Текст книги "Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе (СИ)"

Автор книги: Дарья Остольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

В общем, когда мы поднялись наверх, было уже почти два часа ночи. Лера был зол, как сто торунов, а я была измотана, как маг-неудачник, который с этой замечательной сотней в глухом лесу встретился. Скинув одежду, переползла на сторону ведьмака, и тут же оказалась в таких необходимых сейчас объятиях.

– Прости, родная, что не успел.

– Глупый. Ты то тут при чём?

Задала я риторический вопрос и, прежде чем Лера опять начал нести чушь, невесомо коснулась поцелуем его губ, прошептав:

– Прекрати.

– Я люблю тебя. Я всё сделаю. Обязательно выясню, что...

И вновь я не дала ему договорить.

– Прекрати. – строже повторила, нехотя прерывая поцелуй.

– Я планировал уже завтра увезти тебя отсюда.Сюрприз наконец-то готов. – выдохнул Лера, когда я устроилась у него на плече.

– Сюрприз?

– Я же обещал. Забыла? – наконец-то улыбнулся ведьмак.

Улыбка вышла натянутая, но и это уже дорогого стоило.

– Ты море обещал. Я думала, сюрприз уже состоялся. Ты же выполнил обещание. – ответила, чуть краснея от воспоминаний о своём пьяном дебоше.

Глядя в потолок, Лера запустил пальцы мне в волосы, нежно массируя, шепнул:

– Правильно, море. Значит у меня есть еще шанс реабилитироваться. Вот разберемся с этим... происшествием, и сразу же переместимся.

И почему-то так сильно захотелось поскорее туда попасть...

– А может всё-таки завтра? – с надеждой спросила я.

Ведьмак задумался, и кивнул:

– Какая по-сути разница, где. А там ты может сможешь забыться, там так... – полубог мечтательно вздохнул, и подытожил, – Значит завтра. Спи, родная, это был слишком долгий день.

И я уснула, и сны в эту ночь мне снились невообразимо приятные. Но еще приятнее оказалось просыпаться от нежных и желанных прикосновений.

Утро для нас наступило не слишком рано, и когда мы спустились в столовую, Дак с начальником охраны уже вовсю обсуждали фортификацию родового поместья Саак. И, кажется, кеит Патонак умудрился оскорбить морикат Дакраира в лучших чувствах, усомнившись в его (поместья) надежности и неприступности. Мужчины спорили, еще не громко, но уже ожесточенно.

– Вот мало я тебя гонял! – в сердцах выругался Патонак.

– Кеит, окститесь! Да мы еле до коек доползали!

– Патонак у нас во время обучения за вторую полосу препятствий отвечал. – пояснил для меня Лера.

Вспомнился вчерашний порыв военного отвесить Лерке подзатыльник. Теперь понятно, почему у него так руки чесались.

– Так бы и загнал тебя на «брусья».

Дакраир поморщился, явно припомнив названный снаряд, и тут Лера привлёк общее внимание, сообщив, что мы уходим.

Выяснилось, что с нами уйдет чуть ли не пол-замка, включая самого хозяина. Похоже не один Танилер тяготился чувством вины за вчерашнее.

Глядя на поднятую суету, Лера окликнул Дакраира:

– Дак, мы пораньше переместимся. Хочу, чтобы Василиса увидела «сюрприз» в его первозданной красоте, а не в этом, – полубог обвел окружающее пространство и мечущихся из стороны в сторону людей взглядом, – хаосе... – закончил он, когда справа мелькнула вспышка: кто-то из слуг второпях сбил со столика вазу, и, если бы не защитное заклинание, лицезреть бы нам сейчас лишь черепки тончайшего невесомого фарфора.

– Ребят на два раза не хватит. Итак на пределе переносить будут, народу-то толпа.

– Я еще один экстренный использую.

– И откуда ты их только берешь?

Лера виновато улыбнулся, пожав плечами.

– Ганатарцев не забудьте.

– Этих обжор забудешь! Никаких хафиров потом не хватит, чтоб дуться перестали.

Ведьмак утянул меня наверх, в комнату.

– Ничего не бери, – окликнул он, когда я привычно подхватила рюкзак, – Пойдём скорее, а то еще полчаса, и вся эта толпа туда завалится.

– Идём. – радостно улыбнулась я, обнимая своего полубога.

И мир привычно полыхнул бирюзой.

***

– ОНИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЗДЕСЬ!!!

Иль, если честно, уже пожалел, что согласился участвовать в этом предприятии. Это было последнее поместье. И тут, как и в предыдущих, их ждала неудача. Опять.

После того, как был уничтожен первый объект, маги затаились в ожидании реакции. И она последовала, только не от тех, от кого была необходима: ведьмочка так себя и не обнаружила.

За оставшимися тремя родовыми поместьями следили неусыпно, то из одного, то из другого поступали сведения, что началась подготовка к приезду хозяев, но каждый раз это оказывалась пустышка. И вот наконец-то появилась точная информация, что Танилер в Саитии. Слуга не мог обмануть, клятвы на крови нельзя обойти. Иликор и Бакаир прошли порталом, но ни Натони, ни ведьмака в поместье не оказалось. Но он точно здесь был! Или он и сейчас тут, просто закрылся от поисковиков?

Тишина, шелест ласкающего пляж прибоя и цветущие вариты, вот и всё, что их встретило.

С каждой неудачей Бакаир всё меньше походил на себя обычного, расчетливого и язвительного циника, и всё больше пугал напарника. Вспышки неконтролируемой ярости становились чаще. Бак крушил мебель до тех пор, пока не выдыхался. Хорошо, что останавливались маги в таких местах, где лишних вопросов не задают: главное, оплатите ущерб при выселении.

Да. Лишние вопросы определенно были бы некстати. Иль вряд ли смог бы дать логическое объяснение неожиданному появлению трупов двух проституток пять дней и три дня назад, которые по-тихому выносил после особо сильных всплесков «человеколюбия» у своего друга.

Бак съехал с катушек, и Иликор всерьез задумывался, а не сдать ли его в заботливые руки старика Ильвара. Руки, что были еще достаточно крепки, чтобы выбить из любимого ученичка дурь... если в этой голове кроме дури еще хоть что-то осталось.

Бакаир побагровел. Кулаки его непроизвольно сжимались. Маг с ненавистью смотрел на уютный дом возле цветущего сада, и Иль ясно видел, что очередная вспышка не за горами.

– ОНИ ДОЛЖНЫ БЫЛИ БЫТЬ ЗДЕЕЕСЬ!!! – вновь заорал Бак, и со всего маху швырнул в сторону поместья шарик сизого стекла, что ведьмаки с Земли в шутку называли «голубем мира».

Где он только его взял?! Придурок!

Иль рухнул на землю, и прикрыл голову руками. Они слишком близко, их просто сметёт взрывной волной! Он даже не попытался опрокинуть Бака. Да он и не успел об этом подумать, просто рефлексы сработали. И сейчас, уткнувшись мордой в пыль, он принял решение: хватит. Бака к наставнику, а сам домой – здоровье поправлять. Моральное. Если после того, что сейчас произойдет, он будет еще в состоянии добраться домой… физически.

К хадуру таких друзей.

Только вот взрыва не было.

Секунда, другая...

Не сработало?

Медленно приподняв голову, он убедился – не сработало. Красный от натуги Бакаир стоял и раненым зверем рычал на мирное уютное поместье. Лицо мага перекосило в оскале, а из глаз текли слёзы.

Всё, вот теперь точно ВСЁ – к наставнику этого психопата.

Уже собираясь подняться, Иль оглянулся, и замер. Вспыхнув ярко голубым контуром, в тени одного из деревьев появился ведьмак. И в объятиях его улыбалась та самая Натони, девушка, что Иль каждый вечер видел на картине. Бак не мог уснуть, пока не взглянет на её изображение, поэтому для Иликора теперь не составляло никакого труда и в толпе узнать женщину, что может стать будущим для всего магического сообщества.

Бак её тоже видел. Он стоял и смотрел сквозь пелену слёз, как приподнявшись на цыпочках, та, что принадлежит лишь ему, тянется за поцелуем к другому мужчине. Из головы Бакаира, словно выстрелом в висок, выбило все мысли. Там была гулкая пустота. Он уже и забыл, что бросил «харгаранское яблоко», когда в пятидесяти метрах от них хлыстом взметнулась подъездная дорога и сочная зеленая трава голодной стаей кинулась им навстречу. Из ушей тонкими струйками потекла кровь, а небо и земля поменялись местами и вся тяжесть этого мира придавила к такой плотной, и такой обжигающе холодной синеве.

Кажется, он провалялся в беспамятстве целую вечность, но всё же смог открыть глаза и заставил себя встать. Бакаир огляделся по сторонам, и если бы сломанные рёбра не болели так нестерпимо, он посмеялся бы над этим местом. Оно проиграло ему. Всё-таки проиграло. Бакаир оказался сильнее. Не было здесь больше ни дома, ни сада, ни лагуны, что собирались украсть душу и любовь его женщины. Остался лишь мёртвый фиолетово-черный пустырь, где и через сотню лет ничего не будет расти.

Каждый вдох давался с трудом, но лёгкие не пробиты. Нужно доползти до того места. Там ведь была Натони, а значит он найдет хоть что-то. Да, она была ближе к месту взрыва, но может от неё остался хоть палец? Хоть небольшой кусочек плоти? Волосы, наверняка, превратились в пыль. А вот мясо и кости могли сохраниться. Может получится собрать её зубы?

Встав на четвереньки, Бак упорно полз, как ему казалось, в нужную сторону, но там, где раньше стояла его женщина, теперь разевала свою пасть воронка. Большая, человеческий рост в глубину и два – в ширину. Бак знал, что таких «семян» у «яблока» десять штук. Плюс-минус одно-два. Собственно, потому, что было похоже формой и размером, а так же из-за «семян» его «яблоком» и назвали.

Где-то здесь должно быть... он обязательно найдет... Он ничего не слышал из-за контузии, да и зрение подводило: окружающее пространство периодически вспыхивало цветными пятнами и бороться с тошнотой становилось практически невозможно. Но маг продолжал слепо шарить по горячей мёртвой земле в поисках материального напоминания о ней. Он слишком долго жил с призраком, чтобы сейчас признать поражение.

Бакаир постепенно удалялся от края воронки, и если бы он пришел в себя хоть на минуту, то понял бы насколько тщетны его попытки. Перед глазами вновь поплыли радужные солнца, и проглядывавшая сквозь них коричнево-красная куча сначала показалась ему галлюцинацией (а это в его состоянии вполне могло быть). Только вот это была не галлюцинация. Ускорившись, маг дополз до двух тел: большого мужского, укрывавшего собой крохотное женское, что свернулось эмбрионом, таким грязным и почти неживым, что это выглядело, как настоящий выкидыш. Отпихнув в сторону бездыханного ведьмака, Бакаир прильнул к своей Натони и сжал в руке амулет переноса.

– Сссскотина... – прошипел очнувшийся примерно в таком же состоянии Иликор. – Всё-таки бросил.

Руки и ноги не слушались, и никак не удавалось ухватить изрезанными пальцами скользкий от крови амулет.

«Теперь это дело магов Совета» подумал Иль, из последних сил сжимая амулет и вываливаясь под ноги тем самым магам.

***

Когда я пришла в себя, мне сообщили, что я провалялась в беспамятстве больше недели. Сидевшая передо мной на коленях бледная худая девушка обтирала мои руки влажной, пахнущей травяным настоем, тряпкой. Не успев очнуться и толком не придя в себя, я шарахнулась от неё в сторону, и только потом, открыв глаза, начала осматриваться.

Я крутила головой, и всё пыталась понять: я действительно в цирковой клетке, или это у меня фантазия буйная разыгралась на почве контузии, потери крови, да и просто посттравматического шока?

Нет, я действительно сидела на матрасе, вжавшись в угол. Покрытые налётом времени прутья, в три пальца толщиной, шли относительно редко. Наверное, я смогла бы просунуть между ними руку, и плечо бы прошло, но вот всё остальное вряд ли. Места мало: квадратная, два на два метра в длину, она была едва ли метр в высоту. Ни встать, ни вытянуться. За небольшой дверцей располагался спаянный из тех же прутов тоннель. Видимо из-за него у меня возникла ассоциация с цирком: по таким на арену выгоняют львов и тигров.

Девушка пошевелилась, привлекая моё внимание.

– Где… – начала я, но она побледнела до обморочной белизны, и, умоляюще глядя в глаза, прижала палец к губам.

Я замолчала. Моя «сокамерница» вновь потянулась ко мне чтобы продолжить прерванное занятие, но я отстранилась.

– Я… сама. – ответила, пытаясь перехватить полотно.

Руки заметно тряслись, но не от страха, а из-за сильной слабости. Хотя и не бояться не получалось. Тревога холодной змеей свернулась в желудке. С самого первого мгновения в голове истерично билась единственная мысль «Где Лера?». И именно это я попыталась узнать у подруги по несчастью.

Придвинувшись близко-близко, девушка едва заметно покачала головой.

– Охрана. – шепнула она, наклонившись, и принялась быстро протирать мои ладони, пальцы.

Еще раз внимательно оглядевшись, я действительно обнаружила скромно примостившихся в тени воинов. Аж троих. Много чести на одну маленькую, посаженную в клетку, меня.

«А помещение-то королевских размеров» – отметила я, вновь оглядываясь, – «Раз даже такие «шкафы» смогли на его просторах затеряться». Хотя может статься что они всего-навсего профессионалы своего дела: вышколенная охрана или серьёзно подготовленные военные.

– Здесь. Девять. Дней. – едва шептала девушка, когда наклонялась ко мне, продолжая процедуру.

Девять дней – долгий срок, если бы с Леркой было всё в порядке, он бы уже… Нет! Стоп! Вот об этом я сейчас думать отказываюсь!

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

– Один... Пошел... За хозяином... – продолжала шептать девушка мне на ухо при каждом наклоне.

И, хотя я не испытывала ни малейшего желания сводить с этим самым хозяином знакомство, я прекрасно понимала, что долго себя ждать он вряд ли заставит. Подавшись под настойчивым давлением девушки вперед, и подставляя для обработки спину, я выдохнула:

– Кто он?

Движение принесло неприятные ощущения. Когда дернулась после пробуждения, была сконцентрирована на внешней обстановке, и не успела оценить своё состояние. Сейчас же прочувствовала всю его «прелесть» в полной мере: как будто меня скроили из кусков, из шести больших кусков, которые наскоро сметали между собой толстой шерстяной нитью (еще и перепутав по ходу пару штук местами). И теперь эти куски отказываются признавать себя целым организмом, и работать в одном ритме. Как у шакала из Маугли: «Каждый сам за себя!».

– Маг. – ответила «сокамерница».

Неприятное открытие, но, наверное, этого стоило ожидать. Рано или поздно.

– Здравствуй, девочка моя. – прошептали совсем близко, прямо за спиной, и мы с девушкой синхронно шарахнулись вперед.

Знакомиться не пришлось. Уже знакомы. По ту сторону решетки, пожирая меня голодными и пугающе сумасшедшими глазами, стоял друг и убийца моих похитителей.

– Тебе уже лучше? – продолжал расспрашивать мужчина, вовсе не обращая внимания на мою реакцию, – Смотри, что я тебе принёс.

Лучезарно улыбаясь, маг, которого наёмники, кажется, звали Бакаиром, разжал кулак, и меж пальцев скользнул широкий кожаный ошейник со впечатляющих размеров булыжником посередине.

– Иди ко мне.

«Ага. Десять раз по миллиону» подумала я, не шелохнувшись.

Улыбка из радостной стала снисходительной.

– Глупышка ты, Натони. Усыпляй. – приказным тоном бросил мужчина последнее, продолжая смотреть мне в глаза.

Адресовано было явно не мне. И понять, кому, а главное, осознать, что приказ беспрекословно исполнен, было… обидно. Сидящая рядом, бледная и испуганная девушка, приложила к моей коже кругляш холодного металла. Амулет сработал быстро, но почувствовать на себе его жадные бесстыжие руки я всё же успела.

***

Гнев, темный всепоглощающий гнев поднимался из самой глубины души, затапливая её, облепляя грязными комьями, мешая вздохнуть. Стало невыносимо жарко, и ведьмак рванул ворот. Одежда сейчас мешала, душила.

У Танилера сияли глаза. Не было больше белка лишь бескрайняя бирюзовая вселенная. И заглянув в эту вселенную, можно было пропасть в ней навсегда, погрузиться, потеряться и стать таким же безумцем. Поэтому Сиятельный больше не смотрел на своего сына.

– Прости, Тани, ты сейчас вряд ли помнишь. И вряд ли понимаешь, но мы обсуждали это. Ты ступил за грань. – голос отца был странным. Ведьмак кажется еще не слышал в его голосе подобных интонаций.

– Я не мог ступить. Не унаследовал. Выпусти меня отсюда. – выдыхал он рвано, разрубая фразы и стараясь всё же сделать вдох, но лёгкие не слушались. Они расплавились. И кожа расплавилась в этом невыносимом пекле. Жарко!

Очередная силовая волна прокатилась по помещению и, отразившись от стен, хлынула обратно. Сиятельный быстро развеял её, пока та не сконцентрировалась в центре, и не причинила вред такому молодому и такому уязвимому сейчас Богу.

– Ты помнишь, что было в храме?

Танилер помнил. Он всё помнил. И запах её волос, и вкус кожи, и её стон, что, проникая до самого нутра, заставлял тело взрываться и дрожать. Любимая. Родная. Его сокровище. Его жена.

– Выпусти!!! Мне нужно к ней!!!

– В храме ты развеял нас, Танилер. – медленно и спокойно сказал отец, хотя отражавшаяся в его глазах боль ясно свидетельствовала, ни о каком спокойствии там не может быть и речи. – Ты пологом закрыл от нашего присутствия храм. Знаешь, что такое полог?

– Да какая разница?! Мне нужно к Василисе!

– Тани, я уже говорил тебе…

– Нет!

– … я не чувствую её. – продолжал Сиятельный, уворачиваясь с пути мечущегося по комнате сына.

– Но я её чувствую!

– Да я её не чувствую, понимаешь ты это или нет?! Я!!! Если её не чувствую я, значит…

– Замолчи!!!

– Пути назад нет. Тебе нужно идти вперед…

– Единственное, куда мне нужно идти, это к ней! – перебил теперь уже не ведьмак, не слушая никаких доводов.

– … иначе ты сгоришь в этом пограничном состоянии. Ты сходишь с ума! – всё равно продолжал увещевать Сиятельный.

Говорил, говорил, говорил… Он не замолкал уже четвертый день. Объяснял ему что-то, доказывал, требовал, просил… Только вот Танилер не слушал. Он просто не слышал слов, что звучали в комнате, после сказанных отцом «Она мертва».

– Если бы она была жива, не важно в каком из миров, я чувствовал бы её свет. Я нашел бы…

Вновь заладил отец, только вот Тану было плевать. Плевать!!! Потому, что ОН чувствовал. Он был уверен, что его женщина жива. И он должен был оказаться рядом с ней. Убедиться…

– Семеро из нас проверяли. Семеро, Тани. Боги. Они бы…

– Она жива!

И Сиятельный замолчал, вновь отступая. Оставляя успокаиваться мечущегося от стенки к стенке сына, и в сотый раз гася силовой выброс, что мог серьезно покалечить молодого Бога. Всё время с момента рождения этого ребенка, он надеялся, что сила проснётся в нем, ведь появление на свет нового божества, это такая редкость. Это настоящее чудо. Сиятельный так много хотел ему передать, так многому научить, и стоять сейчас, прислонившись спиной к теплой стене, наблюдая за безумием своего продолжения оказалось невыносимо. Будто он сам сходит с ума. Не верилось, что это реально. Спину чуть покалывало разрядами защитное силовое поле. Все тридцать две божественных сущности этого мира собрались однажды, и создали сами для себя тюрьму, ибо никто не может гарантировать, что их минует чаша Лиссы. Разве думал он когда-то, что заточит здесь собственного ребенка?

Это оказалось больно. Невыразимо больно… но девочка всё же мертва, а сын всё же безумен.

ГЛАВА 22

– Засекли! – крикнул один из двадцати трёх магов, что сегодня дежурили на поиске.

Десятый день маги Совета пытались найти Бакаира. У них имелись его личные вещи, и создать поисковики было не сложно, но мальчишка учился у Ильвара, поэтому умел прятаться, и прятался хорошо. Бак закрывался «щитом», это заклинание требовало серьезной концентрации, но держать его можно было довольно долго. Правда, видимо, сейчас он эту самую концентрацию потерял.

– Где? – тут же спросил Тахек.

– Правый берег Седой реки. Семь пеших часов вверх по течению от Вариона. – подбежал молодой маг к представителям Совета, что заседали опять без своей ведовской половины, тесной магической компанией.

На стол перед мужчинами легла подробная карта Империи. Слева раскинулось море, вверху, точно корона, венчал Арвирию Гаридский Хребет, а в нижней правой части петляла Седая. Ткнув пальцем в Варион, Ильвар повел вверх, обрисовывая русло, и наконец-то обнаружил крохотную черную точку.

«Да, это определенно поисковик прожег» – кивнул своим мыслям Синаир.

Когда поисковики использовали не «напрямую», от тела к телу, а по картам, то магам нужно было быть очень внимательными: при обнаружении объекта место вспыхивало, и тонкая бумага обугливалась за секунды, рассыпаясь пеплом. Чем быстрее реагировал ищущий, чем резче он успевал прихлопнуть ладонью место нахождения объекта, тем меньше был радиус поисков. «Щит» в этом плане играл со своим хозяином злую шутку: если ты сконцентрирован и держишь, то тебя никто не сможет найти, никак и никогда, но если ты держишь, и потерял концентрацию, то тебя найдут по «ниточке». Эта тончайшая связь не горит и не вспыхивает при обнаружении, она оставляет едва заметный след, подпалину, даже не прожигая бумагу насквозь. И эта точка даёт чёткие координаты. Очень точное определение местоположения.

Как говорится, за всё нужно платить.

– Что ж, посмотрим, из-за чего он «расслабился». – проговорил Ильвар, и перенесся.

Вслед за хорьком разорвали пространство остальные. И все действительно увидели причину потери концентрации Бакаиром. И «причина» эта лежала на огромной кровати, а над головой её пестрели картины, изображающие соитие. И изображена была на них она сама.

Ведьма отбивалась молча, остервенело. Сжав зубы и молотя кулаками везде, куда могла достать. Она лягалась и выворачивалась змеёй из мужских мук. Василиса не кричала и не звала на помощь, понимая, что не поможет никто, но ни на секунду не замирала, не останавливалась в своих попытках отбиться, отчего на светлой коже её оставались красные следы, а кожаный ремешок на шее всё сильнее затягивался.

«Синяки будут» подумал Ильвар. А еще он думал о том, что девочка – настоящий боец. Жалко таких, потому что они идут до конца. Ведьма не прогнется, и либо победит, либо сдохнет. Причем, второй вариант более вероятен.

Они ударили вдвоём, Тахек и Ильвар не сговариваясь стегнули по спине Бакаира парализующим заклятьем, и маг замер. С учетом двойной дозы, замер надолго.

Стащив полуголого мужчину с тяжело дышащей ведьмы, они, от греха подальше, обездвижили и её: нужно всё продумать. Для наступления сейчас, вроде бы, слишком рано, но ситуацию уже раскрутили до точки невозврата. Император в курсе и не закроет глаза на похищение одного из членов рода. В том, что ведьма теперь Ир-Мо-Дэтэми и вступила в род Ираконидов, сомнений не было. И это еще один минус: потомства от неё теперь никто, кроме мужа не получит.

Глянув на ученика, Ильвар устало покачал головой. Лежащий у его ног мужчина казался почти незнакомым. Кожа чуть поблескивала от выступившей в возбуждении испарины, рубашки нет, штаны расстёгнуты и приспущены, но главное – глаза. У его ученика никогда не было такого взгляда. Он всегда был похож на своего учителя в стремлении всё просчитать и продумать. Раньше в глазах его Бака светился ум и трезвый расчет. И лишь боги знают, как приятно было видеть это самому старому лису.

Теперь же... Что ж, изолировать обоих. И странную, вызывающую уважение ведьмочку, и мага, который доказал, что он истинный сын своего отца. Запереть… а потом будем думать.

Комната опустела в пару мгновений, будто и не стояло сейчас здесь почти два десятка человек. Лишь развороченная измятая постель свидетельствовала, что в этом богатом доме женщиной могут пытаться обладать против её воли.

***

«Эй... Пссс... Эй... Василиса, ты уже проснулась. Я же знаю. Эй... Васили...»

– Ну, здравствуй, предатель. – сказала я вслух, не открывая глаз.

«Я не предатель» – не обиженно, а жестко и уверенно проговорил Ист.

– Из-за тебя, меня, как кроличью тушку, рвёт на части собачья стая. Кто же ты после этого, если не предатель?

Я не боялась говорить вслух: кроме меня в комнатушке, больше похожей размером на кладовку, ни души – я единственная удостоилась чести сидеть в карцере.

Окна здесь не было (а, соответственно, и воздуха со светом тоже), только четыре стены и дверь. Лечь на полу можно было лишь по диагонали «от угла, до угла». И всё это счастье привалило мне за попытку побега, в процессе которой я вывела из строя двоих магов.

После того, как с меня стащили разгоряченного Бакаира, мы перенеслись. Ошейник с меня никто и не подумал снять, привели в очередное поместье и заперли в комнате, дважды в день снабжая едой. Как однажды пояснил один из магов: «Все заняты. Чаще заходить некогда». Видимо по той же причине «крайней занятости», ко мне не приставили охрану. Маги вообще не считали меня хоть сколько то опасной: Силу ведь мне полностью заблокировали. А что без Силы может физически слабая ведьма?

Не считали они меня Жаном Клодом Ван-Дамом. Не считали... Да я и сама не питала иллюзий... но и не попытаться не могла.

«Главное, чтобы рука не дрогнула, когда буду прикладывать следующего посетителя вазой по затылку» – думала я, прислонившись к стене спиной.

И она не дрогнула.

Было страшно. Меня разрывало противоречивыми «только бы не ударить слишком сильно, чтобы не убить» и «если не смогу его вырубить с первого удара, то мне несдобровать, только бы не ударить слишком слабо»... В общем, приложила я его хорошо, по светлой макушке начало медленно расползаться багровое пятно. Но он дышал, и пульс прощупывался. Перехватив поудобнее за горлышко своё персональное хрустальное орудие свободы, я вышла в коридор. Несколько раз из-за дверей доносились разговоры, и в те моменты я думала, что у меня просто сердце из груди выскочит, с такой скоростью оно неслось вперед, а сама я настороженно замирала, как мышь под веником... но до кухни короткими перебежками удалось добраться никого больше не встретив. А там и до черного входа рукой подать.

Вторая жертва «хрустальной болезни» обнаружилась как раз у этого самого входа. Для того, чтобы выставить охрану здесь, у магов «не занятый», к сожалению, нашелся. Я замерла, собирая в кулак всю решимость, и в тайне надеясь, что постового сейчас куда-нибудь позовут, и я смогу выбраться. Ну? Пусть уйдет. Хотя бы не на долго. Хоть на минуточку...

Но, видно, не судьба. Терять время на ожидание я не могла (кто знает, когда хватятся первую жертву?), поэтому, когда маг повернулся, я двинулась вперед. Будто почувствовав мой пристальный взгляд, он начал разворачиваться обратно, но и тут мне повезло: я оказалась быстрее, и встреча одарённого с декоративным сосудом таки состоялась. Правда один из них её не пережил: моя верная хрустальная соратница с последним воинственным «звяк» осыпалась на пол.

А дальше была лужайка, сад и лес. Я неслась не разбирая дороги, не пытаясь проверить, есть ли погоня. Нырнув под сень густых лиственных деревьев, побежала, не сбавляя скорости и рискуя навернуться о какой-нибудь из корней. Но я бы всё равно не остановилась, ведь если меня преследуют...

Не преследовали. Они не знали, что я выбралась до тех пор, пока я не влипла (в прямом смысле этого слова) в ограждение. Прозрачная стена окольцовывала поместье в радиусе двух километров, и я, влетев в неё на полном ходу, так в движении и замерла, не касаясь ногами земли. Магам пошёл откат, и, уже через полчаса, меня практически за шкирку вытащили из ловушки и посадили в карцер.

Всё же прищемил им достоинство тот факт, что женщина, лишенная Силы, вооруженная лишь вазой, смогла не просто выйти из дома, но и по ходу движения облагодетельствовать двоих мужчин, и не просто мужчин – магов (!), магии не лишенных. Если бы не защита периметра, хрен бы им на постном масле, а не ведьма. Но, к сожалению, тут собрались далеко не слабаки (и не идиоты тоже), поэтому ограждение смогли поставить серьёзное, и «дыра» в нём была лишь одна: ровно в размер круглосуточно охраняемых въездных ворот.

«Я пытаюсь сохранить тебе жизнь» – заявил Источник.

– Ааааа, так вот что это быыыло... а я-то грешным делом подумала, что ты просто меня подставил, впихнул в руки сумасшедшего Бакаира. Зачем ты сделал это Ист? – очень хотелось наорать на самоуверенного, непробиваемого и убежденного в непогрешимости индивидуума, но я тихо продолжила, – Эта штучка ведь перекрывает Силу? – поддев пальцем кожаное украшение, спросила я – То есть отрезает от Источника. Так почему я слышу тебя? Или всё ложь? Ты обо всём врал мне? Кто ты?

«Не ложь, Василёк, не ложь. И мне очень жаль, что тебе приходится проходить через всё это. Но лучше так, и есть шанс, что ты останешься жива, чем пройдёшь моей дорогой, и никогда уже не сможешь вернуться. Теперь я подготовился. Теперь я смогу»

– Что это значит?

«Прости, не время еще. Я сегодня предупредить пришел. Не ужинай. Вечером ты всё узнаешь, я отвечу на все твои вопросы, только не ужинай»

Я не стала ничего говорить. Просто не знала, что ответить. Не было уже того доверия... но тем не менее к ужину я не притронулась.

– Ведьма? – окликнул меня, заглянувший через полчаса после того, как принесли еду, маг, – Вставай. Тебя ждут для беседы маги Совета.

О, какая честь. Я вышла из каморки, и мы медленно двинулись по коридору. Поднявшись на второй этаж, и распахнув передо мной дверь одной из комнат, провожатый коротко бросил:

– Заходи.

Это оказалась одна из гостевых.

– Долг жизни выплачен, Бак. У тебя есть десять минут, и я её уведу.

– Выплачен, выплачен. Оставь нас уже в конце-концов.

Боги, я уже ненавижу этот голос. Я мысленно застонала, но не позволила себе издать ни звука. Мягко щелкнул дверной замок, и я посмотрела в глаза мага.

– Иди сюда скорее!

Я дёрнулась в сторону, но увернуться от рук не успела.

– Красавица. Какая же ты красавица. У нас сейчас времени мало, но я нас вытащу. Не волнуйся.

Меня стиснули сильнее, целуя и жарко шепча какую-то чушь. Мотнула головой, и попала магу по губам. Сильно попала, и крохотная трещинка начала набухать каплей крови.

– Почему ты сопротивляешься? – обиженно спросил мужчина, облизав ранку, – Они же хотят забрать тебя у меня. Они заставят тебя рожать каждый год по ребенку ото всех представителей Совета. Я сам слышал, стоило только тогда узнать о твоей истинной ценности, и они приняли единогласное решение о том, как тебя использовать. А я не заставлю тебя рожать. Никаких детей. Ты будешь принадлежать только мне и больше никому.

– Я не буду рожать ни для них, ни для тебя. – рыкнула, не прекращая попыток вывернуться.

Да когда же это закончится?!

– Правильно. Я так и сказал. Никаких родов. Только мы вдвоём. Правда сейчас выбраться стало чуть сложнее. Долг жизни со Сгара я мог требовать лишь раз. Да и рассчитался бы он жизнью за жизнь, то есть вытащил бы либо тебя, либо меня. А я не могу с тобой разлучаться...

Я не прекращала вырываться, и мага это начало злить.

– Ну, что ты психуешь? Потерпи, Натони, я что-нибудь придумаю...

И он вновь начал рассказывать, как нам будет хорошо. Точнее как ему будет хорошо, когда я наконец-то буду с ним. Описывал, как хочет взять меня. Как хотел бы прямо здесь и сейчас... и он точно не врал, я чувствовала это бедром. И руки, что потянулись к пуговицам моей рубашки, тоже в полной мере ощутила.