Текст книги "Дороги, ведущие в Акарам (СИ)"
Автор книги: Дарина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
– Я надеюсь на твое благоразумие, – вклинилась Алиса в водоворот восторгов.
Грифоновладелица серьезно кивнула.
– Благодарю за доверие.
Оружие пока полежит в ларце, даже друзьям Адель хвастаться не станет. Ни к чему. По вечерам она будет любоваться смертоносной мощью закаленной стали. Когда-то придет ее время. Но не сейчас. В отдельных вопросах дочь офицера была намного рассудительнее взрослых, иначе князь бы не выписал разрешение.
Не сложно догадаться: Тифон все же пробрался в дом, да так и остался. За ним просочились мантикоры. С молчаливого попустительства владыки Акарама, неугомонная троица составила компанию за ужином.
Домой княжеская чета вернулась поздним вечером. Корзинка с яблоками отправилась на кухню, а пятилитровый бочонок капусты, от которого просто не получилось отказаться, – в погреб. Свеча, надежно защищенная от ветра, весело поблескивала огоньком.
– Не устала? – спросил Ян, закладывая дрова в камин.
– Нет, мне понравилось. Замечательный праздник. Готово?
– Да, теперь твоя очередь.
Алиса опустилась на ковер и поднесла светоч к камину. Пламя охотно прикоснулось к сухому дереву, расползлось, завоевывая новую территорию. В зал заглянул Крис (закрытая дверь мантикора не смутила – с ручками он обращался виртуозно), прошествовал к хозяйке и предложил себя вместо спинки. Княгиня к инициативе "малыша" отнеслась благосклонно, а Ян решил выгнать мантикора сразу же после визита на кухню за заварником и чашками.
В замке впервые за долгие годы потрескивал Дареный Огонь, и повелитель темных пустошей понял: этой ночью он не хочет делить Алису и оранжевые язычки пламени ни с одним живым существом.
* * *
Свято место пусто не бывает, а подданным Акарама не откажешь в предприимчивости. Особенно инкубам, умеющим искусно менять внешность. А как иначе? Если жертве нравятся невысокие упитанные шатены, нежно именуемые «мишками», а не стройные брюнеты, проще начинать охоту именно в этом облике.
– Ууу-уу-ууууу-у, – неслось по двору, потом звук сменил ритм и тональность: – Ааа-а-а-аааааааааааааа.
То ли на лапу собаке наступили, то ли хвост оттяпали…
– Любовь моя-яяя-ааааааааааааааа.
На секунду воцарилась блаженная тишина, а через миг реальность дрогнула от гулких ударов. Самодельный барабан оказался весьма и весьма хорош (если говорить о громкости инструмента).
К воротам Алиса летела как на пожар, офицеры за ней едва поспевали. Завидев хозяйку, инкуб прервал выступление и жадно поинтересовался:
– Ну, как? Подходит?
– Для чего? – опешила молодая женщина.
– Для пропуска. Как у Мэйнарда. Я тоже хочу в княжества. Я еще три песни выучил. Сейчас спою.
– Не надо, – с ужасом выдохнула княгиня и мстительно добавила: – За пропуском – к Яну.
Демон обрадовано вскинулся, но потом подозрительно уточнил (опыт как-никак):
– А вы уверены?
– Как споете – так сразу и получите, – заверила Алиса.
– Пропуск? – дотошно вопросил поклонник леди Ришель. И такая надежда светилась в глазах демона, что владычица Акарама проявила малодушие и призналась:
– Прямо в загробный мир.
– Мне пока рано, – отозвался инкуб с подкупающей прямолинейностью.
– Вижу, подробности нашей предыдущей встречи вы успели забыть, – отметила молодая женщина.
– Вы меня узнали? – спросил гость потрясенно.
– Вспомните, к кому вы пришли, и оставьте глупые вопросы.
Еще мгновение назад она колебалась, а теперь уверилась окончательно. Личность демона установлена, интуиция не обманула.
– Я отсужу? За прощение, конфиденциальность и эээ… доброту?
– Мою или наследника? – холодно осведомилась княгиня.
Инкуб побледнел (редкое явление), отступил на шаг и опустился на одно колено, чуть склонив голову. Так, чтобы под покровом челки незаметно следить за хозяйкой темных пустошей. Он действительно упустил из вида, к КОМУ шел, прозрение вышло… ошеломляющим.
– Почему вы решили, что Мэйнард в княжествах, а не развеян в пыль?
– Я увидел, случайно.
– И решили, что можете прийти и попросить?
Голова опустилась еще ниже.
Он мог просить, но куда большими правами обладал тот, к кому обращались. Какая глупость – надеяться что-то получить от матери наследника. Пример Мэйнарда поистине затмил разум. И как только этот гад умудрился втереться в доверие?
– Сколько их было? – устало поинтересовалась Алиса. Демон недоуменно моргнул, пришлось уточнить: – Девушек, которых вы погубили.
– Я никогда не считал.
– Действительно, кто же считает еду. Ступайте, не доводите до греха.
И что вы думали, в глубине его глаз все равно горела искорка вопроса. Вот же ж.
– Насчет пропуска спросите у Мэйнарда. Если захочет – расскажет. Вы еще здесь?
Едва последнее слово сорвалось с губ, как инкуб исчез.
Наконец-то блаженная тишина. Никаких песен, никакой музыки.
ГЛАВА 6
Княжество Тарин,
четвертая неделя желтня 69-й год
Центральная площадь Мэйнарду понравилась: просторная, мощеная камнем (радость-то какая), без живности, мусора практически нет. Можно смотреть по сторонам, а не под ноги.
До знакомства с Алисой он бы спокойно прошел мимо, но волосы цвета меди вынудили остановиться около позорного столба. Рядом с несчастной, отбывающей наказание, валялись гнилые фрукты, на обнаженной спине женщины от ударов плетью не осталось живого места. По ранам ползали мухи. Безобразную композицию охранял скучающий стражник.
– Убей, пожалуйста, – едва слышно прошептали потрескавшиеся губы. – Не могу больше ждать. Прошу.
Скопировав интонации князя, демон поинтересовался у служивого, что происходит. Мужик охотно объяснил, но в чем именно вина приговоренной инкуб так и не понял. Зато дальнейшая судьба женщины была кристально ясна: без еды и воды ей предстояло тешить публику до смерти. Босоногий мальчишка предложил купить подпорченных овощей "для бросания". Мэйнарда передернуло от отвращения.
– И нас называют тварями? – пробормотал он под нос, незаметно стащив у стражника кинжал. – Почему люди убивают ради потехи, а демонам отказывают в пропитании? Нецелевое использование ресурсов, – возмутился подданный Акарама, вспомнив несколько фраз из умной книжки.
В искусстве маскировки инкубы – непревзойденные мастера. Мэйнарду не составило труда скрыться от толпы, оставаясь видимым лишь для одного человека.
– Не бойся, я помогу, – пообещал он осужденной и улыбнулся, отчаянно, бесшабашно.
Такие улыбки не оставляют жертвам ни единого шанса. Демон склонился, осторожно касаясь губ. Лишь при физическом контакте инкубы полноценно заглядывали в душу, да и энергии на чтение так уходило намного меньше. Мэйнарду нравилось узнавать чужие тайны, играть на струнах чувств, виртуознее и совершеннее, чем на гитаре… Не в этот раз. Слишком много боли, так много, что безумие подступило совсем близко, но черта почему-то все еще не была пройдена. Повинуясь внезапному порыву, представитель девятого княжества зачерпнул боль, как обычно зачерпывал эмоции вожделения, покорившихся его чарам девушек. Невозможное, противоестественное для демонической природы действие удалось неожиданно легко.
Чужую боль можно сравнить со вкусом рукколы. Инкуб застыл, точь-в-точь как человек, отведавший эту зелень в первый раз. Пряно, остро, странно и не понять – нравится ли. Стоит ли пробовать еще раз? Шок, охвативший Мэйнарда, длился от силы несколько мгновений. Один точный удар оборвал нить жизни, женщина не успела понять и испугаться.
Бросив кинжал у подножия столба, демон побрел прочь. Новый, неведомый прежде вкус не давал подданному Акарама покоя. Мысли путались, как и желания. Крайне неустойчивое, опасное состояние. Нужно что-то делать.
Княжеский сад от инкубов не охраняли. Облюбовав пустынный уголок, Мэйнард воспользовался проверенным средством. Верная подруга-гитара доверчиво скользнула в ладони. Музыка приглушила голод и раздирающие сущность противоречия. Демон не мог понять: что-то не так с миром или с ним самим? Неужели столица Тарина так сильно изменилась за последнее столетие? Или город был таким всегда, просто Мэйнард раньше не замечал?
Гарпии в глотку глупые вопросы. Нужен план. Толковый, рациональный план, позволяющий как можно быстрее найти экономиста и вернуться домой, к Алисе. Впервые за почти тысячу лет ему было к кому возвращаться.
Ливень хлынул неожиданно. Потоки холодной воды стали для подданного девятого княжества весьма неприятным сюрпризом. Погодные условия инкубов ничуть не стесняли, снегопад и ясный летний день для них особо между собой не отличались, но гитара. Да, чехол водонепроницаемый, однако не стоит его лишний раз испытывать. К тому же, вещи так быстро изнашиваются. Каких-то двадцать-тридцать лет – и все. Вторая сумка вовсе защищена не так надежно, а там книга и зелья Алисы. Следовало первым делом доставить посылку адресату, а не наслаждаться обществом сомнительных девиц. Хотя… Мэйнард вспомнил Розу, облизнулся и тут же почувствовал горечь. Что ж, это, наверное, не самый плохой индикатор, ведь он сам захотел изменить привычную жизнь. Инстинкты протестующе вскинулись, однако демон волевым усилием задавил нездоровые порывы. Он должен пройти выбранный путь до конца.
Инкуб подпрыгнул, ухватился за ветку дуба, расположенную в трех метрах от земли, и проворно поднялся на самую верхушку дерева. Требовалось срочно отыскать укрытие. Строения на территории дворца гостю категорически не понравились: слишком много магии. А дождь, похоже, надолго и всерьез…
Мэйнард выбрался из сада и взобрался на крышу ближайшего дома. Такой способ передвижения показался демону наиболее приемлемым. Несколько раз он заглядывал на чердаки, но положить драгоценный чехол в пылевые окопы не решился. Просторный особняк приглянулся инкубу практически полным отсутствием людей. Как раз то, что нужно. И надо же такому случиться: удобное, чуть приоткрытое окно, в которое легко залезть с крыши, оказалось в отнюдь не пустой комнате. Подданный Акарама прикинул варианты возможного развития событий, меры, которые могут к нему применить, и решил рискнуть. Обычное оружие вреда не причинит, главное, чтобы гитару не зацепило. А там нет ничего проще, чем отправить нежелательное препятствие немного поспать. Никаких чар, хватит и подручных средств.
– Молодой человек, вы ошиблись адресом: юные девы здесь не обитают, – иронично отозвался представительный седовласый мужчина, опирающийся на трость.
За незваным визитером он наблюдал внимательно, но без страха.
Демон изумленно моргнул и с чувством произнес:
– Гарпии в глотку всех дев.
– Вас решили женить? – спросил хозяин, припомнив молодость.
Был у почтенного аристократа грешок: скрывался однажды в соседском амбаре от перспективы связать свою судьбу с леди, привлекательной для интрижки, но никак не для долгой и счастливой совместной жизни.
– Меня? – изумился Мэйнард. Надо же подумать такую нелепость.
– Тогда извольте объяснить, что вы делаете в моем доме? – сурово поинтересовался граф. Ладонь скользнула к карману халата.
– Прячусь от дождя, – честно ответил пришелец.
Хозяин оторопел, а потом рассмеялся.
– Что ж, проходите.
– Эм… Неожиданно. Благодарю.
За подданным Акарама по дубовому паркету тянулись мокрые следы, ничуть его не смущающие. У камина инкуб первым делом проверил содержимое сумок и выдохнул с облегчением. Слуга подал полотенце, демон бережно вытер чехол, а второй рушник брать отказался, не имея понятия, что с ним делать.
– Вы промокли, – намекнул аристократ.
Мэйнард безразлично пожал плечами.
– Ничего страшного. Вот если бы гитара пострадала или рукопись…
Мужчина окинул гостя задумчивым взглядом. Граф так и не смог определить, кто к нему пожаловал. Вор? Сигнализация промолчала, хотя не всегда творения ведьмаков совершенны. Да и не похож молодой блондин на представителя воровской братии. Сложно вообще сказать, на кого он похож. Слишком чуждый, сильный, ловкий, уверенный в себе. Одежда простая, гитара тоже без изысков, а сумки добротные, еще и книга – немногие могут себе такое позволить. Особняк аристократа обустроен с княжеской роскошью: дорогие породы дерева, мрамор, мозаика. А чего стоят картины, статуи, гобелены. Однако посетитель не обратил внимания на богатую обстановку. Будто видел подобное каждый день или ему было абсолютно плевать на земные блага. Загадка. Странный человек или… ведьмак? Нет, не может быть. Одаренные по чужим окнам не лазят, да и взгляд у них особый, ни с чем не перепутаешь.
– Граф Леон Камински, – представился хозяин дома, разрывая образовавшуюся паузу.
– Мэйнард. – Инкуб осторожно пожал протянутую руку.
Ничего, кроме имени. Ни фамилии, ни рода…
– Позвольте узнать, кто вы.
– Несчастное существо в кошмарном городе, – с чувством произнес демон, удивленный искренним интересом к своей персоне. – И бессовестное, – добавил он со вздохом, поскольку в сумке лежала посылка Алисы, все еще не доставленная адресату.
Граф молчал, переваривая откровения Мэйнарда, а последнего затопила жгучая обида на весь мир.
– Я не поисковая собака. Хозяин хочет найти для детей толкового учителя экономики, а я до получения приказа даже слова такого не слышал.
– Как же вы тогда будете выбирать? – опешил аристократ.
Инкуб извлек и продемонстрировал заветный томик.
– Выбрать – смогу. Знать бы еще где…
– Вам нужно в университет. В Ирсине он один из лучших.
– Правда? А что это такое? Где оно находится?
Леон Камински изумленно моргнул. Мэйнард ждал ответа и с жадностью слушал пояснения. Только почему-то немного поскучнел, когда собеседник упомянул, что обучаются в университете исключительно мужчины.
Все же интересно, откуда прибыл столь странно обученный посыльный. Спросить? Нет, пожалуй, не сейчас, немного позже. А то выйдет, как с именем.
Неожиданное решение проблемы с местом поиска экономиста "несчастное существо" заметно взбодрило. Единственным препятствием к немедленному визиту в обитель знаний стали сумерки. Вечер незаметно опустился на землю, мягко ступил кошачьими лапками, лукаво заглянул в окна. Демон по-новому оценил окружающую обстановку и ее владельца. Людей в особняке по-прежнему находилось мало. Граф чужого не возьмет, как и вышколенные слуги – за сохранность имущества можно не переживать. Идеальное логово. Сухая, чистая комната для гитары подходит намного больше пыльного чердака с грызунами. Осталось только убедить в этом Леона.
Мэйнард задумчиво прищурился. Чтение души требует дополнительных затрат энергии, особенно у лиц сильного пола, но… А, была не была.
Граф ничего не почувствовал, а вот подданный Акарама уже через несколько минут выяснил о Леоне Камински не всю подноготную, но кое-что лучше. Шантажистам, чтобы получить желаемое, нужно знать, чем пригрозить, а демонам – на каких чувствах сыграть. Соблазнить, разбудить интерес, зависть, ненависть. Прикоснувшись к душе, инкуб черпает сведения о том, как завоевать доверие. Нужно ли при разговоре пожать руку собеседника или, наоборот, отступить на определенное расстояние и не покушаться на зону личного комфорта.
Судьба свела Мэйнарда с авантюристом, вынужденно задержавшимся на одном месте. Он ждал женщину. Дочь, племянницу? Не важно. Скука, воспоминания о путешествиях, интерес к диковинкам, в том числе магическим, – вот на чем можно сыграть.
Играл демон не только словами. Гитара и забытые баллады шестисотлетней давности виртуозно вписались в выводимую подданным Акарама партию. Мэйнарда пригласили остаться погостить.
Накрахмаленные простыни приятно хрустели, на специальных опорах свисало нагромождение ненужных тряпок, обозванное балдахином. Инкуб, особо не нуждающийся во сне, вытянулся поперек трехметровой кровати. Роскошному ложу отчаянно не хватало юной трепетной блондинки, или шатенки, или… Демон неслышно поднялся. Спальня находилась на втором этаже, идеально. Пора выходить на охоту за разрешенной князем остаточной энергией. Этого добра здесь было навалом, а как иначе, если люди тулятся друг у друга на голове? Даже далеко идти не нужно, достаточно завернуть за угол квартала.
Вернувшись в особняк, Мэйнард поймал себя на том, что ему не хватает той особой, пряной горечи, отведанной на площади. Странно…
* * *
Обитель знаний, гордость Ирсина – целый город в городе, насчитывающий четыре учебных корпуса, общежития, собственный парк и сад, – на Мэйнарда впечатление не произвела. Да и может ли понравиться инкубу скопление мужчин разных возрастов? Никак нет. Впрочем, прекрасное оказалось университету не чуждо и обитало в ректорской приемной.
Сорокалетняя вдова была просто кладезем полезной информации. Поддавшись демоническому обаянию, за какие-то три часа она поделилась сплетнями обо всем преподавательском составе, а также пожаловалась на неугомонную молодежь и притеснение женщин. Инкуб искренне посочувствовал индивидуумам, пытающимся притеснить или чем-то иным прогневить эту даму. На закуску гость удостоился приглашения на чашечку чая к девяти вечера. От "чая" Мэйнард отказался: опыт с Розочкой позабыться не успел. Правда получить добровольное согласие от ректорского секретаря инкубу не светило: к тварям из Акарама женщина симпатии не питала и давно растеряла присущие юности порывы и заблуждения.
Специалистов способных заинтересовать демона оказалось пятеро. Мэйнард вооружился "Экономиксом" и вышел на охоту. Трое ученых обозвали рукопись редкой ересью. С одной стороны хотелось согласиться, а с другой становилось обидно. Четвертый профессор два часа изъяснялся на совершенно непонятном языке: все слова знакомые, но постичь их смысл невозможно. От монотонной речи демон стал впадать в состояния странной, не свойственной ему прежде прострации.
Пятый кандидат к предъявленному пособию отнесся весьма благосклонно, разделяя авторскую точку зрения, если не полностью, то процентов на девяносто точно. Работой по обучению детей у влиятельного аристократа мужчина заинтересовался. Сразу приосанился, хотя куда уж больше. Взять бы и порадоваться, но что-то неуловимое беспокоило инкуба. Больше не вслушиваясь в постулаты экономической теории, он заглянул в душу.
Разочарование накрыло демона штормовой волной. Ученый муж был всем хорош, кроме любви к молоденьким девочкам. Большой, страстной, с цепями, плетками и колюще-режущими предметами. Если Мэйнард притащит ЭТО в Акарам… Реакцию хозяина страшно представить. Впрочем, инкуб и сам почему-то не желал видеть профессора в княжестве.
Полтора дня невезучий посыльный провел в университете, а потом был вынужден признать поражение. Он снова вернулся к истоку: огромный город и неизвестно, куда бежать и что делать. А Леон говорил, что университет один из лучших.
От расстройства демон брел, не обращая внимания на обстановку. В сапогах хлюпало, каждый шаг отдавал противным чавканьем. Людей встречалось все меньше, по затопленным улицам они передвигались на ходулях и от странного, перепачканного грязью субъекта старались держаться подальше.
Невнимательность к деталям в городе неуместна, в чем Мэйнард удостоверился буквально через полчаса. В этот незавидный факт судьба его окунула по самую макушку. Произошло все буднично: воды выше щиколотки, яму не видно, а предположить о ее наличии посреди дороги подданному Акарама даже в голову не придет. Как результат, демон свалился вниз, на глубину двух с половиной метров. Ощущения оказались незабываемыми.
Выбравшись на поверхность, инкуб длинно и смачно выругался. Потом порадовался, что гитара и прочее имущество остались в графском особняке. Леденцы бы уж точно не пережили принудительного купания. Мэйнард мрачно осмотрел мокрую одежду, свернул за угол, чтобы яма не раздражала своим присутствием, и задумался, где бы разжиться новыми вещами.
Короткий вскрик и вспышка боли отвлекли от невеселых мыслей. "Яма, – почему-то сразу догадался демон. – Гарпией отмеченная яма" Как известно, человеколюбие нежити не свойственно, но впечатления от купания были еще свежи. Да и терять нечего: один раз искупался, два – какая теперь разница? А еще в пространстве разлился едва уловимый аромат, похожий на тот, что Мэйнард попробовал на площади. Многогранный, манящий…
Через несколько секунд инкуб достал из воды девочку лет двенадцати. Чужая боль буквально заполнила улицу, и подданный девятого княжества с изумлением понял: малышка умирает. Насыщенный пряный запах вскружил голову, Мэйнард ощутил острую необходимость зачерпнуть хоть один глоточек. Легкая горчинка, не одобренная прежде, придала блюду особую пикантность. Вначале демон осторожничал, а потом опьянел от новых ощущений и опустошил "сосуд" до самого дна.
Эйфорию прервал визит запыхавшегося мужика, тянущего руки к жертве неизвестного ямокопателя.
– Упала, – кратко пояснил инкуб, передавая девочку отцу. – Кажется, она умирает, – добавил Мэйнард неуверенно, состояние пострадавшей почему-то стабилизировалось.
Мужик поспешил к лекарю на соседнюю улицу, ругаясь на ходу. Кажется, он знал, чьи художества, гордо именуемые производственными нуждами, изменили городской ландшафт. Демон решил продолжить дальнейший путь по крышам, но едва успел забраться на чердак. Внутренности скрутили спазмы: организм отторгал чужеродную энергию. Слишком много он зачерпнул по жадности, незнанию. Так плохо Мэйнард себя давно не чувствовал. Смерть, остановленная Алисой, и то была милостивее. Тело горело огнем, перед глазами плыло. Инкуб не знал, сколько продолжался этот кошмар, в один миг он просто провалился в то состояние оцепенения, что заменяло демонам сон.
Княжество Акарам,
вторая неделя листопада 69-й год
Холодный ветер, налетевший с моря, гулял по Радору. Срывал белье с веревок, играл с брошенными без присмотра вещами. В противовес творящемуся на улице безобразию в княжеском кабинете было необыкновенно уютно. Горел камин, на стене появилась новая картина с изображением двухпалубного галеона на фоне заходящего солнца. Оригинал стоял на якоре в порту, и каждый день пирс осаждали зеваки, заставляя работающих ведьмаков недовольно морщиться. Поток людей не уменьшался: посмотреть на корабль хотелось всем, независимо от города проживания, социального положения и круга интересов.
Михаил поклонился и, получив разрешение, опустился в кресло для посетителей. В кабинет заглянул секретарь, чтобы буквально через минуту вернуться с полным подносом: заварник, чашки, пиалы с медом.
– Спасибо, – поблагодарил финансист.
Запахло липой и летом. Жарким, пряным… таким далеким.
Миша честно держался и не приносил Ло еду. Слишком хорошо знал, что это значит. Однако не приходить к виверну не мог, и малыш к нему все равно привязался. Изарин эти встречи не одобрял, но не вмешивался. Похолодание окончательно расставило все на свои места. Тянуть дальше – глупо и безответственно, решение принято, каким бы безумным оно не казалось.
– Проси, – разрешил владыка самого опасного княжества.
Юный Соколов почему-то никогда не боялся своего государя. Безмерно уважал, был готов броситься в бой и умереть по первому слову, но страха не испытывал. Ни один из советников не мог похвастаться такой выдержкой. Или глупостью.
– Это касается маленького виверна, сбросившего вашу иллюзию.
– Малыш Ло тебя нашел?
– Да. Ему плохо. Я хочу помочь.
– Как?
– Если позволите, я заберу виверна на зиму. Или есть другой способ?
– Другого способа нет, но существуют вещи, в которые не следует вмешиваться, – негромко отметил Ян.
Кто-то другой попросил бы прощения за беспокойство и удалился, но для Миши отступить означало предать. Финансист мог поладить с кем угодно, однако в его близкий круг входило не так много человек и… существ. За непродолжительное время знакомства малыш прочно обосновался в сердце юноши. От спокойного голоса князя стало неуютно. Соколов отчетливо ощутил грядущий проигрыш.
– Позвольте забрать Ло в город. Он хороший, правда, – выпалил Михаил, совсем не то, что заготовил накануне. Щеки опалил румянец: просьба прозвучала совершенно неубедительно и как-то по-детски.
– Миша, виверн не кошка, не собака, даже не грифон. Ты поминаешь?
– Да, – заверил молодой человек. – Но иначе малыш не выживет. Я готов принять ответственность.
"Я не хочу, чтобы он умер. Замерз от холода и… равнодушия. Моего равнодушия".
– Что будешь делать весной?
– Отпущу.
– А если не уйдет? Если связь останется навсегда?
Соколов на миг застыл, представив рядом с собой матерого виверна. В его воображении зверь пытался протиснуться в дом, стены жалобно трещали… Сын министра финансов решительно развеял эту картинку.
Что делать со взрослым Ло, юноша не представлял и честно ответил:
– Мы что-нибудь придумаем.
– Законы помнишь? Не нужно отправлять перечитывать?
– Помню и готов отвечать по всей строгости.
– Подожди здесь, – распорядился хозяин темных пустошей и ступил на полотно иных дорог.
Следовало еще раз взглянуть на виверна. Оценить риски, поставить ограничения.
Младшенький Соколов ждал, любуясь галеоном.
– Не пожалей, – сказал князь.
На стол легло подписанное разрешение.
– Благодарю, – просиял подданный.
* * *
С отцом Миша встретился во дворе. Лицо финансового советника приняло особое выражение: мужчина чувствовал неприятности, но отчаянно не хотел верить в неизбежное.
– Знакомьтесь, это Ло, мой подопечный.
От пристального внимания Степана Акимовича виверн спрятался за спину юноши. Смотрелось забавно, но министру было не до смеха. Он принялся что-то подсчитывать, а потом сказал:
– Уже три года ты не приносил в дом всякое… – Степан Акимович запнулся и характеристику, достойную, по его мнению, Ло, не озвучил. – Мы думали, перерос.
– Увы, – произнес Михаил без малейшего раскаяния. – Первое время, пока он будет адаптироваться, нам придется ночевать вместе.
– А может, ты женишься? – предложил старший Соколов. – Мать уже и невесту присмотрела. Хорошая девушка, красавица, умница. Нужно брать, пока другие охотники не перехватили.
Сын чуть не поперхнулся.
– Вы ведь пошутили, правда?
– Я – да, а вот матушка… – Степан Акимович многозначительно замолчал.
Виверн, почувствовавший смену Мишиного настроения, выполз из своего ненадежного укрытия. Юноша потрепал его по холке, успокаивая.
Финансовый советник со скорбью смотрел на эту картину, а потом махнул рукой, по опыту зная, что дальнейшие препирательства бессмысленны. Пожалуй, Михаил единственный перенял эту отцовскую черту: если уж что-то решил, по его мнению, важное, то гарпией с места не сдвинешь.
– Мы начали строить для тебя дом. Работы там осталось для команды мастеров на неделю, но с тех пор, как стало известно, что Виктор пропал, строительство остановилось. Изольда захотела задержать последнего птенца в гнезде. Завтра работы возобновятся. Тебе нужно что-то придумать на это время. Надеюсь, ты уже достаточно взрослый, чтобы не прятать подопечного в своей комнате. И на наш сарай не рассчитывай. Мама прилетает вечером, тебе стоит поспешить.
– Спасибо, – просиял молодой человек.
– Ты точно знаешь, что делаешь?
– Я получил разрешение князя, – ответил сын совсем не то, что отец хотел услышать.
Впрочем, тварь не протащена в город контрабандой – уже хорошо. В талантах младшенького отпрыска Степан Акимович не сомневался, а вот насчет их правильного применения министра финансов иногда терзали смутные сомнения.
Поиск жилья много времени не занял. В Радоре существовало лишь одно место, где их с Ло точно не сдадут матушке, выложив на блюдце все, что она захочет узнать. Маму Михаил искренне любил и расстраивать не желал, а вот ее длинный список, что достойно лорда, а что нет, следовало сократить как минимум на треть. В общем, проще не попадаться.
* * *
Изарин хмуро взирал на друга, напрашивающегося на постой. Виверн жизнерадостно скалился, демонстрируя клыки. «На зелья бы пригодились», – мимоходом отметил хозяин подворья. Да, зелья это хорошо (правда добровольно жертвовать зубами виверн не будет, а вариант отобрать силой Миша не оценит), но в ситуации требовалось немедленно разобраться. Один сарай подходит, другой не подходит… Или оба не подходят? Логика аристократов воистину неосмыслима.
– Сын министра финансов не может спать в сарае? – принялся уточнять ведьмак.
– Сын министра финансов может все, что угодно, – ответил Соколов, – но для сына финансовой советницы сарай, амбар и прочие подобные строения категорически неприемлемы.
Изарин неожиданно понимающе улыбнулся.
– Это "Да"? – с надеждой осведомился Михаил. – Я за вещами?
– А осмотреть помещение?
– А что на него смотреть? – фыркнул юноша. – Стены есть, крыша тоже. Ло, ждешь здесь. Вдруг матушка раньше вернется.
Ведьмак с виверном переглянулись.
– Устраивайся, – вздохнул Изарин, приглашая Ло за собой.
Уже ж пустил, что теперь говорить…
* * *
– Ничего себе, – изумленно присвистнул Соколов.
Пресловутый сарай был обителью Графа. Грифон ведьмака жил в двадцатиметровых хоромах с печью и нескольким лежаками, дощаной пол был покрыт толстым слоем соломы.
– Нам здесь нравится, правда, Ло?
Виверн блаженствовал. Тепло, сухо, мягко. Что еще нужно для счастья? Изарин хмыкнул и принес два матраса, набитых сеном.
– Я временно поселюсь с вами. А то вторглись на чужую территорию, потеснили, а так Граф будет рад.
Второй ходкой ведьмак притащил одеяла и подушки. Пригрозил грифону, нацелившемуся на чужое имущество.
После ужина компания стала устраиваться на ночлег. Виверн вытянулся на соломе и тут же пристроил голову на животе Михаила. Весила она немало, хотя что сделается стальному прессу финансиста? За физической формой юноша следил не хуже военных.
Пахло разнотравьем и едва уловимо грифонами и хвостатым новичком. Изарин погасил осветительный шар.
– Хорошо… Прямо как в детстве, – улыбнулся Соколов.
– Ты в детстве ночевал на сеновалах? – удивился друг, вспомнив несколько рассказов финансиста о леди Изольде.
– Нет-нет, что ты. Днем тайком пробирался. Я там искал луговых духов, стерегущих клады.
– Их же не существует.
– Поди убеди в этом ребенка. Ведьмак, опровергавший слухи о духах, утверждал, что инфляции тоже не существует. Разве после такого ему можно верить?
Уголки губ хозяина усадьбы дрогнули, намечая улыбку. Два месяца назад он не догадывался о существовании такого зверя, как инфляция, и не знал, с чем его едят. А теперь даже виды запомнил. Вот каким он стал умным.
Грифон подполз ближе, подумал и накрыл хозяина крылом. Изарин едва слышно вздохнул. Михаил приподнялся и повернулся в сторону друга.
– Ты можешь скупить пол-Радора, – тихо заметил ведьмак. – А вместо этого спишь в сарае с грифонами.
– Ты мне льстишь. Я заработал всего на полтора дома, и то небольших, не в центре. Правда, если облигации… – финансист замолчал, подсчитывая что-то в уме.
Изарин задумчиво глядел в темноту, впрочем, при желании он мог видеть ночью не хуже, чем днем. Миша ощутил: с тишиной что-то не так, какая-то она неправильная. Юноша негромко произнес:
