Текст книги "Титаникус"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Это вы полны лжи! – заворчала она, отводя глаза. ― Он был признан абсолютно подлинным. Никакой лжи, только истина!

– Ты обманула мое доверие, – сказал Файст.

Калиен прямо взглянула на него. Она горела уверенностью в собственной правоте, но в ней было что-то еще – что-то, что начинало разрушать ее вызывающий вид. Файст видел это в ее глазах и дрожании губ.

– Мне плевать на вас, – сказала она. – Я сделала это во имя Деус Механикус. Я сделала это во имя нашего бога.

Имануал повернулся к Игану:

<Я услышал достаточно, Иган. Пресеките распространение данных. Сотрите их – с максимальной интенсивностью, если потребуется. Дайте указания магосам-пробандам проследить за чисткой. Вычистите наш дом и прикажите скитариям подавить – силой, если придется, – любое сопротивление. Я хочу, чтобы Кузница и улей были приведены к спокойствию в течение часа и…>

– Она действовала не одна, – тихо произнес Файст.

– Что ты сказал, адепт? – переспросил Иган.

Файст умолк. Он сидел на жестком металлическом полу рядом с Калиен, спрятавшей лицо в ладонях.

– Она не справилась бы одна. Кто-то снабдил ее средствами, способными украсть данные с моего рабочего стола. Кто-то использовал ее.

– Адепт Файст, – сказал Иган, – это серьезное обвинение.

Дверь позади них открылась, и в комнату вошел магос Толемей, глава архивов. Его сопровождали четверо грозных воинов-скитариев под предводительством Энхорта, экзекутора-фециала Легио Темпестус.

<Адепт сеньорус, я хочу знать, что вы делаете с моим адептом, – отрывисто прокантировал Толемей, указывая манипулятором на Калиен. – Я не потерплю, чтобы на моих глазах притесняли моего подчиненного>.

Имануал устало поднял на него глаза:

<Это она, Толемей. Она – та, кто запустил эту панику. Высказывание: как ты смеешь являться сюда, да еще с моими скитариями?>

<С вашими скитариями? – неприятно улыбнулся Толемей. Его кант звучал резко и грубо. – Добро пожаловать к истине и будущему!>

Толемей подал знак. Скитарии по обе стороны от него подняли оружие и взяли на прицел адепта сеньорус.

– Ну наконец-то, Толемей! – произнес Иган.

1110

Во второй половине Дня Откровения погода переменилась, придя на помощь выбивающимся из сил властям. На главный улей обрушились грозовые ливни, вспенив темно-серые небеса и превратив улицы верхних уровней в залитые водой зеркала.

Дождь лупил по каждой крыше и водостоку, по крытым переходам и башням. Он затопил все сточные желоба и сливные решетки, из-за чего вода хлынула обратно из ливнеотводных каналов. Дождь падал на верхний улей и на нижний, и его пелена застила открытые пространства, даже Марсово поле и Кузнечный парк. Это было похоже на выражение горести, обрушившейся в этот день на Орест, как заметил один из магосов.

Сила и продолжительность ливня остановили и разогнали многие манифестации. Толпы на храмовых площадях рассосались – люди расходились или искали укрытия среди колоннад и в других крытых местах. Вода успокоила их рвение. Дождь погасил огонь в уличных бочках и загнал протестантов и мятежников под крыши и в нижние уровни улья. Войскам СПО и Магистратума, одетым в дождевики, удалось очистить многие кварталы и восстановить общественный порядок – по крайней мере временно.

Грозы не предсказывало ни одно метеорологическое сканирование, ни одно наблюдение за климатом. День ожидался ясным и солнечным. Дождь застал врасплох продвинутые комплексные климатографические системы улья. Когда адепты и магосы Метеорологии сумели оторваться от горячих споров над Откровением достаточно надолго, то пришли к выводу, что несезонные ливневые грозы стали следствием причудливой атмосферной физики и химии, вызванной каким-то неведомым феноменом – к примеру, пыльной бурей в Астроблеме прошлой ночью или конденсацией сажи и частиц нефтехимического дыма, скопившегося над зоной боевых действий.

Они оказались правы насчет природы ливневых гроз, но ошиблись в их причине.

Ливень барабанил по площади у северо-западного входа в Кузницу.

– Ждите меня здесь, – велел Зонне четырем своим спутникам.

Он накинул на голову куртку и выскочил под сыплющийся из затянутого тучами неба дождь, виляя меж кипящих луж, усеявших площадь.

Добравшись до огромного портика входа, он успел вымокнуть до нитки. Войдя под крышу, Зонне стряхнул куртку и вытер лицо. Путь ему преградил скитарий. Зонне махнул своей биометрикой.

<Доступ запрещен!> – выдал инфоговоркой воин.

– Прочитай еще раз, – велел Зонне. – Я фамулюс экзекутора-фециала Инвикты. Прошу аудиенции с адептом сеньорус.

<Этот видит, кто ты, – отозвался скитарий сжатым потоком кода. – Доступ запрещен>.

Скитарий был крупным, на полторы головы выше Зонне. Оружейная конечность его была активирована, и он держал ее наготове. Экзотические доспехи демонстрировали элементы расцветки и отделки, в которых Зонне распознал принадлежность скитария к Легио Темпестус Ореста.

– Ты, по-моему, не понял… – начал Зонне.

<Ты не способен инкантировать мою директиву, фамулюс экзекутора-фециала Инвикты? – ответил воин. – Проход закрыт для всех посторонних>.

– А в Аналитику? Пропусти меня в Аналитику. К адепту Файсту или магосу Игану. Дело касается войны, солдат. Ты препятствуешь легио в защите Кузницы.

<Проход закрыт для всех посторонних>.

Зонне вздохнул и попытался разыграть свой последний козырь:

– Как ты обозначаешься, скитарий? Мне нужно твое имя. Энхорт и старшие магосы узнают о твоем проступке.

<Я обозначаюсь Колоба-111010:1101-альфа-штрих-приставка-1101>.

– Принято к сведению, – бросил Зонне, понимая уже, что козырь его бит. Он снова накрыл мокрой курткой голову и бросился обратно сквозь дождь к своим спутникам, которые ждали под укрытием роккритового перехода.

– Облом.

<Эта боевая единица бросила вызов вашему авторитету, фамулюс? – спросил Карш. – Позвольте мне убить его за вас>.

– Не спеши, солдат, – ответил Зонне массивному скитарию Инвикты, в которого Крузий загрузил программу старшего телохранителя.

<Но это проявление неуважения к вам, фамулюс!> – пророкотал кодом Карш. Прицельные огни на его модифицированном оружии мигнули, встроенные заряжатели защелкали.

– Да, так и есть, – признал Зонне.

Двое подчиненных Карша – Люкс-88 и Тефлар – в унисон угрожающе защелкали своими заряжателями.

– Хватит! – велел им Зонне. – Успокойтесь!

Трое скитариев утихли. Капли дождя стекали по их огромным наплечникам и мочили поникшие плюмажи перьев. Зонне глянул на своего четвертого спутника – изящного сервитора связи Облигану.

– Фамулюс? – прозвучало из ее аугмиттеров.

– Я думаю.

– Вы посмотрели на меня. Желаете наладить связь?

– С кем, Облигана?

– Перечисляю варианты: вокс-система, ноосфера, экзекутор Крузий.

– Ты можешь соединить меня хоть с одним из перечисленного?

Облигана на минуту погрузилась в свои буферы, обтирая механодендритом капли дождя с высокого белого лба.

До Зонне донеслось тихое трепетание инфокода.

– Нет, фамулюс, я не могу ничего из перечисленного.

– Тогда зачем ты меня спрашивала?

– Я пыталась услужить, фамулюс, – ответил сервитор.

Зонне улыбнулся:

– Благодарю, Облигана. Мы все сейчас в несколько затруднительном положении.

Он понимал, что вообще не надо было покидать Аналитику. Когда распространились данные, системы связи оказались целиком забиты. Зонне увел свой эскорт скитариев и языкового сервитора из Кузницы в надежде получить приличный ноосферный сигнал на Марсовом поле. Ему это удалось, и он обстоятельно поговорил с Крузием. Это было несколько часов назад. А теперь он не мог ни связаться с кем-нибудь, ни вернуться обратно в Кузницу.

Блокирование сигнала можно было объяснить грозовыми помехами и царящим кризисом. Но ничто, кроме самых тревожных догадок Зонне, не могло объяснить перекрытый вход.

<Мы можем пробиться внутрь при помощи оружия, фамулюс>, – предложил Люкс-88.

<Согласен, – прокантировал Тефлар. – Мы можем пробиться внутрь и сжечь препятствующих скитариев Темпестуса. Мы можем бить и стрелять…>

<Я заберу с собой многих, фамулюс>, – похвастался Карш.

– В этом я не сомневаюсь, Карш, – ответил Зонне. – Посчитай мне тактичку. Насколько далеко ты пройдешь?

Карш принялся за вычисления. В его глазах пульсировала горячая желтая злоба.

<От восемь точка шесть до восемь точка девять метров после входа. До нашего уничтожения мы заберем с собой от двенадцати до семнадцати скитариев Темпестуса>.

Зонне вздохнул:

– Пять баллов за попытку, парни, но не думаете ли вы, что я хочу пройти от восемь точка шесть до восемь точка девять метров после входа?

<Вы, вероятно, хотите пройти дальше>, – выдал инфоговоркой Люкс-88.

– Верно. До самой Аналитики или в канцелярию адепта сеньорус. Насколько это далеко?

<Аналитика: девятьсот четыре точка шесть метра>, – сообщил Люкс-88.

<Канцелярия сеньорус: тысяча пятьсот шестьдесят девять точка два метра>, – добавил Тефлар.

– Понимаете, о чем я? Ни туда, ни туда мы малость не доходим. Но спасибо за проявленную храбрость.

<У меня есть автоматический гранатомет!> – гордо заявил Тефлар.

– Отлично. Насколько это повлияет на результаты, Карш?

<Вычисления: мы пройдем от пятнадцать точка пять до семнадцать точка три метра после входа. Мы заберем с собой от пятидесяти до пятидесяти пяти скитариев Темпестуса до нашего уничтожения>.

– Так, давайте округлим. Уже лучше, но все равно мало. Согласны?

Три скитария недовольно пробурчали подтверждение.

Послышались раскаты грома. Дождь усиливался. Все пятеро сгрудились теснее под укрытием роккритового перехода. Зонне, прислонившись спиной к мокрой опоре, наблюдал, как собирающаяся дождевая вода барабанит с крыши перехода по плитам. Капли словно отбивали ритм.

Кап, кап, кап…

– Облигана?

– Да, фамулюс?

– Каков уровень гаптики?

– Фамулюс?

– Гаптики, Облигана! Все так заняты, используя вокс, пикт-каналы, прямые передачи ноосферы. Держу пари, никто не пользуется старыми гаптическими каналами. Никто не пользуется пальцевым кодом в наши дни, пока не прижмет!

Облигана замолчала. Ее пальцы задергались, словно паучьи лапки – деликатные и осторожные.

– Все низкоуровневые каналы гаптики и непосредственного ввода кодов достаточно свободны, фамулюс, – доложила она.

Лицо Зонне растянулось в усмешке.

– Отправь адепту Файсту вот это, – начал он. Затем поправился: – Нет, знаешь что… отправь этот кодовый приказ на все каналы.

Его пальцы принялись печатать под дождем на невидимой клавиатуре. Пальцы Облиганы в точности повторяли каждое движение Зонне.

– Командное управление, экзекутор-фециал, Крузий, – бормотал Зонне, печатая по воздуху и проклиная свою немодифицированность. – Ты принимаешь, Облигана?

– Да, сэр.

– Отмена, Крузий двенадцать максимальный девять.

– Отправляю: отмена, Крузий двенадцать максимальный девять, – эхом отозвалась она.

Все пятеро вошли под портик северо-западного входа. Колоба-111010:1101-альфа-штрих-приставка-1101 «обнюхал» биометрику Зонне и взмахом руки пропустил их внутрь.

– Держать ухо востро, – тихо велел Зонне, когда они вошли в Кузницу. – Сейчас начнется самое интересное.

>

«Доминатус Виктрикс» шагала из Гинекса на северо-запад вместе со вторым фронтом. Главные ударные группы Красной Фурии подходили к Аргентуму, а второй фронт под командованием принцепса Левина на борту «Аякс Эксцельсус» отставал уже почти на два с половиной часа, расчищая южные подходы.

Махины и вспомогательные части скитариев шли через обширные разбитые войной пространства Шалтарской перерабатывающей зоны. Махины двигались с широкими интервалами – не меньше километра одна от другой, а иногда и больше пяти, и, хотя день был ясным, а видимость – превосходной, все выставили оптику и ауспики на максимум. Начиная с третьей недели войны в Шалтарских пустошах засело большое количество вражеских махин, особенно быстрых, специализирующихся на поиске и уничтожении и противомахинной борьбе, – так что никто не хотел рисковать.

Поступление оперативных данных из улья Принципал, особенно из «Вражеского каталога», весь день было обрывочным.

Тарсес знал почему. Все видели опубликованные данные.

Ночная победа укрепила доверие экипажа друг к другу, а когда к рассвету улеглась буря и они вновь обнаружили «Тантамаунт Страйдекс», боевой дух на борту едва не хлынул через край.

«Страйдекс» ходил кругами всю ночь, пытаясь их найти. Его застала врасплох и вынудила отклониться с курса вражеская махина, которую «Виктрикс» позднее убила. Принцепс Терон прислал свои поздравления Принцхорну. «Страйдекс» получил некоторые повреждения в стычке, но не настолько серьезные, чтобы идти обратно к башням. Терон заявил, что способен воевать, и они поспешили дальше вместе.

На рассвете обе махины получили указания от «Аякс Эксцельсус» присоединиться к марш-броску второго фронта и двинулись крейсерским шагом через Лексал с величественным пиком горы Сигилит, снежно-белым в малиновом рассветном небе. Тот медленно поворачивался по правому борту, пока не стал похожим на кромку плоского лезвия.

К тому моменту экипаж полностью осмыслил последствия данных, преданных ночью огласке в улье.

Тарсес считал, что данные были фальшивкой, призванной посеять распри, и частью атаки мусорного кода Архиврага, вливающей яд дезинформации в информационные системы союзников. Однако он держал свое мнение при себе. Принцхорн со своим фамулюсом явно были рады новостям. Они трепались друг с другом по частному каналу, и Тарсес чувствовал их возбуждение: данные подтверждали самую суть орестских верований.

Сидящие по обе стороны от него в креслах, установленных в подбородке титана, Анил и Кодер говорили мало. Как и Тарсес, оба встретили публикацию с тревогой. Тарсес надеялся, что у них хватит здравого смысла понять, что данные эти как есть – сплошная ложь.

Первое доказательство, что поход на Аргентум не пройдет без помех, обнаружилось среди конструкций очистительной установки Шалтарского 18-го вспомогательного комплекса. Две вражеские махины – «Разбойники», судя по краткому следу на ауспике, – устроили засаду среди разбитых и усеянных пробоинами гироангаров рафинера, используя металлические конструкции и близлежащие богатые рудой терриконы в качестве заслона от оптической разведки и сканирования ауспиками. Внезапной атакой они застали врасплох «Пса войны» «Марциал Нокс» и повредили его ракетным огнем, когда тот вошел в западню.

Экипаж шедшей в двух километрах сзади «Виктрикс» видел, как все произошло. Частые ослепительные ракетные залпы проявились на приборах острыми зазубринами и яркими пятнами выбросов тепла. Вспышки света Тарсес, как ни странно, заметил в передние окна кокпита.

– Нападение! Нападение! – доложил он.

<Тактические спецификации?> – отозвался Принцхорн.

Страдальческий поток кода хлынул от раненого «Пса войны». Тот, хромая, пытался вырваться из западни. Тарсес напряженно вслушивался, стараясь распутать множественные источники кода. Он впился глазами в слабые, нечеткие отклики, передаваемые чужим ауспиком.

– Удар нанесен по «Марциал Нокс», мой принцепс, – доложил он. – Данные говорят о двух целях. Направление четыреста пятьдесят восемь.

<Сенсори, подтверждение!>

– Делаю, мой принцепс! – отозвался Кальдер.

<Поднять щиты! Атакующий шаг! Изготовить главные орудия!>

– Есть щиты!

– Есть атакующий шаг!

– Главные орудия на ваше усмотрение, мой принцепс, – сказал Тарсес.

Далеко впереди прокатился еще один испепеляющий высверк ракетного залпа. Раненый «Пес войны» издал новый отчаянный код.

– Черт! – прорычал Кальдер. – У «Нокса» настоящие проблемы!

<Будьте любезны пользоваться только формальными выражениями в моем кокпите, сенсори!>

– Слушаюсь, мой принцепс. Виноват, мой принцепс.

<Где подтверждение?>

Кальдер боролся с приборами:

– Трудно определить местоположение, мой принцепс. Даже при максимальном увеличении сигнал ауспика отражается от залежей руды на местности.

<Мне не нужны отговорки, сенсори!>

– Это не отговорки, мой принцепс, – вмешался Тарсес, подстраивая приборы. – Сенсори Кальдер прав. Мы имеем дело с хищниками, нападающими из засады, – модели «Разбойник», я полагаю. Они мастера использовать всевозможные магнитные и минералогические помехи на местности для маскировки.

В километре к востоку от них «Тантамаунт Страйдекс» объявил о намерении открыть мешающий огонь с дальней дистанции. В трех километрах к западу «Владыка войны» Темпестуса «Утешение Ванквиста» объявил, что собирается сделать то же самое.

Обе махины озарились светом, выпуская мощнейшие потоки огня по далеким гироангарам, и двинулись в ту сторону. Рваные отклики совместных залпов ухудшали сигнал ауспика еще больше.

<Держать атакующий шаг! – приказал Принцхорн. – Я информирую «Страйдекс» и «Утешение», что мы пройдем посередине, чтобы оказать непосредственную поддержку «Ноксу», пока они будут вести огонь на подавление>.

– Да, мой принцепс. Великолепная идея! – ответил Тарсес.

Это было прекрасным тактическим решением. Принцхорн, чья уверенность в себе крепла, начинал действовать и думать как боец настоящей махины, а не симулятора. И Тарсес полагал, что его долг – восторженно одобрять выбор своего командира.

В двух с половиной километрах за Шалтарским 18-м вспомогательным комплексом «Владыка войны» Инвикты «Кер Волан» повернул, чтобы прибавить свое дальнобойное противодействие к той ярости, что обильно изливали «Страйдекс» и «Утешение». «Разбойник» «Империус Крукс» по правую руку от «Кер Волан» просигналил, что идет на сближение вместе с «Виктрикс».

<Постараюсь оставить что-нибудь для вас, «Крукс»>, – подтрунил Принцхорн над принцепсом «Крукса» Дендрейком.

– Модерати? – прошипел Кальдер.

– Секунду, сенсори, – отозвался Тарсес, пытаясь удержать внимание одновременно на районе целей, системах прицеливания и скорости хода «Виктрикс». Один из кормовых автоматов заряжания, похоже, заедал или работал с задержкой. Все это смахивало на жонглирование сразу несколькими тарелками.

<Техножрец, внимание! Девятый кормовой автомат заряжания!> – торопливо произнес он через аугмиттер.

<Неисправность обнаружена, модерати, – прокантировал техножрец. – Посылаю сервитора>.

Тарсес перевел взгляд на Кальдера:

– Прости, что ты хотел?

– Буду признателен, если вы выскажете свое мнение об этом сигнале.

Тарсес целиком переключился в манифольд.

– Выгружай.

Кальдер отправил Тарсесу фрагмент данных. Тот внимательно его просмотрел, потом попросил воспроизвести еще дважды.

– Ну что? – спросил Кальдер.

– Твое мнение? – ответил Тарсес.

– Там три цели, не две.

– Двоение может быть результатом отражения ауспика от чего-то вроде алюминия или боксита.

Кальдер фыркнул:

– Я очистил сигнал и подкорректировал скрытые объекты.

– Думаешь, три?

Кальдер кивнул.

– По-моему, убедительно, – сказал Тарсес. Он включился в общий канал: – Это «Виктрикс»! Внимание, мы видим три, повторяю: три вражеские махины в районе целей!

<«Виктрикс», «Виктрикс», я думаю, ваш ауспик сбоит, – прокантировали в ответ с «Крукса». Сигнал искажался мусорным шумом. – Мы видим всего две>.

<Модерати?>

– Мой принцепс?

<Это снова наш чертов ауспик? Если так, то, клянусь Деус, я его вырву собственными руками и поменяю!>

Тарсес глянул через плечо на раку Принцхорна:

– Сенсори Кальдер утверждает, что целей три, мой принцепс. Я доверяю его опыту.

«Доминатус Виктрикс» достигла Шалтарского 18-го вспомогательного примерно на две минуты раньше «Империус Крукс». Когда оба титана вошли в комплекс очистительного завода, «Страйдекс», «Утешение» и «Волан» прекратили дальний обстрел, боясь попасть в своих.

Место представляло собой спутанную мешанину взорванных башен, развороченных трубопроводов и разбитых градирен. Воздух был пронизан дымом и отголосками кода. Три махины так перемололи это место в мертвую пустыню. Земля превратилась в перепаханную смесь булыжников и глубоких воронок.

– Множественные предупреждения о неустойчивости хождения! – крикнул Анил.

<Снизить до трети хода!> – приказал Принцхорн.

– Есть до трети!

Тарсес развернулся лицом вперед. Он чувствовал, как громадина «Виктрикс» оскальзывается и съезжает по неустойчивой, разбитой почве. Скауген рассказывал ему жуткие истории о махинах, которые слишком поторопились пройти по ненадежной местности и превысили ограничения по сцеплению с поверхностью. Опрометчивая спешка довела их до того, что гироскопы и гасители инерции были уже не в состоянии держать равновесие. Махины падали и оказывались беспомощными, когда появлялся враг.

– Вряд ли тебе захочется попасть в такую ситуацию, – говорил Скауген.

– Вы правы, вряд ли, мой принцепс, – соглашался Тарсес.

– Расслабься, – велел он Анилу. – Прекрати сражаться с рычагами. Веди медленно и мягко, и мы сохраним равновесие.

– Слушаюсь, модерати.

Они шагали сквозь клочья черного маслянистого дыма. Дым омывал окна кокпита. Было слышно, как истекает кодом где-то впереди «Марциал Нокс».

– Спокойно, – посоветовал Тарсес.

Еще один шаг. И еще один. Ауспик работал на пределе, но ловил лишь развалины и коробки зданий.

<Где они?> – спросил Принцхорн.

– Они не могли сбежать, мой принцепс, – ответил Кальдер. – Мы бы заметили их след. Они все еще здесь.

– Спокойно, – повторил Тарсес.

<Мы уже должны их увидеть>, – сказал Принцхорн.

«Они же охотники, ловчие, хищники, подстерегающие добычу в засаде, – подумал Тарсес. – Конечно, мы их не видим. На это они мастера. Прячутся в укрытиях, в развалинах, а потом набрасываются – в упор».

– Спокойно, – опять сказал он. – Снизить до десяти. Начать повороты корпуса и наблюдение – плавно. Орудия изготовить.

Верхняя часть тела «Владыки войны» начала медленно поворачиваться: влево, вправо, влево, вправо.

– Здесь ничего нет, – сказала Фейрика. – Мы их потеряли.

– Нет, не потеряли, фамулюс, – возразил Тарсес. Он тщательно осматривал каждый элемент ландшафта впереди: горящий склад в двадцати метрах левее, длинный ряд покоробленных гироангаров в пятидесяти метрах правее, группу поврежденных пожаром башен впереди. – Осторожно, – произнес он, чувствуя, как «Виктрикс» снова соскальзывает. Его дыхание замедлилось, пульс тоже. Они приближались к точке воспламенения – к моменту, когда мир вокруг сойдет с ума. Он это чувствовал.

Тарсес проверил заряды и напряжение в орудийных системах и довел их до максимума. Еще один шаг. И еще один.

– Предлагаю произвести активный поиск ауспиком, мой принцепс, – сказала Фейрика.

– Нет! – быстро ответил Тарсес.

<Полагаю, это мне решать, модерати!> – прокантировал Принцхорн.

– Если хотите наделать глупостей, валяйте, мой принцепс, – отозвался Тарсес. – Дайте им знать, что мы прямо тут, если хотите.

<Ты словно старая придирчивая жена, модерати>, – сказал Принцхорн.

– Буду считать это комплиментом, мой принцепс, – откликнулся Тарсес, продолжая поиск.

– Семьдесят метров, направление три-четыре-три, – прошептал Кальдер. – Я думаю, это тепловое марево.

– Я тоже так думаю, сенсори, – согласился Тарсес. Он переключился на системы прицеливания и подождал, пока те сойдутся в поле зрения манифольда. – Прошу разрешения открыть огонь, мой принцепс.

<Я не вижу никаких целей!>

– Кальдер видит. Разрешите открыть огонь?

<Разрешаю>.

Тарсес активировал систему инициации выстрела. Деструктор выплеснул свою ярость. БМУ отозвался чувственным потоком удовольствия, почти оргазма. «Виктрикс» желала этого.

Мощный орудийный огонь обрушил разбитый ангар. Из взвившегося пламени, словно вспугнутая пернатая дичь, выскочил покрытый шелушащейся коричневой эмалью «Разбойник». Он был ранен – подтаскивал одну ногу, из теплообменников на спине извергались потоки искр.

– Цель обнаружена! – завопил Кальдер.

– Сообщи мне, когда наведутся ракеты, – велел Тарсес.

– Ракеты наведены! – подтвердил Кальдер.

<Пять ракет – пуск!> – приказал Принцхорн.

Корпусная установка начала выпускать ракеты. Внутри кокпита ощущались толчки от вылетающих боеприпасов и слышался скрежет систем заряжания, вставляющих новые ракеты в контейнер.

Пять ракет было многовато. Тарсес обошелся бы тремя, но он всегда был бережливым.

Первые три ракеты попали «Разбойнику» в спину и убили его, разнеся торс в неистовом выплеске пламени. Четвертая выбила кокпит, когда «Разбойник» развернуло и тот начал заваливаться. Это было излишне, но приятно. Пятая прошла мимо и уничтожила бункерную башню.

«Да, трех хватило бы», – решил Тарсес.

Пылающий и разваливающийся на куски «Разбойник» рухнул. Анил и Фейрика восторженно завопили.

– Осторожно, слева! – заорал Кальдер.

Второй «Разбойник», окрашенный такой черной маслянистой субстанцией, что она казалась темно-фиолетовой и переливающейся, словно надкрылья жука, вырвался из гироангара слева. Его орудийные конечности стреляли не прерываясь. Плотный огонь заставил «Виктрикс» задрожать, пока щиты поглощали выстрелы.

<Поворот! Поворот!> – закричал Принцхорн.

Махина шла прямо на них —…сто метров… пятьдесят, – не прекращая стрелять.

– Щиты держатся! – доложил Кальдер.

<Приготовится к ближнему бою!> – скомандовал Принцхорн.

– Оружие ближнего боя выдвинуто! – крикнул Тарсес, активируя энергетическую палицу «Виктрикс». – Только я не думаю, что оно понадобится, – добавил он.

– О чем ты говоришь, модерати? – взвизгнула Фейрика.

Тарсес снова выстрелил из деструктора. Первые три выстрела сокрушили заряжающиеся щиты «Разбойника», следующие три сняли с него скальп и изрешетили панцирь. Его кокпит взорвался.

– Резко влево, Анил! – велел Тарсес.

Рулевой навалился на рычаги.

«Виктрикс» накренилась в сторону, слегка оскальзываясь. Гиростабилизаторы взвыли, компенсируя неожиданную смену направления. Таща за собой светящиеся вымпелы огня, уже мертвый, вражеский «Разбойник» прошел рядом с правым бортом «Виктрикс». Он врезался в гироангар, канул в просевшую крышу и вспыхнул, словно погребальный костер.

<Мои поздравления, модерати, – произнес Принцхорн. – Эта победа – целиком ваша заслуга>.

– Спасибо, мой принцепс, но победа принадлежит «Доминатус Виктрикс».

Полукилометром дальше они нашли «Марциал Нокс». Тот проковылял сколько мог, а затем, горящий и умирающий, упал на колени.

Но он не собирался сдаваться без борьбы. Когда подошла «Виктрикс», «Нокс» попытался подняться. Из-под панциря выбивалось пламя.

<Мы здесь, и вы в безопасности, – прокантировал Принцхорн на «Нокс». – Только, боюсь, вам конец>.

<Я не погибну вот так!> – прокантировал в ответ принцепс «Нокса» Талентин.

<Тогда хотя бы спасите экипаж, Талентин>, – прокантировал Принцхорн.

Хлопнули взорвавшиеся пиропатроны, и секцию кокпита отстрелило из горящего остова «Пса войны». Кокпит отлетел метров на двадцать и со скрежетом проехался по булыжникам. Из оставшейся позади туши раздался запинающийся рокот и – взрыв: пожар добрался до реактора.

«Доминатус Виктрикс» оставалась на страже, пока пришедшие на помощь отряды поддержки скитариев не вытащили экипаж Талентина из отстрелившейся головной части.

<Так что, сенсори, вы полагаете, есть и третья махина?> – спросил Принцхорн, когда они снова отправились в путь.

Кальдер вслушивался в шумы, идущие через наушники.

– Готов биться об заклад, мой принцепс, – ответил он. – И вот мой вопрос: «Империус Крукс» был в двух минутах хода позади нас. И куда, черт возьми, он пропал?

«Виктрикс» дошла тихим, осторожным шагом до границы Шалтарского 18-го и вступила на разбитую территорию предприятия «Объединенный Конглом Минераль Фабрик». Основную площадь «Фабрик» занимал километровый ряд огромных процессорных установок – массивных камнедробилок вдвое выше «Владыки войны», расположенных попарно.

– Вижу пятно отражения и шумовое эхо, – доложил Кальдер.

<Передачи?> – спросил Принцхорн.

Кальдер мотнул головой:

– Орудийный огонь, мой принцепс.

<Медленный ход, направление двести тридцать один, – приказал Принцхорн. – Проверить напряжение щитов. Я чувствую слабое место. Та драка могла ослабить прикрытие грудины>.

<Проверяю, мой принцепс>, – отозвался техножрец.

Они стали обходить дальний край огромных процессоров.

«Империус Крукс» нашел третью махину, о которой говорил Кальдер.

«Разбойник» Дендрейка столкнулся с «Псом войны», панцирь которого был густо утыкан шипами. Массой «Разбойник» превосходил «Пса», но явно оказался застигнут им врасплох. Пугающе обильные клубы болезненно-желтого дыма извергались из крепления левой руки «Разбойника». Тарсес заметил, что выносные устройства связи и передающие антенны «Крукса» расстреляны вдребезги. Враг лишил «Империус Крукс» голоса, чтобы прикончить его без помех.

– Это объясняет, почему мы ничего от них не слышали, – заметил Кальдер.

Он натянул наушники и скривился. Эфир был полон хаотичного гогочущего мусорного кода «Пса войны». Вражеская машина проворно крутилась вокруг подбитого и более медлительного «Крукса», словно волк, играющий с раненым гроксом, выпуская случайные выстрелы, сковывающие движения внушительного «Разбойника».

<Положить конец этому развлечению!> – приказал Принцхорн.

– Переключаюсь на ракеты, – отозвался Тарсес. – Навожусь на цель.

– Нас заметили! – крикнул Кальдер.

Как только «Владыка войны» вывернул из-за процессоров, вражеский «Пес войны» замер, словно бандит, которого застали за избиением жертвы. Он повернулся, выпустил два дерзких выстрела по «Виктрикс» и дал деру.

– Огонь! – взвыл Тарсес.

Две ракеты потянули за собой дымные хвосты, но щиты «Пса войны» их остановили. Тот споткнулся, но затем упрямо двинулся дальше, скача по центральному проходу между парными рядами огромных процессоров.

– Мы не сможем пойти за ним! – запротестовал Анил.

Центральный проход был достаточно широким лишь для «тощего» «Пса войны». Никакой «Разбойник», а тем более «Владыка войны» туда бы не пролез.

<Полный ход!> – объявил Принцхорн.

«Доминатус Виктрикс» отошла от линии процессоров, видя мелькание убегающего «Пса войны» сквозь магистральные трубы и сети трубопроводов. Тарсес дал сигнал частям поддержки подойти и помочь «Империус Крукс», а затем вернулся к слежению за противником.

– Верткий гаденыш, – пробормотал он, следя за силуэтом убегающего «Пса войны», – тот метался туда-сюда между толстыми железными вышками линии процессоров.

– В кокпите использовать только формальные выражения, модерати! – велела ему Фейрика. – Приказ принцепса был ясен.

<Я разрешаю, фамулюс, – прокантировал Принцхорн. – Мой модерати прав. Это действительно верткий гаденыш>.

Словно кошка, выслеживающая мышь за стенной панелью, «Виктрикс» ходила туда и обратно вдоль ряда процессоров, ловя промельки шустрого «Пса войны», – тот перескакивал с места на место по центральному проходу, прячась в укрытии огромных дробильных вышек.

– Это недостойно, – отметила Фейрика.

– Знаешь что, фамулюс, – отозвался Тарсес, – почему бы тебе не соскочить и не отправиться к нему?

Фейрика смерила его неприязненным взглядом.