Текст книги "Измена. Дар богини драконов (СИ)"
Автор книги: Даяна Скай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
– Ни один человек не может слышать мыслеречь, – в который раз повторяет он. – У тебя просто богатое воображение.
– А если я беременна драконом?
– Исключено, Диана. Даже если бы ты носила ребенка Эрнана, ты бы не слышала мыслеречь отца ребенка.
– Неужели даже истинные не могут общаться друг с другом мысленно?
– Не могут. Только драконы. Только драконы, Диана, могут слышать друг друга.
– Но я слышала, что Эрнан подавил свою человеческую сущность.
Бриан шумно вздыхает.
– Диана, ты ничего не могла слышать. Ты просто очень впечатлительная девушка. Увидела, что Эрнан не обращается, и пришла к таким выводам. Тебе просто что-то показалось, и ты поверила. Уверен, что с Эрнаном все хорошо. Просто ему недостаточно сил, чтобы обратиться.
Мне хочется взвыть от этой непробиваемости.
Если мать Эрнана я еще могла понять, последние недели были для нее не самыми легкими, то упертость Бриана раздражала до жути.
Увидев Эрнана, карабкающегося вверх по скале, Бриан окликает его и ускоряет шаг.
Эрнан отпускает когти и с грохотом катится вниз.
«Так быстрее», – поясняет он, отплевываясь от пыли.
«Выглядишь паршиво. Что случилось?» – вместо приветствия спрашивает Бриан.
«Долго летел. Открылись раны. Наш военный лекарь – полный профан».
Со стороны это выглядит забавно. Человек стоит перед возвышающимся над ним драконом. И оба молчат.
«Как ты?»
«Так себе. Все пытаюсь летать. Но пока не выходит. То ли сил не хватает. То ли таким решетом, – он поднимает крыло, – мне уже не поймать воздушные потоки».
«Тебя подстраховать?»
«Давай».
И они оба поднимаются на уступ скалы: Эрнан, карабкаясь по камням, а Бриан, обратившись в дракона и взмыв вверх.
Немного становится обидно, что Эрнан никак не отметил мое присутствие. Не поздоровался. Не сказал ни единой фразы, адресованной мне. Будто я пустое место.
Драконы какое-то время стоят на уступе, а потом Эрнан подходит к краю и падает камнем вниз. Бриан парит рядом, до последнего дает другу шанс справиться самому. И только когда я вижу, как Бриан подныривает под брюхо Эрнана, чтобы подхватить его, Эрнан расправляет крылья и поднимается под облака.
Я стою, задрав голову вверх, защитив ладонью глаза от солнца, смотрю на две точки, то скрывающиеся за облаками, то выныривающими из них. Вглядываюсь до тех пор, пока не начинают болеть глаза. Беспокойство за Эрнана постепенно пропадает, теперь я знаю, что он не упадет. А если вдруг что-то случится, то его всегда подхватят дружеские крылья.
Когда драконы снижаются и, как мне кажется, готовятся зайти на посадку, я слышу обрывки их разговора.
«Я не хочу никуда улетать отсюда. Мой дом там, где моя семья – мать, любимая женщина, дети, которые скоро появятся».
«Ты о Диане? – мысли Бриана пропитаны возмущением. – Быстро же ты переключился. А как же Лилия? О Ясмине я уже не говорю. Вместо того чтобы стать отцом своих детей, ты собираешься воспитывать чужих».
«Я никогда не любил Лилию. Терпел ее присутствие. А Диана – это и есть Ясмина!»
«Бред какой-то. И про Лилию. И про Диану. Она не идет ни в какое сравнение с Ясминой».
«Глаза протри! Как же ты говорил о любви к ней, если не распознал, не почувствовал».
«Я помню, как ты подозревал ее во всех смертных грехах».
«Я понял, кто это сразу, как только ее увидел. А если до кое-кого долго доходит, то это не моя вина».
Получается, дракон почувствовал меня сразу. Но почему он выдал меня своей человеческой сущности? Эрнан-человек, и правда, был настроен ко мне не очень доброжелательно. Неужели дракон боялся, что Эрнан снова запрет меня в четырех стенах? Он позволил мне уйти или просто ослабил поводок? Теперь он вернулся, чтобы заявить на меня свои права?
Драконы шумно опускаются на камни. Мелкая галька разлетается из-под их когтистых лап.
Бриан сразу же перекидывается в человека.
Слава Богине, его военный мундир имеет свойство трансформироваться, и я не вижу его в неподобающем виде.
«Между прочим, она слышала, как ты отзывался о ней», – звучит ехидненький голос Эрнана в моей голове.
Бриан кидает на меня беглый взгляд, но я стою с глупой улыбкой.
– Хорошо полетали? – жизнерадостно интересуюсь.
«Негодяйка!» – смеется Эрнан.
Не ведусь на провокацию, чтобы ненароком не подумать что-то в общем драконьем поле.
– Да, полетали отлично. Эрнан – молодец. Делает большие успехи. Скоро будет крепко стоять на крыле.
– Здорово!
– Когда мы летали, Эрнан сказал мне одну вещь.
– Какую же? – продолжаю улыбаться и стараюсь не смотреть на Эрнана.
– Что ты на самом деле Ясмина.
Я ожидала, что он спросит это, потому сумела отреагировать как надо. Смеюсь и качаю головой.
– Ну надо же! – подхожу вплотную к Бриану, вызывая этим недовольный рык Эрнана, и шепчу: – Мне кажется, он просто сильно ударился головой. Это ведь пройдет?
«Лгунья! Лгунья! Маленькая лгунья, – звучит в голове набатом. – Кто-то еще обвинял во лжи меня! Бриан, она притворяется. Неужели не заметно?»
– Нам пора идти, Бриан. Леди Эйвери приготовила праздничный обед и очень расстроится, если мы не придем вовремя, – подхватываю его под локоть и тяну прочь отсюда. Уже у тропинки, убегающей по камням вверх, останавливаюсь и машу рукой: – Счастливо оставаться, Эрнан! – едва сдерживаюсь, чтобы не показать ему язык.
Глава 26. Подлянка от Бриана
Дракон
На следующий день ко мне никто не приходит. Голова кипит от мыслей. В основном не от приятных. Вчера был праздничный обед по поводу приезда Бриана, а сегодня что? Экскурсия по острову?
И чего это ради Ясмина подхватила его под руку? Позлить меня?
Зря я сказал Бриану, что Диана – это на самом деле Ясмина. Вдруг у него взыграют старые чувства? А если он опять вздумает ее очаровывать? Я никому не собираюсь ее отдавать. Особенно теперь, когда между нами больше нет преграды в виде Эрнана.
А что, если она не захочет быть женой чудовища?
Все же для нее более привычны двуногие особи.
А я не смогу ее ни обнять, ни поцеловать. Зализать разве что смогу, но ей вряд ли такое понравится.
Рано или поздно ей захочется большего. Это человеческая природа.
Готов ли я подпускать к ней двуногих хотя бы только ради того, чтобы они доставили ей немного удовольствия.
Нет!
Я спалю любого раньше, чем он дотронется до моей женщины.
Но и позволить своей человеческой сущности вынырнуть из небытия, я тоже не могу. Он всегда все портит. Он снова обидит Ясмину.
Бриан соизволил прийти ко мне лишь на следующий день. Один. Без Ясмины.
«Где моя жена?»
«Ясмина? Помогает Эйвери с заготовками».
«Уже не споришь, что это не она?».
«Ясмина во всем мне призналась. Как никак раньше мы неплохо общались».
«А вчера почему не пришла?»
«И вчера помогала Эйвери. А потом мы немного прогулялись до старого замка. Ясмина сказала, что навестит тебя завтра. Мазь больше не нужна. Раны чистые и теперь они затянутся, благодаря твоей ускоренной регенерации».
«Ты на острове, потому что она тебя вызвала?»
«Да. Должен же я был убедиться, что с тобой все в порядке».
«Убедился?»
«Да. Но есть еще кое-что. Мне передали письмо от Лилии. Прости, но я его прочел. Оно пришло в лагерь с опозданием, и, боюсь уже не актуально».
«И что там?» – лениво интересуюсь.
«Если коротко, она не хочет гробить свою жизнь на уход за инвалидом. Кто-то поторопился сообщить ей, что с тобой все плохо».
«Да плевать!»
«Она теперь с генералом Кханом».
«Флаг ей в руки, – удовлетворенно хмыкаю. – Не будет ко мне приставать».
«Погоди, просочатся сведения о том, что ты жив, и Лилия встанет перед тяжелым выбором».
«Ну, удачи ей».
«Даже не верится, что ты говоришь о ней. Неужели Ясмина права?».
«Я просто многое переосмыслил. Что с виренами? Ясмина говорила, что они в Сулейме».
«Все намного хуже. Они уже в столице. Всех, кого могли эвакуировали в убежище. Теперь выжившие обречены на жизнь под куполом. Ресурсы ограничены. Так что… Надежды нет».
«Почему ты не там?»
«Меня выпустили под мою ответственность. Мне кажется, они даже обрадовались. Минус лишний рот», – невесело усмехается Бриан.
«То есть ты теперь останешься здесь?»
А память услужливо подкидывает картину, как Ясмина подхватывает Бриана под локоть.
«Да. Твоей семье скоро понадобится помощь. Твоя форма не очень приспособлена для обычных человеческих дел».
«Тебя это беспокоит?» – угрожающе рычу.
«Нисколько. Я же говорю, что помогу им со всем, что не по силам тебе».
«И ты не будешь меня уговаривать снова стать человеком?»
«Это имело бы смысл, если бы вирены не захватили наши земли. Если бы все оставалось, как прежде, тогда драконья форма тебе мешала бы. Дракон в совете мало кого бы порадовал. Да и в штабе армии взаимодействовать гораздо удобнее двуногим. А теперь мир изменился. Совета и штаба фактически нет. Так что можешь жить так, как тебе удобно».
Бриан ломает логику. Я ожидал, что он примчался сюда по зову Ясмины, чтобы уговорить меня вернуть жалкую сущность Эрнана, а он и не пытается это делать.
«Ясмине скоро рожать. Я не очень смыслю в этих женских делах, но даже я понимаю, что это произойдет на днях. Кто ей сможет помочь? Здесь даже лекаря нет. Зато есть повитуха, ей под девяносто, она почти слепа и хрома на обе ноги. Не думаю, что она справится. Есть еще Эйвери и Тера. Но что если что-то пойдет не так. Роды дракона – процесс непредсказуемый. Ты ей не помощник. А я сделаю все, что мне по силам, чтобы ее малыши увидели свет».
Меня окатывает волной гнева. Он собирается присутствовать на родах моей жены.
«Не ожидал от тебя такого!» – свирепо рычу.
«Какого? Ты позволил бы случиться самому страшному, лишь бы только ни один мужчина не коснулся ее?»
Нет. Конечно, нет. Но то, что говорит Бриан, очень похоже на попытку воспользоваться ситуацией. Если он будет рядом в сложный для нее момент, то Ясмина начнет испытывать к нему благодарность. А благодарность со временем может перерасти в нечто большее. Особенно если он будет постоянно крутиться возле нее.
«Ты прав, – неохотно соглашаюсь, – ей может понадобиться помощь».
«Можешь полностью на меня рассчитывать. Я не допущу, чтобы с ней произошло дурное. Да и потом я буду заботиться о ее детях. Малыши – такие непоседы, а с двойней ей будет непросто. Я смогу воспитать из них настоящих драконов. Думаю, я справлюсь. Буду относиться к ним, как к своим. А потом, когда ты будешь уверен, что случайно не затопчешь их, сможешь поставить их на крыло».
Как к своим? Он собирается отнять у меня еще и детей?
В груди заклокотала злоба, опаляя огнем сердце.
«Вы с ней это обсуждали?»
Неужели она не понимает, что Бриан собирается заменить меня?
«Нет. Я просто сказал ей, что она всегда может на меня рассчитывать. Я ведь друг не только твой, но и ее. А друзья не бросают в сложной ситуации».
«Ты этого не сделаешь!»
В контексте его благородных фраз о помощи, это звучит дико. Но я не намерен играть в непонимающего дурачка.
«Эрнан, или кем ты себя считаешь, у всех есть право выбора. Я не осуждаю твой выбор оставаться в форме дракона, а не осуждай мой. Мой выбор – быть рядом с Ясминой и поддерживать ее, не требуя от нее ничего взамен».
Бриан разворачивается и уходит, показывая, что разговор закончен.
Ясмина
Бриан заверял меня, что привел в разговоре с Эрнаном нужные аргументы, сказал, что знает друга как облупленного, и вряд ли после услышанного Эрнан решит остаться навсегда драконом. Я сомневаюсь. Этот дракон имеет мало что общего с тем человеком, которого я успела узнать. Зверю нужна свобода, по которой он успел изголодаться. На одной чаше весов я и дети, на другой – независимость от человеческой сущности. И, честно говоря, я не уверена, что первая чаша перевесит.
Дракон мне нравится. Он забавный. Мне с ним гораздо проще общаться, чем с его двуногой ипостасью. Но Эрнан должен стать цельной личностью, а не быть двумя ненавидящими друг друга сущностями.
Бриан провожает меня прямо до обрыва. Говорит, что дальше не пойдет, чтобы не злить ревнивца.
– Прости, что не сразу тебе поверил, – говорит он, прежде чем я ступаю на тропу.
– Ты был не обязан верить.
Осторожно спускаюсь, стараясь не упасть. Я теперь стала такой неуклюжей, переваливаюсь, как жирная утка.
С замиранием сердца вхожу в пещеру и вижу Эрнана, лежащего прямо на голом полу. Теперь он не устрашающий своей мощью дракон, а человек, исхудавший и мертвенно-бледный. Одежда Эрнана не выдержала стольких перевоплощений и выглядит жалкими лохмотьями.
Я подхожу, с трудом опускаюсь рядом с ним на колени и трогаю его лоб. Он тут же открывает глаза.
– Диана? – с удивлением спрашивает он.
Теперь пришла моя очередь удивляться. Неужели он не помнит ничего, о чем мы с ним говорили, когда он был в образе дракона? И где теперь сам дракон?
Киваю.
– Что ты здесь делаешь?
– Я уже несколько дней ухаживаю за тобой, – делаю попытку улыбнуться. – Не помнишь?
– Нет, помню только, как летел через море, а потом все – темнота.
Он с трудом садится и опирается спиной о стену пещеры.
– Рад тебя видеть.
Я тоже рада, но все-таки драконом он выглядел пободрее. А теперь такой измученный, будто умирать собрался.
– Скажи, а когда ты меня нашла, я выглядел так же?
– Ты выглядел похуже. Раны были открытыми и воспаленными. Правда, был один плюс, ты не нуждался ни в одежде, ни подстилке. Зато сожрал целую корову.
Эрнан поморщился.
– Остается только поверить тебе на слово.
– Принюхайся – и почувствуешь запах от обглоданных костей. Ты сможешь дойти до дома? Эйвери очень обрадуется.
– Она знает?
Киваю.
– Я не дойду. Ощущение такое, будто все силы высосали.
– Значит, я схожу домой за одеялом для тебя и принесу чего-нибудь поесть.
– Погоди, – он вдруг ловит мою ладонь, задерживает меня. – Останься ненадолго, Диана.
Какое-то необъяснимое волнение охватывает меня. Становится неловко. Пытаюсь освободиться:
– Я лучше пойду.
– Я знаю, что тебе не особо нравился. И несмотря на это, ты не дала мне умереть. Спасибо.
Молчу. Не знаю, как реагировать на его благодарность.
– Как вы добрались? – спрашивает он.
– Как видишь, успешно. Никто не умер.
– Мне чудится, или я слышу нотки обвинения?
– Мы столкнулись с виренами в Сулейме.
– Это они? – он проводит пальцем по скуле, по тонкому красноватому шраму.
– Они.
– Это моя вина. Я должен был сопроводить вас на остров, а потом лететь в лагерь.
– Да. Это твоя вина.
– Прости, – он ловит мою ладонь и подносит ее к губам. – Я думал о тебе. На краю гибели. Лежа на льду озера Эль-Нуар.
Его признание будит в груди теплый трепет. Но мысль, пришедшая в голову, тут же действует отрезвляюще. Мне становится горько и обидно. Настолько обидно, что я не могу сдержаться.
– Странно, – холодно произношу я, – думать о едва знакомом человеке, когда дома ждет любимая женщина, а законная жена и вовсе находится неизвестно где.
– Странно, – соглашается он. – Чувства вообще вещь странная и нелогичная.
– Ты любил свою жену? – я с силой вырываю руку.
– Нет, – просто отвечает он.
И его ответ режет по живому. Хотя я предполагала, что он будет именно таким, но не могла и представить, что мне будет так больно его услышать. Почему-то хочется расплакаться, как маленькой девочке.
Но следующие его слова выбивают из колеи.
– Ты ведь тоже не любила своего мужа.
– По крайней мере, я не изменяла ему.
– Физически я изменил своей жене один раз за то, что она наставила мне рога с моим лучшим другом.
Ничего себе заявление!
– Я хотел, чтобы она поняла, что чувствовал я, когда узнал о ее измене.
– Какой изощренный способ наказать неверную жену! – с насмешкой выдыхаю я.
– Она мне не изменяла. Как выяснилось потом.
– Да уж. Неудобно вышло. Зато удовольствие получил.
– Нет. Чистая механика. Пресно и неинтересно.
– Сочувствую. Наверное, это должно полностью исключить твою вину.
– У драконов не порицаются измены. Это обычное дело. Драконы изменяют даже любимым женщинам, не говоря уже о навязанных женах. В момент, когда она застала нас, вместо удовлетворения я почувствовал гадливость. А потом, когда она отреагировала не так, как я рассчитывал, я разозлился и наговорил ей много неприятного.
– Чего ты хотел добиться? Ты выбрал не лучший способ наладить отношения.
– А мне и не нужно было налаживать. Я хотел, чтобы она поняла, по чьим правилам будет жить в моем доме.
– А вместо этого она поняла, что с таким человеком жить не хочет.
– Она поступила глупо. Метка не даст скрыться. Дракон всегда найдет свою истинную, даже если она спрячется на краю света.
– Тем не менее, она сбежала, и ты ее не нашел, – злорадно произношу.
– Это странно, она могла использовать артефакты, блокирующие метку. Но они продаются только на черном рынке и очень дороги. Девушка из монастыря никогда не смогла бы их купить, если у нее не было влиятельного помощника. А Ясмина ни с кем не общалась.
– Значит, нашлись добрые люди, которые помогли несчастной девушке.
– Поначалу я думал, что ты и есть Ясмина.
У меня перехватывает дыхание.
– Неужели я так похожа на твою жену?
– Было слишком много совпадений. Ты появилась в доме у моей матери именно тогда, когда пропала моя жена. Ты словно возникла ниоткуда. Никто ничего не знал о твоем прошлом. Я думал, что ты обвешалась артефактами, скрывающими метку и изменяющими внешность. Мать или Бриан вполне могли оплатить такое дорогое удовольствие. Только в случае с Брианом его интерес я бы понял. А вот матери ты и задаром не нужна была. У нее такой характер, что она никогда не стала бы тебя покрывать. И был еще один нюанс – беременность. Слишком большой срок для того, чтобы я мог быть отцом ребенка. Я даже проверил, не носишь ли ты искусственный живот, и очень удивился, когда услышал, как бьются сердца малышей.
– Ясно. А я подумала, что ты умилился моей беременности, и потому решил потрогать.
– Умилился? Да уж. Более неподходящего моему характеру слова подобрать сложно.
Эрнан смеется. А потом спрашивает:
– Тебе не кажется, что мы слишком много говорим обо мне? Может, пора рассказать хоть немного о себе?
Подскакиваю на ноги.
– Ну уж нет. Слушать чужие откровения – одно дело. А для того чтобы рассказывать о себе, я тебя слишком плохо знаю.
Глава 27. По душам
И хотя дракон мне уже говорил, что его человеческая ипостась ко мне романтичных чувств не испытывала, мне все равно было неприятно услышать это снова. Я была для него навязанной девчонкой, разрушившей привычную жизнь. Ради которой он ничего менять не хотел.
И даже то, что Эрнана очевидно тянуло ко мне изменившейся, не уменьшало обиду за меня прежнюю.
По его логике он не делал ничего противоестественного. Вел себя как большинство представителей его расы. По моей – он предал меня.
А от того, что ему от секса с Лилией было ни холодно ни жарко и даже потом он испытал что-то вроде угрызений совести, я, наверное, должна обрадоваться. Только мне не радостно.
Вернувшись домой, сообщаю новость о том, что Эрнан смог перекинуться в человека. Вижу самодовольную улыбку на лице Бриана – «я же говорил». Эйвери от счастья оседает на диван.
– Ему просто нужно было время, – говорит она, а я читаю в ее словах упрек за то, что пыталась ее убедить в том, что у Эрнана произошло расщепление сущностей.
– Он не помнит ничего из того, что происходило в последние несколько дней.
Бриан вскидывает бровь и качает головой, а Эйвери не придает моим словам никакого значения.
– Ничего страшного. Он восстановится. Нужно приготовить ему что-нибудь вкусненькое. Сейчас дам указания Тере. Диана, но почему он не пришел с тобой?
– Он очень слаб, потому решил остаться в пещере. Ему понадобятся одежда, матрас и одеяло, там довольно прохладно.
– Кстати, не думаешь, что ему стоит рассказать о своем секрете? – Эйвери понижает голос до шепота и косится на Бриана.
– Бриан все уже знает, можете говорить открыто. Не думаю, что Эрнану это стоит знать. По крайней мере, сейчас.
– Но как же так? – удивляется Эйвери. – Эрнан вправе знать, что его жена жива и невредима, равно как и то, что он скоро станет отцом. Тем более, сейчас между вами не стоит Лилия.
– Между нами сейчас стоит большее – нелюбовь Эрнана ко мне. И пока его чувства не изменятся, я не собираюсь ему ничего рассказывать. Я не хочу жить по принципу: стерпится – слюбится. Потому и вас попрошу ничего ему не говорить.
Эйвери хмурится, но Бриан неожиданно поддерживает меня:
– Ясмина права, Эрнану нужно время, чтобы разобраться в себе.
– Хорошо, будь по-вашему, – нехотя соглашается Эйвери и уходит на кухню давать указания Тере.
Стоит ей выйти, как Бриан обеспокоенно спрашивает:
– Все настолько плохо?
– Да. Мне кажется, что теперь сущности поменялись местами, и дракон ничего не слышит и не видит.
Бриан со вздохом трет переносицу:
– Эрнан, Эрнан, почему же с тобой так все сложно?
– Что ты ему сказал, Бриан? Как ты смог уговорить дракона?
– Я намекнул ему, что не прочь жениться на тебе. Дракон пришел в ярость. Он не хочет тебя отдавать, Ясмина. Он действительно любит тебя.
– А его человеческая ипостась – нет.
К Эрнану мы идем целой процессией. Бриан несет матрас, одеяло и подушку. Эйвери – корзинку с едой и одеждой покойного мужа Теры. А я иду налегке. Надеюсь, Эйвери, и правда, не выдаст меня вольно или невольно.
– Мама! – на лице Эрнана неподдельная радость, когда Эйвери, раскрыв объятья, бросается к нему.
– Бриан! Ты-то какими судьбами, – удивляется он, будто вчера и не разговаривал с другом.
Бриан тоже изображает радость:
– Диана сообщила мне, что ты нашелся. Должен же я был проверить, что ты в порядке.
Бриан кладет матрас и одеяло на пол у стены, Эрнан сразу же перебирается на постель.
– Может, все-таки ты пойдешь домой? – с надеждой спрашивает Эйвери.
– Не переживай, в лагере условия были гораздо хуже.
– Не вижу причин здесь оставаться, – не может успокоиться Эйвери. – Бриан поможет тебе дойти до дома. Если все будет совсем плохо, наймем носилки.
– Мам, – он берет ее ладонь и прижимает к себе, – я просто хочу побыть один. Мне есть о чем подумать.
– Хотя бы поешь, пока все горячее, – Эйвери торопливо достает из корзины горшочки с едой.
Эрнана дважды просить об этом не приходится.
– Диана может приготовить тебе целебный отвар. Она так заботилась о тебе, пока ты был в виде дракона. Не отходила от тебя, – Эйвери вовсю старается переключить его внимание на меня.
Эрнан бросает на меня взгляд, в нем сквозит благодарность. Но есть в его взгляде что-то еще, то, чего раньше я не замечала.
Понимаю, какую цель преследует Эйвери. В своих мыслях она давно свела нас вместе, думает, что я могу простить ее сына по щелчку пальцев, а он может полюбить меня только потому, что на этом острове я единственная девушка. Даже смешно.
Все время, пока Эрнан и его посетители общаются, стою поодаль, прижавшись к стене. Мне не о чем с ним говорить, у Дианы и Эрнана нет общих тем. Иногда ловлю на себе его задумчивые взгляды, от которых мне не по себе.
Через пару дней Эрнан перебирается в замок. Конечно же, Эйвери постаралась, чтобы его покои были рядом с моими, и все время норовит найти предлог, чтобы оставить нас наедине. И только Тера не понимает, что происходит. Майло не называет Эрнана отцом. А Эрнан уделяет слишком много внимания гувернантке.
Эрнан, и правда, делает вещи, которые я никак не могу совместить с его привычным образом. Иногда я нахожу на кровати букетики редких цветов. Их очень тяжело отыскать среди скал. Иногда – лесные ягоды. Ягодам радуется Майло, потому что я отдаю их ему.
Часто ловлю на себе взгляд Эрнана, собственнический, откровенный. Он рассматривает меня не стесняясь. Так, будто давно уже присвоил. В такие моменты становится жарко и неловко.
Под одной крышей жить тяжело. Мы постоянно сталкиваемся, хотя я изо всех сил стараюсь не попадаться ему на глаза. Но стоит мне выбраться из комнаты, как он тут же возникает передо мной. Будто по-звериному чует меня.
Бриан все еще гостит у нас. Он боится бросать Эрнана в таком состоянии. Непонятно, что с его драконом. Мы не верим, что дракон решил самоустраниться. Он знает, что я жива и теперь затаился и ждет удобного момента, чтобы проявиться. И хотя дракон как зверь мне очень нравится. Я не хочу, чтобы Эрнан исчез навсегда.
Когда Эрнан видит, как мы общаемся с Брианом, его взгляд тяжелеет. Кажется, он отслеживает малейшую мою реакцию, улавливает мои интонации и оценивает мимику.
– Не слишком ли ты быстро сдружился с Дианой? – как-то он задает вопрос Бриану, не стесняясь моего присутствия.
– Мы просто разговариваем, – улыбается Бриан. – Ты ведь сам просил за ней присмотреть.
– Теперь в этом нет необходимости. За своей будущей женой я сам присмотрю.
Мне не по себе от холода в голосе Эрнана.
– Я не собираюсь за тебя замуж.
– Не собираешься сейчас. Соберешься потом.
– Не кажется, что мы слишком мало знаем друг друга для такого решения?
– Я, пожалуй, удалюсь, – поспешно откланивается Бриан и выходит из гостиной.
– Мне достаточно. А если тебе мало, то кто тебе мешает меня узнать?
– Здесь кто-то говорил о свадьбе? – в гостиной появляется довольная Эйвери. Неужели подслушивала? – Можно не откладывать это событие в долгий ящик. Устроить скромное семейное торжество. А после победы над виренами сыграть пышную свадьбу и оформить все официальные документы.
– Отличное предложение, мама, – улыбается Эрнан.
– Давайте вы будете праздновать без меня, – я выхожу из гостиной и выбегаю на улицу. Выбегаю, конечно, громко сказано. Скорее, скачу как пузатый мячик.
Через миг слышу тяжелые шаги за спиной. Подумалось, что это Бриан, который вышел прогуляться, чтобы не присутствовать при нашем разговоре с Эрнаном.
Но ошибаюсь. Это мой бывший муж, который собирается стать настоящим.
– Зачем ушла? – он разворачивает меня к себе.
– Мне неприятна эта тема. Ты пришел, увидел, подумал, что испытываешь какие-то чувства, и решил жениться? А меня ты спросить не забыл?
– Твои реакции говорят за тебя, – усмехается он. – Я зверь, потому чувствую, как ускоряется твой пульс, как сбивается твое дыхание, вижу, как расширяются твои зрачки, когда ты смотришь на меня. Тело выдает тебя с головой.
– Может, это от страха?
– Не рассказывай генералу имперской армии, как выглядит страх, – снова смешок. Эрнан касается пальцами моей щеки, обводит губы. – Ты и сейчас дышишь часто. Но это не страх.
– Ясно. Читаешь меня как открытую книгу, значит? А как мне понять, что чувствуешь ты на самом деле?
Он перехватывает мою руку и прикладывает к груди:
– Слышишь, как оно стучит? Когда ты рядом, оно бьется сильнее.
Я чувствую мощные удары его сердца под тонкой тканью камзола. Поднимаю голову и вижу его затуманенный, потемневший взгляд.
– Я бы приложил твою руку к другому месту, но подождем до свадьбы, чтобы не смущать тебя еще больше.
Мои щеки мгновенно вспыхивают. На что он намекает?
– Это просто страсть. Не верю, что ты мог так быстро полюбить.
– Не верь. Я чувствую, что ты моя. Я летел сюда к тебе. Я выжил только для того, чтобы быть с тобой. И я знаю, что это мои чувства, а не чувства зверя, повязанного аршином истинности.
– А теперь вспомни, скольким женщинам ты говорил те же самые слова?
– Никому. Чувства к тебе не идут ни в какое сравнение с тем, что я испытывал раньше.
– А как же Лилия?
Ее имя на моих устах отдает горечью.
– Нас связывало многое. Мы были вместе пять лет. Но я ни разу не подумал о том, чтобы сделать ее полностью моей. Я не предлагал ей стать моей женой. А сейчас вернись в дом, вечерами здесь холодно. Я не хочу, чтобы ты простыла.
Приходится подчиниться.
Ночью я слышу разговор между Брианом и Эрнаном. Я не собиралась подслушивать. Просто после откровений Эрнана мне не спалось, и я вышла на балкон, а, услышав голоса, доносящиеся с улицы, затаилась.
– Я не могу трансформироваться в дракона.
Это голос Эрнана.
– Потому, Бриан, тебе придется слетать на материк и найти лучшего лекаря для Дианы. Мне кажется, ей скоро рожать. Родить дракона – риск. Родить двойню – настоящее чудо. Она просто не выживет.
Хватаюсь за перила балкона, чтобы не упасть. Эрнан не верит в благоприятный исход. Пальцы неприятно холодеют.
– Прости, Эрнан. Но это невозможно. Вирены поглотили все. Никого не осталось.
– Почему ты не сказал это раньше? – рычит Эрнан.
– Я гово… – Бриан осекается, вспоминая, что разговаривал с драконьей сущностью, а Эрнан-человек ничего не знает об этом.
– А в убежище?
– Личный лекарь императора и военный лекарь. Но им запрещено покидать убежище. Они слишком ценные.
– Так подкупи их и охрану! Я дам тебе золота столько, сколько ты сможешь унести.
– Они не согласятся. Золото потеряло цену. Еда с долгим сроком хранения сейчас значит гораздо больше.
– Я знаю, где находятся императорские склады.
– Предлагаешь мне сгонять на склад в столицу, кишащую виренами?
– Именно это. Я полетел бы сам, но о моей проблеме ты знаешь. Так что буду перед тобой в неоплатном долгу, если подбросишь до столицы.
– Еще никто не низводил меня до ездового дракона, – фыркает Бриан.
Осторожно пячусь и скрываюсь в комнате.
Как же страшно. Но Эрнан готов подарить мне надежду на то, что все будет хорошо.
Следующим утром Эрнан приглашает меня на берег на пикник.
Из-за его вчерашнего разговора с Брианом у меня язык не поворачивается отказаться.
Эрнан несет корзину. Я иду налегке.
На тропинке он помогает мне спуститься, предупреждая каждое мое движение, чтобы я не свалилась.
Мы бредем по берегу молча. Кажется, я поняла цель нашего маршрута. Мы идем раскидистому дубу, виднеющемуся вдалеке. Когда мы подходим ближе, я вижу, обугленный ствол, вверху расколотый надвое. Когда-то в дуб ударила молния, оставив о себе на память черную рану. Несмотря на это, дуб крепко держится мощными извилистыми корнями за скудную почву. На его ветвях пышно зеленеют листья и вьют гнезда птицы. От корней разбегается молодая поросль. После удара молнии дуб не только выстоял, но и продолжает полноценно жить и даже дал новые ростки.
Стоит ли надеяться, что и у нас с Эрнаном может получиться что-то, несмотря на наше грозовое прошлое.
Эрнан вытаскивает из корзины одеяло и стелет на камни.
– Садись, – велит мне и тут же достает подушку. – Подложи под спину. Я неслучайно выбрал это место.
– Я поняла. Дуб – это аллегория любви.
Эрнан морщится.
– Нет. Я выбрал это место, потому что у дуба мощный ствол, и тебе удобно будет о него опираться.
Эрнан извлекает из корзины покрывало и расстилает на камнях. На импровизированном столе вскоре появляются овощи, мясо и пышные булочки, которые я ела в столичной резиденции Эрнана.
– Я все это приготовил сам, – самодовольно заявляет он.
– И булочки? Не верю.
– Ладно. Булочки пекла Тера. Но это ничего не меняет. Они приготовлены под моим чутким руководством.
– И в чем оно заключалось?
– Я стоял у нее над душой. Это считается?
– Да, вполне, – неожиданно для себя соглашаюсь, вгрызаясь в воздушное тесто. Мне хочется представить, что мы влюбленная пара. Понять, какими бывают романтичные отношения с мужчиной. Этого у меня больше может и не быть. Кто знает, как пройдут роды.
