Текст книги "Дороги, ведущие в Акарам (СИ)"
Автор книги: Дарина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
ГЛАВА 5
Княжество Акарам,
вторая неделя желтня 69-й год
Музыка, кристально ясно отразившая суть существа, с которым Алиса общалась, возвела между ними стену отчуждения. Поэтому первые две недели хозяйка Акарама не замечала отсутствия Мэйнарда (к тому же мысли занимала тварь, взломавшая защиту замка, и ее создатели), а потом поняла: ей не хватает их встреч, перезвона старенькой гитары и ослепительной улыбки, от которой не кружилась голова и не тянуло на безрассудные поступки. Ею хотелось просто любоваться.
Княгиня изучила всю доступную литературу по инкубам, знала об их ветрености и непостоянстве, но все равно не желала слушать доводы логики. В душе нарастало беспокойство. В конце концов Алиса решила спросить у Яна, куда подевался демон и все ли у него хорошо. Осталось дождаться вечера, но жизнь внесла свои коррективы.
Осень выманила на прогулку веселыми солнечными лучами. Накинув поверх платья легкий плащ, молодая женщина спустилась в сад. Яблоки подмигивали наливными боками, но вот беда – таких, как приносила Адель, здесь не водилось. Последний фрукт из заветной корзинки Алиса сгрызла вчера и теперь задумчиво смотрела на Криса. Собрать плетенку на обмен и отправить в Радор?
Мантикор замер, к чему-то прислушиваясь, а потом цапнул полу плаща зубами, приглашая за собой. Княгиня последовала за "малышом", во дворе ее охватила тревога, заставляя буквально бежать к воротам.
Демон не дошел до калитки с десяток шагов. В первый миг молодая женщина не узнала инкуба. Просто Мэйнард НЕ МОГ БЫТЬ этим изможденным существом, лежащим в дорожной пыли. Кожа посерела, под глазами залегли глубокие тени, прежде идеальная одежда запачкалась, измялась. От былого очарования не осталось и следа.
– Не подходите, это может быть опасно, – предупредил офицер охраны, но отступил, встретившись взглядом с хозяйкой темных пустошей. – Прошу вас, не дотрагивайтесь. Если он потеряет контроль…
– Тогда вмешается Страж, – отчеканила княгиня, опускаясь на землю рядом с инкубом. – Мэйнард.
Опущенные ресницы дрогнули.
– Я проиграл, Алиса, – тихо и безучастно сказал демон. – Я ошибался: нельзя поспорить с собственной сущностью.
– Нет, – выдохнула она яростно.
– Я проиграл. Я умираю, – прошептали выцветшие губы. – Прости…
– Не смей. Что мне делать?
– Посиди со мной, только не дотрагивайся. С тобой не страшно.
Горло сдавило, однако молодая женщина приказала себе успокоиться. Слабость может себе позволить лишь обычный человек. Но не лекарь, не друг и не та, чей подданный угасает, бессовестно сдавшись.
– Я отказался от прежней пищи, думал, что смогу найти замену, что все получится. Получалось… сначала, а потом…
– Почему ты не остановился?
– Я не хотел быть прежним. Таким, как я, не место рядом с тобой. Когда пришел страх, стало уже слишком поздно, – произнес он едва слышно, зато Алиса поняла, что должна сделать.
Во рту стало горько, она коснулась ладонями живота, прислушиваясь к себе. "Вы не осудите меня? Иного выхода просто нет…"
– Не бойся, я буду рядом, – ласковая улыбка адресовалась инкубу. Офицерам достался решительный, властный взгляд. – Я В СВОЕМ ПРАВЕ, – сказала княгиня, четко выговаривая каждое слово. Не отставляя и тени сомнения. Связка ключей и венчальный браслет вспыхнули в лучах солнца.
Офицеры слаженно поклонились. Лица застыли бесстрастными масками.
Пальцы бережно дотронулись до запавшей щеки. Демон хотел возразить, но не стал. Не хватило сил и решимости.
– Живи, я приказываю, – прозвучало, словно гром среди ясного неба.
Губ Мэйнарда коснулся тонкий шелковый платок, изящная женская ладонь уперлась в плечо, не позволяя отстраниться. Инкуб и не смог бы – не посмел.
Можно ли назвать поцелуем прикосновение губ той, что мыслями была не с ним? Женщины, отыскавшей самые заветные воспоминания и поделившейся ими без остатка. Княгини, чьих приказов невозможно ослушаться.
Что-то внутри шепнуло: "Хватит". Алиса отодвинулась. В глазах демона отражалась жаркая благодарность, смешанная с изумлением.
– Отнесите гостя в Восточную беседку, – распорядилась хозяйка темных пустошей.
Инкуба уложили на широкую лавку, Алиса заняла плетеное кресло, а Крис тут же пристроил голову у нее на коленях.
– Клаус, – позвала молодая женщина связного. – Оповести Яна.
До прихода мужа она просидела неподвижно, кутаясь в косматый плед.
– Я тебе изменила, – были первые слова, которые услышал владыка Акарама. И зачем-то спросил:
– С кем?
– С ним, – Алиса указала на спящего Мэйнарда.
– Не похоже. Что-то он едва живой.
– Я его поцеловала, – обреченно промолвила любимая супруга. Голос дрогнул.
Ну вот, она изменяла, а он должен утешать.
– Через платок, – торопливо добавил офицер, которому вообще-то полагалось не вмешиваться. Правда, при одном взгляде на поникшие плечи княгини даже досконально заученный Устав не позволил промолчать.
– Кормила, – констатировал Ян и приказал охране: – Оставьте нас.
Офицеры беззвучно ретировались, Алиса заплакала.
"Убью гада", – подумал правитель Акарама. И вовсе не за так называемый поцелуй, а за то, что довел до слез.
– Твоему подопечному помощь нужна, срочная.
Жена вяло встрепенулась.
– Но я не буду ничего делать, если ты не прекратишь плакать неизвестно из-за чего.
Зрачки изумленно расширились. Закрепляя успех, повелитель темных пустошей опустился на корточки около кресла.
– Я не сержусь, Алиса, и не считаю передачу энергии изменой. Еще недавно ты приказывала, не сомневаясь в своих действиях. Что изменилось теперь? Жалеешь?
– Нет. Прости.
– У кого ты просишь прощения? У князя или у мужа?
"У мужа", – хотела она ответить, но эти слова так и остались не сказанными. "Живи, мой хранитель, и знай: ни одну женщину ты не сможешь полюбить сильнее меня. Ни одна не сумеет затмить твой разум, став важнее всего во Вселенной", – вспыхнули перед внутренним взором строчки из древней книги.
Алиса не чувствовала себя обделенной. Не ревновала к титулу и долгу. Пусть даже в ее объятиях Ян никогда не забывал о том, кем является. Благодаря этому сейчас мужчина действительно ПОНИМАЛ. Не одобрял, давно хотел отослать навязчивого визитера прочь, однако принял ее решение. Ее право, дарованное им самим и землей Акарама.
– Спасибо, – выдохнула Алиса. – Помоги ему, пожалуйста.
– Обычно жены просят золото, бриллианты и балы, а ты – сохранить жизнь демону.
– Наверное, я неправильная жена…
– Ты самая лучшая. Ни о чем не беспокойся. Поставишь чайник? Я скоро приду. А хочешь, поедем на бал в Тарин или Сорем? Там есть такие затейники. Маскарады, тематические вечера… Чего только не придумают.
Алиса задумалась, а потом честно призналась себе, что не испытывает ни малейшего желания.
– Адель рассказывала, в Радоре каждую субботу оркестр играет до рассвета. Ты меня пригласишь?
– Конечно, экономная моя.
По дороге к замку она улыбалась. Улыбалась, заваривая чай, и, когда Ян переступил порог кухни, его встретила мягкая, счастливая улыбка женщины, без которой мир потерял бы все яркие краски.
* * *
Добровольно отданная княжеская кровь – идеальное средство, восстанавливающие силы нежити. Правда, безумно редкое. Мэйнарду выпала честь испытать его на себе. Ну что сказать? Эффект превзошел все ожидания. Однако оставалось одно «но»: щадить нервы демона в планы Яна не входило. Инкуб за бесстрастной маской повелителя Акарама чувствовал приближение шторма. И не ошибся.
– Что ты увидел в ее душе?
– Я никогда никому не скажу об этом.
– Что. Ты. Увидел. В. Ее. Душе? – повторил свой вопрос хозяин темных пустошей.
Мэйнард понимал, чем могут обернуться случайно обретенные знания, но не мог смотреть и не видеть.
– Она принадлежит вам целиком и безраздельно. Ни один демон не сможет завладеть ею.
– О том, что сегодня произошло, никто не должен узнать. Никто. Тебе ясно?
Молчаливый поклон. Волосы касаются травы.
– Если еще раз я увижу ее слезы из-за тебя…
Демон опустился на одно колено, низко склонив голову. А во дворе воцарилась зимняя стужа, заставив осень стыдливо ретироваться. На энергетическом уровне. Для глаз простого обывателя картинка осталась прежней: поздние цветы, осыпанные золотой пылью листья.
– Хорошо, ступай.
– Благодарю.
– Завтра в Радорской резиденции мы продолжим этот разговор, – бросил Ян на прощание.
Плечи инкуба едва заметно поникли.
Мэйнард еще не знал: он изменился. Отчаянная попытка поспорить с собственной сущностью принесла свои плоды. Рождалось новое существо, которое тянулось к миру слабыми отростками корней, стараясь закрепиться. Вот только, что из него выйдет, пожалуй, могли точно сказать лишь Небесные Владыки.
* * *
Четко выверенный согласно этикету поклон. Безмятежное лицо: ни единого следа тревоги или волнения – лишь вежливое ожидание. В княжеском кабинете стоял идеал мужчины для тех, кто не способен увидеть истинную суть этого создания, так безумно похожего на человека.
– Что тебе нужно от моей жены? – спросил государь, не размениваясь на приветствия.
– Если я скажу ничего, вы ведь не поверите?
Взгляд повелителя Акарама стал еще более холодным и колючим. Инкуб сдержал желание опуститься на колени. Вместо этого демон на шаг приблизился к столу.
– Я хочу понять, как это – быть человеком, – произнес он, глядя в глаза хозяина темных пустошей.
Давление силы увеличилось – Мэйнард сжал кулаки, лишь чудом устояв на ногах, – а потом резко схлынуло. Ян указал на стул, разрешая сесть. Демон безмолвно повиновался, по-прежнему мастерски скрывая эмоции.
– Почему Алиса? В Акараме хватает других женщин.
– Других? Ни одна из тех, кого я встречал прежде, не горит так ярко. А еще на Алису не действуют мои чары.
Температура в кабинете понизилась. Мэйнард вздохнул, почти как человек, и заговорил. Он прекрасно понимал: стоит промолчать, напустить туману и ограничиться общими фразами, а в идеале пообещать на пушечный выстрел не приближаться к княгине, но безрассудное, несвойственное прежде нежити желание выговориться взяло верх.
– Я не испытывал на ней свои способности. Разве я похож на самоубийцу или глупца? В нашей природе заложено притяжение и очарование. Мы можем ничего не делать, просто пройти мимо, а человеческое сердце откликнется. Вам ли не знать?
Князь задумчиво кивнул.
– Вот только на Алису это не действует. Совершенно. В первый раз меня привело любопытство, а потом… Ее внутренний свет обжигает, притягивает. Я превратился в мотылька, – сорвалось с губ признание. Зависло в воздухе. – Теперь она единственная, кто кажется мне настоящей. Другие – лишь дешевые поделки. Жалкие тени от самого могущественного существа во Вселенной – человека.
– Эти тени создали тебя, – отметил правитель Акарама, – благодаря им ты существуешь.
Мэйнард зябко передернул плечами.
– Вы мне запретите приходить?
Ох, как хотелось Яну сказать: "Да", но владыка темных пустошей волевым усилием задавил этот порыв.
– Не злоупотребляй моей добротой, а если навредишь ей – развею в пыль. Ни одной ниточки на развод не останется.
– Благодарю, – искренне произнес демон.
– Ты понял свою ошибку?
– Мой повелитель? – инкуб стал осторожно прощупывать почву. Ошибок Мэйнард сходу мог сформировать целый список.
– Не всякий путь можно одолеть одним рывком. Для перехода сущности из одного состояния в другое нужна энергия. Много энергии. Понимаешь? Ты нарушил этот закон.
О да, теперь он понимал.
– А еще, говорят, вода камень точит. Подумай на досуге, – распорядился князь и неожиданно спросил: – Чудные дела творятся, да? – Демон дипломатично промолчал. – На прогулку хочешь?
– Как будет угодно моему повелителю.
– Угодно, – на губах государя расцвела многообещающая улыбка. Из ящика стола он выудил книгу в потрепанном переплете. – Изучи на досуге и отправишься в княжества. Нам нужны хорошие экономисты. Я хочу открыть школу для детей и вечерние курсы для взрослых. Найдешь и приведешь человека, который захочет жить здесь. Влюбленного в свою работу, перспективного, честного и без предрассудков.
Инкуб с тоской посмотрел на полустершиеся завитушки. На обложке было написано: "Экономикс. Том 1", но пока это оставалось для Мэйнарда тайной.
– Я специализируюсь на страсти, соблазнении, искушении, – напомнил он робко.
– Ничего, расширишь свои познания.
– Чтение души в иных направлениях требует дополнительных затрат энергии.
– Даже не мечтай. Никаких девственниц.
– А… – с надеждой начал демон.
– Упокою, – припечатал хозяин темных пустошей, прекрасно знающий запросы нежити, пусть даже ставшей на путь перерождения. – В городах тебе хватит для питания остаточной энергии. Если встретишь того, кто, узнав обо всех последствиях, все равно согласится, – наказывать не стану. Узнаю, что вместо поиска нужного мне специалиста добывал себе еду…
– Упокоите, – закончил подданный.
– Молодец, все понял, – иронично похвалил Ян. – В княжествах сменишь облик под стать местным.
Инкуб кивнул, с удивлением отметив, что уже давно не менял внешность. Образ, в котором он предстал перед Алисой, стал будто родным. Совершенно нетипичное явление.
– Свободен.
Мэйнард молча встал и торопливо зашагал к двери. Он не рискнул упомянуть, что не знает, кто такой "экономист" и не умеет читать.
Отойдя на безопасное расстояние от княжеской резиденции, инкуб задумался. После знакомства с Алисой его больше не преследовало неодолимое желание прогуляться по землям соседей. Мысль пришла вспышкой озарения: "Задание найти человека честного и лояльного к тварям – месть. Месть за доставленные неудобства"
И что ему теперь с этим всем делать?
Книга насмешливо молчала…
* * *
Перед домом Адель затормозила. Знакомый демон сидел на крылечке, словно так и нужно. Не дав ей времени опомниться и не размениваясь на приветствия, Мэйнард спросил:
– Ты читать умеешь?
– Конечно, – ответила грифоновладелица недоуменно. В Акараме чтению и письму дети обучались в обязательном порядке.
– А вот это можешь прочесть?
Одним неуловимым движением инкуб оказался рядом. Продемонстрировал потрепанный томик.
– Могу.
– Читай, – обрадовался Мэйнард. Девочка внимательно, словно музейный экспонат, осмотрела навязчивого гостя. – Разве ты не хочешь приобщиться к тайным знаниям? Древним загадкам? – обворожительно улыбнулся незваный пришелец.
Сердце отчего-то забилось быстрее, а книга стала притягивать, будто магнит. Потом сквозь сладкую пелену предвкушения пробился глас рассудка. Адель раскрыла последние страницы и углубилась в изучение содержания. По большому счету, вообще не следовало что-либо брать из рук демона, но что сделано, то сделано.
Половину из написанного грифоновладелица не поняла, но на оккультную рукопись книга не была похожа, скорее она напоминала учебник по непонятной дисциплине. Деньги, рынок, цены, конкуренция. Может купеческое ремесло?
Немного поколебавшись, Адель открыла введение и ознакомилась с первым абзацем. Из всего текста однозначно понятной была только первая фраза: "Человеческие существа – это несчастные создания, обремененные потребностями"*. Дальше речь шла о системе и механизмах. На третьем абзаце девочка захлопнула книгу и вернула демону.
*К. Макконнелл, С. Брю «Экономикс: принципы, проблемы и политика»
– Забирай свои тайные знания, а я, пожалуй, пойду.
– Не интересно? Книга-то из княжеской библиотеки.
– И что? – фыркнула грифоновладелица. Тоже мне, вроде она совсем дикая, услышит "из княжеской" и все – пропала.
– Адель, пожалуйста. А я тебя целоваться научу, – горячее дыхание опалило шею. Инкуб не дотрагивался, лишь стоял близко, практически вплотную. Защитный амулет молчал. Предатель.
Собрав волю в кулак, девочка отпрыгнула в сторону.
Давление исчезло.
Запахло грозой.
– Прости, я не хотел тебя напугать, – профессионально перехватил инициативу Мэйнард. Он выглядел искренне огорченным и таким несчастным, что половина заготовленных молний тут же испарилась. Куда уж ей тягаться с манипулятором со стажем. Не все девицы с первого взгляда падали в объятия демона, иногда приходилось и усилия прилагать. Эх, были времена… – Предложи свою цену. Мне НУЖНА эта книга.
– Читай, кто тебе мешает?
– Не умею.
– Ты? Не умеешь?
Инкуб обиженно отвернулся.
Адель тут же забыла о неудачной попытке соблазнения, по-новому рассматривая пришельца.
– Не верю, – заявила она безапелляционно.
Демон картинно вздохнул.
– Вот скажи: кто я, по-твоему?
– Монстр, разжигающий человеческие пороки и…
– И зачем мне уметь читать?
– М-да, дела… – вынужденно признала Адель.
– Научишь? – печально вопросил незваный гость.
В тот миг он вовсе не походил на порождение мрака. А, может, в этом и заключается коварство чар?
– Хорошо, – сдалась грифоновладелица, на всякий случай коснувшись амулета. Последний равнодушно молчал. Угрозы нет. Есть только твое решение, принятое в здравом уме и трезвой памяти, – тебе и вкушать последствия.
– Спасибо. Огромное-преогромное спасибо. Ты моя спасительница. Что желает получить в награду прекрасная госпожа?
– Желание, – подумав, отозвалась девочка. – Ничего, что приведет к болезни или смерти твоей либо других людей или существ.
– Если я сам не пожелаю снять эти ограничения, – добавил инкуб.
– По рукам, – улыбнулась Адель, но потом ее взгляд метнулся на злополучную книгу и девочка вздохнула.
– Я быстро учусь, – обнадежил демон. – Правда.
* * *
Начинать обучение сразу же Адель не стала. Если девочка бралась за работу, то выполняла ее качественно. Пришлось весь вечер ворошить литературу, зато и Мэйнарда наставница встречала во всеоружии: развернула свиток с алфавитом, продемонстрировала инкубу и принялась за пояснения.
– Знакомься – буквы, их мы пишем и читаем. Буквам соответствуют звуки. Звуки мы слышим и выговариваем. Чтобы понять и запомнить, к каждой из букв сейчас привяжем определенный образ. Начнем сначала. Вот это "А", – грифоновладелица направила на пергамент небольшую самодельную указку. – Представь: лес, темнота, подозрительные шорохи. Девочка идет по узенькой тропке, отклоняя нависающие ветки, дорога все никак не заканчивается – и вдруг деревья расступаются. Вокруг простор, на степных травах застыли капельки росы, подсвеченные лучами восходящего солнца. "Ааааа-а-х" – выдыхает путешественница, от полноты чувств раскинув руки в стороны.
Адель повернулась к инкубу. Взгляд демона говорил, что Мэйнард сомневается в ее профессионализме. Или в здравомыслии? Причину радости ненормальной, бродящей ночью по лесу, он явно не понимал.
– Ладно, – Адель мгновенно сменила тактику. Не следует забывать, кто именно навязался ей на голову. – Представь: лес, пустынная дорога без конца и края, ты идешь голодный, одинокий, – и вдруг из-за поворота показывается такая роскошная, фигуристая… – ладони выписали несколько плавных линий, отдаленно напоминающих контуры тела. – Пирожница. С корзинкой.
– Дааа-а, – протянул демон тем голосом, от которого по коже ползут мурашки (содержание корзинки инкуба не интересовало). Мэйнард блаженно зажмурился и раскинул руки в стороны, точь-в-точь как та девочка из леса. – Пирожница-а-а-а-а-а…
Адель скептически осмотрела ученика и громко хлопнула в ладоши.
– Не мешай, – возмутился он. – Мое, не отдам.
– Ты это сейчас о чем? – подозрительно вопросила грифоновладелица.
– О такой, фигуристой.
Он повторил движение наставницы, только гораздо более выразительно.
– Мы здесь как бы буквы учим, – негодующе напомнила Адель.
– Ага. Что там дальше? Первая мне понравилась.
– Ты ее еще не запомнил. Будем развивать моторную память.
Девочка нарисовала на земле трехметровую печатную букву "А". Прошлась по контурам, показывая пример.
– Я буду читать ногами? – скептически осведомился демон.
– Еще парочку замечаний, и читать ты вообще не будешь. Со мной, по крайней мере.
Инкуб помянул князя "добрым" словом и пошел тренировать моторику. Впрочем, жаловался он зря: образы запоминались быстро, а с ними и буквы. Адель убежала на обед, что-то бормоча про опоздание, и вскоре вновь вернулась к Мэйнарду, старательно выводящему выученные буквы палочкой на земле. При этом демон бессовестно пользовался выданной шпаргалкой. "А" вышла у него красивее всего, рядом с ней умостилась пресловутая пирожница, прорисованная схематично, но вполне узнаваемо. Адель фыркнула, однако акцентировать внимание на художествах ученика не стала.
– На очереди у нас "К". Здесь все просто. Князь. На виверне, с мечом.
– Какая ужасная буква, – пожаловался инкуб. – Запомнилась сразу и намертво…
* * *
Ночной Радор заставил бы соседских ведьмаков завистливо вздыхать и увлеченно разглядывать совершенные линии защитного купола. Простой люд, не наделенный истинным зрением, изумили бы осветительные шары, загорающиеся на улицах после захода солнца. Мощеные камнем дороги и отсутствие мусора – отдельная тема.
Птица Рух все воспринимала как должное. И охранный барьер, привычно пропустивший в город, и приветственно горящие огни. Ее пассажиры сразу после приземления воспользовались полотном иных троп, чтобы уже через миг оказаться рядом с площадью Пихт.
Княжескую чету встретила музыка. Под аккомпанемент оркестра звучал низкий, хрипловатый голос, полный странного, неповторимого очарования.
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно.
Площадка для субботних танцев утопала в полумраке. Кружились пары. Радор был лишен принятого в иных государствах разделения на сословия. Вот княжеский советник целует руку своей жены, а рядом пожилой трактирщик, давно передавший дело сыну, ведет в танце ведьму Ромалу…
Я могу за тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Мелодия очаровательно нетороплива. Танцуют мужчины и женщины с висками, тронутыми сединой, и волосами, сплошь усыпанными серебряным инеем. Вскоре их будут ждать повозки, чтобы развезти по домам. Летом в это время танцы только начинаются, а сейчас – полчаса до завершения первой половины программы, посвященной старшему поколению.
Пусть листочки с календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо.*
*Эдуард Асадов «Я могу тебя очень ждать…»
Низко поклонился похожий на медведя боцман «Айры», уступая место на сцене молоденькому пареньку. Княгиня проводила моряка взглядом и расплакалась.
– Алиса, милая, – растерянно произнес Ян.
– Все хорошо, все замечательно.
Она поднесла платочек к глазам, возвращая взору ясность, но вскоре ресницы снова стали мокрыми.
– Нигде и никогда я не видела подобного. Для них эти вечера бесценны. Ты самый лучший правитель, иного и желать невозможно.
Юноша, сменивший на сцене бравого морского бродягу, в первые мгновения отчаянно стеснялся, но сумел перебороть робость. Старики – о нет, на подсвеченной огнями площади, их бы так никто не назвал, – бережно кружили своих дам на зависть подрастающему поколению.
– Мы однажды придем с тобой сюда, а под сенью пихтовой аллеи будут стоять наши внуки.
Ох, не стоило ему этого говорить. Едва утихшие слезы хлынули сплошным потоком. Лучше бы с деланным равнодушием заметил: бюджет позволяет. Не такие уж большие расходы. Музыканты почти всегда отказывались от вознаграждения, ограничиваясь несколькими монетками на кружку пива или другую мелочь. Ведь награда не деньги, а счастливые глаза тех, кто строил и укреплял Акарам.
– Я сейчас, сейчас… Прости… – прошептала Алиса.
– Сейчас мы пойдем танцевать.
– Люди будут смотреть, – всхлипнула княгиня.
– Пусть смотрят и завидуют, – ответил Ян, но слабенькие маскировочные чары не снял.
Постепенно на площадь стекалось все больше молодежи. Кто-то затеял хоровод, увлекающий за собой новые лица. Сменились музыканты в оркестре, вливаясь в разношерстную толпу.
Взгляд Ромалы легко прошел сквозь иллюзию хозяина Акарама. Государь улыбался, о чем-то спрашивая молодую жену. Ведьма скользнула в тень, а потом решительным шагом пересекла площадь, направляясь к лавочке облюбованной молодым офицером. Девушек в Акараме мало, и он не стал составлять конкуренцию товарищам. Пусть веселятся.
– Пригласите даму на танец?
Промолчать бы ей, пойти домой, но что-то надломилось в душе, безрассудно толкнуло вперед.
– Почту за честь, – без памяти влюбленный молодой человек протянул руку.
"Дура", – шепнул внутренний голос, да только поздно.
– Выходите за меня.
– Я тебе в бабки гожусь.
– Разве это имеет значение? Нет такого закона, что не позволит, а если появится – я кинусь в ноги князю.
Мимолетный взгляд повелителя темных пустошей офицер не заметил (не та подготовка). "Нашлась бабуля", – неожиданно весело подумал Ян. Выглядела ведьма молодо – и тридцати не дашь (иллюзии не создавали помех для взора владыки Акарама), дополнительные года женщине придавали специально наведенные чары и людская молва.
С горькой нежностью Ромала коснулась кончиками пальцев щеки юноши.
– Деток у нас с тобой никогда не будет.
– Приемных возьмем, – тут же решил единственный наследник древнего рода.
Да, глупо считать, что он так просто отступится.
Женщина не стала говорить: "Подумай, что отец скажет". Уж слишком это напоминало согласие.
– Приходи через два года, коли другая не приглянется. Тогда и поговорим, а больше не ищи встречи.
– Два года, день в день, – не стал спорить Олег.
И то верно – с ведьмами не спорят. Ведьм боятся, а не любят. Ведьм не прощают, да еще и так щедро. Наперед, за все скопом.
Плачет виолончель, задорно отзываются барабаны. Шаг назад, поворот, мгновение одиночества… и надежные руки, вновь направляющие движение.
"Ты, наверное, простишь, даже если узнаешь, что прежде варилось в моих котлах. И народу я погубила никак не меньше, чем спасла.
Княже, княже… Я не завидую, нет. Не смею. Но что стоило вам навести морок на порядок выше? Зачем вы показали, как много значит прежде лишенное для меня смысла слово – семья. Почему стало мало преданных учениц?
Я ведь прекрасно знаю, что нужно сделать. И, может статься, не Олег, а я брошусь к вам в ноги просить о милости, на которую не имею права…"
Княжество Акарам,
третья неделя желтня 69-й год
Ло ждал. Всадники не возвращались. Виверны все реже выбирались из пещер: старики погрузились в сон, а молодняк изредка показывался под открытым небом, ловя солнечные лучики. Скоро и для них зазвучит древняя колыбельная, погружая в сладкую дрему до весны.
Потынявшись между родичами, малыш слетал к человеческому городу, покружил около защитного купола и вернулся к своему наблюдательному посту на скалах. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким одиноким, а солнце, как назло, едва-едва выглядывало из-за облаков и почти не грело… Человек, очаровавший виверна, почему-то больше не появлялся. Неужели тоже впал в спячку? А говорили, люди спят ночью и не привязаны к времени года. В Радоре Ло видел жителей, спешащих по своим делам. Сонными они не выглядели. Ничего не понятно. И спросить не у кого…
Княжество Акарам,
четвертая неделя желтня 69-й год
Мэйнард был необычайно доволен собой. Нет, не так. Инкуба просто распирало от гордости. И неважно, что в прочитанном он практически ничего не понимал. Неважно, что сородичи, если бы узнали, покрутили пальцем у виска (украденный у людей жест; лучше бы что-нибудь полезное переняли).
– Спрос опи-сыва-ется шкалой или кривой, отра-жаю-щей готов-ность по-треби-те-лей поку-пать данный про-дукт в тече-ние опре-деле-нного периода вре-ме-ни по каждой из разли-чных цен. Сог-ла-сно закону спроса, по-тре-бите-ли обычно по-ку-пают боль-шее ко-ли-чество про-дукта по низкой цене, чем по вы-сокой.*
*К. Макконнелл, С. Брю «Экономикс: принципы, проблемы и политика»
Адель выдержала ровно полстраницы. Нет, она радовалась за своего ученика, но участвовать в чтениях категорически не желала. Демон вздохнул, послушно закрывая книгу. Наставница помахала ладошкой и убежала к ревнивцу-грифону. Подальше от рынка, потребителей, спроса и предложения.
Мэйнард проводил девочку разочарованным взглядом. Как, оказывается, сложно общаться, не прибегая к чарам. Впрочем, чары – недосягаемая мечта. Даже улыбка воспринимается как давление. Эх, а в прежние времена… Инкуб ностальгически улыбнулся и поймал озарение. Как он только раньше не подумал – есть человек, что не ограничится скупой похвалой. И он идет не жаловаться на князя, а хвастаться, вот.
Дверной молоточек выбил нетерпеливую дробь. Княгиня тепло поприветствовала пропажу и недоуменно покосилась на книгу в руках гостя. В первый раз Мэйнард пришел без гитары, однако поинтересоваться, куда подевался инструмент, Алиса не успела.
– Вот, смотри, – возбужденно произнес демон, открывая учебник. – Чело-вечес-кие существа – это не-сча-стные создания, обре-менен-ные пот-реб-ностя-ми, – продекламировал он гордо. – Как тебе?
– Содержание? – осторожно уточнила княгиня.
– Исполнение, – с непонятным содержанием Мэйнард решил не заморачиваться, установив собственный критерий отбора. Кто сможет доступно объяснить основные положения рукописи, того и пригласит в Акарам. – Я теперь умею читать. Правда, здорово?
– Да, – потрясенно ответила молодая женщина, прежде и не знавшая, что этим искусством инкуб не владеет. – Ты сам научился?
– Адель помогла. Правда она сначала не хотела, но сдалась под натиском моего обаяния.
Алиса подозрительно прищурилась.
– Заключенного в перечне материальных благ, – печально признался демон. – А раньше за все можно было рассчитаться натурой…
Следующие полчаса княгиня терпеливо слушала выдержки из учебника, а потом Мэйнард случайно обмолвился о поездке в княжества. Вот так вот: ты беспокоишься, а он, если бы не желание продемонстрировать новый навык, просто пропал бы на неопределенное время, не удосужившись попрощаться. Глупо обижаться на нежить и сравнивать ее с людьми, но действия души и разума так противоречивы.
Инкуб, мгновенно уловивший перемену настроения, почувствовал себя виноватым, понял, что сделал не так, и стал торопливо рыться в памяти, выуживая ритуалы, связанные с прощанием.
– Привезти тебе что-нибудь? – осенило Мэйнарда.
Еще совсем недавно Алиса бы очень многое отдала за этот вопрос. За искренность, с которой его задали. Теперь у нее было все, что только можно пожелать.
– Ты в Тарин?
– Да, для начала в столицу.
– В северном квартале есть одна лавка, я сейчас нарисую дорогу. Привези мне карамель на палочке. Петушка или другую фигурку, но обязательно с вишней.
Демон опешил, княгиня полюбовалась растерянностью гостя – супруга великого владыки, сеющего страх и ужас, просит карамельных конфет, – и отослала охрану за пергаментом.
– Не удивляйся, сейчас поймешь. Представь: середина лета, духота, зной. Два месяца назад я мечтала о новых платьях и украшениях, а потом мечтой стал сытный обед: денег хватало только на хлеб. И не тот, к которому привыкла, а второго сорта, для бедноты. Очень скоро наступил день, когда от буханки осталась маленькая краюшка, на завтра и все… Я брела по улице и увидела прилавок с карамельными фигурками, такими большими и яркими. Совсем недавно я бы презрительно отвернулась – крестьянское лакомство, а теперь так мучительно захотелось. Просто до слез… Меня догнал мальчишка, присматривающий за товаром, и подарил красного петушка. Запах вишни… Мне казалось, что нет ничего прекраснее. Когда стало совсем плохо, я вспоминала вкус карамели.
