Текст книги "Душные бандиты"

Автор книги: Дарья Телегина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– А зря! – поддержала опера Мария Даниловна. – Хотя понять обывателя можно. Я, признаться, и сама раньше вашего брата недолюбливала… Теперь-то я знаю, милиционер милиционеру рознь! Нельзя всех под одну гребенку!

– Нельзя, – кивнул Петруха. Заметив, что собеседница, уничтожившая в течение разговора как минимум дюжину бутербродов с вареньем, вновь потянулась к сладкому, он вспомнил свои подозрения последних дней и весело сообщил:

– Знаете, Мария Даниловна, теперь-то могу вам признаться…

– М-м-м? – вопросительно попыталась произнести она, жуя.

– Я вас подозревал… Сам не понимаю, ну почему, что ни произойдет, я первым делом на вас грешу? А? Ваша, видимо, школа… Это же вы у нас – мастер беспочвенных подозрений! Ну, не обижайтесь, пожалуйста, я просто хотел, чтобы между нами не было недомолвок…

– Но я точно не убивала инкассаторов! – надувшись, заявила Мария Даниловна. – У меня пистолета нет – это раз, и на Садовой я была днем, до обеда, – это два-с!

– Пистолет там вообще ни при чем, – заметил опер, – а на Садовой вы могли появиться и дважды, почему нет? Ох, ну вот, опять вы меня на подозрение выводите! Нет, этот вопрос я уже отработал, вы невиновны! Речь о другом: вы знаете, какое на днях забавное мошенничество вскрылось?

– Хм… – погрузилась в раздумья Сухова. – Нет, постойте, не говорите, дайте я сама угадаю!

Опер с возрастающим интересом взирал на собеседницу.

– Я слежу за криминальной хроникой в прессе! – гордо сообщила она. – Так… Вы имеете в виду тот потешный случай, когда в квартиру позвонили милиционеры, грабители же, увидев их в глазок, испугались и, не видя иного выхода, попрятались? Один залез на антресоли, а второй спрыгнул на балкон этажом ниже и накрылся половиком? Я хохотала до слез!

– Не смешите меня! У меня самого сейчас слезы от ваших историй потекут! Завязывайте вы с этим криминальным чтивом! А то как бы вам не увлечься слишком…

– Ну, а вы что мне хотели рассказать?

– Да я теперь уже и не знаю, стоит ли… Вы так все близко к сердцу принимаете…

– Ну пожалуйста! – жалобно заканючила старушка.

– Ну ладно, – махнул рукой опер. – В общем, почему я вас поначалу подозревал? Да все из-за этих зубов, которые то у вас болят, то вдруг внезапно проходят ни с того ни с сего… Дело было так: одна особа, которую потерпевшие описывают как женщину лет шестидесяти, интеллигентного вида, аккуратно одетую… Похоже на вас, не так ли? Так вот она в течение нескольких месяцев посещала платные зубные кабинеты и в тех из них, где лечение проводилось до расплаты, ставила себе самые дорогие пломбы, проходила самые качественные процедуры… А потом прямо из кабинета, с неоплаченной квитанцией в руке, шмыгала за дверь и бывала такова! По городу набралось десять таких случаев, и все десять совершены одним лицом!

– Ну и ну! – изумилась Мария Даниловна. – А теперь что же, задержали ее?

– Пока нет, – вздохнул опер. – Что такое фоторобот для пятимиллионного города! Поди найди! Вот разве что точное описание ее полости рта у нас имеется… Но не будешь же отлавливать на улице всех ваших ровесниц и заглядывать им в зубы? Интересно то, что все случаи – в центральных районах, видимо, она должна жить где-то тут, но это особенно ничего не проясняет… Последний был зафиксирован у нас, на Лабутина… Да, кстати: вы знаете мой адрес?

– Знаю! – уверенно заявила Сухова. – Лабутина, пройти до конца, затем свернуть налево… нет, направо… Там во вторую арку…

– Да нет, в первую! – поправил Петруха. – А номера?

– Не помню, – искренне пожала она плечами.

– Верю, – вздохнул Алексеев. – Это я так, на всякий случай… Я знаю, что это были не вы! Я первым делом, как на вас подумал, зашел в нашу районную, бесплатную… Сравнил карточки… У мошенницы есть одна характерная деталь во рту, дефект… Врачи мне разъяснили… В общем, она – это не вы!

– Ура! – согласилась Мария Даниловна. – А при чем ваш адрес?

– Так она в одном из кабинетов посмела заявить, что проживает в моей квартире! Теперь-то я понимаю, что это просто случайные цифры, от фонаря… Шла по Лабутина – и сказала, что живет на Лабутина…

– Хорошо… – медленно произнесла Мария Даниловна. – Петруша… А вот скажите… У нас тут на Вознесенском есть медицинский кооператив… «Надежда»… Там она не лечилась? Не знаете?

– По крайней мере, пока оттуда жалоб не поступало! – опрометчиво сообщил опер.

Мария Даниловна облегченно вздохнула и резко перевела тему:

– Интересно, а кто же все-таки убил инкассаторов?

Алексеев, тоскливо пожиравший глазами проигранную им в споре бутылку, опустошенную уже наполовину, причем им одним, и мысленно прикидывавший, прилично ли будет налить еще, в ответ тяжело вздохнул и, определившись в выборе, плеснул темно-красной жидкости в рюмку.

Алексеев ушел, и Мария Даниловна принялась собираться. Она не все рассказала своему собеседнику; в действительности же Сухова, замученная и перепуганная ночными видениями, уже договорилась о встрече со знахаркой, гарантирующей, судя по объявлению в газете, снятие порчи, наговора и родовых проклятий, исцеление кожных, желудочно-кишечных и прочих заболеваний, избавление от одиночества и полового бессилия, а также полную защиту от черных сил. Не столько предпоследнее, сколько последнее особенно привлекало Марию Даниловну, и опубликованный там же, в объявлении, призыв: «Уставшие, заблудшие, приидите – и откроются врата свободы и спокойствия» – она восприняла как обращенный лично к ней…

Заранее обговорив время визита и уточнив адрес, она с трепетом и надеждой понеслась на троллейбусе навстречу судьбе… Недолго проплутав по закоулкам в центре города, Мария Даниловна, чувствуя, как сильнее колотится ее сердце, подошла к двери квартиры и позвонила… Звонка, впрочем, она не услышала и, чуть подождав, робко постучалась…

Дверь распахнулась, и пенсионерка Сухова вошла внутрь, кивнув в ответ представшей на пороге миловидной, хрупкой девчушке, впустившей ее.

– Приветствую вас в Чертоге Судьбы! – торжественным замогильным голосом произнесла девушка, строго и скромно одетая. Кружевной воротничок и две жиденькие светлые косички усиливали ее сходство со школьницей. Она вопросительно взглянула на посетительницу, и, опережая ее реплику, та забормотала:

– Я вам звонила… Мне назначено…

– Хорошо, – кивнула девушка и подошла к столу. Обстановка небольшого помещения никак не соответствовала своему возвышенному названию. Современный дизайн, типично офисная мебель, невысокий столик с пачкой журналов, призванных скрасить досуг посетителей, ожидающих встречи с судьбой, явись они одновременно и в большом количестве, в чем Мария Даниловна засомневалась. «Несолидно как-то… Нетаинственно… Такое ощущение, что мне сейчас распечатают на компьютере информацию, ну типа того, как в газетках астрологические прогнозы: мол, двадцатого остерегайтесь подписывать контракты, а двадцать пятого вас ожидает удача на амурном фронте… Профанация! Уйти, что ли?» Она все терзалась, и, видимо заметив это, девушка взяла инициативу в свои руки. Не давая клиентке опомниться, она с милой улыбкой попросила плату, та, не успев еще набраться мужества для отповеди, машинально протянула деньги. Девушка выписала квитанцию, отдала ее посетительнице, убрав деньги в сейф, вмонтированный в стену. Присев к столу, она указала Суховой на стоящее неподалеку удобное кресло и, предложив полностью расслабиться, спросила:

– Сообщите, пожалуйста, дату вашего рождения – подробно: место, время, вплоть до минут и секунд…

– Да откуда же мне знать? Я же тогда маленькая была!

Девушка хмыкнула, прикрыв рот ладошкой, Мария Даниловна возмущенно продолжала:

– Ну, год, день – это, разумеется, я знаю. Помню, мама давно как-то говорила, что вроде бы я вечером родилась… Не то в шесть, не то в семь… А, точно! Когда мы садились за стол отмечать – меня вроде бы еще не было, а к концу первой бутылки – кажется, уже была…

– Да нет, не знаете, так не знаете, – улыбаясь, пояснила девушка, щелкая клавишами компьютера. – Просто чем полнее информация, тем, разумеется, точнее ответ… Та-ак? – удивленно вчитывалась она в выданное компьютером резюме. – Интересно…

– Могу я узнать? – полюбопытствовала пожилая женщина.

– Да, конечно, – чуть растерянно ответила девушка, но не протянула ей отпечатанный лист, а, напротив, отложила далеко в сторону. – Сейчас еще рано говорить о чем-то определенном… Все сразу в конце сеанса, идет?

Мария Даниловна, заплатив значительную сумму, не была с этим согласна, но девушка решительно продолжала:

– Заходите в Чертог Судьбы! Провидица Агафья ждет вас! – Она вскочила и упорхнула за шуршащую занавеску, приглашая посетительницу проследовать за собой. Мария Даниловна, чуть помешкав, встала… Над дверным проемом, отделенным занавеской, зажглась табличка «Следующий», что не произвело приятного впечатления на пенсионерку Сухову.

Тяжело вздохнув, она вошла в смежную комнату и огляделась.

Царил полумрак. Множество расставленных повсюду свечей создавали ту желанную атмосферу таинственности, которую и рассчитывала встретить здесь Мария Даниловна. «Ага, – сразу же меркантильно прикинула она. – Теперь понятно, почему так дорого – это же сколько денег на одни только свечки надо вбухать!» Густой запах ладана плотно насыщал все пространство. Резкий и вместе с тем приятный для обоняния, он наполнил легкие Марии Даниловны, у нее закружилась голова, ей стало душно… Она чуть качнулась и оперлась о край стола, но тут же отдернула руку от его могильно-ледяной поверхности. Она внимательно осмотрела стол – он был многоугольным, и ей все никак не удавалось сосчитать количество углов… Сделан он был из стекла, столешница расчерчена, будто изрезана, темными линиями, делящими ее на разноцветные геометрические фигуры… Сухова подняла голову – потолок, казалось, не был параллелен полу, а представлял собою полусферу, густо-черную, с расположенными на ней звездами. Глаза Марии Даниловны уже привыкли к темноте, и она отчетливо различила, что по всем четырем углам комнаты висят иконы, едва освещаемые крохотными пляшущими языками пламени изящных лампад… Ей стало как-то не по себе. Она по-прежнему была одна в этом странном помещении и поневоле продолжала осмотр. Кроме икон, стены были увешаны различными картинками с неизвестными ей людьми и непонятными сюжетами, показавшимися почему-то индийскими. Надписи, иероглифы, мелкие рисунки заполняли свободную от картин площадь стен.

Раздался какой-то шорох – Мария Даниловна оглянулась. За многогранным столом сидела девушка, как две капли воды похожая на ту, что встретила ее вначале. Теперь волосы ее были распущены и неопрятными патлами свисали по плечам, а одета она была в расшитую замысловатыми узорами хламиду. Перетасовав колоду карт, провидица Агафья протянула ее Марии Даниловне, предлагая сколько-нибудь сдвинуть. Та так и поступила, в глубине души радуясь, что процесс пошел… Раскинув карты по столу только в одном ей ведомом порядке. Агафья недовольно поморщилась, собрала их, раскинула снова… Она явно погрузилась в размышления, помогая этому процессу интенсивным грызением ногтей.

– Что-то не так? – напомнила о себе посетительница, успевшая соскучиться.

– Что? А, нет… – помотала головой девушка, но объяснять ничего не стала. – Вот что. Выпейте пока кофе! – махнула она рукой, и, приглядевшись, пенсионерка Сухова обнаружила в одном из углов столик и небольшую чашечку на его поверхности.

– Да я как-то не хочу… – неуверенно начала она.

– Надо! – не терпящим возражений тоном заявила Агафья.

Опустошив чашку сваренного, видимо, по особенному рецепту и совершенно не соответствующего ее вкусовым привязанностям кофе, Сухова недовольно поморщилась и хотела поставить чашку обратно, но ту перехватила девушка и, произведя какие-то манипуляции, уставилась на осадок. Лицо ее было напряженным и нахмуренным. Это все больше настораживало Марию Даниловну.

– Ладно, – удивленно поведя головой, перешла девушка к следующей части программы. – Теперь дальше… Вот, скомкайте! – Она протянула какую-то бумагу ничего не понимающей клиентке, та попыталась ее внимательно рассмотреть, но Агафья решительно остановила:

– Не надо. Комкайте, кладите на это блюдо… Все – сами! И потом поджигайте! Та информация, которую вы несете… – Она осеклась и замолкла. Ярко вспыхнув и быстро сгорев, бумага образовала странную форму какого-то плоского вытянутого предмета.

«Гроб! Точно!» – прошибло холодным потом Сухову. Агафья, похоже, пришла к такому же выводу – во всяком случае выражение ее лица было безрадостным. Несколько секунд, показавшиеся Марии Даниловне вечностью, прошли в гнетущей тишине, затем каким-то унылым голосом Агафья сообщила:

– Дела обстоят так… За вашу сумму я могу сделать для вас последнее… – Она встала и принесла стеклянный шар.

– Секундочку! – возразила пожилая женщина. – Вы вот все делаете, делаете… А как мне узнать? Я же спросить пришла!

– Я отвечу вам, – глухо произнесла девушка. – Но чтобы дать истинный ответ, я должна не от вас узнать ваши проблемы, поскольку слова лживы; вы, облекая происходящее в несовершенную форму слов, будете все дальше и дальше уходить от истины… Теперь мне многое понятно – то, о чем вы сами не можете даже догадываться… Давайте закончим и тогда обсудим дальнейшие действия…

– Меня сглазили? Сглазили, да? Скажите?

– Тссс! – приложила палец к губам Агафья. – Все не так просто, когда сталкиваешься с миром потусторонних явлений… «Сглаз», «порча» – это слова, понятные обывателю… Скажи я вам, вы «закодированы», вы, пожалуй, тоже решите, что поняли, в чем дело… А на самом же деле… Но не будем пока делать скоропалительных выводов! Дайте руки!

Женщины вместе накрыли шар руками. Агафья принялась шептать, и сколько Мария Даниловна ни вслушивалась, она не могла разобрать смысла.

Закатив глаза, девушка глухим голосом воззвала:

– Кто ты?!!

– Именем Сета – отойди! – неожиданным, резким и грубым мужским голосом вырвался ответ из уст ошеломленной Марии Даниловны. Девушка, как будто получившая электрический разряд, отскочила… Сухова сняла руки с поверхности шара и с любопытством оглядела все еще не пришедшую в себя растерянную Агафью.

– Ну так что? – Любопытство, все еще не получающее удовлетворения, уже начало порядком раздражать пожилую женщину.

– Мне… мне надо подготовиться! – запинаясь, быстро произнесла провидица. – Каждый человек в этом безумном мире одержим демоном…

– Н-да? – скептически подняла брови клиентка.

– Но в вас… В вас – такое!!! – Агафья расширила глаза и, казалось, не в силах была даже продолжать объяснение. – Он – он сильнее меня! Для общения с ним я должна подготовиться…

– Он? Кто он? В каком это смысле? – недоумевала Мария Даниловна. – Уж не думаете ли вы, голубушка, намекать, что я беременна?

– Кто-то… – бубнила Агафья, – кто-то овладел вами…

– Но-но! Я не позволю! – возмутилась посетительница.

– Без вашего, возможно, ведома… Его могущество велико, и я пока даже не могу точно сказать насколько…

– Да кто? Что за ерунда?

– Мне даже не удалось узнать его! Сколько было у меня в практике случаев, бывало, по часу удавалось беседовать с духами… Но здесь – ну и сила! – Она уже успокоилась и даже с легким восхищением оглядывала хрупкую пожилую женщину.

– Так что же мне дальше делать? – вопросила та.

– Ох… Видите ли, практические меры, которые я должна к вам применить, это разговор отдельный. Существует прейскурант, но я даже пока точно не знаю, что нужно предпринимать… Случай редкий, я должна основательно подготовиться, да и у вас с собой вряд ли такая сумма найдется…

– Какая? Разве я мало заплатила?

– Оплаченное я отработала.

– Да? Сжигание бумажек? Чашечка кофе – не дороговато ли?

– Когда вернемся в офис, я вам распечатаю все, что стало известно, это даст вам некоторое знание, но сами вы не справитесь…

– Ну так ведь я и знала! Только выброшенные деньги! – разъярилась Мария Даниловна.

– Ну еще кое-что я вам смогу предложить, – покачала головой Агафья и протянула ей маленький пузырек: – Вот. Святая вода. Я вообще-то не практикую какие-либо характерные предметы определенной религии; я считаю, что одна отдельно взятая религия не может обладать всей полнотой силы… Только в объединении всех мировых религий…

Мария Даниловна сердито перебила:

– Не дороговато ли – пузырек! Ха!

– Ну, извините, – развела руками провидица. – Моя работа – раз. Аренда помещения – два. Лицензия – три. Налоги – четыре. Я бы даже добавила – пять и шесть. Знаете, сколько на налоги уходит? Опять же за крышу много берут…

«Удивительно… Думает, на дурочку напала! – хмыкнула про себя пенсионерка. – Будто я не знаю, что в любом арендуемом помещении есть крыша, – следовательно, это одна статья расходов!» Но, увидев, что выторговать больше ей ничего не удается, она примирительно кивнула и потянулась за пузырьком со святой водой.

Агафья, расширив от удивления глаза, смотрела на происходящее.

Едва руки клиентки приблизились к бутылочке, та слегка отъехала в сторону. Глядящая в этот момент в лицо собеседницы, Мария Даниловна не поняла, в чем дело, и протянула руку дальше. Бутылочка снова передвинулась, уже угрожающе зависнув над краем стола. Сжав пальцы и так и не захватив пузырька, Сухова сердито посмотрела наконец прямо перед собой – вода была в нескольких сантиметрах от нее.

– Маразм, – извинительно пожала она плечами. – Руки дырявые…

Она направила руку к пузырьку, который тут же, не допуская соприкосновения, соскользнул на пол и разбился…

– Плохо дело… – еле слышно произнесла Агафья и достала новый флакон. – Теперь всем предлагать буду… Надо же… Говорили, что помогает! Сама еще не видела!

Мария Даниловна непонимающе смотрела на нее.

– Давайте я вам в карман положу! – нашлась девушка. Она приблизилась к Суховой и с некоторой дрожью в пальцах осторожно опустила пузырек в карман ее пиджака.

Пожилая женщина почувствовала, что карман наполнился невыносимой тяжестью… Ее затрясло… Она попыталась кивнуть в знак благодарности, но голова будто одеревенела… Язык отказывался произнести самые простые слова…

Мария Даниловна пулей выскочила из Чертога Судьбы, не обратив даже внимания на призыв Агафьи задержаться, чтобы подождать распечатку нагаданной информации…

Она стремительно неслась вниз по лестнице, когда раздался звон разбитого стекла. Силы, подгонявшие ее до того, теперь оставили ее. Она остановилась, в недоумении глядя себе под ноги.

На ступеньке валялся разбитый на мелкие части флакон. Карман пиджака, казалось, был прожжен и свисал темными обгорелыми лохмотьями… Всюду на ее одежде, куда достигли брызги от святой воды, остались дымящиеся следы…

Марию Даниловну охватил глубокий ужас. Не помня себя, она унесла ноги из подъезда, как-то добралась домой…

Она прошла по коридору, грубо отпихнув соседку, протягивающую ей какой-то счет за коммунальные услуги… Заперлась в комнате, не реагируя на возмущенные выкрики за дверью… Прикрыла глаза…

– …Здесь представлены саркофаги – в них было принято хоронить египтян! – раздался голос молодой особы, бойко сыплющей словами. – Если египтянин был беден, его мумию клали в простой деревянный гроб. Здесь на витрине представлены подобные… А в центре зала вы видите каменные саркофаги! Очень часто для мумии делали несколько футляров в форме человеческой фигуры, которые вкладывались один в другой, как наши матрешки! На стенках, с внутренней стороны, писали имена богов…

Мария Даниловна отчетливо видела все, что происходило перед ней. Толпа туристов, со скучающим видом оглядывавшая стенд с саркофагами, переместилась в сторону, ее место заняли отдельные экскурсанты… Ей было тесно и душно, но недостаточно душно для того, чтобы задохнуться… Низко над головой нависал стеклянный потолок, сбоку, почти вплотную, возвышалась стеклянная стена…

– Мумия жреца Па-ди-иста. Десятый век до нашей эры! – прочитал кто-то вслух. Это была молодая женщина с двумя сыновьями-близнецами. Глядя прямо в глаза Марии Даниловне, как ей казалось, они определенно не видели ее и комментировали нечто совершенно не соответствующее ее облику.

– Коричневый весь! – брезгливо заявил близнец в очках.

– Горел, что ли? – вопросил другой.

– Мам, а что он в простыне? – поинтересовался первый.

– Ну… – не успела ответить женщина, как ее опередил один из сыновей, шепнув что-то на ухо брату, и оба они захихикали.

«Какие гнусные голосочки! – возмутилась Сухова. – Да прекратите вы! Придурки! Вытащите меня отсюда! Хм… Прекратили… Ушли… Вон новые туристы, смотрят во все глаза…»

– Мумия жреца Па-ди-иста. Десятый век до нашей эры. Смотри, Галь, под вопросом! Откопали, а когда жил – точно не знают! – ухмыльнулся какой-то детина и, обняв свою Галку, не спеша отошел в сторону.

Люди сменялись одни за другими… Порой наступала тишина… Марии Даниловне, поначалу решившей, что это – всего лишь очередной сон, стало жутко. Она поняла, что выбраться из стеклянного гроба и заскорузлого коричневого трупа уже не сможет…

Беспрестанно озираясь, Па-ди-ист пробирался по коммунальному коридору. Закрыв на все замки дверь комнаты Марии Даниловны, он опустил ношу на стол и задумчиво окинул ее взором.

«Опять старуха, – раздраженно подумал он. – Климат, что ли, у них способствует такому невиданному долголетию? Похоже, Великий Ра шестьдесят, нет, семьдесят раз по триста шестьдесят пять путешествий совершил при ее жизни… А меня-то Властитель Сет за что наказал? Поселил в тело женщины! Не человека – женщины! Да еще престарелой! Слишком мало времени остается ее телу прожить… Как бы не опоздать, успеть бы все к моему Воскресению в Чертоге Двух Истин подготовить! О Великий! Остались ли в моей земле приверженцы Твои? Ох… Ладно, пора за работу… Хоть и неплохо для первого раза она справилась со священным обрядом… Все же руки непривычные… Надо упражняться… Боги, боги! Пощадите, нет здесь парасхитов! Придется самому наносить увечья телу, впадать в святотатство… Но без этого не совершить обряда…»

Он взял ведро и отправился в ванную. На обратном пути он столкнулся в коридоре с соседкой Наталией.

– Вам помочь, Мария Даниловна? – дружелюбно предложила та, не обратив в темноте внимания на то, с какой легкостью Сухова несет полное воды ведро.

Жрец, чуть повернув голову, зло блеснул глазами, отдав женщине мысленный приказ.

Наташа попятилась и прижалась к стене, пропуская наполнившую ее душу непонятным ужасом соседку.

Па-ди-ист, затворившись в оккупированной им комнате, поставил ведро и подошел к столу. На нем лежала зловредная некогда Семеновна, теперь бездыханная, с темным подтеком запекшейся крови на виске.

Он безучастно раздел ее, убедив себя не содрогаться от отвращения к дряблому телу. Затянув гимны на одному ему в Санкт-Петербурге понятном языке, он омыл покойницу и решительно надрезал ее живот. После этого он на мгновение приостановил свою деятельность, раздумывая: «Как же одному сыграть все роли? Святотатец-парасхит, содеяв преступление против тела, сразу же обращается в бегство, а жрецы-бальзамировщики и родственники должны преследовать его, проклиная и швыряя камни… Позвать родственников ее? Молодые на даче, муж жестоко наказан богами, забравшими его разум… Да и не поймут, помешают… Варвары! Придется так…» Он, осторожно выглянув в коридор и убедившись, что тот пуст, выскочил из комнаты, проклиная себя по-египетски, впрочем негромко. «Достаточно!» – удовлетворенно кивнул Па-ди-ист и вернулся к трупу. Водрузив на голову маску шакала, жрец чуть поморщился ее непрофессиональному изготовлению и произнес поговорку, которая могла бы быть переведена на русский язык, как «На безрыбье и рак рыба». Он взял кусок тонкой проволоки, ранее принесенный прежней владелицей тела, подчинявшейся его неслышным приказам, и умело согнул, преобразив его в крюк. Уверенно продев крюк в ноздри бездыханной Семеновне и не забывая при этом декламировать предписанные обрядом тексты, он удалил мозг вредной старухи, который, как оказалось, все же прятался в ее неумной голове. Впрыснув внутрь заранее припасенные Марией Даниловной снадобья, он перешел к манипуляциям с телом. Вычистив брюшную полость от внутренностей, он внимательно осмотрелся и громко выругался. «Так. Заминка. Повредит это ее душе? Все равно, придется положить пока… ну, вот банка подойдет… Эх, понесло же ее за этой смертельной водой! Чуть все не погубила! Пришлось раньше намеченного переселяться… Наверное, она канопы оставила там, где жила последние дни… Закончу – придется идти за ними. Нехорошо как-то обряд нарушить…» Он промывал и прочищал брюшную полость покойницы, голося гимны и радуясь возвращению мастерства. Наконец зашив тело и произнеся последние положенные при том слова, он снова задумался: «Вот только натровый щелок она не достала… Надо будет самому добывать… А пока, чтобы не испортилось… Куда бы его положить? Здесь есть ванная, это я знаю. Да, но здесь почему-то еще какие-то людишки живут… Боги! У нас последний раб имел несколько комнат с собственным отхожим местом, а не делил его с соседями… О Великий Сет! О нет!» Па-ди-ист вздрогнул от логически последовавшей при воспоминаниях о коммунальных удобствах мысли о необходимости – рано или поздно – посетить их для своих личных нужд в презренном женском теле! Но пока дела еще были не закончены. Он склеил Семеновне волосы и приготовился зашить глаза. Под веки необходимо было класть самоцветы, и не долго думая жрец раскрыл шкатулку пенсионерки Суховой и извлек оттуда серьги с янтарем. В каждой желтой капельке навеки был погребен крохотный паучок. Такие украшения стоили намного дороже чисто желтых прозрачных камушков, но Па-ди-ист порадовался не этому. Бог, которому он беззаветно служил три тысячи лет назад, покровительствовал всему гадкому, что ползало по земле и плавало в воде; камни с пауками – это было как раз то, что нужно.

«Теперь – вперед, за канопами! О боги Дуамутеф, Кебехсенуф, Имсети и Хапи! Скоро и вы примете под свой покров внутренности этой рабыни, которой несказанно посчастливилось быть погребенной по царскому разряду! Так… – уже более приземленно подумал он далее, – как же ее сохранить? А, здесь продают белую гадость из молока. Чтобы она не таяла, обкладывают льдом… По дороге надо забрать!» Полностью уверенный в магической силе своего влияния на презренных варваров, он отправился на улицу.

Жрец Па-ди-ист раздраженно шагал по Петербургу. Он ненавидел этот город за его холод… За его вечный холод… Он знал его, он прекрасно знал его благодаря памяти этой мерзкой старушки, которую он специально сохранил в ее – теперь уже своей – голове… И потому он ненавидел еще больше… Единственное, что хоть немного радовало его, – это обилие камней и гранита. В этом чувствовалось что-то родное, что-то свое… В этих камнях и украденных из Египта статуях Горемахета – древнего даже для него правителя Хафра, воцарившегося среди богов, – которого невежественные варвары обозвали диким словом «Сфинкс», он слышал далекие отзвуки своего времени – времени, когда он был счастлив и могуществен…

Сумка в руках бывшей Марии Даниловны, набитая сухим льдом, без труда отобранным у продавцов мороженого, и канопами, ушебти и прочими ритуальными амулетами и предметами, заботливо изготовленными пенсионеркой Суховой, не казалась ему, обладающему несметной физической силой, тяжелой… Он сам не заметил, как ноги принесли его на круглую площадь с радующим его дурной глаз обелиском, возносящимся к небу… Чтобы не чувствовать себя одиноким в этом чужом городе, жрец направился навестить заточенного в неволе крокодила.

Едва он вошел на территорию выставки, произошло непредвиденное. По помещению забегали, суетясь, служители… Па-ди-ист сделал несколько шагов к расположенному в центре террариуму, где находилось священное животное, и остановился. Все работники столпились тут же, обсуждая происшедшее. Кто-то, выплюнув «беломорину», повернулся и произнес:

– Сдох, зараза! Все, мамаша, на сегодня выставка закрывается!

Быстро оценив обстановку, жрец сжал перед собой ладони, прошептал тонкими старушечьими губами несколько заклинаний и быстро воздел руки к небу, держа ладони параллельно земле. В ту же секунду все находившиеся в помещении схватились за животы, скорчившись от непреодолимого желания, и бросились к единственному имеющемуся вблизи туалету. Дышать вокруг стало тяжело, но Па-ди-ист с легкостью игнорировал эту временную трудность.

Он разломал террариум, бережно взял охладевшего ко всему крокодила, завернул его в валяющийся тут же плащ билетерши и спокойно вышел.

Жрецу не пришло в голову задернуть занавески в комнате Марии Даниловны, и если бы жильцы из дома, стоящего напротив, полюбопытствовали и решились провести несколько часов, прилипнув к окну, они увидели бы весьма необычное зрелище… Но они, видимо, были чем-то заняты, и Па-ди-ист без свидетелей совершал священнодействие.

Внутренностям Семеновны так и не суждено было занять место в специальных сосудах, крышки которых имели обличье четырех сыновей бога Гора… Пальма первенства в системе ценностей жреца безусловно принадлежала крокодилу. Совершив над ним обряд бальзамирования, Па-ди-ист в последний раз поклонился трупу священного животного, лежащему теперь на столе, и занялся телом Семеновны. Внимательно осмотрев комнату, наиболее подходящим местом для его хранения он выбрал диван. Убрав внутрь него труп и обложив его со всех сторон льдом, жрец счел свою миссию завершенной, по крайней мере до утра. Он уже знал, чем займется завтра…

За окнами было темно. Пятница подходила к концу. Отыскав чайник и спички, жрец Па-ди-ист направился на коммунальную кухню…

Алексееву не спалось. Впрочем, спать было еще рано, но весь день – то ли от перемены давления, то ли от накопившегося переутомления, а быть может, от обильного возлияния кагора с утра, – он откровенно клевал носом. Еще засветло вернувшись домой, он в предвкушении здорового крепкого сна нырнул в постель, но безуспешно – заснуть не удавалось. Потеряв час и так и не достигнув результата, он встал и занялся домашними делами, включив от скуки телевизор. На экране, сменяя друг друга, мелькали люди и события; Петруха, мурлыкая себе что-то под нос, пылесосил и вытирал пыль, мыл скопившуюся за полмесяца посуду и пришивал пуговицы…

– Тема сегодняшней игры – Древний Египет! – радостно возвестил ведущий. – Здесь, на табло, зашифровано слово, всем нам хорошо знакомое! – Петруха обернулся и уставился в телевизор. – Как называется человек, занимающий должность чуть ниже фараона, обладающий неизмеримым могуществом, а также рядом практических медицинских навыков? Сто очков на барабане, буква?

– Ы! – предположил кто-то из участников.

– Пум-пу-пум-пу-пум! – послышалось в студии.