Текст книги "Вдали от дома"
Автор книги: Даниэла Стил
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
– Я взбесилась, очнувшись в больнице и поняв, что все страдания оказались напрасными. Услышав рассказ сестры о случившемся, я начала строить планы – о том, как выскажу все, что думаю о твоем героическом поступке. Впервые за несколько месяцев я стала хоть чего-то ждать. Разумеется, вскоре я поняла, что не смогу высказаться, если не признаюсь, каким образом я очутилась в воде.
Миранда подтянула простыни, прикрывая наготу.
– Затем я познакомилась с тобой, и вдруг поняла, как легко ты мог бы погибнуть, спасая меня. После этого у меня возникло чувство вины.
– Прыгнуть за тобой было моей идеей. Ты ни в чем не виновата.
– И потом, все хорошо, что хорошо кончается, – она прибегла к расхожей шаблонной фразе, надеясь захлопнуть между ними дверь. – Ты оказался просто замечательным, Адам. Сегодня...
– Сегодня только начало, – закончил за нее Адам.
– Нет, я хотела сказать совсем не это.
– Я знаю, что ты хотела сказать, но не желаю ничего слышать. – Склонившись, он поцеловал ее в спину.
Миранда вздрогнула от неожиданности и отодвинулась.
– Наверное, тебе пора. Уже поздно, а тебе с утра на работу.
– Послушай, пойми одно... – Адам повернул ее лицом к себе. – Меня нельзя выгнать, как случайного партнера, подцепленного в баре. Если я пригоден для того, чтобы любить тебя, я сгожусь и чтобы спать в твоей постели.
– Я совсем не это имела в виду.
– Не это? Как бы не так!
– Ты слишком серьезно отнесся к тому, что случилось сегодня. Я же говорила тебе – это ничего не значит.
– Так было прежде.
– Ничего не изменилось, Адам. И не изменится. Этого я не допущу.
– О чем ты?
Он явно не собирался сдаваться.
– То, что случилось сегодня, больше не повторится, – произнесла Миранда, чтобы рассеять все сомнения.
– Потому что ты не хочешь?
– Да.
– Врешь.
– Неужели твое мужское самолюбие настолько... – Она осеклась, ощутив его пальцы между своих ног. – Черт бы тебя побрал! – Ее слова и решимость обратились в прах, вихрь неудержимого желания унес их прочь.
Адам положил ее на спину и придвинулся ближе. Миранда чувствовала, что ее ничто не держит, ничто не мешает ей встать и уйти, если она пожелает. Но вместо этого она протянула руку и нашарила пакетик из фольги на тумбочке у кровати. Обхватив ногами его талию, она вскрикнула, и этот крик наслаждения одновременно возвестил о том, что она сдается на милость победителя.
По крайней мере, одно сомнение между ними разрешилось.
ГЛАВА 7
Намеренно избегая Миранды целых три дня, чтобы по ее настоянию дать ей время «одуматься», Адам наконец пришел к выводу: это решение по своим достоинствам сравнимо лишь с убеждением в том, что круги на пшеничных полях оставляют корабли инопланетян. Как бы там ни было, после ночи, когда они занимались любовью, Миранда заняла слишком важное место в жизни Адама. И она намеревалась найти способ изменить положение.
Этим днем Адам построил расписание так, чтобы покончить с работой до полудня и удивить Миранду приглашением на ужин в Гуалалу. Единственное, чего Адам не учел, – встречи с Фейс Спенсер в закусочной, куда он зашел перехватить сандвич. Фейс буквально загнала его в угол, попросив прочистить засорившуюся трубу камина и прибить оторванный еще в последний шторм лист обшивки на крыше.
В сущности, это была не просьба, а мольба. Фейс сообщила, что она слышала о надвигающемся шторме и перепугалась, что течь в крыше погубит обои на стенах в ее гостиной.
С детства сохранив привычку воспринимать всерьез любые жалобы, Адам согласился сделать все, что в его силах. Он рассчитывал, что работа займет не больше пары часов и что они с Мирандой все равно успеют поужинать – если не в Гуалале, то в ресторане одного из местных отелей.
Застегнув на талии пояс с инструментами, Адам вытащил из багажника своего грузовичка складную лестницу и приставил ее к стене дома. Все его надежды пораньше закончить работу улетучились, едва он добрался до верхней ступеньки. При таком состоянии крыши просто удивительно, как это дожди не заливают весь дом. Адам терпеть не мог подобную работу. Если он брался за что-то, то выполнял свое дело на совесть. Фейс требовалось не ремонтировать, а менять крышу.
Но Фейс жила одна с ребенком и с трудом сводила концы с концами, пробавляясь работой в галерее. Позволить себе новую крышу она не смогла бы в любом случае, даже если бы Адам отказался брать с нее штату.
Три часа спустя, когда он еще работал, кто-то позвал его снизу, со двора. Спустившись к краю крыши, Адам взглянул вниз.
– Привет, Сюзан. Что ты здесь делаешь?
Сюзан стояла, уперев руки в боки и сердито глядя на него.
– Лучше скажи, когда ты станешь современным человеком и заведешь себе пейджер? Мне пришлось разыскивать тебя по всему городу.
– Почему? Что стряслось? – Еще две недели назад Адам не удержался бы и добавил «с Джейсоном». Только теперь он понял, что подсознательно беспокоился и за Миранду.
– Ничего, – поспешила ответить Сюзан. – С Джейсоном все в порядке. Просто мне необходимо выговориться, и в качестве слушателя я выбрала тебя.
– А ты не могла бы подождать пару часов, пока я не закончу работу?
– Так долго? Да я свихнусь!
Сюзан всю жизнь бросалась из крайности в крайность, не в силах придерживаться золотой середины. Она вечно пребывала в состоянии либо кризиса, либо экстаза, и переход от одного состояния к другому совершался у нее молниеносно. Со времени разрыва с Мэтом настроение у нее стало меняться чаще обычного.
– Сейчас спущусь. – Адам прошелся к тому месту, где стояла лестница, стараясь не причинить крыше дополнительного ущерба. Он спустился вниз, расстегнул пояс, обнял Сюзан за плечи и повел ее к стоящим неподалеку садовым стульям. Усевшись, Адам объявил: – Я весь внимание.
Все недовольство Сюзан исчезло на глазах, оставив на ее лице лишь выражение растерянности.
– Не знаю, с чего начать.
– Начни, как тебе удобнее. Если я чего-то не пойму, буду задавать вопросы. – Он откинулся в кресле и вытянул ноги перед собой. После нескольких часов, проведенных на крыше на четвереньках, распрямиться было особенно приятно.
– Ты же знаешь, что мы с Мэтом расстались.
Сюзан не требовала ответа, но Адам кивнул в знак подтверждения.
– Но не знаешь почему.
– Если бы ты хотела, чтобы я узнал об этом, наверное, сама обо всем мне рассказала бы.
Сюзан заерзала на стуле, то наклоняясь вперед, то прислоняясь к спинке.
– Прошлой зимой мы с ним в первый раз переспали. У нас обоих это случилось впервые, но мы помнили историю с Джейсоном и потому решили, что надо предохраняться – на всякий случай. – Сюзан остановилась, набрала побольше воздуха и продолжала: – Через пару месяцев он попросил меня еще принимать пилюли, для верности. Я согласилась, так как помнила, что резинки иногда рвутся, а меньше всего нам нужно, чтобы я залетела.
– Я не знал, что ты принимаешь пилюли, – заметил Адам. – Но вы молодцы, что решили предохраняться.
– Да, и я была просто в восторге от предусмотрительности Мэта. Конечно, в то время считала, что он заботится обо мне.
Даже принимая во внимание склонность Сюзан излишне драматизировать что бы то ни было, по продолжительности ее ссоры с Мэтом Адам понял: случившееся между ними гораздо серьезнее обычных размолвок.
Сюзан сложила руки на коленях и сказала, глядя на них:
– Оказалось, что он заботится вовсе не обо мне. Он просто хотел узнать, что значит заниматься любовью без резинки. Он даже не спрашивал меня, просто делал вид, что надевает резинку, а на самом деле обходился без нее.
Она заморгала, придерживая зубами дрожащую нижнюю губу.
– Господи, а я настолько потеряла голову, что опомнилась совсем недавно. Можно подумать, мне было трудно отличить, надета на нем резинка или нет!
– Вероятно, ты слишком увлекалась происходящим. – Адам еще слишком недавно был в возрасте Мэта и потому помнил, какую тупость вызывает выброс тестостерона. Тем не менее он пришел в ярость, узнав, какой опасности Мэт подвергал Сюзан и как играл на ее чувствах.
Когда Сюзан подняла голову, ее глаза были наполнены слезами.
– И теперь я не знаю, что делать. Мне так плохо без него! Но больше я никогда не смогу доверять ему, и никому другому. – Она закрыла лицо ладонями. – Как он мог так поступить со мной? Ведь он знал, что стало с Джейсоном, помнил, как я отношусь к нему! Мы часто говорили об этом...
– Что он сказал, когда ты обнаружила обман?
– По его мнению, я сделала из мухи слона. Он сказал, что это неважно – ведь никто из нас не спит ни с кем другим, так что можно считать нас супружеской парой.
– А ты?
– Ответила, что мне известно о стриптизерке, которую друзья Мэта пригласили на его день рождения.
Адам еле слышно присвистнул. О стриптизерке он слышал впервые.
– Разумеется, он поклялся, что ничего не было, – продолжала Сюзан.
– И ты ему не поверила?
– Хотела бы я поверить! Но если он врал про резинки, откуда мне знать, может, врет и сейчас? Джейсон тоже доверял этому Тони, и ты знаешь, чем это кончилось.
– Ты уже говорила с отцом?
– Нет.
– Но ты обязательно должна поговорить с ним, – настаивал Адам.
– Он убьет Мэта.
– Тебе надо пройти тест, Сюзан. И Мэту тоже. И не по одному разу.
– Знаю, – тихо подтвердила Сюзан. – Потому я и разыскала тебя. Я надеялась, что ты возьмешь меня с собой в следующий раз, когда повезешь Джейсона в Сан-Франциско. Я могу сдать кровь в клинике, и никто об этом не узнает. Ты же знаешь, стоит мне пойти на тестирование здесь, и отец узнает обо всем, не успею я шагнуть за дверь.
– А как же Мэт?
– Это его проблемы.
Ощущая внезапную, ошеломляющую усталость, Адам сел и провел ладонями по лицу, пытаясь решить, что теперь предпринять.
– Понимаю, ты злишься на Мэта, – наконец произнес Адам, – и совершенно справедливо, но узнать, заражен ли он, сейчас гораздо важнее, чем выяснять отношения.
– О чем ты?
– По-моему, мы должны взять Мэта с собой.
– Ни в коем случае! Я не смогу просидеть с ним в одной машине всю дорогу до Сан-Франциско!
– Неужели ты думаешь, что, если он пойдет сдавать кровь здесь, никто ничего не сообразит и не передаст новость твоему отцу?
– Пусть едет в Юкаю. Там никто не установит связь между ним и мной.
– А если он решит, что ему наплевать, даже если об этом узнают? Я понимаю, почему ты хочешь сохранить секрет, но зачем это нужно ему?
– Затем, что он любит меня, – дрогнувшим голосом возразила Сюзан .
Адам взял ее за руку.
– Возможно, тебе следует найти способ забыть о ссоре, Сюзан.
Сюзан вспыхнула, вскинув голову.
– Пусть мне недостает Мэта, но я не прощу его, даже если он проползет до самого Сан-Франциско на четвереньках!
– Я говорю совсем о другом, Сюзан. Вы с Мэтом живете в одном городе, у вас есть общие друзья... – Невольно Адам вспомнил, каким растерянным выглядел Мэт в ресторане и потом, когда принес корзину для пикника. Теперь Адам понял, в чем дело. – Послушай, через месяц ты даже поступишь в тот же колледж, где учится Мэт! Что ты станешь делать – переходить на противоположную сторону улицы каждый раз, завидев его? Ты и в самом деле хочешь настолько зависеть от него?
– Я боюсь, что, если окажусь рядом с ним, я... – Сюзан беспомощно развела руками. – Неужели можно любить и ненавидеть одного и того же человека?
Сюзан пришла к Адаму в поисках ответов, но все, что он ей мог предложить, – очередные вопросы.
Миранда уже в третий раз подъезжала к дому Адама, а он все не возвращался. Она коротала время, заходя в магазины Мендосино, даже купила костюм, настолько отличающийся от вещей, которые носила прежде, что теперь сомневалась, отважится ли когда-нибудь надеть его.
Миранда не принадлежала к числу «милашек». Тонкие муслиновые юбки и блузки с открытыми плечами годились для более молодых и легкомысленных особ. И все-таки Миранда была вынуждена признаться, что ей нравится женщина, глядящая из зеркала в ее комнате. В ней появилась живость, которую Миранда не видела гораздо дольше, чем ей хотелось бы. Внезапно у нее возникло чувство, что этой живостью она обязана скорее Адаму, чем костюму.
Миранда еще раз объехала вокруг дома Адама, владелец которого так и не появлялся, и уже возвращалась к шоссе, когда испытала неожиданное желание навестить Джейсона. Обычно она ни к кому не являлась без приглашения – подобная выходка была бы просто немыслима в кругу ее друзей, по крайней мере, прежних друзей. Но ее нынешние знакомые были совсем другими. Миранда с трудом верила, что Джейсону по душе неожиданные визиты, но инстинктивно чувствовала, что он был бы рад увидеть ее.
Опомнилась она тогда, когда остановилась у дома Джейсона, и теперь сидела в машине, пытаясь решить, что делать. Уехать, не заходя в дом, оказалось не так-то просто. Что, если Джейсон уже заметил ее? Чем объяснить столь эксцентричный поступок?
К действию ее подвигло то, чего прежняя Миранда не заметила бы или не удосужилась заметить: мириады цветов, отделяющие ее от входной двери, были отражением внутреннего мира живущего здесь человека. Они приветствовали гостью.
Самые обычные цветы – петунии, маргаритки и ноготки – причудливо сочетались с экзотическими растениями, незнакомыми Миранде. По пути к крыльцу она то и дело останавливалась, любуясь цветами, вдыхая их ароматы и прикасаясь к бархатистым лепесткам.
Дверь открылась прежде, чем она успела постучать.
– Прошу прощения, что заставил вас так долго ждать, – произнес Джейсон. – Я увидел, как вы подъехали, но находился в студии, над гаражом.
– Должно быть, я вам помешала. – Миранда чувствовала себя полной идиоткой. Конечно, Джейсон занят. – Мне следовало бы вспомнить, что в такое время дня вы наверняка заняты. Пожалуй, я загляну позднее.
– Ничего подобного вы не сделаете. – Взяв Миранду за руку, Джейсон ввел ее в дом. – Я как раз собирался приготовить чай. Не хотите ли присоединиться? А может, вы предпочитаете кофе?
Миранда улыбнулась.
– Чай будет в самый раз.
– Тогда побудьте со мной в кухне, пока я приготовлю его. Днем кухня в этом доме залита солнцем.
Миранда последовала за ним по коридору и оказалась в просторной комнате с полом, выложенным плиткой в испанском стиле, и заставленной старинными дубовыми шкафами. Широкое окно выходило на огород позади дома, засаженный овощами и зеленью. Кирпичная стена высотой до колена отделяла огород от мощеного плитами дворика-патио причудливой формы. За огородом начинался лес.
– Садитесь, – предложил Джейсон.
Миранда отодвинула стул и присела у стола, устраиваясь так, чтобы одновременно смотреть и в окно, и на Джейсона.
– Чем это так пахнет? – спросила она, уловив приятный запах.
– Булки с бананами и орехами, – объяснил Джейсон, – с добавлением овсяных отрубей, зародышей пшеницы и тому подобных питательных вещей.
Миранда пожала плечами.
– Зачем это вам понадобилась такая диковина, как хлеб с бананами и орехами?
– О, какой цинизм! Ладно, подождите еще... – Он склонился, проверяя таймер. – ...Пятнадцать минут. Обещаю, тогда вы заговорите по-другому.
– Как знать... – Миранда намеренно ответила ему излишне скептическим тоном, точно зная, что Джейсон не обидится за насмешку. Странно, почему в присутствии этого человека она чувствовала себя так свободно?
– Год назад вы отказались бы даже взять в рот мою стряпню, но с тех пор я стал заправским поваром. Даже Адам клянется в этом, а прежде он жаловался не стесняясь.
– Я неважно готовлю. Может, у меня еще есть надежда.
– Вам просто нужен стимул. – Джейсон вынул пеструю металлическую коробочку из шкафа, висящего над плитой. – Как мне. Не будь такого стимула, возможно, я до сих пор поглощал бы сладкие батончики на завтрак и воздушную кукурузу на ужин.
– Точь-в-точь как я.
Джейсон обернулся к ней.
– Насчет воздушной кукурузы я еще готов поверить, но только не про сладкие батончики!
– За последний год я немного похудела, – призналась Миранда.
– В этом нет ничего плохого, если вы генетически предрасположены к худобе, но...
– Может, поговорим о чем-нибудь другом?
Почему беседы и на кухнях, и в ресторанах неизбежно приводят к обсуждению проблем веса? Миранда ненавидела подобные разговоры – как сейчас, так и в то время, когда истязала себя бесконечными диетами.
– Конечно. Назовите тему.
– Сегодня утром я побывала в местной галерее, – сообщила Миранда.
– Нашли что-нибудь любопытное? – Джейсон наполнил чайник водой и поставил его на плиту.
– Да, пара картин мне понравились. – Миранда улыбнулась. – Честно говоря, я сочла их чудесными.
Джейсон улыбнулся.
– Вы и в самом деле неплохо разбираетесь в живописи.
Только теперь Миранда поняла, как смутило ее собственное признание.
– Конечно, они оказались вашими. Мне нравятся все ваши работы, которые я видела.
– Спасибо. Разумеется, я далек от совершенства, но по крайней мере двигаюсь в верном направлении.
– Здесь поблизости есть другие галереи, где выставлены ваши работы?
– Поблизости – нет, разве что в Кармеле и в Портленде. Лучшие вещи – по крайней мере, те, что я считаю лучшими, – находятся здесь, в моей студии. Они словно давние друзья, расстаться с которыми невыносимо.
Миранда не удивилась – на месте Джейсона она обошлась бы с картинами точно так же.
– Мне бы хотелось увидеть их, конечно, с вашего разрешения...
– Обычно я никого не пускаю в студию, но для вас сделаю исключение.
– Сочту за честь.
– И правильно сделаете, – Джейсон согнулся и потер рука об руку жестом помешанного ученого. – Вы одна узнаете мою секретную формулу оживления серых небес!
Поддерживая его шутку, Миранда приложила руку к сердцу.
– Эту тайну я унесу с собой в могилу.
Не успели эти слова слететь с ее языка, как Миранду пронзила Мысль: она была достаточно близка к могиле, чтобы эта встреча и многие другие никогда не состоялись. Она не оказалась бы сегодня днем в кухне Джейсона, если бы Адам не выудил ее из воды. Не то чтобы пребывание Миранды здесь имело огромное значение – мир не перевернулся бы без их разговора, но благодаря вновь обретенной уверенности Миранда считала, что ее завтрашний день будет более наполненным и ярким.
Чайник засвистел.
– Сначала заварим чай. – Джейсон открыл жестянку и высыпал в керамический чайник несколько полных ложек сухих листьев. – Это особая смесь, – объяснил он Миранде, – она создана специально для меня китайцем, знатоком лекарственных растений, с которым я познакомился на конференции по нетрадиционной медицине. Лавчонка этого китайца находится прямо в центре Чайнатауна, но без карты разыскать ее невозможно.
– Должно быть, это одно из заведений типа «стучать трижды»? – с усмешкой осведомилась Миранда.
– Четырежды, – поправил Джейсон. – Ха Джи считает, что три стука – слишком старый прием, а он оригинал во всем.
Запах чая оказался, мягко говоря, странноват. Миранда хотела попросить вместо него кофе, но прежде, чем ей представилась такая возможность, на столе уже стояла полная чашка, а Джейсон внимательно ждал ее реакции. Миранда решила по меньшей мере снять пробу со странного напитка. Если его вкус окажется таким же неприятным, как и запах, можно попросить молока, лимона и сахара, чтобы сделать чай более сносным.
Миранда сделала глоток, изумляясь взрыву вкусовых ощущений, и поскорее проглотила чай.
– Вы говорите, он приготовлен специально для вас?
– А вам не нравится?
Миранда лишилась дара речи.
– Это нечто особенное.
– Ничего не понимаю, – сокрушенно признался Джейсон. – Я пытаюсь понять, но пока я единственный способен без отвращения глотать этот напиток.
– Слава Богу! – Она отставила чашку на самый край своей салфетки. – А я уж думала, что придется допить всю чашку.
– Исключительно из вежливости? – недоверчиво спросил Джейсон.
– Вроде того.
– Жизнь слишком коротка, Миранда, не стоит упускать возможность высказать свое мнение.
– Джейсон, это не чай, а отрава.
Он улыбнулся.
– Молодец!
– Можно мне попросить что-нибудь другое?
– Кофе?
– Да, черный и покрепче. – Миранда надеялась, что кофе отобьет тошнотворный привкус, оставшийся во рту после чая.
Два часа спустя они еще сидели за столом и болтали. Булки полностью соответствовали обещанию Джейсона – собеседники умяли половину одной из них, причем Миранда, вопреки своему обыкновению, в еде превзошла Джейсона.
Зазвонил телефон, и Джейсон вышел из кухни. Он вернулся прежде, чем Миранда успела убрать со стола.
– Звонил Адам, – заметил Джейсон.
При упоминании этого имени по всему телу Миранды прошла теплая волна.
– Он заедет к вам?
– Он хотел заехать, но передумал, заявив, что для этого слишком перепачкан. Он увидел вашу машину и просил передать вам, что приглашает вас поужинать и заедет за вами в половине седьмого. Если это вас не устроит, перезвоните Адаму. – Джейсон поставил жестянку с чаем в шкаф. – Понятия не имел, что уже так поздно. Может быть, отложим осмотр студии до следующего раза?
Миранда взглянула на часы, висящие на противоположной стене.
– Я отняла у вас целых полдня, Джейсон! Почему вы не сказали об этом раньше?
– Я не замечал, как летит время. – Джейсон прислонился к кухонному столу, придерживаясь за него руками. – Что с нами стряслось, Миранда?
Этот вопрос застал ее врасплох, и прошла минута, прежде чем Миранда нашлась с ответом.
– Вы хотите сказать, что и вам кажется, будто мы всю жизнь знакомы друг с другом?
– Значит, и вы это заметили?
Она кивнула.
– С первой минуты нашего знакомства.
– Вероятно, над этим не следует задумываться. Иногда то, что мы считаем особенным, при более близком рассмотрении становится ничем не примечательным и заурядным.
Миранде был непривычен разговор о мыслях и ощущениях. Подобные беседы в мире, где она прежде пребывала, считались признаком слабости.
– Вы не против, если я заеду в пятницу?
– В пятницу? Отлично. Лучше всего в половине девятого – к тому времени я как раз вернусь с велосипедной прогулки. Только не завтракайте – завтрак я беру на себя.
– Хорошо, в пятницу буду у вас.
Она вновь строила планы. И вновь ждала какого-то события. Осознав это, Миранда испытала странное и приятное чувство.
Джейсон проводил ее до машины и стоял на дорожке до тех пор, пока она не свернула за угол. У Миранды еще никогда не было такого друга, как Джейсон Дельпонте. Впрочем, прошло уже слишком много времени с тех пор, как она позволяла себе роскошь заводить новых друзей и ограничивалась партнерами, деловыми знакомыми, просто знакомыми, но не друзьями. Отнести Адама к какой-либо категории Миранда не могла – он был ее любовником. Кейт тоже никогда не вписывался в круг ее знакомых. Как она могла дойти до такого? Почему так поступила с ним?
Она чуть не проехала на красный и успела затормозить в последнюю секунду. Крепко вцепившись в руль, Миранда заморгала, смахивая слезы. Она не понимала, что происходит. Почему она плачет? И с какой стати именно сейчас? Где ее хваленая железная воля и бесстрастность?
Тоска навалилась на нее, а ведь день начался так удачно. Неужели печаль отныне всегда будет подстерегать ее?
Придет ли когда-нибудь день, когда она сможет вспоминать о Кейте без мучительных угрызений совести?
И Дженни... почему она не понимала, как необыкновенна ее дочь, пока она не погибла? Как она могла принимать за должное бесценный дар?
Прежде чем принять душ, Адам проверил сообщения на автоответчике. Среди обычного набора звонков отдыхающих, желающих узнать по телефону, во что обойдется «пустяковый» ремонт в их домах, прозвучало краткое и загадочное сообщение от матери Адама.
Адам обдумал, не стоит ли позвонить матери немедленно, но предпочел сначала принять душ, надеясь, что прохладные струи смоют напряжение и приглушат головную боль. Эта боль началась во время разговора с Сюзан, а по пути домой превратилась в пытку.
С каким бы нетерпением он ни ждал встречи с Мирандой, он не мог избавиться от мыслей о Сюзан и Мэте. Сюзан оскорблена и разочарована, и при этом перепугана до смерти. И Адам мог ее понять: Джейсон был живым напоминанием всем им, какой опасной может оказаться любовь.
И помимо всего прочего, оставался нерешенным вопрос с Мэтом.
Очевидно, убеждения типа «это всегда случается с другими», когда речь шла о СПИДе, были распространены среди знакомых Мэта точно так же, как в молодости Адама убеждения о том, что машину можно водить и в нетрезвом виде. Это мнение создавало удобное чувство защищенности и передавалось из поколения в поколение.
Возможно, это был единственный способ оставаться в здравом рассудке в безумный век.
Какими бы ни были причины, за последствия придется отвечать Мэту. Если ему повезло и «подарок» приятелей на день рождение оказался здоровым, по крайней мере, Мэт получит урок, возможно, такой, что поможет ему сберечь здоровье на всю жизнь. Но, если чуда не произойдет, больше всех пострадает Сюзан.
Адам шагнул в душевую кабину, прислонился к стене и подставил струям ноющую шею. Господи, каким стариком он чувствовал себя! Казалось, что от Сюзан и Мэта его отделяют не десять лет, а целое поколение.
Спустя полчаса он уже оделся и собирался уходить, когда вспомнил оставленное на автоответчике сообщение матери. Надо позвонить ей утром. Мэри – терпеливая женщина, другой она и не могла быть с таким сыном. Кроме того, если бы дело было спешным, она сообщила бы об этом.
Адам уже взялся за дверную ручку, когда зазвенел телефон. Он вернулся в гостиную, перекинув пиджак через плечо – звонок не мог задержать его надолго, чьим бы он ни был.
– Да? – не слишком любезно произнес Адам в трубку.
– О, Адам! Я была уверена, что вновь услышу автоответчик.
– Ты успела, как всегда, вовремя, мама.
– Я вернула тебя с порога, верно? – спросила Мэри и, не дожидаясь ответа, продолжала: – Мне показалось, что ты хотел затянуть с ответным звонком до завтрашнего утра.
– А в чем дело?
– Я хотела узнать, когда ты снова будешь в городе.
Такое замечание могло вызвать десяток ответных вопросов, но Адам предпочел отозваться коротко:
– Не знаю. Но почему ты спрашиваешь?
– Мне надо поговорить с тобой.
Разговор явно затягивался, и Мэри не собиралась откладывать его. Адам присел на подлокотник дивана.
– А чем же мы занимаемся сейчас?
– Мне не до шуток, Адам.
– Прости. – Адам пообещал Сюзан захватить ее с собой в клинику, но лишь через пару недель. Чтобы отправиться в Сан-Франциско сейчас, им обоим понадобится менять планы, но неприятное для Сюзан событие пройдет поскорее. – Тебя устроит пятница?
– Это было бы чудесно. Ты останешься на выходные?
– В другой раз. Я приеду не один.
– Твои спутники тоже могут остаться.
Мать Адама любила большие компании, и чем больше, тем лучше. Проклятием своей жизни она считала любовь единственного сына к странствиям.
– Не выйдет, – сообщил Адам. – Человек, о котором я говорю, едет в клинику и не желает, чтобы об этом кто-нибудь знал.
– О Господи! Только не говори, что твой второй друг...
– Она просто хочет сдать кровь, – поспешил объяснить Адам.
– Она? – Тревога Мэри вспыхнула мгновенно и ощутимо.
– Это всего лишь небольшие осложнения, и тебе незачем беспокоиться. Нет, я говорю не про Миранду. Значит, в пятницу, а в какое время?
– Ты успеешь приехать к ленчу?
Адам должен был успеть побывать в Си-Рэнч. Несколько домовладельцев пожелали нанять его вскладчину. Обычно поездки туда занимали слишком много времени, чтобы думать о работе, но Адаму предложили жилье, чтобы он мог заниматься делом по восемь часов в день. Сейчас придется переносить встречу.
– Возможно, успею.
– Замечательно. Я закажу столик где-нибудь в приличном месте.
– Подожди! – спохватился Адам. – Может, ты все-таки объяснишь, в чем дело?
– Это не телефонный разговор. Просто мне нужна твоя помощь. Прошу тебя, подумай, сможешь ли ты когда-нибудь изменить мнение и взять наше дело в свои руки.
– Мама, я же говорил тебе...
– Знаю. Но я хочу, чтобы ты был абсолютно уверен.
За последние десять лет Адам слышал эту просьбу в различных вариантах, но почувствовал, что на этот раз все гораздо сложнее.
– Я подумаю, – пообещал Адам. Внезапно его охватило странное чувство. Он принял свое решение о предприятии еще давным-давно.
Но так ли это было?
Может, он принял решение, зная, что дверь всегда будет открыта, пожелай он вдруг передумать? Неужели он различил в голосе матери звук закрывающейся двери?
ГЛАВА 8
Миранда ждала Адама на крыльце. Увидев ее, Адам молча выбрался из машины, поставил ногу на ступеньку крыльца и внимательно оглядел ее. Заходящее солнце играло в ее волосах, и те выглядели скорее золотистыми, чем каштановыми. Длинная тонкая юбка, освещенная сзади, казалась почти прозрачной. Блуза спускалась с одного плеча – не в рассчитанно-кокетливом жесте, а просто соскользнула ненароком.
Ее наряд надежно скрывал те Места, которые Адам уже видел, ласкал или целовал, или исследовал прикосновением языка. И все-таки ее ноги и обнаженное плечо были невероятно, почти невыносимо притягательными. Кроме того, Адам испытал огромное удовольствие, увидев, что она ждет, зная, что этот костюм она надела специально для него и что именно благодаря ему глаза Миранды засветились мягким блеском.
– Вижу, ты купила еще фуксий, – заметил он. На перилах выстроились пять цветочных горшков.
– И крючки, чтобы подвесить цветы, – подтвердила Миранда. – Но не смогла сама укрепить их.
– По-видимому, тебе требуется помощь.
Улыбка тронула уголок ее губ.
– Я здесь совсем недавно и почти никого не знаю. Ты не мог бы кого-нибудь порекомендовать?
– Пока не знаю... Значит, все, что тебе требуется – прибить пару крючьев?
– О нет, – невинным тоном откликнулась Миранда.
– Может быть, тебе стоит рассказать все сразу?
– У меня возникла еще одна проблема... Вчера я посадила под деревом несколько кустиков петуний, а сегодня утром они исчезли.
– Олень, – сообщил Адам.
– Что?
– Олень, – повторил он по буквам.
– А, понятно... – Она усмехнулась и потянула блузку на плечо.
– Не надо, мне больше нравится, как было.
Миранда коснулась пальцами обнаженного плеча.
– Я выбрала размер, который носила прежде... – Теперь она нервозно теребила ткань. – Но вырез оказался слишком велик. Не знаю, что нашло на меня в магазине. Раньше я никогда не носила ничего подобного.
Адам подошел поближе и осторожно потянул другой рукав, пока блузка не спустилась, оставляя открытыми оба плеча.
– Должно быть вот так.
Только когда рука Миранды метнулась, прикрывая плечо, Адам понял, что он сделал – обнажил один из ее шрамов. Он накрыл руку Миранды своей ладонью и взглянул ей в глаза.
– Я уже знаю о нем. Незачем больше прятаться от меня.
– Откуда ты узнал? – Миранда попыталась отстраниться.
– От Верна.
В гневе Миранда широко распахнула глаза.
– Он не имел права! Я подам на него в суд. Он еще пожалеет... – Слова застряли у нее в горле. – Господи... – прошептала она. – Что со мной такое?
– Что это было, Миранда?
– Тебе я не хочу рассказывать. – Отказ был недвусмысленным. Шрамы на ее теле и в душе должны были сохранить свою тайну.
