Текст книги "По краю каменного сердца (СИ)"

Автор книги: Данил Иватанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

Время шло, тянулись километры. Спустя непродолжительный полёт, ноги наконец коснулись земли. Из-за высокой скорости падения, Дину пришлось нарастить пару слоёв брони и оттолкнуться ногами от асфальта, делая переворот и прижимая маленькое тело к себе. Поднявшись, Иватани сразу же скинул девушку с рук, отчего та повисла в воздухе, начиная вращаться вокруг своей оси по инерции. Вскоре рядом встал и Тсу, складывая руки в карманы плаща. Только в тот момент одноглазый присмотрелся к его виду. Он смотрел в пол с окрасом явного разочарования, то ли в себе, то ли в жизни. Его движения были очень пассивными и будто совершались мозгом через силу, вопреки обмякшему телу. Махнув рукой на прощанье, Кьюсэ тут же развернулся и без единого слова направился в другую сторону. В голове прокрутился полный событий день. Да, Дина достаточно сильно раздражает этот неряха. Да, ему противна эта неуклюжесть. Да, ему не нравится, что почти все действия идут из-под палки. Только вот, можно ли оставлять его в подобной ситуации? Чёрт знает, что сейчас творится в его черепушке, угадать, из-за чего он подавлен, Дин никак не мог. А поскольку Атсумэ является точно таким же человеком, коих Дин старается защищать, в тот момент ему думалось, что будет неправильным оставить парня наедине с собой. Выразительно цыкнув, Иватани окликнул его, тем самым останавливая. Парнишка остановился и неохотно обернулся на зов.

– Зайдёшь на пару слов?

Закинув голову на бок, Кьюсэ чутка нахмурился, прогоняя в голове все воспоминания о том, как Дин на протяжении дня измывался над ним. В тот момент его настроение упало ещё сильнее.

– Ты мне ща дырку во лбу прожжёшь. Пошли, давай.

Опустив макушку, синевласый побрёл за Дином, который после увиденного согласия остановил всё ещё крутящуюся на месте Каэдэ рукой и заодно помогая ей спуститься на землю.

И снова дом. Движения на входе превратились в подобие танца. Каждый шаг, каждый взмах руками. Всё делалось рефлекторно, сокращая время пребывания в прихожей. Ключи на вешалку, пока снимаешь обувь ногами. Куртку на крючок, пока подвигаешь кроссовки к стене, чтоб не мешались. Выйдя за линию прихожки, Иватани обернулся и указал пальцем на начало паркета.

– Хоть одна пылинка упадёт на эту часть квартиры, будете убирать весь дом.

Пройдя в зал, Дин сел на подлокотник дивана, упираясь локтями в ноги, ссутулившись, как в последний раз. Дождавшись, пока гости пройдут внутрь, он кивнул головой в сторону стульев, что стояли с внешней стороны барной стойки на кухне. Пара уселась, пусть и не сразу, ибо им пришлось потратить некоторое время, чтоб утолить интерес в процессе осмотра квартиры. Тяжёлый вздох прокатился по комнате.

– Атсумэ. С тобой поговорим чуть позже. Сейчас нужно убедить Мори, что мы с тобой не хрены с горы, а нормальные служащие.

Магнитный ничего не ответил. Он лишь подогнул под себя ноги, садясь на высокий стул, как на жёрдочку.

– Можно по имени, не бойся, – немного натужно улыбнулась девушка.

– Угу. В общем. Нам не положено распространяться о своей деятельности, но раз такой случай, то придётся взять с тебя обязательства о молчании. Ты уверена, что никому не расскажешь о том, что сейчас узнаешь?

– Если это так важно, то, конечно же, нет. Не хочу, чтобы у кого-то были проблемы.

– Взаимно. Если коротко… – Дин дотянулся до полки, что висела позади дивана, и достал с неё фотографию в серой рамке, – …тут есть я, моя мама и отец. Офицер Иватани. Следователь. Заведует окружным отделением полиции с дозволения капитана. С недавнего времени я состою в числе его кадров. Числюсь как боевая единица внутри его спецотряда спецназа. Действую отдельно от других. Старший лейтенант поддержал идею хранения меня как теневого сотрудника, что нигде не указан как действующий. Именно поэтому, если начнётся допрос от ЕСЕКов, они скрутят в бараний рог меня и всё отделение на пару. Нет смысла им врать, у них и телепаты в составе найдутся. Можешь посмотреть лицо моего папаши в интернете, он там на сайте нашей полиции как рекламное лицо светится. Надеюсь, вопросов больше нет.

Воцарилась тишь. Девушка на пару с Тсу разглядывали фотографию, периодически поглядывая на рассказчика.

– Это точно он, – вполголоса подтвердил Кьюсэ. – Меня отправили на практику к нему. Буквально утром виделись.

Теперь же оба парня смотрели на Мори, что преобразилась в лице. Если до этого в её глазах читалось волнение и недоверие, то сейчас она абсолютно спокойно глядела на фотографию.

– Ладно. Верю.

– Что, даже проверять не будешь?

– А что толку? Я не думаю, что есть смысл. Злоумышленники точно не пытались бы помочь людям.

– С чего ты решила, что мы кому-то помогали?

– На руку посмотри, – Каэдэ аккуратно взялась за свой гипс. – Атсумэ сломал мне её, когда я попыталась приблизиться к погибшим. Подумал, что я одна из тех нападавших.

– Прости… – до ужаса понуро извинился Атсумэ.

– Эх… Ты уже извинился сотню раз. Я на тебя не злюсь, всё хорошо, – погладила его по плечу Каэдэ.

– Главное, что не убил, харе киснуть. Все живы по итогу.

– Тот ублюдок… Он застрелил каждого, кто вышел ему навстречу. После того, как он выстрелил в меня, я дождался, пока он отвернётся, и пополз в ту сторону. Там была гора трупов. Просто гора. Каждый человек, которого я пропустил, валялся на полу. Выжили только мы, Дин.

– И из-за этого ты решил расхреначить весь вагон вместе со мной?

– Я не помню, что произошло… Помню только то, как я смотрел на этих людей. И всё.

– Вот это у тебя шок был, наверное, – отстранённо сказал Дин, вставая с дивана и принимаясь разминаться. – Слушай, я тебе так скажу. Уже год с хвостиком я занимаюсь этой хренью. Можешь представить, сколько людей умерло у меня на глазах?

– Не знаю…

– Вот и я не знаю. Но уж точно побольше одного вагона. Дело в том, что всех не спасёшь. Ты физически не способен. Никто не способен. Если ты связался с этой профессией, то ты должен понимать, что при тебе подохнет не одна тысяча людей.

– Но ведь спаситель должен помогать…

– Ты меня слышишь? Не получится. Ты можешь считать, что справился, если спас хотя бы одного. А дальше уже как получится. Спаси одного из тысячи – уже хорошо. Спаси десяток – ещё лучше. Спаси целую сотню – вообще прекрасно. Но ты никогда, слышишь, никогда не спасёшь всех. Сколько жопу ни рви – итог один. Кто-то да отправится на ту сторону. Твоя задача – минимизировать урон, а не обнулить его. Даже если на ту же тысячу людей будет направлена тысяча геройчиков, всё равно кто-то умрёт. Не бывает битвы без потерь. Хрен знает, что вам там в ваших институтах затирают, но сейчас ты вышел на поле боя. Будь готовым признаться, что сегодня ты обосрался. Тем не менее, ты спас одного человека.

– А? – вопросительно протянул Тсу, поднимая взгляд.

– Меня. Ещё пара секунд, и меня убили бы, но ты сильно подсобил. Я сейчас говорю исключительно благодаря тебе. Хрен с ним, что ты меня по рельсам прокатил. Пусть это будет началом. Ты спас одного. В следующий раз спаси десять. Что скажешь?

Губы синевласого задрожали. Было видно, как он безуспешно пытался сдерживать эмоции. Его руки слегка потряхивало. Но его можно было понять – любой столкнётся с подобным стрессом, если посмотрит на горку трупов. Тем более, если задачей было их защитить. Но тут ничего не попишешь, спаситель на то и спаситель. Да, пусть ради денег, но он должен спасти попавших в беду. Из-за отсутствия опыта Кьюсэ допустил ряд ошибок, которые не смог исправить Дин в силу своего состояния во время боя. Именно так выглядит начало пути. Никаких пафосных речей во время спасения несчастных, никаких глупых врагов, которые не способны тебя ранить. Неприятно, но факт.

– Я буду стараться… – стыдливо вытирая слёзы, промямлил Кьюсэ.

– Ой, только давай без нытья. Этого не хватало.

– Да отстань, – давился он, прикрывая лицо руками.

– Дин, я могу воспользоваться уборной? – вклинилась Каэдэ, будто бы пытаясь выйти из разговора, чтобы тоже не расплакаться.

– В коридоре.

Коротко кивнув, девушка встала и абсолютно бесшумно прошла до ванной, напоследок оглядываясь на Дина, который провожал её взглядом. Секундой позже девчушка пропала из виду. По ту сторону тихо щёлкнул замок, а следом послышались звуки воды.

– Везёт же некоторым с генетикой. Вон какими рождаются. Не то что мы с тобой, – выдохнул Дин.

Ещё раз глянув на разбитого напарника, одноглазый недовольно вздохнул, проходя на кухню и жёстко хлопая паренька по плечу.

– Не кисни. Давай тебе хоть чая налью.

– Не откажусь, – ответил Кьюсэ, предварительно зашипев от боли.

Обойдя Тсу, Иватани остановился у плиты, рядом с которой стоял электрочайник. Проверив наличие воды в нём, он щёлкнул переключателем и уселся на столешницу.

Лишь оставшись наедине со своими мыслями, Дин понял, что прежде никогда не водил посторонних к себе домой. Всё детство парень обходился минимальным количеством общения, так что и водить в гости особо было некого. Причину назвать тяжело – голова уже совсем позабыла те времена. Она будто стёрла все воспоминания из жизни до момента смерти матери. Это выглядело как призыв сосредоточиться на том, что действительно важно. Всё, что было прежде – пустой трёп и абсолютно ненужные воспоминания. Однако же, стоило немного задуматься, как Дин понимал – что-то важное точно было. И это что-то по важности достигало колоссальных размеров. Но вспомнить, что это было, у него никак не получалось. Как ни тужься, как ни пытайся. Ноль. Ни единого воспоминания. Совершенно никаких образов.

– Слушай, – нерешительно протянул синевласый. – А почему ты этим занимаешься?

– Ну, чай сам себя не вскипятит. Что за тупой вопрос?

– Да я не про это. Почему ты спасаешь людей?

– С чего вдруг тебя это волнует?

– Хочу лучше знать тех, с кем работаю.

– О-о, ну уж нет. Сейчас поболтаем по душам, а потом ты меня лучшим другом заклеймишь. Мне такого счастья не надо.

– Тогда зачем ты провёл со мной целую беседу? Я не думаю, что ты стал бы так делать с каждым встречным.

– Плохо думаешь, значит.

– Ладно. В гости на чай ты тоже каждого встречного зовёшь?

Вымотанный взгляд пал прямо на Тсу, начиная давить его всем своим весом. Иватани демонстративно ткнул пальцем в выключатель электрочайника, отчего вода прекратила своё бульканье. Только вот у чайника были другие планы, так что кнопка вновь щёлкнула, давая ему продолжить работу. Ошарашенно глянув на прибор, Дин слегка завис, но вскоре услышал смешок. Атсумэ еле сдерживался, чтобы не разразиться смехом, но ему это не удалось. Сорвавшись, он сдержанно захихикал, прикрывая рот рукой.

– Это ты сделал, сучий потрох? – холодно, явно сдерживая злость, спросил Дин.

– Видел бы ты своё лицо! Ты правда не понял, что это я был? Ха-ха!

– Я тебя прибью, честное пионерское.

Когда смех наконец утих, а чайник закипел, парни уселись за один стол с кружками чая, что не стеснялся наполнять воздух своим паром. На столе уже расположилась деревянная пиалушка внушительных размеров, что была переполнена разного рода сладким. Печенье, кексы, конфеты, шоколад. Всё это смешивалось друг с другом, создавая самый настоящий кошмар диабетика. К тому моменту вернулась и Мори, что быстро присоединилась к посиделкам, взяв кружку чая и себе.

– Ну так что, расскажешь мне? – всё не унимался Атсумэ.

– Да отвали ты на пол кила. Хавай молча, – огрызнулся Дин, засовывая в рот целый кекс.

– Да ладно тебе. Неужели тебе не станет легче, если ты выскажешься кому-то?

– Что ты прицепился, как банный лист к заднице?

– Интересно же. Я первый раз вижу настолько грубого и угрюмого человека. При этом ты всё равно умудряешься проявлять заботу в своём… стиле.

– Спасибо за угрюмого.

– Спасибо за чай, – улыбнувшись, сказал Тсу.

– А в чём вопрос? – непонимающе похлопала глазами Каэдэ.

– Я попросил его рассказать, почему он занимается тем, чем занимается, а он упёрся рогом и молчит.

– О, я бы тоже послушала. Люблю такие разговоры, – довольно активно поддержала Мори, поворачиваясь к Иватани. – Может, всё-таки расскажешь?

Закатив глаза, Дин упёрся подбородком в руку и пристально посмотрел на Кьюсэ, мысленно представляя, как ломает его об колено.

– Если расскажу, вы успокоитесь?

– Сиюсекундно, – синхронно ответили гости.

– Ладно, хрен с вами. Помогать людям я стал после смерти матери. Попал с ней в область теракта. Слышал про инцидент в торговом квартале Унмей?

– Который ещё в прошлом году был? Да, слышал. Там ещё какой-то гигант был.

– Ну так вот. Этот сукин сын прошёлся прямо у нас над головой. Я чудом выжил, а мама пострадала от осколков. Умерла через день. Отец спился, но перед этим сказал, что мы отомстим за неё. Так что теперь я трясу за душу всяких унтерменшей. Сегодня утром, например, прижал торгаша, который целых пять кварталов травил своим дерьмом.

– Ох, блин… – замялся Тсу, виновато хмурясь.

– Божечки… – прикрыла рот Каэдэ.

– Теперь ваша очередь. Как вас угораздило стать геройчиками?

– Спасителями, – быстро поправил напарника Кьюсэ.

– Да похер.

– Ну, мне просто захотелось пойти по стопам родителей. Они были спасителями и познакомились на службе. После моего рождения дослужились до пенсии и ушли на обычную работу. Узнав о их прошлом, я загорелся желанием пойти по их стопам. Сразу ушёл из школы после девятого класса и поступил в институт Штурма.

– Там вообще редко принимают с образованием в девять классов? – закономерно уточнил одноглазый.

– Насколько я знаю, они только делают вид, что это важно. На самом деле они могут принять и десятилетнего ребёнка, если тот обладает сильной динамо. Им же это выгодно.

– И то правда. Ты так туда и попал, да?

– Угу. У меня очень сильная динамо, и я по сей день не знаю всех её возможностей. Поэтому я часто волнуюсь за других, у которых нет таких особых способностей. Вообще, я удивлён, что со своей динамо ты подался именно в полицию, – синевласый указал на Дина пальцем, задумчиво приподнимая бровь.

– На самом деле, иметь живую броню на себе достаточно удобно. Не везде применимо, но практично в большинстве случаев, – развёл руками Иватани в ответ.

– А какая у тебя способность? – уточнила Каэдэ.

– Каменная кожа, – достаточно лаконично ответил Дин, не имея желания вдаваться в подробности.

– С такой динамо не получится страдать фигнёй, – быстро подхватил Тсу.

– В каком плане? – обернулась к нему Мори.

– Смотри, – кружка чая перед Кьюсэ тотчас взмыла в воздух. – Допустим, мне лень вставать, а мой друг захотел чай. Просто берём и приносим ему попить, не вставая с места.

Стакан перемахнул Тсу и, пролетев половину комнаты, завис над диваном. Хотел было магнитный продолжить объяснения, но их прервал внезапный чих. «Пшикнув», Кьюсэ отвлёкся от кружки, отчего та сразу же упала вниз, промочив своим содержимым целую подушку дивана. Поняв, что произошло, Атсумэ с опаской оглянулся и уставился на Дина. Но реакция его поразила. Иватани совсем не злился и даже не тянулся за очередной оплеухой. Наоборот, прямо сейчас он прикрыл глаза и расплылся в улыбке, которую не в силах был сдержать. Стерпев первый позыв к смеху, он глянул на Тсу сквозь пальцы, после чего не смог сдержаться. Расхохотавшись от души, парень зажмурился, а после закашлялся от смеха. Самое забавное было в том, что тон смеха никак не вязался с голосом одноглазого. Всё, что до этого слышал Тсу, являлось либо басовым бубнежом, либо разъярёнными вскриками. Именно поэтому воистину девчачий смех никак не вязался с образом хмурого и хладнокровного убийцы. Он хихикал, как девушка-подросток, становясь похожим на чайку из-за протяжных выдохов. Это вмиг вывело из синевласого состояния страха за свою жизнь, так что ныне звучало два смеха одновременно, на фоне которых тихие хихиканья Каэдэ почти не были слышны.

– Ты бы видел свою рожу! – всё никак не мог остановить смех Дин.

– Ты бы слышал свой смех!

– Ты такой идиот, просто труба. Вот я ничего хорошего не ожидал. Всё, пропади с глаз моих к чёртовой бабушке.

Подойдя к дивану, Иватани закинул руки за шею и недовольно цыкнул. Диван состоял из трёх подушек, и одна из них теперь была насквозь пропитана водой. Как назло, эта подушка лежала посередине. И всё бы ничего, но эти подушки не снимались и были вшиты в диван, а потому быстро просушить воду никак бы не получилось.

– Ты кадр ходячий, я с тебя не могу.

– Что теперь делать будешь?

– Для начала выгоню тебя, пока мне на голову рояль не свалился, а потом уже что-то да придумаю.

Ещё немного посмеявшись, пара затихла и попросту молча стояла посреди комнаты. Молчание прервал парнишка, что пихнул Дина в бок.

– Ну так… когда на следующее задание?

Обречённо вздохнув, Иватани толкнул Тсу с двойным усердием, выпихивая того в коридор.

– Надеюсь, что никогда. Жди звонка от Оды. Если не позвонит он, то позвоню я, – ухмыльнулся одноглазый.

Не успел парень закончить фразу, как Кью засветился от счастья. Широко улыбнувшись, он протянул руку Дину, таким образом проверяя, насколько тот уверен в нынешних отношениях. И ответом стало достаточно крепкое рукопожатие, от которого у Тсу вновь захрустела рука, как во время их знакомства. Мёртвую хватку у каменного было точно не отнять.

Наконец выпроводив ходячую неудачу из своего дома, Дин вернулся на кухню и посмотрел на Каэдэ, которая спокойно сидела у стенки, держа в руках наполовину полную кружку чая. Она мило улыбнулась парню, после чего кивнула на стул рядом с собой, приглашая его присесть.

– Допивай и тоже дуй домой.

– А как же поход в участок?

– Раз ты теперь мне веришь чисто на слово, то я в гробу видал куда-то переться по утру. Если кому-то расскажешь о всём том, что рассказал я, то мой отец быстро об этом узнает, и мы тебя найдем, – устало рассуждал Дин, лениво жестикулируя рукой.

– Ты всегда угрожаешь девушкам?

– Только красивым, на остальных у меня нет времени.

– Это такой комплимент? – ухмыльнулась Мори.

– Факт. Я слепой только на один глаз. Давай закажу тебе такси.

– Можешь не пытаться, после случившегося на вашем рейсе мэр объявил комендантский час на неделю. Сейчас никто сюда не поедет.

– И что ты предлагаешь? Я тебя до дома провожать не буду.

– Думаю, мне придётся остаться у тебя до утра. Мой дом на другом конце города, а летать, как Атсумэ, я не умею.

– Сука… – вздохнул Иватани, понимая, что деваться особо некуда. – Жди здесь.

Удалившись в свою комнату, каменный наспех убрался, забросив все разбросанные вещи в шкаф и взяв с собой дырявую кофту, которую он так и не убрал со вчерашнего дня. Вернувшись к Мори, он выкинул испорченную вещь в мусорку под раковиной и, взяв со стола кусочек шоколадной плитки, указал пальцем на спальню.

– Можешь лечь там, только покрывало не снимай, а то ты в уличном.

– Как мило с твоей стороны.

– Будь моя воля, ты бы ночевала на улице, но раз ты девушка, то сделаю поблажку.

– Премного благодарна. Тогда… – девушка поднялась из-за стола и, пройдя к раковине, принялась мыть за собой кружку одной рукой, – …пойду спать прямо сейчас.

Безразлично кивнув, Иватани прошёл к дивану и завалился на правую его часть, стараясь не задевать мокрую сидушку рядом. Закинув ноги на стол, он дотянулся до пульта и джойстика, включая телевизор и включая приставку, чтобы немного поиграть на ночь глядя. Однако, пока программа запускалась, Дин из интереса обернулся к Каэдэ, которая, видимо, решила немного похозяйничать и убраться на кухне. У него не было желания её отговаривать, раз хочет, то пусть, однако его немного смутил сам факт, что в его квартире находилась такая красавица. Несмотря на своё специфично-грубое общение, Дин не мог избавиться от странного чувства, которое возникало, когда он смотрел на Мори. Это было что-то очень похожим на интерес с примесью какого-то совсем уж инородного ощущения, которое парень не был в состоянии описать. Мори была столь женственной и утончённой, что он просто не мог оторвать взгляда. Всё, начиная чертами лица и заканчивая пропорциями тела, казалось словно нарисованным, будто таких людей и вовсе не может существовать. Засмотревшись на девушку, Иватани не заметил, как Каэдэ закончила уборку и обернулась к нему, не понимая, почему он так на неё смотрит.

– Всё хорошо? – мягко поинтересовалась она, подходя ближе.

– Д… да. Порядок. Просто залип немного. Последнее время сильно устаю, и голова иногда отключается.

– Нелегко тебе, наверное, приходится. Мы ищем преступников целыми организациями, а ты делаешь это только со своим отделом.

– Выбирать не приходится, тут уже дело принципа. Либо так, либо всё бросаю и жалею об этом до конца жизни.

– Всё ради матери, да? – Каэдэ присела на подлокотник дивана, сравнявшись с Дином по росту, хотя в обычном положении еле доставала ему до груди.

– Она была для меня всем. Если бы у меня не было возможности отомстить её убийцам, то, думаю, я бы выпилился ещё год назад. Я никогда не чувствовал себя так плохо.

– Могу тебя понять. Я тоже осталась без мамы, она просто ушла от нас, когда мне было девять. Я очень её любила и очень долго плакала, думая, что она ушла из-за меня. Казалось, что я очень плохая дочь. Если бы не мой папа, то боюсь даже представить, какой бы я выросла.

Дин не мог даже представить, что было хуже: когда родной человек умирает или уходит по своей воле. И то и другое было одинаково ужасно. Ужасно настолько, что он не мог передать словами.

– Ты смогла это принять? – с толикой опаски спросил Дин.

– Не смогла. Часто вспоминаю об этом по сей день. Кажется, что она вот-вот вернётся и снова будет жить с нами. Многие мирятся с такими вещами, но я просто не смогла. Кажется, я проживу с этим до конца жизни.

– Думаю, я тоже не смогу принять то, что мама умерла. За год мне не стало легче ни на каплю. Если и станет, то точно не скоро.

Разговор застыл на месте после этих слов. Каэдэ отвела взгляд, а Дин просто упёрся в пол, понимая, что сказанное им всё же стоило оставить при себе. Он считал, что его переживания – это сугубо его проблема, и не стоит распыляться с ними на остальных, однако по причине, которую он сам не знал, он всё же решил выговориться Каэдэ.

– Слушай, – попытался возобновить диалог Дин. – Ты же так и не сказала, почему ты решила пойти в спасительское дело.

Мори недолго потупила взгляд в Иватани, после чего слезла с дивана и стала неспешно удаляться в сторону спальни. Дойдя до двери, она остановилась и, не оглядываясь, сказала:

– Спокойной ночи, Дин.

Прикрыв за собой дверь, она выключила свет и затихла. Одноглазый же остался наедине с собой. Играть ему как-то расхотелось.

***

В эту ночь Каэдэ совсем ничего не снилось. Не то из-за усталости, не то из-за общего переутомления на последних заданиях. Как известно, самый здоровый и крепкий сон – это сон без сновидений, так как мозг не отвлекается на них и полностью занимается восстановлением организма после тяжелого дня, а потому это было только к лучшему. Спала она тихо, совсем не ворочаясь и не просыпаясь. В какой-то момент Каэдэ сквозь сон почувствовала некую тяжесть на себе. Однако посреди ночи она сквозь сон почувствовала, будто её кто-то обхватил. На мгновение ей стало тепло и спокойно, но эти ощущения были абсолютно мимолётны. Всё быстро вернулось в привычное состояние, и та секунда умиротворения осталась где-то позади, будучи столь эфемерной, словно и вовсе не было.

Рано утром, когда солнечные лучи стали проникать в комнату сквозь незанавешенное шторами окно, веки спящей Мори дрогнули. С трудом проснувшись, она ощутила лёгкую тяжесть по всему телу, однако в противовес тому смогла почувствовать, что сон выдался вполне себе хорошим. С трудом поднявшись, девушка сладко потянулась и, поняв, что в квартире абсолютная тишина, решила, что сейчас самый момент лишний раз убедиться, что Дин не скрывал чего-то важного. Немного придя в себя после сна, Мори стала осторожно обыскивать всю комнату на предмет наличия чего-то сомнительного. Только вот в комнате было совсем уж мало мебели: кровать, письменный стол, прикроватная тумбочка и шкаф-купе. Письменный стол был завален бумажной макулатурой, состоящей из разорванных записок Иватани, неактуальных уже как пару месяцев газет, парой плакатов с разыскиваемыми преступниками и какими-то накладными и квитанциями, среди которых был счёт за воду и свет, который был чуть ли не нулевой. В шкафу помимо мизерного количества одежды Мори удалось найти небольшую стопку достаточно старых книг каких-то не особо известных авторов, пакет со сложенными и выцветшими от времени плакатами Калифорнийских красот и пару учебников по медицине и оказанию первой помощи. Самое интересное оказалось в тумбе – там лежал заряженный, но не взведённый пистолет, небрежно прикрытый открытой на середине мангой. Спешно прикрыв ящик, девушка встала посреди комнаты, осматриваясь вокруг ещё раз. Удостоверившись, что ничего криминального не было обнаружено, она вышла в зал, стараясь как можно тише открыть дверь. В зале в положении сидя спал Дин, сложив руки на груди и свесив голову. В тот момент в девушке проснулся неподдельный интерес, который она не могла и не хотела перебороть. На цыпочках подобравшись к спящему Иватани, она замерла и присмотрелась. Спал он ну очень крепко, ибо даже приближение Каи его не разбудило. Тёмно-русые волосы рассыпались по его лицу, закрывая правый глаз. Рука девушки потянулась сама собой. Любопытство взяло верх. Кончики пальцев дотронулись до его лба и легким движением отодвинули пряди волос. Каэдэ невольно улыбнулась, ведь даже во сне у парня было чересчур серьезное лицо, словно он чем-то недоволен. Пальцы осторожно проскользнули по контуру лица до подбородка Иватани, а взгляд упал на шрамы в области губ. Секундная заминка дала ей морально подготовиться, и Каэдэ очень аккуратно, еле касаясь, провела большим пальцем по одному из шрамов, чуть задевая губы. Но и на этом она не остановилась. Указательным пальцем она прошлась по всей длине самого большого шрама Иватани, который тянулся от верха лба до самой челюсти. Она находила в этом что-то притягательное, что-то, с чем не часто столкнешься. Её завораживал и вид таких шрамов, и сама возможность безнаказанно вторгнуться в чужое пространство, чтобы их коснуться. Нервно оглянувшись, будто в комнате должен был быть кто-то ещё, Мори вернулась к Дину, но на этот раз касаясь не лица, а его шеи. Её сердце забилось чуть быстрее, но это лишь подогрело её интерес. Она попыталась пробраться ниже к ключице, но Дин резко вдохнул носом, открыл глаза и схватил девушку за запястье, выламывая его в обратную сторону, отчего Каэдэ с испугу крикнула, отпрыгивая назад.

– Больно-больно, пусти! – жалобно просила она, пока Дин с широко открытыми глазами смотрел на неё, не понимая, что происходит.

Окончательно проснувшись, Иватани медленно отпустил Каэдэ, чтобы оставить ей хотя бы одну целую руку. Протерев глаза, он вопросительно взглянул на неё, а после оглядел квартиру, не понимая, что случилось.

– Прости, пришла тебя будить, и, видимо, напугала… – тихо проговорила Мори, разминая чудом уцелевшую руку.

– Я не хотел…

– Всё хорошо, я понимаю, – перебила его девушка. – Пойду умоюсь, если ты не против.

Покачав головой, Дин потянулся за телефоном, чтобы посмотреть, сколько времени. Мори же, облегчённо вздохнув, направилась в ванную, попутно странно смотря на Иватани, который этого не заметил. Сев на край дивана, он включил телефон и глянул на часы, которые показывали пол одиннадцатого утра. Помимо этого, поверх обоев висело сообщение от отца, в котором он спрашивал, в порядке ли он. Судя по дате, оно пришло ещё вчера, но из-за общей суматохи не удалось его прочесть. Хотя парню не особо-то и хотелось. Мысленно послав родителя на все четыре стороны, одноглазый выделил себе выходные на ближайшую неделю. Дин совсем не горел желанием как-то контактировать с отцом после предыдущего разговора. Чистая гордость, не иначе, но такое было в каждом мужчине в их семье.

– Дин, – послышался голос Каэдэ позади.

– М? – Дин оторвался от телефона и посмотрел на выглянувшую из-за двери ванны Каэдэ, которая явно была чем-то смущена.

– Я не могу снять футболку… лонгетка мешает.

– Тебе помочь?

– Да, пожалуйста.

Медленно встав во весь рост, Иватани разогнулся в обратную сторону, хрустя всей спиной от первого до последнего позвонка. Мысленно проклиная всё на свете и зарёкшись спать в положении сидя, Дин дотопал до ванны и зашёл внутрь, где его уже ждала вставшая к входу спиной Каэдэ.

– И только попробуй на меня посмотреть. Прибью, – хищно зыркнула она из-за спины.

– Усёк… – тихо ответил измученный парень, пусть ему и действительно хотелось.

И нет, дело совсем не в том, что парню позарез нужно было женское тепло или что-то в этом роде. Отнюдь. Для него это было чем-то вроде любования картиной. И картиной столь прекрасной, что ему хотелось смотреть на неё очень и очень подолгу. Он будто на миг превратился из дикаря в ценителя. Оттенки, техника, мысли, использованные при написании. Всё это он видел и прекрасно понимал. Потрясающий и поистине интимный момент отношений между человеком и объектом искусства. Вдохновение рождает прекрасное, прекрасное рождает вдохновение. Даже будучи неотёсанным быдлом вроде Иватани, человек при виде подобного изыска расцветёт. Девушки… Нет оружия страшнее и коварнее.

Взявшись за края футболки, Дин принялся не спеша поднимать её, стараясь причинить Мори как можно меньше дискомфорта. Бережливо убрал волосы, предусмотрительно оттянул горловину, чтобы та не дёрнула за нос. Когда стали видны первые сантиметры спины, парень позволил себе небольшую заминку, чтобы запечатлеть этот момент в своей памяти. Окончательно стянув футболку, парень сложил её пополам и оставил на стиралке справа от себя, при этом не отводя взгляда от спины Мори. Кожа была будто волшебной. Белоснежная, гладкая, без самых малых дефектов. Казалось, стоит её коснуться, и она растает подобно снегу. Сердце одноглазого впервые ударило сильнее обычного.

– Я же сказала не смотреть! Дальше я сама. Подожди меня снаружи.

– Может, стоит перевязать гипс? Вдруг случайно намокнет.

Прикрывшись руками, Каэдэ надула щёки и принялась пилить Дина теперь уже знакомым ему недовольным взглядом.

– Я быстро.

Открыв шкафчик над зеркалом, Иватани показал гостье весь ассортимент своего мед. набора. Хирургические ножницы с загнутым концом, хирургический степлер, набор игл и нитей, коллекция шприцов, перевязочные пакеты и жгуты, инструменты для мелкой работы по типу пинцета и ряд небольших склянок с маркировками, среди которых были морфин, героин и феназоцин. Среди всего этого добра Дин вытащил пищевую плёнку и, раскатав рулон, стал наматывать его на гипс Мори.

– Ты что… наркоман? – довольно быстро поспешила спросить Каэдэ, глядя на несколько сомнительных бутыльков.