Текст книги "Дороги, ведущие в Акарам (СИ)"
Автор книги: Дарина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Он знал бесчисленное количество песен. Люди забыли мелодии, популярные пятьсот лет назад, а демон помнил. Веселые и грустные, для балов знати и народных гуляний, зажигательные, заводные или покоряющие очаровательной неспешностью.
– Я давно хотела спросить, – произнесла княгиня, когда отзвучал последний аккорд. – Ты ведь пишешь музыку?
– Писал, – помедлив, все же признался демон. – Сейчас меня окружает множество образов и эмоций, их хочется подхватить, превращая в ноты, но я никак не могу их собрать воедино.
– А если я попрошу…
Инкуб отрицательно качнул головой.
– Знаешь, раньше я гордился, но теперь не уверен, что этим мелодиям стоит звучать.
Хозяйка Акарама чуть слышно вздохнула, но у нее хватило такта не настаивать на своей просьбе. Пальцы Мэйнарда отбили на обечайке гитары барабанную дробь.
– Я предупреждал, – тихо уведомил гость.
Музыка обрушилась на княгиню, словно сорвавшаяся плотина. Тягучая, завораживающая, опустошающая, дикая. Страсть, искушение, голод… Мелодия оборвалась яростным звоном, демон перевел взгляд на свою слушательницу, а уголки губ изогнулись в порочной, манящей улыбке. В это мгновение ни один смертный не перепутал бы его с человеком.
Алиса тряхнула головой, сбрасывая наваждение.
– Можно прочесть десятки книг о нежити, – отметила молодая женщина задумчиво, – и ничего не понять, но эта музыка…
– Отражает суть? – с пробирающей хрипотцой спросил Мэйнард. Его глаза потемнели, обещая путешествие в бездну. Сладостную, головокружительную, бездонную.
Ох, десять раз прав Ян, нельзя выпускать демонов из клетки. А она еще удивлялась, почему умирали брошенные инкубами девушки и так легко и безрассудно падали в их объятия, забыв все предостережения. Выполняли малейшие пожелания, безропотно отдавали жизненные силы и… сгорали.
– Отражает, – признала княгиня очевидное.
– Я не должен был, – повинился музыкант, – но было сложно удержаться.
– От соблазнения или хвастовства?
– Второе. Прости, Алиса, но ни один из нас на тебя не польстится. Вероятность успеха мизерна, а последствия…
И почему она почувствовала себя уязвленной?
Мэйнард понял, что сказал что-то не то.
– Пообещай, что никому не расскажешь. Это страшная тайна.
Жизнь научила хозяйку темных пустошей с обещаниями обходиться взвешенно и осмотрительно. Инкуб тихонько вздохнул, но молчать не стал.
– Есть запреты, которые нельзя нарушить. Для нас неприкосновенны те, кто любят больше жизни или носят под сердцем дитя.
Княжество Сорем,
четвертая неделя руена 69-й год
Ученик ведьмака, подменивший наставника на один вечер, отчаянно клевал носом. Вторые сутки без сна давали о себе знать. Изначально речь шла о двух-трех часах дежурства в приемной, вот только сестру государя звездная россыпь за окном не смутила, и домой княжна не собиралась.
Особо изощряться с юношей не пришлось: хватило слабенького импульса, чтобы охранник задремал. Ни к чему лишние слухи. Во дворце их и так ходит слишком много.
Ян постучал и спросил:
– Вы позволите?
Имоджин подтвердила допуск и встала, приветствуя гостя. Как будто ему можно отказать.
Под глазами княжны залегли тени, лицо было бледным и утомленным. Она поправилась, больше чем необходимо, поясница болела, пальцы отекли. Беременность и каторжный труд на благо Сорема сочетались плохо.
– Где ваш брат?
– Играет, – с неожиданной ненавистью произнесла женщина, – для дворовых девок в трактире. Князь.
– Не судите строго, – ответил владыка Акарама. – Он не может по-другому. А то, что князь, в народе не узнают.
– Не может? Почему я могу? Ночами не спать могу, семью разрушать тоже…
Она запнулась, осознав, что наговорила лишнего, недопустимого. Это все усталость, не иначе. Прежде княжна не допускала таких просчетов, правда, ранее на ее плечи не опускалось бремя ответственности за всю страну и непомерный объем работы.
– Отец бы вами гордился, но и ругался бы страшно.
Она улыбнулась уголками губ.
– Мой визит никак не связан с делами. Я иногда заходил к вашему отцу, по-соседски. Выпить бокал вина, обсудить рукопись. Он писал удивительно толковую книгу о государственном управлении. Некоторые положения сегодняшнее общество не примет, но это не уменьшает ценность научных изысканий. С вашего разрешения, покажу тайник.
Ян по-особому нажал на одну из украшенных резьбой панелей, расположенную между ящиками стола, и извлек содержимое ячейки. Имоджин бережно перевернула страницы, исписанные знакомым почерком.
– Никогда не знала об этом. Он не упоминал.
– Ваш батюшка считал написание книг занятием не самым подходящим для правителя, но мы однажды обсуждали реформы в Межгарде, и это стало краеугольным камнем. Иногда очень трудно найти интересного собеседника.
– Вот как, – протянула она немного растерянно и по-новому взглянула на сидящего напротив мужчину.
Хозяин Акарама отрицательно покачал головой.
– Нет. Князь следовал правилу, что друзей нужно держать близко, а врагов еще ближе.
Имоджин тоже старалась придерживаться этого принципа, но в хитросплетении политических интриг сильно уступала отцу. Однако как спокойно об этом говорит повелитель темных пустошей. Где бы ей занять невозмутимости и стойкости? Беременность дала многое, но и отняла немало… Ох, грех так думать.
– Не сердитесь на брата. Ему нужно время, и с этим ничего не поделаешь. Вы строги к себе и так же требовательны к другим. Это хорошо для княжества, но люди не выкованы из стали.
– Я никогда не стремилась править, – тихо сказала молодая женщина. – У нас намечался государственный переворот, а брат играл. Предотвратили, успели. После этого поползли шепотки, что короне стоит сменить владельца, но народ не потерпит женщину на троне. А муж… Я не могу отдать Сорем ему, к тому же это опять-таки переворот.
– И не можете простить за однажды преданное доверие.
– Не могу, – беспомощно призналась княжна.
– Вам позволили остаться в Сореме, но выдали за того, кто не удержит трон. Люди вашего отца приняли вас, но никогда не примут вашего супруга. Вы работаете – он скрипит зубами и ревнует. У вас не остается сил сглаживать острые углы, быть милой и приветливой.
– Все так.
– Но вы искренне желаете сохранить брак. Значит, не все потеряно. Он не бросал Сорем, а лишь хотел отослать вас, защитить, обезопасить, – твердая рука накрыла женскую ладонь. Не друг, но и не враг. Временный союзник, что будет помогать, пока видит в этом выгоду, непонятно лишь какую (может, ему действительно не нужны беженцы и волнения). Чужак, понимающий намного больше близких и родных. – Князь пусть играет, но музыка должна стать наградой, отдушиной после государственных забот.
– Это какая-то магия? – вдруг спросила Имоджин, взглянув в серые глаза властителя Акарама.
– Ни в коей мере. Вы просто нашли подходящего собеседника.
– Одного из заговорщиков обнаружили с перегрызенным горлом, а второго – отравленным редким ядом. Спасибо.
– Пожалуйста, – не стал отпираться Ян.
– Можно узнать, это создание все еще рядом?
– Да.
– Надолго?
– Как посчитает нужным. Срок моего приказа давно истек.
Княжна задумчиво кивнула, старательно пряча растерянность. Взаимоотношения между сиятельным владыкой и порождениями тьмы ей не понять.
– Я нашла рукописи с историей возникновения Акарама. Изложенная в них версия отличается от официальной трактовки. Позвольте посетить ваши земли.
– Трансляции парада вам недостаточно? Зачем, Имоджин? Хотите увидеть, к чему привело малодушие ваших предков?
– Пожалуйста, – произнесла княжна с отчаянной решимостью и удостоилась длинного, пристального взгляда. Всего миг назад надежные амулеты показались забавными детскими игрушками, прихваченными чисто по недоразумению.
– Не сейчас. Поговорим об этом, когда родится ваш ребенок.
– Благодарю.
– Позвольте, я провожу вас.
Имоджин отложила недочитанные документы и оперлась на предложенную руку. Путь занял всего несколько мгновений. Удивительное место – иные тропы.
– Доброй ночи. Вы невероятно сильная женщина и со всем справитесь.
– Спасибо. Доброй ночи, государь.
Княжна миновала пустой коридор и поднялась в спальню. Распахнула окно, впуская в комнату по-осеннему прохладный воздух. Спина больше не болела и даже усталость немного отступила. Ребенок зашевелился, теплая улыбка коснулась губ соправительницы Сорема. Ради сына она будет сильной и со всем справится, пусть иногда хочется взвыть раненной волчицей. Женщина тряхнула головой и решительно прогнала посторонние мысли. Нужно ложиться спать, а думать она будет завтра.
Осветительный шар погас, но в спальню заглядывала полная луна.
– Мрр? – вдруг спросили деликатно, выступая из мрака.
Огромный хищный зверь медленно шагнул вперед, сокращая расстояние, но страшно почему-то не было.
– Мурр? – лапа легла на постель, за ней последовала вторая.
Когти гость спрятал, а хвост держал ближе к полу, так как из-за него вечно возникали проблемы (люди – странные существа). Приняв молчание за согласие, мантикор забрался на кровать. Подлез под бок и свернулся уютным клубком.
Княжна робко протянула ладонь, а потом осторожно погладила зверя. Комната наполнилась басовитым урчанием.
– Вот и вся хваленая безопасность, – вздохнула Имоджин.
– Мррры? – прозвучало с обидой. Гость поднял голову.
– Нет, не уходи. Если можешь, не уходи. Будто ты меня понимаешь…
– Муррр…
– Я о тебе никому не скажу, – пообещала княжна и, решившись, крепко обняла мантикора. Урчание усилилось, женщину окружило забытое чувство защищенности. Имоджин поняла: ей безумно не хватало тепла. Простого человеческого тепла и участия. Охлаждение отношений с мужем стало сильным ударом.
Зверь чуть повернулся и лизнул руку шершавым языком. Княжна улыбнулась.
– А вот без этого мы вполне можем обойтись, договорились?
Заснула Имоджин практически мгновенно и с твердой уверенностью, что все будет хорошо. Она сможет, справится.
О мантикоре, который показывался только тогда, когда они оставались наедине, женщина никому не рассказала. Служба безопасности утаивание важной информации не одобрила бы, но княжна знала: она поступает правильно. Соправительница Сорема привыкла доверять своей интуиции.
Княжество Акарам,
четвертая неделя руена 69-й год
Резной деревянный сундук зиял пустым нутром, а рядом с ним лежали развернутые свертки. Алиса держала в руках зеленую ленту, щедро украшенную серебряным шитьем, словно гадюку: укусит или обойдется?
– Ян, сделай что-нибудь со своей мамой.
Князь изобразил живейший интерес.
– Я так больше не могу. Это ведь безумно дорого. Вот зачем мне десять – десять, – лент, расшитых золотыми и серебряными нитями?
Муж промолчал.
– А вот этот булыжник? – хозяйка темных пустошей продемонстрировала кусок гранита. – Он вообще для чего?
– Чтобы малыши хорошо спали ночью.
– Правда?
– Ну, торговец был убедительным.
– Предлагаешь поместить камень в детской?
– Лучше в саду. Там, где клумба с альпийской горкой.
Улыбка тронула уголки ее губ, но ненадолго.
– Хорошо, но вот это что такое?
Неизвестный предмет имел продолговатую форму и представлял собой переплетение корней, ниток и небольших разноцветных камешков.
– Оберег от нежити, – расшифровал Ян.
– Еще один убедительный торговец?
– Скорее всего.
Княгиня вздохнула, задетая нежеланием мужа вникать в проблему подарков. А ведь это далеко не первый короб. Скоро будет некуда складывать. Зачем им столько бессмысленных вещей? А за них немалые деньги отданы. Купцы-то умеют выгодно избавляться от всякого барахла.
– А гребень из кости горного козла?
– Гребень для волос, наверное.
– Ага, чтобы не выпадали.
Гребень отправился в сторону, пришел черед маленькой деревянной коробочки. Алиса решительно открыла крышку и продемонстрировала владыке Акарама содержимое.
– Зачем нам детские сережки? У нас будут мальчики.
– Это, мама сказала, на будущее.
– Нужно что-то делать, – проникновенно заметила молодая женщина. – Я так не могу. Ян, поговори с мамой.
Алиса подошла к мужу, заглянула в серые глаза, в глубине которых танцевали искорки смеха.
– Родная, это бесполезно. Но ты можешь попробовать.
– "Не дарите мне больше подарков"? Так что ли?
– Вот, а я о чем говорю.
– Ты оставляешь меня один на один с проблемой.
– Алиса, милая, спрячь их, выброси, передари.
– Ян, это же ПОДАРКИ. Я не могу их выбросить.
Хозяйка темной пустоши прекрасно помнила годы, когда что-либо дарить ей было некому. Пусть то время стало казаться далеким-далеким, но его не вычеркнешь. Выбросить то, что для тебя выбирали с заботой и любовью, пусть и абсолютно бесполезное? Нет, не могла она такого сделать. Как бы ни хотелось (нечего загромождать дом ненужным хламом).
Князь решил подбодрить жену:
– Нужно подождать, пока мама не убедится, что ты меня не бросишь, и успокоится. Может быть…
Алиса вздохнула и подхватила оберег от нежити.
– Ты куда?
– Отнесу во двор, а когда придет Мэйнард – испытаю. Будет повод попросить не покупать бесполезные магические вещи. Остальному еще можно найти применение. Наверное…
ГЛАВА 4
Княжество Межгард,
четвертая неделя руена 69-й год
Колдовские символы, каменный алтарь. Мужчины, женщины, дети… Нет, не так. МАТЕРИАЛ. Всего лишь материал. Оболочки, из которых нужно выкачать энергию, не более. Так учил наставник, и Том не подвергал его слова сомнению.
Спустившись в подземный ритуальный зал, Монрель сначала даже не глянул на жертвенник. Юный ведьмак погасил осветительные шары, зажигая им на смену свечи, и лишь затем взгляд скользнул на алтарь. Скользнул, чтобы переключиться на столик с инвентарем и вернуться вновь.
У перепуганной, заплаканной, растрепанной девочки было так мало общего с жизнерадостной малышкой Кристиной, что в первый миг Том не поверил, а потом покачнулся и едва устоял на ногах. Невозможно, нелепо, однако его подруга здесь, в царстве крови и боли, под трехметровыми сводами древней постройки. Обычно жертвоприношение длилось два часа и включало ритуальное мученичество. Наставник стоял на пороге великого открытия, он собственноручно отбирал нужный материал, но… Монрель прикрыл веки: так легче нацепить маску непоколебимого спокойствия, ведь не стоит пугать Кристину еще больше, да и учитель не должен увидеть его в таком состоянии, и уверенно подошел к алтарю.
– Том…
– Тише, милая, тише. У нас очень мало времени. Ничего не бойся. Я попрошу, чтобы тебя заменили. Верь мне, – юноша крепко сжал холодную, дрожащую ладонь. – Если наставник не согласится – не пугайся. Закрой глаза и представь, что ты спишь. Не подглядывай, это может мне помешать. Чтобы ты ни услышала – это будет мороком. Я позову, когда все плохое останется позади, назову наш пароль. Хорошо? Ничего не бойся и представляй, где бы ты хотела проснуться.
– На берегу моря, – прошелестела девочка хриплым, сорванным голосом.
– Ну конечно, на берегу, – Томас заставил себя улыбнуться. – Потом мне расскажешь о седьмом путешествии команды "Альбатроса"?
– Расскажу, – пообещала Кристина. Она не походила на прежнюю себя, но и отчаявшимся, перепуганным зверьком больше не казалась.
Монрель, лишившийся всяческих иллюзий еще в раннем детстве, наставнику верил безоговорочно и был на хорошем счету. Сильный, способный ученик небезосновательно полагал, что его просьбу удовлетворят, однако все равно решил перестраховаться. Юноша не видел в этом нужды, но хороший ведьмак обязан предусмотреть любой вариант развития событий. А Кристина – и почему он только сейчас это понял? – значила намного больше, чем просто знакомая или подруга.
Слова заклинания из древней книги сияли в памяти золотыми буквами. Ученикам его знать не полагалось, но Томас стремился быть лучшим всегда и во всем, да и Кристину хотелось поразить чем-то необычным, вот и приходилось проводить много времени в библиотеке. Пламя свечей на миг дрогнуло, засвидетельствовав завершение сложного колдовства.
– Тебя купили? – торопливо поинтересовался Монрель.
– Нет, что ты. Схватили на улице. Я так…
– Шшш, – он приложил палец к губам. – Сюда идут. Все помнишь?
Девочка кивнула. Рядом с другом происходящее стало казаться приключением, похожим на дедовы рассказы. Пусть страшно, но ничего плохого не случиться, ведь Том обещал.
Через несколько минут на лестнице послышались далекие голоса и тихий смех. В глазах хозяина дома горел огонь предвкушения и скорого триумфа. О конечном результате проекта Райан никому не рассказывал, но сегодня, в виду редкого благодушия и уверенности в успехе, поделился сокровенным:
– Она превзойдет всех тварей проклятого выскочки. Готовьтесь, будем начинать.
Монрель шагнул вперед, опустился на колени, поцеловал полу плаща.
– Наставник, прошу, замените жертву.
Ведьмак удивленно взглянул на алтарь.
– Она бесполезна для тебя, в ней ни капли таланта.
– Я отслужу. Прошу вас, наставник.
– Томас, – произнес Райан с мягкой укоризной. – Что ты в ней нашел? Неужели тебя завлекли эти лживые глазки? Или смазливое личико? Не дури, присмотрись внимательнее: девчонка – всего лишь очередная распутница, еще как следует не потрепанная. А красота быстро вянет.
Кристина инстинктивно зажмурилась и не видела, как нож несколько раз полоснул по лицу. На камень брызнули первые капли крови. Юноша побледнел и сжал зубы, сдерживая стон.
Том знал: дальше просить бесполезно. Но ничего, он умеет ждать и терпеть боль. Наставник уважает силу и мастерство и не откажет, когда просьба прозвучит вновь.
Видимо, с маской Монреля что-то было не так, ибо его участие в ритуале свелось к пассивному наблюдению. Томас выдержал около десяти минут, пока наносились болезненные, но не опасные для жизни ранения. Прежде ученик ведьмака их презрительно называл царапинами. Изначально юноша собирался терпеть как можно дольше, демонстрируя выдержку и достойное уважения мастерство, но на очереди шли удары в живот. А еще… смотреть на беспомощную подругу оказалось невыносимее физической боли. Хотелось подхватить девочку на руки и унести в безопасное место, туда, где никто и никогда не сможет ее обидеть. Пусть древнее заклятие и погрузило Кристину в сладкую полудрему, а боль Томас забрал себе, этого стало казаться мало.
– Наставник, прошу вас, – повторил Монрель, дождавшись подходящего, по его мнению, момента.
– Не докучай. Не понимаю, что с тобой происходит. Где твое воспитание и мастерство?
Мальчишка поднял правую руку и расправил ладонь. Зрачки Райана изумленно расширились. Любопытно… Привычка обездвиживать жертв и лишать голоса в этот раз сослужила дурную службу.
Томас вновь опустился на колени.
– Я прошу вас, пожалуйста.
Монрель потянулся поцеловать плащ и отлетел от удара сапогом в лицо. Нож мелькнул серебряной ласточкой, вонзился в распростертое на жертвеннике тело.
Юноша не сдержал крик и тут же испуганно закусил губу. Он все еще надеялся.
– Один раз я сказал нет. Что было непонятно, Том?
Нерадивый ученик покаянно опустил голову.
– Я сказал – отброс общества, материал. Учись понимать с первого раза. В вашей связи больше нет необходимости. Разрывай.
Мальчишка упрямо сжал кулаки.
Удар.
Крик.
Холод, сковавший горло и лишивший речи.
Изумление, неверие… и лютая, неприкрытая ненависть. А еще утром мелкий гад глядел на него, словно на бога.
– Приберитесь здесь, – приказал Райан по окончании ритуала.
Объяснять, что это значит, не было нужды. Монреля вынесли седого и невменяемого (пока живого, ведьмаки вообще живучие), бросили в одну из камер.
Жаль, такой потенциал, но тот, кто выходит за определенные рамки, подлежит ликвидации. О бывшем ученике Райан подумал мимоходом, ведьмак спешил в другой зал, скрытый от посторонних глаз. Его ждал миг триумфа.
Княжество Акарам,
первая неделя желтня* 69-й год
*октября
Княгиня никогда не завидовала мужу и не мечтала о колдовской силе, но едва речь заходила о детях, молодой женщине становилось тревожно. Обиду и досаду Алиса старалась задавливать в зародыше. Ян знал об их еще не рожденных близнецах намного больше нее. Одному нравился Кристоф, а второго пленила птица Рух, один будет предпочитать мечи, а второй… Таких примеров можно вспомнить немерено. После венчания Алиса впервые в жизни пожалела об отсутствии дара. Нет, не так. Дар-то у нее был, ведьмак не просто так звал в ученицы, но время оказалось безнадежно упущено. Можно сколько угодно прочесть книг о колдовстве, но пыльные фолианты не передадут его дух, а теория без практики мертва. Для близнецов магия будет так же естественна, как и дыхание, и страшно не понимать своих детей. Страшно стать для мальчиков ненужной, чужой.
Узнав о причинах беспокойства, Ян заверил жену, что она станет самой лучшей мамой, а силой поделятся малыши. Чем ближе к родам, тем ярче будут проявляться способности: обострится интуиция, появится дар предвидения и прочие таланты.
На третьем месяце Алиса никаких чудес не ожидала и легкое беспокойство проигнорировала. Что может угрожать во дворе замка? Крис ее точку зрения не разделял. Мантикор обошел территорию, старательно принюхиваясь, а потом требовательно рыкнул на стражников. Игнорировать даже теоретическую опасность офицеры не привыкли, но проверка ничего не выявила. Кристоф сердито зашипел, вцепился в подол платья и потянул Алису к замку.
– Ты чего? – удивилась княгиня, но послушно последовала за "малышом". Раньше он никогда себя так не вел.
Вновь проснувшийся голос интуиции заставил перейти на бег. Вовремя. Едва последняя ступенька лестницы осталась за спиной, слух резанул тревожный писк охранных чар. Офицеры мгновенно провели подопечную в холл, под защиту стен и подальше от второй линии невидимого барьера.
Молодая женщина метнулась к окну. Над воротами яростно вспыхнуло разноцветное кружево линий и символов, прежде невидимых, отражая атаку чего-то черного и бесформенного.
– Клаус, – перед старшим офицером появился призрак-связной. – Мы запрашиваем подкрепление. Ситуация "А", подкласс один. Доложи князю.
– Ян уже знает, – вмешалась Алиса. – Он изменил защиту, привязав функцию мгновенного извещения.
– Мы действуем по протоколу.
Новая вспышка оказалась столь яркой, что княгиня на миг зажмурилась. Этого времени пластичной твари хватило для разрушения остатков защитного барьера. Неизвестная субстанция колыхалась у основания мраморных ступенек, пробуя на зуб плетение замковых охранных чар.
– Ваше Величество, дайте слово…
– Крис, – вздрогнула молодая женщина. – Крис, вернись.
Мантикор не стал ждать дальнейшего развития событий: он выскользнул на улицу и прыгнул вперед, прямо на монстра. Ответный удар отбросил "малыша" на лестницу. Время для Алисы замедлилось, она до крови закусила губу, но Кристоф умудрился извернуться под немыслимым углом, приземлиться на лапы и вновь напасть, вынуждая прекратить атаку на замок.
– Дайте слово, что не будете подвергать себя опасности, чтобы не происходило снаружи, – потребовал офицер.
Алиса гневно сверкнула глазами. Там сейчас ЕЕ Кристоф.
– Вы отвечаете не только за себя, – жестко напомнил капитан.
– Даю слово.
– Благодарю. Акарам услышал.
Стражи поклонились и спустились во двор. Туда, где яростно сцепились две твари, а в небе возникло несколько темных точек – прибыли вызванные горгульи.
С молодой женщиной остался домовой (когда только успел прибежать?) и несколько призраков, о существовании которых княгиня прежде не знала.
– Сколько времени нужно Яну?
– Двенадцать минут.
– А отряду быстрого реагирования?
– Восемь.
Старший офицер покатился по земле, не сдержав крика. Темный отросток бросился вдогонку, но врезался в тушу горгульи. Двор заволокло туманом, и несколько минут княгиня не могла ничего разглядеть.
– Небесные Владыки.
Пластичная, ловко меняющая форму тварь размножилась (почкованием, не иначе). Вместо одного появилось два чудовища, пусть мельче, зато маневреннее и быстрее. От цветочной клумбы осталось лишь воспоминание, но страшно не это. На поломанных розах с неестественно вывернутой головой лежал капитан.
Алиса до крови закусила губу. Она забыла, что такое чувство незащищенности. Счастливые дни оттеснили память о потерях и пережитой боли. Сегодня все вернулось. В нескольких десятках метров умирали ЕЕ люди. Ни мгновения не колеблясь, ни секунды не сожалея. Погибнуть, отдавая долг Акараму и его властителям, – честь. Офицеры девятого княжества искренне уважали и любили супругу хозяина темных пустошей. Если бы судьба не послала Алисе встречу с ведьмаком, болезнь и работу, годную лишь для простолюдинки, она бы считала, что это нормально. Умереть за супругу правителя – почетно и достойно. Но жизненный опыт шептал: одного мужчину дома ждет сестра, а второго жена (из тех, вытребованных по договору, девиц). Кроме того, за барьером Кристоф, малыш, без которого молодая женщина не понимала, как жила раньше.
Алиса в бессильной ярости сжала связку ключей. Вызвать на подмогу нежить без риска для детей княгиня не могла. Души близнецов еще не были готовы соприкоснуться с порождениями мрака. По-хорошему, ключи следовало отдать, но Ян верил в благоразумие супруги. Страж, как и у княжеских советников, защищал лишь свою хозяйку и оставался невидимым и неосязаемым: его подопечная находилась в безопасности.
Движения горгулий замедлились, из ран капала черная кровь, младшего офицера придавило скамейкой, и мужчина лежал неподвижно (живой ли – не понять). Роскошная шерсть Криса потускнела, мантикор терял вес. "Вернись, пожалуйста" – взмолилась Алиса, в глубине души понимая: бесполезно. "Малыш" не позволит противнику испытать крепость последней защитной линии.
Ослабевшего Кристофа можно накормить страхом и яростью, но самая лучшая подпитка – светлые, чистые эмоции. Кроме того, негатив могут потреблять вражеские твари. Алиса потянулась к мантикору всем существом, протягивая невидимые для обычных глаз нити. "Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю. Ты нужен мне"
Она вспоминала все самое лучшее, переживала вновь и щедро делилась с другом. Летели мотыльки-воспоминания: восторженный шепот Яна: "У нас будет двойня"; слезы в глазах матушки Марии и тихое: "Доченька"; беззаботные дни детства… И красной нитью: "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. ДЕРЖИСЬ. ТЫ МНЕ НУЖЕН"
Перебирая самые яркие и дорогие мгновения, княгиня не видела, что творится во дворе, но чувствовала: Крис вновь сражается в полную силу. Молодая женщина ждала мужа, но первыми добрались соплеменники Кристофа. На дорожку выскользнул мантикор… один, второй, третий. Они прибывали и прибывали… "Малыш" знал, как подать весточку родичам. Безоговорочно преданные князю существа оттеснили врага от замка и принялись рвать на части, яростно, неудержимо.
Тяжело.
Теряя силы, не жалея себя.
Может ли один человек накормить всю стаю? Кто-то скажет – исключено, но Алиса не думала, что возможно, а что нет. Там ее подданные, и она их НЕ БРОСИТ. Да и хозяйка темных пустошей не одна. Близнецы, неважно, что тела только формировались, вместе с матерью делились силами с красношерстными защитниками.
Когда прибыли офицеры, все уже закончилось. Стая зализывала раны, Алиса сидела на полу, обхватив колени руками. Встать молодая женщина не могла. Сильные эмоции, как положительные, так и отрицательные, ведут к истощению. Прибывший с офицерами ведьмак хотел помочь, но взбудораженный Крис отказался его подпускать ближе чем на два метра.
Дружина опередила Яна буквально на минуту. Говорят, владыки страшны в приступе гнева, все так, но еще хуже – холодная ярость.
– Я найду создателя этой мерзости и уничтожу, – пообещал хозяин Акарама, глядя в глаза жены.
Найдет. Уничтожит. Пусть кто-то только попробует оспорить это право. И неважно, что неизвестный ведьмак – гений: защита разрушена, один из офицеров спецподразделения убит, второй выжил буквально чудом, но сумеют ли лекари убрать все последствия схватки – неизвестно.
Князь напоил жену зельями и сидел, держа ее за руку, пока Алиса не заснула. Мантикор забрался на кровать, вытянулся вдоль спины, даря чувство защищенности. "Сторожи", – безмолвно приказали серые глаза.
"А то я не знаю"
Неслышной поступью Ян покинул спальню. Всего мгновением назад заботливый и любящий муж превратился в одного из самых могущественных одаренных, которому не просто ПОСМЕЛИ бросить вызов, а попытались отобрать самое ценное, что он имел.
* * *
В доме пахло гарью. Хмурая, сосредоточенная Адель обрезала у пирогов корочку. Выпечка не давалась девочке от слова «никак». Правда, сегодня явный прогресс: черного только одна четвертая общей массы.
Адель проведала княгиню на следующий день после нападения. Алиса угостила чаем и попросила повременить с визитами, пока владыка Акарама не устранит угрозу.
Александр присел к столу, заинтересованно разглядывая блюдо.
– Привет, – заискивающе улыбнулась дочь и подвинула поближе к нему тарелку с готовыми к употреблению пирогами.
– Проси уже, – вздохнул офицер, прекрасно читающий "тайные" знаки.
– Разреши мне обучаться в Школе Стражей, – выпалила Адель на одном дыхании.
– С каких пор тебе понадобилось мое одобрение? – хмыкнул отец-одиночка и мысленно отругал себя за резкость. Тяжелые смены не должны влиять на отношения в семье.
– Потому что без него меня не принимают, – прямолинейно ответила девочка.
– Ясно, – только и сказал Александр.
– Папа, ну пожалуйста. Ну что тебе стоит?
– Женщина-страж, как ты себе это представляешь? – в голосе скользнула тщательно выверенная доза иронии. Не помогло.
– Так же, как и женщина-советник, – парировала малолетняя нахалка.
Александр понурился. И не возразишь ведь. А он так надеялся на благотворное влияние хозяйки Акарама. Только ради этого он не стал запрещать неположенные для их статуса встречи.
– Солнышко, послушай…
– Не нужно, ничего нового ты не скажешь, – хмуро отрезала Адель.
Она не стала, как обычно, демонстративно хлопать дверью или замолкать на день, устраивая молчаливый протест. Юная грифоновладелица опустилась на стул и уперлась взглядом в цветастый узор ковра.
– Если бы мама прошла обучение, она бы не погибла тогда. Она бы обязательно выжила.
– Детка, – потрясенно пробормотал офицер.
– Почему ты ее отпустил? Зачем? – со слезами выдохнула Адель.
Александр ошеломленно смотрел на дочь. Восемь лет она молчала.
– Я себе этого никогда не прощу, – глухо произнес мужчина. – Только наша мама живой человек, а не зверь. Ее не запрешь в клетке, пусть клетка будет размером с целое княжество. Ты просишь свободы для себя и в то же время спрашиваешь, почему я ее однажды предоставил.
– Прости, – вымолвила Адель редчайшее из слов в своем лексиконе. – Знаешь, – продолжила она неожиданно, – мне не следовало выгонять тетю Селению.
Зрачки отца-одиночки расширились от изумления.
– Ты стала совсем взрослой, дочка… А у Селении не было ни единого шанса, – признался он в свою очередь. – Я, наверное, однолюб. Когда мы убили последнего члена банды, поджегшей трактир, в сердце воцарилась мертвая пустота. Если бы не ты, не знаю, что со мной бы стало. Воспоминания – вот и все, что у меня осталось… Картинки, такие яркие и далекие, словно вся прежняя жизнь была лишь сном.
