Текст книги "De Paris avec l'amour (СИ)"

Автор книги: Дарья Волкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Дарья Волкова
De Paris avec l'amour

Шаг первый. Незнакомец Серж

– Сереженька, вы ли это?!

– Васенька, глазам своим не верю! Какими судьбами?

Эти реплики, сказанные на чужом данному месту языке, привлекли к себе всеобщее внимание в одном из многочисленных уютных кафе Тиня. Да и сказавшиеся их – точнее, воскликнувшие – и без того не остались бы без внимания, особенно, женского. Их было двое – двое в самом расцвете молодой агрессивной мужской привлекательности: высокие, плечистые, отлично сложенные. Один выделяется яркими зелеными глазами и россыпью проказливых веснушек по всему лицу, другой – просто красавец-блондин с идеально слепленным лицом: мужественный подбородок, ровный прямой нос, четко очерченные чувственные губы и обманчивые в своей красоте холодные серо-голубые глаза. Такие мужчины смотрят на простых смертных женщин с обложек глянцевых журналов. И иногда спускаются с небес на землю, чтобы в центре альпийского кафе тискать в своих объятьях другого, конопатого симпатяшку.

А потом, после бурных изъявлений восторгов по поводу неожиданной встречи, парочка с бокалами глинтвейна в руках усаживается за одним из столиков. За ними по-прежнему исподтишка наблюдают многие, особенно барышни. Отмечая все – и уверенную небрежность в движениях, и качественную горнолыжную одежду, и – о, печаль! – обручальное кольцо на безымянном пальце рыжего-конопатого. Подслушать разговор не удается – ведется он все на том же чуждом данному месту диалекте.

– Какими судьбами тут, Сергей Владленович?

– Моего отца зовут Вивьен, если ты забыл.

– Да ну? А Владлен смешнее.

– А вам бы все смеяться, Базилио.

– Слушай, Серж, ну ты значительно подтянул свой русский. На ком практикуешься?

– Мадам Нинон общается со мной исключительно на великом и могучем, – усмехается холеный блондин, отпивая из бокала.

– Бабка еще жива?! – восхищается Литвинский.

– Кому бабка, а кому мадам Нинон Бетанкур, – пожимает плечами его собеседник. – Уверяю тебя – она всех нас переживет. И еще будет приходить поскорбеть на могилки.

– Мировая у тебя бабка, – ухмыляется Бас.

– Если бы она тебя сейчас слышала…

– … я был бы уже испепелен, – заканчивает фразу Василий. – Я все помню – никакая она не бабуля, а мадам Нинон.

– Именно так.

– Как ты вообще, дружище? Сто лет тебя не видел. Как бизнес?

– А что ему будет? – Серж Бетанкур безмятежен. – Его не один десяток лет выстраивали. Даже такой тип, как я, не в состоянии его развалить так быстро.

– Да ладно вам прибедняться, Сергей Владленович. Помнится, лет пять назад вы занимались как раз тем, что вытаскивали семейное дело из… из того места, где оно оказался благодаря твоему отцу.

– Детали опустим, – скупо усмехнулся блондин. – Вытащил – и ладно.

– Как дела у мсье Вивьена?

– Все так же.

– То есть…

– Рядом с его последней пассией даже я чувствую себя педофилом! – безмятежность на секунду слетела с красивого лица, обнажив уставшего под грузом серьезных проблем человека. Но лишь на миг – и снова вернулась ослепительная маска. – Я у нее водительское удостоверение потребовал предъявить – мало ли. Нет, двадцать лет есть, слава Богу! А выглядит не больше, чем на пятнадцать!

– Нда… – Василий почесал кончик конопатого носа. – Что тут скажешь…

– Да тут все природа и мадам Нинон уже сказали за нас, – Серж не любит рассказывать о своих семейных проблемах – склад характера такой, да и публичность обязывает. Но сейчас что-то словно тянет его за язык – в обществе человека, которого он не видел несколько лет, которому он многим обязан и в порядочности которого не сомневается. – Мать себе вообще завела…

– Собаку?

– Если бы… Сладкого чернокожего мальчика-шоколадку. Марокканец. Пытался тут со мной разговоры о бизнесе вести, о деньгах. Но я быстро ему объяснил, что если он ублажает в постели мою дражайшую матушку, это еще не значит, что я пущу его в совет директоров.

– Сурово тебе приходится…

– А люди завидуют, знаешь ли. Это же так круто – быть Сержем Бетанкуром, совладельцем и председателем совета директоров одной из известнейших косметических компаний страны. Знал бы ты – как меня это все… как это говорят… задрало. Ладно, – ослепительная белозубая улыбка появляется на красивом лице, – что мы все обо мне? Как твои дела? Как прекрасная Мари? Вы завели бэбика?

– Мари – отлично. Бэбику уже почти два года.

– Кто? Мальчик, девочка?

– Сын. Сашка.

– Поздравляю. Знаешь, я, между прочим, до сих пор сердит на тебя. За то, что ты меня тогда послал… когда я к тебе в больницу приезжал.

– Я всех тогда посылал – что теперь? – Литвинский пожимает плечами. – Только Машку не удалось… выставить.

– Раз так – она, наверное, удивительная девушка.

– Удивительная, – кивает Бас. – Чудесная. Самая лучшая.

– Эй-эй! Полегче. Так сладко – слипнется, – смеется Бетанкур.

– Не слипнется – Сашка с помощью трех шоколадок проверял, – ответно смеется Василий. – И вообще – тебе не понять.

– Да где уж мне. А ведь было времечко… Помнишь, как мы тогда в Гренобле…

– Помню! Но если ты когда-нибудь, в присутствии Маши, посмеешь об этом вспомнить…

– Да что я – правил не знаю! – Серж со смехом поднимает ладони в знак понимания. – Ты теперь человек женатый, стало быть – святой отшельник. А чем занят святой человек? Ты, кажется, тренером работаешь?

– Угу, – Литвинский допивает глинтвейн и задумчиво смотрит в сторону барной стойки, раздумывая, стоит ли заказать еще одну порцию. Его собеседник просто оборачивается и подмигивает девушке за стойкой, подняв пустой бокал. Его понимают без слов. Хорошо быть Сержем Бетанкуром.

– А где твои подопечные?

– В шале. Сидят, привязанные к кроватям.

– Шутишь?

– Почти, – ухмыляется Бас. – Это не дети. Это банда. И я себе сегодня устроил вечер свободы. А ты тут что делаешь? Дела? Отдых?

– Второе. Merci, – это уже с мимолетной улыбкой официантке. – Сбежал из Парижа передохнуть и с мыслями собраться.

– Один? Или?…

– Один.

– Стареешь.

– Умнею.

– Все еще держишь оборону против мадам Нинон? Помнится, она была решительно настроена женить тебя на подходящей девушке. Дабы не прервался славный род Бетанкуров и Бобровских. Отступилась от своей идеи?

– Мадам Нинон в ее поступательном движении только бетонная стена остановит. И то – не факт. Она заявила, что не собирается отходить в мир иной, пока я не женюсь. С одной стороны, я, конечно, уже слишком привык к старой перечнице – учитывая, что именно она меня и вырастила. И велик соблазн потянуть с женитьбой лет до пятидесяти. А с другой – иногда ее хочется просто тихо придушить во сне подушкой.

– Достает?

– Не то слово, – вздыхает Серж. – Вот что ты смеешься? Это ни капли не смешно! По возвращении меня ждет очередной кастинг претенденток. Завуалированный под посещение недели высокой моды.

– Бедненький…

– Я всерьез подумываю о том, чтобы пустить слух о моей нетрадиционной сексуальной ориентации,

– Серж запустил пятерню в пепельную шевелюру, а Литвинский совсем громко и неприлично заражал.

– Прости, не сдержался. Не думаю, что это тебе поможет. Просто вместо претенденток будут претенденты.

– Сволочь, – беззлобно прокомментировал этот вредоносный пассаж Бетанкур. – Но ты прав. К тому же, в этом случае я реально рискую проверить на своей шее – так ли тверда трость мадам Нинон, как она утверждает.

– Ты так жалостливо рассказываешь, что хочется прямо подсобить сиротке. Только не знаю – как.

– Сиротке при живых родителях, – буркнул Серж. – Мне только гильотина поможет, я так чувствую. Мне бы, знаешь, – мечтательно, – прикрытие хорошее на ближайшее мероприятие. А то я после последнего собрания акционеров как выжатый лимон. И возьмут меня тепленьким…

– … и под белы рученьки и в ЗАГС, – продолжил за друга Бас. – Точнее, в мэрию. Какое прикрытие? Не понял тебя.

– Да спутницу какую-нибудь. Чтобы мадам Нинон и ее свора претенденток от меня отстали.

– Бетанкур, я не верю, что ты не можешь найти себе спутницу для светского мероприятия!

– Это должен быть, – Серж начал демонстративно загибать пальцы, – во-первых, незасвеченный ранее агент. Во-вторых, одноразовый. В-третьих… А, впрочем, и во-первых и во-вторых достаточно. Мне нужна порядочная, вменяемая и прилично выглядящая мадмуазель, которая спокойно отпустит меня после одного совместно проведенного вечера. Если она будет еще и русскоговорящая, чтобы ублажить мадам Нинон – это будет совсем идеально. Где я такую найду?

– Какой же ты самовлюбленный, Бетанкур.

– Я реально смотрю на вещи. С высоты своего большого жизненного опыта.

– Опыт у тебя весь горизонтальный, – огрызнулся Литвинский.

– Отчего же, – усмехнулся Серж. – Стоя бывает тоже… приятно.

– А что эскорт-услуги? – не стал развивать скользкую тему Бас.

– Издеваешься?! – фыркнул Бетанкур. – Во-первых, это не скроешь – при моей известности. Во-вторых… во-вторых, у тебя неправильное представление об эскорт-услугах, мой мальчик.

– Твой мальчик никогда не испытывал проблем с девушками, – не остался в долгу Литвинский. – И тебя в беде тоже не бросит.

– Благодетель!

– Смейся-смейся. Но у меня есть то, что тебе нужно. Даже не могу представить, чем ты сможешь меня за это отблагодарить.

– Ты занялся сводничеством, Васенька?

– Я настаивать не буду, Сереженька, – уверенно парирует Бас. – Но ты не в том положении, чтобы выпендриваться, насколько я понял. Впрочем, дело твое.

– Кто она?

– Подруга моей жены. Уже несколько лет живет и работает в Париже. Девочка из приличной семьи, сама искусствовед, работает… какая-то фигня, связанная с антиквариатом. Родители, между прочим, видные деятели культуры у нас в стране. Девочка на редкость порядочная и вменяемая.

– В чем подвох?

– Ну… – Бас наморщил нос. – Она страшненькая, если честно. Но умеет себя подать – одежда, стиль, все есть.

– Страшненькая? Это плохо.

– Почему? Она очень прилично выглядит. Не всем же блистать как тебе.

– Она в меня влюбится.

– С чего ты взял?

– А как в меня можно не влюбиться?! – с искренним изумлением Серж округлил свои огромные выразительные глаза. Литвинский же закатил свои.

– Ты дважды самовлюбленный!

– Да хоть трижды. Это факта не отменяет. Влюбится. А оно мне надо?

– Не влюбится.

– Почему?

Пришлось импровизировать на ходу.

– Да потому что она не любит сладеньких мальчиков, Сереженька. И вообще, – упреждая возмущенный ответ Бетанкура, – никаких не любит.

Тот пару секунд морщил лоб. А потом выдал:

– Дайк?

– Чего? – тут изумился уже Литвинский.

– Ну… Лесбиянка?

– А… да.

– Нет, не подходит. Это не прикрытие. Это фейк – сразу понятно будет.

– Ты не торопись. Она… как бы не афиширует. Это у вас тут все вольно. А у нее другое воспитание. Она скрывает. Но я тебе точно скажу – ей будет на твои прелести фиолетово. Если только в Таиланд не съездишь.

– Ха-ха-ха, остроумно, Васенька. Ладно. Может быть, и подойдет. Давай ее координаты.

– Ишь ты, шустрый какой. Еще не факт, что она согласится.

– Денег предложить?

– Не все в этом мире решается деньгами, Сергей Владленович, – назидательно произнес Бас. – В общем, я сначала с Соней поговорю, а потом тебе скину координаты. У тебя номер тот же?

– Да, – рассеянно ответил Серж. – Соня? Софи… Мне нравится имя.

– Уверяю тебя, она тебе целиком понравится.

Серж неопределенно хмыкнул. И если бы он не был так занят в этот момент, прикидывая, стоит ли его внимания роскошная брюнетка за два столика слева, он бы увидел, как хищно блеснули зеленые глаза.

Басу это показалось просто гениальной идеей. Давно хотел щелкнуть Соньку за ту историю с овощерезкой, а тут такой случай представился. С Бетанкура не убудет. Удачно Бас сегодня встретил старинного приятеля…

Шаг второй. Первая встреча

Вы привлекательны, я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?

– Софи?

Номер не определился, а голос в трубке был незнакомый. Но отрицать очевидное смысла не имело, поэтому Соня ответила:

– Да, это я.

– День добрый. Это Серж Бетанкур.

Ей пришлось поморщить лоб, прежде чем она вспомнила. Ах, да, друг Васьки Литвинского.

* * *

– Бас, назови мне хоть одну причину, по которой я должна это сделать?

– Нууу…

– Предупреждаю – глазки котика из «Шрека» не канают. Это только на Машу действует.

– А из природного человеколюбия и истинно женского мягкосердечия?

– Что?!

– Софочка, парень редкостный задр*т и ботаник. Он эту встречу с тобой будет помнить всю свою жизнь. И будет частенько перед сном вспоминать твой… светлый образ.

– Ты ужасный циник, Литвинский.

– Зато честно. Таких, как ты, Серж видел только по телевизору. Пожалей парнишку.

– Я не подаю по понедельникам.

– А возможность посетить неделю высокой моды, потусоваться с кутюрье и модным бомондом?

– С каких это пор ботаники тусуются с модным бомондом? – недоверчиво хмыкнула Соня.

– Серж отнюдь не бедствует. Мальчику просто нужно доказать своей богатенькой семье, что он в состоянии закадрить привлекательную девушку.

– Ай, как нехорошо обманывать папу и маму.

Бас вспомнил свое краткое знакомство с родителями Сержа и ухмыльнулся, невидимый своей телефонной собеседнице. Да таких грех не обмануть!

– Можно, подумать, тебе в первый раз. Зато лучшие места на показе, модели, платьюшки там всякие…

Соня не выдержала и рассмеялась. Литвинский и «платьюшки» – это вместе даже представить трудно. Но, с другой стороны, что-то в этом предложении есть – за то время, что Соня прожила в Париже, она ни разу не бывала на легендарной неделе высокой моды. Почему бы не сейчас – тем более что планов на четверг особых нет.

– Ладно, черт с тобой. Пусть он мне позвонит, а я подумаю. Только скажи мне, Василий, как на духу – он адекватный? Вменяемый?

– Верх адекватности!

Того, кто хорошо знал Василия Литвинского, крайне насторожило бы выражение его конопатой физиономии в момент произнесения последних слов.

* * *

– Мне дал ваш номер Базиль Литвинский, – продолжил ее собеседник. А у ботаников бывают крайне приятные, уверенно звучащие голоса. Интересно, долго тренировался и с духом собирался, прежде чем позвонить?

– Да, он предупреждал. Здравствуйте, Серж.

– Рад вас слышать, Софи. А Базиль передал вам, что я рассчитываю на вашу помощь?

– Он изложил это вполне определенно, – Соня откровенно забавлялась этим чопорным диалогом.

– В таком случае, в четверг к шести я заеду за вами? Скажите адрес.

Только этого еще не хватало! Чтобы этот Серж знал, где она живет. Мало ли что там Литвинский говорил про адекватность… Лишний раз перестраховаться не мешает.

– У меня дела в четверг. Давайте встретимся в шесть… – Соня потерла висок, прикидывая, где лучше назначить встречу, и решила не мудрствовать лукаво, – на площади Этуаль.

– У Триумфальной арки? – хмыкнул ее собеседник.

– Вам неудобно?

– Почему же, вполне.

Они уточнили конкретное место, а потом Серж спросил:

– Софи, как я вас узнаю? Может быть, вы сбросите мне свое фото? – он, заодно, морально подготовится…

Соня удержала реплику о фото в бикини и ответила сухо и строго:

– Думаю, узнаете по описанию. Я невысокого роста, брюнетка, волосы до плеч, одета буду… погодите, дайте сообразить… в синий шанжановый плащ и туфли на шпильке.

– Отлично, – курица выпендривается и набивает себе цену. Смешно. – А я буду на синем «ламборджини гальярдо» – чтобы не выделяться на вашем фоне.

Ну, просто юморист! Ей надоел этот разговор, а в кабинет заглянул шеф.

– Тогда до встречи, – и, не дождавшись ответа, нажала «отбой».

* * *

Курица, она же синий чулок, не просто набивала себе цену – она еще и нещадно опаздывала! Серж уже пожалел о сделанном: о том, что согласился на встречу с незнакомым человеком, да еще и оказался теперь в зависимом положении – если эта Софи не придет… Он в очередной раз достал из кармана пиджака телефон. И в очередной раз положил его обратно. Не будет он ей звонить и показывать, как ему важно, чтобы она пришла. По крайней мере, еще десять минут. Господи, чем он думал, когда соглашался на это?!

Он сунул руки в карманы брюк и резко крутанулся вокруг своей оси, развернувшись спиной к порыву мартовского ветра – нетипично теплого в этом году. Стоящая в паре метров от него девушка хмуро посмотрела на его нервные метания и снова отвернулась. Нет, вот почему такие феи ждут кого-то другого, а к нему на встречу опаздывает страшное чучело! Он принялся разглядывать фею. И чем больше разглядывал, тем больше ему нравилось то, что он видел. Его любимый цвет, его любимый размер. Истинная парижанка: точеная фигурка – «песочные часы», тонкая, перетянутая поясом талия, изящные щиколотки, туфелька о туфельку нетерпеливо – стук-стук, раздраженно смотрит на часы на запястье, кисть тоже на диво изящная.

Темные волосы небрежными локонами прячутся за поднятым воротом синего плаща из матово-переливающейся ткани. Что-то щелкнуло в голове … одета буду в синий шанжановый плащ и туфли на шпильке…

Он обошел ее, чтобы взглянуть в лицо. Аккуратный нос, гордо вздернутый маленький подбородок, розовые губы, едва тронутые блеском, фарфоровая безупречная кожа. И огромные, фантастические, нереальные синие глаза. Оттеняемые синей переливчатой тканью поднятого воротника. Смутное подозрение заворочалось с удвоенной силой. А на него уставились эти самые фантастические глаза.

– Мсье, я вам загораживаю вид на Триумфальную арку?

Он узнал голос. И подозрения превратились в уверенность. В реальность, в которую было невозможно поверить.

– Софи?!

Сначала она смотрела на него как на дурачка, городского сумасшедшего. А потом огромные глаза распахнулись еще больше и она выдохнула:

– Бетанкур?!

Они хохотали так, что прохожие обходили их по широкой дуге, опасливо косясь. А потом, когда они наконец-то утихомирились, Серж протянул Софи шелковый носовой платок из нагрудного кармана, чтобы она промокнула выступившие от смеха слезы. Софи церемонно кивнула ему, благодаря за любезность. А потом вновь вдруг принялась смеяться.

– Ооох… – она возвращает ему платок. – Благодарю. Чем вы так досадили Литвинскому, Серж?

– Представления не имею. До недавнего времени полагал, что мы друзья, – он отнюдь не расстроено улыбается. – Интересно, что он вам рассказал обо мне?

– Что вы ботаник и не в состоянии познакомиться самостоятельно с привлекательной девушкой.

Бетанкур в ответ лишь широко улыбнулся.

– А что он вам обо мне наплел, Серж?

– Что вы страшная как смертный грех, – его собеседница шумно выдохнула. – И что вы лесбиянка.

Софи угрожающе сузила глаза.

– Я его убью. Медленно. Овощерезкой.

– Пожалуй, уступлю очередь даме, – галантно склонил голову Бетанкур. – Заодно опыт перейму.

– Нет, ну каков… – Софи недоверчиво покачала головой. – Вредная, мстительная и злопамятная конопатая сволочь!

– Шутка вышла несколько чрезмерной, – дипломатично согласился Серж. – Но ведь все обернулось к лучшему, не так ли, Софи?

– Вы о чем?

– Лично я нисколько не разочарован, что вы, Софи, не совсем… соответствуете моим ожиданиям.

– В самом деле? – идеальная темная бровь идеально выгнулась.

– Безусловно.

– Значит, наша договоренность о показе в силе?

– Более чем, – он подхватил ее под локоток. – Не могу я отпустить такую красавицу просто так. Прошу.

– Оу… – Софи остановилась перед припаркованным хищником. – Она и в самом деле синяя.

– Она и в самом деле «ламборджини гальярдо», – он распахнул перед ней пассажирскую дверь. – Я никогда не обманываю женщин, Софи.

Софи хмыкнула и села в машину.

* * *

Соня изо всех сил пыталась делать вид, что ничем не удивлена. Но это было сложно – она впервые оказалась на мероприятии такого уровня. А вот Серж и не пытался делать вид, что не заинтересован тем, что обнаружилось под синими шанжановым плащом. Платье-бюстье, показывающее все, чем природа одарила Софи – точеные плечи, идеальные ноги, изящные руки. Длина до колена и довольно высоко поднятый лиф оставляли место для воображения и вопросов – есть ли на ней бюстгальтер, например. И что облекает эти дивные ножки – чулки, возможно? Да, хотелось бы, чтобы это были именно чулки. И никакого бюстгальтера – эта грудь в нем явно не нуждается. И тогда, если снять с нее это сине-черное платье, то под ним обнаружится…

– Эй, Бетанкур! – Софи пощелкала у него перед лицом пальцами. – Показ будет прямо здесь? Или мы все-таки пойдем куда-нибудь?

– Да, конечно, – он подал ей руку, и даже прижиматься не стал. Всему свое время. И они рука об руку церемонно пошли вверх по лестнице.

* * *

– Позвольте представить. Софи, это мадам Нинон Бетанкур, моя… старшая родственница.

– Серж, прекрати паясничать, – женщина напротив протянула Софи руку. – Он мой внук. И хватит об этом.

– Рада знакомству, мадам Бетанкур, – Софи ответно протянула ладошку. Рукопожатие вышло сухим и крепким.

– Вы позволите, Софи, я украду у вас моего внука, буквально на пару минут, – несмотря на форму просьбы сам тон варианта отказа не предусматривал, поэтому Соня великодушно кивнула. И принялась разглядывать «старшую родственницу» Бетанкура. Дай Бог Софье так выглядеть в эти годы! Спина ровная, как по линейке, взгляд такой, что и самой хочется вытянуться по стойке «смирно», элегантное черное платье. Есть женщины, которые умеют стареть с достоинством. Мадам Нинон Бетанкур определенно относилась именно к этой категории – даже седина придавала ей эффектности.

– Серж! – прервал размышления Софи голос мадам Нинон, стоявшей теперь чуть поодаль. А потом началось странное, потому что далее беседа между бабушкой и внуком продолжилась… на русском языке! – Что за балаган ты устроил?! Зачем привел эту девушку?!

– А разве она не хороша? – Серж безмятежно пожал плечами в великолепно сидящем на нем светло-сером костюме, явно сшитом на заказ.

– Девочка – красавица, но дело не в этом! – отрезала мадам Нинон. – Ты прекрасно знаешь, что я собиралась тебя кое с кем познакомить. Кроме того, здесь Амандин Русси с отцом. И Аврора Жирар. И…

– Достаточно, – Серж рискнул перебить родственницу. – Чувствую себя принцем в сказке про Золушку.

– Принц – так принц, тебе виднее. Ты прекрасно знаешь, что это важно. Брак с Амандин будет нам со всех точек зрения выгоден.

– Я как-нибудь справлюсь и без прекрасной Амандин и ее семейства.

– И их денег?

– И их денег.

– Не упрямься, дорогой мой. Сплавь девочку кому-нибудь и пойдем.

– Я не могу оставить Софи.

– Тогда не стоило ее приводить сюда! – судя по тону, терпение мадам Нинон было близко к тому, чтобы иссякнуть.

– Что поделать, если я влюбился, – этот наглец умудрился изобразить на своем безукоризненно красивом лице мечтательное выражение. – Не хочу с ней расставаться ни на мгновение.

– Ты хоть в клозет ее отпускаешь? – видно, что мадам Нинон не поверила в этот спектакль. И пока еще терпела выходки внука. А вот терпение самой Сони лопнуло. Сколько можно обсуждать ее, будто самой Софьи тут нет! Она сделала пару шагов и подошла к милой парочке.

– Простите, но если вы хотели, чтобы я вас не услышала, то… – дальше можно было не продолжать. Эти слова, сказанные по-русски, заставили невозмутимую мадам Нинон охнуть, а Сержа досадливо поморщиться. Черт, он и забыл, что девчонка – русская.

Мадам Бетанкур пришла в себя на удивление быстро.

– Боже мой, Софи, какой приятный сюрприз!

«Ну да, как же» – про себя прокомментировала Соня, а ее собеседница продолжила:

– Вы русская?

– Да, – к чему отрицать очевидное? – Неужели Серж вас не предупредил?

– Солнышко, ты же знаешь – в твоем присутствии я совершенно теряю голову, – Бетанкур притянул ее пальцы к губам. – Просто теряю голову от твоей красоты.

Удивительно, но Софи не нашлась с ответом. Мадам Нинон поджала губы.

– Ну что ж, не буду вам мешать наслаждаться обществом друг друга. А я пойду поздороваюсь с Русси.

Мадам Бетанкур удалилась с истинно королевским величием, несмотря на то, что при ходьбе опиралась на трость.

– Итак? – Софья уставилась на своего спутника. – Ничего не желаете мне сказать?

– Очень хочу, – Серж как-то совершенно по-кошачьи ухмыльнулся. – Вы великолепны, Софи. Достойны подиума.

– Спасибо, – Соня коротким кивком головы выразила свою благодарность. – Но я бы хотела узнать о предназначенной мне роли.

– А что… Базиль не потрудился объяснить? Странно… Мы вроде бы договаривались…

– Вы еще верите Литвинскому? После всего, что он нам наврал друг о друге?

– И в самом деле, – согласился Серж. – Все просто. На один вечер, Софи, вам нужно притвориться, что вы влюблены в меня. Притвориться. На один вечер. А я вам, – еще одна ослепительная улыбка, – подыграю.

– Влюблена? Это как?

– Ооо… – с искренним удивлением протянул Бетанкур. – Неужели вы не знаете, как это бывает? Неужели прекрасная Софи ни разу не была влюблена?…

– Оставьте лирику, Бетакур, – Соня передернула плечами. – И прекратите на меня пялиться!

– Именно это и должен делать влюбленный мужчина, – парировал с усмешкой Серж.

– А что должна делать влюбленная женщина?

– Нежно смотреть мне в глаза. Смеяться моим шуткам. Прижиматься… ммм… хотя… – он замолчал, разглядывая скромный лиф ее платья.

– Так, – Софья решительно взяла Сержа под руку. – Идемте. Буду импровизировать. А шампанского тут наливают?

– Еще как наливают, – он накрыл ее руку своей.

– А это обязательно – руками меня трогать?

– Терпите, Софи, терпите. Помните – вы в меня влюблены.

Софья лишь вздохнула в ответ. А Серж, стоя рядом с ней, с высоты своего роста пришел к однозначному выводу относительно отсутствия на Софи бюстгальтера. Литвинский, конечно, сволочь, но почему-то Серж на друга совершенно не сердился.

* * *

А вечер, несмотря ни на что, удался – к такому выводу пришла Софья, возвращаясь домой. Отличного качества шампанское сделало девушку благосклонной. Да и ее новый знакомец вел себя на редкость прилично. А уж показ… показ определенно стоил того, чтобы его посетить. Соню даже познакомили с Карлом Лагерфельдом, который в реальности производил еще более ошеломительное впечатление, нежели с экранов телевизора и фото! Правда, Софья не питала иллюзий по поводу того, что великий кутюрье запомнил ее имя, но она зато удостоилась благосклонного комплимента своей внешности от Самого! Софью еще с какими-то людьми знакомили – Бетанкур весь вечер не отпускал ее от себя ни на шаг. И Соня точно знала, что у него на это есть причины – спасибо мадам Нинон, просветила. Софья даже в каком-то смысле понимала Сержа и его желание любым способом отделаться от нежелательных поползновений в свой адрес. Что же, она послужила ему «живым щитом», а он подарил ей прекрасный вечер: вряд ли Соне бы выпал когда-либо шанс побывать на мероприятии такого уровня в такой компании – она реально смотрела на вещи. Каждый из них получил то, что хотел, и это было замечательно. Соня любила такую простоту во взаимоотношениях между людьми. И сейчас вполне довольная собой, спутником и ситуацией в целом, наслаждалась поездкой в роскошном авто, негромко мурлыкая в такт музыке. Она решила, что Бетанкур вполне адекватен для того, чтобы отвезти ее домой.

Серж вышел проводить Соню до подъезда ее дома на По де Фер. Самое сердце Латинского квартала, жилье безумно дорогое, но Софья не могла представить, что живет где-то на окраине. Именно поэтому безропотно платила сумасшедшие деньги за маленькую квартиру – одна комната, она же гостиная-спальня, небольшая кухонька, крошечный санузел, в котором только душ. А ей много не нужно. Зато – пять минут пешком до Люксембургского сада. И до метро и автобусной остановки, что тоже немаловажно. В общем, Соня любила свою квартиру. И вид из окна. И уютный зеленый внутренний двор.

– Прекрасное место, Софи, – Бетанкур, не торопясь, обошел машину и теперь стоял перед открытой дверцей, протягивая ей руку. Приятно, все же, иметь дело с воспитанными мужчинами.

– Благодарю, – улыбнулась она. Шампанское сделало ее и в самом деле чуточку благосклонней.

Приняла протянутую руку и изящно выбралась из недр темно-синего кожаного салона. – Думаю, у вас жилье тоже не подкачало.

– Не жалуюсь, – в лиловых парижских сумерках сверкнула белоснежная улыбка. Он снова притянул ее руку к губам. – Не буду больше вас утомлять своим обществом, Софи. Благодарю за прекрасный вечер.

– Взаимно, – вежливо кивнула Софи, мужественно давя зевок. И, вправду, поздно, и завтра на работу. – Всего наилучшего, Серж.

– И вам, Софи, – и, когда она уже повернулась, чтобы идти к подъезду, добавил: – Я позвоню завтра.

Она замерла. Обернулась.

– Зачем?

– Договориться о встрече, – и снова это движение плечами, которое у него, как Софи уже поняла, означает недоумение. Встреча? Какая встреча?

– А зачем нам встречаться?

В серых в этот час глазах отразилось изумление.

– Как – зачем? Встретимся, поужинаем…

– У меня лечебное голодание.

– Сходим куда-нибудь…

– Мы уже сходили сегодня, мне достаточно, спасибо.

– Софи… – он уставился на нее с искрением недоумением. – Вы не хотите встречаться со мной?

Слава Богу, дошло!

– Нет.

– Почему?!

Она страшно не любит объяснять очевидные вещи. Ведь вроде бы умный парень, а, поди ж ты…

– Серж, послушайте. Вы очень красивы, привлекательны, богаты. Я уверена, вы пользуетесь огромным успехом у женщин…

Он кивал на ее слова, ничуть не удивленный.

– Вы привыкли к вниманию женщин, привыкли к тому, что вас обожают, ваши ухаживания ценят…

– Ближе к сути, Софи.

– Дело в том, Серж… что я привыкла к тому же самому. Я привыкла, что это мной восхищаются, меня добиваются, меня обожают и передо мной преклоняются.

– Софи…

– В этой связи не вижу между нами ни одной точки соприкосновения, Серж. Мы с вами просто не поделим зеркало. Всего наилучшего.

После этих слов она развернулась и направилась к двери подъезда. Какая осанка… какая походка… какой характер… какая стерва!

Направляя свой «гальярдо» к дому, Серж подпевал Milky Chance и в сотый раз прокручивал в голове план на завтрашний разговор с представителями «Societe Generale». О заносчивой синеглазой красавице он усилием воли заставил себя забыть. Подумаешь… Хоть и не курица, а все равно выпендривается. Ну и, как говорит Базиль Литвинский, флаг ей в руки и барабан на шею. Представив строптивицу Софи с барабаном на шее, Серж усмехнулся. Загорелся зеленый, Бетанкур выжал сцепление, надавил на газ и «гальярдо» с утробным ревом рванул в парижскую ночь.