Текст книги "По краю каменного сердца (СИ)"

Автор книги: Данил Иватанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц)

Пока что он копался в мармеладках.

В магазине был только милый старикашка, что сидел за кассой, так что торопиться было некуда. Никаких очередей, никакой толкучки. Всё сосредоточение было только вокруг тянучек, однако нужных Дин так и не нашёл. Сославшись на то, что за день всё разобрали, Дин взял по одной пачке с каждого ряда и, вздохнув, шагнул назад, выглядывая на улицу. Каэдэ что-то бурно обсуждала с подругой, довольно забавно жестикулируя свободной рукой. Это не могло не умилять Дина, который простоял так ещё с полминуты, пристально наблюдая за этим. Кукла, не иначе.

Заскочив к холодильникам с морожками и взяв себе ведёрко ванильного, а Кае – рожок фисташкового, парень направился к кассе, то и дело оглядываясь по сторонам, думая, что бы ещё взять в дорогу. Подойдя к кассиру, Дин выложил на ленту продукты и сложил руки в карманы, на этот раз тупясь уже в пол. Пять секунд, десять… Звука пробития товара так и не было. Подняв взгляд, Иватани обратил внимание, что кассир как-то уж слишком обеспокоенно смотрит в окно, при этом чутка привстав, будто пытаясь разглядеть то, что было закрыто стеллажами.

– Дедуль, что случилось? – отрешённо поинтересовался Дин, глядя куда-то в сторону.

– Простите, а это не ваша подруга там? – прохрипел старик.

– Чего? – включившись в разговор, парень широко раскрыл глаза и привстал на носки, пытаясь выглянуть в окно.

– Её только что только что увели какие-то…

Организм Дина переключился в боевой режим как по щелчку. Пулей вылетев из магазина, он свернул на главную дорогу, озираясь по сторонам как ошпаренный. Невдалеке от магазина шли четыре парня в одинаковых куртках с зелёной змеёй на спине. Адреналин вдарил так, что Иватани начало трясти, как эпилептика, судя по его внутренним ощущениям. Благо, это состояние продлилось столь ничтожное количество времени, что даже сам Дин не успел это осознать. Перед глазами на мгновение возник образ мамы.

Двое нелюдей подхватили Каэдэ под руки, начиная уводить её силой и смеясь, будто это было действительно смешно. Сама же Мори крутилась как белка в колесе, но двум жлобам, увы, ей было трудно противостоять без динамо.

Но вот Дина ничего не сдерживало. Выстрел, оглушивший его, стал началом конца. Беретта вновь нашла себе работу.

Первая пуля прошила шею левостоящего урода, который в шоковом состоянии попытался обернуться, но тут же словил второй патрон глазом, отчего часть его мозгов вылетела по ту сторону черепушки. Остальные трое тут же бросились бежать, но третий выстрел выцепил одного из них, попав тому в спину. Следом пистолет заклинило – случилась неподача патрона и Дин решил оставить оружие. Тяжёлые шаги раздались за спинами убегающих, становясь всё быстрее и всё ближе. За ними бежал Иватани, набирая такую скорость, что убежать от него, будучи обычным человеком, было бы невозможно.

– Дин, какого чёрта?! – завопила Каэдэ, когда он пробежал мимо неё.

Но он не слышал. Пробежав ровно по голове подранка и вдавив его рожу в асфальт, Иватани за десяток шагов догнал предпоследнего гадёныша, снося его каменным кулаком в сторону, отчего тот сразу же потерял сознание и упал. Дин споткнулся о его тело и кубарем покатился вместе с ним, очень жёстко тормозя о острые неровности тротуара. Ободрав все руки и правую часть лица, он мигом вскочил, принимаясь добивать уже лежачего бандита, вдалбливая его, как гвоздь в землю, то руками, то ногой.

– Сука, сука, сука! – орал он, разъярённый тем, что уже не догонит последнего, при этом не отрываясь от добивания.

Сзади подбежала Мори, тут же хватаясь за Дина и поднимая его в воздух вверх ногами.

– Прекрати! Дин, успокойся! – кричала Каэдэ, стараясь оттащить освирепевшего парня от пострадавшего.

Однако сквозь белую пелену в его сознании эти слова не прошли. Ухватившись за Каэдэ, парень подтянул себя к полу и вцепился в уже, казалось, труп, продолжая месить его свободной рукой. Каэдэ вновь попыталась его остановить, хватая его за запястье обеими руками, таким образом пытаясь хотя бы ослабить силу его ударов. После пары неудачных попыток нанести очередной удар, Иватани очухался. Теперь же он испытал самый настоящий страх. Понимая, что он только что натворил, Дин поднял глаз на Каэдэ, которая уже была на пороге истерики. От одышки парень громко хрипел, не в состоянии выдать и слова, чтобы при этом не задохнуться. Оба были напуганы до глубины души. Она, потому что только что увидела то, что не должна была, и он, который по глупости показал то, что должен был скрывать любой ценой. На глазах Каэдэ навернулись слёзы. Она оглядывалась по сторонам, будто ожидая чего похуже. Хотя, казалось, поганей эта ситуация стать уже не могла.

– Кай, слышишь меня? – ужасно сильно прохрипел Дин, хватая её за руки. – Кай, уходим. Срочно.

Рванув со всех ног в ближайший переулок, Иватани утянул за собой девушку, довольно грубо дёргая её за руку. По пути обратно в дом Мори, Дин выхватил телефон из кармана и судорожно стал набирать отца, который, благо, ответил сразу.

– Дин? Привет, чего так поздно? – Ода говорил тихо, словно был далеко от телефона.

– Бать, быстро, едь на мою геолокацию! В темпе, сука, пожалуйста!

– Чт… Понял, выезжаю, – быстро сориентировался офицер, моментально сбрасывая звонок.

– Дин, что происходит? – воскликнула позади Кая, наконец отходя от полного шока.

– Потом, потом! – отмахивался телефоном юноша, стараясь не терять в темпе.

Вскоре пара уже была дома. Войдя в прихожую, Дин захлопнул дверь и сразу же окликнул всю семью Мори, не разуваясь и сразу пробегая к кухне. Там его встретили перепуганные таким прибытием Юко и Маноду, что накануне спокойно пили чай.

– Что случилось? – вскочил отец.

– Самооборона, блять, случилась! – вытирая о кофту кровь с костяшек, ответил Дин. – Сейчас берёте Каэдэ, выключаете свет и ждёте меня, понятно? Не смейте выходить из дома, пока я не приду! – грозя пальцем, приказывал Дин, судорожно тряся рукой.

– Объясни нормально, что произошло? – начал нервничать Маноду.

– Да потом, сука, не ясно что ли?! – рявкнул Дин, ударяясь рукой об угол после попытки взмахнуть ею.

Подорвавшись обратно к выходу, Иватани обогнул Каэдэ, выходящую из прихожей, впечатался в стену, чтобы быстрее затормозить, и в два прыжка покинул дом, перелетая через забор и устремляясь на главную улицу, чтобы перехватить Оду.

Пять минут ожидания дали немного остыть. Дрожь явно поумерила свой пыл, пусть ещё и оставалась в теле парня, сконцентрировавшись в кончиках пальцев. Его нога дёргалась сама по себе, настукивая перебивчивый такт.

Подъехавшая служебная машина остановилась на обочине.

Запрыгнув на заднее сиденье, Иватани принялся рыскать в карманах передних сидушек хоть какую-то запасную форму.

– Ты чё, даже рубашек сменных не берёшь? – пара нервных стуков ударили по спинке сиденья.

– Что стряслось-то? – обеспокоенно спросил Ода, оборачиваясь на задние сиденья.

– Каю попытались увести какие-то мудозвоны, их четверо было, а я только троих ёбнул.

– Что ты сделал?! – взвыл лейтенант, раскрывая глаза настолько широко, насколько мог. – Сколько раз я тебе говорил не убивать никого на улицах?!

– Я потом тебе объясню ситуацию, едь к магазину за поворотом, только мигалки вруби, – впопыхах просил Дин. – Пожалуйста, пап.

Ода крепко сжал руль до скрипа и посмотрел на сына через зеркало заднего вида, явно желая ему что-то сказать. Заметив на себе пристальный взгляд, Иватани опустил голову и упёрся руками в лицо.

– Помнишь, да? – вполголоса высказался Дин. – У меня только ты. У тебя только я. Просто сделай, как я прошу, хуже уже не будет…

Тяжёлый отцовский вздох стал отправной точкой, машина двинулась с места и, аккуратно вписавшись в поворот, заехала на одностороннюю улочку, в конце которой располагался тот самый магазин. Полицейский «Шевроле» неспешно подъехал к недавнему месту происшествия, освещая окрестности сине-красным свечением своих мигалок с крыши.

– Первый, рядом второй и чуть подальше третий. Осмотри их, я пока уйму свидетелей.

Выйдя из машины, Иватани закинул к себе на плечи китель с жёлтой надписью FBI на спине. Он вернулся в магазин и прошёл напрямую к кассе, встречая всё того же старичка, что рыскал вокруг кассы, что-то причитая себе под нос.

– Где ж телефон-то, голова моя, голова…

– Дедуль, слушаешь меня? – обратился к нему Дин, негромко хлопая ладонью по кассе.

– А? О, это же вы, что случилось? Я слышал выстрелы! – старик взмахнул руками, указывая ими обеими на улицу.

– Всё в порядке, – Иватани выхватил отцовское удостоверение и на долю секунды раскрыл его перед пенсионером, сразу же складывая обратно в карман, – Иватани Ода, офицер городской полиции. Не беспокойтесь, всё уже уладилось. Просто молодёжь с петардами бесилась.

– Ох, вот оно как.

– Скажите, у вас есть камеры, выходящие на ту сторону дороги? – Дин указал за спину старику, где находилась та самая односторонняя полоса.

– А, нет, нет, увы. У нас две камеры, одна внутри, надо мной… – старик указал пальцем вверх, – …а вторая снаружи, на парковку глядит.

– Досадно. Ладно, думаю, разберёмся. Скажите, а вы не видели тех бандитов в косухах раньше?

– Это которые со змеями? Тунеядцы проклятые, народ гоняют! То на деньги кого-то облапошат, то как девушку уведут! Никакого покоя!

– Вы уже обращались по поводу этого в полицию?

– Конечно, что вы. Недели так полторы назад звонил, вроде разобрались, а потом опять повылезали, ироды!

– Спасибо, дедуль, вы очень помогли.

– Да не за что, не за что. Спасибо вам, что оберегаете наш покой.

Покой… Как же.

Покинув магазин в быстром порядке, Иватани свернул к трупам и обнаружил там Оду, что осматривал тела с фонариком. Подойдя ближе, парень приготовился получить крик в лицо, однако, была полная тишина. Совсем.

– Э-э… Камер тут нет, а продавец ничего не видел. Других людей тоже не было. Сможем это замять?

– В штатном случае я бы сейчас сильно ругался, но… Ты видел эти эмблемы змей прежде? – фокусируя луч света на спине трупа, поинтересовался Ода.

– Нет, никогда. А что?

– Да вот, поймали мы пару таких на прошлой неделе. Только в паре сотен метров отсюда. Один сразу стукачить принялся, так мы его скрутили и пытали, пока вообще всё до самого рождения не рассказал, – мужчина почесал свою щетину и выключил фонарик. – Эти черты состоят в какой-то банде Шикки. Слышал о такой?

– Шикки? Шикки… Это ведь имя, – не то вопросительно, не то утвердительно сказал Дин.

– Имя? Чьё? – спросил Ода, поднимаясь с корточек.

– Помнишь, когда нас с Атсумэ в поезде прижали? Он убил одного из нападавших, но там ведь и второй был. Вторая, точнее. Первый и назвал её имя. Шикки.

– Так, дела… В трупах ничего нет, даже телефонов. Четвёртый, говоришь, смотался?

– Да.

– А пистолет?

– Заклинил.

– Не почистил?

– Не почистил.

– Урок?

– Усвоен…

– Сука… – раздосадованно выдохнул Ода, доставая из заднего кармана джинс пачку сигарет. Спешно закурив одну новую штуку из пачки, мужчина зажал её зубами и пошёл обратно к машине, попутно набирая на телефоне чей-то номер.

– Ты же бросить хотел.

– Я такими темпами сам сброшусь, Дин.

Видеть своего отца курящим Дину совершенно не хотелось. У младшего Иватани это вызывало только отвращение и непреодолимое желание прописать отцу такой подзатыльник, что он сразу забудет про понятие как «курение». Увы, пока для этого момент был неподходящий. Пришлось ограничиться лишь прикрытым носом и крайне недовольным взглядом.

Ода сел за руль и, не закрывая двери, поговорил по телефону, после чего затушил сигарету о наружную часть крыши своей служебки. Вскоре в машину сел и Дин, скидывая отцовский китель за спину, предварительно осмотрев всю улицу вдоль на наличие того самого побегушкина, который успел смотаться.

– Я предупредил об этом своих. Сейчас сюда едет медичка, наши дела окончены. Завтра у тебя есть планы?

– Да, надо на работу привалить. Первый день.

– Угу. Тогда в восемь вечера собираемся у меня в офисе. Атсумэ тоже зови.

– Не позову.

– Блять, точно… – Ода закрыл дверь и щёлкнул коробкой передач, начиная сдавать назад для разворота через парковку перед магазином.

– Надо заехать к Каэдэ… Я сказал, что всё объясню чуть позже.

– И что собираешься им сказать? Что завалил трёх выродков чисто случайно, хотя просто хотел помочь Каэдэ?

– Что-нибудь придумаю. Только довези.

Проехав до имений Мори, оба Иватани застопорились. Их машина стояла прямо перед калиткой, оставалось лишь выйти и рассказать о случившемся, однако внутри было какое-то странное чувство. Ни Дин, ни Ода не могли сдвинуться с места, продолжая сидеть так, будто они до сих пор едут. Скрип сжатой резины еле заметно царапнул слух. Детектив вновь сжал руль обеими руками и, скривив лицо, упёрся лбом в них же. Дин же сложил руки на груди и поджал ноги, подпирая коленями панель перед собой.

– Какой пиздец, Дин… – удручённо выдохнул Ода.

– Тоже не знаешь, с чего начать?

– Не знаю. Не хочу знать. Я так устал…

Взглянув на отца, Иватани немного поник. Состояние шока уже прошло, адреналин больше не дрючил нервную систему. Теперь присутствовало лишь чувство вины с капелькой стыда за всё произошедшее накануне. Как бы Дину не было трудно признавать такие очевидные вещи, но он искренне любил отца, невзирая на все отрицательные стороны, отчего ему совсем не хотелось вовлекать его в подобные проблемы. Он пережил достаточно, чтобы иметь право жить в спокойствии до конца жизни, но, к сожалению, судьба-шутница всё никак не может унять своё извращённое воображение. Пихнув отца кулаком в плечо, Иватани привлёк к себе внимание и отвернулся к лобовому стеклу, смотря куда-то в сторону главной дороги.

– Давай проведём немного времени вместе, как всё закончится?

– С чего такое желание?

– Ну, сам посуди. Мы так и не сходили в поход. Уже год, как ты пообещал. Даже больше.

– Как думаешь, мама сильно на нас обидится, что мы пойдём без неё?

– Ещё раз так пошутишь, и я сломаю тебе нос.

– Да я… Ай, ладно, прости. Плохая шутка. Но ты это, не забывай, что с отцом общаешься. Что ещё за «нос сломаю»?

– Ни слова про маму. Я терпеть не стану, – буркнул Дин, отворачиваясь к двери и утыкаясь взглядом в громадную фигуру за окном.

Это был Маноду.

Он молча стоял перед машиной, сложив руки на груди, пристально наблюдая за Дином по ту сторону стекла. Одноглазику резко стало не по себе. Охладевшая вмиг рука мягко коснулась ручки и, будто ватная, попыталась дёрнуть её несколько раз. На помощь пришла твёрдая рука будущего тестя, что чуть ли не оторвала дверь от иномарки, вытаскивая перепуганного Иватани наружу, держа его за грудки. В тот момент Дин ощутил себя воистину маленьким, несмотря на схожий с мужчиной рост. Мори холодно смотрел на парня, сжимая его ворот с каждой секундой всё сильнее.

– Объяснись, – жёстко потребовал он, оставляя после вопроса лишь желание провалиться под землю.

Но Дин не смог выдавить и слова. Наблюдая за полыхающим гневом под маской хладнокровия, Иватани со стеклянными глазами продолжал сохранять абсолютное безмолвие.

– Живо, – на сей раз слова прозвучали куда более агрессивно.

Положение спасла только ещё одна огромная рука – рука Оды. Вцепившись в запястье Маноду мёртвой хваткой, старший Иватани принялся сжимать его с такой силой, что доктор вмиг скривил лицо, поджав губы и прищурив взгляд.

– Какого чёрта… – чуть ли не зашипел Мори.

– Отпусти. Моего. Сына, – подобно грому, забасил офицерский голос.

Было видно, как Ода сдерживался. Мышцы на его челюсти набухли и сжались, а руки покрылись вздувшимися венами, которые были видны из-за закатанных рукавов. Жёлтые глаза пристально глядели прямо в душу Мори, будто пытаясь выпотрошить её изнутри. Хватка ослабла. Дин оказался свободен. Отступив назад, младший Иватани упёрся спиной в машину и робко приподнял руку, не рискуя положить её на плечо отца.

– П-пап… Хватит, – попросил он дрожащим голосом.

Ода не повёл и глазом. Ещё несколько секунд он выжигал во лбу Мори дыру своим взором, после чего отпустил несчастного хирурга, который тут же схватился за запястье, начиная его растирать.

– Надеюсь, вы в курсе, что вы только что защищали убийцу.

– Послушай-ка сюда, уёбок очкастый. Этот убийца спас твою дочурку от куда более ужасной участи, нежели наблюдение за убийством. Хоть слово против скажешь, и я раскатаю твою тупорылую морду по стенке твоего же дома. Те люди были из клана, за которым наше отделение давно охотится. Ты должен ноги Дину целовать за то, что он не побоялся и защитил Каэдэ от четырёх отморозков.

– Я не позволю вам общаться со мной в столь пренебрежительном тоне.

– А я срать хотел на то, как ты хочешь общаться. Не то ты время для вежливости выбрал, педант хренов. Ты услышал, что я тебе сказал?

– Услышал. Отлично услышал.

– Какие у тебя тогда вопросы?

– Никаких. Только просьба к вашему сыну, – Мори со взглядом, полным презрения, уставился на Дина, буквально сдавливая его меж атмосферами страха и стыда. – Не приближайся к моей дочери. Никогда.

Сил хватило только на короткий вздох. Отпрянувший от машины парень схватился за плечи Маноду и сжал их, начиная постепенно подступать вперёд, отталкивая мужчину от тротуара.

– Нет, нет, нет. Пожалуйста, мистер Мори. Прошу, не надо. Прошу, не стоит так говорить. Я вас умоляю, подумайте ещё раз, – тараторил одноглазый, приближаясь к истерике всё больше с каждым сказанным словом.

Но Мори был непреклонен. Грубо оттолкнув Дина одной рукой, он поправил футболку на себе и поспешил вернуться в дом. Каково было его удивление, когда прямо перед ним через забор перемахнул Иватани, на полном ходу устремляющийся в его же дом. Добежав до двери, Дин ввалился в прихожую и стал звать Каэдэ, однако его быстро прервал Маноду, что ныне мог не церемониться, ибо сие действие происходило на пороге его владений, отчего любое его действие могло рассчитываться как самозащита. Несколько тяжёлых ударов пришлось по голове, один прилетел в шею. Упав на колени, Дин быстро покрыл себя камнем и встал, продолжая ход в более медленном темпе. Он не прекращал звать Каю, но ответа он так и не услышал. Прилетевший по голове удар черенком лопаты оставил всякие надежды на хоть какое-либо решение этой ситуации миром. Сначала Мори огрел неприятеля черенком, разбив его в щепки, одновременно с этим разбивая стоящий поблизости торшер, а после продолжил вдавливать голема в стену собственными силами. Свет пропал, под ногами захрустело стекло. Тут к бойне подключился и Ода, что влетел в дом и одним чётким ударом в челюсть снёс доктора, который тут же свалился на пол и немного отполз назад, поправляя очки и чуть было не выпавшую челюсть. Наступила тишина. Все трое тяжко дышали. Имя Каи больше не звучало на пороге дома. Где-то в глубине коридоров послышался женский плачь.

Каменный хруст сопутствовал впитыванию рокодермиса в крайние слои кожи. Дин больше не был защищён. Его, казалось, опустошённое тело поднялось на ноги и направилось прочь, немного шатаясь из стороны в сторону. Ода же лишь фыркнул, одарив Мори самым презренным взглядом из всех, что хирургу приходилось видеть. Эти жёлтые глаза ему запомнятся надолго.

Дорога до дома была тяжёлой. Что Ода, что Дин не проронили и слова за всю поездку. Тишина была гробовой, ибо никто из этих двоих совершенно не обращал внимания на посторонние звуки. Ревущий под капотом двигатель, сотни машин за стеклом, поющие и светящиеся рекламные вывески. Всё это кануло в Лету благодаря сознанию, что блокировало любую информацию извне. Только свои мысли. Только желание вернуть вечер к исходной точке. С каждой секундой мир становился всё более серым, всё больше хотелось остановиться. Никаких убийств. Никаких разговоров. Лишь мирное пребывание тут, в этой жизни, до момента, пока не настанет время расстаться с этим местом. Вздохи казались тяжёлой работой, запахи раздражали. Свет от уличных фонарей, что раз за разом протекал внутри салона, казался врагом. Будто он намеренно давал лишний раз увидеть свои руки, освещая тьму. Руки, что совершили шестьдесят семь ошибок. И это только пока.

Машина остановилась, заставив Оду и Дина чуть податься вперёд. За окном была привычная высотка с синей табличкой, на которой была выгравирована семёрка. Отцовский вздох заставил парня прийти в себя и оглянуться. По рукам прошёлся мороз.

– Знаешь, Дин, – поникшим голосом начал Ода.

– М? – парень поднял голову и посмотрел на отца.

– Это слишком неблагодарная работа. Слишком.

Сын ничего не ответил. Он лишь продолжил смотреть на своего родителя, будто никаких слов и не было сказано вовсе.

– Думаю, это и есть причина, по которой мы не можем отступить, – продолжил офицер, убирая руки с руля. – Никто не будет работать в угоду себе. Никто не станет убирать это дерьмо, если все подряд будут говорить, что это ненормально. Поэтому. Поэтому, Дин. Не дай умереть ещё чьей-нибудь жене или матери. Хоть расшибись, но не позволь.

Ладони мужчины прикрыли лицо. Он опустил голову, тихо засопел, а после начал подкашливать, стараясь скрыть наличие кома в горле. В этом мужская часть семьи Иватани были схожи. Каждый из них предпочитал сдерживать слёзы, пусть по итогу никогда не получалось. Но это и не плохо. Всхлипы пришли в порядке своей очереди.

– Я так скучаю по Суми… – дрожащий голос выдал истинное состояние Оды в тот момент.

– Я тоже, пап. Очень сильно, – просипел Дин.

Каково было удивление Оды, когда он почувствовал чужие руки, что оплели его вокруг. Сын крепко обнял его, складывая свою голову ему на плечо. Казалось, это вполне себе привычный знак близости, однако для этих двоих подобное действие было большим шагом. Офицер не стал ничего говорить. Он лишь позволил себе дать волю чувствам, без зазрений совести начиная рыдать. Это стало отдушиной. Больше не было смысла беспокоиться о мнении сына по этому поводу.