Текст книги "Дороги, ведущие в Акарам (СИ)"
Автор книги: Дарина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
– Зачем мне пол-Радора? Разве за деньги можно купить Ло? Или этот вечер? Или ты бы стал обучать меня магии ради монет?
– До сих пор не могу привыкнуть к акарамской знати. От вас не знаешь, чего ожидать.
Соколов фыркнул и попросил:
– Только матушке не говори: сарай она мне не простит, как и остальные отклонения от стандарта.
– Не скажу, – пообещал ведьмак, переворачиваясь на бок и отпихивая грифонье крыло. Граф не стал настаивать, конечность убрал, однако переполз ближе и прислонился к спине.
Утром, когда Михаил открыл глаза, друг еще спал в обнимку со своим питомцем. Чувства Изарина оставались загадкой, а вот Граф явно блаженствовал. Финансист выскользнул на улицу, зажег светильник. Сквозь тонкую куртку проник холод, избавляя от остатков сонливости. В руки привычно легли два клинка, и вскоре в верхней одежде отпала необходимость. Светало.
Изарин, позволивший себе бесцельно поваляться, вышел к завтраку и довольно отметил: гости не тягость, а такие полезные существа.
– Нужно Тома проведать, – сказал Миша, накрывая на стол.
– Нужно, – согласился куратор юного ведьмака, правда, без особого энтузиазма.
Томас обожал море, Изарин особой любви к воде не испытывал. За все лето юноша ни разу не сходил на пляж и предпочел бы и дальше не появляться на набережной. Зато с финансистом Монрель увлеченно обсуждал преимущества разных моделей парусников. Подобная дискуссия завязывалась почти при каждой встрече и сторонам не надоедала.
Княжество Тарин,
первая неделя листопада 69-й год
Голова болела. Врач сказал сотрясение, но Лев Аркадьевич горько отметил: сотрясаться нечему. Ему бы полежать в постели, в тишине и спокойствии, но мужчина упрямо занял столик в углу и заказал темное пиво. Гостиный двор, где тридцать лет назад Лев Беран познакомился с юной Элизабет, превратился в дешевый трактир для различного сброда. От прежней обстановки остались только тяжелые дубовые столы, исщербленные ударами клинков и неприличными надписями. Подавальщица бухнула перед Львом Аркадьевичем кружку, расплескав пену.
Мужчина не обращал внимания ни на скверное обслуживание, ни на присутствующий контингент. Если прикрыть веки, можно увидеть, как спускается со второго этажа его Лиза. Кудрявое чудо в зеленом платье. Прежде Беран считал рассказы о любви с первого взгляда глупыми байками. О, как же он ошибался. Юная Элизабет улыбалась так солнечно и жизнерадостно, что внутренний голос безапелляционно заявил: "Это моя женщина". Профессор ни разу не пожалел о принятом решении. Влюбленность прогорела, сменившись глубоким, сильным чувством, неподвластным времени. Прошла молодость, года отметили супругу россыпью морщин и сединой, однако Лев этого не замечал. Для него Лиза всегда оставалась самой красивой и желанной.
Девять дней назад профессор Беран похоронил ту, что была его дыханием. Два года они боролись, истратили все сбережения, но победить не смогли. В университете мужчина зарабатывал немало, однако оплатить услуги ведьмаков – лекари расписались в бессилии – может не каждый. Деньги закончились через год, и Лев Аркадьевич тайком заложил особняк. Супруга никогда бы не позволила, но зачем ему дом без любимой женщины? Детей Небесные Владыки не дали… Да, ведьмаки говорили, что шанс выздороветь составляет лишь десять процентов, однако профессор сделал бы все возможное и невозможное, даже если бы ему сказали, что надежды и вовсе нет.
Пена опала, но к пиву мужчина не притронулся. Хотелось захмелеть, забыться, но нельзя. Об увольнении из университета Берану сообщили сразу после похорон. В день смерти жены он не провел несколько пар. Отличный повод избавиться от неугодного специалиста. Принципиальность до добра не доводит. Следовало поставить протеже декана нужную отметку и забыть как страшный сон, а не наживать себе опасного врага. Пусть студент ничего не знает и не желает учить – и, ладно, хамит – и такое бывает.
Звучали негромкие разговоры, звенела посуда, пальцы менестреля порхали по струнам, выводя озорную мелодию, но Лев Аркадьевич едва ли слышал. Он безумно устал. Вслед за работой профессор потерял дом. Пришло время отдавать займ, Беран просил повременить, ему пообещали и… продали вексель, служивший обеспечением ссуды. Покупателем оказался декан. Совпадение? Вряд ли. Как только узнал?
Об отсрочке не могло быть и речи, деньги следовало отдать немедленно или освободить поместье. К счастью, друг занял необходимую сумму. Лев Аркадьевич не ожидал, что ему так сказочно повезет. Увы, светлый проблеск закончился очень быстро. По дороге мужчину ограбили, наградив сотрясением мозга.
Сердце кольнуло болью. Профессор торопливо глотнул лекарство. Жить не хотелось, но Беран не мог подвести друга, не вернув долг. Заработать такую сумму денег сложно, особенно если декан замолвит словечко перед нужными людьми. Впрочем, терять больше нечего, а это расширяет привычные рамки. Мужчина горько вздохнул: воровать он не сможет. Податься к ведьмакам? Говорят, им требуются добровольцы… Правда, ведьмаки могут получить нужный материал и бесплатно.
Лев Аркадьевич на мгновение прикрыл глаза. Сердечные капли не помогали. "Лиза, если бы ты только была рядом. Любимая, родная… Как научиться жить без тебя?"
Профессор не заметил, как менестрель отыграл последние ноты и присел за его столик. Заглянуть в душу и понять – это не одно и то же. Мэйнард не понимал.
Безразличие, глухое, вязкое, осязаемое, заключило в кокон седовласого мужчину. До него никому не было дела. Инкуба удивляло, как люди, создавшие бесчисленное множество тварей и наделившие их смертоносной мощью, могут быть так слепы. Почему человек, сохранивший удивительно чистую душу, одинок? Почему с ним рядом лишь боль и призраки прошлого?
Любопытство и желание помочь – удивительный, неведомый прежде коктейль. Подданный Акарама не задумывался об этом, он просто шел вперед. Очнувшись после принудительного купания, демон испытал дикое чувство голода. Что странно: остаточная энергия, обычная пища, не могла его утолить. Хотелось чего-то иного. Мэйнард потерялся в череде дней, в скоротечном временном потоке. Подбор нужного князю специалиста отошел на второй план, на этом просто не получалось сосредоточиться. Демон что-то искал, но не понимал, чего ему так отчаянно не хватает. Первой пострадала яма: ее инкуб заровнял с каким-то садистским удовлетворением. Посреди улицы образовался огромный котлован с пологими стенками. Пройти еще можно, а вот проехать… Впрочем, это не его проблемы.
Привкус горечи стал постоянным спутником Мэйнарда. Нескоро инкуб решился вновь зачерпнуть энергию боли, не сразу вспомнил слова князя о том, что вода камень точит, а поток состоит из отдельных капель и не стоит черпать больше, чем можешь унести.
Без гитары демон не справился бы. Музыка помогла сдержать голод, привела в знакомый трактир. Люди видели столы, стулья, лавки, тарелки, кружки, кувшины… Захмелевших мужиков, хорошеньких подавальщиц. А подданный Акарама – темные пятна агрессии и злобы, копоть чужих обид, жар вожделения, багровый отлив алчности, черноту отчаяния, огонь азарта, серую дымку безразличия. Эмоции пронзали пространство, неся свой цвет и оттенок вкуса. Трактир оказался отличным местом для подбора пищи. Единственное, чего здесь обычно не встречалось, – это слепящего света любви. Инкубы не трогают тех, кто любит больше жизни. Вовсе не из-за милосердия. Не стоит забывать, что это слово нежити незнакомо. Все намного проще: демоны просто не могут на них влиять. Именно этот свет привлек Мэйнарда к угловому столику. Он напомнил об Алисе.
"Чтобы ты сделала, хозяйка?"
Ответ стал ясен. На миг даже показалось, что княгиня рядом.
– Я могу чем-то помочь?
"Нет", – хотел ответить Лев Аркадьевич, но почему-то сказал:
– Тридцать лет вместе, не могу без нее. Не имею права уйти за ней.
– Нет, дело не в праве. Вы слишком любите жизнь. Как и она.
Беран замер. Инкуб накрыл рукой ладонь мужчины, ловя ускользающий отголосок.
– Одиночество – иллюзия. Душа бессмертна. Этот день никогда не повторится, никогда не будет вас и ее такими, как в этой жизни, но впереди ждет новое воплощение, новая встреча, если вы будете верить.
Ян бы с горечью промолвил, что прописные истины должны помнить люди, а не демоны, но владыка девятого княжества в это время находился совсем в другом месте. А здесь и сейчас, под сводами когда-то респектабельного гостиного двора, пальцы Мэйнарда коснулись струн. Полились мягкие переливы мелодии.
Глоток, и еще один. Боль уходила. Медленно, неохотно, но ей не тягаться с инкубом. Происходящее казалось подданному Акарама удивительно правильным.
Профессор и один из жителей проклятых пустошей долго разговаривали, перескакивая с темы на тему. Рукопись, которую Мэйнард таскал с собой на всякий случай, на столе оказалась случайно и сразу же привлекла внимание.
– Вы интересуетесь экономической теорией? – приятно удивился Лев Аркадьевич.
– Пришлось, – вздохнул демон, а потом его осенило. – Постойте, вы хотите сказать, что читали эту книгу?
– Конечно, это же фундаментальный труд, в нем заложены основы.
Инкуб порывисто выдохнул, боясь поверить в свою удачу.
– Видите ли, некоторые главы я не совсем понимаю. Возможно, вы бы могли объяснить…
– Безусловно, спрашивайте.
В глазах мужчины зажегся живой огонек. Чем больше профессор говорил, тем ярче он разгорался. Мэйнард сначала наблюдал за переменами, отмечая, как трусливо отползает чернота и просыпается жажда жизни, а потом увлекся, поймал себя на том, что действительно понимает.
"Идеальная кандидатура. Беру" – подумал подданный девятого княжества. Осталось донести эту мысль до Льва Аркадьевича. Впрочем, если учесть, что с трактира они давно ушли и теперь сидели в профессорском кабинете, то первые шаги в нужном направлении сделаны.
В ночной час Беран никуда не отпустил своего гостя, устроил в одной из комнат. Даже просить не пришлось. Удивительно чуткий человек. Побольше бы таких.
О переезде инкуб решил поговорить после завтрака. Опыт подсказывал: насытившись, собеседники становятся более покладистыми. А еще у людей отвратительная привычка: они приглашают разделить трапезу. Придумать убедительную причину для отказа демон не смог, а раскрывать свою сущность посчитал преждевременным. Выручила Мэйнарда открытая форточка и собака. Такое полезное создание. Мелкое, зато вместительное.
Тарелка продемонстрировала пустое донышко, разукрашенное цветами.
– А как вы относитесь к Акараму? – мимоходом ввернул инкуб.
– Об этом княжестве ходит много слухов, – осторожно ответил профессор.
– Я спрашиваю не о слухах, – поморщился гость. – Просто, – демон заискивающе улыбнулся, – я вижу, вы мудрый и образованный человек, может, что-то дельное посоветуете. Меня пригласили в Акарам сыграть на одном национальном празднике. Стоит ли принимать такое предложение? Да и отказать боязно… А еще наниматели обмолвились, что и князь может прийти послушать. А он… – Мэйнард оборвался на полуслове и горестно вздохнул. Вышло очень реалистично.
– Князь единственный, кто защищает нас от НИХ, – неожиданно жестко произнес Беран.
Инкуб вскинул бровь, совсем как Ян. Лев Аркадьевич понял, что сказал лишнее, но потом махнул рукой и пояснил:
– Порождений мрака. Гарпий, кикимор, вивернов и прочих тварей.
– Сказки все это, – хмыкнул представитель "прочих тварей".
– Если сказки, что же вы думаете ехать или нет?
– Ну… – демон длинно выдохнул. Пора или нет? Эх, жаль, что перед ним не девица, было бы легче. – А если я скажу, что один из НИХ?
– Молодой человек, я сегодня трезв.
Мэйнард покивал с умным видом и решил пойти ва-банк. Сколько можно тянуть? На стол лег конверт с оттиском княжеской печати.
– Откройте.
Княжество Акарам, княжество Тарин,
первая неделя листопада 69-й год
Запах цитрусовых Адель почуяла на подходе к кустам, ограждающим площадь, но никак не ожидала увидеть собственного грифона, уплетающего фрукты, цена которых измерялась золотом. Другие дети и запаха такого не знают, а ей отец однажды привез целый фунт. На первый день рождения, который они встречали без мамы.
Угощал Тифона седовласый мужчина, одетый в запыленный дорожный костюм. Рядом с лавочкой стоял саквояж.
Завидев Адель, грифон повернулся к хозяйке и раскрыл клюв. Внутри лежала еще целая долька.
– Это твое, мой хороший, – со вздохом признала девочка.
Грифон недоуменно моргнул и проглотил добычу. Люди такие странные существа. Зато ему больше достанется, вот.
Незнакомец улыбнулся и протянул два мандарина.
– Это все мне? – не поверила юная наездница.
– Можете с питомцем поделиться.
– Вот еще, – фыркнула Адель. – Ну, разве что корочкой.
Тифон выдал наигранно-возмущенный клекот, а потом легонько прихватил клювом плечо.
– Спасибо, – запоздало поблагодарила девочка. – Он вам не докучал?
– Это милое создание? Нет, что вы. Признаться, я сначала испугался, но демон заверил: в городе безопасно.
– Демон? А вы?..
Отвлеченная фруктами, она сразу и не вспомнила, что не видала этого мужчину прежде.
– Если Его Величество утвердит мою кандидатуру, я буду преподавать экономику.
– А… Ясно…
– Вы знакомы с моим предметом? – приятно удивился профессор.
– Нет, – честно ответила грифоновладелица, уловила просветительские искры во взгляде и добавила: – То есть да, – про потребности-то она запомнила… – Вернее, не очень. А здесь вы?..
– Жду приема у Его Величества.
– Князя нет в поселке. Где ваш демон?
Мужчина беспомощно развел руками.
– Сказал ожидать здесь.
– М-да, – протянула Адель, – что с него взять. Только искушать да бренчать на гитаре и умеет. Ни одно серьезное дело не поручишь.
– Уж кто бы говорил, – насмешливо произнес голос, что заставлял трепетать не одно девичье сердце.
– А кто гостей посреди улицы бросает? – хмыкнула юная грифоновладелица безо всякого пиетета. – Мэйнард? – подозрительно уточнила девочка, когда незнакомый блондин появился из-за кустов.
– Да, я.
– Тебе не идет, – забраковала Адель новый облик. Инкуб на миг замер: такого ему еще не заявляли, – Что будешь дальше делать?
– Дальше… – демон задумался. Где устроить профессора до возвращения владыки он не знал. Не к себе же тащить?
– Поселение в гостевом домике, – смилостивившись, подсказала жительница Радора.
– Спасибо, детка, – обрадовался Мэйнард и проворно уклонился от подзатыльника. – Ты чего такая агрессивная?
– Я тебе сейчас покажу…
– Хочешь, я с ним поговорю?
Девочка на миг застыла, а потом равнодушно поинтересовалась:
– С кем?
– С тем, кто тоже тебя так назвал, – без тени насмешки ответил инкуб.
– Я уже разобралась, – она воинственно вскинула подбородок.
– Ну как хочешь, – демон пожал плечами. – Где там твой домик?
– Не мой, а общественный, – пробурчала грифоновладелица. – Садитесь, доставлю в администрацию.
Задобренный мандаринами, Тифон без возражений подошел к профессору. Мужчина с сомнением посмотрел на неоседланную тварь.
– Боюсь, милая леди, вы переоцениваете мои силы.
Адель вопросительно взглянула на Мэйнарда.
– Я проведу, только к чиновникам нужен специальный пропуск. Поможешь?
– Сколько тебе нужно на дорогу?
– Не больше пяти минут.
– Договорились.
Прием в городской администрации и дальнейшее заселение прошло без происшествий. Адель, не дожидаясь визита ответственного работника, сама слетала за комплектом постельного белья, полотенцами и положенным набором продуктов. Добавила к овощам и крупам кое-что от себя и отвезла корзины в гостевой домик.
Лев Аркадьевич отыскался в небольшом саду, в беседке. Инкуб околачивался там же. Гость выглядел усталым и обеспокоенным. Переезд – дело нервное, а в компании нежити и подавно.
– Вы не волнуйтесь, у нас хорошо и вовсе не страшно, – сказала Адель, вспомнив, что болтают об Акараме в других княжествах – отец иногда рассказывал. – Обустраивайтесь, я вас завтра навещу.
– Спасибо.
Грифон взлетел без разбегу, с прыжка.
Мэйнард что-то тихо пробормотал, но профессор не разобрал.
Из корзинки вкусно пахло свежим хлебом. Акарам оказался вовсе не таким, как представлял экономист. Осталось дождаться аудиенции у князя.
– Я отлучусь ненадолго? – окликнул демон. – Вы пока сами справитесь?
– Да, конечно, – рассеянно подтвердил мужчина.
* * *
Около замковых ворот инкуб сменил облик, потянулся к молоточку, постучал.
– Мэйнард, – обрадовалась Алиса, открывая калитку. – Вернулся.
Подданный кивнул, улыбаясь. Вернулся. Так странно и удивительно возвращаться, когда тебя ждут.
– Вот, возьми. Это тебе.
В деревянном ларце лежали леденцы. Петушки, бабочки, лошадки…
– Спасибо, – хозяйка Акарама моргнула, рассматривая обретенное богатство.
К глазам некстати подобрались слезы. Ну уж нет. Она не будет плакать из-за коробки конфет. Для взрослой женщины, будущей матери это несерьезно. А для княгини и вовсе недопустимо. Да, Ромала заверяла, что излишняя эмоциональность для беременных явление нормальное, да и муж, кажется, привык, но… Вдох, выдох…
– Я пойду, – сказал демон, незаметно пятясь к калитке, – а то экономист остался без присмотра. Мало ли что… – Закончил он сумбурно.
– Не расстраивайся. Отчитаешься и поговорим, – тепло произнесла Алиса и позволила себе то, что хотела сделать, едва увидела инкуба, – крепко обняла.
– И песни новые сыграю, – заметно повеселел Мэйнард.
* * *
Дома Адель первым делом съела половинку мандарина. Вторую половинку девочка бережно завернула в кожуру и положила рядом с наспех набросанной запиской (не предупредив отца, она больше не летала в Замок). Оставшейся мандаринкой Адель планировала поделиться с княгиней.
Тифон отнесся к поездке весьма благосклонно. Впопыхах они чуть не забыли захватить любимые яблоки Алисы. Лишь перед самым взлетом юной хозяйке показалось, что чего-то не хватает, и она исправила эту оплошность.
Спрыгнув с грифоньей спины, Адель побежала к калитке. Молоточек выбил торопливую дробь. От нетерпения девочка стала наматывать круги перед воротами, пока ее не изловил Тифон, а там и княгиня подоспела.
– Алиса. Я привезла яблоки. И еще кое-что. Смотри. В Тарине есть целый мандариновый сад, он может погибнуть.
* * *
В княжеский кабинет Алиса ворвалась ярким торнадо.
– Смотри, что у меня есть.
На раскрытой ладони лежал мандарин. Владыка темных пустошей воспользовался магией и вынес вердикт:
– Безопасен.
Молодая женщина фыркнула, присела на подлокотник кресла, обнимая мужа.
– А я знаю, где целый сад мандарин. А еще ананасы и киви.
– Ты хочешь фруктов?
– Я хочу сад. Ян, давай заберем, здесь недалеко, пожалуйста. Он пропадет без хозяина.
– Недалеко – это где?
– В Ирсине.
– Расскажи по порядку.
– Мэйнард привел экономиста для школы. В Тарине у него есть цитрусовый сад…
Да… Проблемы появились еще раньше отчета демона о проделанной работе.
– …давай возьмем Рух и вывезем. Ну пожалуйста.
Впрочем, фрукты для детей полезны, а в Ирсин птица Рух прилетит за несколько часов. Просматривать финансовые документы расхотелось окончательно. Алиса очень редко что-либо просила. Если сад доставит ей радость, почему бы и нет?
* * *
Оставшись в одиночестве, Лев Аркадьевич начал осмотр своих временных владений. По традициям южных городов дом окружала открытая веранда. Внутри жилище вмещало две комнаты: спальню и кабинет, а также небольшую кухню, отгороженную ширмой от просторной столовой. Из внутреннего убранства присутствовали занавески, вышитые скатерти, вязанные тканевые дорожки на покрытых лаком досках вместо земляного пола с сеном. Но главное не это – город был оснащен канализацией. Больше всего мужчину поразил санузел и рукомойник.
Глядя на подобное великолепие, экономист всерьез задумался: может, его с кем-то перепутали? По спине пробежал холодок. Стремясь отогнать неприятные мысли, Лев Аркадьевич направился в столовую к выданной провизии. В первой корзине вместе с постельным бельем и набором из четырех полотенец лежали новенькие комнатные тапочки, сплетенные из стеблей и листьев аира, мочалка, зубной порошок, брусочек мыла, умопомрачительно пахнущий лавандой.
Во второй плетенке скрывался целый продуктовый склад: хлеб, крынка с кефиром, большой горшочек с творогом и маленький с малиновым вареньем. Любимая ягода жены…
Сердце пронзила острая боль. Так бывает: когда все плохо, человек держится, а едва жизнь начинает налаживаться, силы заканчиваются. Профессор тяжело опустился на ближайший стул, торопливо глотнул настойки. В последние годы с лекарством мужчина не расставался.
В дом вихрем ворвался Мэйнард, обеспокоенно заметался по комнате. "Надо же, уже успел вернуться" – вяло удивился Беран.
– Привести лекаря? – осенило демона.
– Не нужно, сейчас пройдет, – тихо отозвался подопечный.
Инкуб присел рядом, выждал немного. Боль не отпускала.
– Я за лекарем, – поставил перед фактом Мэйнард.
– Мне уже лучше, – запротестовал Лев Аркадьевич.
Демон хмыкнул. Прежде он и не догадывался, как порой с людьми сложно и до чего же они хрупкие создания. Лучше ему, да-да… И зачем врать?
Далеко идти не пришлось. На крыльце инкуб встретился с князем, одетым в неброский костюм, лишенный официальных регалий. В руках правитель Акарама держал бутылку вина.
– Подожди в саду и пристрой куда-нибудь, – распорядился Ян. С подарком он не угадал, в отличие от времени визита. – Что скажешь о своем протеже?
Мэйнард торопливо доложил о соответствии специалиста заданным критериям отбора. Потом высказался о коварстве автора "Экономикса", старательно зашифровавшего важные знания от простого народа, и честно рассказал о бедственном положении ученого. Цитрусовые деревья на демона впечатления не произвели, поэтому о саде Мэйнард сказал лишь, что для Льва Аркадьевича он много значит.
При виде гостя профессор попытался встать, но тут же был возвращен на прежнее место.
– Сидите, вам нельзя двигаться. Давайте руку, вот так. Не волнуйтесь, я обучался лекарскому делу, помимо колдовского искусства. Смотрите мне в глаза и думайте о чем-то хорошем. Вы в безопасности, все хорошо, боли нет.
Отчаянно колотящееся сердце вернулось к нормальному ритму. Резь в груди исчезла.
– Спасибо, мастер, – экономист почтительно склонил голову.
– Ян, – представился князь.
– Беран Лев Аркадьевич.
– Знаю. По части распространения слухов Радор ничем не отличается от маленькой деревушки. Как часто у вас приступы? Или Акарам оказался столь ужасен?
– Изредка бывают, – профессор их давно не считал, привыкнув и смирившись с недугом. Когда пытаешься спасти единственного близкого человека, на себя времени не остается. – Акарам удивительный.
– Вы видели всего несколько улочек.
– Чистых и мощенных камнем. А еще я видел детей. Сытых, веселых, жизнерадостных. Обутых и одетых. Чиновник, оформляя документы, не потребовал ни единого медяка.
– Радор – лишь малая часть темных пустошей. Всем новоприбывшим князь показывает нежить.
– Показать – не скормить, – попробовал пошутить мужчина. Ян одарил Берана изучающим и чуть насмешливым взглядом. Лев Аркадьевич счел нужным добавить: – В Тарине скорее пойдут на эшафот, чем в зубы к нежити. При этом люди почему-то забывают: палач растягивает убийство на несколько часов, а тварь управляется за считанные мгновения.
– Тела не жаль? После трапезы нежити хоронить зачастую нечего.
– Разве мертвецу не все равно?
– Есть еще гарпии. Не боитесь?
– Боюсь, – не стал скрывать экономист, – исчезнуть безвозвратно – страшная участь.
– Тем не менее, вы здесь.
– И у таких стариков, как я, есть мечты.
– Школа? – в голосе непонимание и неприкрытый скептицизм. – Экономика – скучнейшая вещь…
Через полчаса Ян поймал себя на том, что готов выписать Мэйнарду премию. Лев Аркадьевич просто и доступно объяснял фундаментальные постулаты. У отца так не получалось. Недаром все новые и перспективные идеи по финансовой части придумывала чета Соколовых, а хозяин Акарама лишь корректировал и утверждал. Профессор искусно обкладывал молодого ведьмака приманками (а за кого еще можно принять собеседника после упоминания о колдовстве?), доказывая практическую ценность экономических знаний.
Постепенно беседу удалось подвести к векселям, а затем к долгу, потерянному поместью и цитрусовому саду. О мандаринах, ананасах и киви профессор рассказывал не менее охотно. Из прихоти беременной жены будущее приобретение могло превратиться во что-то гораздо большее.
– Сад тоже заложен?
– Нет.
– Вы бы могли его продать.
– Ах, если бы. Мне не дадут. Скорее вырубят. А денег на взятки нет.
– Вот как… Экзотические растения по стоимости могут сравняться с домом.
– Количество деревьев превышает границу, разрешенную для продажи лицам, не входящим в гильдию купцов. Я написал прошение князю, но ответ так и не получил. Я готов подарить сад, лишь бы только растения жили. Приехав сюда, я их предал, но долг другу не может остаться не закрытым. Я должен заработать хоть часть суммы…
На миг Лев Аркадьевич болезненно сгорбился, но тут же упрямо расправил плечи.
– Сколько лет вы отдали университету?
– Всю жизнь, – тихо произнес профессор. Хотел скрыть горечь, да не получилось.
– Акарам выкупает ваш сад. Стоимость будет согласована на месте, после осмотра. Вы приняты на работу, вот договор, ознакомьтесь. Через десять лет этот дом перейдет в вашу собственность. За отдельные заслуги перед княжеством этот срок может быть сокращен. Завтра утром полетим в Ирсин перевозить деревья. Вы согласны?
Несколько мгновений мужчине потребовалось, чтобы осознать услышанное. Профессор знал имя владыки Акарама, но поверить в то, что перед ним САМ КНЯЗЬ…
– В-ваше… – горло перехватило, голос пропал.
– До завтра, Лев Аркадьевич. Будьте готовы к девяти.
* * *
Демон, ожидающий в беседке, подхватился на ноги и отвесил церемониальный поклон.
– Как прогулка, понравилось? – поинтересовался государь.
– Скорее нет, чем да, – признался Мэйнард.
Ян изумленно изогнул бровь. Инкуб вздохнул и словно бросился в ледяную воду:
– Почему вы отпустили меня без печати?
– С печатью, – возразил правитель Акарама, – просто немного измененной.
– Но ведь я… – демон запоздало прикусил язык.
– Никого не убил. Ты изменился.
– Безвозвратно?
– Нет, еще нет.
– Вот как, – подданный задумался.
– Никто не знает, что ты приобретешь на избранном пути, а что потеряешь.
– Себя, – тихо, но твердо ответил Мэйнард. – Я найду себя.
– Снять печать? – вдруг спросил князь.
– Нет, – без раздумий отозвался инкуб.
Хозяин темной пустоши улыбнулся уголками губ.
– Акарам не бросает своих. Ты помнишь?
Изумленный демон молча поклонился. Он не предполагал, что когда-нибудь услышит подобные слова. Да и разве раньше они были ему нужны? Радость и гордость, кажется, так люди называют охватившие Мэйнарда чувства.
* * *
В экспедицию за цитрусовыми деревьями Адель попала случайно. С самого утра девочка полетела выполнять обещание, захватив в качестве гостинца горшочек фасолевого супа. Рассеянный, витающий где-то в облаках профессор обрадовался завтраку и даже не стал выгонять Тифона, бессовестно пролезшего в дом. Грифон с царским величием разлегся на ковре, отчего столовая сразу уменьшилась в размере и… стала уютнее.
Алиса подоспела к чаепитию. Узнав, куда направляется княгиня, Адель не стала просить, нет, но поникшие плечи и горящие глаза оказались очень красноречивы.
– Хочешь с нами?
– Да.
– Отца предупреди, Рух на площади. Не задерживайся…
Тифон клекотнул, подтверждая, что все понял, а его хозяйки уже и след простыл. Неугомонная, будто без него далеко уйдет. Впрочем, именно такой она грифону и нравилась.
Птица Рух ждала не одна: рядом с ней важно застыл птенец, лишь на несколько метров уступающий матери в размере. На его спине разместилась дюжина офицеров княжеского эскорта. Рух повезла Яна с женой, профессора, инкуба и Адель, а также детали складных контейнеров для перевозки саженцев.
Обещание показать нежить князь выполнил, приземлившись около логова гарпий. Лев Аркадьевич побледнел, инстинкты взвыли, требуя немедленно спасаться бегством. После короткой борьбы победил здравый смысл.
– Нежить – неотъемлемая часть Акарама, – услышал экономист голос хозяина темных пустошей. – Вы подписали контракт и скоро принесете присягу. Любить мою страну сложно, привыкнуть к соседству тварей под боком еще сложнее. Я не требую любви – лишь верности. Я прощу ошибку, совершенную по незнанию или глупости, но не предательство.
Взгляд пронизывал насквозь, придавливал к земле. Сейчас было сложно сказать кто страшнее: государь девятого княжества или лениво выжидающая гарпия. Как он мог вчера принять этого мужчину за обычного ведьмака?
– Я п-понимаю, – профессор низко, почтительно поклонился.
Словно в тумане, Лев Аркадьевич забрался на спину птицы Рух. Руки дрожали, лишь с третьей попытки экономисту удалось застегнуть крепление на сидении, удерживающее от падения. Воровато осмотревшись, Беран заметил обеспокоенный взгляд княгини. На душе почему-то сразу стало спокойнее, а там Адель вернулась к прерванному перед посадкой разговору, и память старательно затолкала пережитый ужас в дальний уголок сознания. Сердце, прежде чутко отзывающееся на волнения, билось ровно и размеренно.
* * *
Защитный полог не пропускал ветер, заботливо наброшенный плащ защищал от холода. Облака нависали так близко, что казалось, стоит только протянуть ладонь и поймаешь лепесток ромашки или хвост свернувшегося клубком котенка.
Супруги молчали, но это было уютное молчание, наполненное теплотой и нежностью. Ян знал, что однажды они научатся понимать друг друга без слов, станут еще ближе.
– Я хочу поставить второй трон, – неожиданно для Алисы произнес князь.
– Ты уверен? – только и смогла вымолвить хозяйка темных пустошей.
Она никогда не стремилась к власти, и после свадьбы ничего не изменилось. Все мысли занимала семья и дети. Последние триста лет владыки Акарама правили сами, их избранницы оставались просто женами и матерями. Второй трон – редкость и небывалая честь. Он не наделял княгинь равными с государем полномочиями, но давал очень многое, в том числе и право приказывать министрам.
– Да, я уверен. Я хочу, чтобы ты была со мной всегда и везде, а наша семья стала для сыновей примером, и они понимали, как важно найти свою женщину. Ты согласна?
Кто-то другой почувствовал бы радость или гордость. Алисе стало страшно. Ее никто к такому не готовил, не учил, она просто не справится, подведет.
– Ты сможешь, – мягко улыбнулся Ян. – Я не буду торопить, займешь трон, когда захочешь сама. Выберешь, чем будешь заниматься, обсудим. Можешь посоветоваться с Изольдой Соколовой, только осторожно, иначе сразу возьмет в оборот, и станешь финансистом.
– Ага, как же, – не поверила Алиса.
– Леди очень талантлива. Так что я предупредил.
– Ты не знаешь, примет ли меня корона, – привела княгиня последний аргумент.
