Текст книги "Зарождение тьмы (ЛП)"
Автор книги: Дайан Дюваль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 12
– Ты говорил, что я не единственная дорогая тебе женщина, которая стояла над тобой с ножом, – тихо произнесла Сара. Она только недавно проснулась от замечательного ощущения: Роланд ласкал ее руками и ртом. Второй раз их близость была медленной и нежной. Они не спеша изучали самые чувствительные места друг друга, прикосновение к которым приносило наибольшее удовольствие, пока снова не достигли разрядки. Роланд, лежащий на спине, держа возлюбленную в объятиях, вздохнул. – Кто она была?
Он накрыл ладонью руку Сары на своей груди, принялся перебирать ее пальцы, потом мрачно признался:
– Их было две, первая – моя жена.
У Сары сжалось сердце. Хоть мысль о Роланде с другой была ей противна, но то, что коварная жена его обманула, приводило в ярость и удивляло.
С чего это вдруг разумная женщина захотела бы навредить Роланду?
Сара уткнулась подбородком ему в грудь и посмотрела на него, но страж отвел глаза, устремив взор на волосы, которые поглаживал.
– Сбежав от вампира, я хотел лишь добраться домой к Беатрис. Мы поженились по расчету, но я любил ее и думал, что она любила меня. Мы познакомились в доме ее отца, куда меня отправили на воспитание, в детстве были близкими друзьями. Наш счастливый брак подарил мне двоих прекрасных детей до того, как меня пленили и обратили.
Если дети пошли в него, то они должны были быть просто чудесными.
Уорбрук горько улыбнулся.
– Никто из семьи не ожидал моего появления в главном зале. Я отсутствовал несколько месяцев, и все считали меня мертвым, убитым, как и все мои спутники в тот день. Домочадцы за главным столом лишились дара речи, а Беатрис прошептала мое имя и потеряла сознание. Мне показалось, что и брат сейчас рухнет, так он побелел. Понимаешь, я тогда и не подозревал о его предательстве. – Роланд накрутил на палец локон Сары. – Эдвард обнял меня, рассказал, как повсюду искал меня. Жена, придя в себя, подбежала ко мне, осыпала мое лицо поцелуями и слезами радости. Я, идиот, чуть сам не зарыдал.
Сара погладила его по груди, желая облегчить боль и сожалея, что напомнила об ужасном прошлом.
– Беатрис повела меня наверх, помыла, накормила, нежно занялась со мной любовью и уложила спать. – Саре было особенно тяжело слушать такие подробности. – Я проснулся через час, когда она ударила меня кинжалом в грудь.
Сара была ошеломлена. Жена Роланда пырнула его? Страж посмотрел на нее карими глазами, полными насмешки над собой.
– Она не знала, что со мной произошло и что я могу выжить после такой раны. И, думая, что я умираю, выложила мне все. Вскоре после нашей свадьбы мой брат вернулся домой, и Беатрис в него влюбилась.
Сара поежилась.
– Эдвард тоже полюбил ее, и они с тех пор тайком наставляли мне рога. Мои обожаемые сын и дочь, по словам жены, были детьми моего брата.
– Ох, Роланд!
– Именно Беатрис узнала о вампире и уговорила Эдварда организовать мое похищение и убийство, чтобы завладеть ею и титулом. Вернувшись живым и невредимым, я все испортил.
– И поэтому она тебя ударила ножом? – недоверчиво спросила Сара.
– Только вышло не так, как ей хотелось.
– Уж надеюсь, что нет! – Не в силах скрыть возмущение, Сара села на пятки лицом к возлюбленному. – Не могу поверить, что она с тобой сотворила! Что вообще могла изменить тебе, а тем более попытаться убить. Твой брат – настоящая сволочь. Хотя даже если и нет, почему она захотела его, когда могла быть с тобой? Она с ума сошла? – Страж вскинул брови. – И что ты сделал?
Взгляд Роланда стал настороженным.
– Убил их.
– А. Ну что ж, ладно. – Эта новость выбила у Сары почву из-под ног.
– Ты не считаешь меня чудовищем?
– Нет, я предпочитаю «око за око». Они пытались прикончить тебя дважды, и у них бы получилось, если бы ты не обратился. Оставь ты их в живых, они бы, скорее всего, совершили третью попытку. Я считаю, что ты лишь защищался.
Роланд положил руку на ее бедро.
– Честно говоря, это вышло случайно. Я был новообращенным и не привык к возросшей силе и голоду. Жажде крови поначалу невозможно сопротивляться, а я и так ее много потерял из-за раны в груди. В ярости и боли я выпил Беатрис досуха до того, как осознал, что делаю.
Должно быть, Роланд винил себя еще сильнее из-за этого.
– А что же твой брат?
– Когда он пришел забрать мое тело после того, как Беатрис должна была меня заколоть, я слишком сильно стукнул его и раздробил череп. А из-за еще не затянувшейся раны в груди, если бы я попытался его исцелить, то остался бы слабым и беззащитным… поэтому я ничего не сделал, просто дал ему умереть.
Стража мучило чувство вины, несмотря на то, что его брат с ним намеренно сотворил. Сара опять легла и вытянулась на Роланде, накрыв его, словно одеяло.
– Мне очень жаль.
Он обнял ее и крепко прижал к себе.
– Это случилось давным-давно.
– Но я же вижу, что тебе все еще больно.
– Да, – неохотно сознался он.
– Может она солгала и о твоих детях. – Эти слова Беатрис ранили его, как ничто другое.
– Я уверен, что солгала.
Сара посмотрела на него.
– Откуда?
Роланд улыбнулся.
– Я же говорил, что родился с особыми способностями.
– Да.
– Эти способности передались мне по линии матери, которая обладала похожими. У моего отца их не было. После смерти моей матери он снова женился, и моя мачеха родила Эдварда и трех дочерей, ни один из них не был одаренным. – Роланд нежно улыбнулся. – Мой сын был прирожденным целителем, а дочь владела телекинезом. Эдвард им не отец.
Видно было, что Роланд любил своих детей. Сара представила себе небольшую копию возлюбленного, гордо расхаживающую по замку, подражая отцу, из которого его прелестная сестра вила веревки, и улыбнулась.
– Как их звали?
– Томас и Эмма.
– А что произошло потом? Ты остался?
– Да. Я не знал, куда податься, поэтому тайно похоронил Беатрис и Эдварда, а все считали, что они вместе сбежали. Было очень сложно. Я все еще привыкал к переменам и страшился того, что подумают другие. Я объяснил мою чувствительность к свету редкой болезнью, которую подцепил, когда мои похитители переправили меня на Святую землю.
Сара поджала губы.
– И тебе поверили?
– Некоторые – да, другие – нет, поэтому и боялись меня. В то время многие погрязли в суевериях.
– Слыхала.
– Иногда я и сам себя пугал. После случившегося с Беатрис меня тревожило, что я ненароком могу навредить детям, я почти боялся находиться рядом с ними. Затем появился Сет, который помог мне многое понять.
– Откуда он знал про твою природу и что тебе необходима помощь?
– Понятия не имею. Он намного старше меня, его способности невообразимы. Похоже, что Сет всегда чувствует, когда одаренных обращают, и отправляется им на помощь, обучает и со временем показывает, как защищаться и охотиться на вампиров. Если он сам занят, то назначает в наставники другого бессмертного.
Сара нахмурилась.
– Тогда почему же он не пришел, когда вампир похитил тебя? Почему не освободил? Ты же провел в темнице многие месяцы.
– Ему труднее почувствовать одаренных, чем бессмертных, а полностью я обратился как раз до того, как сбежал. Сет почувствовал трансформацию и стал меня искать. Но нужно понимать, что тогда нас было не так много. Поэтому, если он попадал в угодья вампира, то должен был сначала убить чудовище, а потом заниматься остальным.
– Ах, вот как. Мне просто тошно от мысли, что ты так страдал.
Она обняла его покрепче.
Роланд поцеловал мягкие волосы на макушке Сары и перевернулся вместе с ней на бок. Какое странное ощущение. Непонятная легкость. Будто поделившись своими болью и гневом, которые так давно держал в себе, он наконец освободился от них.
Что это, если не удовлетворение, пронизывающее до мозга костей, пока они лежат вот так, касаясь друг друга ногами? Он столь давно ничего подобного не испытывал, что едва понял, что это такое. С удивительным чувством покоя Роланд осознал, что наконец может думать о своих детях, не вспоминая о предательстве Эдварда и Беатрис.
– Я десять лет управлял домом и смог вырастить своих детей, пока люди не начали замечать, что я не старею. – Он улыбнулся. – Эмма превратилась в милую и щедрую красавицу. Томас дорос почти до меня и так похорошел, что девушки дрались за него. Мои дети были чрезвычайно умны, и я очень гордился ими. Томас стал невероятно могучим рыцарем и получил шпоры на год раньше меня. Он был таким честным, весь в моего отца.
– Нет, весь в тебя, – тихо поправила Сара. Опустив голову, страж увидел, что она улыбается. Сара провела пальцем по его подбородку, так что по коже побежали мурашки. – Красивый, умный и благородный? Мне кажется, Томас просто копия своего отца.
У Роланда сдавило горло, а на глазах, к его изумлению, выступили слезы. В смущении он зарылся лицом в ее волосы.
– Ты рассказал им о своей природе? – спросила Сара, поглаживая его по спине.
Роланд с трудом сглотнул и только потом заговорил.
– Нет, я оставался столько, сколько осмелился. Проследил, чтобы Эмма вступила в счастливый брак с обожающим ее графом, убедился, что Томас готов принять титул. Затем я попрощался, уехал, а потом один из моих бессмертных собратьев отправил им послание о моей мнимой смерти.
Сара поцеловала Роланда в шею.
– Ты их еще видел?
– Наблюдал издалека сначала за ними обоими до самой их смерти, а потом и за внуками с правнуками.
– Наверное, бессмертие имеет свои минусы.
– Бывает. Я не единственный страж, отгородившийся от других. Привязываться к людям и наблюдать, как они стареют и умирают поколение за поколением, за несколько веков становится невыносимым.
И с Сарой будет то же самое. Через несколько десятков лет она сгорбится от старости, волосы поседеют вдобавок к морщинкам на милом лице, а Роланд останется таким же, как сейчас.
Он поспешно отбросил неприятную мысль, не желая, чтобы реальность вмешалась и лишила его счастья, которым наполняла его возлюбленная.
– Извини, мне самой неудобно спрашивать, но ты сказал, что тебя пытались убить две женщины. А кто вторая?
– Моя нареченная.
Сара что-то буркнула в его грудь.
– А звали ее случайно не Мэри?
Роланд нахмурился:
– Да, Мэри. Что ты о ней знаешь?
– Только то, что вы с Маркусом говорили о ней, когда он пытался отговорить тебя исцелять меня.
Понятно.
– Эта история намного короче. Я познакомился с ней в XVIII веке, потерял голову и попросил выйти за меня, а когда Мэри согласилась, рассказал ей, кто я. Она перепугалась, но я сумел ее успокоить, или, во всяком случае, мне так показалось. Она утверждала, что ей нужно время подумать, и я согласился. На следующий день Мэри ворвалась ко мне домой с полудюжиной людей, вооруженных ножами, колами и факелами. Они попытались убить меня.
И даже это воспоминание его не так тревожило, когда он держал в объятиях нежную Сару. Маркус прав: Мэри была дурой. Казалось, что он ее убедил своими речами, а потом она, вероятно, поделилась с сестрой и передумала, увидев ее реакцию.
Сара сжала его щеки в ладонях и заставила посмотреть себе в глаза.
– Роланд?
– Что? – Она была такой прелестной с растрепанными волосами и распухшими от поцелуев губами.
– Обещаю, что никогда не предам и не попытаюсь тебя убить.
И еще один щит, которым он оградил свое сердце, пал.
Роланд прикоснулся губами к ее губам.
– Я верю тебе, но, должен признаться… меня это чертовски пугает.
Он действительно поверил.
– Знаю. На твоем месте я бы тоже боялась. Но я никогда намеренно не причиню тебе боли. – Серьезное выражение ее глаз, сегодня скорее карих, чем зеленых, сменилось весельем: – Видишь, я сказала «намеренно»? Иногда случается, что все из рук валится и ничего не выходит, что выливается в синяки, порезы и ожоги. Так что если ты пробудешь со мной довольно долго, то случайно можешь стать жертвой моей неуклюжести и получить некоторые травмы.
«Если пробудешь со мной довольно долго».
Это такое двусмысленное предложение?
Подразумевает ли Сара, что не против провести с ним время, когда все это закончится? А, возможно, ей даже хочется завести с ним отношения?
А ему?
Черт, да, конечно!
Перевернув Сару на спину, Роланд завладел ее губами в глубоком страстном поцелуе и прошептал:
– Я рискну.
Бессмертного разбудила трель сотового. Ругая себя за то, что оставил трубку наверху, он осторожно освободился от рук Сары. Черт, как же ему не хотелось ее покидать! И все же бросился в гостиную в мгновение ока.
– Что? – проворчал он, отвечая на второй звонок.
– Ты, наверное, Роланд, – отозвался веселый мужской голос.
– Кто, черт побери, говорит, и как вы получили мой номер?
Звонивший рассмеялся.
– О, да, ты точно Роланд. Я Крис Риордан, местный чистильщик. Сет дал мне твой номер.
Роланд слышал о Риордане. Поговаривали, что он один из лучших, хотя ему самому пользоваться его услугами никогда не приходилось.
Для сокрытия существования вируса вампиризма и одаренных от остального мира нужны были работники на полную ставку, бдительные и обладающие связями с органами правопорядка и правительственными организациями. Бессмертные не могли их наладить из-за неприятия солнечного света и времени, затрачиваемого на охоту на вампиров и устранение угрозы, которую безумные чудовища представляли. Эпоха компьютеров, видеокамер, мобильных телефонов, которыми можно фотографировать, и интернета лишь усложняла задачу.
К счастью, Сет давным-давно начал выискивать преданных людей, чтобы создать Сеть – организацию, которая бы помогала бессмертным со всем, начиная от инвестирования капитала и обогащения до обеспечения оружием, новыми документами каждые несколько десятилетий, изучения болезни, которая их изменила, поисками лекарства. При необходимости члены Сети также становились дневной охраной и разбирались с чересчур любопытными гражданами. Организация имела крепкий фундамент и за века только разрослась.
Многие из работников Сети были потомками бывших помощников, которые передавали эстафету своим сыновьям и дочерям. Главным условием была полная преданность. Существовали также строгие правила и директивы. Нарушивших законы и лишившихся доверия Сети, что происходило нечасто, быстро находили и наказывали специально обученные люди, не привлекая к делу бессмертных.
Роль чистильщиков объяснялась названием: они убирали беспорядок, который иногда оставляли после себя бессмертные.
– Как прошла чистка? – спросил Роланд, раздраженный тем, что ему отдает приказы незнакомец.
– Как по маслу, – серьезно ответил Риордан. – Жаль, но твой дом восстановлению не подлежит. Мы сумели добраться туда раньше всех остальных. Равнодушие общества часто играет нам на руку. Большинство тех, кто увидел дым, просто решили, что кто-то уже позвонил девять-один-один, и сами не стали утруждаться, поэтому у нас была куча времени все устроить до появления пожарных.
– Что устроить?
– Разборку наркодилеров в лаборатории по производству метамфетамина. Кстати, ты отлично замел следы. Даже я не смог найти ничего, чтобы связывало тебя с домом и с машиной в гараже, которая тоже уничтожена.
– А что с «гео призмом»?
– Мы убрали тачку до того, как приехали представители властей.
– А как вы представились этим самым представителям?
– Управление по борьбе с наркотиками, которое подоспело слишком поздно, чтобы спасти агента, чье прикрытие было раскрыто, и который в итоге погиб при пожаре.
Как же все умудрялись притворяться федеральными агентами так легко, а Роланд с треском провалился?
– Хочешь, чтобы мы пригнали другую машину? Можем доставить к заходу солнца.
– А что стало с «призмом»?
– Ничего. Я просто посчитал, что вы его угнали.
– Ничего подобного.
– Да? Тебе бы давно следовало отправить этот кусок металлолома на покой.
– Автомобиль не мой, а женщины, попавшей под перекрестный огонь. Она здесь, со мной и точно хотела бы получить свой транспорт назад.
Сара, без сомнения, давно бы сменила машину, если бы могла это себе позволить.
– Женщина – человек? – спросил совершенно серьезно Крис.
Роланд напрягся. Он никогда прежде не имел дела с чистильщиками, поэтому не знал, что они делают с людьми, которым стала известна правда о бессмертных.
– Да.
– Я приеду в течение часа и заберу ее.
– Черта с два.
– Роланд, ты же знаешь правила. Любой человек, который…
– Да к черту правила!
– Мы все рискуем из-за нее, – напомнил Крис. – По крайней мере мне надо встретиться с ней, заставить подписать контракт о неразглашении и пояснить, что случится, если она когда-нибудь его нарушит.
Сомневаться в серьезности угрозы не приходилось.
Услышанное вывело Роланда из себя. После всего, через что прошла Сара после его спасения в том поле, он ни за что не даст Крису запугать ее.
– Я сказал к черту планы и тебя! Даже не думай к ней приближаться!
– Ты рискуешь не только своей задницей, – ответил чистильщик раздраженно. – Ты хоть знаешь, сколько законов мы нарушили, убирая за тобой? Это стандартная процедура, разработанная, чтобы защитить нас всех. Если в порыве она разболтает…
– Ничего она не разболтает в порыве, и моя задница тут не при чем. Знаю потому, что эта девушка ее и спасла. А теперь, если не хочешь, чтобы я наподдал по твоей, не приближайся!
Повисло продолжительное молчание.
Роланд вздохнул и ущипнул себя за переносицу, чувствуя себя выжатым как лимон. Не стоило ругаться с тем, кто им помог.
– Слушай, Риордан, я не собираюсь брать тебя за яйца. Эти два дня затянулись, и я устал и зол. Да меня бы вообще тут не было, если бы не Сара. Она дважды спасла меня и испытала муки ада. Я не отплачу ей, напустив тебя и позволив ей угрожать. У нее хватает своих проблем, и мы теперь с ней оба мишени.
– Мишени, – повторил Крис подружелюбнее. – Почему бы тебе не рассказать мне, что происходит? Я знаю, что обычно ты охотишься один, но если теперь на тебя нападает целая дюжина людей, я мог бы помочь. В твой дом явились чьи-то прислужники или вольные стрелки?
– Прислужники. – И хоть ему претило рассказывать обо всем фактически незнакомцу, Роланд ввел Криса в курс дела.
– А как зовут того вампира?
– Я знаю только имя – Бастиен.
– Откуда он?
– Из Англии.
– Как выглядит?
Страж описал противника.
– У вампиров нет наших возможностей, поэтому обычно они оставляют денежный след. Если твой враг достаточно разумен, чтобы организовать армию и управлять ею, он не так уж и стар. Должно быть, живет неподалеку. Я уже попросил своего человека проверить номера и регистрацию внедорожников, на которых приехали те нападавшие. Мы забрали их до появления пожарных и заменили парочкой дешевых тачек. Проверим их на отпечатки и другие улики. Посмотрю, что найду, а потом перезвоню тебе.
– Спасибо, приятель.
– Не за что. Звони, если что-то еще случится.
– Обязательно.
– Хочешь, я пришлю охрану для тебя и Сары, чтобы вы выспались?
– Нет, спасибо.
По крайней мере пока Роланд не доверял никому.
– Ладно. Если передумаешь, дай знать.
– Непременно.
Положив трубку, страж поставил номер Криса на быстрый набор.
– Роланд?
Он повернулся и, увидев вошедшую Сару, почувствовал прилив тепла.
Ее длинные волосы спутались от занятий любовью и обрамляли волнами лицо. Веки почти закрыты, а губы распухли от его поцелуев. Одета Сара была только в черную футболку, которая никогда ему самому так не шла. Рукава, короткие для него, доставали до локтей. Край едва прикрывал бледные, чуть мускулистые бедра.
Эта слишком широкая хлопковая футболка возбудила его сильнее, чем самое сексуальное белье. На Роланда накатила такая нежность, привязанность, такое чувство собственника.
Ему хотелось крикнуть «Моя!» на весь мир, поставить свою метку на нее, чтобы все знали, что Сара принадлежит ему.
Черт.
Если он не поостережется, то влюбится в нее.
А тогда его ждет сердечная боль и катастрофа.
От влюбленности бессмертного в человека никогда ничего хорошего не бывает.
Только одаренных можно было успешно обратить. У этих редких особей имелись дополнительные ДНК-хромосомы, дарившие особые способности и возможность телам менять вирус так, чтобы стать бессмертными, а не вампирами. Слишком много одаренных убили до того, как они успели завести детей, в прошлые века дураки, помешанные на суевериях, страхе, зависти, поэтому их потомков сегодня так мало. Шанс на то, что бессмертный найдет и влюбится в одаренную, почти ничтожный. Роланд мог пересчитать по пальцам одной руки, чтобы подобное случилось за его долгую жизнь (все такие случаи становились широко известны среди бессмертных). Но и такие отношения плохо заканчивались, когда одаренные отказывались обратиться.
То, что человека можно обратить, еще не значит, что он или она этого захочет.
Но ему тут совершенно ничего не светит. У Сары не было никаких особых талантов, которые бы подчеркивали ее исключительность. Да и у всех одаренных были характерные черные волосы и темно-карие глаза, а у Сары нет, значит, она станет вампиром. Их отношения можно закончить лишь двумя способами.
В лучшем, у них будет пятьдесят-шестьдесят лет до того, как она умрет в его объятиях от старости. Его способность исцелять, если повезет, поможет Саре прожить на десяток лет больше.
В худшем… двадцать счастливых лет до того, как появятся признаки старения, которые с годами будут все заметнее. И первый же раз, когда ее примут за его мать, а не за возлюбленную, ее сломит. Сара будет стесняться изменений своего тела, а Роланд так и останется молодым. Она будет настаивать, чтобы они занимались любовью лишь в темноте под одеялами, где, по ее мнению, можно скрыться от его сверхострого зрения.
И пока разные части ее тела станут покрываться морщинами и обвисать, Сара начнет сомневаться в его любви. Все попытки убедить ее, доводы, что если бы он был человеком и старел вместе с ней, то его чувства все равно бы не изменились, как и его преданность, были бы напрасны. Каждую ночь, которую он бы проводил на охоте, Сара бы подозревала его во встречах с молоденькой пассией на стороне. Постепенно она бы озлобилась, а Роланд устал бы от ее недоверия и постоянных обвинений.
Так всегда было.
Он был наивным, когда ухаживал за Мэри. В то время связь между бессмертными была ограниченной и затруднялась его отшельническим образом жизни. Он по глупости считал, что, пока любит ее, неизбежные изменения во внешности Мэри не будут иметь никакого значения.
И лишь с появлением интернета, когда бессмертные по всему миру начали встречаться и связываться друг с другом в чатах и на форумах, Роланд осознал правду.
Но пока Сара шла к нему с сонной улыбкой на устах, часть его желала, чтобы на этот раз все было по-другому.
– Когда я проснулась, ты уже ушел.
Подойдя, Сара обняла его и прижалась головой к его груди. Прикосновение ее ладоней к спине было ледяным, как и касание пальчиков ног. Страж не возражал. Испытывая неумолимую сердечную муку, он прижался щекой к ее макушке и позволил себе расслабиться.
– Все нормально? – спросила Сара, растирая ему спину.
– Да, звонил чистильщик Сета, передал, что обо всем позаботились. Полиция не станет нас допрашивать о пожаре и мертвецах.
– Хорошо.
Роланд поневоле почувствовал некое мужское удовлетворение от того, что Сара вся пахла им. Ее собственный особенный аромат тоже чувствовался, соблазняя его, как всегда.
Сара на мгновение обняла его покрепче.
– Роланд, мне жаль, что ты лишился дома.
Он слегка покачал головой.
– Заменить нельзя только тебя, Маркуса и Ницше, а вы спаслись.
Он почувствовал, как она улыбается, прижимаясь к его груди.
– Ты такой милый.
Уорбрук подавил смешок. Никто не называл его милым с тех пор, как он вырос из пеленок.
– Знаешь что? – хитро начала Сара.
– Что? – спросил он, все еще улыбаясь.
Она поднялась на цыпочки, отклонила голову и прошептала ему на ухо:
– Обожаю этот твой наряд.
Роланд рассмеялся и опустил взгляд.
– Я же совсем голый.
Сара ухмыльнулась:
– И тебе очень идет.
Его настроение улучшилось, и он склонил голову. Сара одобрительно замурлыкала, касаясь его губ.
Когда она проснулась и обнаружила, что одна, то почувствовала минутную панику. А потом услышала издалека тихий рокот его голоса. Кровать казалась такой холодной и пустой, что Сара не желала снова засыпать без большого теплого тела возлюбленного за спиной.
Прислушавшись несколько минут к невнятному звуку голоса Роланда, но не заметив ответов, Сара предположила, что он разговаривает по телефону, и, надев его футболку, пошла на поиски и увидела своего стража в гостиной в чем мать родила.
На мгновение он так погрустнел. Ей захотелось обнять его, успокоить и вызвать на его лице улыбку.
Но теперь его язык был у нее во рту, от чего сердце пустилось вскачь, и Сара могла лишь вспоминать, каково было чувствовать его в себе, как он двигался долгими глубокими и резкими толчками, доводил ее до крика и дарил один фантастический оргазм за другим.
Отпустив его талию, Сара провела ладонями по мускулистой груди, плечам и зарылась пальцами в короткие шелковистые волосы. Роланд застонал, когда она пробежалась ногтями по коже головы и вернула страстный поцелуй. Согнув колени, чтобы ей не приходилось стоять на цыпочках, он обхватил ее за затылок одной рукой и прижал к себе, а другой скользнул к ее бедру.
Сара задрожала, когда Роланд сунул руку под край рубашки и медленно потащил вверх мягкий хлопок. Прохладный воздух обдал ее быстро нагревающуюся плоть, а страж стиснул ее попку и притянул покрепче к себе. Длинный твердый член уперся ей в живот, как только Роланд просунул крепкое бедро между ее ногами и прижался к чувствительному лону.
Сара застонала и затаила дыхание. Она вся была в испарине, от ее движений и его кожа повлажнела.
Его голод возрос. Роланд отпустил очаровательную попку Сары и провел рукой по ее стройной спине. Его тело уже трепетало от желания оказаться внутри нее.
Оторвавшись от ее губ, Уорбрук снял с нее футболку, обнажив ее красивое тело. Он ласкал ее груди, пощипывая затвердевшие соски. Заставляя Сару извиваться.
Улыбаясь, страж опустил голову и взял в рот розовый бутон, обвел языком вокруг, чуть прикусил, стараясь не поранить кожу. Снова услышав стон Сары, он поднял взгляд. Ее лицо порозовело, а бедра терлись о него в порыве страсти. Она стала влажной для него, и ему захотелось попробовать ее на вкус сию же минуту.
Опустившись на колени, Роланд раздвинул ее ноги и стал смаковать средоточие ее желания. Черный треугольник кудряшек повлажнел от наслаждения, а запах Сары ударил ему в голову, как шампанское.
Роланд провел языком по клитору, и Сара вскрикнула. Его член затвердел еще сильнее, когда она смяла пальцами его волосы и крепко прижала его голову к себе. Снова и снова он дразнил бутон ее желания, обводя кругами, похлопывая, посасывая. Сначала страж вошел в нее одним пальцем, затем добавил второй, лаская ее в одном ритме с губами, пока она не стала задыхаться и молить об освобождении.
Первый пик накатил на нее, заставив прокричать его имя, пока ее тело пульсировало вокруг его пальцев. Роланд все равно продолжил, продлевая и усиливая ее наслаждение, пока она в последний раз не вскрикнула, а ее колени не согнулись. Только тогда он отодвинулся, легко подхватил ее и поднял, вставая и устраивая ее ноги на своей талии. Он дрожал от желания, чувствуя на языке ее вкус. А поцелуи и любовные укусы, которыми Сара покрывала его шею, лишь разжигали и так пылающее пламя.
Развернувшись, он в два шага прижал сладкую ношу к стене. Она соединила лодыжки за его спиной и с жадностью потянулась к его губам.
– Осторожно, у меня очень острые клыки, – тихо предупредил страж.
Она молча кивнула, а затем к его крайнему изумлению лизнула один из клыков языком. То, что Сара так безоговорочно приняла его, вызвало дрожь удовольствия.
Держа ее одной рукой, Роланд погладил одну грудь возлюбленной, опустил голову к другой и снова поклонялся ей зубами и языком.
Больше ждать он не мог.
Как будто читая его мысли, Сара потянулась между ними и взяла в руку его член. Роланд застонал от ее нежных прикосновений, сжатий и того, как она большим пальцем выводила круги по влажной чувствительной головке.
– Хочу, чтобы ты вошел в меня, – прошептала она, обдавая теплым дыханием его ухо.
Подняв голову и посмотрев в ее страстные глаза, он хрипло ответил:
– Возьми меня.
Не сводя с него взгляда, Сара подвела его плоть к влажному лону и вобрала в себя.
Страж застонал от того, какой она была теплой и тугой.
Сара вдохнула, когда Роланд вошел в нее до основания. Ей нравилось чувствовать его вес на себе.
Роланд начал двигаться. Глаза его сияли янтарным цветом, ярко выделяясь на фоне загорелой кожи и черных бровей. Показались клыки, но он старался не поранить ее, когда взял в рот сосок и ласкал его языком, вызывая острое удовольствие.
– Роланд, мне так с тобой хорошо, – застонала Сара, зарывшись руками в его волосы и обнимая его крепче.
Его руки сжались, толчки ускорились и усилились.
– Да, – стонала Сара, стискивая его ногами, а голову откинув к стене.
Роланд скользнул губами по ее груди, ключице, шее, нашел жилку, под которой бешено бился пульс.
Неужели он ее укусит?
От этой перспективы ее охватило волнение, а вовсе не страх.
Роланд провел языком по коже, нежно надавив на нее зубами, а потом свободной рукой погладил живот и зарылся в кудряшки, чтобы подразнить клитор.
Такая ласка слишком сильно подействовала на Сару: она задрожала в его объятиях, крича от второго оргазма, который оказался мощнее первого.
Роланд присоединился к ней со стоном, ее тело стискивало его, пока на нее волна за волной накатывало наслаждение.
Когда последняя дрожь затихла, Роланд прислонился лбом к стене, а мокрой щекой к возлюбленной. Любовники прерывисто дышали. Страж обеими руками крепко прижал к себе Сару.
– Это было потрясающе, – выдавила она между вздохами, обняла его за шею, притянула ближе, хотя ее удовлетворенное тело хотело лишь рухнуть бесформенной грудой у его ног.
Роланд поднял голову, чуть отодвинулся и взглянул на Сару сверху вниз. Она улыбнулась, обхватила его лицо рукой и прошептала, засмотревшись на сияние:
– Какие у тебя глаза.
Роланд толкнулся носом в ее ладонь и поцеловал.
– Ты такой красивый, – заметила Сара. Хотя обычно так характеризовали женщин, Роланд был прекрасен. И несмотря на его явные опасения, ей нравилось смотреть на него вот такого, с яркими, как луна, глазами. Поглощенного страстью настолько, что не мог скрыть свою истинную сущность.
Он нахмурился.
– Я чуть не укусил тебя.
– Знаю. – Она прикоснулась пальцем к его соблазнительному и умелому рту. У него были самые мягкие губы, которые она когда-либо целовала.
– Прости.
Вспомнив о прошлом опыте Роланда с женщинами, Сара быстро его чмокнула.
– Роланд, все в порядке, ты меня не напугал. – Она почувствовала румянец на щеках, наклонилась и прошептала на ушко: – Честно говоря, скорее, возбудил.
– Правда?
Сара снова отклонилась, чтобы видеть его. Лицо стража осветилось очаровательной мальчишеской улыбкой, и Сара порадовалась вдвойне, что призналась ему.
