Текст книги "По краю каменного сердца (СИ)"

Автор книги: Данил Иватанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)

Глава шестнадцатая. Рот.

2099 год. ???.

Проснувшись с ужасной тяжестью по всему телу, Дин испытал самое мерзкое самочувствие, с которым ему когда-либо приходилось сталкиваться. Лучше было даже то утро, когда он проснулся в переулке после нескольких ножевых ранений. Всё тело изнывало от тянущей боли, а спина всё ещё горела и невероятно сильно чесалась. Словно сотни красных мурашей кружили по всей области его хребтины, не стесняясь кусаться каждую проклятую секунду. На лицо упала небольшая капелька, разбившись о лоб и вызывая лёгкую дрожь от холода. В тусклом помещении было сыро и холодно. От ангины Иватани спасал только спальник, в котором он и проснулся. Спал же он, как оказалось, на старом, явно видавшем лучшие годы, матрасе, что лежал на полу впритык к стене. Парень попытался подняться на локти, но адская боль в правой руке напомнила ему, что одного локтя у него больше нет. Взвыв от острой боли, одноглазый перевернулся на бок и ощутил деревянную фиксацию бинтов, коими он был замотан с пояса до шеи. Кто бы его не перевязывал – силы ему не занимать. Тяжело было даже дышать. Несколько раз протерев левый глаз пальцем, Дин присмотрелся получше, чтобы понять, где он точно находился. Это была миниатюрная комната из бетона и плесени, где единственным источником освещения служило маленькое окошко прямо под потолком в самом углу комнаты, перекрытое от улицы лишь парой раскуроченных железных прутьев. Паршивое местечко. Из мебели здесь были лишь пыльные металлические полки с лежащими на них инструментами. Без особого желания покидать хотя бы немного тёплые владения своего спальника, Дин всё же вылез из него, тут же покрываясь мурашками из-за ледяного воздуха, ибо на нём, кроме бинтов, были только его излюбленные спортивки, которые чудом пережили последние полтора года. Захотелось согреться как никогда ранее, но пить хотелось ещё сильнее. Босые ноги медленно шагали по пупырчатому бетону, впитывая холод как губки, охлаждаясь до самых костей. Вытолкнув железную дверь плечом, Иватани вышел в достаточно большое помещение, поморщившись от не особо яркого, но всё ещё неприятного зелёного света нескольких пыльных лампочек. В зале было достаточно оживлённо: он был оборудован как полноценное общежитие, включая в себя зону с телевизором и парой кресел, где сидели два чернокожих парня, что-то активно обсуждая на французском, импровизированной кухней, на которой зависал какой-то восточный товарищ, неторопливо попивающий пиво из алюминиевой банки, и техничкой с несколькими рабочими столами. Был даже один станок, что делил место по соседству с кустарной лабораторией, в которой была центрифуга, небольшой набор колб и довольно внушительная установка из химической посуды, вручную связанных между собой силиконовыми трубками и изолентой.

– Hé! – толкнул один чернокожий другого, стоило ему заметить Дина. – Il s'est réveillé, appelle Kashiwagi.

– Merde… – вздохнул второй, – …je voulais regarder la série. Ok, maintenant..

– Allez, négro. Au rythme.

Встав из кресла, француз направился в одну из дверей, что была возле кухни, попутно глядя на Иватани, что всё ещё стоял на пороге, щурясь от света.

– Viens, qu'est-ce que tu Vaux? – махнул на себя парень.

– Je suis un chien pour courir après toi? – угрюмо буркнул Дин своим грубым акцентом, провожая негритоса взглядом.

Медленно продвигаясь вперёд, Иватани хромал на правую ногу больше обычного, при этом держась за обрубок руки, который ныл сильнее всего. И если бинты на теле ещё были в примерно хорошем состоянии, то вот бинты на руке были пропитаны кровью полностью, сочась от каждого прикосновения к ним. Не успел Дин приблизиться к комнате, в которую зашёл местный житель, как оттуда донеслись возмущённые возгласы.

– Quand s'est-il réveillé?! Je t'ai dit de le surveiller! – послышался женский голос.

Из комнаты выскочило две девушки, которые и спасли команду Оды. Они были одеты так же, как и в последний раз, только ныне они были без капюшона, показывая свои длинные чёрные волосы по лопатки, что были словно покрыты лаком, отчётливо отражая на себе свет от пыльных ламп. Подбежав к Дину, они, вопреки ожиданиям парня, обняли его, кладя свои головы ему на плечи.

– Как хорошо, что ты проснулся… – синхронно сказали они, после отстраняясь, но продолжая держать руки на парне, что глядел на девушек с глазами, полными удивления. – Ты бы знал, как я беспокоилась.

– Где остальные? – стараясь игнорировать такой тёплый подход к себе, уточнил одноглазый.

– В другом секторе, отдыхают, – сказала правая.

– Они тоже были сильно ранены, так что лучше их пока не беспокоить, – поддержала левая.

– Погодите. С кем мне из вас говорить? – переглядываясь с незнакомками, уточнил парень.

– Без разницы, – в унисон произнесли девчонки, отходя на шаг.

– Так, ладно… Спасибо за помощь, конечно, но мне нужно срочно поговорить со своими, ты сможешь провести меня к ним?

– Нет. Нам… нужно поговорить наедине, – немного неуверенно сказала правая.

– С тобой или с вами двумя?

– Мы один человек, если что, – внесла ясность левая. – Пошли.

Брюнетка взяла Дина за целую руку и повела его за собой, в то время как вторая двинулась в ином направлении, уходя в сторону широкой лестницы, что была в самом конце зала. Стоявший всё это время перед комнатой француз недовольно цыкнул и помотал головой, отталкиваясь плечом от косяка и возвращаясь к своему другу, чтобы наконец досмотреть сериал.

– Arrête de traîner quelqu'un ici, – с явно негативной интонацией произнёс он сам себе под нос, в ответ на что получил выкидной нож, что воткнулся в деревянную балку прямо перед его носом.

– Ce n'est pas une personne au hasard. Arrête de grogner, – процедила девушка, опуская руку после выкинутого ножа.

– Oh, doucement! – с перепугу воскликнул афроамериканец. – J'ai compris.

Недовольно фыркнув, девушка всё же зашла к себе в комнату, заводя Дина следом и закрывая дверь грубым хлопком. Комнатушка была не особо больше той, в которой Иватани проснулся. Только условия были значительно лучше. Было подобие кровати из наваленных друг на друга деревянных паллетов, полноценный шкаф без одной дверцы, на полках которого лежали скомканные горы одежды, а также небольшой стол с сидушкой без спинки в комплекте. На столе валялось огромное множество холодного оружия: ножи всех сортов, кукри, топоры, катаны, иглы, когти, даже пара кунаев была. Всё это лежало в одной большой куче, ибо количество оружия явно превышало допустимый размер занимаемого пространства, которого здесь и так было в дефиците.

– Присаживайся, – пригласила к себе девушка, что уже уселась на кровать, закинув на неё ноги, для удобства обнимая их руками за колени.

– Я постою, – Дин попытался сложить руки на груди по привычке, но замок не складывался из-за отсутствующей конечности, так что он просто упёрся в стену плечом, готовясь внимать всему, что ему скажут.

– Нет, правда, лучше сядь… – явно погрустнела она, на этот раз просто указывая рукой на свободное место перед собой.

Всё же приняв приглашение, Иватани недовольно вздохнул и уселся на кровать, тоже подгибая к себе ноги, ибо они успели неплохо так замёрзнуть за небольшой отрезок времени. Накрыв стопы краем спальника, парень нахмурился, прижимая всё это дело рукой сверху, чтобы было хоть немного теплее.

– Я тебя слушаю. Говори быстрее, и я пойду.

– Твоя фамилия Иватани, ведь так? – спросила девушка, пристально глядя на нового знакомого.

Каменный встревоженно обернулся, встречаясь с ней взглядами. Он не спешил отвечать, ибо не понимал, откуда она знала его фамилию. Отец бы точно не стал говорить, для него безопасность важнее всего остального. Неужели она была врагом, что тоже рыла под семью Иватани, как и Когти?

– С чего ты взяла? – тихо спросил Дин, готовясь на худший ответ.

– Сначала я подумала, что мне просто показалось. Но твоё лицо я точно ни с чьим не спутаю. А когда ты сказал своё имя, сомнения так и вовсе пропали. Ты меня не помнишь, да?

– Не то что бы… – всё с меньшей уверенностью говорил Иватани, становясь тише с каждой секундой.

Девушка потянулась к своему лицу, берясь пальцами за край маски и начиная медленно оттягивать её в сторону. Когда часть, держащаяся за ухо, слетела, Дин сразу увидел что-то странное. Кожа прямо у козелка была какой-то не такой. Но девушка не останавливалась. Она всё так же медленно убирала маску, наконец снимая её и показывая всё то, что скрывалось под ней. Увиденное заставило Дина поёжиться, ибо всё внутри сжалось. Рот девушки был разрезан от уха до уха. За разрезами виднелись зубы, а края шрама были усеяны множеством рубцов, что расходились по лицу, как небольшие корни. Самые большие из рубцов представляли из себя маленькие шрамы, тянущиеся от основного разреза до нижних век. Кожа была бледной, что контрастировало с черноватым контуром всех шрамов. Такая картина вынудила Дина поморщиться и поджать губы. Что-то внутри него заболело, стоило увидеть такие уродства, которые девушка никак не могла нанести себе сама. В голове прочно засела ассоциация со своим лицом, что было наполовину покрыто шрамами.

– Когти сделали это со мной десять лет назад. Сначала они украли меня прямо посреди улицы и долго куда-то везли, завязав глаза. А привезли они меня в какой-то лагерь для заключённых, где они воспитывали себе подчинённых. Четыре года я не могла сбежать оттуда… четыре долгих года. Когда же мне удалось сбежать, я поняла, что нахожусь на самом краю Канады. Ушло очень много времени на то, чтобы добраться домой, но там меня уже никто не ждал. Моя семья продала свой дом и переехала, так что я была окончательно потеряна. Куда конкретно они уехали, я так и не узнала. И все эти шесть лет пыталась искать их, но всё было безуспешно. Понимаешь, к чему я? – она подсела ближе, кладя свою руку на ладонь Дина, что была холодной от увиденного ужаса.

– Ты…

– Твоя сестра, Дин.

Невозможно передать всё то, что в тот момент испытал парень. В одно мгновение он почувствовал страх, злость, полное непонимание и самое настоящее отрицание. Но мозг будто открыл свою потаённую ячейку, в которой были скрыты самые тёмные воспоминания, которые он хотел навсегда запечатать куда-то в недра разума. Он вспомнил, почему пришлось переехать из Калифорнии. Он вспомнил, почему стал таким грубым и нелюдимым. Он вспомнил, почему отец начал пропадать на работе. Он понял, кто сделал то самое семейное фото, стоявшее на обоях телефона Оды. На глазах проступили слёзы. Он просто не мог поверить. В голове словно из ниоткуда появились воспоминания из детства, как он играл с сестрой, как она водила его в школу и как они вместе проводили время. Вспомнился её запах, её голос, её теплые прикосновения. Она была его лучшим другом. Никто в мире не мог быть столь же важным, как она. Никто и никогда не заменил бы её. И от этого становилось только тоскливее.

– Кашиваги? – спросил он осипшим в моменте голосом.

– Да. Это я, – коротко кивнула девушка, нежно обнимая своего брата.

Всё ещё не веря в происходящее, каменный не спешил кидаться в объятия. Это было в первую секунду, пока он не почувствовал тот самый знакомый запах, который был ему роднее всего на свете. Сомнения сняло неопровержимым фактом – это была его родная сестра, что пропала десять лет назад. Буря из всех самых крайних степеней чувств разбушевалась в душе, не оставляя Дину и шансов на спокойное принятие такой ситуации. Он тихо заплакал, обнимая сестру и прижимая её к себе как можно крепче. С каждым вдохом Иватани начинал рыдать всё громче и громче, ибо не знал, как сдержать всё то, что накопилось в нём за эти долгие годы. Ему не верилось, что он забыл свою дорогую сестру, которой дорожил ровно так же, как и матерью. Это было невыносимо больно. Кашиваги тоже поначалу пыталась сдерживаться, но уже скоро за спиной послышались её всхлипы и тихие стоны. Ей было не легче. Она не забывала этого ада и, скорее всего, уже никогда не забудет. Осознание того, через что ей пришлось пройти, разбивало Дина на мелкие осколки, выкручивая его сердце наизнанку.

– Прости… Прости… Прошу, прости меня… Мне так жаль, – без конца повторял парень, захлёбываясь в слезах.

– Всё хорошо. Теперь хорошо, – Кашиваги пыталась говорить в своей мягкой манере, но срывалась, давая понять по интонации, что тоже хочет разрыдаться.

Они ещё долго плакали, обнимая друг друга и не веря, что наконец встретились. Дин никогда в жизни не плакал так много. Он попросту не мог успокоиться, ибо стоило ему сделать один спокойный вдох, как его вновь накрывало волной чувств, вытягивая из него всё новые и новые слёзы. К моменту, как они оба успокоились, Иватани лежал на боку, обнимая сестру и уткнувшись лицом ей в живот. Она нежно гладила его по голове, как когда-то в детстве, напоминая самой себе, как же хорошо иметь любимого младшего братика.

– Получается, ты тоже охотилась за Виктором? – наконец смог спросить Дин, когда его истерика кончилась.

– Да. Хотела отомстить ему за то, что разлучил меня с семьёй.

– Он же мёртв?

– Папа высадил ему целый магазин в рот, хотя тот и так уже погиб от упавшего на него вертолёта. А зачем его искали вы?

– Он… убил маму. Полтора года назад.

Кашиваги замолчала, прекращая гладить брата по голове. Прижав его за затылок покрепче к себе, она подогнула ноги и протяжно выдохнула, утыкаясь носом в макушку Дина.

– Надеюсь, ей сейчас хорошо. Она этого заслуживала.

– Думаю, теперь она точно счастлива. Мы избавили мир от одного из худших людей. Ценой сотен жизней, но избавили.

– Чем бы ни пришлось жертвовать, всё было не зря. Я в этом уверена.

Тяжело сказать, что сейчас чувствовала девушка. После стольких лет поиска своей семьи она всё же встречает её, но узнаёт, что её мать погибла. Не было даже возможности перекинуться с ней хотя бы парой слов. Просто посмотреть в её родные глаза и улыбнуться. Лично увидеть появившиеся за десять лет морщинки на веках.

– Неужели этот ад закончился… – выдохнул Дин.

– Коготь – это не Виктор. Это самая большая ОПГ в мире, их может быть и несколько десятков тысяч человек, многие из которых искренне верят в то, что нужно ломать нынешний мир. Думаю, впереди нас ждут ещё более тяжёлые дни, нам придётся самим разгребать последствия произошедшего.

– Это уже не моя забота. Я пообещал своей девушке, что больше не буду в это лезть, если убью Вика.

– У тебя уже и девушка есть… – поникла Кашиваги. – Давненько я тебя не видела, конечно. Мой братик уже таким взрослым стал.

– Говоришь прямо как мама…

– Я ведь её дочь. Иначе не умею.

Чувство, что прямо сейчас Дин находился в объятиях родной матери, плотно засело в его голове после этих слов. Как и в детстве, сестра была почти полной копией мамы. В ней была та же нежность, искренность и любовь. Всё то, за что Дин так любил своего родителя. Чуть отодвинувшись от сестры, парень подполз выше, останавливаясь своим лицом напротив лица Кашиваги. Секундная слабость не заставила себя долго ждать. Он аккуратно соприкоснулся с ней лбами и стал медленно мотать головой, трясь кончиком своего носа о её нос. Уцелевшая рука легла на щёку Каши, начиная её аккуратно поглаживать. Шрамы на её лице были грубыми, затвердевшими. При этом вся остальная кожа была очень тонкой и мягкой. Она не спешила останавливать Дина, спокойно отдаваясь в череду этих нежностей. Ей не хватало этого так же, как и ему. Желание наверстать упущенное за десять лет давало о себе знать.

– Это же правда ты? – тихо спросил Дин, открывая глаза.

– Конечно я, дурёшка. Кто же ещё? – сквозь слёзы улыбнулась Кашиваги, смотря в его чёрный глаз.

– Может… пойдём к отцу и расскажем обо всём? Он ведь тоже по тебе скучал.

– Я… хотела ему сказать. Но побоялась. Решила, что сначала дождусь тебя.

– Так пошли сейчас. Мне тоже нужно с ним поговорить.

– Мне всё ещё страшно. Кажется, что он не примет меня… такой.

– Эй, – Дин привстал и повис над сестрой, – Ты всё ещё его дочь. За последний год я много узнал об отце и могу точно сказать, но он любит тебя так же, как и десять лет назад.

– За последний год? – немного удивилась брюнетка, – Вы же так хорошо общались. У вас что-то случилось?

– Д-да… Всё очень сильно поменялось, когда ты пропала. Мы друг друга на дух не переносили до недавнего времени.

– Божечки, – ахнула она, – Хотя… думаю, ему было тяжелее всех. Настолько, что он и решил переехать, чтобы как можно быстрее унять боль от потери дочери. Ладно, – девушка поднялась с кровати, встав напротив Дина, протянула тому руку, – Пошли. Расскажем обо всём сейчас.

Холод вновь окутал тело парня, ибо столь тёплые объятия всё же были разорваны. Немного поёжившись, он оглянул комнату, пытаясь найти хоть что-то, что можно было натянуть на себя.

– Слушай, есть какая-нибудь кофта и обувь? Я сейчас околею.

– Твои кроссовки у тебя в комнате. А кофту… – Кашиваги подошла к шкафу и вытащила с полки первую попавшуюся толстовку чёрного цвета, передавая её брату, – …возьми мою. У нас всё равно примерно один размер.

– Да… Не думал, что ты вырастешь настолько высокой. Думал, что в маму ростом пойдёшь.

– Отцовские гены решили иначе, – улыбнулась она, отчего шрамы на щеках немного разъехались, создавая внутри щёк тихое хлюпанье. – Давай помогу.

Аккуратно взявшись за край кофты и закатав её, Иватани продела голову Дина в горлышко, после помогая натянуть и рукава. Дину было очень тяжело поднимать руки из-за бинтов и общего плохого самочувствия, так что кофту он бы так или иначе сам не надел. Грустно посмотрев на свой обрубок руки, одноглазый раздосадованно засопел, фиксируя всё своё внимание на этом. Кашиваги молча смотрела на это, прекрасно понимая, каково ощущать потерю конечности впервые. Нужно было просто смириться с этим, и чужие слова в этом точно не помогут.

В комнату без стука заглянул клон Каши, высовываясь из дверного проёма и протягивая пару красных, видавших лучшие времена кроссовок. Взяв их и поставив перед братом, девушка помогла тому обуться, после чего, не поднимаясь с корточек, положила парню руки на плечи, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Так приятно снова поухаживать за своим младшеньким, – мягко улыбнулась она, после обнимая Дина. – Пошли. Думаю, не одна я за тебя переживала.

С неохотой встав, Иватани всё же покинул комнату сестры, тут же встречаясь с парой новых глаз, которых прежде в зале не было. Прямо у комнаты стояли две девушки европеоидной внешности и три мужчины, одному из которых явно было за сорок.

– Kashivagi, jetzt ist es besser, das Tierheim nicht zu verlassen. Straßensperren werden überall in der Stadt ausgestellt, sie stricken jeden ersten, – обеспокоенно протараторила одна из девушек.

– Многих уже увезли, в Нью-Йорке очень много последователей Когтя, которые сбежали с того пиздореза, – поморщился светловолосый парень с узким лицом, после оглядываясь на своего товарища в возрасте.

– Спецподразделения СЕКов крутят всех без разбору. Нужно уматывать отсюда как можно скорее. Говорят, в город прибыл сам Хейва.

На столь агрессивный поток информации Кашиваги лишь окинула своих знакомых холодным взглядом, с каким она была во время последнего боя. Ни капли того, что в ней было с минуту назад, не осталось. Натянув свою маску на лицо, она коротко вздохнула в той самой манере Иватани, после чего обогнула всех присутствующих, уводя за собой Дина, что пребывал в шоке от того, что впервые вживую услышал немецкий язык.

– Собирайте остальных, сворачиваемся и ищем новое место. Берите только самое необходимое. Готовность в час. Передайте остальным, – командовала она, направляясь к небольшому коридору находящемуся в углу комнаты прямо у лестницы наверх.

– Non, non, ça ne marchera pas comme ça! – обеспокоенно возразил один из афроамериканцев. – On va tous être ligotés! Il faut attendre que tout se calme.

– C'est un ordre! Exécuter! – по-злому рявкнула Кашиваги, заходя в коридор.

Пройдя вслед за сестрой, что перешла на очень быстрый даже для своего роста шаг, Дин взволнованно оглядывался назад, пытаясь понять, о чём только что шла речь. Кажется, здесь собрался самый разношёрстный контингент, а потому носителю только одного языка здесь было не место.

– Что произошло? – уточнил Дин, пытаясь догнать сестру.

– Весь город оцепили, нас скоро прижмут.

– Идут конкретно за нами?

– За всеми, кто хоть как-то причастен. А раз вы маски не носите, то и за вами в том числе.

– Сука… – шикнул парень, хлопая себя по лбу рукой. – Погоди, а кто такой Хейва?

– Гайнен Хейва – правая рука директора «Секьюрити», отмороженный тип, который любого из-под земли достанет. Нам нужно уходить, пока он нас не нашёл, на остальное похер.

– Неужели он настолько опасен для нас? Мы ведь даже Виктора убили.

– Дин, он нас всех порежет за пару мгновений, твой белобрысый друг даже среагировать не успеет. Думаю, разговор с отцом пока лучше отложить. На это нет времени.

– Хорошо…

Пара поворотов в сырых катакомбах привела пару в зал чуть меньших размеров, что был до этого. В нём было небольшое количество мебели: пара диванов, двухъярусная кровать из деревянных поддонов, прибитых к стене, и несколько столов, один из которых состоял из пары наваленных друг на друга чемоданов. Истинный лофт, не иначе. Среди этого разнообразия строительного мусора сидела вся оставшаяся команда. Ода чистил свой калаш под инструктаж Росси, плечо которого было зафиксировано бандажом, Элфи нарезал круги вдоль стен, попутно проглатывая бургер за бургером, которые он доставал из небольшого бумажного пакета с маркировкой «Макдака», Кента отжимался на одной руке поодаль от остальных. И лишь один Атсумэ тихо сидел на первом ярусе кровати, пустыми глазами уставившись в пол. Его голова была перебинтована почти полностью, видны были лишь левый глаз, кончик носа, небольшая часть рта и подбородок. Местами из-под марли пробивались его кучерявые уцелевшие волосы.

– Нужно уходить, – без промедлений сообщила Кашиваги, останавливаясь на входе.

Все присутствующие оторвались от своих дел, оглядываясь на новых гостей. И если Кента с Элфи не особо отреагировали на их приход, то все остальные вскочили с мест, подбегая к Дину и обнимая его все вместе, полностью игнорируя слова девушки. От столь бурной реакции Иватани на секунду опешил, но вскоре всё же обнял своих близких в ответ. Ода, Армандо и Тсу обвили бедного каланчу со всех сторон, сжимая что есть сил, отчего тот сдавленно взвыл, ибо спина всё ещё невероятно сильно болела.

– Ух, блин… Раздавите. Я тоже рад вас видеть, но давайте как-нибудь поспокойнее, – улыбаясь, просил одноглазый.

– Brutta la tua testa! Ты бы знал как мы волновались! – радостно воскликнул Росси.

– Как твоя рука? Нормально себя чувствуешь? – с отцовской заботой беспокоился Ода.

– Всё хорошо. Не так, как могло бы быть, но хотя б живой. Уже повезло.

– Я смотрю, ты решил от нас по частям смотаться? – усмехнулся подходящий Изаму. – Сначала глаз, теперь рука.

– Пошёл нахер, я в отличие от тебя смертен, – шикнул парень в ответ на не самую удачную шутку.

Несмотря на, казалось бы, не самый тёплый приём и достаточно натянутые отношения между этими двумя, они всё же хлопнули по рукам, подтягиваясь друг к другу и обнимаясь по-братски. Если бы Дин мог похлопать Изаму по спине, то так бы и сделал.

– Спасибо, что прикрыл меня. И что сдерживал Виктора так долго. Правда, спасибо.

– Нет проблем. Стараюсь соответствовать своему деду, – искренне и впервые без лишних эмоций улыбнулся шрамистый.

– А ты… – Дин оглянулся к всё ещё тихо стоящему рядом Тсу. – Спасибо, что убил Виктора. Как видишь, сам бы я не смог.

В ответ Кьюсэ лишь коротко кивнул. Сейчас его уцелевший глаз был лишён того самого огонька, который горел в парнишке с самого дня знакомства с Иватани. Он словно потух из-за буйного ветра, не оставившего после себя даже тлеющих угольков. А странной квадратной формы радужка словно потеряла свой песочный цвет, становясь блёклой и совсем опустевшей.

– Как ты? – коротко поинтересовался Дин.

– Даже не знаю, – с трудом выговаривал синевласый, почти не открывая рта из-за мешающих ему бинтов. – Не могу понять, что хуже. То, что мы теперь оба одноглазые, или то, что Криста на меня теперь в жизни не посмотрит.

Печаль на лице Дина образовалась сама собой. Было слишком трудно принимать тот факт, что такое красивое личико, как у Тсу, было испорчено вынужденным мероприятием, в котором он даже не должен был участвовать. Прямо сейчас было трудно утверждать, насколько всё плохо с лицом Кьюсэ, но, вспоминая то, что Дин видел, когда магнитный спустился с небес на землю, бросив перед собой голову Шикки… это было действительно плохо.

– Я категорически извиняюсь, но вы сможете поболтать и потом, – всё же прервала этот разговор Кашиваги, – В город прибыл Хейва, и этот хрен найдёт нас быстрее, чем мы сможем отсюда свинтить. Поэтому нужно двигать прямо сейчас.

– Кто, блять?! – заорал Кента что было мочи, отчего все синхронно дёрнулись, – Этот ублюдок убил моего деда! Если он здесь, то я никуда не пойду!

– Да чтоб тебя леший дрючил, уймись… – Ода оперативно закрыл крикуну рот, боясь, что сейчас весь Нью-Йорк это услышит, но тот почти сразу выбрался без особого сопротивления.

– Это мудачьё убил его, чтобы занять своё место! Вместо него должен был быть мой старик!

– Кент, пожалуйста, тише, ti chiedo molto, – шипел Армандо, прикладывая палец к губам.

– Сам ты Кент, блять! Я никуда не пойду и точка! Пока его кочерыжка в моих руках не окажется – остаюсь здесь!

– Друг, – тихо вступил наконец вышедший из своих размышлений Элфи. – Мы сейчас не в состоянии дать ему отпор. Моя рука ещё не зажила, Тсу нужно отлежаться, собственно, как и Армандо, а Дин теперь вообще инвалид. Как ты собрался побеждать спасителя номер один?

– Но… Это же… – Изаму пытался подбирать слова, ибо с Элфи у него просто не получалось говорить грубо. Да, он мог вкинуть пару обидных словечек при обычной беседе, однако в контексте спора он старался вести себя как можно вежливее по отношению к нему.

– Я понимаю, что ты хочешь отомстить. Мы с Дином это сделали, и ты нам в этом помог. Очень сильно. Но тогда у нас была возможность, а сейчас её нет от слова совсем. Нам нужно вернуться домой, перевести дух и потом уже думать, как достать Хейву.

– А если другого шанса не будет?! – махнул рукой Кента. – Вдруг нас по одному выцепят и перебьют, а потом…

– Тогда нас так и так убьют, идиот! – сорвался на крик вечно спокойный Китсу. – Ты не понимаешь что ли?! Хейва нас всех убьёт, он по скорости сравним со мной, а по силе превосходит тебя на несколько голов! Хочешь, чтобы мы все сдохли?! Молодец, просто красавчик!

– Так, парни, успокойтесь… – попытался вклиниться в разговор Дин, но Элфи грубо оттолкнул того рукой в грудь.

– Себя успокаивай, обрубок ходячий! Меня задрало, что он никогда и никого не слышит! Я и так постоянно за ним таскаюсь, как хвостик, пытаюсь держать статус друга! А если он теперь хочет тупо на убой нас повести…

– Я останусь с ним, – внезапно высказался Ода, прерывая блондинчика.

Все обернулись к офицеру, который, сложив руки на груди, характерно хмурился, исподлобья глядя на Элфи. Больше всех был удивлён Кента, который всё это время не мог прервать монолог своего друга, боясь его как-то оскорбить.

– Ты серьёзно? – спросил Дин.

– У него равноценная нам проблема. У нас отняли мать и жену, у него – деда. Разве я могу, как лейтенант полиции, позволить этому сойти Хейве с рук?

– Нет, бать, тормози. Элфи прав, мы сейчас вообще не бойцы, вы вдвоём что ли собрались этого отморозка тушить?

– Не вдвоём, amico, – поддержал разговор Армандо. – У меня просто болит грудь и плечо, ничего серьёзного. Это не помешает мне прострелить голову этому утырку.

– Никаких убийств! – внезапно остановил итальянца Кента. – Дед никого за свою жизнь не убил. И я не стану. Хейва должен понести суд, как и любой другой преступник.

– Ты собрался судить самого высокопоставленного безопасника? – уточнил Элфи.

– Собрался и сделаю, – невероятно серьёзно ответил шрамистый самым низким тоном. – Он от меня никуда не денется. Это я обещаю.

– Это слишком опасно… – подал голос и Тсу.

Парни переглядывались меж друг другом, не зная, каким будет конечный ответ. Половина была против, половина была за. Единственным, кто мог перевесить счёт голосов, была Кашиваги. Все обернулись к ней, надеясь услышать последнее «да» или «нет». Девушка быстро ухватила смысл этих взглядов, а потому устало вздохнула, складывая руки на груди.

– Я могу помочь. Но не стану. Пока Дин в опасности, мой ответ – нет.

Недоумевающе уставившись в стену, Ода приоткрыл глаза чуть больше обычного, оборачиваясь к девушке после сказанного ею. С чего бы ей так печься о незнакомце? Такой вопрос поселился в его голове, порождая ещё большее опасение, чем то, что было в парке. Для него эта девица была уж слишком мутной.

– Кента… – вздохнул Дин. – Я в неоплатном долгу перед тобой. И перед всеми, кто здесь стоит, тоже. Я обещаю помочь отомстить и тебе, но нам и правда нужно повременить с этим. Раз уж мы нашли и убили самого опасного террориста, то и с этим выродком точно справимся. Пожалуйста, давай вернёмся домой, всё взвесим и там уже решим, что делать. Хорошо?

Изаму недовольно пыхтел, в этот раз не решаясь ответить сразу. Его хмурый взгляд метался меж лиц своих товарищей, не зная, к кому из них лучше прислушаться. Остановившись на Элфи, он сунул руки в карманы и чуть опустил голову, отводя глаза в сторону.

– Прости, друг. Занесло меня. Давайте убираться, – грустно заключил Изаму, вздыхая и направляясь к своим вещам.

В ответ на это блондинчик лишь недовольно цыкнул, подходя к дивану и подбирая с него свою новую худи, ибо от прошлой нитки на нитке не осталось после столкновения с Алфи.

– А где второй бегунок? Вы же его с собой взяли? – спросил Дин у Кашиваги, в ответ на что та молча кивнула в сторону непримечательной двери в углу комнаты, что была в половину человеческого роста. Она была окрашена в серый, ровно как и бетонные стены, отчего заметить её можно было только по криво прибитой железной ручке.

– Я не знаю, как мы сейчас будем его отсюда выводить, – пожал плечами Элфи, садясь на верхушку спинки дивана.

– Сломаем ему ноги и дело с концом. У нас нет времени уговаривать его вести себя прилежно! – раздражённо высказался Росси, дёргая затвор дробовика, который он привёз в разложенном состоянии на всякий случай.

– Нести его сам будешь? – выдохнул Ода. – Нужно просто связать его покрепче и кинуть в багаж.

– Вы вообще с ним говорили? – спросил одноглазый, подходя ближе к отцу.

– Молчит уже второй день. Ни слова не проронил, хотя прекрасно понимает всё, что мы говорим, – офицер застучал носком ноги по полу, складывая руки на груди и принимаясь размышлять над вариантами дальнейшего допроса.