи.

Варл присмотрелся, пытаясь сфокусировать взгляд через линзы визора. Он понял, что каждое мутное изображение, получаемое от сигналов радара, состояло из сотен точек и сопровождалось числовым символом.

– Все машины имеют свой код системы «свой-чужой», – объяснил Унтеррио. – Это помогает нам быстрее находить врага. Было время, когда вражеские стервятники, скрывавшиеся в облаках, могли прокрасться в звенья бомбардировщиков и выжидать своего часа, идя в строю, выбирая жертвы. Теперь, если не дал код, то ты – законная добыча.

– Усёк, – сказал Варл.

Все стало ясно. Он оглядел кабину и увидел остальных членов первого отряда – Бэнда, Вадим и Бонин вслушивались и с интересом смотрели.

– Где остальные десантные машины? – воксировал Вадим.

Унтеррио поднял затянутую в перчатку пятерню и указал точки на экране.

– Это – «Ларисель-4», сержанта Маколл. Это – аппарат сержанта Адаре, «Ларисель-3». Здесь, просто скрытый за значком флотского «Мародёра»… «Ларисель-2». Птичка капрала Мэрина.

Варлу потребовалось несколько секунд, чтобы понять изображение на скачущем, мерцающем экране. Казалось, что четыре десантных машины были рассредоточены среди волны бомбардировщиков.

«Мародёр» накренился, и показалось, что его двигатели замерли и неровно заработали.

– Что это было? – воксировал Варл, его голос на канале звучал сухо и жёстко.

– Турбулентность, – ответил Унтеррио.

В группе «Ларисель-3» рядовой первого класса Кардинал давал подобные разъяснения по данным на экране для Майло и Дойла. Несса и Адаре, похоже, полностью абстрагировавшись от мира, играли в камень-ножницы-бумагу. Их смешки разносились по вокс-сети, когда их облачённые в толстые перчатки руки выбрасывали повторяющиеся жесты игры.

Ларкин жалел, что здесь нет иллюминатора, в который можно было смотреть. Он сидел на голом полу кабины самолета, несущего группу «Ларисель-2», и глядел на остальных. Кершерин изучал круглый дисплей целеуказателя. Кёрен и Мэрин болтали. Маквеннер выглядел так, будто заснул.

– Сколько ещё? – спросил Ларкин Кершерина.

– Сорок минут, – ответил фэнтинец.

Сержант-разведчик Маколл не был создан для полётов. Но он всё же не оспорил решение Гаунта взять его на это задание. Маколл не занимался такими вещами. И он знал, что когда придёт время и они доберутся до цели, он будет тем самым человеком, что нужен для подобной работы.

Но полёт… Это фесов кошмар! Он никогда не залезал выше верхних ветвей деревьев нал, пока Гаунт не забрал танитцев с планеты. Космические путешествия,  которые он, как и Колм Корбек, проклинал, хотя бы не были похожи на полёт.

Полет куда хуже! Вибрация, гнев стихии, бьющей в корпус. Казалось, будто воздух и вправду не хочет дать забыть о том, что ты на высоте восьми километров лишь по милости физики.

И ожидание. Оно убивало разум. Ожидание действия. Ожидание момента. Оно позволяло возрасти страхам. Оно давало людям время поволноваться о предстоящей борьбе. Схватки – сущий ад, но там хотя бы есть настоящие враги, люди, которых ты можешь подстрелить. Здесь врагами были время и страх, воображение и турбулентность… и холод.

Маколла стало подташнивать. Он ненавидел ожидание так же, как ненавидел вес, который вынужден тащить. Он чувствовал себя привязанным к металлическому полу. Когда придёт время и дадут сигнал прыгать, он не был полностью уверен, что сможет подняться.

Маколл оглядел кабину самолета группы «Ларисель-4». Бэббист, фэнтиский боец, боролся с экраном. Тот продолжал мерцать и дёргаться перед ним, не демонстрируя ничего, кроме зелёных помех. «Скверные экраны», – решил Маколл. Если Бэббист не заставит его работать, они останутся слепыми.

Кокоер и Ноур откинулись так, будто спали. Ноур, наверное, действительно спал. Он порой отключался так во время ожидания перед боем. Дёрганый, и уже наадреналиненный Рилки, снайпер отряда, разбирал и собирал стрелковый механизм своего лонг-лаза, привыкая к обращению с ним в тяжёлых перчатках. Маколл хотел схватить его и сказать, чтобы тот перестал, но знал, что это была стратегия преодоления стресса.

Он включил вокс и подался вперёд.

– В порядке, Рилки?

– Ага, в норме, – протрещал снайпер, его руки повторяли процесс снова и снова. – Вообще-то, я фесово побаиваюсь, серж. Я едва сдерживаюсь, чтобы не проблеваться, только не в этом шлеме.

– Было бы ужасно, – согласился Маколл. Он услышал смех Рилки.

– Я занимаюсь этим, только чтобы отвлечься от тошноты, – добавил Рилки, быстро показывая планку спускового механизма, прежде чем вставить её на место. – Фес, мне дурно. Мой желудок взбесился. Как вы справляетесь, серж?

– Смотрю на тебя, – сказал Маколл.

В тридцати минутах от цели, неопознанный контакт замерцал на экранах, и десять истребителей сопровождения рванули к югу, чтобы отыскать его.

– Возможно, лишь большой выброс огня из Скальда, – сказал Призракам Унтеррио. – Мы в порядке.

«Мародёр» вновь опасно накренился, в пятый или шестой раз за время полёта. Другие, похоже, больше не замечали тряски, но Бонин был уверен, что это не турбулентность. Острая проницательность, которую взрастил в Бонине и всех танитских разведчиках Маколл, била во все колокола в его голове.

Он поднялся, медленно и тяжело, и зашагал вперёд по направлению к низким ступеням, ведшим в кабину. Унтеррио ссутулился над экраном с Варлом и глянул на Бонина, когда тот прошаркал мимо, недовольный тем, что танитец передвигался, но не остановил его.

Бонин заглянул к лётчикам. Казалось, что они борются с управлением.

– Проблемы? – воксировал он.

– Нет, – сказал пилот. – Ничуть.

Бонину показалось, что он узнал голос.

– Вы уверены?

– Да! – огрызнулся пилот, и обернулся, чтобы взглянуть на него. За визором кислородной маски лица было почти не видно, но Бонин узнал глаза коммандера Джагди.

– Привет, – сказал он.

– Рядовой-разведчик Бонин, – ответила она.

– Я думал, вы ранены?

– Перелом обработали и заспицевали, и я вся в гипсе. На «Мародёре» можно летать и однорукой. Не то, что на «Молнии».

 – Как бы то ни было. Главное, что вы в порядке. Вы здесь как доброволец?

– Да, они искали добровольцев.

– Мы вам, должно быть, понравились, – рискнул Бонин. Она не ответила. – Двигатели не должны так работать, не правда ли?

Она вновь обернулась к нему.

– Ладно, не должны. У нас проблема с зажиганием. Но я не позволю ей повлиять на задание. Я доставлю вас туда.

– Уверен, что доставите, – сказал Бонин.

Удача им сопутствовала, пока Уранберг не показался на горизонте. Примерно в десяти километрах скальд-шторм внезапно ослаб и исчез, опуская свои огни в нижние слои и оставляя воздух чистым.

Защитники Уранберга засекли их практически сразу. Истребители подошли к ним спустя две минуты.

Облачные охотники прошли через строй на форсаже по направлению с севера на юг. Два подбитых «Магога», в огне, прочертили крутое пике в Скальд. Флотский «Мародёр» исчез в вихре осколков и воспламенившегося газа.

 Когда вражеские аппараты сделали вираж для следующего захода, они встретились с сопровождением имперских истребителей. Через смотровую щель Майло мог видеть строчки трассеров и ярких вспышек, мерцавших на фоне облаков.

Яркая вспышка внезапно загорелась позади и пролетела вперёд, оставляя кабину в темноте.

– Что это было? – спросил Адаре.

– Наводчики только что подсветили цель, – сообщил пилот. – Пять минут. Будьте готовы.

Все Призраки с трудом встали на ноги. Кардинал прошёл среди них, выдёргивая кислородные шланги, которые соединялись с источником на борту, и подключил их к их собственным баллонам.

– Теперь вы на внутренних, – воксировал он. Они кивнули в знак того, что поняли.

Затем он по очереди открыл крышки на каждом прыжковом ранце и активировал переключатели. Подъёмная сила, благословенное избавление от тяжести, подействовала. Рёв снаружи был так громок, что они не могли даже расслышать турбины.

Кардинал переключил собственный кислородный шланг и повернулся спиной к Нессе, чтобы та активировала переключатели его прыжкового ранца. Дойл подошёл к заднему люку и положил руку на открывающий рычаг. Все они смотрели на экран.

Первая главная волна пересекла громаду Уранберга, уже подсвеченного сигнальными огнями и зажигательными бомбами. Медленно плывя по воздуху, «Магоги» начали сбрасывать бомбы, и каждая расцветала пожаром.

Под стаей бомбардировщиков и по сторонам от неё, истребители вели смертельный танец с врагом в яростном воздушном бою, преимущественно ориентируясь по радарам. Наземные батареи уже заработали в полную силу. Цветочные узоры зенитного огня украсили воздух. Ракеты били ввысь. Батареи «Гидр» залили небо трассерами.

Один из «Магогов» взрывом разнесло на части, и лишь мотор продолжал вращать его пропеллер, в огне летевший вниз подобно комете. Другой поймали прожектором, и обстреливали зенитками, пока тот не развалился. «Бегемот», подбитый в основание крыла ракетой, охваченный пламенем, медленно снижался перед городом, и врезался в край купола Бета, вызвав взрыв, который выбросил столб пламени высотой более пятисот метров.

Другому попали в открытый бомболюк. Взрыв поглотил самолёты по обе стороны от него.

По знаку Бэббиста, Ноур рывком открыл боковой люк «Лариселя-4». Ураганный ветер ворвался внутрь, заставив всех пошатнуться. Ноур шагнул назад, увидев, как флотский «Мародёр», летевший в строю рядом, внезапно загорелся и резко повернул к ним.

Подбитый самолёт, изрыгающий пламя из-за кабины, прошёл мимо них лишь в нескольких метрах и ушёл вниз, его огненный след оставлял спираль, пока тот ускорялся на пути к погибели.

Всё, что Ноур успел разглядеть за секунды, пока «Мародёр» не удымил прочь, были пилот и передний стрелок, молотившие по стеклу кабины, пытаясь вырваться, пока огонь пожирал занимаемые ими места.

– Приготовиться к высадке, – прокричал Маколл.

Ноур встрепенулся. Он не мог выбросить из головы картину горящего, молотящего по стеклу пилота.

– Готовы.

Бэббист проводил Кокоера и Рилки к люку.

Зоны десантирования для «Лариселя» были выбраны очень тщательно. «Ларисель-1», отряд Варла, высаживался на главные газовые фабрики, в то время как «Ларисель-4», под командованием Маколла, – на жилые купола фабрики к северо-западу. Подразделение Адаре, «Ларисель-3», высаживалось после вторичных газовых фабрик, и отряд «Ларисель-2», под контролем Мэрина, прыгал на купол Бета.

По ним вели зенитный огонь со стороны города. Первая волна «Магогов» отбомбилась по куполу Бета. Контуры пульсирующих огней бились внизу: точками или гроздьями. Раскалённое пламя яростно взмывало в ночи, и побочные взрывы струились по куполам.

– Пошли! – сказал Кардинал.

Майло выпрыгнул из «Мародёра». Его сразу захватило сильным боковым ветром, мощный удар спутной струи вновь и вновь разворачивал его. Его швырнуло и оглушило, в то время, как он дал полный газ. Казалось, ничего не изменилось.

– Ослабь, ослабь… – сказал по связи Кардинал, едва слышимый сквозь ревущий ветер.

Уранберг увеличивался очень быстро и пугающе. Майло рванул рукоятку управления тягой. На тренировках всё было замечательно, но ничто не могло подготовить его к прыжку в пустоту с такого рода боковым ветром. Его определённо унесло от места высадки.

Майло видел Нессу и Адаре, пролетевших мимо него, аккуратно управляшихся со своими тягами. Он скользнул вслед за ними, в то время как ветер вгрызался в его маску.

Обширный, тускло-серый купол вторичной фабрики вырос перед ним, маленький город сам по себе. Он приземлился.

Ларкин отключился, как только вышел из люка. Отчасти из-за страха, отчасти – из-за молотящего ветра. Он пришёл в себя, почувствовал, что всё тело дрожит, и не увидел ничего, кроме маслянистой тьмы.

– Ларкин! Ларкин!

Он понял, что падает на спине. Он рванулся выправить своё положение, с силой надавил на кнопку управления прыжковым ранцем, так что та сломалась и запала внутрь, как пробка. Ветер гремел, бил и завывал в его ушах. Не было и следа Маквеннера, Кершерина, Кёрена или Мэрина. Покалеченные, испещренные выстрелами края купола Бета мерцали сотнями огней. Ларкин попытался сконцентрироваться на нём, стараясь сопоставить увиденное с тщательно заученным изображением городского ландшафта и зоны высадки в своей голове.

Затем он увидел Мэрина, прошедшего мимо него в двадцати метрах. Тот выглядел зажатым и неуклюжим, но всё ещё держал управление. Сжимая рукоятку, Ларкин двинулся за сержантом.

Самолет отряда «Ларисель-1» был в двух минутах от зоны высадки, сильно вибрируя, он прорывался сквозь зенитный огонь, когда двигатели окончательно отказали. Джагди крикнула бойцам, чтобы все выходили, борясь за то, чтобы удержать нос самолёта направленным вверх как можно дольше. Они вышли: Вадим, Унтеррио, Бэнда, Варл. Бонин заколебался, и вновь вскарабкался по лестнице в кабину. «Мародёр» начало неистово трясти.

– Пошли! – сказал он. – Двигайтесь! У вас обоих есть парашюты. Пошли!

Джагди оттолкнула его. Произошёл яркий взрыв справа от фонаря кабины, и шквал металлических и стеклянных обломков обрушился на них. Бонин даже не взглянул на второго пилота – он уже был мёртв.

– Джагди! – проревел он, хватая её.

Погибая, «Мародёр» перевернулся днищем кверху и вошёл в необратимое падение «ласточкой». Бонина перевернуло вверх тормашками, прижало к крыше, ремни прыжкового ранца почти придушили его.

Борясь с растущей перегрузкой, Джагди рванула рычаг, который выстрелил разрывные болты в фонаре кабины, и повреждённый фонарь окончательно сорвало. Она расстегнула свои привязные ремни, и с силой потянула Бонина, рывком затаскивая в кабину. Сила встречного воздушного потока довершила остальное, вытягивая их обоих вверх и прочь из падающей машины и выбрасывая в небо.

– Мы над целью? – спросил Маколл.

– Я не знаю! – сказал Бэббист.

– Мы над целью?

– Чёртов целеуказатель отрубился! – крикнул Бэббист, борясь за то, чтобы остановить мерцающее, дёргающееся изображение.

– Нас подобьют, если мы не будем осторожны, – сказал Ноур.

– Мы пошли, пошли сейчас! – решил Маколл.

– Но…– начал Бэббист.

– Мы пошли сейчас же! – Маколл двинулся к люку. – Давай! Выстроились и пошли!

Дикий удар – словно что-то врезало ему по уху. Маколл покачнулся и осмотрелся. В полу кабины тлела дыра, где её пробила крупнокалиберная очередь, убив Бэббиста на своём пути наверх. Ноура сбило с ног, и Рилки и Кокоер пытались поднять его.

– Пошли! – прокричал Маколл. Сноп искр ослепил его. Ещё одна очередь изрешетила кабину, разрывая корпус. Он услышал вопль Рилки и крик Ноура:

– Мы падаем! Мы падаем! Мы падаем!

Варл приземлился куда жёстче, чем хотел бы, и несколько секунд лежал на армированной секции крыши, хватая ртом воздух, и получив несколько ушибов. Унтеррио появился над ним, сгрёб его и поднял.

– Фес, – сказал Варл.

Они были на громадной крыше производственного здания, примыкающего к главной газовой фабрике, высоко над Уранбергом, и лишь фабричные трубы и скала Уранпика возвышались над ними. Небо ярко неистовствовало, но теперь налёт казался очень далёким.

Бэнда приземлилась на примыкавшую к ним секцию крыши ниже, и когда они спускались, чтобы воссоединиться с ней, используя тягу ранцев, чтобы оттолкнуться по направлению к Бэнде как на пружинах, они услышали Вадима, экстренно вызывавшего по воксу.

Унтеррио заметил молодого вервунца на смотровом проходе дымовой трубы. Он указывал в небо.

– Там! Там! – сказал он.

Варл посмотрел. Он не знал, что ищет, затем увидел то, что уже приметили зоркие глаза Вадима. «Мародёр», примерно в полутора километрах, петлёй поворачивал на юг. Это, должно быть, птичка Маколла, «Ларисель-4», идущая к фабричным кварталам.

Затем он понял, что они горели.

– Фес, им лучше бы… – начал он. «Мародёр» взорвался в полёте. Большой шар белого света раскрылся в воздухе и затем сгинул.

Маколл, Рилки, Ноур, Кокоер… просто исчезли. Жизненно необходимые люди, друзья...

Целый отряд закончил, прежде чем они смогли начать.

ЛАРИСЕЛЬ И ГРОЗОВОЙ ФРОНТ

ШТУРМ УРАНБЕРГА, ФЭНТИН, С 224 ПО 226.771, М41

В процессе спецподготовки у нас было ощущение уверенности, словно возлюбленный Император был с нами во всём. Затем, когда мы были на земле, а Маколл и остальные погибли, мы начали понимать, что у нас не было и шанса. Брин Майло, рядовой 3-го отряда, Танитский Первый

Глава первая

Они поспешили скорее убраться с крыши. Толстые столбы дыма от горящих нефтепродуктов и зажигательных боеприпасов струились за ними по крышам зданий вторичной газовой фабрики Уранберга.

Дым поднимался из главного города, носимый сильными высотными ветрами и, если Император был с ними, он должен был скрыть их на последних этапах прыжка.

Но с момента посадки Дойл обследовал участок, там имелось шесть защитных башен в непосредственной близости, у всех бойцов был хороший вид на крышу, куда они приземлились, вне зависимости от наличия или отсутствия дыма.

Пятеро бойцов группы «Ларисель-3» поспешили под укрытие вентиляционной трубы и пригнулись. На своём пути они подверглись обстрелу – и, правда, две башни продолжали посылать трассирующие очереди в имперский самолёт, выходивший из пике на цель.

– Они видели нас? – воксировал Майло.

– Мы живы, не так ли? – ответил сержант Адаре. – Я думаю, их внимание приковано к небу над ними.

– Давайте проверимся, – воксировал специалист Кардинал. – Ранения? Потери экипировки?

Ничего не обнаружилось. Адаре подал специальный знак Нессе, убедиться, что она в порядке.

– Слыхали, что нам сказали? – пробормотал Дойл. – Сержант Варл передал по воксу, когда мы прибывали?

Майло слышал. Короткое, неоконченное, ужасающе сбивчивое сообщение. Машину Маколла подбили совсем рядом с точкой высадки.

– Не могу поверить в это, – прошептал он.

– Я тоже, – сказал Адаре. – Бог-Император упокой их души. Но мы ничего не можем поделать. Разве что пойти в бой с этим наперевес и принести какое-никакое фесово возмездие.

Адаре поднял руку в перчатке и дал пять Дойлу, Майло и Нессе. Кардинал решился и ударил своей ладонью по подставленной перчатке Адаре. Майло знал, Адаре старается делать все, чтобы фэнтинец ощущал себя частью отряда.

По правде говоря, Майло дал Адаре пять с сомнениями внутри. Потеря Маколла была глубоким шоком. Сержант-разведчик всегда казался неуязвимым, одним из тех Призраков, что никогда не падут в бою. Майло даже слегка завидовал Нессе. Она не могла читать по губам из-за визоров, и никто не сообщил ей новость. Он переживал, как она сможет справиться с заданием, узнав о столь печальном событии, но теперь оказалось, что ей посчастливилось быть избавленной от дурных вестей. Хотя бы ненадолго.

Дойл провёл их вдоль группы вентиляторов и затем через тесное открытое пространство под прикрытие каких-то оцинкованных трубопроводов. Они двигались медленно и тяжело, несмотря на то, что антигравитационные устройства их прыжковых ранцев всё ещё были включены, чтобы облегчить ношу.

Кардинал помог Дойлу освободиться от прыжкового ранца, и разведчик поторопился найти вход, пока остальные избавлялись от своих ранцев. Адаре и Кардинал уложили тяжёлые приспособления штабелем под трубой, привязав их верёвкой и накрыв маскировочной сеткой. Майло сомневался, что здесь, в ядовитой атмосфере снаружи купола будет много пеших патрулей, но последнее, чего бы им хотелось, чтобы враг обнаружил следы высадки бойцов.

Они всё ещё были навьючены снаряжением, шлемами и усиленными комбинезонами, но теперь Призраки чувствовали себя в тысячи раз легче. Несса извлекла свой лонг-лаз из чехла и собрала его, и поскольку у нее был визор, она решила не ставить прицел. Майло отсоединил прикреплённый изолентой к У-90 магазин на двадцать пять зарядов и заменил его барабанным магазином, обозначенным красным крестом – снаряжённый особым бронебойным боеприпасом.

Адаре собрал и уложил в мешок пластиковые заглушки стволов. Затем осторожно испытал свой вокс-линк. Призраки приняли сбивчивое сообщение Варла, пока были в воздухе. Теперь, когда они внизу, плотная застройка Уранберга блокировала всё, кроме передач малого радиуса действия. Как и предполагал Даур на последнем инструктаже, они остались без связи между отрядами на срок выполнения задания. Полноценный вокс-кастер излишне бы перегрузил одного из бойцов. Кроме того, не исключалась вероятность прослушки врагом вокс-переговоров на известных имперских частотах.

Майло пригнулся, чтобы занять хорошую позицию для стрельбы, накрывая всё пространство от труб до того, что выглядело как ряд коротких вытяжных каналов на краю секции крыши. Несмотря на страшный холод, было жарко, и Майло чувствовал, как холодный пот стекает по спине. Становилось трудно дышать. Вероятно, их запас кислорода в баллонах подходит к концу.

Вновь появился Дойл. Разведчик достал маскировочный плащ и закутался в него.

– Нашёл возможную точку входа. В тридцати метрах в этом направлении. Выглядит как люк для обслуживания, он заперт, но мы, наверное, сможем взломать его.

Они побежали за Дойлом вперёд, выстроившись в колонну по одному. Люк был покрыт толстым слоем ржавчины и рядом с ним находился выступ в крыше под несущей балкой обнажённой кровли. Майло и Кардинал стояли настороже по обе стороны с оружием наизготовку, в то время как Адаре и Дойл осматривали люк.

– Я не думаю, что он загерметизирован, – сказал Адаре.

– Я тоже. Мы пройдём через него и, возможно, спустимся внутрь к запечатанной двери.

– Вскройте его, – сказал Адаре.

Дойл вытащил компактный резак, произнёс молитву на зажигание, включил его небольшое энергетическое лезвие и врезался в замок. Появились несколько искр и слабое свечение, но Адаре держал его маскировочный плащ, чтобы скрыть работу.

Как только зубцы замка были перерезаны, Дойл воспользовался ножом, чтобы вытащить проржавевший люк из проёма. Адаре полез внутрь первым, присоединив лампу к креплению для штыка на лазгане. Комната, где они оказались, была служебным помещением в верхней части шахты лифта. Тяжелое оборудование, покрытое затвердевшей смазкой, возвышались над полом. Даже в шлеме Майло слышал, как ветер завывал через ржавые дыры в металлической кровле.

Дойл обнаружил люк в полу в дальнем углу, и они спустили короткую лестницу в тёмное пространство под кровлей между внешней крышей фабрики и внутренним герметизированным корпусом. Теперь было очень тяжело дышать.

Пол под ними представлял собой голый металл, скреплённый стяжками. Не желая проверять, могла ли поверхность внутреннего корпуса выдержать их вес, Призраки держались стяжек. Примерно через пятьдесят метров они набрели на пролом во внутренней кровле, где шаткие рокритовые опорные балки устремлялись вверх для поддержки основной крыши.

Сбоку на одной из них были приварены металлические ступени, и бойцы вновь начали спускаться, медленно, но верно, забросив оружие за спину.

Двадцатью метрами ниже на их пути обнаружилась преграда. Огромная платформа из литой промышленной пластали опоясывала спускающиеся балки и изолировала их от нисходящего уклона края крыши. Адаре считал, что им следовало пойти обратно, но Майло заметил практически невидимый смотровой люк в металлической поверхности. С помощью поддерживавшего его Адаре Дойл высунулся из-за ступеней и стал надавливать на люк,  пока тот не упал в пустоту за ним. Дойл поднялся и пробрался внутрь. Вскоре он воксировал остальным следовать за ним.

Призраки были в техническом проходе под внутренней крышей, и там едва хватало места, чтобы стоять. Дойл поставил люк с прорезиненными краями на место, и загерметизировал его за счёт внутреннего давления. Майло чувствовал напор воздуха, свистевшего в ушах, пока Дойл ставил люк на место.

Они с облегчением отсоединили кислородные шланги и подняли визоры. Воздух был разрежённым и холодным, и имел горький привкус, обжигавший горло. Но теперь они были внутри загерметизированной части фабрики.

– Мы подняли тревогу? – спросил Кардинал.

– Я так не думаю, – ответил Дойл, осматривая края люка на предмет наличия проводов или предохранителей. – В кондиционерах могло немного понизиться давление,  пока люк был открыт, но я сомневаюсь, что на это обратили внимание.

– В случае если все же обратили, и у них получится засечь источник, давайте-ка уйдём отсюда, – сказал Адаре.

Ссутулившись, они продолжили путь по техническому проходу. Он значительно расширился, простираясь вдаль, насколько хватало глаз. Дойл разведал окрестности, и нашёл люк в полу, примерно в сорока метрах. Он был тяжелым, имперского образца, и с электронным замком.

Разведчик действовал оперативно. Он вставил один из шести миниатюрных размыкателей цепи, которые носил на поясе с инструментами, в раму люка и подсоединил его контакты к замку. Он подождал, пока на нём не загорелась небольшая зелёная руна, это означало, что цепь сигнализации люка теперь замкнута из-за прерывателя, а затем вскрыл замок своим резаком. Поскольку рев сирен не раздался тотчас же, нельзя было сказать, получилось ли обойти сигнализацию, так что они быстро прошли через люк и закрыли его за собой.

Люк привёл их в обслуживающий коридор, старый, выцветший и плохо освещённый. От конденсата, оседавшего здесь столетиями, стены заржавели, пол прогнил, а на потолке  появились толстые, бурые наросты плесени.  Коридор шёл с севера на юг.

– На юг, – уверенно сказал Адаре, и они выдвинулись. На юг, в направлении главной городской структуры Уранберга и существа, которое они пришли убить.

Бонину потребовалось целых девяносто секунд, чтобы взять под контроль свой прыжковый ранец, и они показались вечностью: мельтешение, вращение, кручение, без ощущения верха и низа. Джагди каким-то образом проявила здравый смысл, крепко вцепившись в разведчика, невзирая на неистовство их прыжка.

К тому моменту, как Бонин выжал достаточно тяги из антигравитационных устройств,  чтобы поднять их обоих и скомпенсировать унос турбинами, пара пострадавших была уже довольно далеко к востоку от Уранберга.

– Держись! – воксировал он.

– Мой парашют цел! Я прыгну! – ответила она.

– Куда? – спросил он.

Под их болтающимися ногами не было ничего, кроме пенящегося, озаренного всполохами огней пространства Скальда.

– Это неважно…

– Нет! Просто держись! – Его голос по связи звучал жёстко и глухо. Ночные ветры били и тащили их.

Бонин осторожно направил их к мрачному городу, пользуясь небольшими струями энергии турбин, чтобы удерживать их на плаву, словно листок на восходящем потоке. Боковые ветры, казалось, были с ними но, то и дело налетавшие сильные внезапные порывы выступали против них, и пару поворачивало или сдувало назад.

– Ты крепко держишься?

– Да.

Она ухватилась за его нагрудные ремни. Он вдруг осознал, что подстраховывает ее своей правой рукой, придерживая женщину за левое плечо, крепко вцепившись в обвязку её системы подачи кислорода.

– Мы собираемся подняться выше, – сказал он, нажимая на красную кнопку на рукояти. Серые, восточные склоны того, что должно было быть куполом Гамма, вырисовывались перед ними словно горный хребет.

Они едва не проскочили купол Гамма. Бонин боролся с боковыми ветрами, норовившими вдавить их во внешний корпус, а прыжковый ранец боролся за то, чтобы обеспечить достаточную тягу. Завихрения ветра, порождаемые угловатой поверхностью купола, кружили их как травинки. И, тем не менее, судя по альтиметру, они быстро поднимались по куполу, который, казалось, был бесконечным.