Текст книги "Порочное создание (СИ)"
Автор книги: Дарси Дарк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
– Hallo, Никки, – услышала негромкий, сонный голос и быстро нажала на «стоп», стараясь унять неугомонное сердцебиение. Ещё чуть-чуть и оно выпрыгнет из груди, перепрыгнет через океаны и страны, доберётся до Германии и упадётся прямиком в руки мудака. Вобрала в лёгкие больше воздуха и включила запись:
– Ты слышала что-нибудь о часовых поясах? В Мюнхене сейчас третий час ночи, а мне, после прослушивания твоего охренительного голоса, навряд ли, удастся заснуть.
Чувствовала, как губы стремительно растягиваются в широкой улыбке и, не выдержав напора эмоций, счастливо рассмеялась. Вскочила с постели и, точно неугомонный ребёнок, заходила взад-вперёд по комнате, быстро набирая сообщение: «По крайней мере, сейчас ты обо мне думаешь» и следом: «Это приятно😊».
«Я думал о тебе каждую одинокую ночь…»
Громко фыркнула и вновь забралась на кровать, с головой накрываясь одеялом.
«Такую уж одинокую?»
Вместо оповещения о полученном сообщении, в моих пальцах завибрировал телефон, а на экране неожиданно появилась моя удивлённая физиономия.
Лихорадочно выбралась из запутавшегося одеяла и попыталась разгладить воробьиное гнездо на голове, чтобы по максимуму соответствовать человеческому виду. Входящий вызов настойчиво не сдавал свои позиции, а я не решалась ответить на видеозвонок, наблюдая через фронтальную камеру на свои опухшие от слёз глаза и красный нос. Может, если направить объектив на ложбинку между грудей, скрытых под чёрным бра, это компенсирует мой отстойный внешний вид?
– Ты не заснул? – поинтересовалась, когда ответила на звонок и увидела на экране до боли приятные черты лица, освещённые в темноте приглушённым светом ночника.
– Говори потише, – улыбнулся мужчина, голова которого покоилась на согнутом локте и покосился на вторую часть кровати. – Ты разбудишь блондиночку за пятьсот долларов в час.
Мои глаза негодующе сощурились, чем развеселили мужчину ещё больше.
– Переведи на неё камеру, – попросила, умом понимая, что сказанное мужчиной – шутка, но резкий укол в области лопаток оказался слишком болезненным. – Я, как маркетолог, обязана сопоставить цену и качество.
– Уж позволь мне оценить качество, – тихо рассмеялся Томас, но на моё счастье направил камеру поверх плеча, за которым скрывалась пустующая часть кровати. – Хотела бы присоединиться?
Подавила в себе грустную улыбку:
– Чтобы «после» ты ушёл? Перспектива не очень.
– Я у себя дома – уходить некуда.
В разочаровании застонала и откинулась спиной на кровать, удобнее укладывая под голову подушку. Мне до одури хотелось быть рядом с мужчиной, прижаться к его телу и вдохнуть любимый цитрусовый аромат. Но самое ужасное заключалось в том, что тысячи километров разделяли нас и не позволяли мечтам осуществиться.
– Кстати, маркетолог, – усмешка Томаса заставила меня принять деловой вид и выжидающе приподнять брови. – Как дела на новой работе?
В удивлении уставилась на мужчину и неверующе хмыкнула:
– Тебе, правда, интересно?
– Спрашиваю, значит, интересно.
– А-а, – коротко протянула и умолкла, не решаясь выложить реальное положение дел, но и ложь не спешила срываться с моего языка. – Мне нравится моя работа.
Ловко ушла от ответа, не солгав ни в едином слове. Однако потемневшие карие глаза, даже сквозь нечёткое изображение, не оставляли сомнений – тема не закрыта.
– Ты погрустнела, – заметил мужчина и тяжело вздохнул. – Видимо, не всё так хорошо, как хотелось бы. Никки, я не тот человек, который будет допытывать, так что, если не хочешь…
– Сегодня ко мне приходила Лина, – перебила мужчину и затараторила, вновь ощущая подступивший ком несправедливости. – Пришла поглумиться, представляешь? Говорит: «Кофе мне принеси!», будто я официантка и должна её обслуживать! Так, ещё шеф-повар меня возненавидел, когда предложила видоизменить новое меню. Ну, разве виновата, что его «Брускетта» нахрен никому не сдалась?
Постыдно шмыгнула носом и зарылась пятернёй в волосы на макушке, грубо сжимая в стальной хватке. До чего же противны вышеупомянутые люди! Даже привкус на языке, от произнесённых имён, вызывал тошнотворные позывы.
– Меня назвали конфликтным человек! Нет. Я, конечно, не божий одуванчик, но сегодня из меня сделали монстра какого-то! Свен вообще сказал, что проблема во мне!
– Так и сказал? – впервые за время моей пламенной тирады Томас нарушил молчание.
– Он сказал, что я несдержанная, вспыльчивая… Блядь! На его лице было написано: «Истеричка!», – прикрыла ладонью глаза, чувствуя, как по щекам стекали слёзы. – Но я не истеричка! Люди вынуждают быть грубой, но я не грубая…
– Кактус с душой ромашки?
Рассмеялась сквозь слёзы и стёрла следы слабости со своих щёк.
– Неужели ты плачешь из-за Лины? Разве она стоит такого внимания? Пусть тешит своё самолюбие, радуется, что «кстати» залетела и пусть продолжает быть верной собачонкой Чарльза. Разве из-за таких плачут? Если только от жалости. А твой поварёнок… Не хочу больше разочаровывать, но в жизни полно уёбков, и ты столкнулась с одним из них, – Томас пожал плечами. – По крайней мере, теперь ты учёная, и следующий уёбок на твоём пути уйдёт в нокаут.
Как-то тепло, приятно и слишком по-доброму стало на души, отчего широко улыбнулась и приблизилась телефон ближе к лицу. Если бы главный Мудак в моей жизни был бы сейчас рядом, непременно бы укрылась в его объятьях и исцеловала каждый миллиметр его притягательных губ. Но была вынуждена смотреть в камеру и стараться взглядом передать всю гамму эмоций и благодарностей, поселившихся в моём сердце.
– У меня были мысли залепить гуру кулинарии хорошую пощёчину.
Томас громко расхохотался и провёл ладонью по своей щетинистой щеке, напоминая, как приятно она способна царапать мою кожу и заставлять изнывать от желания нового прикосновения.
– Да-а-а, удар у тебя, что надо!
Хотелось прижаться губами к морщинкам в уголках его глаз от искренней улыбки и растянуть губы в ответном порыве. Однако, несмотря на тихий смех, Томас выглядел уставшим, сонным и каким-то слишком домашним, отчего в груди зародилось волнение. Волнение от возможности испортить момент и вернуться к исходной точке.
– Тебе бы не помешало поспать, – озвучила свои мысли и саму потянула на продолжительный зевок.
– Я дико устал за сегодня. День выдался дерьмовым не только у тебя.
– А что ты делал?
– А я поглотил фирму одного кретина, который проклял меня и весь мой род на своём последнем издыхании.
Плюс ещё один неудовлетворённый сегодняшним днём человек.
– Тяжёлые будни, – согласно кивнула и почувствовала грусть, бросив взгляд на циферблат часов. – Спасибо за разговор, Томас. Мне было необходимо поговорить с кем-то.
Прикусила нижнюю губу и усмехнулась:
– Именно с тобой…
– Я хочу тебя увидеть.
Сердце забилось в ускоренном темпе, а пальцы сильнее сжали корпус мобильного телефона. Вот оно – чувство лёгкости в животе и трепетное щекотание, такое волнительное, до дрожи приятное.
– Возвращайся в Нью-Йорк, – как бы ни хотелось казаться бесстрастной, мой голос предательски дрогнул в молящем тоне. – Или в Мюнхене тебя что-то или кто-то удерживает, помимо работы?
Томас задумчиво нахмурил брови:
– Например?
– Девушка? – успела пожалеть, что не завершила разговор на позитивной ноте, направив разговор в совершенно иное русло. Но мне было необходимо убедиться в Томасе, как заядлом холостяке.
– У меня нет девушки.
Свободной от телефона рукой скомкала простыни в кулак и мысленно завопила несуразицу. Плотно сжала губы, лишь бы они не расплылись в глупой улыбке от осознания, что никакая немка не окучивает мудака. Никто не окучивает его, кроме меня.
– Я не вступаю в серьёзные отношения, – продолжил мужчина, возвращая с небес на землю. – Если выбираю девушку, то, как постоянного партнёра для секса. Ванили и подобной хрени не предусматривается.
Чёрт бы побрал фронтальную камеру, которая передавала мужчине каждый дюйм моего исказившегося лица. Попыталась взять себя в руки и унять зарождающийся в груди огонёк… ревности?
– И как же вы «расстаётесь»? Надоедает секс, хочется разнообразия?
Томас устало потёр глаза:
– Моей последней женщине было около тридцати трёх, она пришла ко мне и сказала, что хочет родить ребёнка. Я для себя решил, что не готов к семейной жизни и не рассматриваю её в качестве матери моих детей. Мы разошлись. Конец.
– Ты так легко её отпустил?
Майер одарил меня ироничным взглядом:
– Никки, у нас была договорённость. Она честно предупредила о своих планах, но наши взгляды на будущее не сошлись.
Мне нечего было ответить, только бесконечное множество вопросов витали в голове. Я бы не смогла быть привязанной к человеку в сексуальном плане, и при этом не испытывать к нему тёплых чувств. Это кажется…неправильным.
– О чём задумалась?
– Обдумываю услышанное.
– Тебе бы хотелось попробовать? – огорошил Томас, от вопроса которого я чуть было не выронила из рук телефон. – Иметь постоянного партнёра, не разбрасываясь на мимолётные связи?
– Знаешь, я люблю секс, – откровение за откровение, мистер Мудак. – Но мне необходимо знать, что привлекаю мужчину не только своим телом.
Майер одарил меня похотливым взглядом и, поменяв положение на кровати, подогнал вопросом:
– А чем ещё, Никки? Давай, поэкспериментируй на мне, привлеки не своим телом.
Поменяла фронтальную камеру на основную, направляя объектив в сторону тёмного коридора. Закрыла ладонью лицо и до крови прикусила губу, ощущая металлический привкус на языке. Мне больно. Мне, чёрт подери, слишком больно. Внутри.
– Ты разговариваешь со мной в три часа ночи после трудного рабочего дня. Томас, мой эксперимент удался.
Услышала тихий смех и зажмурилась.
Никки Стаффорд, ты влюбилась! Безотказно влюбилась в мудака.
***
С восторгом обвела взглядом арендованный одноэтажный дом, на заднем дворе которого располагался огромный бассейн, зона джакузи и спортивная площадка. Сквозь окна во всю стену проглядывались просторные комнаты, обставленные в стиле минимализма и кричащей дороговизны.
Согласившись принять участие в частной вечеринке Эмили, посвящённой её новой роли – роли матери, я была готова к самому худшему, но разглядывая нехилую территорию и шикарно обустроенный дом, моё настроение резко улучшилось. Если вместо молока и печенек Эмили припасла бутылку алкоголя, я пересмотрю свои взгляды на подобные тематические посиделки.
Стоило переступить порог дома, как на меня налетела Эмили и заключила в медвежье объятия:
– Всё-таки пришла! – воскликнула она, во все глаза рассматривая мой наряд. – Какая же ты красивая, Никки!
– Оделась в тему? – на всякий случай уточнила, проводя ладонью по короткому приталенному платью, цвета лёгкого румянца, с отделкой бисером и пышными рукавами на манжетах. – Боялась, что не впишусь в бэйби-пати.
Эмили рассмеялась и покрутилась вокруг своей оси, демонстрируя пышную юбку с жёлтым тюлем и кроп-топ, который прикрывал небольшой послеродовой живот.
– Пошли, я познакомлю тебя с подружками!
В гостиной-студии на ступеньке, отделяющей зону кинотеатра и литературный уголок, сидели две девушки и что-то бурно обсуждали. Они тут же перевели своё зоркое внимание на меня, когда Эмили звонким голосом сообщила о появлении гостьи.
– Грета, – улыбнулась ярко-рыжая обладательница зелёных глаз и мягко пожала пальцы своей белоснежной рукой, на фоне моей загорелой кожи выглядевшей неестественно бледной. Улыбнулась и перевела взгляд на блондинку в кисло-розовом платье, которая повторила приветственный жест следом за подругой и явно не своими губами, густо накрашенными блеском, сладко пропела имя «Ингрид».
– Никки, приятно познакомиться, – не жалела улыбок для девушек, радуясь, что помимо этих двух особ больше никого осыпать любезностями не придётся. – Ещё кого-нибудь ждём?
– Нет-нет, – поспешила заверить Эмили и уселась на ступеньку, побуждая и нас последовать следом за собой. – Я решила в тесном кругу отдохнуть, а то прошедшая неделя выдалась мучительной.
– Ханна капризничает? – спросила и потянулась к подносу на полу, с которого прихватила тарталетку с фруктовой начинкой. Как же я соскучилась по сладостям!
– Особенно ночами…
– А я говорила, что дети – это морока! – важно напомнила хозяйке вечера Грета и любезно переставила со столика поднос с напитками. – Свен из дома ещё не сбежал?
– Свен любит Ханну!
Грета пожала плечами:
– Конечно, любит, но капризы детей не каждый мужчина переносит.
– Свен мне помогает и поддерживает! – заверила Эмили и, поймав неверующие взгляды подруг, с мольбой посмотрела на меня, будто я знала всю подноготную семейной жизни. Единственное, о чём могла думать в этот момент, так это какую тарталетку съесть следующей? Похлёбка обслуживающего персонала в обеденные часы заставила меня с жадностью облизываться на закуски.
– Это временные трудности, – утешила девушку и протянула ей руку, чтобы в крепком жесте подтвердить твёрдость своих слов. – Вы замечательные родители, Эмили.
Бросила взгляд на подружек – подушек и мысленно усмехнулась. Кажется, именно их я видела на музыкальном вечере в окружении беременной Эмили, когда они плевались ядом мне вослед. Именно сейчас у них тот самый взгляд – завистливый, предостерегающий меня отсесть от Эмили и не высовываться весь оставшийся вечером. Жаль было разочаровывать, но собиралась делать всё с точностью да наоборот.
– Кстати, о замечательных родителях… – подала голос Ингрид и наклонилась вперёд, будто боясь, что в пустом доме нас могли подслушать. – Чарльз готовится стать папашей.
– Точно! Лина от него залетела, – поддакнула Грета и в притворном сочувствии посмотрела на меня, когда Эмили предостерегающе воскликнула: «Девочки!» – Извини, тебе, наверное, неприятно об этом говорить…
Нет, сука, мне неприятно, когда лезут в мою личную жизнь.
– Говорите о Чарльзе и Лине сколько угодно, – невинно похлопала глазами и, послав к чёрту образ приличной гостьи, забрала поднос к себе на колени. – Пролизывайте их косточки вдоль и поперёк, не стесняйтесь.
– А разве не ты была его дамой сердца на дне рождении Эйтона?
– Девочки, мне кажется… – хозяйка вечера попыталась перенаправить разговор на заготовленные ею темы, но я жёстко перебила, не отрывая взгляда от рыжей:
– Кто распространил этот слух? Я его хороший друг, и личной жизнью не интересуюсь.
Ингрид в заинтересованности корпусом подалась вперёд, чуть ли локтями не упираясь мне в колени:
– Так, значит, Чарльз свободен?
Усмешка исказила мои губы:
– Если Лину ты не рассматриваешь в качестве «преграды», то да.
Ингрид пафосно махнула рукой и промычала что-то типа «фи-и-и», чем вызвала обречённый вздох Эмили. Последняя прикрыла глаза ладонью и покачала головой, показывая своё отношение к происходящему.
– Как же ужасно звучит, девочки! – не выдержала она, в возмущении хлопнув ладонью по коленке. – Ингрид, ты думаешь отбить у Лины мужчину? Хочешь оставить ребёнка без отца?
Грета вызывающе закатила глаза и грациозно поднялась со ступеньки, направляясь в сторону закрытого бара. Бинго! Если эта девушка принесёт порцию «крепкого», я соглашусь выпить с ней на брудершафт.
– Ты проецируешь наш разговор на себя, – пришла на помощь побледневшей Ингрид, которая явно не знала, как успокоить разволновавшуюся Эмили. Сомнений не было – миссис Глас – девушка впечатлительная и чересчур эмоциональная, а я всё списывала на её беременность. И после такого Свен будет обвинять меня в истерии?
– Но ты не Лина, – продолжала убеждать, боковым зрением ловя активные кивки блондинки. – Ты красивая, умная, успешная женщина. И даже не по этим причинам Свен никогда тебя не бросит. Знаешь, что самое главное?
Эмили несмело улыбнулась.
– Он любит тебя. По-настоящему любит.
Неожиданно сзади к девушке подкралась Грета и заключила в крепкие объятия, заставляя погрустневшую Эмили звонко рассмеяться. Серые глаза с благодарностью поймали мой взгляд, пока рыжая окончательно не встала между нами:
– Помните, как мы мечтали охмурить троицу?
Девушки над чем-то, известным только им, расхохотались, а я, пользуясь моментом, перехватила из рук рыжей бутылку… шампанского? Нет, с этой дамочкой ни за что не выпью одну порцию на двоих.
– Ты же в курсе закадычных друзей: Свена, Эйтона и Томаса? – решила просветить меня Ингрид, которая, в отличие от рыжей лисицы, смотрела на меня без былого презрения. – Когда Свен и Эмили сошлись, я прицелилась на Томаса, а Грета на Эйтона. Но, к сожалению, ничего не вышло.
– Чего так?
– Томаса, оказывается, воротит от блондинок, – ответила за подругу Грета, разливая по бокалам шампанское. – Эйтон – заядлый бабник, но, думаю, это поправимо. Я уж постараюсь.
– Ага-а-а, постараешься, – оскорблённо фыркнула блонди и заговорщицки зашептала. – Томас, по крайней мере, честно мне сказал о своих предпочтениях, а нашего рыжика поимел и бросил.
– Сучка!
И, правда, сука. Сука по имени Грета, на которую посмотрела под другим углом. Пышная грудь, тонкая талия, округлые бёдра, фарфоровая кожа, длинные рыжие волосы, изумрудные глаза, беличьи ресницы, – всё соответствовало канонам европейской красоты. Это бесило. Это, чёрт подери, заставляло почувствовать зарождавшийся в груди огонёк ярости.
Одна мысль о том, что Мудак ласкал её тела, целовал её тело, доставлял удовольствие… Эти мысли могли с подвигнуть к страшным последствиям, например, у меня сильно-сильно зачесались руки. Бурная фантазия активно подкидывала образы, в которых мои пальцы вырывали клок рыжих волос.
– Мы разошлись по обоюдному согласию! – вступилась за свою честь Грета, даже не подразумевая, что я активно прорабатывала детали «несчастного случая». – Вообще, девочки, мне не очень понравился секс с ним.
Во все глаза уставилась на девушку, и чуть было не подавилась воздухом.
– Серьёзно? – блондинка не скрывала своего любопытства, делая большой глоток шампанского. – Я требую подробностей!
Эмили закатила глаза и взглядом молила о помощи, но я не спешила перебивать разоткровенничавшихся девушек. Интересно, в Грете говорила обида или Томас «трудился» исключительно на своё удовольствие? Вторая догадка, подобно бальзаму на израненное ревностью сердце.
– Он был грубым, – продолжила Грета, отчего хозяйка вечера махнула рукой и осушила бокал алкоголя. – В какой-то момент я даже испугалась, что он меня порвёт…
– У него большой? – получив утвердительный кивок, Ингрид в предвкушении облизнула свои наштукатуренные губы. – Отлично! Какова вероятность, что у Чарльза член не меньше?
От глотка кислятины я поморщилась и, пока старалась перебить привкус очередной тарталеткой, не сразу заметила на себе несколько пар любопытных глаз. В непонимании приподняла брови на неожиданное внимание к своей скромной персоне.
– У Чарльза большой член?
Громко прыснула со смеха и показала Ингрид большой палец вверх:
– Очень смешно. Я оценила, – но видя, что девушка настроена серьёзно, в раздражении напомнила. – Мы друзья, а друзья в штаны друг другу не заглядывают!
– Не верю! – отрезала Грета и похлопала по спине подавившейся Эмили, которая с пунцовым лицом переживала наш разговор. – Что, вообще ничего не было?
– Даже поверхностного петтинга.
– Девочки, молю-ю-ю! – в очередной раз не выдержала Эмили, вставая на ноги, и направилась в сторону музыкального центра. – Братья Миллер-Майер друзья моего мужа! Пожалуйста, давайте опустим интимные подробности, чтобы я могла смотреть на них, не краснея!
В знак согласия подняла руку вверх и перехватила передаваемый мне пульт от музыкального центра. На экране плазменного телевизора, занимающего половину кирпичной стенки, высветился огромный список композиций известных и мало популярных исполнителей, которые я в заинтересованности начала отсеивать.
– Включи «Макарену»! – оживилась Эмили, отыскав среди списка знакомую песню.
– Для «Макарены» шампанское слабовато будет, – рассмеялась я, всё-таки включая заказанную композицию, и стремительным шагом направилась к бару. В изумлении присвистнула при взгляде на арсенал алкоголя, который так и манил своими кричащими марками. Остановила выбор на бренди и, не заботясь предпочтениях девушек, сделала продолжительный глоток из горла бутылки. Кайф!
Терпкий вкус жгучей жидкости сдавил моё горло, но я выждала несколько секунд, чтобы после насладиться приятным теплом, распространившийся по всему телу. Тепловая волна заглушила зачатки ярости, заставила иначе посмотреть на смеющихся девушек, старательно повторяющих знаменитый танец. Даже Грета перестала раздражать, как и тот факт, что в ней побывал член Томаса.
Как бы не было противно от этой мысли, но я была уверена на сто процентов – кроме воспоминаний девушке ничего не светит с Мудаком.
– Никки! – испуганно воскликнула Эмили, найдя меня полулежащую у мини-бара. – Тебе плохо?
– Мне охрененно!
С глупым смехом обхватила маленькие плечи девушки и встала на ноги, не выпуская бутылку из рук. В разочаровании застонала, когда уловила подвох в тяжёлой бутылке, на дне которой осталась самая малость. Кажется, я видела ром…
– Тебе хватит! – остановила меня Эмили, опрокинув на диван, и в удивлении замерла, когда свет в комнате приглушился до уровня «интим». – Что такое?
– Сюрприз! – воскликнули её подружки, открывая двери-купе для неожиданного гостя. – Мы подумали, ты захочешь хорошенько оторваться, пока выпала такая возможность.
Полюбившаяся мне «Макарена», под которую подтанцовывала, развалившись на диване, резко сменилась вызывающе тягучей музыкой. Очередное хихиканье вырвалось из моей груди, когда в комнате под руку с благоверными подругами, появился мужчина в чёрном костюме и шляпе, плавной походкой направляя в сторону виновнице «торжества».
– Господи-и-и-и, – прошептала Эмили и в ужасе схватилась за голову, отбегая под мой истерический смех в дальний угол гостиной. – Я вас убью, девочки!
Разогрев тело очередным глотком, устроилась удобнее на диване, рассматривая медленное избавление стриптизёра от лишней одежды, не обращая внимания на громкие возгласы Греты и старательные пританцовывания Ингрид. Понятное дело, чего добивалась последняя, и добилась, когда мужчина прижал её спиной к своему рельефному телу и вызывающе потёрся.
Брюки и рубашка давно затерялись по комнате, оставляя качка в шляпе и узких боксерах, сидящих на бёдрах насколько низко, что фантазии не требовалось подключаться к процессу.
– Красавчик, избавляйся от лишнего! – перекрикивала музыку Грета, подгоняя стриптизёра громкими хлопками в ладоши.
Не люблю мужской стриптиз. Не переношу гладковыбритые мужские тела, их эротичные потягивания под характерную музыку и игру мускулами. Женский стриптиз – это красиво, даже я в своё время посещала уроки стрип-пластики. Своего рода, это искусство.
Но вот мужской стриптиз напрочь стирал в моей голове все эпитеты, приближённые к слову «мужество». Именно поэтому я с кривой ухмылкой наблюдала за танцем и тихонько посмеивалась над покрасневшей Эмили, планы которой скатились к чёрту.
Сделала последней глоток оставшейся капли из бутылки и упустила момент, когда стриптизёр приблизился к дивану и склонился надо мной, коленом одной ноги упираясь в мягкую обивку дивана, старательно изображая телом крутые волны мирового океана.
Откинулась на спинку дивана, не имея желания видеть у себя перед лицом упрятанное в боксерах «хозяйство» и подняла глаза на мужчину. Смазливый. Такому в самую пору сниматься в тупых американских комедиях, а не трясти передо мной своим задом.
– Эй, полегче! – предупредила мужчину, когда он неожиданно развернулся и схватился за резинку боксеров. – Если ты снимешь…
Восторженные возгласы девушек заглушили мои угрозы, заставляя наблюдать за голым задом самца и его эротичными движениями, с которыми он прикрывал своё «богатство» шляпой.
– Блядь!
Упорно смотрела на улыбающееся лицо мужчины, стараясь не реагировать на его попытки заставить меня облапать мускулистое тело, уподобившись возбуждённым девушкам за его спиной.
– Шлёпни его! – подсказывали они, когда стриптизёр активно тряс у моего лица упругим загорелым задом, вынуждая встретить ладонь с его «рабочим» инструментом.
Надо же, это сработало! Танцор послал мне воздушный поцелуй и направился к спрятавшейся Эмили, которая явно не была в восторге от прерогативы шлёпнуть незнакомца по заднице.
Не знала, что на меня подействовало: выпитый алкоголь или вид голого качка, но я почувствовала тошнотворные позывы, в горле отзывающиеся неприятной горечью.
На полусогнутых встала с дивана и покачнулась, радуясь, что девушки настолько заняты стриптизом, что не заметили моего ухода из гостиной. Закрыла дверь, приглушая музыку, и прислонилась лбом к поверхности холодильника, не с первой попытки распознав холодный агрегат.
– Чё-ё-ё-рт, – простонала, ощущая дикую слабость во всём теле. Определённо тарталетки и бутылка бренди за весь день – это слишком даже для моего излюбленного алкоголем организма.
Достала телефон из кармашка платья и проверила входящие сообщения. Ноль. Какого хрена? От возмущения открыла диалоговое окно с Томасом и увидела последнее СМС, полученное ранним утром от меня игнорирующему Мудаку.
«Тебя слишком много! – застучал в голове голос Эрика, заставляя болезненно приложиться лбом о дверцу холодильника. – Прекращай слать мне ванильные стишки, пожелания и прочий бред! Неужели не понятно, что меня воротит от твоего «Доброе утро, любимый»?»
Как раз мой искренний порыв в виде двух слов «Доброе утро» остался проигнорированным мистером Майером. Неужели ему я тоже успела надоесть?
Трясущимися пальцами набрала его номер и прислушалась к продолжительным гудкам, разрываясь от желания услышать голос с неповторимым акцентом и послать мудака к чёрту, пока это не сделал он.
– Да? – рявкнул Томас, отчего я опушила и отняла телефон от уха, в непонимании уставившись на него. Чего он злится? Это я, чёрт подери, в бешенстве.
– Я звоню, чтобы послать тебя на хуй! Думаешь, меня можно игнорить целый день? Ха! Теперь ты в пожизненном игноре, ясно тебе?
Клянусь, услышала глухое рычание.
– Где ты, Никки? Почему тебя нет дома?
А?
– На вечеринке Эмили… – ответила на автомате, напрягаясь всем телом от грозных нот в голосе мужчины. – В общем, Томас, ты всё испортил! Пока! Нет, прощай! Или как там у вас, немцев? Аuf wiedersehen!
Довольная собой сбросила вызов и от переизбытка эмоций уронила телефон. Техника с громким треском встретилась с полом, побуждая меня болезненно приземлиться на колени и, поскуливая от боли, собирать разлетевшиеся детали. Кранты телефончику, единственной дорогой вещи, оставшейся в моей бюджетной жизни.
Распластавшись на полу, не заметила, как голова удобно легла на согнутый локоть, а ноги подобрались к животу. Если не обращать внимания на холодный пол, а представить себя в мягкой, чистой кровати, то веки сами собой слеплялись от тяжести пережитого алкоголя.
«Надо будет извиниться», – первая мысль, пришедшая на ум, когда спустя какое-то время разлепила глаза, от громких голосов в соседних комнатах. Вся эта движуха казалась такой отдалённой, что я вновь погрузилась в объятия Морфея.
Кажется, от наслаждения заурчала, неожиданно услышав от Морфея «Himbeere». Без сомнений, это лучший Бог сновидений из существующих в моей вселенной.
