Текст книги "По краю каменного сердца (СИ)"

Автор книги: Данил Иватанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц)

И только Иватани решил оставить сей инцидент, как зачинщица схватилась пальцем за край глазницы и оттянула её вниз, показывая внутренности века.

– Буэ-э, – протянула она в точности, как самый настоящий ребёнок.

На лбу Иватани, казалось, захрустели вены. Ему хотелось развернуться и прописать самый сочный апперкот из всех возможных, однако девка в тот же миг исчезла, пройдя прямо сквозь стену в кабинет директора.

– Дин? Ты в порядке? – Атсумэ спустился на землю и встал рядом.

– Угу. Пошли отсюда.

– Тебя аж трясёт.

И правда. Руки парня потряхивало. Они хаотично сжимались в кулаки, мельтешили пальцами и светили тянущимися под кожей сухожилиями и костями. Это было одной из его стародавних привычек. С самого детства, когда у одноглазого начинались приступы агрессии или раздражения, его руки начинали сеанс броуновского движения. Он физически не был в состоянии держать себя в руках, так что оставалось ждать, пока тело успокоится.

– Давай, может, в кафе посидим? Думаю, тебе станет полегче.

– Даже не знаю. Расскажешь за чашкой кофе, с каких пор ты лижешь бабкам?

– Пошли, давай, тело ты несчастное, – Тсу зашёл Дину за спину и принялся толкать его в лопатки, дабы тот хоть немного ускорил шаг.

– Вот что с тобой делать, – запричитал одноглазый, специально наваливаясь всем весом на товарища.

– Слушать и любить, большего не прошу. Какой ты тяжёлый… – жалобно прокряхтел Кьюсэ, стараясь удержать Дина.

Покинув институт, парни направились бесцельно бродить по улицам. Обычные прогулки с недавнего времени вошли в привычный цикл повседневности Дина. После того случая с отцом, он начал чаще отказываться от заданий, вследствие чего удавалось уделять время своей любимой Каэдэ и своему бесячему товарищу, с которым он иногда прогуливался после простых миссий. Жизнь постепенно становилась всё больше похожей на людскую. Приземлённость действий не могла не радовать Дина. Тяжело оставаться в ладу с собой, когда единственное, что ты делаешь – убиваешь людей. Единственная причина, по которой Иватани ещё держится на плаву – это его отношение к некоторым вещам. Он смотрит на убийства как на работу, а на жертв – как на рудимент. Его совсем не терзает совесть за совершённые грехи, поскольку в его представлении он помогает людям и одновременно с этим дарует покой своей матери. С каждым убитым, Иватани всё больше убеждается в том, что его любимой мамочке становится легче. В какой-то степени это было равно вере в того же бога. Надеяться, что твои действия как-то сказываются на давно умершем человеке – не более, чем глупость и наивная инфантильность. И тем не менее, именно эта вера помогает идти дальше, а не сидеть на месте в ожидании смерти.

Разговор не спеша шёл своим чередом. Дин и Атсумэ болтали на отвлечённые темы, вроде просмотренных сериалов или пройденных игр. Что уж говорить, несмотря на их род деятельности – они всё ещё подростки. Им до сих пор интересно погружаться в фантастические истории, которые им дарует мир игровой индустрии. Всё это так или иначе присутствовало в их жизни и являлось достаточно интересной темой для обсуждения. Ещё до инцидента с мамой, Дин мечтал окончить школу и пойти в институт, дабы обучиться ремеслу режиссёра. Его искренне привлекали все тонкости построения цельного продукта. Процесс постпродакшна завлекал его не хуже красиво одетой Каэдэ, что тянется к нему за очередным поцелуем. По этой причине Иватани многое смыслил в мире режиссуры, сценариев и актёрского ремесла. Уж ему-то точно было что рассказать Кьюсэ. В свою очередь для Тсу это было развлечением. Ему редко удавалось вывести своего недо-друга на разговор, ибо тот вечно сухарился или начинал бухтеть. Увидеть Дина, активно обсуждающего интересные для двоих темы – невидаль, какую не сыщешь. Видимо, до момента, когда Дин искренне назовёт Кьюсэ своим другом, должно пройти ещё какое-то время. И синевласый был готов подождать.

Прогулка прервалась на моменте, когда в мирной толпе затесались достаточно сомнительные личности. Несколько людей в капюшонах пристраивались за спиной прохожих и спустя пару секунд переходили к следующим. Карманники, скорее всего. Иватани пригнулся и как можно тише прошептал Тсу на ухо о ворах, что шли впереди.

– Ты бери тех трёх, что идут справа. Они помельче. Я займусь тем бугаём слева. Встретимся здесь, когда закончим. Если что – звони.

– Договорились. Рассчитываю на тебя.

– Дуй уже. И смотри, не задень никого из гражданских.

Тсу натянул на лицо ворот своего плаща, в то время как Дин достал из кармана свою излюбленную чёрную маску. Закрепив её за ушами, он сунул руки в карманы и отделился от напарника, начиная огибать толпу с фланга. Вор, что до сего момента вальяжно и непринуждённо очищал карманы, засеменил в противоположную сторону, начиная постепенно растворяться в толпе. Дин ускорил шаг и стал догонять преступника, однако тот по непонятной причине обернулся и заулыбался во весь рот, хитро прищурив глаза. Это позволило запомнить его отличительную черту – пышную седую бороду. Неужели пенсионер настолько недоволен своими ежемесячными выплатами? Почувствовав неладное, Иватани решил отложить вежливость и мчаться напролом, то и дело расталкивая или перепрыгивая прохожих. Виновник же, в свою очередь, тоже оказался не пальцем исполнен. Рванув что было сил в противоположную сторону, он отрастил на спине несколько щупалец, что порвали кофту и сразу же стали служить ему дополнительными ногами. Его скорость уже была отнюдь не человеческого предела. Дин буквально не имел сил, чтобы его догнать. Выжимая из себя доступный максимум, парень нёсся через перекрёстки и мостовые, в надежде хотя бы не упустить осьминога из виду. Единственное, что хоть как-то замедляло вора – люди. По неизвестным причинам, он старался изо всех сил, дабы не задеть прохожих, а потому постоянно менял вектор направления, отталкивался от зданий и тормозил. Это было более чем странно. Неужели такого человека должны заботить чужие жизни? С такой силой он мог без каких-либо усилий снести каждого на своём пути. Что-то здесь не ладилось.

В один момент старик свернул в узкий переулок и Дину пришлось ускориться ещё сильнее, чтобы тот ненароком не свернул на очередном углу, оставив парня гадать где конкретно, ибо происходить это будет явно вне зоны его видимости. Лёгкие уже разрывались из-за перенапряжения. Горло обжигало до нестерпимого едкой смесью кислорода. Ноги несли тело сами по себе, основываясь лишь на инстинктах механических движений тела. Затяжные забеги – это точно не про Дина. Завернув за угол, он уже хотел было остановиться, думал отпустить этого ворюгу и послать его к чёрту на кулички, однако судьба преподнесла подарок. Велосипед. Он врезался в Иватани на полной скорости, будучи запущенным тем самым осьминогом. Свалившись на землю, парень несколько раз прокатился по наждачке в виде асфальта, ободрав себе все ладони. Еле как подняв голову, он заметил всё того же старикана, что не торопясь приближался к нему. Встав прямо над головой, он присел на корточки и одной рукой перевернул Дина на спину.

– Здравствуй, мой юный друг, – заговорил он своим глубоким басом. – Как я вижу, тебе немного нездоровится. Ты уж прости мою грубость, совсем не хотел тебя ранить. Просто ты так разозлился от того, что я позаимствовал немного золота у тех прохожих… Диву даюсь, сколько же в тебе злобы!

Хватая воздух ртом раз за разом, парень успокаивал свои лёгкие, попутно глядя неизвестному прямо в глаза. Он был странным даже по меркам преступника. Что с ним не так? Старается не ранить прохожих, извиняется за причинённый ущерб, спокойно идёт на контакт. Это вызывало только больше опасений.

Мизерное количество отдыха позволило хоть немного прийти в себя. Покрыв всю голову и руки бронёй, Иватани оттолкнулся от пола и со всего размаху столкнулся с карманником лбами, тем самым отталкивая его от себя. Шоркнув подошвами по полу, Дин принял боевую стойку, понижая высоту корпуса. Нельзя было медлить, но в то же время поспешное решение могло стать последним. Составив примерный план действий на уровне зародыша, парень дал команду от мозга в конечности, срываясь с места и переходя в атаку. Адреналин подскочил в один миг, старые раны заныли в избитой песне. Каменный хруст пронёсся через весь переулок – Дин перешёл в режим полного покрытия. К тому времени противник уже успел оклематься и был во всеоружии. Несколько красных отростков с его спины закружили вокруг тела, создавая из себя живой щит, ещё пара выпрямилась во всю длину и направилась прямиком в точку своей угрозы.

Недоумение. Вот что ощутил одноглазый в тот момент. Как человек, что всегда бился против людей с двумя руками, он сейчас абсолютно не представлял, как на самом деле стоит вести бой. Тут было два варианта: либо полагаться исключительно на госпожу удачу, либо по-старомодному просто стараясь игнорировать боль. Издержки профессии – не более.

Пальцы сложились клином, броня наросла поверх, образовывая некое подобие рубанка и фиксируя всю руку в одном положении. Когда первое щупальце почти достигло лба, Иватани нырнул вниз и, развернувшись, махнул рукой, создавая небрежный разрез вдоль чужой конечности. Только вот он совсем не учёл скорость этих тентаклей. Вторая мгновенно снесла Дина, вбивая его в стену и оставляя на ней огромный след из трещин. В голове загудело. Удар был такой силы, что бедолага чуть было не потерял сознание. Его глаза закатились назад, а рот открылся сам по себе, в попытке завыть от боли, да только весь воздух из лёгких был уже выбит. Тело брыкнулось на месте, отталкиваясь от стены, но сгусток мышц уже обвился вокруг ноги, стягивая её до хруста. Злодей дёрнул противника за ногу и поднял отросток вверх, переворачивая Дина вниз головой..

– Ты бездумно тратишь время на бессмысленный бой, вместо того, чтобы узнать правду. До чего прискорбно, друг мой…

Нельзя было мешкать. Поговорить можно после боя, но никак не в его начале. Иватани подтянулся выше, за счет согнутой ноги, после чего обхватил щуп внутренней частью колена и резким движением порвал конечность на две части, растянув ноги по сторонам. Старик вскрикнул и мигом отступил, исполнив пару прыжков назад. Упав на землю, Дин совершил перекат и тут же пошёл в наступление.

– Невежа, – раздосадованно пробубнил старец.

Пришлось действовать куда более агрессивно, чем прежде. Одноглазый как никто другой знал свою главную слабость, которой являлась дистанция. Если она больше двух метров, то можно было сразу заявлять о своём проигрыше и идти на попятную. Сейчас главной задачей было подобраться как можно ближе, всё остальное уже опционально.

Длинные ноги и ярое желание оторвать голову нарушителю городского покоя сыграли свои роли. Дин подобно гепарду дёрнул с места, совершенно игнорируя свой вес. Буквально пролетев добрую часть переулка, Иватани коротко прыгнул вперёд и в этот же момент нанёс прямой удар кулаком. Старик же дураком не был – сразу же уклонился, сделав шаг назад и выгнув спину в обратную сторону. Между лбом и костяшками кулака было каких-то пять жалких сантиметров, но даже их хватило, чтобы оборвать очередной ход со стороны Дина. Стоило самодовольной ухмылке появиться на лице карманника, как удар в тот же миг достиг своей цели. Недостающее расстояние было срезано благодаря выросшим из рук шипам, что успели в самый последний момент проколоть кожу и удариться в самую черепушку безбашенного деда. Его голову закинуло назад, тело подалось следом. И всё же было глупо полагать, что этого хватит для победы. Чистой силы было вложено с мизинец, так что стоило поднажать и завершить начатое после наполовину удавшегося начала. Но не тут-то было. Щупальца сплелись в один целый отросток, что будто пульсировал от скопления силы в нём одном. Если оценивать навскидку, то толщина у этой ракеты была примерно с метр. Пожалуй, это многое может сказать о физических способностях чёртова хрыча. Этой конечностью он оттолкнулся от пола, сохранил равновесие и тут же контратаковал, нанеся боковой удар сей махиной. Иватани сложило пополам. Он успел поднять руки и прикрыть голову, однако удар был направлен в его торс, так что урон минимизировать совершенно не удалось. Рёбра хрустнули столь звонко, что даже самый чистый хрусталь позавидует. Дин впечатался в пол и приложился головой о заботливо подложенные ему кирпичи, отчего камень на голове треснул, покрошившись, как гипсокартон, по которому вдарили кувалдой.

Адреналин прибыл быстрее осознания беды.

Руки затрясло, в глазах потемнело, а дыхание сковалось напоследок. Эту боль нельзя было перепутать ни с чем другим. Рёбра были сломаны, что подтверждали новоприбывшие головокружение и тошнота. Тело ломало само по себе, но сил показать это действием не было от слова совсем. Иватани тут же впитал в себя слои камня в районе рта, после начиная поливать пол рвотой с примесью крови. Лёгкое пробило сломанным ребром. Дину хотелось кричать что было сил, но воздуха не хватало даже на миниатюрный писк. В такие моменты протекает столь обильное количество мыслей, что тяжело выбрать, за какую ухватиться. Больно? Верно. Омерзительно? Правда. Хочется умереть прямо здесь и сейчас? Вновь в яблочко. От потери сознания спасала только недюжинная выносливость, что была подарена природой.

Кто-то громко завизжал, но звук этот Иватани услышал словно сквозь толстое стекло. Кое-как подняв голову, Дин увидел то, на что с радостью закрыл бы глаза, будь у него на то моральное право. Карманник, как оказалось, всё же не против лишних жертв. Выхватив из-за угла первую попавшуюся старушку, он поднял её над собой, начиная вертеть её, как ножик-раскладушку.

– Всё ещё борешься за жизнь? Даже с такими ранениями… Это действительно заслуживает похвалы, друг мой. Подобное упорство должно поощряться, не думаешь? К слову, как ты считаешь, вот эта милая бабушка в состоянии сражаться так же, как и ты?

Она вопила о пощаде, приглушая слова безумца, что будто звучали на фоне. И тем не менее. Он и не подумал на это реагировать. Спокойно закончив мысль, он мягко улыбнулся и опустил старуху на землю. Только вот спуск не закончился, когда её чёрные туфельки коснулись пола. Щуп продолжал давить на неё, вдавливая в мостовую и вынуждая лечь рядом с раненым парнем. Как только она полностью распласталась под тяжестью нечеловеческих сил, злодей сел на корточки рядом и цокнул языком.

– Не дело, конечно… Бабуся-то совсем не причастна, да? Тут совсем нет её вины. Она никак не участвовала в нашем разговоре. Но разве меня должно это хоть как-то тревожить?

Она вновь закричала, только уже не от страха, а от боли. Было видно, как её пальто натянулось от давления, прилагаемого к середине её спины.

– Проверка человечности, – вновь завёл свои бредни дед. – Дашь ей умереть или всё же пересилишь себя? Всё зависит только от твоего решения.

Женщина и юноша встретились взглядами, передав друг другу все ментальные сигналы. Металлический привкус крови на языке будто обострился. Сложно сказать почему: то ли ярость так повлияла на восприятие, то ли прокушенный клыком язык кровоточил слишком сильно. Дин выжал из себя всевозможный максимум, однако его хватило только на невнятные стоны, которые были адресованы этому чёртовому садисту. В этих потугах он умолял отпустить старушку, но, видимо, такой ответ совершенно не устраивал зачинщика. Он лишь продолжал держать улыбку на своём лице. Тело парня затрясло ещё сильнее. Дышать было больно, как никогда ранее. Ему хотелось кричать, хотелось рвать, но обстоятельства позволяли лишь наблюдать за происходящим, раз за разом насмехаясь над любыми попытками изменить ситуацию в свою сторону.

– П-пожалуйста… не убивайте меня… – кряхтела она изо всех сил, смотря прямо Дину в глаза.

– Может, всё же пощадишь её, друг мой? Разве тебе всё равно на её судьбу точно так же, как и мне? Прошу, не опускайся до моего уровня.

Минутные потуги увенчались лишь тем, что Дин сумел приподняться на локти и с обезумевшими от боли глазами уставиться на виновника.

– Что ж, прискорбно.

Щупальцем он схватился за волосы старушки, после чего поднял её голову и несколько раз приложил ею о пол, вкладывая в каждый удар всё больше сил раз за разом. Дин со стеклянными глазами наблюдал, как приятное лицо превращалось в кровавое месиво, как красивые зелёные глаза лопались и вытекали из глазниц, как аккуратный носик сворачивался, а бережно накрашенные помадой губы рвались о неровности камней. Её тело обмякло ещё после первого удара, но казалось, что перед смертью она успела застать каждый удар от первого до последнего. Смерть была быстрой, но донельзя мучительной. Отпустив седые волосы, старик встал и отряхнул штанину от свежей крови, тем самым испачкавшись ещё сильнее.

– В этом виноват только ты. Мне-то без разницы. Но если ты не безразличен к этому, то вина исключительно на твоих плечах. Подумай о своих поступках на досуге.

Глаза парня налились кровью. Боль пропала. Внутри больше не чувствовались кости и мясо. Даже сердце перестало стучать столь громко. Иватани молча поднялся на ноги, совсем не подав ни единого признака дискомфорта. Его дикий взгляд был прикован к голове убийцы. Дин не моргал, не дышал, мышцы его лица застыли в одном положении, одновременно изображая небывалый ужас на пару с первобытной яростью. Дед с интересом наблюдал за происходящим, совсем не торопясь принимать какие-либо меры. Шаг первый. Иватани всё ещё пялился прямо на причину смерти несчастной старушки. Шаг второй. С его рта хлынули новые потоки крови, поставляемой напрямую из лёгких. Шаг третий. В его взгляде читалась исключительная жажда мести. Каждый его шаг был бесшумен, но стоило прислушаться, как на ментальном уровне ощущались вибрации, подобные взрыву. Каждое его движение было обусловлено животной жестокостью и ненавистью. Его шатало, ноги плелись друг за другом, голова то и дело кивала вниз. Но даже так, у него не было ни единой причины остановиться даже на секунду. Встав напротив маньяка, будто перед невидимой стеной, Дин продолжил смотреть прямо ему в душу. Тишина. Лишь проезжающие вдалеке машины и гул кондиционера над головой. Он смотрел на него как на причину всех проблем в его жизни. И как бы одноглазому не хотелось нанести удар, у него всё ещё не было на это сил. Немая сцена продолжалась до тех пор, пока веки Дина не ослабли. Он отключился. Каменный каркас держал тело в том же положении, но даже со стороны было понятно, что человек внутри экзоскелета уже не в состоянии сделать хоть что-то. Из носа и рта потекло ещё больше крови, которая вытекала через прорехи в потрескавшемся покрытии.

– Сочтём за ничью, друг мой. Так тому и быть.

***

Дин проснулся от своего же пронзительного крика. Подскочив и тут же упав, он раскрыл глаз и живо осмотрелся по сторонам. Старика не было, только десяток перепуганных криком санитаров, Атсумэ и какой-то смазливый юноша, держащий наполовину пустой шприц в руках. В панике Иватани схватился за грудь, но боли как и не было. Рёбра были в порядке, голова не трещала, пародируя счётчик Гейгера, дышать получалось беспрепятственно. Неужели опять откачали? От раздумий Дина оторвал подоспевший Тсу, что со слезами на глазах кинулся обнимать своего ожившего товарища.

– Идиот! Почему ты не позвал меня?! Ты же почти умер! Не делай так больше! – вопил он, сжимая Иватани.

Однако подобная ласка воспринималась им в штыки. Схватив мальца за волосы, одноглазый дёрнул его голову назад, тем самым отрывая Кьюсэ от себя. Даже Каэдэ не всегда могла столь просто получить расположение парня, отчего ей приходилось задабривать его милыми словечками и постоянной заботой. Благо это нравилось обеим сторонам. Тут же ситуация обстояла иначе. Атсумэ был для Дина не более чем коллегой. Да, можно сказать, что это почти ничего не значит, однако, как мы уже знаем, этот ядовитый увалень никого и никогда не подпустит к себе просто так. Кьюсэ стал исключением по ряду факторов, включающих в себя обстоятельства и индивидуальные способности паренька. И тем не менее, они не столь близки, чтобы вот так просто обжиматься. Синевласый понимал большую часть этих суждений, однако беспокойство, которое он испытывал от начала, когда он обнаружил почти умершего Дина, и до конца, когда он очнулся, натолкнуло его на подобный шаг. Ему было обидно, что его «друг» не принял подобную заботу, однако стыд после сделанного перекрыл остальные переживания.

– Кто этот ванильный мальчик? – в привычной манере забасил Иватани, зыркая своим кошачьим глазом на доктора.

– А ты, как я погляжу, совсем слова не выбираешь. Мог бы хоть поблагодарить за спасение. Ещё десять минут, и ты бы прабабку увидел.

– Знать её не знаю, но мне кажется, что на неё мне будет поприятнее смотреть.

Причин на подобное невежество не было. Хотя, вернее будет сказать, что нет именно объективных причин. Из-за своего уродства, что осталось на лице после теракта, Дин со скрипом на душе смотрел на всех мужчин, что выглядели как голливудские модели. Зависть, не более. Иватани был самым обычным человеком, которому присущи подобные недостатки. Мало того, что он сам по себе от природы был не прям красавцем, так ещё и судьба закончила несостоявшуюся шутку парой шрамов на роже. И теперь, видя перед собой донельзя ухоженного парня, одноглазый принимался скрежетать зубами. Конкретно в нашем нынешнем экземпляре всё было достаточно обычно: короткие чёрные волосы, аккуратно уложенные лаком, мужественные черты лица, блестящая кожа, выразительные глаза с ярко-голубым цветом радужки. И даже этого хватило, чтобы завидки взяли Дина под обе руки.

– В чём твоя проблема? Не нравится, когда тебя вытягивают с того света?

– Сомневаюсь, что это мог сделать пиздюк вроде тебя.

– Мне шестьдесят три. И уж поверь, опыта в спасении у меня побольше, чем у тебя в хамстве.

Что Дин, что Атсумэ застыли в состоянии полного шока. Их глаза чуть было не выпали из глазниц от столь явной лжи али крайне очевидной шутки.

– Гонишь что ли? Тебе лет двадцать, не больше, – уже более чётко заговорил Дин, поднимаясь с асфальта.

В ответ медик достал удостоверение в красной обложке и, придерживая его двумя пальцами, протянул грубияну. Чёрным штампом по белому фону были указаны инициалы и должность. «Хазадо Байо, директор спасительного агентства «Кенрёку». Теперь-то всё и сошлось. Эво – его спасительское имя. Является одним из самых узнаваемых спасителей города в силу обширности своей организации и марки. Он имел мутацию, что делала его почти полностью независимым от внешней природы. Внутри себя он мог выработать абсолютно любой элемент, а отрастить себе новую конечность для него – раз плюнуть. Видимо, потому он и выглядит столь молодо, ибо пользуется своим даром на полную катушку.

– Теперь, когда вопросов нет, обсудим важные вещи. Счёт за лечение выставлять не буду. Рёбра я тебе вернул на место и срастил все кусочки, внутренние кровотечения остановил, от сотрясения избавил. Поскольку ты защищал старуху, думаю, не будет резонным вариантом заставлять тебя платить. Можешь считать, что заработал себе бесплатный талон.

– Точно… Что с той женщиной?

– Мертва. Голова всмятку. Можешь сказать, из какой ты организации и как выглядел злодей?

– Я из полиции. Злодей был высоким стариком с седой бородой и волосами по шею, не ошибётесь.

– Хорошо. Не покажешь мне своё удостоверение, парень?

– Не обязан. Ты мне не начальник, так что шуруй лесом, – отрезал Дин, хватая Атсумэ за шкирку и начиная уводить его прочь.

– А-а, – растерялся Кьюсэ. – Спасибо вам большое за помощь, господин Хазадо! Простите его грубость, он не всегда такой! – протараторил Кьюсэ, прежде чем Иватани успел его развернуть.

– Всё хорошо, не волнуйтесь за своего коллегу. Похоже, у него есть свои причины вести себя как быдло.

В ответ Дин лишь цыкнул, показал красавчику средний палец и направился прочь.

Несколько улиц спустя пара вышла в спальный район с частными домами, где можно было не беспокоиться о сохранности сказанных слов. Упав на пятую точку и прислонившись спиной к кирпичной стене, Иватани усталым взглядом прошёлся по Тсу, после тяжко вздыхая. Кьюсэ же покорно сел рядом на корточки, предварительно подогнув плащ, дабы не запачкать его.

– Сейчас лети домой кругами. Они будут за нами следить.

– С чего ты взял? Думаешь, что ему заняться больше нечем?

– Нечем. Этот хрен в комитете безопасности состоит, потому и спросил доки. Теперь не отстанут. Сольёт нас безопасникам, как только будет возможность. Постарайся ближайший час мотать зигзаги и уже потом дуть домой.

– Хорошо…

– Не кисни. Если не ошибёшься, то всё в порядке будет.

Кьюсэ заметно поник, вновь взглянув на товарища. Он сжал кулаки и сложил руки на груди, уводя край носа в сторону.

– Дин, – тихо обратился магнитный.

– Чего такое?

– Ты же… правда чуть не умер.

– Та плесень была сильной просто донельзя. Я его даже ударить не сумел. Согнул меня в бараний рог, не напрягаясь.

– Что там произошло?

– Он нёс какой-то бред, я особо не вслушивался. Поехавший, кажись. Потом бабку в заложники взял и разбил ей голову. Я даже встать не мог, что уж говорить про спасение.

– Но мы тебя нашли стоящим. Ты был в своей броне и совершенно не двигался.

– Не знаю. Я ничего не помню с того момента, как ей голову раскроили. Откуда вообще эти черти нагрянули?

– Кто-то вызвал спасителей, когда увидел твои разборки.

– Понятно. Надо бы отцу сказать о случившемся. Доложишь?

– Ты так до сих пор с ним и не общался?

– Общался, но не прям что б много.

– Может, всё же отпустишь ту ситуацию?

– Слушай, мужик, давай ты не будешь меня ни в чём убеждать, хорошо? Я вообще не хочу с тобой ругаться сейчас.

– Я не буду лезть в твои дела, если пообещаешь мне одну вещь.

– И какую же?

– Больше не рискуй так. Пожалуйста. Если ты понимаешь, что не справляешься, то не лезь на рожон. Ты ведь мог дождаться меня, и всё бы было совершенно иначе.

– Я не буду полагаться на твои силы, пока у меня есть свои.

– Дин. Мы напарники, понимаешь? Один и два. Не просто один. Ты всегда можешь заручиться моей помощью, несмотря ни на что.

– Можно я задам тебе вопрос?

– А-а? Да-да, конечно.

– Почему тебя так волнует моя сохранность?

Атсумэ закрыл глаза и встал, после облокотившись на стену напротив. Подобный вопрос был для него достаточно личным, отчего он почувствовал явный дискомфорт после того, как его задали в лоб. Но если того требовала ситуация, то он был готов признаться.

– Ты был единственным, кто показал мне настоящий мир спасительной деятельности. Не знаю, сколько ещё я бы оставался в вакууме, если бы ты не ткнул меня лицом в очевидное. Я просто надеюсь, что ты сможешь помогать мне и дальше, а я взамен буду в любой момент протягивать и свою руку. Мы же, как-никак, товарищи. Ты не плохой, как можно подумать на первый взгляд. Честно. Ты очень заботишься об окружающих, пусть сам это и не замечаешь. Мне тяжело от мысли, что хороший человек может утонуть в своих же проблемах. Поэтому позволь мне хоть немного подсобить. Что скажешь?

– Скажу, что у тебя сироп из жопы течёт. Но я тебя услышал. Если это твоя цель, то пусть, мешать не буду.

– Тогда…

– Тогда я постараюсь не лезть в проблемы без тебя. Как ты и сказал. Ты ведь меня выручишь?

– О чём я и говорю, – улыбнулся синевласый. – Ты заботишься даже обо мне, несмотря на свой холод. Конечно, я тебя выручу.